Аркадий Дубнов - Особое мнение - 2019-07-23
23.07.2019
О. Журавлева
―
Добрый вечер. И в гостях у нас сегодня Аркадий Дубнов, политолог и эксперт по странам СНГ. Но мы шире возьмем. Мы посмотрим вообще заграницу. История с якобы нарушившим самолетом РФ воздушное пространство Южной Кореи. Корейцы уверяют…
А. Дубнов
―
Южные корейцы.
О. Журавлева
―
Да. Что нарушил в районе Японского моря, и что им даже пришлось стрелять. И вот теперь идет обмен любезностями между комитетом начальников штабов вооруженных сил республики Корея и соответственно Министерством обороны РФ. Скажите, как вам это видится?
А. Дубнов
―
Во-первых, у меня очень дурные ассоциации, когда вы говорите южнокорейский самолет и прочее. Я вспоминаю южнокорейский Боинг. Сбитый в 1983 году. Над территорией, в прибрежных водах Советского Союза. Который был сочтен как самолет-разведчик. Я тоже обратил внимание на это сообщение и более того, обратил внимание на реплики или риторику министерства обороны в ответ на сообщение южнокорейских военных о том, что они якобы стреляли. В сторону, либо по российским истребителям. На что их российские коллеги опровергли категорически, что южнокорейцы стреляли. Причем опровергли потрясающим образом. Они сказали, что если бы стреляли, то ответили так, что мало бы им не показалось. Эта всегдашняя готовность ответить, чтобы мало не показалось, меня правда пугает. Я просто думаю, что мы уже давно вступили, но каждый раз мы отмечаем маленькими шажками движение по этому пути. Готовности к войне.
О. Журавлева
―
Южная Корея – это…
А. Дубнов
―
Неважно. Южная Корея совершенно один из фронтов, на которых мы готовы присутствовать, защищая интересы теперь не только России, но и нашего немножко выдуманного такого фейкового союза с Китаем. Там же самолеты китайские были, два самолета китайских, несколько наших. Самолет еще чего-то обеспечения. Во-первых, это просто медовое сладкое блюдо для тех, кто надеется на то, что возможно какой-то российско-китайский союз против супостатов.
О. Журавлева
―
Кстати, японцы тоже выразили протест и Сеулу, и Москве.
А. Дубнов
―
Разумеется. Японское море. Кто знает, где Японское море. Это не Белое и не Черное. Не Красное. Это очень-очень далеко и оно в районе южнее или слегка западнее Японии. Мы демонстрируем свое право как великая держава, обеспечивающая стабильность во всех мире, присутствовать в зоне возможных боевых, на театре боевых действий. В любой точке земного шара, если они являются нейтральной территорией, нейтральными водами. Пусть американцы волнуются…
О. Журавлева
―
То есть это опять обмен провокациями…
А. Дубнов
―
Да, мы там есть. Вот их там нет, а мы там есть.
О. Журавлева
―
То есть у вас нет сомнений, что скорее всего самолеты РФ нарушили-таки пространство?
А. Дубнов
―
Как раз я про это не говорю, я этого не знаю и не могу знать действительно. Я просто знаю, что наши категорически говорят, что мы строго находились в зоне более 25 километров от национальных зон Южной Кореи.
О. Журавлева
―
А зачем корейцам придумывать эту историю?
А. Дубнов
―
Есть проблемы с измерением точки пролета. Могут ошибаться в координатах. И та, и другая стороны. Я знаю характер авантюрных рискованных операций наших отважных летчиков. Думаю, что они могли пройтись ну просто тютелька в тютельку. Так, чтобы немножко их всех там вздернуть. Чтобы они были насторожены. Искусство наших летчиков что называется высоко, а сами летчики отважны. Но сама демонстрация, даже сейчас неважно, пересекли мы линию, которая невидима, она только где-то на радарах может быть отмечена. Важно то, что мы позволяем себе их нервировать. Вот мы их нервируем.
