Виктор Ерофеев - Особое мнение - 2019-06-12
А.Нарышкин
―
Всем здравствуйте. В эфире радиостанция «Эхо Москвы» программа «Особое мнение», меня зовут Алексей Нарышкин, напротив меня писатель Виктор Ерофеев. Приветствую вас.
В.Ерофеев
―
Здравствуйте.
А.Нарышкин
―
Разумеется, мы обсудим с вами события, которые происходили сегодня в Москве, но хочу начать с того, что на самом деле привело к этим последствиям. И вопрос от нашего пользователя с сайта: «Считаете ли освобождение Голунова единичным эпизодом?»
В.Ерофеев
―
Нет, не считаю. Я считаю, что это начало какого-то очень важного движения. Знаете, у меня такое ощущение, что страна под названием Россия постепенно откалывается от государства российского. То есть, возникает такое состояние двуполярности: с одной стороны есть страна, которая – ну, конечно, с довольно медленными еще оборотами, но отодвигается. С другой стороны, есть мафиозное государство, которое в общем, как - есть ещё другой термин, или можно взять другую метафору – как затмение наехало на страну, и она долгое время была совсем в темноте.Но последние события говорят мне о том, что эти события не единичные и больше ничего не будет, а как раз говорят о том, что это начало этого отделения.
А.Нарышкин
―
Так это какой-то сепаратизм - аккуратнее.
В.Ерофеев
―
Это сепаратизм страны от государства. Это не сепаратизм. Это попытка здравого смысла отойти от бандитизма и от мракобесия.И надо сказать, что вообще, мне кажется, уж если это называть революцией, то это в самом деле у нас начинается революция здравого смысла. То есть, люди начинают понимать, где смысл, а где чудовищная бессмыслица. Вот такое, наверное, движение начинается
Это не то, что Россия как страна уехала в сторону от партии и правительства. Это значит то, что она просто отделяется ментально, головой, вообще всем, ей противно, она брезгует вот этой гадостью. И, кстати, Иван у нас становится Мининым и Пожарским, - говорю совершенно без иронии. Потому что он тот самый человек, на которого можно показать рукой и сказать: это человек, который действительно начал революцию своими действиями. Впервые за многие десятки лет человека отпустили с таким тяжелым обвинением. Отпустили. И за десятки лет такого никогда не было.
Мне кажется, что и Иван достоин – он прекрасный журналист. Я его и раньше читал. Я поздравляю Ивана с победой, но давайте поздравим и всех нас. Потому что все-таки нам надо было когда-то отделиться от нашего государства. Это началось, и пусть государство от нас подальше уплывает. Мы создадим что-то новое.
А.Нарышкин
―
Если бы Иван был журналистом какого-то небольшого регионального издания – не получилось бы ничего?
В.Ерофеев
―
Ну, тут всегда совпадает или не совпадает. Если бы Минин и Пожарский не объединились, наверное, тоже бы не получилось бы изгнание поляков из Москвы.Тут совпало все. Но с другой стороны, как всегда, по человеческим критериям, - когда-то Шнитке говорил: «Знаешь. В нашей жизни 50% порядка, а 50% хаоса». То же самое и здесь: с одной стороны хаотическое было движение, а с другой стороны, закономерное – все-таки людей достали.
И конечно, прежде всего, этой пенсионной псевдореформой, - потому что она абсолютно тупая. И дальше тупость по всему, и как они подбрасывают наркотики.
И посмотрите, обратите внимание – ведь действительно эти акции, это мракобесие, это воровство, оно калечит лица. Я посмотрел на лица этих людей - те, которые в полиции разговаривают, этот полковник и все прочее – ведь это неандертальцы какие-то. Никого не хочу обидеть, тем более неандертальцев, но все-таки как-то грустно это.
А.Нарышкин
―
Нет ощущения, что Москва своими протестами в защиту Голунова и жители Москвы, московские журналисты, мы находимся в такой некоей золотой клетке? Потому что это такая, может быть столичная проблема, проблема либералов - условно либералов, которые могут обсудить в Фейсбуке, сплотиться, выйти куда-то на улицу. А отъезжаем от Москвы – ну, был бы Голунов журналистом какого-то маленького городского, регионального издания - во-первых, вряд ли бы кто-то выходил. И быстрее бы его укатали. У москвичей привилегированное положение здесь.
