Особое мнение СПб - Дмитрий Губин - Особое мнение - 2019-12-16
16.12.2019
Татьяна Троянская
―
11 часов 7 минут. В студии Татьяна Троянская. И сегодня я вновь одна. И на связи у нас по скайпу журналист Дмитрий Губин. Дмитрий, вы слушаете нас?
Дмитрий Губин
―
Да, да. Доброе утро.
Т. Троянская
―
Доброе утро. У вас на час чуть раньше, чем у нас.
Д. Губин
―
Нет, это у вас чуть позже, чем у всех.
Т. Троянская
―
Ах, простите. Простите. Позже во всех смыслах этого слова.
Д. Губин
―
Очень простой пример пространственно-временного континуума. Осталось две недели до Нового года. Вы знаете, что такое 2019 год для каждого русского человека? В 2019 году Владимиром Путиным нам было обещано полет на Марс. Осталось две недели, и я могу себе представить, как это может выглядеть. Без 10 двенадцать тридцать первого декабря. И вот вместо Президента на Красной площади нам, показывают старт космического корабля. И тот человек, который не боится ничего, и который не боится доставать амфоры со дна морей, летать со стерхами, вот он с космического корабля говорит: «Поехали!» и отправляется на Марс. Осталось две недели, я не знаю, успеет ли.
Т. Троянская
―
Успеет. ОН успеет все. За него не переживайте. Но удивительная ваша память. Вы помните обещания Владимир Путина, а никто у нас в стране обычно не помнит этих обещаний.
Д. Губин
―
А Блока мало читают. «Вы помните, вы все, конечно, помните…»
Т. Троянская
―
Да, да. А это Блок? По-моему, это не Блок.
Д. Губин
―
Нет, Блок, конечно, другое. «Вы стоите на моем пути такая молодая, такая красивая…»
Т. Троянская
―
Ладно. Не будем углубляться в поэзию. А то засыплемся, и будут нас в Фэйсбуке обсуждать. И так, Дмитрий, как вы к партии «Яблоко» относитесь?
Д. Губин
―
Я предлагаю приклеить яблоко армированным серебристым скотчем и заработать на этом немного денег. Но современное искусство контемпори-арт можно даже съесть.
Т. Троянская
―
Я про партию «Яблоко»! Сменился председатель. Был выбран Николай Рыбаков на съезде партии «Яблоко», который случился в Москве в эту субботу. Там было три кандидата Шлосберг, Рыбаков и Слабунова.
Д. Губин
―
Шлосберг самый популярный, насколько я знаю, в итоге его прокатили.
Т. Троянская
―
А вы считаете, что если бы Шлоссберга выбрали, то курс партии «Яблоко» как-то изменился?
Д. Губин
―
Вы знаете, Татьяна, я хотел бы уйти от съезда партии «Яблоко» к одному конкретному примеру. Вот я вчера смотрел в ночи и произвел колоссальное впечатление, я правду говорю, просто колоссальное, фильм Варламова, который называется «Шиес».Это абсолютно документальное кино. И если бы мне сказали, что это снял не Варламов, если бы Варламова не было в кадре, тоя бы подумал, что его снял Дудь. Что такое продолжение тех же фильмов про Колыму, допустим, про Беслан. Фильм производит чудовищное впечатление, потому что впечатление, что это игровой фильм. Про то, как налетели захватчики на Россию, и ее покорили и унижают, и плевать хотели на местное население. И вообще это такой фильм анти-утопия. И каждый раз ты понимаешь, что это происходит на самом деле. Что этих людей бьют, что их захватили те, кто боится открывать свои лица. Им не отвечают ни на один вопрос. Они жгут какие-то факелы, живут в землянках, обставив этот полигон дозорами самопальными, и говорят про партию «Яблоко» по одной простой причине. Вы знаете, две какие политические силы там представлены, причем не лидерами, а изнутри?
Т. Троянская
―
Ага, понятно.
