Особое мнение - Дмитрий Дубровский - Особое мнение - 2019-05-27
27.05.2019
Т. Троянская
―
11 часов, 7 минут. В студии Татьяна Троянская. Программа «Особое мнение». Приветствую Дмитрия Дубровского, общественного деятеля, историка и члена Правозащитного совета Петербурга. Добрый день!
Д. Дубровский
―
Добрый день!
Т. Троянская
―
Наши средства связи. Во-первых, у нас ведется на Ю-Тубе трансляция, набираете «Эхо Москвы в Петербурге». И СМС - +7 931 291 58 00. Ну что же, начнем? Он сказал да, наконец-то, в субботу. Его спросили, его попросили, и он не смог отказать. Мне кажется, сценарий повторяется.После многочисленных просьб общественности врио губернатора не смог отказать. Удивительно, насколько эти люди, когда все это делают, у них совершенно, по-моему, нет никакой рефлексии на тему как это воспринимает, например наше поколение. Настолько все узнаваемо, настолько это все неприлично узнаваемо.
Т. Троянская
―
Но не на вас спектакль то рассчитан!
Д. Дубровский
―
Уж точно не на меня! Но люди моего поколения должны же помнить как это все выглядело в Советском Союзе – по многочисленным просьбам общественности, дорогой горячо любимый Леонид Ильич Брежнев согласился…
Т. Троянская
―
И не так давно Пути тоже соглашался.
Д. Дубровский
―
Ну вот! То же самое.
Т. Троянская
―
А в чем проблема? Недостаток креатива у компании, которая этим занимается?
Д. Дубровский
―
А зачем? Креатив нужен, когда есть серьезная оппозиция, когда у этой оппозиции есть шансы, и когда этой оппозиции можно серьёзно бояться в политическом процессе. Эти ребята вокруг них – выжженная земля. Есть несколько человек, которые способны сопротивляться, но личном уровне. Так что бояться им совершенно нечего. Им и работать то особенно не надо. Чего тут обеспечивать? Нажал на собес, объяснил бюджетникам, что с ними будет, если они будут неправильно голосовать и всё! Сиди спокойно.
Т. Троянская
―
Тем не менее, мы с вами сидим и смеемся на этим. Смеемся хотя бы над отсутствием креатива.
Д. Дубровский: меня Беглов категорически не устраивает.
Д. Дубровский
―
Смех сквозь слезы. Это вообще не политика! В отсутствии реального выбора, то что происходит – эмуляция. И это довольно плохо. Я даже не говорю, про то, что меня Беглов категорически не устраивает. Это гораздо хуже в долговременной перспективе, потому что происходит полное выхолащивание и обессмысливание самого института выборов. Самого понимания политики. Политику превратили то ли в голосование за всем известного кандидата, всеобщий одобрямс. Либо в то, что у нас по ведущим каналам: истерика с мордобоем. И люди понимают, зачем эта политика? Грязное, скандальное дело. Вот пусть ответственные люди, которые «дело делают» «Они не разговоры разговаривают, они «дело делают!» Когда начинают разговоры разговаривать… лучше пусть молчат, такой молчаливый врио губернатора. Он «дело делает», его ветераны просят, блокадники, общественность, все уже подъехали.Это очень неприлично выглядит, особенно в отношении ветеранов и блокадников, которые непонятно почему взяли на себя политические функции рекомендовать нам всем и объяснять нам, кто у нас здесь в городе, что правильно делает, а кто нет.
Т. Троянская
―
По зову сердца!Д Это их личное дело, это другое! Другой вопрос, почему и на каком основании они решают в единоличном количестве выступать от имени всех блокадников и всех ветеранов? Я уверен, что есть много ветеранов и блокадников, которые совершенно это не поддерживают.
Т. Троянская
―
А почему они молчат?
Д. Дубровский
―
Потому что у нас есть как всегда одна организация, которую допустили до кормушки. Это же понятно, это же определенным образом выкармливаемся общественная организация, которая называется за рубежом Gongo - Government-Organized Non-Governmental Organization, которая финансируется дотациями и субсидиями со стороны государства, и прежде всего со стороны города. И поэтому у них основная позиция – они должны изображать голос общественности. Как у нас Общественная палата изображает голос общественности очень успешно.