В.Ерофеев
―
Да. Когда-то покойный Дмитрий Пригов говорил, что каждый москвич это дворянин в этой стране. И с какими-то оговорками можно это принять.Но с другой стороны, знаете, что важно? Важно то, что есть две концепции государства. Одна говорит о том, что ты служишь государству, другая - что государство служит тебе. Зеленский вот правильно говорит, что государство это слуга народа.
В.Ерофеев:У нас начинается революция здравого смысла: люди начинают понимать, где смысл, а где чудовищная бессмыслица
Ведь дело в том, что это не либеральная точка зрения. Все консерваторы, даже ультра-консерваторы, даже почти такие крайние консерваторы, как Марин Ле Пен, они все равно считают, что государство должно служить людям – в той или другой форме.
У нас же – мы еще чингисхановские традиции продолжаем – у нас так, что мы должны служить государству. И в этом смысле, конечно, Москва раньше понимает, что кончилось то время, когда мы должны служить государству – пусть государство служит нам. Но постепенно это начинает проявляться и в других местах.
А.Нарышкин
―
Свободомыслие уходит все-таки туда?
В.Ерофеев
―
Да. И важно, что это совершенно не либеральная точка зрения. И консерваторы, и социалисты западные, и такие европейские коммунисты, левые, и зеленые, - все, - никто не говорит «давайте служить государству». А у нас же ровно так - государство это у нас бог, президент это у нас император и надо просто броситься и служить.Вот сейчас вот это отпадает. Отпадает вот эта наша историческая беда и вина, - что мы так думали о государстве. И, наверное, что-то произойдет новое. Поэтому я думаю - да, у нас всегда было так, что от столицы шло какое-то движение. Хотя Урал нам показал, дальний Восток нам показал, что у них тоже хорошие мозги.
Но сейчас нам важно перестроиться и сказать, что мы государству этому, вот этому сраному государству, служить больше не будем.
А.Нарышкин
―
В той конструкции, которую вы обозначили - про то, что у нас разные направления: есть мафиозное государство…
В.Ерофеев
―
И страна.
А.Нарышкин
―
Оно направо, а мы налево. Или наоборот. Но это же как коммуналка: мы можем идти в разных направлениях, но кухня у нас одна и туалет один. И расселиться мы не можем.
В.Ерофеев
―
Вы продолжаете метафоры – можно рассмотреть ее как коммуналку, конечно. Но с другой стороны, скорее, лучше взять затмение. Государство наше вообще зашло на страну таким образом, что страна стала темной, изолированной – несчастной. НО сейчас такое ощущение, что страна выбирается из этого затмения, появляется какой-то свет, какая-то надежда. И это очень важно.А то, что коммуналка – ну, и с коммуналкой можно было бы договориться. Но, с другой стороны, если эти люди уже совершенно отчаянно воруют миллиарды рублей, - с этими людьми что-то такое произошло, что договориться с ними будет трудно.
А.Нарышкин
―
Про затмение вы тоже хорошо сказали. Но как можно пережить затмение? Можно просто переместиться – туда, где его нет, а можно просто переждать.
В.Ерофеев
―
Правильно. Вот так мы и делаем – кто-то перемещается, а кто-то ждет. Но уже устали ждать. И это важный фактор. Я в прошлом году съездил в Мурманск, и вдруг почувствовал какую-то перемену в людях.
В.Ерофеев: Государство у нас бог, президент - император и надо просто броситься и служить
Там стоит такой женский памятник под названием «Умеющим ждать» - она там в короткой юбке, - это довольно бездарный такой памятник – она ждет моряка. У меня гиды были милые, но совсем совковые. Я говорю: надо вам новый памятник – «Уставшие ждать», и они говорят – О, вот это да.