О. Журавлева
―
Говорят, что это давно было принято еще в бытность Советского Союза, все время рядом, крылом задевать…
А. Дубнов
―
Советский Союз был одним из главных столпов мирового устройства. А что мы последние 20 лет делаем. Мы стараемся вернуть себе статус этого столпа. Я правильно ударение делаю? Поэтому мы возвращаемся туда, на театр военных действий, в которых присутствие Советского Союза было делом, ну, фактически признано нормальным. Сегодня никто не хочет этого признавать. А мы требуем этого признания. Поэтому мы лезем туда, где нас очень не хотят видеть. И после этого мы, естественно, пытаемся вести мирные переговоры с Японией, обсуждаем проблемы мирного договора с Токио. Забавно, согласитесь. Ну, кто же после этого поверит в наши мирные инвективы?
О. Журавлева
―
А нам вообще надо, чтобы кто-нибудь с нами заключал мирные договоры? Может нам так веселее и бодрее?
А. Дубнов
―
Хороший вопрос. Оля, вы задаете очень хороший вопрос. Я думаю, что глубинному нашему человеку, в общем, это по фигу. Я так честно думаю.
О. Журавлева
―
Глубинному народу.
А. Дубнов: Наше глубокомысленное руководство хочет выглядеть граждански ответственным
А. Дубнов
―
Глубинному нашему человеку. Я слово «народ» не понимаю. Но глубинного нашего человека я очень хорошо понимаю. Я просто знаю несколько людей вот такого глубинного сорта. Которым очень нравится, чтобы их боялись. Потому что они мира не знают, но знают, что мир должен нас бояться. И это придает ему очень высокую самоидентификацию. Он себя уважает больше. Вы знаете: ты меня уважаешь…
О. Журавлева
―
Я тобой горжусь. Есть такой вариант. А помимо этой азиатской части у нас сейчас, может быть, где-то еще существуют эти не очаги напряженности, а место для провокаций. Может, мы просто сейчас не замечаем. Кого мы сейчас еще провоцируем, если провоцируем.
А. Дубнов
―
Таким откровенно милитаристским способом мы уже напровоцировались, я думаю. Уже устали, по-моему. Мы переходим на школьные тетрадки.
О. Журавлева
―
Действительно.
А. Дубнов
―
Мне кажется это сейчас актуальнее, потому что близится 1 сентября и мы допровоцировались, как раньше говорили другим глаголом – до мышей, а теперь до школьных тетрадок.
О. Журавлева
―
Если кто-то не в курсе, речь идет о поручении президента правительству, региональным властям обеспечить учеников тетрадями.
А. Дубнов
―
Президента. Не правительства.
О. Журавлева
―
Президента, он поручил правительству и региональным властям. И при этом нужно рассмотреть вопросы сокращения использования тетрадей, в том числе с учетом внедрения в образование цифровых технологий. По федеральному проекту соответствующему. Действительно важная острая и крайне жизненно необходимая тема.
А. Дубнов
―
Да к 20-му году нынешнего президентства возникла проблема школьных тетрадок, которую можно решить только если обратит внимание Кремль. И его хозяин. Потому что иначе районный отдел народного образования, типография не справляются с этой проблемой. А если справляются, то слишком хорошо справляются. Потому что с другой стороны в этом же указании следует уменьшить количество школьных тетрадок в связи необходимостью перехода на цифровизацию. Обеспечить цифровизацию.
О. Журавлева
―
Забавно, что в этом поручении присутствуют и недостаточные материально семьи, далекие от цивилизации, в которых родителям нужно помочь приобрести необходимое количество пособий и тетрадок. И тут же эта цифровизация. Это как бы одни и те же школы. В воображении президента или все-таки разные.
А. Дубнов
―
Понятия не имею. Честно говоря, понятия не имею. Я только вижу одно – что наше глубокомысленное руководство переходит, пытается перейти на новый формат, во-первых, имиджевый формат, оно хочет выглядеть более граждански ответственным.