Т. Троянская
―
Давайте тогда представим такую ситуацию. Если какой-то уважаемый человек, уважаемый всеми в городе, возьмет не себя смелость и скажет: «Александр Дмитриевич, можно вас попросить не идти в губернаторы?» Какая будет реакция?
Д. Дубровский
―
Хотелось бы попросить, например, Олег Басилашвили мог бы попросить! У нас есть один…
Т. Троянская
―
… человек, которого все уважают. Если попросит Сокуров, то, мне кажется, сделают вид, что никто и не услышал.
Д. Дубровский
―
Почему? И это хорошая идея! Хорошо бы сделать такие письма с очень вежливой просьбой. «Александр Дмитриевич! Пожалуйста! Будьте так любезны!
Т. Троянская
―
«Не ходите…
Д. Дубровский
―
… в губернаторы!» У нас есть другая общественность. А то получается, помните, как у классика? «Кто это? Народ? Это хуже, это лучшие люди города!» Эти лучшие люди города, кто их назначил этими лучшими людьми города? Почему они считают, что имеют право… Это очень важная штука, о которой знают все, кто занимаются политической наукой. В России постепенно, то что называется гражданские активисты, заменили систему «общественности». А это люди очень разные. Они могут быть успешными профессионалами, могут быть уважаемыми людьми, актерами, но это вовсе не значит, что они представляют какое-то значимое общественное мнение. Они его узурпируют в известной степени. Ни Общественный совет, да и никто не может высказывать общественное мнение. Он высказывает свое.
Т. Троянская
―
Я не знаю людей из этого Общественного совета, ни одного.
Д. Дубровский
―
И я не знаю.
Т. Троянская
―
Как же это может быть общественность, которую никто не знает? То есть знают, но в определенных кругах.
Д. Дубровский
―
А у нас и политики, которых никто не знает. Честно. Посмотрите, у нас же большая часть политиков, посмотрите на этих депутатов. Кто они? Я знаю только тех депутатов, которые хоть как-то… Из всего Законодательного собрания Петербурга, кто узнает из по именам? Это насколько умерла публичная политика как таковая, что депутаты, которых вообще-то избирают, они должны как-то по округам… И из знает сто-двести-триста человек. А остальные их просто не узнают. Это и называется эмуляция политики, эмуляция политического процесса. Чистая мимикрия.
Т. Троянская
―
Скоро вы некоторых узнаете, потому что имена некоторых появятся в списке в бюллетене, который определится в начале июня. 31 числа в пятницу будет заседать наше Законодательное собрание и уже совсем скоро мы увидим кандидатов. Дмитрий, мы можем поспорить, за субботу и воскресенье соберёт, сколько там надо? 70 тысяч подписей, Беглов?
Д. Дубровский
―
Конечно соберет.
Т. Троянская
―
Все люди сидят и ждут, чтобы подписать.
Д. Дубровский
―
Все уже давно собрано. Все понятно. Это про то, что мимикрию можно делать не только целых выборов, а например, демократических институтов. Если бы представить себе, что у нас есть сильная муниципальная власть, которая оперирует серьезными суммами, которая решает серьезные вопросы, которую выбирает хоть какое-то значимое число населения. У нас муниципальные депутаты, это люди, которых уж совсем никто не знает, что они вообще даже есть. На их выборы приходит до 10% населения, они решат четверьстепенные вопросы, и в результате существуют только для того, чтобы в нужный момент написать, что они горячо поддерживают выдвижение очередного губернатора. И это все изобраает демократический процесс. Поэтому я думаю что за субботу-воскресенье, никакой дачи, они будут сидеть на месте.
Т. Троянская
―
С кандидатом определились. Это будет единственный кандидат от власти?
Д. Дубровский
―
Думаю да. А зачем им спойлер? Зачем?
Т. Троянская
―
Когда-то говорили о том, что возможно Артемьев пойдет. Не разумно ли для власти того же Игоря Артемьева отправить кандидатом, и таким образом, поскольку Артемьев яблочник, то есть отнять шанс у выдвигаться у Бориса Вишневского. Например.
Д. Дубровский
―
Мне кажется, что в любом случае Артёмьев пошел бы не от власти. Он бы пошел с какой-то минимальной критикой. В современном положении вещей.
Т. Троянская
―
И вы бы поверили Артемьеву?
Д. Дубровский
―
Не готов ответить на этот вопрос. Думаю, нет, но с другой стороны ситуация такова, что вообще плохо себе представляю как можно без каких-то договоренностей с Администрацией вообще получить это количество подписей на муниципальных депутатов. В этом вся гадская проблема.