И я почувствовал, что мы устали ждать, устали дрейфовать, - что-то надо делать самим.
Конечно, метафора хромает, но мне хочется понять здесь для себя даже – что происходит? Происходит то, что отделяется народ, отделяется страна от государства. Нам казалось, что народ уж совсем слипся с государством, его одурманили, зомбировали, - конечно, во многом так. И нам предстоит еще немало горьких сюрпризов по поводу населения, безусловно.
Но все-таки, мне кажется, какое-то движение пошло. И дай бог, чтобы эта революция здравого смысла в нашей стране победила.
А.Нарышкин
―
Сделаем сейчас небольшой перерыв - в студии, напомню, писатель Виктор Ерофеев.РЕКЛАМА
А.Нарышкин
―
Это программа «Особое мнение», писатель Виктор Ерофеев у нас в гостях, что в сухом остатке после истории с Голуновым должно быть? Что вы хотите? Одного человека отбили, 400 или больше человек задержали сегодня в Москве. Кого-то отпустят, кого-то, как Алексея Навального, видимо, на 30 суток посадят. А дальше что? Что надо менять?
В.Ерофеев
―
Читайте историю России 20 века. Ну, вот революция она вот так вот, она в судорогах происходит. Это не то, что одного человека отбили, а остальные сели и теперь надо плакать. Надо и других.Я считаю, что очень важно сгруппироваться нам всем и начать действительно бомбить тех, которые разрешают пытать людей в тюрьмах, в СИЗО, в колониях.
А.Нарышкин
―
Вы сейчас сказали про революцию как нечто такое романтическое даже, романтизированное. То есть, революция это исключительно позитив, не будет крови?
В.Ерофеев
―
Каждая революция, конечно, имеет романический оттенок. Даже если она и мрачная. Но я бы хотел – ну, почему – есть 1989 год, есть бархатная революция. Дай бог, чтобы у нас произошла хотя бы «коттоновая» или «шерстяная», но не кровавая.
А.Нарышкин
―
В «Огоньке» недавно вы написали про цикличность истории.
В.Ерофеев
―
Вот все знает – говорит, что не читает мои тексты и тут же показывает ровно наоборот.
А.Нарышкин
―
Я сегодня в виде исключения подготовился к эфиру.
В.Ерофеев
―
Не оправдывайся.
А.Нарышкин
―
Вы говорите: «Возвращаются мысли о достоинстве жизни и общечеловеческих ценностей». Ну, хорошо, - 30 лет у нас проходит – потому что вы говорите о съезде. А что сейчас, где вы видите то пространство?
В.Ерофеев
―
Екатеринбург. Выборы местные, где действительно начинают следовать за оппозицией Навального, об «умных выборах». Думаю, что это произойдет и в Москве и сейчас в Петербурге. Вот это уже идея достоинства, идея чести. Кстати говоря, действительно, редко вспоминаемая здесь. В России. Потому что мы все-таки все не живем, а выживаем. Но это происходит.И мне кажется, что эта цикличность есть – мы устали сначала от этой бомбежки демократического, к сожалению, реформирования. Потому что реформировали они, может быть, и правильно, но они не знали, для кого – просто наше население не было к этому подготовлено. Был такой сильный шок и яма.
А сейчас опять люди начинают понимать. Я еще раз говорю - просто не думайте, что это только для либералов и демократов. Это для всех. Другое дело, что либералы и демократы где-то, в каких-=то местах, могут начать действовать. Или подхватят это действие.
Я смотрю, что есть и какие-то люди из думы, и вообще люди сомневающиеся - даже Захарова и то плакала по поводу освобождения Голунова.
А.Нарышкин
―
И не она одна.
В.Ерофеев
―
Пусть они плачут. Нам не надо этой мести – да, они все должны быть наказаны, - все те, которые нанесли тяжелейшую травму Ивану, а вместе с Иваном всему нашему обществу. Но мне кажется, что нам надо действовать сейчас гораздо более точно, чем в феврале 17-го года, - то есть, попытаться на свою сторону взять тех, которые внутри еще все-таки готовы поплакать.
