Максим Шевченко - Особое мнение - 2019-05-02
М.Майерс
―
Это программа «Особое мнение». Журналист Максим Шевченко у нас в гостях. Добрый вечер!
М.Шевченко
―
Добрый вечер!
М.Майерс
―
Городской суд в Санкт-Петербурге оставил в силе арест на 10 суток задержанных на первомайских демонстрациях. Как вы оцениваете то, что вчера происходило в Санкт-Петербурге?
М.Шевченко
―
Я оцениваю как преступление власти против свободы слова, свободы совести, свобода собраний, против Конституции Российской Федерации. Там просто избивали Максима Резника, депутата заксобрания от «Партии Роста», между прочим. Его задерживали вопреки… я внимательно изучил закон о статусе депутата заксобрания Санкт-Петербурга. Там глава 25-я просто запрещает применять такие меры в отношении депутата. То есть, наверное, депутата можно в чем-то обвинить, какую-то санкцию прокуратуры получить, потом заручиться поддержкой его коллег по заксобранию.Причем видео, которое размещалось в интернете — просто глазам своим не веришь, — вот Алексей Навальный разместил в своем аккаунте: стоит его координатор — я его тоже знаю по Санкт-Петербургу, — он беседует с каким-то офицером, чуть ли, не подполковником. Вдруг сзади на него прыгает, как в Контр-Страйк, какой-то «космонавт», валит прямо перед глазами этого полковника, с которым он спокойно беседует. Валит, душит. Подбегают другие. Какой-то ад!
М.Шевченко: Они себя в генеральских погонах, в чинах, считают людьми. А остальных считают просто быдлом и мусором
Разные версии просто выдвигаются. Потому что поверить в то, что это нужно исполняющему обязанности губернатора Александру Беглову, просто невозможно. Даже кремлевские политологи обсуждают, что это типа какой-то заговор силовиков против Беглова, возможно.
Я думаю, что это не заговор силовиков против Беглова, а это просто такая космическая отстраненность политических так называемых «элит» — в кавычках огромнейших — Российской Федерации от реальной жизни. Они живут настолько в своем закрытом мирке — тот же самый Беглов, тот же самый Кириенко, те же самые все люди, которые организуют, как им кажется, политический процесс, — они сидят сами по себе в кабинетах, работают, как им кажется, с утра до вечера. Но иногда, правда, Беглов выходил снег убирать и спасать женщину…
М.Майерс
―
И в кукольный театр.
М.Шевченко
―
И в кукольный театр еще. Ну, вот они работают. Перед ними стоят на вытяжку, пожирая их чиноподчиненно глазами, имея, согласно регламенту Петра I «вид лихой и придурковатый», их подчиненные и кормящиеся вокруг них политтехнологи разные, которые им дают советы, как надо построже с оппозицией, что это бузотеры, что за спиной их стоят Запад и спецслужбы, что это «пятая колонна», что они планируют в сентябре майдан, очевидно, в Санкт-Петербурге и по всей России; что надо сейчас проявить жесткость.В итоге мы на видео видим, что на первомайской демонстрации сотрудников Росгвардии и полиции чуть ли не больше, чем самих демонстрантов, и ведут они себя просто абсолютно неадекватно. Ведут они себя просто так чудовищно, что просто вызывает отвращение к этой власти, к этому государству, к этим политическим процессам, которые инициирует эта власть и государство. Какие выборы? О чем речь, когда такие происходят вещи?
М.Майерс
―
А почему все-таки? Как это механически происходит? Наверное, накануне какое-то совещание проводится. Приглашает глава местного МВД…
М.Шевченко
―
Вот я и говорю, проводится совещание. Там стоят силовики. Оно закрытое. Там сидят пиарщики.
М.Майерс
―
Говорят: «Мочите, крутите и стучите дубинками».
М.Шевченко
―
Не совсем так. — «Что происходит, какая обстановка. Доложите обстановку». Встает какой-нибудь руководитель силовой структуры, который говорит: «По нашим агентурным данным планируется серьезная провокация. Агентурная сеть МИ-5 (или ЦРУ) планирует акцию с лозунгами «Свободному Петербургу — свободные выборы!». Дальше: «Не хотим Беглова!» А что, должны люди хотеть? А если бы они ходили и кричали: «Хотим Беглова», то их что, заваливали бы розовыми лепестками или чем-то еще.
М.Майерс
―
Скажите, а можно Беглову в этой ситуации сохранить лицо как-то? Сейчас мы видим, что суд оставил арест в силе арест на 10 суток. Может, надо извиниться.