Т. Троянская
―
А может быть есть договоренности?
Д. Дубровский
―
Тогда возникает вопрос – зачем? Зачем в это играть, и зачем помогать этой симуляции своим независимым мнением.
Т. Троянская
―
Вы говорили, что они совершенно избавились от креатива, а если это так, то нужно честно признаться, что никаких выборов не будет. И не устраивать эти пляски вокруг непонятного костра.
Д. Дубровский
―
Зачем этот ритуал нужен? Но неудобно же.
Т. Троянская
―
Перед кем неудобно?
Д. Дубровский
―
Здесь очень любопытно. Мы продолжаем считать, что у нас демократия. Называться во всяком случае. Продолжаем упорно симулировать какие-то демократические институты, и они, правда иногда, очень в редких случаях, они работают. Больше того, это даже неплохо, что они чисто формально существуют. Если они не совсем исчезли из понимания людей, можно надеяться, что когда-нибудь они сыграют свою роль, когда ситуация изменится. Но в целом, в этой эмуляции демократии, и это не только Российская проблема, давно замечено политологами, что демократия во всем мире победила и исчезла. Все же режимы сейчас демократические, даже корейский – Народная демократическая республика! А там ни народа, ни демократии, но назван ие есть.
Т. Троянская
―
Вы про Северную Корею?
Д. Дубровский
―
Конечно. Здесь такая же штука. Мы же упорно считаем, что наша демократия настоящая. Наша – суверенная, посконная, кондовая, а, извините, западная, раньше говорили буржуазная, а теперь – западная, она какая-то неправильная, фальсифицированная. А у нас есть глубинный народ, есть внутренние взаимоотношения с Президентом, поэтому сейчас главная позиция – наша демократия самая демократическая! И поэтому демократические процедуры формально существуют. А фактически они совершенно бессмысленны. Понятно, что они управляемы, но на внешний взгляд это должно выглядеть как демократия. Им это очень важно.
Т. Троянская
―
Почему до сих пор не появлялось внятных социологических цифр опросов по Беглову? Периодически какие-то цифры возникают, ВЦИОМ дает что-то несусветное, что такое?
Д. Дубровский
―
Помните старый анекдот про Леонида Ильича Брежнева, который просит увеличить надои у скота, а ему говорят, все, не можем больше увеличить! Останется одна вода. Видимо там настолько все плохо с цифрами, я подозреваю, что даже если совсем чуть-чуть нажать и добавить – красиво не получается. Я очень надеюсь, что у коллег из Социологического института получится провести это независимо исследование.
Т. Троянская
―
Их краундфайзинг…
Д. Дубровский
―
Я искренне призываю всех, кому интересно происходит в городе, поддержать инициативу Марины Мацкевич и Татьяны Протасенко для того, чтобы случились независимые социологические исследования, и чтобы мы увидели что собственно в городе происходит. Я не думаю, что мы увидим какие-то драматические цифры, и уверен, что многие люди правда думают, что есть губернатор, как-то работает, ну и пусть, чего менять. Но их не так много, чтобы губернатор выиграл на выборах. Во всяком случае сразу.
Т. Троянская
―
Вопрос, мы готовы говорить бесконечно, а готовы ли мы заплатить за то, чтобы увидеть честные цифры? Краундфайзинг и покажет это.
Д. Дубровский
―
Да, покажет, и не нужно думать, что нужно какие-то безумные тысячи нести. Нас довольно много, и чтобы искомую сумму собрать, надо хотя бы по сто рублей собрать у тысячи человек, как я понимаю. Или чуть больше, я сейчас не помню о какой сумме идет речь.
Т. Троянская
―
По-моему, двести тысяч.
Д. Дубровский
―
Это двести человек по тысяче рублей. Не сильно много собрать. Совсем не сильно много. Я еще не нашел эту ссылку, но найду и это сделаю. И призываю всех поддержать эту инициативу.
Т. Троянская
―
Для того, чтобы увидеть эти настоящие цифры, потому что опросы производятся, не знаю звонили ли вам, но гости, которые приходят к нам, я спрашивала, многим звонили и узнавали, «как вы относитесь». То есть какой-то процесс идет, но результата мы не видим.
Д. Дубровский
―
У меня нет городского телефона.
Т. Троянская
―
А и на мобильные звонят.