Д. Губин
―
Одна это коммунисты. Там флаг Советского Союза, но Зюганова там конечно нет. Зюганов в своей шестикомнатной квартире на третьей Тверской-Ямской с двумя сортирами. Он, видимо, там и потонет в них. А вторая, я не очень разбираюсь в националистических движениях, но это русские националисты. Там какие-то роднореки, я правда, не очень силен. А где все остальные? Где «Яблоко»? Где кто? Вот есть конкретный Шиес. Там творится такой запредел. Ты понимаешь, что Россия превратилась за 20 лет в Папуассию. Там такой … Нет, буркина фассонию так нельзя обижать. Это какая-то Либерия, это дремучая, поганая, загаженная Африка. Страна даже уже не третьего мира, а четвертого мира. Почему там нет ни одной политической партии в Шиесе? Где они все? Почему там Варламов есть…
Т. Троянская
―
Потому что для Варламова это работа. И он получает деньги за эту работу. Я не смею утверждать. Я знаю, многие политики оппозиционные как-раз Шиесом занимаются. И то, что вы посмотрели фильм Варламова, я его, к сожалению, не смотрела, ничего не могу сказать, но это не значит, что Варламов показал полную картину.
Д. Губин
―
Посмотрите. По 1-му каналу не покажут.
Т. Троянская
―
Вы так доверяете Варламову, как будто он показал все, что есть. Может, Варламов сосредоточился на каких-то определенных моментах. И специально не показал политиков.
Д. Губин
―
Он дает слово двум странам, нет, он не ставил целью показывать реакцию в Москве, это не была его задача. Но у меня вопрос. Если «Яблоко» - это партия, если это такое серьезное политическое движение, то оно должно быть там представлено. Но эти люди не обращаются к «Яблоку». У них даже запросов нет у местных обратиться к «Яблоку».
Т. Троянская
―
Откуда вы знаете?
Д. Губин
―
Потому что с ними идут интервью, я вижу, какие там знамена. У меня, слава Богу, есть два уха и два глаза. И когда эти люди обращаются, кто их может защитить в их представлении? Я говорю про ту реальность, которая сложилась в Шиесе. Они считают, что они могут бороться. Им предает силы либо коммунистическая идея, то есть это значит назад в позапрошлый день и в Советский Союз, но они считают, что там была какая-то справедливость. Верно это, не верно, это уже абсолютно не важно. Важно, что они так считают. И второе, они считают, что вторая национальная идея – вплоть до самоотделения , им тоже поможет. Вот эти две идеи популярны у людей, у которых все отняли, над которыми издеваются, которых избивают, и которым нечего уже терять. Потому что такой нищеты и такого убожества, как в Шиесе, еще в любой Африке поискать. Вот о чем я говорю. И у меня вопрос к партии «Яблоко»: а в чем ваша идея? Если вы говорите, что вы для народа, а не только для людей, которые едут на партийный съезд в Москву, в чем ваша идея? И скажите, ребята, задумайтесь, вот настоящая партийная повестка, почему под вашими идеями не возникает сопротивления режиму?
Т. Троянская
―
Конечно, это вопрос, который вы адресуете партии «Яблоко», это вопрос его представителям.
Д. Губин
―
А Григорий Алексеевич скажет, что я абсолютно не прав, что он много раз поднимал этот вопрос. Это я все знаю. Я говорю об идеях. И мне абсолютно не важно, что в данном случае будет говорить Явлинский. Мне важно, что идеи яблочные они не сформулированы, и они не вышли в народ в таком смысле, как они до сих пор ходят по народу идея старая – Советского союза, Советской власти, коммунизма и т.д. Идея относительно новая – это идея русского национализма, самоопределения, самоотделения.
Т. Троянская
―
Дмитрий, удивительно, что о Шиесе вы заговорили, только посмотрев фильм Варламова. Тем не менее, эта проблема существует очень давно. И «Новая газета» пишет об этом много и часто. И СМИ, которые у нас все таки есть, тоже об этом говорят. Почему вас именно этот фильм так задел?