А.Нарышкин
―
Как? Сейчас закончим эфир, пойдем на Новый Арбат и будем хватать людей за руки? Сегодня менты хватали людей за руки и в автозаки, а мы будем хватать и хороводы водить?
В.Ерофеев: Нам действительно не хватает тактики умной революции. Откуда нам ее взять? У нас никогда не было демократии
В.Ерофеев
―
Давайте поплачем. Ну, думаю, что «как» - это посмотрим уже, как получится. Но в принципе действительно те, кто сомневается, это тоже важный показатель. Еще какое-то время назад эти люди бы не сомневались. А когда вся эта мразь полезла, все эти миллиардеры, эти все чудовищно-аляповатые миллиардерские дома, - в общем, действительно народ смущен – это первая стадия. Наверное, дальше уже будет более активная.Мне кажется, что государство должно в этом смысле тоже понимать, что дни его сочтены в том виде, в котором оно существует.
А.Нарышкин
―
Как-то вы так сказали, как будто миллиардеры самая главная и существенная проблема у нас.
В.Ерофеев
―
Думаю, что это обида тоже. Потому что воровство это… ну, Бальзак сказал, что за каждым большим состоянием есть преступление, - надеюсь, что это не у всех так с олигархами. Но с другой стороны, действительно, когда полковники по миллиардам раскладывают в ячейки своих квартир, то знаете, наверное, это народ волнует.
А.Нарышкин
―
Про будущее России. Про людей, которые наше будущее должны формировать. Слышали ли вы про такое мероприятие, которое называется «Форум свободной России»?
В.Ерофеев
―
Слышал.
А.Нарышкин
―
А вы ездили туда хоть раз?
В.Ерофеев
―
Нет, еще не ездил.
А.Нарышкин
―
Приглашали?
В.Ерофеев
―
Нет, не приглашали тоже. Дело в том, что я внимательно слежу за этим форумом. Там действительно интересные ест идеи. И мне кажется, что именно от того, что там есть борьба идей, есть идеи более радикальные, менее радикальные - это как раз ровно то, что и нужно, Но до революции тоже такое было - когда собирались и все рассуждали, кто меньшевик, кто большевик.
А.Нарышкин
―
Среди тех идей, которые обсуждаются на этом форуме, организатором которого является Гарри Каспаров, и проходит это не в первый раз в Литве. Вот то, что сейчас завладело умами - это некие люстрационные списки. «Список Путина» - там около 300 человек, где люди абсолютно из разных сфер – политики, журналисты – Олега Кашина включили - это пособники режима.Насколько правильно заниматься такими вещами сейчас? Разве это самая сущностная проблема?
В.Ерофеев
―
Знаете, я бы пошел все-таки испанским путем. То есть, я бы не стал испытывать страшные позывы мести перед тем, как что-то сделать испанцы все-таки сделали гораздо более… понимаете, мы очень эмоциональны, эмоциональны бывают и некоторые люди на этом съезде, нам надо сейчас не эмоции проявлять – да, конечно, все получилось скверно. Но нам нужно добиться какого-то позитивного результата. Если мы начнем с мести, то те самые люди, которые сидят наверху и видят, что они попадают в эти списки, или еще каким-то образом оказываются уже приготовленными к состоянию жертвы, - они, конечно, будут тем более сопротивляться.Надо искать какие-то более умные ходы. Понимаете, нам действительно не хватает тактики умной революции. Но, к сожалению, откуда нам ее взять? У нас никогда не было демократии, и мы не знаем, как ее делать.
А.Нарышкин
―
Получается, мы обречены?
В.Ерофеев
―
Нет, мы не обречены. Не думаю. Если бы мы были обречены, у нас не получилось бы так с Иваном, не получилось бы с Екатеринбургом. У нас что-то проявляется уже позитивное. Но конечно, нас ждут и довольно скверные сюрпризы. И еще посмотрим, на сколько лет это все еще продлится.
В.Ерофеев: Когда есть безнаказанность сверху донизу, она провоцирует человека быть абсолютно бесчеловечным
Смотрите – революция была 1905 года, а потом только 17-й - 12 лет прошло. И это немалый срок.