Д. Дубровский
―
А мне не звонили.
Т. Троянская
―
Просто, видимо, вы не в базе. И не состоит на необходимом учете.
Д. Дубровский
―
Я, видимо, есть в другой базе.
Т. Троянская
―
Сегодня – день рождения Санкт-Петербурга. Можно поздравить всех радиослушателей, и вас, Дмитрий, я поздравляю с днем рождения города, но его отмечали вчера. Вообще-то, дурная примета, отмечать день накануне, вам не кажется?
Д. Дубровский
―
Я не настолько суеверен, а тем более городу совсем все равно. Может каким людям неприятно, исходя из их собственных суеверий, а у города суеверий нет. Мне кажется, что День города – хорошая штука.
Т. Троянская
―
А где вы вчера провели этот день?
Д. Дубровский
―
Я? На даче.
Т. Троянская
―
А что так? Не в гуще событий? На Дворцовой площади концерт Анны Нетребко и других звезд оперы.
Д. Дубровский
―
У меня был конкретный важный сюжет, который надо было сделать. Я вообще не большой любитель таких массовых сходов, но если бы он менее пафосный, я бы наверное и участвовал, но мне кажется, что массовые концерты, как способ справления дня города, это такой советский стиль. Гораздо было бы интереснее…
Т. Троянская
―
Традиция!
Д. Дубровский
―
Обязательно такое массовое мероприятие должно быть. Наш город в известной степени парадно-дворцовый, и он призывает, наверное, к каким-то массовым мероприятиям. Но лучше было бы сделать мероприятия менее пафосные, и менее массовые, но зато больше. Чтобы каждый мог справить день рождения города так, как ему хочется.
Т. Троянская
―
А как?
Д. Дубровский
―
Ну по разному! Можно в парках что-то сделать, можно что-то в музеях сделать. А можно на реках и каналах. Все можно делать в зависимости от того, как людям нравится проводить свободное время и как они это видят. Был же вчера проход «Зенита»? Хорошая идея, очень хорошо, что это с Днем города совпало.
Т. Троянская
―
Но если все отметят День города у себя дома, может сложится впечатление, что администрация городе на имеет к этому никакого отношения. А это нехорошо.
Д. Дубровский
―
Категорически нехорошо! Надо, чтобы администрация имела значение. Это не значит, что не должно быть концепции, пожалуйста! Вопрос в том, насколько востребована она, и насколько интересна людям. Может быть надо было рок-концерт сделать! Шнура позвать. Тогда бы площадь ломилась бы точно.
Т. Троянская
―
И Беглов во главе.
Д. Дубровский
―
Думаю, Шнур бы сказал, что-нибудь!
Т. Троянская
―
В том то и дело! Думаю, что Шнура не будет на таких праздниках. Вчера также у Галереи было пикетирование. Одиночный пикет. Мужчина стоял с двумя плакатами против Беглова. Участника этой акции задержали с формулировкой «за двойное пикетирование». Возможно ли такое?
Д. Дубровский
―
Мне интересно даже не то, что задержали, в 2011-1012 году задерживали за, мне трудно это показать по радио, если человек руки расставляет…
Т. Троянская
―
Вы можете это показать на Ю-тубе.
Д. Дубровский
―
Как будто он так стоит, держа в руках невидимый плакат. Его задерживали за демонстрацию плаката с политическим лозунгом! Это официальная московская история, когда люди вот так вышли и встали. Поэтому, если можно за отсутствующий плакат задержать, есть можно разогнать колонну и устраивать массовые задержания за абсолютно фейковые обвинения, что внутри санкционированного шествия был несанкционированный митинг, то почему бы не сделать двойное пикетирование! Мне кстати интересно, как на это будет смотреть мировой суд. Найдет ли он в законе соответствующую статью, ее собственно там нет. Интересно, как они будут выкручиваться. По-хорошему, человек не надо было задерживать, а если задержали, то извиняться, выплачивать компенсации или еще что-то. Думаю, что этого не случится.
Т. Троянская
―
У нас существует задержание «по донесению», можно задержать, разобраться, а потом отпустить до мирового суда. Главное здесь – устранить человека с плакатами. А дальше…
Д. Дубровский
―
Теоритически, он может вернуться через три часа.
Т. Троянская
―
И опять…
Д. Дубровский
―
Да, снова могут задержать. Так они часто и делают. Задерживают, а через какое-то время – отпускают просто так. А потом говорят, ну и чего, разобрались же? Какие претензии? Разобрались – отпустили!
