Александр Баунов - Особое мнение - 2018-10-01
01.10.2018
О. Бычкова
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Александр Баунов, журналист, главный редактор сайта Carnegie.ru. Добрый вечер.
А. Баунов
―
Добрый вечер.
О. Бычкова
―
И прежде чем мы начнем обсуждать разные политические события, как мы это делаем обычно в программе «Особое мнение», я хочу, конечно, сказать о том, что умер Шарль Азнавур, 94 года - это длинная достойная и прекрасная совершенно жизнь. У вас не возникает, когда уходят такие люди, а они уходят сейчас на наших глазах, как-то друг за другом, что жалко бывает такого большого стиля, вот эти респектабельные мужчины в красивых пиджаках. С хорошими манерами, с такими бархатными интонациями. Понятно, что это уже такой прошлый и позапрошлый век, который никогда не вернется. Но, тем не менее, какая-то ностальгия есть. У вас нет?
А. Баунов
―
Поскольку немногие из наших слушателей старше Шарля Азнавура, он, безусловно, относится к числу тех людей, которые были всегда. Для меня он был всегда как учащегося средней номер 42 французской специальной школы в Ярославле. Я подозреваю, что он был всегда примером для всех. Он, безусловно, наша скрепа настоящая. Во-первых, он скрепляет все поколения, потому что он не появился из-за занавеса вместе с его падением, он не относился к числу запретной культуры. Шарль Азнавур пел, как вы совершенно верно заметили, в костюме. Более-менее, стоя у микрофона, имея более-менее респектабельный вид, кроме того, он представлял (внезапно мы переходим к политике) ту сторону Запада и НАТО, которая считалась внутри западным, внутринатовским диссидентом. То есть страну, которая имела особые, менее плохие, чем у остальных отношения с Россией. Поэтому его здесь было всегда, я в детстве помню большую пластинку советскую фирмы «Мелодия», которая дома у меня крутилась.
О. Бычкова
―
У меня тоже такая была.
А. Баунов
―
Судя по тому, что меня никто специально не обучал, я после каких-то детских песенок начал ставить взрослые, среди них был Азнавур. Значит он еще вполне доступный. Не требующий специальной подготовки, в которую, впрочем, я не верю. Так что он еще скреплял нас с Европой все время. А насчет большого стиля, годы, возраст, древность предмета делает предмет, в том числе эстетически ценным, хотя здесь эстетическая ценность никак не может быть подвергнута сомнению. Но может быть 85 или 80 лет назад он казался не таким уж респектабельным. Может быть он казался молодым и дерзким. Как-нибудь неправильно по меркам 1940-х годов одетым. Но об этом просто уже трудно сохранить живую память. А я с ужасом вижу людей живых, настоящих, я с ними знаком, я с ними разговариваю, для которых Земфира, представляете, была всегда. Кошмар, она же молодая певица. Точно так же как для моих родителей Пугачева была молодой и дерзкой певицей, а для меня она относилась к категории – была всегда.
О. Бычкова
―
Это правда. Это удивительно. Мы даже не будем дальше сейчас продолжать эту тему. И обсуждать особенности личных календарей и того, как все быстро происходит на самом деле. И происходит все быстрее и быстрее, и не только потому, что мы становимся старше. А потому что просто жизнь так устроена, что все очень ускоряется. Хорошо, спасибо вам. Давайте мы перейдем к политике. А одно из главных политических событий, которое обсуждается сейчас с конца прошлой недели - это референдум о переименовании Македонии. Не все понимают, зачем вообще ее переименовывать. И почему в результате референдум признан не состоявшимся. Такое впечатление, что совершенно не вовремя этот сюжет возник.
А. Баунов
―
Во-первых, нет ничего более увлекательного, чем молодой европейский национализм, для меня этот сюжет возник давно. Во время первой поездки студентом летних курсов в Грецию. Где значительная часть курсов, это были курсы языка, но все время…
О. Бычкова
―
Греческого? Вы изучали новый греческий язык?