О. Журавлева
―
То есть не только бомбить Флориду гипотетическую…
А. Дубнов
―
Да, хочет быть ближе к народу, к его нуждам. Месяц перед 1 сентября это должна отзываться благодарностью родителей, потому что кому, как ни им волноваться за количество школьных тетрадок, либо за гаджеты, которые нужно обеспечить детям при переходе на цифровизацию. Так вот этот переход на новый формат имиджевый выглядит настолько смешно, и я бы сказал даже глуповато, что я не понимаю, что делает пресс-служба нашего президента, когда она пытается анализировать, изучать образ, который внушает вот такого рода распоряжение как бы людям, нормально воспринимающим российскую действительность. Позвольте, но это просто как-то…
А. Дубнов: Что за гос.мышление, когда возлагается ответственность на губернатора?
О. Журавлева
―
Но, может быть, вы слишком глубоко смотрите. Может быть, как раз именно такие поручения понятные и простые, они и вызывают ответ…
А. Дубнов
―
Допускаю.
О. Журавлева
―
…в сердцах.
А. Дубнов
―
Но тогда получается, что действительно глава государства действительно отец народа.
О. Журавлева
―
Что, нет? А что, так можно было?
А. Дубнов
―
Нет, отец народа, без которого школьных тетрадок не было бы в школах. Я помню, в свое время я учился в школе еще в 50-е годы, Никита Сергеевич, я точно знаю, не отдавал распоряжения обеспечить школьным тетрадками. У меня они были, даже дневники были у меня.
О. Журавлева
―
Мы зашли на образ президента с его чудесными поручениями. Вот он еще в Архангельской области поручил справиться с мнением жителей по поводу строительства мусорного то ли завода, то ли полигона, то ли просто дырочки в болоте, куда все будут складывать. Ну что, человек наконец обратился на внутреннюю политику. О чем мы так мечтали все это время.
А. Дубнов
―
Я говорю, что сейчас…
О. Журавлева
―
Кстати, с церковью в Екатеринбурге тоже он же решил все.
А. Дубнов
―
Да, и с Голуновым он тоже все решил. Как известно. Не суд же решил у нас.
О. Журавлева
―
Давайте, может быть, соберем в блокнотик, что бы еще такое поручить президенту. Чтобы жизнь стала лучше. Но у нас для этого прямая линия, кстати, есть.
А. Дубнов
―
Да, и есть ответственность за проведение точечных мероприятий.
О. Журавлева
―
Но есть еще одна история. К сожалению, с погибшими детьми. Где премьер-министр у нас тоже давал поручение, критиковал, изумлялся и так далее. И был поражен в самое сердце, что губернатор Хабаровского края Сергей Фургал не был в курсе, где расположен этот палаточный лагерь и что он вообще там расположен.
А. Дубнов
―
Я хочу сказать, что ужасно тяжело на это смотреть. Я хочу, во-первых, принести соболезнования. Мы все с вами родители и я себе представить не могу, как бы я отправлял, а я отправлял своих детей в такого рода лагеря. И представить себе, что ужасно, у меня идут мурашки по коже. Я, честно говоря, не видел и не слышал, чтобы Дмитрий Анатольевич Медведев, отец одного ребенка выразил бы соболезнование. Может, он и выразил. Но начал он с совершенно невероятного заявления. Я понимаю, что он нервничает, я понимаю, что он конечно хочет, что называется, добра. Но он заявляет еще одну глуповатую вещь. Он возмутился тем, что Хабаровский губернатор Сергей Фургал, по-моему, не знал о существовании этого палаточного лагеря. Вы представляете, то есть каждый губернатор каждого субъекта федерации должен знать точечное расположение и меры по обеспечению безопасности. Губернатор. Которые должны быть предприняты в отношении любого объекта. В котором отдыхают дети, учатся. Поликлиники существуют. Там же тоже есть и пожарная безопасность. То есть он должен знать расположение. Что это за государственное мышление, когда возлагается ответственность на губернатора, а не за действенность институтов, которые должны за это отвечать? Он правильно скажет, где Роспотребнадзор, где службы. Но губернатор, если он был бы избираем, а не назначаем, возможно, он действительно требовал с этих служб, институтов ответственности и не разрешал бы без правильно проведенной инспекции, не формальной инспекции открыть функционирование такого лагеря. Если бы он отвечал перед этими людьми, родителями. А этот губернатор отвечает только перед известно…
О. Журавлева
―
Дмитрием Анатольевичем Медведевым.