Т. Троянская
―
По поводу выходов на улицы. Что вы думаете по поводу Екатеринбургской истории и станет ли она призывом для жителей других регионов и жителей центральных городов? Москвы и Петербурга?
Д. Дубровский
―
Мне очень приятно, что это случилось в Екатеринбурге. Мне всегда нравился этот город, а теперь все больше и больше нравятся его жители. Но самое печальное во все этой истории, то, что творит Русская православная церковь, потому что я полагаю, как и большинство верующих, что к Православию это имеет косвенное отношение. Я думаю, что это местная Православная церковь, Екатеринбургская, каким-то образом договорилась, и это явный коммерческим проект, в котором люди решают абсолютно коммерческие задачи. И когда возник вопрос протеста, эти люди стали страшно нервничать, ну как? Не выполнить свои обещания, а сюда солидные деньги вложены, или обещаны, видимо и поделены. И то, что горожане осуществляют свое право на город, это замечательно!В фейсбуке есть очень хороший текст, я, к сожалению, не помню чей, видимо очень верующей женщины, которая написала, ребята, к вере, к Богу какое отношение имеет вся эта вакханалия?
Т. Троянская
―
Абсолютно разумные слова.
Д. Дубровский
―
Не могут верующие с дубинами защищать. Не хотят вас здесь, уходите! Храм не может стоять на скандале, на крови, на полиции, на штыках. То, что они сейчас делают – они стоят храм на штыках. Я предлагаю так его и назвать – храм на штыках!
Т. Троянская
―
Но вроде все в порядке! Проведен опрос и губернатор уже сказал, что не будет!
Д. Дубровский
―
Губернатор сказал, а мэр возражает! Начинается интересная политическая жизнь. В это месте сталкивается неожиданное, когда локальный протест начинает возбуждать серьезные политические последствия, потому что в отсутствии нормальных выборов, свободы слова и прочего… Ну что это такое, общественные чтения? А что? Общественность все прослушала, а какая это общественность мы все очень хорошо знаем. Она пришла, дружно подняла ручки, и говорят – вот же общественность! Она здесь была! Какие могут быть вопросы? Мы народ спросили – он целиком за! Это очень сильно показывает, как у людей отсутствует любой нормальный ответ. Они не умеют разговаривать, они привыкли разговаривать с болванчиками, которые головой кивают.
Т. Троянская
―
Получается, что при отсутствии «дичи», при отсутствии «зайцев», хищники начинают пожирать друг друга?
Д. Дубровский
―
Отчасти это так, а отчасти, когда они сталкиваются с серьезным и хорошо организованным сопротивлением, они начинают нервничать. Оказывается, что у них нет всенародной поддержки, оказывается, они не умеют разговаривать. Эти «политики», губернаторы, мэры, все эти люди, большая часть их них – не политики вообще! Наш Президент никогда не участвует в публичных дебатах, наш врио губернатора, который без бумажки не читает, у него возникают серьезные проблемы с произнесением массы слов.
Т. Троянская
―
Он нервничает.
Д. Дубровский
―
«Противно-креативно» - это оговорчка по Фрейду!
Т. Троянская
―
Сейчас сделаем паузу на Фрейде, послушаем московские новости.НОВОСТИ
Т. Троянская
―
Дмитрий, видели ли вы фильм про Алтушкиных, бизнесменов?
Д. Дубровский
―
Еще нет.
Т. Троянская
―
Это прекрасное кино Алексея Навального. Короткий фильм, где он рассказывает, что этого бизнесмена недвижимость в Великобритании, сколько она стоит, как он там каждый сантиметр своего забора согласовывает. Там он – законопослушный гражданин. И как он ведет у себя на родине.
Д. Дубровский
―
Одно из последствий того, когда тоталитаризм становится глобальным, это вызывает сильные изменения в законодательстве Америки и Великобритании относительно доказательств происхождения средств. Насколько я знаю, сейчас в штате Нью-Йорк это уже обсуждается. И совершенно точно в Великобритании вводятся специальные правила покупки недвижимости. Когда они выяснили, вернее и так знали, что у них недвижимость в Лондоне в основном принадлежит российским олигархам и арабским шейхам, то у них возник вопрос, как бы ввести хотя бы минимальную процедуру, не ворованные ли это деньги. Тут занервничаешь, потому что доказывать это они будут не по российским законам, а по британским. А это не совсем одно и тоже! По российским, понятное дело, делайте чего хотите! А здесь, увы для них, не так. И для многих сейчас недвижимость в Великобритании станет проблемой, после того, как они ввели эту регуляцию.