М.Шевченко
―
Если бы Александр Дмитриевич Беглов, который… мне казалось всегда, что он нормальный человек; я с ним разговаривал несколько раз, мне казалось, что интеллигентный такой… Я бы на его месте… просто ему посоветовал бы, я не знаю, чего советуют ему Пригожин и все остальные, кто там вокруг него сидит сейчас, все эти его политтехнологи, все эти его советники силовые, которые хотят гайки закрутить пожестче, как в Судане, как в Африке. Тут же Ходорковский опубликовал не так давно, как я читал, советы пригожинских структур, как надо было в Судане Омару аль-Баширу свергнутому устраивать что-то по типу «Единой России».Вот очевидно, в Санкт-Петербурге, как в Судане тоже они ему советуют устраивать. Я бы пошел к Максиму Резнику… Да, они не любят друг друга. Но вот оскорбляли депутата заксобрания, нарушали его статус. Я пошел бы к этой девушке, которой сломали руку, кандидату в муниципальные депутаты Санкт-Петербурга. Я бы взял их под свои защиту как бы формально. Сказал бы — да, у нас разные взгляды, но я как исполняющий обязанности губернатора, сюда как бы прислан президентом следить за соблюдением Конституции.
М.Майерс
―
А чего нет-то — слабо?
М.Шевченко
―
Ну, они просто презирают людей, общество. Вы просто не понимаете. Они считают себя элитой, аристократией, наследниками Шуваловых, Юсуповых, Трубецких, Меньшикова… Они, правда, забывают, что Меньшиков в Березове тоже оказался…
М.Майерс
―
Ну да, мягко говоря.
М.Шевченко
―
И что он «полудержавный…» ну, они все «полудержавные властелины» по большому счету. …Брюса, Боура, Шереметьева…
М.Майерс
―
Нет, подождите, вы только что сказали, что Беглов произвел на вас довольно позитивное впечатление.
М.Шевченко
―
Они считают себя золотой элитой России, а всех остальных считают просто мешающими им неудачниками. Потому что как они относятся к людям? Если ты не в чинах генеральских, если ты не награжден какой-нибудь медалью… Как вот наградили Кристину Потупчик за войну информационную против «Совхоза имени Ленина», против Грудинина медалью За заслуги перед Отечеством I степени. Вот, значит, как говорится, эту медаль называют «За победу над совхозом имени Ленина».Вот они считают, это и есть политическая жизнь. То есть имитация всего — это и есть… Вот они себя, богатых в генеральских погонах, в чинах, считают реальными людьми. А остальных они считают просто быдлом и мусором, который мешает им… я не знаю чего они из себя изображают — строить, возрождать великую империю, собирать российские земли. Я не знаю, какие у них в головах там… Я примерно понимаю, как они мыслят, все эти люди. Я общался с ними со всеми.
М.Шевченко: Власть нам врет про заселение Дальнего Востока, что там какой-то «гектар медведевский» будет выделяться
М.Майерс
―
Включая Беглова, которого вы называли интеллигентным человеком.
М.Шевченко
―
Ну, он такой, тихий был какой-то полпред, который всегда помалкивал и шевелил усами. Он же сам про себя сказал — Беглов: «Мы сами с усами». Вот он этими усами всегда так пошевеливал, руководя казачьими войсками, загоняя их в реестр, руководя полпредством Центрального федерального округа, где, в принципе, ничего особо делать было не надо: езди между Савченко и Артамоновым, как говорится, и делай умное лицо.А тут — Питер, особая ситуация. Но я вот советую Александру Дмитриевичу, пока еще не поздно, пока как бы город его не возненавидел по-настоящему… Ведь ему, наверное, докладывают, что это маргиналы… Это совсем не так, Александр Дмитриевич Беглов. Вас обманывают. Эти люди не маргиналы, потому что эти люди в Питере популярны. Сознание питерское такое, что даже если ты не согласен с человеком, но вот так вот избивают людей, то люди это не поддержат в Санкт-Петербурге. Я не знаю, кто вам рассказывает, что Максим Резник и все остальные никого не представляют. Это огромный срез коренной петербургской интеллигенции — ленинградской, петербургской. Это потомки блокадников, между прочим, многие из них, для которых Пискаревское кладбище — это не просто место, где можно 9 мая цветы преподнести, а это место, где лежат их родные и близкие. Вот эта интеллигенция питерская — да, либеральная, да, демократическая, да, не любящая Путина — вот ее избивают, хватают и таскают по асфальту.
Поэтому кто вам, Александр Дмитриевич Беглов, сказал, что это повышает ваш рейтинг, что это «пятая колонна»? Это не «пятая колонна». Это и есть те люди, из среды которых Бродский происходил, между прочим, потому что они на Васильевский остров, на который он хотел приходить умирать, — это оттуда родом они, все эти петербургские как бы либеральные оппозиционеры.
М.Майерс
―
Здесь есть проблема, которая шире связана вообще с праздником 1 мая, потому что, по-моему, еще никто не понял, зачем, кто туда вышел. И власть не поняла, как ей на это отреагировать.
М.Шевченко
―
В Хабаровске прекрасно поняли. Колонна КПРФ… Нас там всех выстроили. Я был в Хабаровске. Нас выстроили всех в одну колонну. Какие-то дебильные лозунги там звучали, что «За последнее время в Хабаровском крае общепит стал дешевле!», «Два буксира, — на заводе, где раньше делали подводные лодки, — два буксира сделали», — этим хвастаться надо.Мы просто сделали паузу. «Единая Россия» ускакала вперед. Колонна КПРФ шла по Хабаровску, скандируя: «Долой власть жуликов и воров! Правительство в отставку! Правительство под суд. Вернем страну народу!» Три наших лозунга было.