А. Дубнов
―
Нет, перед царем. Царь назначает губернатора у нас. Что вы хотите, вы провели эту реформу и безответственные люди по большому счету управляют этими субъектами. Получается, я не могу воздействовать на губернатора, на мэра Москвы, как известно. Я не могу…
А. Дубнов: Митинги есть выражение отношения людей к тому, что происходит в стране
О. Журавлева
―
Вы на него давите.
А. Дубнов
―
Вы на него давите. Это другая тема. Перейдем к следующей теме. Я сам предлагаю перейти к теме, связанной с председателем ЦИК Эллой Памфиловой. Я сегодня прочел ее заявление. Я ошалел вообще. Любимая, что называется, хотел сказать «женщина механика Гаврилова». Любимая демократка наших постперестроечных времен. Она вышла после бюллетеня. Сошла с бюллетеня, вошла в рабочую деятельность, сказала, что митинги это давление на власть.
О. Журавлева
―
Кстати, и до этого кто-то из московских руководителей тоже об этом говорил.
А. Дубнов
―
Ладно, московские руководители это просто чиновники. А она человек, который у нас специально поставлен на это место, чтобы показать, что вот такие люди будут теперь, она будет следить за открытостью, за общественным контролем, за процессом выборов. То есть очень демократически настроенная женщина.
О. Журавлева
―
Мне кажется это давно в прошлом.
А. Дубнов
―
Знаете. Я живу, наверное, прошлым. Я сейчас за пафос скажу, извините, но я был оскорблен. Ну что это. Давление на власть. А что такое есть митинги? Митинги есть выражение отношения людей к тому, что происходит в стране. Вот они вышли протестовать против убийства, против нарушения прав, против беспредела в отношении журналиста Голунова. Она протестовала бы против такого давления на власть, в результате которого Голунова освободили. Вот что она говорит. Откуда у нее это чиновничья лексика. У нее лексика власти, которая боится своего народа. Вот что такое сказала сегодня Элла Александровна Памфилова. Вы меня сегодня оскорбили, Элла Александровна.
О. Журавлева
―
Но вообще это уже несколько лет к тому идет, что власть это наше самое дорогое. Ее нельзя обижать, нельзя губернатору выходить в майках одинаковых с какой-нибудь надписью. Нельзя еще что-то, в соцсетях написать про какого-нибудь мэра что-нибудь недостаточно уважительное. И соответственно если ты выходишь на митинг, то ты давишь на власть, обижаешь ее всячески и, может быть, даже оскорбляешь. Это такой стиль.
А. Дубнов
―
Да, конечно, уже своим применением самого демократического законодательства обеспечили. У нас Конституция, как известно, настолько прямого действия, что она прямо не позволяет ею воспользоваться. Есть право людей выходить на митинги без согласования – а его нет. Так что та народная стихия, которая пытается следовать своей Конституции, она претендует на власть или покушается на нее. Это недопустимо с точки зрения власти.
О. Журавлева
―
Как пишет нам Ольга: наша нежная трепетная власть. Давайте про другую власть поговорим. Я вас хотела спросить про то, следили ли вы за успехами Зеленского и за выборами парламентскими на Украине.