А.Нарышкин
―
А то, что получилось с Голуновым, может быть, это уступка? Вспомним резонансные кейсы, - даже очень похожая история с Оюбом Титиевым, который теперь выходит на свободу. Сколько об этом говорили, проблема выносилась на международный уровень Историк Юрий Дмитриев - мы его сегодня вспоминали с Ириной Прохоровой в эфире, - этих людей не удалось отбить и отстоять. И не было никаких массовых митингов.Мы можем себе представить, что это власть смотрит на этот накапливающийся гнев, и говорит: ну, пожалуйста, пусть Голунов идет – черт с вами.
В.Ерофеев
―
Ну, если взять историю России, то так и Николай Второй то шел на уступки, то наоборот. Упрямился. И тем самым раскачивал свою же собственную лодку.
А.Нарышкин
―
Я к тому, что может, мы рано радуемся?
В.Ерофеев
―
Нет, мы должны радоваться просто тому, что действительно, - первый раз за десятилетия человека отпустили. И отпустили, что называется, признав себя виноватыми. В общем, понимаете, они, в конце концов, сдали своих – это редкий случай.
А.Нарышкин
―
А сколько не отпустили?
В.Ерофеев
―
Посмотрим. Пока отпускают мало. Но дело в том, что они всегда говорили о том, что своих не сдают. Вот вчера-позавчера они своих сдали. Ну да, вот эти противные рожи, которых они сдали, - ну а что, у них самих, что ли получше? Не знаю.
А.Нарышкин
―
Сегодня День России – вы меня не поздравили. А я вас поздравляю.
В.Ерофеев
―
Как же? Я вас сразу поздравил с тем, что страна Россия отделяется от государства российского – разве это не поздравление?
А.Нарышкин
―
Завуалированное поздравление было, чем в России можно реально гордиться?
В.Ерофеев
―
Мне кажется, надо продолжать гордиться теми совершенно замечательными творческими людьми, которые существуют и в музыке, и в рэпе, - это тоже часть музыки. Я вижу, что поэты появились в довольно большом количестве. Нельзя сказать, что там все гении, но есть.
А.Нарышкин
―
А пролетариями, глубинным народом?
В.Ерофеев
―
Знаете, я ы так сказал – ну, с пролетариями мы уже пролетели, а что касается глубинного народа, то там как? - сам-то по себе, видимо, народ не до конца оказался зомбированным. И когда туда едешь, то ты получаешь удовольствие от общения с людьми, у которых есть масса интересных мыслей. И так далее.Но политическое сознание у них равно нулю. И конечно, это печалит - политическое. Но есть другое сознание, есть сознание справедливости – это не политическое сознание.
А что касается чем гордиться, то мне кажется, вообще русской культурой, русским языком, наконец, русскими женщинами надо гордиться. Собственно, действительно такие красавицы, которых нигде больше нет. Поэтому День России – это день женщин. И опять 8-е марта, день культуры, опять Пушкин и Достоевский.
А.Нарышкин
―
А чего вы лично больше всего стыдитесь в России современной?
В.Ерофеев
―
Ну, я не то, что стыжусь. Если мы говорим о России, то что тут стыдиться? Россия в очень тяжелом положении – тут стыдиться нечего. Просто жаль ее. Можно просто переживать за то, что она попала в лапы вот такого чудовищного государства, которое срастило криминал и силовиков и выступает, конечно, в такой форме, в которой, по-моему. Россия – вот в таком виде - еще никогда она не выступала. Это, конечно, очень печальное явление.
А.Нарышкин
―
Но за это государство, в частности, за Путина голосуют те люди, которых вы встречаете вы регионах – с низкой политической осознанностью.
В.Ерофеев: Интеллигенция - это секта борцов за народное счастье. Значит, если народ сыт и здоров, то она отмирает
В.Ерофеев
―
Вот здесь мы возвращаемся к тому, что пока политическое сознание почти нулевое, то естественно, и обмануть демагогией и прочим-прочим, легко. Но это тоже до времени.