М.Майерс
―
Первый — как-то с Навальным пересекается в некоторой степени.
М.Шевченко
―
Ничего страшного. Как говорится, бить вместе — двигаться врозь. Это ленинский принцип.
М.Майерс
―
Вчера просто по соцсетям ходила фотография: колонна КПРФ, которая вышла в Москве, насколько я понимаю, там красные флаги, всё красиво, как полагается — и некоторое количество людей с лозунгом: «Руки прочь от Зюганова!» Это что?
М.Шевченко
―
Это имеется в виду, что иск Дерипаски против Зюганова. Потому что одновременно власть… развернулась клеветническая кампания против Геннадия Андреевича Зюганова,
М.Майерс
―
Серьезно?
М.Шевченко
―
Конечно. Я вижу. Не хочу просто сейчас упоминать. Я же просто отслеживаю эти вещи. Потом, то, что сделали с Грудининым — вот вам показатель демократизма этой власти, ее отношения к реальности: кандидата в президенты, за которого проголосовали 8,5 миллионов человек — его предприятие уничтожают практически. Не секрет, что за спиной рейдеров стоит Воробьев, губернатор Московской области. Не секрет. Они сводят счеты с Грудининым.Я считаю, что это Павла Николаевича просто бог как бы подталкивает к тому, чтобы махнуть на эту рукой и просто стать реально политиком, одним из лидеров левой народно-патриотической оппозиции.
М.Майерс
―
Максим Шевченко. Нам надо сделать паузу.
М.Майерс
―
Мы продолжаем. Вот вы упомянули, что вы только вернулись из Хабаровска. И сегодня как раз на лентах появилась информация, что Владикавказ, Хабаровск и Воронеж лидируют среди российских городов, где больше всего недовольных жизнью граждан. Вот конкретно по Хабаровску что вы увидели?
М.Шевченко
―
Я могу и по Владикавказу сказать. Там есть «Электроцинк» завод, закрытие которого люди требуют много-много лет, либо введения очистных сооружений. Несколько лет назад, по-моему, в 16-м году это был, я еще был членом СПЧ, мы были во Владикавказе с Михаилом Александровичем Федотовым, с другими членами Совета. И я потребовал просто, чтобы мы поехали на территорию «Электроцинка». Нас туда не хотели пускать, но мы пошли все равно вместе с Федотовым. Там просто кислый воздух на территории.Прибегают люди, говорят: «Вам сюда нельзя». Я говорю: «Почему это вам сюда нельзя? Вот советник президента, пожалуйста, Российской Федерации Федотов — ему, наверное, можно?» А мы с ним. Вот говорю: «Но у вас тут дышать нельзя, вы понимаете?» Этот воздух идет во Владикавказ. Людей много лет травят во Владикавказе.
М.Майерс
―
А он работающий?
М.Шевченко
―
Там отвалы. Вы едете сначала десятки минут мимо отвалов, которые много лет обещают вывозить. Их не вывозят. Их показушно вывозят какими-то долями. Завод по-прежнему работает. Там давно уже нет запасов цинка. Туда возят сырье неизвестно откуда, за тридевять земель. Хотя давно уже жители прекрасной Северной Осетии требуют, чтобы это убрали оттуда. Потому что с этим «Электроцинком» даже курорты развить никакие нельзя.
М.Майерс
―
А рабочие места?
М.Шевченко
―
Слушайте, да эти рабочие места… или онкологические заболевания жителей Владикавказа, детей — и из-за этого экологи местные бьются уже годами за это, доказывая, что из-за этого детская смертность растет. Чего там только не вытворяли собственники и власть, которая ими прикормлена. Что они там какие-то фальшивые датчики ставили, доказывая, что там всё хорошо. Люди говорят: «Мы дышать не можем. Кисло во рту, глаза слезятся». Говорят: «А у нас датчик показывает, что всё хорошо». Поэтому мне понятно, чем во Владикавказе недовольны могут быть люди. В частности это «Электроцинк», помимо всего остального.В Хабаровском крае закрыты почти все предприятия, которые там были. В советское время было около 800 предприятий самых разных. Почти все позакрывалось.
М.Майерс
―
Зато с экологий, наверное, полный порядок, раз всё позакрывалось.
М.Шевченко
―
Ну, экология, да. Я читал доклад недавно по экологии в Хабаровском крае. Именно там говорят, что из-за того, что закрылось — чуть улучшилось. Ну, так это программа власти, программа Кудрина: согнать народ в агломерации. На 8 тысяч человек уменьшилось население Хабаровского края за прошедший год. Это значит, что исчезли поселки. Вот от Хабаровска до Комсомольска там как раз и жило примерно в нескольких районах, если ехать по дороге, 8 тысяч. Эта территория опустела. Власть нам врет про заселение Дальнего Востока, что там какой-то «гектар медведевский» будет выделяться.
М.Майерс
―
Не пошло?
М.Шевченко
―
Люди уезжают. Причем парадоксальная ситуация. Я вот задаю вопрос в Хабаровске: «Друзья, — говорю, — объясните, как же так. У вас рядом находится полуторамиллиардная страна с огромным рынком, наверное, страна, которая нуждается в продовольствии, в полезных ископаемых, в чем-то еще. Каким образом можно через реку иметь такой огромный рынок, куда из Америки возят продукты и быть такими бедными?» Они говорят: «Ну, потому что всё, что тут делается — это вырубаются леса, вывозятся в Китай, и вырубаются они оффшорными предприятиями».Почти все предприятия оффшорные, зарегистрированные в оффшорах. Работают на экспорт. Просто идет такая колониальная эксплуатация. Сначала они уничтожили все, что было тяжелейшим трудом создано в советское время и частично в досоветское (это тоже уничтожается). Потому что советское время, так или иначе, продолжало и развивало то, что было раньше. Сейчас нет никакого развития Дальнего Востока и Сибири. Есть деградация — деградация, грабеж и воровство откровенное просто.
Поэтому, естественно, народ (я ненавижу слово населения) там прекрасно понимает, что так жить нельзя, поэтому они прокатили «Единую Россию» на прошлых выборах. Ну да, он из ЛДПР, это другое направление, но Сергей Иванович Фургал — это губернатор народный, демократически выигравший свои выборы и так далее. Кстати, там и Первомай прошел достаточно демократично. Сотрудники полиции были, но все улыбались. Лозунги можно было кричать там: «Долой власть!» Ничего, нормально всё прошло.
М.Майерс
―
Ну, а вы с людьми общались же, наверное?
М.Шевченко: Сейчас нет никакого развития Дальнего Востока и Сибири. Есть деградация, грабеж и воровство откровенное
М.Шевченко
―
Очень много общался с людьми за эти стуки, пока я там был. Люди откровенно совершенно рассказывают. Люди там тертые, как говорится, люди прошли и 90-е годы хабаровские и приморские. И Китай там рядом, и прекрасные китайцы приезжают, ездят и ходят, с которыми я, естественно, тоже пообщаюсь в будущем. Ну, люди рассказывают то, что вот я вам пересказываю. Люди это и рассказывают, что просто повсеместная деградация, оффшоризация и деградация…
М.Майерс
―
Но это во всей стране, наверное, всё то же самое, что происходит в других регионах.
М.Шевченко
―
Во всей, да не во всей. Я ничего не знаю про Воронежскую область, я там давно не был. Я не буду комментировать. Я там был лет 6 назад. Это черноземная область, которая, в принципе, должна была быть богатая. Но там другая беда: агрохголдинги, вот эти макроагрохолдинги, которые рапортуют, что они там повышают сбор зерна. Населению-то от этого, народу — кукиш с маслом перепадает! Это всё латифундисты, которые практически большую часть своей продукции гонят за рубеж — зерно ли это и так далее.
М.Майерс
―
А хамон привозить нельзя в чемодане.
М.Шевченко
―
Это я не буду комментировать, если позволите. Там можно или нельзя провозить хамон — я про это ничего не знаю.
М.Майерс
―
Но вы-то привозите?
М.Шевченко
―
Хамон?
М.Майерс
―
Да. В чемодане.
М.Шевченко
―
Нет, я хамон не привожу, я пармезан привожу. Но я маленький кусочек.
М.Майерс
―
Ну, хоть в чем-то вас можно уесть.
М.Шевченко
―
Вот в чем проблема. Хабаровский край должен был быть одним из самых процветающих. Рядом огромный китайский рынок. Высокотехнологическая база была оставлена советской властью. Там в Комсомольске-на-Амуре до сих пор самые главные военные заводы по производству самолетов последнего поколения.
М.Майерс
―
Ну, он там уже сколько? Со времени…
М.Шевченко
―
Там были заводы, где делались атомные подводные лодки — в Хабаровском крае. Были — потому что происходит деградация всего, понимаете?
М.Майерс
―
Понимаю.
М.Шевченко
―
Кроме того, что можно вырубить, вывезти, продать и еще не заплатить налоги на месте и вывезти их туда. А Северная Осетия, прекраснейшая республика, находящаяся в такой долине, котловине между волшебными горами, и там стоит этот завод, который когда-то, наверное, был нужен, когда там были месторождения цинка, но он давно себя пережил.
М.Майерс
―
А где хорошо-то? Подождите, вы, когда начали отвечать на мой вопрос, я говорю: «Вся страна так живет?» Вы сказали: «Вся, да не вся».