А. Дубнов
―
Ну как за ними не следить. Украина – наше все. Было, есть и будет. Конечно, следил. Я что называется, потрясен этим успехом, у меня даже нет никакого в памяти прецедента электорального свойства, которое я мог бы, все время говорят, что прецедент есть – Макрон. Президент Франции. Вот он в 17-м году так победил. Но там извините, слава богу, у Макрона не было в стране, страна не была в состоянии военного противостояния. И конечно не было таких трагедий. Да, были беженцы, волна беженцев из Африки, с Ближнего Востока. Которые нарушили равновесие и прочие опасности. Терроризм, с этим связанный. Ну короче говоря, вернемся к Украине. Зеленский, конечно, во-первых, я ему сочувствую, просто по-человечески очень сочувствую.
О. Журавлева
―
Почему?
А. Дубнов
―
Потому что это невероятная головная боль, такого рода невероятная ответственность, которую он теперь должен будет нести.
О. Журавлева
―
Это кредит доверия, который ему выдали.
А. Дубнов: У нас Конституция настолько прямого действия, что она прямо не позволяет ею воспользоваться
А. Дубнов
―
Это кредит доверия и это, в общем, по большому счету боюсь, может оказаться пирровой победой.
О. Журавлева
―
Слишком большая власть, ему не на кого скинуть ответственность.
А. Дубнов
―
Ну конечно. Все, что мы сейчас с вами скажем – это банально. Уже это было сказано. Это говорили не только о Зеленском, это опять протестное голосование. Опять голосование …
О. Журавлева
―
Против старых депутатов, старых партий.
А. Дубнов
―
Против старой элиты. Против старых невыполненных обещаний. Против олигархата. Против коррупции, которая достала всех. Не только в России, но и в Украине. Как он будет с этим справляться при таком выше крыши уровне ответственности. Я не знаю. Это политически невыносимо. Просто невыносимо. У нас только царь может иметь такую ответственность…
О. Журавлева
―
Нет выхода совершенно. Ведь демократическим путем человек набирает большой процент…
А. Дубнов
―
Понимаете, Украина не царская страна. В Украине не бывает царя такого, они не принимают вождей. Страна не вождистская. Это мы с вами можем терпеть вождей до тех пор, пока либо туда, либо сюда. Этого вождя. А они, я думаю, что мы в ближайшие годы к счастью, к сожалению, нам вообще не очень-то пристало серьезно кого-то упрекать. И могу только сочувствовать украинскому президенту, потому что ему предстоят очень сложные, даже в ближайшее время раунды противостояния против Москвы, лично с Путиным. Кстати Путин поздравил его? Я вот не помню.
О. Журавлева
―
Нет, он как-то затер эту тему.
А. Дубнов
―
Затер тему. И вот как он будет вступать с ним в контакт с затертым президентом Украины. Но это не очень прилично, скажите. Теперь он должен найти какую-то форму. Мне на этот вопрос люди тоже довольно компетентные, тоже – значит я компетентный.
О. Журавлева
―
А то.
А. Дубнов
―
Мне это приятно. Сказали, что ну слушай, он же по телефону с ним говорил.
О. Журавлева
―
Да, трубку не бросил.
А. Дубнов
―
Значит признал. Значит, взаимное уважение получил. Но как теперь не признать президента, у которого если не конституционное, то абсолютное большинство. Хотя нам на самом деле по фигу. Что такое парламент…
О. Журавлева
―
У нашего президента тоже большинство в парламенте. У него отлично все.
А. Дубнов
―
Да.
О. Журавлева
―
Они должны понимать друг друга очень хорошо.
А. Дубнов
―
Да. Я представляю себе, если бы наша фракция же избирала бы лидера своей фракции, который должен стать премьером, как это произошло сегодня в Великобритании. Забавно… Вот интересно, Медведев какой бы результат получил от «единороссов» при тайном голосовании своей фракции.