А.Нарышкин
―
Лечится. Писатель Виктор Ерофеев в нашем эфире, через несколько минут мы продолжим.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
Продолжаем наш эфир. Это «Особое мнение». Алексей Нарышкин у микрофона и писатель Виктор Ерофеев в перерыве продолжал отвечать на ваши вопросы. Вот вопрос от Ларисы Шандобриной: «Готова ли власть стрелять в нас?»
В.Ерофеев
―
Смотря, как мы себя поведем. В принципе, наверное, власть, если ее прижать к стенке, то, наверное, она будет готова и стерлять. Но надо сделать так, чтобы ее, не прижимая к стенке, убрать. Вот если это получится, то это будет хорошо и для нас, и для власти.Еще раз говорю – знаете, нам нужна умная демократия. Вот есть «smart war» - «умная война», есть всякие смарт-телефоны. Давайте сделаем «смарт», важный «смарт» нашего демократического движения для того, чтобы избегать этих ужасов кровопролития.
А.Нарышкин
―
А мы должны это строить с нуля, или есть какие-то позитивные примеры? На кого посмотреть, чтобы здесь такое же воссоздать?
В.Ерофеев
―
Надо прямо сказать, что революции 89-го года, эти бархатные, которые прошли по средней Европе, они действительно вызывают уважение. Но там власть как-то подчинилась, потому что в какой-то степени она тоже была против империализма российского, и поэтому там сложилось.У нас же - мы же сами по себе империя, поэтому у нас нет такого, на что опереться, - не на американцев же мы будем опираться для того, чтобы скинуть какой-то гнет.
Поэтому у нас своя собственная судьба. Но с другой стороны, если внимательно почитать историю Февральской революции, - то, по крайней мере, да, где-то от марта до июня развитие шло совсем не глупое. И Керенский играл интересную роль, и Львов, и другие, - в общем, такие умеренные люди. Так что давайте мы все-таки подумаем о том, чтобы умеренность не приравнивать к трусости. А непримиримость – чтобы мы не равняли это с достоинством. Тут надо очень правильно повести себя. Потому что иначе и то, и другое окажется ложными показаниями.
Тут мне Леша зачитывал чуть-чуть - и по поводу себя, какой он там любитель Путина – все это бред. Перед вами сидит, вы видите журналиста абсолютно честного и интересного, пытливого, так что лучше разобраться в его точке зрения, а не просто навешивать ярлыки какие-то.
А.Нарышкин
―
У власти садистские наклонности есть?
В.Ерофеев
―
Есть, конечно.
А.Нарышкин
―
Если мы смотрим на то, как задерживали людей. 400 человек - вот сейчас по новостям прозвучало, что большинство задержанных остаются все равно в отделениях полиции.
В.Ерофеев
―
Где слабая цивилизация, там всегда есть садизм. А самый страшный садизм там, где есть безнаказанность. Вот мы видели и по задержанию Ивана тоже – вот эти два мерзавца, которые его задерживали, как они его сразу на «ты», руки заламывают. Это и есть садизм. Почему? Потому что они считали себя безнаказанными. Вот они сейчас получат за эту безнаказанность.Дело в том, что когда нет цивилизованного такого покрытия человека, когда цивилизация его не обкатала, то там проявляются звериные черты – мы об этом знаем. Но помалкиваем в основном. А когда есть безнаказанность сверху донизу, она, конечно, провоцирует человека быть абсолютно бесчеловечным. И это наша страшная беда.
Вот если говорить, что страшного в России – это культура, это философия насилия. Понимаете, это даже не культ, а философия. Только философия такая гадкая, грязная, мерзкая философия, - грязная философия России, в общем, восторжествовала в этом государстве
А.Нарышкин
―
Это лечить как-то можно?
В.Ерофеев
―
Ну, вот лечим. Вот видите…
А.Нарышкин
―
Я не вижу.
В.Ерофеев
―
Русская культура как-то всегда этому сопротивляется и какое-то лечение предлагает. Но с другой стороны, болезнь хроническая, запущенная. Поэтому лечить сложно. Вы хотите, чтобы сразу мы завтра вышли, и опять у нас было счастье?Но смотрите, когда Тургенев в «Отцах и детях» - я знаю, что вы боитесь, что я сейчас затащу вас в литературу, но давайте все-таки вспомним, что Базаров там говорит: «Человек хороший, обстоятельства плохи». Вот наша страшная ошибка. То есть, мы хотим только обстоятельства изменить, и тогда человек будет сиять счастливым и гордым.
Нет, это не так. Мы должны знать наши внутренние пороки, которые есть в каждом человеке, наши несовершенства. И только тогда мы можем победить – когда мы их разберем и найдем противоядие. Так что не бойтесь, про литературу я закругляюсь.
А.Нарышкин
―
Спасибо большое.
В.Ерофеев
―
Тем не менее, это важный момент. Так литература и культура тоже борются. Это не базаровские слова, это Тургенев так сказал, он считал: человек хороший, только вот обстоятельства давайте менять. Мы сейчас поменяем обстоятельства, - так мы думали в конце 80-х годов, - поменяем обстоятельства и у нас будет демократия. А пришли бандиты. Потом пришли чекисты. Ну, что такое? Просто не тот был расчет.
А.Нарышкин
―
В какой момент современной России вы поняли, что не получилось и надо опять ждать этого условного съезда.
В.Ерофеев
―
Когда началась первая чеченская война. Уже было видно, что поворачиваем куда-то не туда. Ну и потом…
А.Нарышкин
―
Неужели с приходом Путина, в его первый президентский срок вы не воспринимали это как время надежд?
В.Ерофеев
―
Нет, не воспринимал.
А.Нарышкин
―
И цены на нефть росли.
В.Ерофеев
―
Нет. Как-то не пошло сразу. Но потом «Коммерсант» вышел с обложкой «Жизнь с идиотом». Цитируя меня, - прямо в мартовские дни 2000-го года, - ну, куда уж тут деваться? Деваться было некуда.
А.Нарышкин
―
Полицию надо как-то реформировать дополнительно?
В.Ерофеев
―
Абсолютно. Надо просто реформировать.
А.Нарышкин
―
Один раз реформировали.
В.Ерофеев
―
Но не получилось. Хотя сама идея Медведева была правильной. Но не получилось. Ну, надо работать. Правда, Колокольцев как-то правильно сказал: «а откуда мы их берем? Из того же самого народа, из вас и берем». Это надо тоже понимать, что особенно тут кадровый вопрос нерешаем. Потому что, опять-таки, там и безнаказанность сразу появляется, отсутствие культуры, тупость, - все то, что мешает нам сильно жить.
А.Нарышкин
―
А все мешает. Руки опускаются. А где предметы, которые внушают оптимизм? Вот вы говорили про интеллигенцию, про какую-то нашу культурную прослойку, прослоечку?
В.Ерофеев
―
Она не то, чтобы «прослоечка». Я бы сказал, что она довольно мощная. Потому что в каждой стране - конечно, в процентном отношении она у нас небольшая, ноу нас она начинает о себе довольно ярко заявлять. И мне кажется, что очень важно, что она у нас опять появилась.У нас какой-то был спад в такое потребительство, а сейчас опять появилось. Да и вообще государство таким образом ее как-то подталкивает. Интеллигенция всегда рождается, когда есть позиция уйти в оппозицию. И тут это возникает. И мне кажется, что это очень важно. Очень важно. Украина тоже была совсем забитой страной.
А.Нарышкин
―
Ну, были бы у нас сейчас сытые времена, и не было бы никакой интеллигенции.
В.Ерофеев
―
Думаю, что интеллигенция в сытые, свободные времена вырождается в интеллектуалов, что тоже очень хорошо, но это уже другое, что такое интеллигенция. Алеша, - давайте разберем этот вопрос.Интеллигенция это секта борцов за народное счастье. Значит, если народ сыт и здоров, то она отмирает.
А.Нарышкин
―
«Секта» это какая-то отрицательная коннотация.