М.Шевченко
―
Вся, да не вся, потому что есть регионы, где еще… Вот в Белгородской области чуть получше жить, хотя люди тоже критикуют. Потому что Евгений Степанович Савченко при моем большом уважении к нему, но, все-таки, годы идут, как говорится, хотя он создал какую-то команду, которая будет продолжать его дело…Ну, есть еще, наверное, какие-то регионы, где есть нефть, газ. Но везде, по всей стране народ живет по остаточному принципу. Народ должен стоят в такой позе «ку», благодарно смотреть на этих господ, которые обсуждают нацпроекты за закрытыми дверями, и как эти помещинки новые будут своей челяди и холопам, крепостным благодеяния оказывать. Пусть они за программу «2020» отчитаются сначала. По программе «2020», которая при Медведеве трещала из каждого динамика, триллионы выделялись на всё. Вот в следующем году завершается 20-й год. Вот по этой «2020», по-моему, там какие-то триллионы только на здравоохранение выделялись. Вот давайте мы посвятим целую программу… Вот я прошу «Эхо Москвы» проанализировать, как были реализованы огромные деньги по «2020».
Такая же история будет с нацпроектами. Разворуют, своим раздадут, ничего не сделают. По телевизору покажут какую-нибудь одну модельную школу или модельную поликлинику, куда приедет, сверкая бриллиантами и золотом, министр здравоохранения.
М.Майерс
―
Раз мы заговорили о регионах, об экологии, об экономике. Как вы видите решение… насколько конфликтная ситуация в Архангельской области, связанная с мусорным вопросам? И в чем вы видите ее решение? Мусор все равно надо куда-то девать.
М.Шевченко
―
Я вообще по всей стране вижу решение в том, что эта власть должна потерпеть политическое поражение. Я считаю, что заксобрания должны соответствовать голосом большей части народа региона каждого, а не какой-то правящей верхушки, которая решает свои бизнес-проблемы.
М.Майерс
―
Слушайте, народ голосует за Путина.
М.Шевченко
―
Нет, это не так. Март прошлого года. Выборы были фальсифицированы. Я вас уверяю просто. Я знаю по ряду регионов, на Кавказе особенно, тем более, что там потом оказалось, что те люди, которые за выборы отвечали, они же арестованы — в Дагестане и, как говорится, понесли наказание?
М.Майерс
―
А выиграл кто там по вашей информации?
М.Шевченко
―
По моей информации явка была 13%, но Путин получил 90. Они написали, что повсеместно весь Дагестан перся на эти участки.
М.Шевченко: Пусть Путин губернаторов ставит и пусть с него народ спрашивает: «Кого ты нам поставил?» Так бы лучше было
М.Майерс
―
Ну, Дагестан и ЕГЭ пишет лучше всех в Российской Федерации. Может, это специфика региона?
М.Шевченко
―
Это разные вещи. Это не специфика региона. Просто там люди ни во что не верят. Короче, мы сейчас не будем туда углубляться. Это везде так, по всей стране. Они имитируют жизнь — политическую жизнь имитируют, политическую жизнь имитируют, социальную жизнь имитируют. Они имитируют избирательный процесс.Вот зачем они имитируют избирательный процесс, выборный процесс? Потому что вокруг этого кормятся целые толпы прикормленных Кремлем политтехнологов. Как вот сейчас, допустим, откажись от выборов губернаторов. Я-то, вообще, сторонник, чтобы их не выбирали. Пусть Путин их назначает лично и отвечает за них потом. ведь они за этими псевдовыборами прячутся просто как якобы за процедурой, якобы народ избрал. Нет, вот пусть Путин их ставит и пусть с Путина народ спрашивает: «Кого ты нам поставил?» Вот так бы лучше было.
М.Майерс
―
Мы уже это проходили. Так когда-то было лучше, потом стало не лучше.
М.Шевченко
―
Так, да не так. Вот я думаю, что надо вот так. А заксобрания должны принадлежать реальным… Там должны быть реальные голоса регионов, реальные голоса народа. Я вас уверяю, что люди голосуют совершенно по-иному сейчас. Очень серьезная, очень тяжелая ситуация в стране.
М.Майерс
―
Просто подмывает вас спросить об Украине. Вот это так выглядит настоящий народный, выборный процесс?
М.Шевченко
―
На Украине демократические выборы были, конечно. Я считаю, что еще за Порошенко вбрасывали и то он проиграл.
М.Майерс
―
То есть было бы поменьше.
М.Шевченко
―
Но так, конечно, вся эта ситуация так опротивела народу Украины, что они проголосовали с таким невероятным преимуществом за Зеленского. Это, кстати, для Москвы очень серьезный страх.
М.Майерс
―
Кажется ли вам история с Зеленским мало предсказуемой в политическом смысле
М.Шевченко
―
Почему? Он очень предсказуемый. Он будет соответствовать. Он очень чуткий человек как актер. Он будет, конечно, соответствовать настроению избирателей. На Украине не так уж много людей, которые хотели бы уничтожения Украины, допустим.
М.Майерс
―
Соответствие настроениям избирателей — это популизм. Он, собственно, на этом и набрал свои 70%.
М.Шевченко
―
А что такого? А популизм — это что, плохо, что ли?
М.Майерс
―
Не знаю.
М.Шевченко
―
Популизм — это отлично.
М.Майерс
―
Насколько это реализуемо в украинской экономической ситуации?
М.Шевченко
―
Ну, это я не знаю так глубоко. Это вопрос для теоретического семинара, для какого-нибудь Карнеги-центра. Я просто считаю, что популизм — это тренд современного развитого демократического общества. Люди хотят разговаривать с президентом или с лидерами политическими. Люди хотят, чтобы политические лидеры были от них не дистанцированы как какие-нибудь небожители, а чтобы они говорили с ними, обсуждали эти темы, которые реально волнуют людей.
М.Майерс
―
Мы вернемся. Журналист Максим Шевченко сегодня в программе «Особое мнение».НОВОСТИ
М.Майерс
―
Мы возвращаемся. Это программа «Особое мнение». В студии — Максим Шевченко. Вопросов очень много вам. Позвольте, я почитаю. +7 985 970 45 45.«Максим, зачем Кремль раздает российские паспорта гражданам ЛНР и ДНР», — интересуется Дмитрий.
М.Шевченко
―
Чтобы иметь повод ввести войска туда в случае конфликта. Для защиты российских граждан. Ответ просто предельно простой.
М.Майерс
―
Я понимаю, но почему именно сейчас?
М.Шевченко
―
Потому что хотят зафиксировать статус-кво, и, таким образом, как говорится, исключить какие-либо формы… Но я и так считаю, что никакой процесс невозможен. Я считаю, что за рамками Минского процесса ничего невозможно. На самом деле ведь Кремлю интересен только газовый транзит через Украину. Остальное — это приложение, скажем так: идеологическое обоснование этого газового и нефтяного транзита.
М.Майерс
―
И как возможно достигнуть договоренности в интересах Кремля? Каким образом? Надавливая на Зеленского через Донбасс?
М.Шевченко
―
Я считаю, что нет альтернативы Минским соглашениям. Зеленский зря их подверг сомнениям. Это он совершил ошибку политическую очень серьезную. Потому что даже если они тебе не нравятся, зачем делать резкие заявления для политика такого уровня, из-за которых как бы обратно нет хода?
М.Шевченко: На Украине демократические выборы были, конечно. Считаю, что еще за Порошенко вбрасывали и то он проиграл
М.Майерс
―
2 мая, 5 лет назад в 14-м году в Одессе погибли люди. Трагедия в Доме профсоюзов.
М.Шевченко
―
Были убиты люди, давайте скажем так. Вот не погибли, а были сознательно убиты под улюлюканье нечисти, которая этому радовалась в социальных сетях. Были сожжены, убиты люди в Доме профсоюзов в Одессе.
М.Майерс
―
Скажите, пожалуйста, прошло 5 лет. Мы можем говорить, что как-то изменилось ваше отношение? Что-то стало понятнее? К каким-то выводам пришло следствие…
М.Шевченко
―
Чего стало понятнее? Просто люди были убиты. Это была, с одной стороны, трагедия, которая была вызвана внутренним противостоянием. С другой стороны, я прекрасно помню, как многие с той стороны радовались этим смертям: «Жги колорадов!» Что, это забыто? Это фактически одесская трагедия стала прологом к гражданской войне на Украине.
М.Майерс
―
А почему он все-таки произошла, вот сейчас можно этому дать какую-то историческую оценку?
М.Шевченко
―
Она произошла частично по стечению обстоятельств, а частично потому, что была чудовищная поляризация общества, которое раскачивалось тогда.
М.Майерс
―
А сейчас эта поляризация меньше, больше?
М.Шевченко
―
Сейчас уже разошлись по полюсам давно. Тогда еще это была ситуация, когда только подходили к полномасштабно войне. Я считаю просто, что после Одессы нельзя было признавать Порошенко. Я вернусь к Путину. Путин же признал Порошенко президентом. Как можно было на фоне Одессы взять и признать этого убийцу, организатора АТО президентом Украины? Поэтому теперь во все эти инициативы против Зеленского я не верю со стороны Кремля.Кремль тогда хотя просили — я был наблюдателем на референдуме в ДНР, я видел, как огромные массы людей шли и голосовали за независимость Донецкой народной республики, Луганской народной республики, — и тогда просили как бы признать ДНР, ЛНР, тогда, в 14-м году и не признавать украинские выборы. Нет, всё прямо наоборот. Тогда и республики не признали. И киевскую эту вакханалию… В выборах Порошенко не участвовало огромное количество граждан Украины, которые были втянуты уже в противостояние. Просто не участвовали, потому что они не могли. Может быть, они и хотели бы, но не могли.
В стране в ту весну был террор откровенный. Там КПУ просто преследовалось, под запретом. Смолой обливали каких-то активистов Коммунистической партии Украины. Какие-то «коридоры позора» устраивали.
И все это было вопреки тому соглашению, под которыми подписались тогда послы Франции, Германии и Польши, если мне не изменяет память. И Лукин отказался поставить подпись.
И вот тогда признавать Порошенко на фоне Одессы — я считаю, что это был просто неправильный, достаточно циничный поступок Москвы.
М.Майерс
―
Вот вы говорите, разошлись по полюсам. То есть это пороховая бочка такая, которая обернется новой волной?
М.Шевченко
―
Нет, почему? Есть совершенно рациональные выходы. Это все-таки федерализация Украины. Инициатором федерализации был Вячеслав Черновил, а вроде не какие-то русские сепаратисты. Западная Украина была инициатором, за что, говорят, Черновила и убили, кстати, подстроив ту автокатастрофу. Потому что как раз именно Галичина, Западная Украина всегда боялась этого киевского давления над собой.Если бы тогда — то, что «Рух» предлагал в начале 90-х, было продвинуто, то, я думаю, что многие проблемы были бы решены на Украине. По крайней мере, точно политические интересы Западной Украины, они совпадали во многом всегда. И всегда эта киевская бюрократия, которая узурпировала наследие ЦК Коммунистической партии Украины, как такую часть хозяйственного механизма советской единой экономики… Потому что кто сидит в Киеве, тот типа руководит всей страной — назначает губернаторов и так далее.
Без федерализации никакой конфликт решен не будет.
М.Майерс
―
Она не новая. Сейчас в Украине меняется власть. Хватит политической воли у новых властей?
М.Шевченко
―
Да не в этом дело. Верховная Рада за Порошенко остается пока. Сейчас вот Зеленский распустит, наверное, Раду. Посмотрим, как все будет складываться.
М.Майерс
―
Следите ли вы за событиями в Венесуэле?
М.Шевченко
―
Конечно, слежу.
М.Майерс
―
Что там происходит, на ваш взгляд?
М.Шевченко
―
Там ситуация маятника. Американцы показывают, что они могут в любой момент дать отмашку на гражданскую войну, но не дают ее, потому что сами при этом несут очень большие потери, потому что Венесуэла остается крупнейшей страной по запасам нефти в Западном полушарии, да и в мире одна из крупнейших. Венесуэльская нефть «тяжелая», она не перерабатывается в самой Венесуэле. Она перерабатывается или в США, либо в Индии, на заводе, принадлежащем «Роснефти». А возится она туда американскими танкерами. И еще плюс китайские инвестиции. События в Венесуэле — это одновременно шантаж Китая… Там даже больше в адрес Китая адресовано. 65 миллиардов китайцы инвестировали в Венесуэлу. И тут, как говорится, и ты, Россия тоже… ты, «Роснефть», точнее, тоже.Поэтому венесуэльские события… это американцы, знаете, она сжали как бы артерию: вот захотят — пережмут, захотят — отпустят. Захотят — сделают так, что Гуайдо с Мадуро договорятся. Захотят — там будет кровопролитная бойня просто совершенно.
М.Майерс
―
Вот прямо вот так: чего захотят, то и сделают?
М.Шевченко
―
Там очень крутые ребята — венесуэльцы. Да, конечно.
М.Майерс
―
Нет, вы про венесуэльцев или про американцев?
М.Шевченко
―
Они же экономически… Экономика же в их руках. Как бы Россия не пыталась… Китай же не будет военную оказывать поддержку. Россия может, и хотела бы, но она не может. 400 спецназовцев не решат там вопрос. Там огромное количество людей имеет оружие на руках. И это люди — наследники пиратов Тортуги, понимаете, венесуэльцы ментально. Это очень серьезные бойцы. Там армия, которая, как я понимаю, тоже уже чуть-чуть расколота. Там есть разные политические статусы внешние. Вмешательство? Вмешательство. Ну, так мир вернулся к временам колониализма и империализма.Для Трампа крайне важно… Трамп возвращается к доктрине Монро. Западное полушарие должно быть американским. Там не может быть нелояльных Америке режимов, просто не может быть. А весь остальной мир он предоставит хоть самому себе.
Вот американцы отказываются подписывать договор о торговле оружием. Говорят: «Россия не подписывала — и мы не будем». Значит, весь мир может опять, как говорится — Европа, Азия, Ближний Восток — падать в бездну войны… Африка. Торговать оружием. Пусть убивают друг друга. Американцы опять возвращаются к концепции «непотопляемого авианосца». И на этом авианосце они хотят привести Латинскую Америку к своему знаменателю, вернуть ее в такие… 20-е, 30-е годы XX века.
М.Майерс
―
Получится?
М.Шевченко
―
Может получиться.
М.Майерс
―
То есть это же вопрос в том, что могут остальные страны — Россия, Китай… что им можно противопоставить…
М.Шевченко: Популизм —тренд современного развитого демократического общества. Люди хотят разговаривать с президентом
М.Шевченко
―
Латинская Америка, так или иначе, Южная Америка зависит от доллара, от американской экономики. Очень сильно зависит. И они могут обрушивать подобно Аргентине экономику, блокировать. Никакая нефть никого не спасает. Казалось бы, в Венесуэле нефть — огогошеньки! Она тяжелая, но видите как… Все-таки не Саудовская Аравия. Да и в Саудовской Аравии было бы так же, если бы у нее не было приоритетных прав на продажу нефти там-то и там-то, и потом размещения денег на американском рынке.
М.Майерс
―
Давайте из Венесуэлы вернемся. Вчера Путин подписал закон о суверенном интернете, наконец. Как вы думаете, эта история будет работать и будет ли? Или наши власти сядут в лужу, как это было с Телеграмом?
М.Шевченко
―
Тут есть, какие нюансы? Здесь есть рациональное зерно — это то, что на случай войны, конечно, надо иметь свой как бы главный сервер и свои спутники.
М.Майерс
―
Но это технически возможно, на ваш взгляд?
М.Шевченко
―
Возможно, конечно. Почему невозможно?
М.Майерс
―
Существуют две точки зрения, которые мы как раз… Работает это или не работает?
М.Шевченко
―
Надо со специалистами обсуждать. В случае войны это вообще другая ситуация. В случае войны надо иметь свою внутреннюю сеть, на которую подвязаны все спутники, центры наведения, боевые системы…
М.Майерс
―
А мы к войне готовимся вот таким образом?
М.Шевченко
―
Весь мир готовится к войне. Вы что, не видите, что ли? Весь мир готовится к большой войне или к цепи локальный войн. Конечно, Маша, мы готовимся к войне.
М.Майерс
―
Куда бежать, расскажите?
М.Шевченко
―
Куда бежать? Бежать некуда.
М.Майерс
―
Максим, я смотрела ваш видеоблог, который вы опубликовали на вашем YouTube-канале. Мы с вами уже начали говорить про Хабаровск, из которого вы вернулись. Вы довольно резко критикуете Юрия Дудя за фильм…
М.Шевченко
―
Просто очень поверхностный фильм. Да, он молодец, хороший журналист. Я его критикую, но и хвалю. Он в мороз 50-градусный проехался по этим местам.
М.Майерс
―
Вы же понимаете, аудитория огромная. Что вас больше всего задело?
М.Шевченко
―
Меня задел поверхностный рассказ об этом.
М.Майерс
―
В чем главная, принципиальная подмена или ошибка там?
М.Шевченко
―
Ну, просто как запрещено в документальных фильмах снимать больных детей, так вот я считаю, что интервью с дочерью Королева — это запрещенный прием. Вот он 20 минут показывает, как пожилая женщина вспоминает, как арестовали ее папу. Ну да, это тяжело, конечно, разумеется. Но это абсолютно эмоциональная спекуляция. Этот фильм просто заказной. Это заказ на администрацию президента…
М.Майерс
―
Да ладно вам!
М.Шевченко
―
Да, конечно, абсолютно. Вот по всему, получается. В рамках борьбы против как бы левой идеологии. Не обсуждать современную ситуацию, пенсионную реформу, крушение экономики, социальную деградацию. Давайте пообсуждаем Сталина и ГУЛАГ — это очень актуально. Да ничего подобного! Давайте пообсуждаем, как в Питере избивали людей на демонстрации.
М.Майерс
―
Мы с вами обсудили. Так вы блог-то свой записали не про Питер и не про демонстрации. Вы записали про Дудя.
М.Шевченко
―
Я записал блог про то, что — Дудь, съезди в российские тюрьмы современные, колонии… Вот я сделал интервью с Дмитрием Демушкиным. Он рассказывает такие вещи, что у Шаламова волосы дыбом бы встали.
М.Майерс
―
А сколько у вас просмотров на Демушкине?
М.Шевченко
―
При чем тут количество просмотров?
М.Майерс
―
Ну как? Это аудитория.
М.Шевченко
―
А сколько людей читало Шаламова?
М.Майерс
―
Не знаю.
М.Шевченко
―
Поверьте, гораздо меньше, чем смотрело фильм Юрия Дудя. При чем тут мы будем говорить, сколько просмотров? Вот если Дудь сделает фильм про современные тюрьмы, то я первый скажу: Дудь, ты молодец! Потому что современный ГУЛАГ, он отличается тем, что тот ГУЛАГ — Дальстрой — по крайней мере, золото добывал, которым потом за американское оружие расплачивались в годы войны. Оно же не бесплатно было. То есть в этом хотя бы рациональный какой-то есть смысл — в этих ужасах, в этой трагедии, в этих жестокостях. По-другому не умели тогда. А сейчас это просто рабовладельческая система, где люди живут. Их мучают, пытают, содержат, ломают, как называют. Где они работают. Мы видели ведомости, где им выписывают рубль с чем-то. А кто получает деньги за них?
М.Майерс
―
Мы заканчиваем. Это Максим Шевченко. Все подробности на вашем YouTube-канале, наверное.
М.Шевченко
―
Спасибо.
М.Майерс
―
Журналист Максим Шевченко был нашим гостем.