Т. Троянская
―
Здесь будет нужно наблюдать, как все это будет меняться. Зато у нашего патриарха появляется собственность.
Д. Дубровский
―
Умный дом?
Т. Троянская
―
Да.
Д. Дубровский
―
Как же можно Богу служить не в умном доме?
Т. Троянская
―
Если Господь дарует – грех отказываться. Правда же?
Д. Дубровский
―
Да. Это все исключительно для дела веры. Я язвлю, но на самом деле – это печально. Это большая-большая беда, с иерархами церкви у нас как-то нехорошо, с теми, которые довольно быстро становятся бюрократами и частью «партхозактива». И для верующих это очень большая беда. Это для нас – не велика трагедия, а для людей, которые по внутренним убеждениям веры должны из рассматривать как духовных авторитетов, им сложно, возникает когнитивный диссонанс. Знаете как мусульмане говорят? За этим имамом стыдно сзади стоять. Это хорошая фраза, она означает, что я за ним стоять нельзя, потому что он нечист в глазах Аллаха.
Т. Троянская
―
Истинно верующие люди понимают, что не всегда нужны посредники.
Д. Дубровский
―
А вот это уже ересь! Беспоповцы и это все, Нет! Посредники – не посредники? Но церковь существует, и для верующих людей – это проблема.
Т. Троянская
―
Давайте будем честными. Не все священники ужасные. Есть и приличные, уважаемые, умные.
Д. Дубровский
―
Есть громадное количество, и это вторая беда Русской православной церкви, есть довольно много священников, с которыми приятно поговорить, которые совершенно адекватны, которые по разному ко всему относятся, но тем не менее с теми, кто добирается до верха – проблемы! Отрицательная селекция.
Т. Троянская
―
Что-то с ними происходит.
Д. Дубровский
―
Но это не только в церкви. У нас такой тип государства.
Т. Троянская
―
Давайте про народ. Петербург как-то взбодрился после этой екатеринбургской истории?
Д. Дубровский
―
Питер – очень особенный, думаю, что нет, тем более, что у Питера есть история успеха. Относительная, если иметь ввиду эту кукурузину, которую все-таки нахлобучили, противно смотрится.
Т. Троянская
―
Тоже большой вопрос, почему ее не стали строить.
Д. Дубровский
―
Тем не менее, это воспринимается как успех. В отсутствии полной транспарентности мы не знаем как принимают решения, но мне кажется, что это – победа, другое дело, что в Питере пока никому в голову не пришло где-нибудь в сквере в центре нахлобучить какую-нибудт новую церковь. А их при этом много стоят , суда по тому, что сказал Патриарх. Сколько он сказал? Три церкви в день?
Т. Троянская
―
Да. Как грибы растут!
Д. Дубровский
―
Я все понимаю, но, прошу прощения, это будет не очень уважительно, но такое суждение… Есть такая программа «Доступный магазин»?
Т. Троянская
―
Магазин шаговой доступности!
Д. Дубровский
―
Шаговой доступности! И с церквями та же идея? Очень была хорошая картинка. Рассматривали количество церквей в Екатеринбурге и расстояние до них от этого сквера. По-моему, их там около тридцати! В пределах двух-трех километров! Ну куда! Зачем! Я вижу, что для мусульман в Петербурге точно не хватает мест! Во время больших праздников мусульмане не помещаются никуда! Вот мечети тут бы не помешали. Людям молится негде. А когда заглядываешь внутрь церкви, они, аккуратно говоря, не наполнены.
Т. Троянская
―
На Пасху наполнены. Основные храмы.
Д. Дубровский
―
Но вы знаете официальные цифры, какое количество людей вообще во всей стране идут в Пасху в церковь? И что, вы предполагаете, что у нас церкви только для Пасхи существуют?
Т. Троянская
―
И сколько?
Д. Дубровский
―
По-моему, менее 7% населения. Заметим, что это еще и люди, которые ходят туда за компанию.
Т. Троянская
―
Нехристей просто много!
Д. Дубровский
―
И не говори! Духовности не хватает!
Т. Троянская
―
Давайте про журналистов. История с «Коммерсантом». Как вы ее оцениваете? История с журналистом, которого уволили и якобы за публикацию, где он сказал, Валентина Ивановна Матвиенко может уйти из Совета Федерации. Тут же Валентина Ивановна сказала, что она – политик, и она якобы знает на что идет, и никогда в такие дела не ввязывается. У нас тут был Дмитрий Губин, который вспомнил свою историю, когда за критику Валентины Ивановны Матвиенко его уволили с телеканала «Россия».
Д. Дубровский
―
Но не факт, что она сама прикладывала к этому руку!
Т. Троянская
―
Свита!
Д. Дубровский
―
Как часто бывает, не так страшен черт, как его малютки! Это с одной стороны, а с другой – «Коммерсантъ» с изменением структуры собственности тихо загибается. И это заметно. Это сильно заметно по изменившемуся тону. И то, что отдел политики накрыло, к сожалению, было очень предсказуемо. Меня особенно восхитило, и я аплодирую коллегам, которые нашли в себе силы и мужество сделать этот шаг. Хорошо не просто уйти, но и хлопнуть за собой дверью.Это хорошее сообщение, в том числе и международным иностранным инвесторам, чем сейчас является «Коммерсантъ». Если он позволяет такое по отношению к своим журналистам, которые ничего такого… Я даже не понимаю, чего такого в этом сообщении было. Журналисты часто делают какой-то инсайд, мало ли какая информация проскочила, она может подтвердиться, может нет. Я не вижу в этом никакого криминала. Почему, почему они на это так среагировали? Возможно потому, что они попали. Если бы это не было так, что они сказали бы, подумаешь!
Это как со сливом сценария «Народного движения» Беглова, когда он вылез, его срочно пришлось менять. Неприятно! Все было подготовлено, все было так красиво, все было на мази. Раз! И приходится все на коленке сочинять неприличным образом. Ваш бывший подчиненный с распростертыми объятиями просит и умоляет вас на царство! Как-то некрасиво.
Т. Троянская
―
А то, что журналисте не особо комментируют этот уход, почему?
Д. Дубровский
―
Наиболее говорящее для этой ситуации это то, что они сделали. А комментарии? Видимо речь идет о том, что у них серьзеная финансовая зависимость от работодателя, и возможно они разошлись на том, что финансовая составляющая будет выплачена только при отсутствии комментариев. Очень может быть.
Т. Троянская
―
А во что превратится «Коммерсантъ»? Приводили в пример «Огонек», который в какой-то момент превратился не в провластное издание, но в достаточно беззубое.
Д. Дубровский
―
Как это у Макаревича? «Жизнь его похожа на фруктовый кефир». Что-то такое, «фруктовый кефир» будет. Без огонька, без вкуса, без жизни. Очередное издание «не о чем». Их довольно много. «Коммерсантъ» очень жалко. Я помню его в годы расцвета, это было издание, которое хотелось читать. С начала до конца. Сейчас уже не хочется.
Т. Троянская
―
Андрей Васильев был на прошлой неделе, в пятницу, бывший главред «Коммерсанта», и он рассказывал, как за какую-то публикацию хотели уволить Панюшкина, и Березовский ему позвонил и сказал: «Надо уволить!» И он ему ответил, что уже уволил. А на следующий день Березовский попросил отправить на мероприятие Панюшкина, совершенно забыв, что он его хотел уволить. Вот таким образом много лет назад это было.
Д. Дубровский
―
На самом деле, и это безобразие! Это значит, что внутри даже журналистского сообщества, даже этой свободы слова, которой казалось, что мы хоть чуть-чуть добились, ее нет. И так продолжала существовать эта безобразная ситуация прямой зависимости от владельца, чего не должно быть.
Т. Троянская
―
Но, к сожалению, это факт. Вы видели эту прекрасную таблицу пригожинских СМИ? Кто есть кто.
Д. Дубровский
―
О да! Большое спасибо Пригожину! Во первых, видно, что нас довольно много приличных СМИ!
Т. Троянская
―
Антироссийских СМИ! Кстати, там «ДП» и «Коммерсантъ», устаревшие данные, получается?
Д. Дубровский
―
А может быть не устаревшие, а наоборот, то, что надо спасать? От антироссийскости?
Т. Троянская
―
Дмитрий Дубровский у нас в студии. Спасибо!