О. Журавлева
―
Какой угодно. Аркадий Дубнов, эксперт по странам СНГ, политолог вернется в эту студию через несколько минут.НОВОСТИ
О. Журавлева
―
И снова с вами Ольга Журавлева. И наш сегодняшний гость - Аркадий Дубнов, эксперт по странам СНГ, политолог. Кстати об СНГ. Почему так часто сообщают нам о том, Гурбангулы Бердымухамедов плохо себя чувствует. Это что за вид спорта такой.
А. Дубнов
―
Он действительно себя не очень хорошо чувствует. И чем он больше показывает, что он чувствует себя хорошо, тем больше возникает сомнений, что это правда.
О. Журавлева
―
Гальванизированный немного.
А. Дубнов
―
Если бы умел изобразить видеоряд, то я бы сделал очень длинный видеоряд. Начиная с того, что я на велосипеде проезжаю, стреляю по заранее поданным мишеням. Либо падаю с лошади через голову, встаю через некоторое время целый и невредимый. Это песня. Но вот что касается последнего фейка, во-первых, я недоволен тем, что этот фейк возник и помешал мне праздновать свой день рождения. Я такие вещи не забываю. И не прощаю.
О. Журавлева
―
Я думаю, что в Туркмении записали.
А. Дубнов
―
Во-вторых, мне кажется это разговор действительно чуть более серьезный, с него как бы начинаем. Дело в том, что реакция на сообщения, заранее похожие на фейк, ну извините меня, какой-то молодой человек, никому абсолютно неизвестный 22 лет от роду, где-то как-то что-то услышал на эту тему. Вряд ли ему кто-то подсказал. Он где-то взял и брякнул. Сейчас же все могут, что называется, показать свою ученость. И брякнул. Но поскольку сейчас все, что называется, разносится со скоростью бешеной рекламы, то это подхватили. А почему – видимо, такое сознание обыденного неплохого человека, оно сводится к тому, что ужасно радуешься смерти деспота. Смерти тирана. Почему они же думают, как нам кажется, эти тираны они думают, что бессмертны. А вот оказывается – раз и происходит 5 марта 1953 года. И раз – и нет усатого. Страна в трауре, как-то это все переживает. А проходит десятилетие и кажется, что снова появляются бессмертные лидеры. Никто же про Владимира Владимировича не скажет, не будет говорить такие вещи. Потому что всем понятно, что Путин бессмертен. Правильно? Поэтому ну куда. Глупый человек только может такие вещи сказать. А если он такое скажет, то на это даже не обратят внимание. Например, у вас здесь есть такой политолог. Он очень добрый человек. Добрые люди, такие городские сумасшедшие они добрые люди. Они что-нибудь скажут – на них внимания не обратят. Вот он, например, сказал, что подстрелить малайзийский Боинг с 300 людьми на борту приказал лично министр обороны Украины. Ну казалось бы, сенсация. Казалось бы, в Киеве должны просто бурю. Совет Безопасности ООН в суд подать на оскорбление. А никто не заметил. Потому что это сказал, так сказать, вот такой добрый человек, похожий на…
О. Журавлева
―
Политолога.
А. Дубнов: Украина не царская страна. В Украине не бывает царя такого, они не принимают вождей
А. Дубнов
―
Да. В этом прелесть таких людей. Они оттягивают на себя, они делают фейками уже сами по себе такого рода, даже намеки на подозрение. Теперь что касается Гурбангулы Бердымухамедова. Я сказал, как мне кажется главное.
О. Журавлева
―
А сколько времени он у власти?
А. Дубнов
―
Да не так долго. С конца 2006 года. Он вообще молодой, ему 62 года. Недавно он достиг возраста пророка. Знаете, что возраст пророка 62 года? И это очень ответственный возраст. После этого все, что говорит этот человек – это свято…
О. Журавлева
―
Это пророчество.