В.Ерофеев
―
Почему? Секты бывают вполне и как позитивное явление. Теперь смотрите: счастье, - что такое счастье, что такое народ, какая борьба, - вот это все так и сыплется из интеллигенции. Просто рассыпается, потому что ответов не получают. Раньше, при коммунизме, все было ясно: вот освобождение от коммунизма, и все пойдет. Но потом оказалось, что народ не тот, и счастье не то, да и борьба какая-то оказалась не та. Это сложно.Но интеллигенция вернется в Россию. Может, не в том виде, в котором она была. Ну, как Путин помог самоидентификации Украине, так он помогает теперь в строительстве…
А.Нарышкин
―
А как он ей помог? Сплотил Украину?
В.Ерофеев
―
Сплотил Украину.
А.Нарышкин
―
Украина сплотилась против общего врага?
В.Ерофеев
―
Естественно. Так и тут интеллигенция тоже найдет, против кого сплотиться.
А.Нарышкин
―
А для России сейчас общий враг, о котором нам постоянно говорят, он разве не сплачивает?
В.Ерофеев
―
Думаю, что это мафиозное государство. Оно сплачивается, и сплачивается все более активно. Это просто видно, как за последние годы это происходит. Знаете, вы не играйте пессимиста.
А.Нарышкин
―
Все-таки за Украину обидно. То есть, как будто украинцы такие примитивные – им показали плохую Россию, злобного Путина, и они сплотились? А для России вы хотите каких-то изысков.
В.Ерофеев
―
Дело в том, что они тоже и до сих пор раскачиваются. Но когда 13 тысяч человек положили в Донбассе, конечно, они все стали думать о том, что происходит.
А.Нарышкин
―
Так это тоже опасно.
В.Ерофеев
―
Опасно.
А.Нарышкин
―
Как будто нам не хватает крови.
В.Ерофеев
―
Знаете, что Ницше сказал? «Жить опасно». - «Live is Dangerous», - вот так сказал Ницше по-английски.
А.Нарышкин
―
Да, мы договорились. У вас цикл лекций будет в ближайшее время в Москве. Расскажите, что это будет.
В.Ерофеев
―
Действительно, мне кажется, что настала пора прививать всякие навыки – для будущего, да и вообще это сейчас какой-то тренд. Я тоже бросился в эту сторону, ну, так, осторожно – в московском «Доме книги»…
А.Нарышкин
―
Называйте вещи своими именами: секция интеллигенции проводит свой мастер-класс.
В.Ерофеев
―
Называется это «Литература и любовь». И мне очень хочется вас пригласить 18 числа здесь, на Новом Арбате, напротив студии, где мы сидим – в 20 часов будет лекция «Роковые женщины Достоевского. Мы вообще поговорим о «роковых» женщинах. Мне кажется, что это очень важная и малоисследованная тема. Поэтому приглашаю мужчин и женщин, приглашаю разных поколений. Будет лекция, потом поспорим, поговорим. Приходите, буду очень рад вас видеть.
А.Нарышкин
―
Это цикл на год?
В.Ерофеев
―
Это цикл на год, но до отпусков будут три лекции. Посмотрим.
А.Нарышкин
―
В качестве спойлера – про кого еще?
В.Ерофеев
―
Мы хотим еще поговорить про нежных тургеневских девушек, куда они делись у нас в России, есть ли они, существуют ли. Хочу поговорить и о феномене Лолиты, - ну, там уже есть заготовки на восемь лекций, но посмотрим. Но точно про тургеневских девушек – это очень важно, потому что у нас еще до сих пор есть целый отряд тургеневских девушек. Вот где их искать, я вам расскажу.
А.Нарышкин
―
18 июня Виктор Ерофеев в «Доме книги» на Арбате.
В.Ерофеев
―
Но сначала - «Роковые женщины Достоевского».
А.Нарышкин
―
Спасибо вам огромное. Писатель Виктор Ерофеев сегодня был в программе «Особое мнение». Алексей Нарышкин провёл этот эфир. Спасибо и счастливо.