Д. Губин
―
Объясню. Поскольку я сейчас сижу в Германии, то я смотрю много фильмов про Россию. Часть из этих фильмов есть в медиатеках первого немецкого канала, медиатека АRD, и я увидел страну совершенно фантастическую, которую не видел. Это, например, документальные фильмы о жизни немцев в Поволжье, там, где проходил Чемпионат мира по футболу. То есть это малые города России. Не Москва, не Петербург. И я увидел совершенно другую Россию.Или, допустим, фильм, о том, как живут кочевые народы Севера. Я долгое время думал, что сани у них едут только по снегу. Ничего подобного. Они и по траве едут. Это немецкие фильмы. То, что я смотрю с одной стороны. А с другой стороны, поскольку смотреть программы первого российского канала у меня желания смотреть нет, я же не считаю Эрнста великим человеком, великим продавшимся, да я его считаю. Продался он нехило, но баланс, разумеется, удержать он не сумел. Уж если тебе заплатили, а ты взял, то клеймо, увы, навеки. Так вот, я смотрю наши фильмы. Я смотрю Дудя, Варламова, и то, что можно посмотреть на Ютюбе. И вырисовывается совершенно другая картинка. Потому что многие в России телевизор не смотрят и на этом точка. А здесь ты можешь смотреть совершенно другое.
Т. Троянская
―
То есть вы изучаете Россию, находясь в Германии сейчас?
Д. Губин
―
Да, да.
Т. Троянская
―
Глазами блогеров.
Д. Губин
―
Глазами русских блогеров и глазами немецких журналистов. Потому что таких фильмов, как снимают про Россию немцы для своего немецкого телевидения, в Росси вообще не снимается. Эрнст был когда-то очень хорошим режиссером-документалистом. Я помню великолепный фильм про карнавал в Венеции, про карнавал смерти, черных красок, это было просто потрясающе. Но ему это снять слабо, и Первому каналу это снять слабо, это давно в прошлом. А вот АRD, когда их собственный корреспондент в России отработал и возвращался в Германию, он снял фильм про то, что хотел завершить финальным аккордом свою работу в России, и хотел спеть в церковном хоре в русской православной церкви. И он снял фильм о том, как он искал учителей пения, а поет он примерно, как я. Если я сейчас вслух спою, то неживая материя испытает оргазм. И вот он в Мариинском театре искал учителей, ему там ставили голос, он пытался петь, знакомился с воцерковленными людьми, и в конечном итоге он спел в хоре Исаакиевского собора. По-моему, на Пасху. Я смотрел этот фильм, не отрываясь. Сейчас такой сюжет сделать на любом российском канале слабо. Нет ни мозгов, ни людей, ничего. Просто идей таких нет. В России, по телевидению давно не говорят о России, о том, что реально здесь происходит. А по немецкому телевидению это можно увидеть. И можно увидеть другую страну.
Т. Троянская
―
Хорошо, давайте о стране, которую видем мы. И о том, какие законы и эксперименты у нас появляются. Владимир путин в этом году расширил эксперимент в 19-ти регионах о взимании с самозанятых граждан налога на профессиональный доход. Все эти изменения вступят в силу с 1 января следующего года. Специальный налоговый режим уже действует в Москве и еще в ряде регионов и он обязывает самозанятых граждан, не нанимающих работников по Трудовым договорам, платить налог от реализации товаров и услуг по ставке 4 %, но если они были реализованы 6%. Это благо?
Д. Губин
―
С юрлицами 6%, а формально 4%.
Т. Троянская
―
Подвох есть?
Д. Губин
―
«Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. По ним ходить», что не имеет отношения к высокой поэзии, но имеет отношение к прозе жизни. Вопрос не в том, низкая эта ставка или высокая. Справедливо это или не справедливо. Дело в том, что все, что исходит от государства, конечно, воспринимается, как подлянка. Даже когда очень неплохая штука – 4% - это маленький налог. Государству давным- давно не верят. Государство давным-давно воспринимается как враг. Поэтому даже когда делаются какие-то разумные шаги, а мне кажется с формальной точки зрения, если бы я не знал о про систему подходов, это очень правильный шаг, это действительно щадящая ставка, которая позволяет легализоваться. Но все давно привыкли: вот мы сейчас высунемся, а нас потом возьмут за цугундер. Вспомните, например, налоговую амнистию. Капиталы, вывезенные за рубеж, но люди вернули капиталы и вернулись вместе с капиталами, и тут же на них завели уголовное дело, потому что как выясняется, Президент обещал одно, а текущая уголовная практика и законодательство обещают другое, и так далее. Так кто ж после этого будет легализоваться?
Т. Троянская
―
Чичваркин был прав.
Д. Губин
―
Конечно! Кто ж после этого будет легализоваться. Это раз. А два, понимаете ведь, когда мы говорим: «На Западе огромные налоги», и я копаюсь в кишочках социальной налоговой системы Германии, и мне это очень интересно, ты понимаешь, почему ты здесь платишь безумный налог, а точнее социальную страховку, на случай болезни. Это порядка 9% от суммарного дохода, ее платят все, не зависимо от уровня дохода. Но ребятки, извините, если вам после этого врач выписывает лекарство на розовом бланке, вы не платите за лекарство. Или платите 5 евро, даже если оно стоит 200 евро. Русские мне рассказывают одну и ту же историю, когда они только переезжали в Германию, первое что спрашивали: «А это будет покрываться страховкой?» Имеется в виду Обязательное Страхование. И врачи на них смотрят, выпучив глаза: «Конечно, будет. – И операция? – И операция». – А вот это? – И это будет».Если я вам скажу, сколько платят раковые больные в Петербурге по удалению щитовидной железы… И после этого они едут в Таллин и платят там 4 тысячи евро, либо в Финляндию, где они платят 8 тысяч евро, чтобы заплатить за облучение радиоактивным йодом. Потому что во всем пятимиллионном Петербурге, нет ни одной лаборатории с радиоактивным йодом. Это необходимая часть лечения популярной формы рака по части медленно текущего рака щитовидной железы. В Петербурге нет, а в городе Аугсбурге, где я сейчас нахожусь, там три таких лаборатории. Это вообще что такое, блин? Это что за страна 2019 года, подходящего к исходу. Это что за Папуассия, это что за Гандурас?
Т. Троянская
―
Я так понимаю, Дмитрий, что вы, уехав из России, вы стали «любить» ее еще больше.
Д. Губин
―
Я не уехал из России. Я не уехал из Петербурга. Я живу на поездах и самолетах. Вот и все. Почему этого нет? Мы город великой культуры, мы культурная столица. Да деревня мы темная африканская, а не культурная столица после этого. При Смольном есть комитет по здравоохранению. Чем он занимается? Куда все эти бабки безумные уходят? Я просто привел конкретный пример. Я уже молчу про экологию. В России могут смеяться только над Греттой Тунберг, не понимая, что дышать тем, чем дышат в Росси и есть то, что едят, нельзя. Это не еда, это не воздух. Да, конечно, из Германии многое видишь по- другому, это правда.
Т. Троянская
―
Переходим на правоедение в России. Вернемся в Петербург. Вы помните Максима Соколова? Экс-министр транспорта.
Д. Губин
―
Да, конечно.
Т. Троянская
―
Так вот, он станет вице-губернатором Петербурга и будет отвечать за транспорт и туризм. Губернатор Беглов направил в ЗакСобрание обращение с предложением согласовать назначение Соколова на должность вице-губернатора. А до этого из Правительства вывели Олега Маркова, который занимал эту должность. Так что транспортная инфраструктура, инвестиционная политика и туризм. Кстати, Максим Соколов рассматривался некоторое время назад еще и в качестве потенциального губернатора Петербурга. Что вы можете сказать о Соколове?
Д. Губин
―
Губернаторов Петербурга назначает один единственный человек, как вы понимаете. А то, что вы говорите о назначениях, «однажды лебедь рак да щука задумали сыграть квартет».
Т. Троянская
―
Так…
Д. Губин
―
Точка. Прямая цитата. Все, давайте к следующему вопросу.
Т. Троянская
―
Кто будет раком и щукой? И кто будет куда тянуть?
Д. Губин
―
Спасибо вам за прекрасную двусмысленность русской речи в поставленном вами вопросе. Я думаю, там уже хихикают. Понимаете, туризм в Петербурге зависит совершенно от других причин. Ну, какой здесь вообще Соколов? «Ты кто? – Я мэр Лужков. – Каких еще лужков?» Туризм в Петербурге зависит от двух вещей. Первое. Внутренний туризм. Петербург сегодня единственный большой дешевый интересный город в России, куда можно поехать. Второго города нет. Есть еще Суздаль, но он маленький. И там дороже, чем в Питере. Все. Куда вы еще поедете? Вы поедете в Иваново?
Т. Троянская
―
Внутренний туризм обречен на успех…
Д. Губин
―
Внутренний туризм обречен на Петербург. Вы что в Челябинск поедете? В Читу? В Новокузнецк? В Омск? Что там делать?
Т. Троянская
―
Вы мне объясните, для чего Соколова внедряют в Петербург? Для чего его возвращают?
Д. Губин
―
Да какая разница? Есть должность! «В академии наук заседает князь Дундук. Говорят, не подобает Дундуку такая честь, почему ж он заседает? Потому что попа есть». Александр Сергеевич Пушкин, все претензии к нему. Он объяснил ситуацию.
Т. Троянская
―
Вы не рассматриваете Соколова, как потенциального вице-губернатора?
Д. Губин
―
Это решает только один человек в стране.
Т. Троянская
―
Может ли он решить?
Д. Губин
―
Может ли Путин решить? Конечно, может, До этого же решал. Вот решил, что Полтавченко не достоин. Полтавченко не стало. А перед этим он решил, что Матвиенко не достойна там быть. И ее не стало. А решит, что Троянская будет достойна, и привет, у нас новая губернатрисса.
Т. Троянская
―
Не решат, за это не переживайте.
Д. Губин
―
Решит кого угодно и куда угодно. И все проголосуют. Потому что все понимают, что способ выживания в России – это притвориться ветошкой. Вот и притворятся ветошкой и проголосуют. А потом его снимут, и никто назад не повернется. Я тут пытался вспомнить, как у Полтавченко имя-отчество. Не могу!
Т. Троянская
―
Георгий Сергеевич.
Д. Губин
―
Серьезно?
Т. Троянская
―
Напомнила? Давайте еще о назначениях. Бывший заместитель директора Эрмитажа Михаил Новиков, вы помните такого? Он проходи по делу о растратах. Два с половиной года лишения свободы условно по делу о мошенничестве. Так вот, он возглавил Северо-Западную дирекцию по строительству, реконструкции, реставрации Минкульта Российской Федерации. Правда, возмущенным ответили, что мы проверяем его еще, но факт назначения имеется. Как вы можете это объяснить?
Д. Губин
―
Никак. Там есть юридическая заковыка – человек, с которого не снята судимость, не может занимать государственную должность. Но я в этом не очень хорошо разбираюсь, а то что на строительство нужен «свой» человек, это совершенно понятно. Обратите внимание, что Дмитрий Рагозин только что заявил, что в 2022 году на базе дальневосточного космодрома будет строиться стартовый комплекс для отправки сверх тяжелых ракетоносителей, которые будут доставлять грузы на около лунные орбиты для строительства около лунных станций. Вот я все думаю, логично было бы обещанный Президентом запуск на Марс в 2019 году, Путин же не может врать, правда? А если не может, то мы считаем последние дни перед запуском на Марс, иначе мы вынуждены будем считать Президента своей страны вруном, а этого очень бы не хотелось. Я думаю, запустит! Так вот, мы строим космодром, не запустив ни миссию на Луну, ни на Марс, никуда. Так что строительство это очень хорошее дело. Вот и все. Вот ответ на все вопросы. Поэтому в Росси будут строить, но не будут достраивать. У нас же даже автобан между Москвой и Петербургом оказался не совсем автобаном между Москвой и Петербургом. Потому что он вливается в другую трассу в районе Твери, и планов строительства другой трассы в этом районе пока нет. Так что там попилили что могли, в районе зачислили. У нас трассу «Скандинавия» до финской границы должны построить к 2028 году. Все, кто ездят в Финляндию, знают, с какой скоростью строила маленькая сельскохозяйственная страна Финляндия автобан к границе. Так что финны могут, потому что их задача – построить. А наши могут только настолько, насколько можно построить собственную дачу за счет объявленного строительства. Вот и все. В Росси все очень просто со времен Екатерины Великой, даже раньше.
Т. Троянская
―
Но иногда в Росси появляются бунтари. Слышали вы историю о студентке петербургского университета, которая плюнула в педагога - Александра Элбакян?
Д. Губин
―
Я бы сказал, в двух педагогов.
Т. Троянская
―
В двух. Сначала в одного, потом в другого. Сегодня она, кстати, была гостьей нашего утреннего разворота. Она, действительно, ученая, занимается библейскими языками. Она считает, что ее оскорбляли и вели по отношению к ней неподобающе. Она написала заявление в Комиссию по этике. И когда эта комиссия случилась, особо рассматривать ее заявление не стали. И вот она решила плюнуть. Они в нее плюнули виртуально, а она решила реально плюнуть.
Д. Губин
―
Когда все нервничают, происходит эксцесс. Это напоминает, как один из лучших библиографов нашей страны Никита Елисеев, пнул дверь директора Национальной публичной библиотеки. Когда ты ничего не можешь сделать, остается пинать двери и плеваться. Так выходят эмоции. Я не хочу комментировать, кто прав, кто виноват, потому что я плохо знаю ситуацию, но я вижу, что просто нервы сдали.
Т. Троянская
―
Дмитрий, сейчас мы сделаем паузу, а потом продолжим наше общение.НОВОСТИ
Т. Троянская
―
Продолжаем программу «Особое мнение». Дмитрий Губин у нас на связи по скайпу. Дмитрий, вы с нами?
Д. Губин
―
Да, Татьяна, как слышно меня?
Т. Троянская
―
Да, мы говорили об Александре Элбакян, и вы сказали, что не знаете подробностей, но это такой эмоциональный выплеск. Но дело в том, что петербургский университет обратился в полицию из-за этого инцидента с участием Александры, и не понятно, чем эта история может закончиться для ученой.
Д. Губин
―
Мне бы хотелось продолжить тему эмоции. То, что вы сейчас сказали, это вторая фаза. Первая фаза, это когда у людей шалят нервы. И многие стали срываться. Для меня, например, показатель, не буду сейчас называть имя, существует реально популярный священник. Он выступает, кстати, на «Эхо Москвы».
Т. Троянская
―
Кураев, что ли?
Д. Губин
―
Я этого не сказал. Но это предположение не лишено неких оснований. И вот когда я записывал программу с этим священником, я обратил внимание, что он, когда раньше лукаво улыбался, комментируя действия священноначалия, тут он просто срывался на грубые оскорбительные слова. Чего раньше за ним не замечалось. Потому что мы ничего не можем поделать, мы понимаем, что в стране пятый год все хуже и хуже. Мы понимаем, что лучше не будет. Мы понимаем, что бесстыдство зашкаливает даже по советским категориям. Хотя Советский Союз был страной массового двоемыслия, массового бесстыдства, и в этой ситуации приходится кричать. Как говорила главная героиня романа Окуджавы «Путешествие дилетантов»: «Иногда так хочется кричать, да только хорошее воспитание не позволяет».Вот здесь идет уже срыв, даже хорошее воспитание перестает быть сдерживающим фактором, уже люди плюются, хлопают дверью и вообще занимаются набросом дерьма на вентилятор, даже когда понимают, что им прилетит ответочка. Это первая часть – нервы шалят у всех. С тех пор, как я вторую ногу поставил в Германии, это начал замечать очень хорошо. Здесь очень спокойная жизнь, здесь идет классическая дискуссия даже ехидная. Здесь происходит то, что происходит за границей. Когда мы учим английский язык, а то же самое в немецком и французском, есть тема – научная дискуссия, там выходят ораторы и говорят спокойно. В России это спокойствие невозможно, здесь начинают оскорблять, чтобы хоть как-то на себя обратить внимание. Потому что власть на тебя плевать хотела. На немецкого человека власть плевать не хотела, он сейчас пойдет в мэрию, напишет заявку на проведение митинга на главной площади, и полиция перекроет движение и будет его охранять. Потому что ему не имеют право отказать. И здесь, например, демонстрация, очень важный инструмент.
Например, у меня здесь собирались дом строить в нарушение городских регламентов, довольно большой этажности под окнами. Жильцам это все дико не нравится, хотя это съемные квартиры. И сразу возник разговор, что мы собираемся протестовать. Здесь продали один крупный торговый центр и жители домов, которые живут над ним, выходили на демонстрации, с требованиями и т.д. То есть, есть способ слить эмоции. То что вы сейчас сказали – обратилось руководство университета в полицию, это тоже интересная сторона. У оккупированного населения, я вновь возвращаюсь к фильму Варламова, у меня сложилось четкое убеждение, что Россия – самооккупированная страна. Хотя я сам когда-то писал текст в «Огоньке» - «Оккупанты и оккупируемые». Об этом Ходорковский очень хорошо написал еще до своей посадки накануне или в первый год после посадки, он написал, что России свойственно самоощущение оккупированной страны, оккупированного населения. А вот оккупируемые они могут только плеваться, стучать, бить, потому что они вообще больше ничего не могут. А вот интересно, что оккупанты, то есть начальство, не нисходят больше, они действуют только через полицию, только через репрессивные структуры. У меня еще был такой текст «Новое русское увольнение». Русский начальник не нисходит до разговора с увольняемым, до объяснения причин. Когда меня в свое время Добродеев вышвырнул, мило мне улыбаясь, он мне говорил: «Дима, мы для вас сделаем специальную программу, делайте что угодно, только не уходите. Поверьте мне!» И я, дурак, ему поверил, хотя Добродеев гнуснейший обманщик. И очень плохой человек, по моему. Но это моя частная точка зрения.
Т. Троянская
―
Это личное оценочное суждение.
Д. Губин
―
Да, это мое личное оценочное суждение. Потому что когда я на следующий день пришел на работу, выяснилось, что моя магнитная карточка, просто не действует. И все. Вот так в России увольняют, потому что на тебя плевать начальники хотели. А если ты плюнешь, они тут же вызовут охрану. Вот и все. Эти две России разделились. И чем дальше, тем больше они отделяются. Ну, если Президент РФ идет по Елисейскому дворцу, набитом охраной, в туалет в сопровождении шести телохранителей, то это живая иллюстрация к тому, что сейчас происходит в России. Просто масло и вода – две несмешивающиеся категории. Оккупанты и оккупируемые. Начальники и быдло. Баре, которые пытаются передать власть по наследству, я об этом сейчас буду серию статей писать, и все прочие, которые туда не попадут никакими силами. Вот что происходит. Поэтому с одной стороны, все чаще будут плевать, а с другой стороны за это все чаще будут давать реальные сроки.
Т. Троянская
―
Ну, все таки педагог не полицейский, согласитесь. Это у нас в полицию плеваться нельзя и кидать стаканчики.
Д. Губин
―
Плевать в начальство нельзя. Или в тот полицейский силовой кордон, который стоит между маслом и водой. Вот в них нельзя. Вы не понимаете, Татьяна, дело не в том, что в полицейских нельзя. Дело в том, что в начальников больше нельзя. Вот почему сейчас очень сильно будут прессовать все социальные сети, потому что какой-нибудь Твиттер своим ограничением на число знаков, где идеально выражать только эмоцию, это идеальная площадка для плевка. Там не нужны доказательства, там можно только плюнуть. Но те, кто сейчас плюется в Твиттере, не понимают, что как только они плюнут в сторону начальства, то на них можно возбудить уголовное дело. Статья найдется: экстремизм, оправдание нацизма, - все что угодно можно сюда приплести, - оскорбление национальной группы, возбуждение ненависти и т.д. У нас же резиновые законы. Вот что происходит. Насколько это опасно, я не знаю. Но в конце концов Россия 300 лет лежала под татарвой. И ничего. Причем, когда татарва через 100 лет ушла в виде своих начальников, и она поставила вместо себя русских наместников в виде какого-нибудь Ивана Коляты. Выяснилось, что этот Иван чморит своих так, как никакому татарину в голову не придет.То есть система-то привычная, отлаженная и при ней столетиями можно жить. Поэтому я не разделяю точку зрения тех людей, которые считают, что ах-ах эта катастрофа завтра рухнет. Она может тянуться очень долго. Но к сожалению, в такой стране не развивается ни мысль, ни искусство. Все больше людей уезжает. Все больше людей задумывается об отъезде. Все чаще плюются. Вот это да. Я не скажу, что это катастрофа. Можно вооружиться охраной, пока есть труба и пока идут деньги от нефти и газа. И вообще плевать на все формы возмущения.
Т. Троянская
―
Дмитрий, еще хотела с вами обсудить встречу Путина с Советом по правам человека и выступление, в частности, Сокурова. И потом ответка от Рамзана Кадырова.
Д. Губин
―
Боюсь, найдут меня мертвым на берегу у ручья.
Т. Троянская
―
И в Германии тоже боитесь?
Д. Губин
―
У нас же только что в Берлине убили, как известно.
Т. Троянская
―
Ну да. Но мы же не имеем к этому отношения. Как сказал Путин.
Д. Губин
―
Как это не имеем? Путин наврал.
Т. Троянская
―
Откуда вы знаете?
Д. Губин
―
Знаю. Потому что я читал заявление Министерства иностранных дел Германии. Тут я могу судить между тем, что утверждает Министерство иностранных дел Германии, и то, что утверждает русский Президент, я вынужден вставать на точку зрения Министерства Германии. По одной простой причине. В тех случаях, когда я знаю достоверно, в чем дело, я вынужден не верить Путину. Потому что он все время говорит неправду, начиная от того, что Шуберт умер от дурной болезни, это неправда, он умер от брюшного тифа. Заканчивая тем, что от вибрации ветряков, червяки выползают. Путин ни разу не был ни у одного ветряка, а у меня они рядом стоят, я к ним на велосипеде могу подъехать. И как можно выдать человека, потому что насколько я знаю, убитый не являлся гражданином Германии. Это кто-то напел, а Путин это сказал, это с ним происходит все чаще. Он выдает за реальную непроверенную, недостоверную информацию. А во-вторых, там облажались еще больше, чем Чепиго и его …
Т. Троянская
―
Петров или как там его. Ну, все поняли о ком речь.
Д. Губин
―
Там-то человек реально задержан, находится в немецкой тюрьме. Вот какая штука, он в руках немецкого правосудия. И дальше очень неприятная ситуация, из которой невозможно выпутаться. Если она верна, а она скорее всего верна, если он ехал по фальшивому паспорту, который был исключен из базы проверки на границе, ведь он прошел российские погранслужбы. Ты можешь подделать паспорт, но ты не пройдешь российские погранслужбы, у которых единая база данных.
Т. Троянская
―
А вот Роман Смирнов в Ютюбе пишет: «Убитый был чеченским боевиком, чего его жалеть?»
Д. Губин
―
Он был человеком. У любого человека есть права человека. Это то, что не понимают в России, и на чем строится западная цивилизация. У любого. Кем бы он ни был. У Гитлера, потому что он человек. У Чекатило, потому что он человек. Права человека состоят в том, что никто тебя не может убить в порядке само суда. Вот это права человека. Не потому что ты хороший или плохой, а потому что ты Человек, Хомо сапиенс. Вот эта причина, которую у нас не понимают. Кстати, в Германию было бы полезно съездить, посмотреть на некоторые вещи. Приехать в Мюнхен, где были два пантеона героев нацисской славы, мучеников, их взорвали в 1945 году. Но перед этим тела вынесли оттуда и выдали родным. Или съездить в город Ландсберг, где на кладбище местной церкви стоят одинаковые кресты, на них нет ни имени, ни фамилии, а только номера. Там закопаны нацисские преступники. Это очень западная позиция. Они заслужили крест над собой, потому что они были людьми, но они не заслужили имени.
Т. Троянская
―
Дмитрий. У нас, к сожалению, уже закончилось время. Мы поняли, что нам нужно ехать в Германию, и поняли, что вы не будете комментировать Кадырова, боитесь.
Д. Губин
―
Да, я боюсь.
Т. Троянская
―
Дмитрий Губин, журналист, был у нас по скайпу в программе «Особое мнение».