А. Дубнов
―
Так вот, извините, сколько лет я говорю абсолютную истину. Но вот когда этот человек, про него такое говорят, на самом деле все очень боятся, что это как-то случится. И не знают, как на это реагировать. Ведь он действительно не очень здоров.
О. Журавлева
―
То есть это не так фантастично.
А. Дубнов
―
Есть достаточно надежная информация, что у него проблема с почками, что ему пересадили одну почку и даже как говорят мне серьезные люди – пересадили женскую почку. Когда я на эту тему стал непозволительно шутить, будучи по природе немножко сексистом, мне сказали: ты ничего не понимаешь. Дочь сказала средняя, которая занимается на биопсихологии. Она сказала: «Пап, ты ничего не понимаешь. Функционал почки не зависит от пола». И я так заткнулся и больше глупостей не говорил. Короче, он просто не очень здоров, он серьезно думает, наверное, о престолонаследии. Он думает о том, чтобы сделать своего сына Сердара Бердымухамедова 37-го летнего замечательного человека…
О. Журавлева
―
Это совсем уже северокорейский вариант?
А. Дубнов
―
Вы знаете, во-первых, это Северная Корея без ядерной бомбы.
О. Журавлева
―
Спасибо и на том.
А. Дубнов
―
Это правда утешает. Во-вторых, Северная Корея, если бы не было ядерной бомбы, никому была бы не нужна. Ну не нужна и все.
О. Журавлева
―
А Туркмения нужна?
А. Дубнов
―
А Туркмения нужна. В этом вся и фишка. Что 4-я страна по запасам газа в мире. Даже если пятая. Находится в месте, которое раньше называлось пятым углом, а сейчас важный угол. Вблизи Ирана. Иран - это всегда источник особой озабоченности. Конечно, влияние на Ашхабад, на Туркмению очень важно с точки зрения геополитики. За это влияние борются сильные дяди мировые. Москва, Вашингтон, ЕС, Китай, Тегеран. В Афганистане очень ответственно относятся к тому, что будет на туркмено-афганской границе. Короче говоря, а он человек, который трудно коммуникабельный, судя по всему. Он вообще очень такой замыкательный человек. Он очень сильно замыкается, когда с ним пытаются говорить о серьезных вещах. Уходит. Я лично в отличие от того Туркменбаши с этим лично не знаком к счастью. Я просто нон грата 17 лет. Поэтому…
О. Журавлева
―
Неужели наш великий президент не владеет этой секретной технологией, чтобы склонить к себе этого загадочного человека.
А. Дубнов
―
Владеет. Вы зря так думаете. Наш президент таки да, владеет. Таки да, у него кое-что получается. Таки да, ему удалось облагодетельствовать Гурбангулы Бердымухамедова тем, что был заключен «Газпромом» новый договор с Туркменией и с будущего года «Газпром» будет заключать 5 млрд. кубометров газа туркменского в год. Это очень большая цифра для нынешней Туркмении. Потому что пойдут живые деньги. Живых денег в казне туркменской очень мало. Их вообще практически нет. Потому что Китай фактически все берет, оплату поставляемого Китаю газа в счет оплаты за кредиты трубопровода, потраченные. И в результате уже объявлено, что с 1 января будут повышаться на 10% зарплаты туркменским бюджетникам. Это такой знак благодеяния. Так случайно совпало, что контракт, а потом спустя некоторое время указ или сообщение о десятипроцентном повышении. Ну есть другие более тонкие моменты нашего влияния и это может быть даже кого-то беспокоит. Поэтому будет борьба за выбор или за попытку помешать выборному типу престолонаследия. Этому Сердару. Потому что всегда найдутся, возможно, какие-то генералы туркменской госбезопасности, которым это может не понравиться.
О. Журавлева
―
А Россия будет на стороне…
А. Дубнов
―
Не знаю, на чьей будет стороне Россия. Я правда не знаю.