А. Баунов
―
Это почти общее место. Я изучал древний, а потом изучил новый греческий. Причем большая часть…
О. Бычкова
―
До сих пор умеете на нем…
А. Баунов
―
Отлично умею.
А.Баунов: Нет ничего более борзого и увлекательного, чем молодой европейский национализм
О. Бычкова
―
Круто.
А. Баунов
―
Почти как на родном. И значительная часть курсов была посвящена разоблачению македонского империализма. Нет ничего более увлекательного, Македония – славянская нация. Политическая нация славянско-албанская. Там есть славяне и албанцы. Примерно две трети. Но название относится к географической области, которая разделена между Грецией и Македонией нынешней. И вот, собственно, пока Македония была республикой в составе Югославии, это греков не очень волновало. Когда она стала независимым государством – это заволновало их чрезвычайно. Потому что выяснилось, что рядом с их границами находится государство с названием таким же, как их область. Таким образом, налицо было покушение и на географию на провинцию Македонию и на историю. Потому что македонцы они же древние. Александр, Филипп, Пердика, Аристотель там жил. Это все греческая древность. А тут какие-то варвары самозванцы объявляют себя македонцами. И ладно бы македонцы сразу сказали, что так вышло, но мы не имеем претензий на Александра Македонского. Так они ничего подобного не сказали. Они сделали ровно наоборот. Они сказали, что мы все потомки воинов Александра Македонского. Кроме самых разумных, конечно, все как один вышли из его фаланги. Из зубов македонского дракона. Поместили древнюю македонскую так называемую Вергинскую звезду на свой флаг национальный, и на деньгах стали печатать архитектурные маркеры, известные здания не только находящиеся на территории их государства, но и на территории Греции…
О. Бычкова
―
Какое нахальство.
А. Баунов
―
…в Салониках. Нет ничего более борзого и увлекательного, чем молодой европейский национализм. С этого момента Греция заблокировала Македонию везде. Ну, то есть она с трудом пролезла в ООН под техническим названием. Техническое название согласовали в 1995 году. Она называлась БЮРМ. Если вы почитаете документы МИДа российского, то там довольно долго не было страны Македония, была страна БЮРМ. Бывшая югославская республика Македония. По-гречески называлось еще страшнее - Πρώην γιουγκοσλαβική Δημοκρατία της Μακεδονίας. И, собственно, все, на этом процесс встал и дальше македонские националисты не могли разойтись с греческими националистами по поводу названия. Таким образом, Македония не могла вступить ни в НАТО, но в ЕС.
О. Бычкова
―
И до сих пор не может.
А. Баунов
―
Может. Это никого не интересовало. Собственно с сегодняшнего дня может. Пока ни случилась всякая Украина, экспансия России в то, что было серой зоной, между ЕС и Россией. И тогда снова возник интерес к той части Балкан, про которую забыли. Босния, Македония, Косово, Албания. То, что осталось брошенным. Даже Сербия отчасти. Все поняли, что надо срочно брать куда-нибудь, во-первых, потому что мало ли что там случился без надзора. А, во-вторых, вдруг придут русские, поскольку это серая зона. Они же в Украину пришли. А в Прибалтику не пришли. Значит надо брать. Значит надо срочно решать македонский вопрос. И то правительство, которое считалось пропутинским, пророссийским, марксистским решилось на уступку со стороны Греции. И македонцы решились на уступку. Они добавили слово «северная» к названию страны. Но не к названию нации. То есть они сохранили право называться македонцами, но страна с сегодняшнего дня, вернее еще есть голосование в парламенте – называется Северная Македония. И чтобы придать этому процессу некоторую пафосность, они созвали референдум. И вопрос был сформулирован поразительным образом: согласны ли вы, чтобы страна вступила в ЕС и НАТО, поддерживаете ли членство…
О. Бычкова
―
Принимая соглашения между Македонией и Грецией.
А. Баунов
―
То есть там не было вопроса: согласны ли вы на смену названия страны, чтобы никого не обижать, не раздражать.
О. Бычкова
―
Не травмировать.
А. Баунов
―
А сразу были даны далекие светлые перспективы. Но мало народу пришло.
О. Бычкова
―
Ну и да, и, в общем, пришло действительно очень мало народа.
А. Баунов
―
Пришло 37%, это…
О. Бычкова
―
Это примерно как сейчас у нас приходило.
А. Баунов
―
Как местные выборы. Это сильно меньше, чем на парламентские. Национальные.
О. Бычкова
―
Пришли те, кто хотели проголосовать…
А. Баунов
―
Там проблема еще в том, что четверть македонцев сами вступили в ЕС и НАТО собственными ногами. Просто они поменяли место жительства. Они просто уехали работать. Соответственно было трудно прийти голосовать. Но все делают естественно, красивые лица. Потому что 90% из пришедших проголосовало за, хотя как случается иногда с «Единой Россией», борьба была за явку. Нужно было показать массовую поддержку, массовой поддержки не случилось. Но с другой стороны в принципе осталось договориться в парламенте, решение будет принято. Македония будет страной НАТО вопреки российским интригам…
О. Бычкова
―
Тут еще российские интриги как бы. Тут вообще уже Россия тут причем она. Это прямо как Сирия. Где Сирия и где Россия. Где Македония и где Россия. Ну вам-то какое дело, друзья.
А. Баунов
―
Собственно, никакого. И на самом деле всерьез влезать в македонские дела в России никто не собирался. Но Россия сама навязала себе вот какое правило. Если кто-то вступает в НАТО, - это ущерб российскому престижу. А ладно если вступает в НАТО Украина или Грузия, это рядом. Это вопросы безопасности. Ни одна страна не допустит, чтобы по соседству и так далее. Но Македония сильно не по соседству. Между Македонией и Россией куча стран НАТО. Это вопрос исключительно того дискурса, который как-то сам собой сложился, начиная с 90-х. То есть расширение НАТО это плохо и там, где можно попытаться его остановить – лучше это сделать.
О. Бычкова
―
Это выглядит как-то совсем мелочно. Я не хочу обидеть никого в Македонии. Но это прямо совсем какая-то такая микроскопическая геополитика. Не в смысле размеров даже, а в смысле смыслов.
А. Баунов
―
Да. Смыслов в этом нет, кроме еще раз говорю: больше НАТО – меньше престижа. Меньше НАТО – больше престижа. Мы всех переиграли. Это та самая большая игра, которую в основном ведут военные спецслужбисты. Наверное, в Македонии е тоже вели. Иначе дружественная Греция не стала бы высылать российских дипломатов. Российские дипломаты, скорее тоже спецслужбисты, чем дипломаты, которые пытались подкупить каких-то греческих политиков. Чтобы они это соглашение с Македонией сорвали. И тут греки их взяли за руку. Видимо, в том числе при помощи как раз европейских и американских коллег. Потому что срывался же не просто греко-македонский план, а общенатовский, общезападный план. Собственно, и все. А так нет там гигантских экономических интересов, которые надо защищать. Македония, которая вступает в НАТО, где треть албанцы, которые только-только в 2003 году сложили оружие, это скорее проблемы для НАТО, чем его усиление. Страна типа Македонии, вступающая в НАТО, не усилит НАТО, а его ослабит. Поэтому с точки зрения логики ослабить НАТО надо напихать побольше Македонии, а не препятствовать. Молдавию, пожалуйста.
О. Бычкова
―
Да, это прям как-то для великой державы, которой мы себя привыкли считать, как-то даже смешно, честно говоря.
А. Баунов
―
Нет, в Сирии все-таки понятны интересы. Но с другой стороны там вмешательства такого не было. Все-таки мы должны понимать, что у реального российского вмешательства есть мультипликатор в виде политиков местных, которые понимают, насколько это выигрышная тема в глазах общественного мнения, и таким образом себя продают западным…
О. Бычкова
―
Решают свои задачи.
А.Баунов: Довольно долго не было страны Македония, была страна БЮРМ
А. Баунов
―
Конечно. Они говорят: смотрите, мы жертва российского вмешательства, помогите нам. А наши противники – проводники российского вмешательства. И их надо мочить.
О. Бычкова – Я
―
то думала, что свои задачи решают как раз те, кто пользуется какими-то российскими дружбами.
А. Баунов
―
Они тоже, конечно, решают свои задачи. Но в публичном пространстве политическом помощь России сейчас в ряде страны проблематична. Это не Сербия все-таки.
О. Бычкова
―
А вот на Украине…
А. Баунов
―
Да в Сербии, которая тоже кандидат ЕС. Там тоже сильно, то есть они, конечно, демонстрируют дружбу с Россией, они договорились на берегу, что дружба с Россией для сербских политических партий есть неразменный динар. Невозможно. Нет такой политической силы, которая выиграет…
О. Бычкова
―
Там какая-то история происходит между риторикой и реальной жизнью.
А. Баунов
―
Риторика естественно, в случае Сербии сильно опережает реальную жизнь. Я имею в виду экономическую основу реальных отношений. Это правда. Но это же вопросы престижа.
О. Бычкова
―
Как это смешно все. Но вот на Украине Аркадий Бабченко, который живет теперь в Киеве, написал…
А. Баунов
―
В секретном месте по-прежнему?
О. Бычкова
―
Не знаю. Написал о том, как российские спецслужбы пытались готовить теракты на территории Украины. В Одессе, Херсоне, где-то еще. Хотели даже совершить покушение на кого-то из известных российских политэмигрантов, кто живет в Лондоне, а собирался в Вильнюс. И поэтому не собрался в результате в Вильнюс. Ну и так далее. И говорит, конечно, что Евгений Пригожин имеет отношение к подготовке терактов и убийства общественных деятелей. Как вы относитесь к этому сообщению, заявлению.
А. Баунов
―
Ровно так, как только мы комментировали вмешательство России в македонские дела. Заинтересована Россия была, чтобы кто-то не вступил в НАТО? – да, заинтересована. Россия в принципе в том, чтобы нынешняя украинская власть была не популярной, не очень стабильной, сменилась может быть на какую-то другую, более нейтрально ориентированную, наверное, да. Не любят российские спецслужбы некоторых политэмигрантов, перебежчиков, предателей. Мы прекрасно видим на живых и не очень живых примерах, что не очень любит. Но если к словам македонцев о российском вмешательстве нужно добавлять мультипликаторов, вернее делить на 10, тогда может быть, мы получим реальный размер российского вмешательства в македонские дела. Потому что это хорошо продается. В случае Украины их надо делить на 100. Настолько это важные внутренние и внешние темы. Такой неизбежный и один из немногих способов сейчас Украине продать себя за рубеж. Я имею в виду в смысле общественных связей, своего положения в мире. И украинской власти продать себя собственному населению. Но в случае Аркадия Бабченко это надо делить на тысячу, просто на тысячу. Потому что его один уже убивали российские спецслужбы. И он у меня за этим столом воскрес в эфире. Поэтому вот то, что сказал Аркадий Бабченко – одна тысячная из этого, наверное, соответствует какой-то действительности.
О. Бычкова
―
Но мы не можем, если говорить про личную историю Аркадия Бабченко отрицать того, что его пытались убить.
А. Баунов
―
Ну почему. Я не знаю.
О. Бычкова
―
Мы не знаем. Поэтому в таких случаях обычно с этим соглашаются.
А. Баунов
―
Увы, ты можешь использовать этот прием один раз. И это не может не отразиться на всем, что ты говоришь. Если ты заявил, что тебя убили и ты воскрес, к всеобщей радости возможно, но все остальное, сказанное тобой, соответственно будет также мериться такими же масштабами, как расстояние между реальной смертью и вымышленной. Ну хорошо, не на тысячу, на пятьсот. Я сегодня добрый.
А.Баунов: Прежде чем увеличивать зарплату учителям, надо, чтобы это были учителя
О. Бычкова
―
Понятно. Ну, вот тут мне напоминают слушатели про вмешательство в Черногории. Да, я просто не успела об этом спросить нашего гостя. Потому что да, действительно и там была какая-то странная попытка непонятная что-то там такое сделать. С российской стороны. Но это вроде мы считаем доказанным событием.
А. Баунов
―
То, что мы считаем доказанным и то, что разнеслось в виде некого информационного такого облака, спрея, брызнули – и запах в воздухе, ты особо не разбираешься, что там. Ну, вроде пахнет, а какой размер-то, какой объем вещества. Там, конечно, все совсем не так просто было. Во-первых, Джуканович человек, который сидит с 80-х с конца у власти, при этом, пытаясь все время оставаться молодым демократом. То есть он примерно у власти президент Черногории, периодически становясь премьером, находится как Каримов. (неразборчиво) уже умер, а он жив. Но все еще молодой демократ, который борется с тоталитарными режимами, с имперской Серией. В имперской Сербии давно всех свергли, и несколько раз власть поменялась с плюса на минус и обратно. На свободных выборах. А в Черногории, в которой молодая демократия, стремящаяся в ЕС и НАТО, - все одно и то же руководство более-менее. Естественно, это вызывает некоторые вопросы и недовольства, тем более что президент Черногории в свое время даже был допрошен Интерполом по связям с итальянской мафией. Это все история, которая тянется из их проклятых 90-х. Уж не говоря о том, что он выходец сам из лагеря Милошевича. Бог с ним. Мало ли кто, откуда выходец. Я тоже не очень люблю, когда Путина называют полковником КГБ. Все-таки буферная зона в виде 10 лет у Собчака это буферная зона. И имели место беспорядки…
О. Бычкова
―
Это все дела давно минувших…
А. Баунов
―
Естественно, эти беспорядки попытались продать как российское вмешательство. Но, собственно, как российское вмешательство пытались продать попытку как бы взять парламент штурмом, устроить теракт, массовые расстрелы, там нашли оружие. И там скорее, чтобы не утомлять читателей длинной цепочкой, Черногория это политическая нация, которая находится в процессе становления. Еще недавно большинство населения Черногории считало себя сербами, говорящими на сербском языке. Живущими в государстве Черногория. Черногория – это политическая историческая сущность, а не этническая. Поскольку появилось отдельное государство, у руководства этого государства появилась необходимость построить отдельную нацию. Соответственно возникли разные, немножко стали придумывать черногорские диалектные особенности, на язык не тянет, но хотя бы черногоризмы сербского языка. То же самое с историей, и то же самое с самоидентификацией. Понятно, что большое количество черногорцев продолжают считать сербами, исповедуют вот этот более-менее сербский православный национализм. И сильно связаны с сербскими националистами. Эта кампания, наиболее радикальная часть этой кампании действительно придумать что-то вроде заговора, судя по всему, и уже сербские товарищи втянули своих российских кураторов спецслужб в эту историю. То есть по цепочке сигнал шел скорее оттуда, чем отсюда. И те с удовольствием втянулись, потому что это же то самое. Это же не пустить целую страну в НАТО, это же какие потом можно получить ордена, медали и премии.
О. Бычкова
―
Мы сейчас прервемся и потом продолжим программу «Особое мнение».НОВОСТИ
О. Бычкова
―
Мы продолжаем программу «Особое мнение». С особым мнением Александр Баунов, журналист, главный редактор сайта Carnegie.ru. Тут нам приходят сообщения о том, что Ксения Собчак заявила, что готова баллотироваться в губернаторы Санкт-Петербурга. Это она сказала на Евразийском женском форуме. Не то чтобы это была прямо новость, никто никогда об этом не слышал. Она об этом сказала. Как вы видите Ксению Собчак в этом качестве?
А. Баунов
―
Ксения Собчак, судя по всему…
О. Бычкова
―
На кого вы ставите. За кого голосуете. За нынешнего или вот, например, за Собчак.
А. Баунов
―
Во-первых, я не вижу гигантской популярности Полтавченко в Санкт-Петербурге. С одной стороны. С другой стороны миф культурной столицы в моих глазах или города, населенного интеллигентами и высокочувствительными людьми рухнул дважды на моих глазах. Один раз рухнул простительно, когда все-таки ужасные 90-е, бандиты, тамбовская группировка и так далее. Портовый город. Что говорить. А другой раз он рухнул, когда депутатом Санкт-Петербурга в думу был избран Милонов. Где вся чувствительность была при этом. И где вся интеллигентность и щепетильность санкт-петербургских избирателей, когда Милонов в одномандатном округе в личном качестве победил всех остальных. Мне не очень понятно.
О. Бычкова
―
Я могу вам ответить на этот вопрос.
А.Баунов: Если кто-то вступает в НАТО, - это ущерб российскому престижу
А. Баунов
―
Ответьте.
О. Бычкова
―
Как человек, который…
А. Баунов
―
Голосовал в Санкт-Петербурге.
О. Бычкова
―
Не голосовал, но там провел какое-то время. И считает этот город, в общем, приблизительно своим. Но это все понятно, потому что там есть очень такая тонкая история интеллектуальной столицы. Это не то чтобы троллинг такой, но это вкус к фрикам.
А. Баунов
―
Да, есть, точно это Петербург Достоевского. В этом есть глубокая достоевщина, когда интеллигенция, зажав нос, идет голосовать за Милонова.
О. Бычкова
―
Почему, интеллигенция голосует там за кого-то другого. Но даже и люди, которых не заподозришь в таких интеллектуальных играх, но даже они понимают в них толк.
А. Баунов
―
Что-то в этом есть, да. Достоевский не прошел бесследно. Ксения Собчак уловила совершенно правильно, собственно, трудно не уловить, что губернаторские выборы, местные выборы стали местом того самого пробуждения политических институтов, видимо, преждевременного. То есть запоздалого, но преждевременного в том смысле, что его сейчас не ожидали. Вдруг они пробудились. Поэтому если на федеральном уровне победить Владимира Путина трудно, вдруг выяснилось, что на региональном уровне победить ставленников Владимира Путина очень даже легко. Или, по крайней мере, можно. А в некоторых и легко. Потому что был отрыв и в 40, и 20%.
О. Бычкова
―
Потому что такие ставленники.
А. Баунов
―
А это уже называется – легко. И победили их, как мы понимаем – кто угодно. Эти самые «кто угодно», практически кандидат против всех, она совершенно верно заметила. И для начинающего политика вообще местный уровень предпочтительнее. Это относится ко всем более-менее стремящимся в политику оппозиционерам. Часто же Алексею Навальному бросают упрек – а вот поди-ка послужи, поруководи-ка ты сперва городом, регионом. Посмотрим, что получится.
О. Бычкова
―
На заводе поработай.
А. Баунов
―
А тогда, может быть, мы посмотрим, избирать тебя в президенты или нет.
О. Бычкова
―
Должна же быть какая-то лестница роста.
А. Баунов
―
При всей карикатурности этого упрека в нем есть глубинный смысл. Поэтому да, местный уровень…
О. Бычкова
―
С другой стороны Алексею Навальному другие университеты организуют. Как мы знаем. Просто буквально из одного в другой переходит.
А. Баунов
―
И они ему, честно говоря, не нравятся. Потому что мы видели, как такие университеты организовывали для Фиделя Кастро по время Батисты и для каких-нибудь русских несогласных интеллигентов…
О. Бычкова
―
В Туруханском крае…
А. Баунов
―
Да, и в результате вместо того, чтобы они реализовывали себя в политике, Фидель Кастро очень успешно начал реализовывать себя в политике, они сделались такими революционерами. Хотя не все сделались революционерами и тут и диалектический, и двусторонний опять же упрек. И властям, и революционерам. Поскольку Ксения Собчак у нас как раз не революционер, она публично отказывалась от революционного пути. Вот для нее открылись перспективы. Более того, есть удивительные социологические данные, по которым во время президентских выборов за нее проголосовало довольно много избирателей ЛДПР. Партии Жириновского. И когда на фокус-группах они говорили, почему, кто голосовал. Либо голосовал тонкий слой системных либералов, которые считали, что пусть лучше такой у нас кандидат, чем никакого. И все-таки она говорила правильные слова. Или за нее голосовали по приколу. Такая протестная региональная молодежь. Но это не Санкт-Петербург. Это было как раз Дальний Восток и Сибирь. И в этом смысле Ксении Собчак, конечно, надо было выдвигаться не в Санкт-Петербурге, а на Дальнем Востоке и в Сибири. Мне кажется там ее электорат.
О. Бычкова
―
Далеко ездить.
А. Баунов
―
А в Санкт-Петербурге она будет выглядеть как обсуждавшийся у нас только что в перерыве Джеб Буш супер младший. Ну или Мишель Обама в качестве возможного кандидата.
О. Бычкова
―
Какие-то элементы…
А. Баунов
―
Я начал с Джеба Буша.
О. Бычкова
―
Ну это не считается.
А. Баунов
―
Скорее это …Я не доверяю, выразил недоверие самому младшему из Бушей. И то латентное. Пожалуйста, пусть идет в губернаторы и в президенты. Мне не жалко.
А.Баунов: Россия заинтересована, чтобы украинская власть была не популярной, нестабильной, сменилась может быть
О. Бычкова
―
А еще она сказала, что Сергей Шнуров прекрасный может вполне возглавить комитет по культуре города на Неве. Потому что он на самом деле умнейший и интеллигентнейший человек, что правда, кстати.
А. Баунов
―
Да. Пусть же возглавит. Будет прекрасный тандем. Но мне кажется, что опять же Полтавченко недовольны, кто угодно против власти выигрывает, но почему-то мне кажется, что семейная история не очень поможет. Мы же помним ее проблему – большой антирейтинг. Этот антирейтинг привлекает, еще раз говорю тех людей, которые голосуют ради троллинга, как с Милоновым, ради прикола. И это надо смотреть те регионы, где ЛДПР успешно выступает и там она вполне может ярко выступить.
О. Бычкова
―
…вы избиратель, и почему-то так оказалось, что на том участке, где голосуете, перед вами лежит избирательный бюллетень. И там написано: Полтавченко-Собчак.
А. Баунов
―
Ну конечно, Собчак. Полтавченко он такой «лессе-фэр» губернатор, и в Москве есть много поклонников политики «лессе-фэр». То есть город должен развиваться сам по себе, зарастать плесенью, мхом, грибами. Мухоморами.
О. Бычкова
―
Мы видим Москву, где бесконечно что-то благоустраивают.
А. Баунов
―
Да, в Санкт-Петербурге ничего не благоустраивают.
О. Бычкова
―
И неизвестно, кстати, что хуже, между прочим.
А. Баунов
―
Мне точно известно. В результате, когда вы идете по набережной знаменитых рек и каналов Санкт-Петербурга, вы все время совершаете зигзагообразные движения зубцами. Буквой «п». Потому что вы не помните, как надо было ходить с бульвара на бульвар еще несколько лет назад. Вы должны были дойти до конца бульвара, перейти на тротуарчик, по тротуарчику перейти пересекающую бульвар улицу и вернуться на бульвар. А всего-то надо было между бульварами проложить пешеходные переходы.
О. Бычкова
―
В Санкт-Петербурге сейчас нет такого.
А. Баунов
―
Конечно, есть. Потому что когда ты идешь по петербургской набережной, это дико бесит. Ты идешь по набережной до ближайшей перпендикулярной улицы, потом делаешь буковку «п», переходишь по переходам обратно на набережную. И так продолжаешь. Вместо того чтобы просто подумать о пешеходе, который человек слабый участник дорожного движения.
О. Бычкова
―
…приятные бордюрчики.
А. Баунов
―
Бордюрчики ничего, кстати. Гранит в Санкт-Петербурге положили. На минуточку. Годами раньше еще при Матвиенко, чем у нас. И я не помню, чтобы город по этому поводу сильно волновался. Это какая-то уже чисто московская история. Для Санкт-Петербурга, видимо, гранит естественный и он совершенно не взволновал.
О. Бычкова
―
И правильно они это делали. Еще одна история, в общем, не политического свойства, но важного. РБК пишет в частности о том, что Рособрнадзор объявил о масштабной проверке учителей на профпригодность.
А. Баунов
―
А что, есть сомнения, что часть учителей…
О. Бычкова
―
18 тысяч из 45 регионов. Их будут проверять, умеют ли они читать или писать?
А. Баунов
―
Нет, они, конечно, все умеют читать и писать, но не факт, что умеют преподавать. Это раз. И, во-вторых, не факт, что они умеют общаться с детьми. И еще раз перекидываем мостик от московских трат к тратам на образование. Я очень часто слышу историю про то, что давайте перестанем что-нибудь, расширять тротуары, а лучше увеличим зарплату учителям. Прежде чем увеличивать зарплату учителям, надо, чтобы это были учителя. А не люди, которые так называются. Прекрасная история только произошла с моей знакомой и вся Пермь ее знает. Надежда Агишева. Это местный депутат, которая отдала дочку в школу.
О. Бычкова
―
Это та Надежда Агишева, дочь которой покрасила волосы в розовый цвет. И там началась целая просто битва.
А. Баунов
―
Пермь – вообще продвинутый город. Курентзис, Гельман, пермский проект. Писатель Иванов, в конце концов. Да мало ли. Дягилев. После Дягилева и его костюмов и полуголых танцоров кого можно было бы удивить. Ну не в самой дягилевской, но в какой-то хорошей пермской школе ученицу старших классов, не первоклассницу, а старших классов не пустили на занятия за розовые волосы. Понимая, кстати, что семья это довольно влиятельная в Перми. Это бизнесмены, политики местного уровня, участвуют в местном самоуправлении.
О. Бычкова
―
Главное, что нигде не написано, что нельзя ходить в школу с розовыми волосами.
А.Баунов: Миф культурной столицы или города, населенного интеллигентами и высокочувствительными людьми рухнул дважды
А. Баунов
―
Да, более того, абсурд ситуации в том, что уверен, что часть завучей и директрис и учительниц, которые думают, что нельзя ходить с крашеными в розовый цвет волосами сами красят волосы. Просто не в розовый цвет. Они же не ходят со своей естественной сединой. Они какой-нибудь перманентик навертят в бигудях. Не знаю, ходят сейчас бигудях или нет, или уже что-то прогрессивное придумали. Но тоже крашеные. Одни крашеные женщины не пускают другую крашеную девушку…
О. Бычкова
―
То есть в такой цвет можно, а в такой цвет нельзя.
А. Баунов
―
Да, понятно, что все то не имеет отношения к образовательному процессу. Это грубая… Да, там еще была история. Они удивились, что у ребенка есть права. И у родителей есть права.
О. Бычкова
―
И еще больше они удивились, что родители не встали на сторону учителей…
А. Баунов
―
А встали на сторону собственных детей.
О. Бычкова
―
Не достали ремень, как обычно у них это принято, а что там обычно достают – розги, а почему-то стали защищать своего ребенка. Удивительно.
А. Баунов
―
Вывод: прежде чем вливать огромные или не огромные просто деньги в наших замечательных учителей, надо сделать их замечательными. То есть все-таки отделить от них тех, кто является учителями и их всячески продвигать. Естественно, аттестация должна соответствовать принципам современного образования. А отделят всех как раз, кто считает, что розовые волосы это неправильно.
О. Бычкова
―
Кстати, не исключено. Но мы посмотрим.
А. Баунов
―
И вот это будет хуже прежнего.
О. Бычкова
―
Посмотрим, что нам в результате доложит Рособрнадзор. Спасибо большое. Это Александр Баунов в программе «Особое мнение».