О. Журавлева
―
Просто Россия часто же, мы не всегда это замечаем, иногда скандалить начинают все, что вот опять то Кубе дали кредит, то еще что-то. То в Венесуэлу деньги повезли. Нашим братьям по бывшему СНГ мы же тоже выделяем контракты…
А. Дубнов
―
Понимаете, Оль…
А. Дубнов: Северная Корея, если бы не было ядерной бомбы, никому была бы не нужна
О. Журавлева
―
Просто не обращаем внимания на это. Там, в общем, большие деньги крутятся.
А. Дубнов
―
Туркмены люди гордые и вообще в такой богатой стране углеводородами, извините за сленг – западло брать кредиты у России. Это может брать такая страна других гордых людей, например, Киргизия, у которых нет газа. Действительно будет брать. И берет. А мы даем. Потому что за лояльность надо платить. А здесь они не будут брать, потому что уже набрались они китайских кредитов. И фактически это уже кабала такая китайская у Туркмении. Поэтому мы сейчас пытаемся эту кабалу чуть-чуть облегчить. В общем, это полезно, правильно. И я думаю, что наша попытка немножко приблизить к себе Туркмению с ее не очень счастливыми людьми, она оправдана. Вот, пожалуйста, был результат достигнут, поначалу, во всяком случае, кажется, что достигнут. Что сдвинулась с мертвой точки история с предоставлением туркменских загранпаспортов, живущим в Туркмении гражданам с российским гражданством. Их там больше 10 тысяч. Вы, наверное, пропустили эту историю.
О. Журавлева
―
Да, конечно, пропустили. Объясните, пожалуйста. Потому что у нас в это время паспорта Донецку и Луганску…
А. Дубнов
―
Это немножко другая.
О. Журавлева
―
А там, оказывается, туркменские.
А. Дубнов
―
Нет, другая история. Это не выдача российских паспортов тотальная, как это делается в отношении Донбасса. Это старая история. Много жителей Туркмении, даже может быть и туркмен, частично имеющих связи с Россией или с русскоязычными, смешанные семьи и так далее. Много лет получавшие российское гражданство согласно договору о двойном гражданстве, заключенном еще Ельциным и покойным Туркменбаши. В 1993 году. Я сам был лично в 1993 свидетелем, как Ельцин получал первый туркменский паспорт. Российское гражданство было позволено. Оно признавалось Туркменией. Там жили люди, большое количество, десятки тысяч. И случилось так называемое покушение 2002 года на Туркменбаши. Среди тех, кого Ашхабад обвинил в подготовке этого покушения, было несколько лиц с российским гражданством. И тогда Бердымухамедов сказал «стоп», это пятая колонна. Больше никаких российских граждан не будет. И в одностороннем порядке в 2003 разорвал соглашение. Россия его не признала, потому что это в одностороннем порядке, без правильного обмена ратификационными грамотами и так далее. В общем, долгая история. Короче говоря, после этого начали гнобить российских граждан с двойным гражданством. Полученных до 2003 года. А после 2003 года многие жители Туркмении стали не мытьем, так катаньем получать это российское гражданство. Подпольно. Уезжали, например, в Россию, там получали, возвращались сюда. Обычно в Ашхабад. Скрывали это. Чтобы иметь на всякий случай возможность, если что, пользоваться российским паспортом. И вот этим гражданам в Ашхабаде приняли решение сделать стоп. Они приняли Конституцию, где вообще не признали двойное гражданство вообще в принципе. А тем, кто его получил после 2003 года в нарушение, они перестали выдавать туркменские загранпаспорта. И они остались там заложниками. Они не могли выехать. Вот теперь как будто начался процесс приема документов для получения загранпаспортов теми туркменскими гражданами, которые получили российские паспорта после 2003 года. Говорю это долго, это очень сложная история и очень имеющая большое значение для большого количества людей.
О. Журавлева
―
Это Аркадий Дубнов, эксперт по странам СНГ со своим особым мнением. Меня зовут Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго.