Максим Шевченко - Особое мнение - 2020-02-27
М.Курников
―
Здравствуйте! У микрофона — Максим Курников. И вместе со мной в студии — журналист Максим Шевченко.
М.Шевченко
―
Здравствуйте!
М.Курников
―
Максим, вы помните, как 5 лет назад вы узнали об убийстве Бориса Немцова, и что вы чувствовали тогда?
М.Шевченко
―
Конечно, помню. Я узнал из «Эха Москвы». И в ту же ночь я поехал на этот мост. Я недалеко жил в центре всегда. И я еще помню кровь на снегу. Где-то, наверное, часа полтора прошло с момента убийства.
М.Курников
―
На ваш взгляд, это убийство расследовано до конца?
М.Шевченко
―
Судя по всему, обвиняемые — Дадаев… — у них, скорей всего есть алиби. Камеры были отключены, как известно, на мосту. Кто стрелял, мы до сих пор точно не можем определить. И главное, нам точно не называют, кто может быть заказчиком этого убийства. Кто, собственно, те самые 15 миллионов, которые якобы следствие называет за убийство Немцова или сколько тем, им пообещал, в чьих интересах это было? Я думаю, следствие не только не доведено до конца, но и сознательно уведено в сторону.
М.Курников
―
Кем уведено?
М.Шевченко
―
Ну, очевидно, следствием и тем, кто приказывает следствию.
М.Курников
―
Евросоюз призвал полное расследование провести. На ваш взгляд, при нынешней власти… или давайте так: при нашей с вами жизни будет это расследование или нет?
М.Шевченко
―
Я не думаю, что будет расследование убийства Немцова, я не думаю, что будет расследование убийства в Центральноафриканской республике группы Джемаля — Расторгуева — Радченко. Я не думаю, что будет убийство расследовано Хаджимурада Камалова и многих других убитых в Дагестане журналистов. Я вообще не думаю, что расследование и поиск правды и справедливости является задачей этого режима.Они, как говорится, идут вперед, как им кажется, в своем капиталистическом небытии. Бытие в небытии. Такой был Григорий Нисский, средневековый философ православный, он определял дьявола как небытие в бытии.
Вот они тоже как бытие в небытии движутся и думают: «Собственно говоря, чего? Дома в Москве — были взрывы. Ну, как бы с нас не спрашивают — пойдем дальше. Убили Немцова. Ну, мы чего-то предложили обществу. Пойдем дальше. Вот убили, посадили кого-то — ну, чего-то они побуянили, журналисты поговорили, в социальных сетях, на «Эхо Москвы» что-то, в ЕСПЧ что-то сказали. Но никто же за горло, собственно, не берет. Пойдем дальше».
Дело Голунова — это какой-то эксклюзив. Я считаю, что дело Голунова — это просто сведение счета разных группировок внутри силовиков. А так у них единая консолидированная позиция, что общественный запрос является враждебным запросом, который посягает на глыбу власти, такую базальтовую, которую, как им кажется, они строят и создают и которая, как им кажется, и есть Россия — вот в чем проблема.
Я думаю, что не расследована подозрительная смерть Юшенкова, по делу Политковской не до конца всё ясно, потому что опять-таки мы не понимаем заказчика, мы не понимаем мотива окончательного этого убийства. Юрий Щекочихин умер загадочной смертью тоже. И многие считают, что он был отравлен. До конца непонятно. Ну, и что? Они же живут по принципу: «Ну, говорите, говорите, а власть-то у нас».
М.Курников
―
Должна смениться власть, чтобы эти преступления были расследованы? Или вы не верите, что даже при смене власти мы узнаем, кто был теми преступниками?
М.Шевченко
―
Я думаю, это один из возможных шагов к расследованию. Потому что в правосудие внутри этой системы я не верю, конечно, ни одной секунды.
М.Курников
―
Мы начали говорить о философских категориях — бытии, небытии, — я сразу вспомнил другого спикера этой недели, который к философским категориям часто обращается. Это бывший руководитель направления Украины, скажем так в администрации президента. Он дал свое интервью. Я имею в виду Суркова. И он рассуждал, в том числе, о философских категориях, например, о том, что Украины, украинцев не существует, что это такая игра…
М.Шевченко
―
Он не так говорил. Вы несколько искажаете.
М.Курников
―
А как?..
М.Шевченко
―
Я все-таки с уважением отношусь к уму Владислава Юрьевича. Он так не говорил. Он говорил, что она не состоялась. По-моему, такая была мысль в полной мере. Можно посмотреть просто цитату.
М.Курников
―
Можно, конечно, посмотреть цитату. Он говорит, что есть украинство, но нет Украины.
М.Шевченко
―
Ну, так это… понимаете, логичная мысль.
М.Курников
―
Так. Объясните мне.
М.Шевченко
―
Как бы есть русофильство, но это не значит, что русофильство и Россия — это одно и то же. Меня не это, честно говоря, в этом интервью зацепило и не это показалось существенным, потому что это как раз обычное для него вбрасывание таких ярких пятен, как бы вот Украина… Но там нечего обсуждать. Гораздо важнее мысль, которую он пробросил относительно России, касательно внутреннего. Нам надо не президентство, а гиперпрезидентскую республику. Что такое гиперпрезидентская?..
М.Курников
―
Он сказал, что она, по сути, уже есть, ее надо просто оформить.
М.Шевченко
―
Да, надо оформить. Всякие идеи о том, что надо обнулить президентские сроки. Идея о том, что, конечно, надо отнять все права у местного самоуправления. И то, что он себя называл «вольным каменщиком», то есть масоном. Вольный каменщик, сорвавшийся с лесов — это что значит? Публичная декларация принадлежности к масонству. Это же в России мы сразу улыбаемся, хихикаем: конспирология и так далее. А везде в Европе или в Америке масоны — это вполне легальная клубная система, в которую входят влиятельные люди, направляющие общество, направляющие общественный процесс. Среди деятелей Февральской революции подавляющее большинство принадлежали к масонским клубам. «Великий Восток народов России», например.Поэтому публичная декларация — это очень серьезная заявка на то, что он — Сурков — принадлежит к неким системам, которые больше, чем Российское государство, что эти системы его как бы сбросили с лесов за его лояльность Путину и путинизму. Я это так читаю. И помимо этого, что такое гиперпрезидентская республика? Он развивает эту свою тему «глубинного народа» и вечного путинизма, вечного государства.
На самом деле их мечта мне абсолютно понятна. Я полностью расшифровал, что они хотят построить в России.
М.Курников
―
Их — это чья?
М.Шевченко
―
Ну вот правящей элиты, правящей группировки, точнее. не либеральной группировки. Потому что там есть несколько групп. Вот этой путинско-патрушевской — так назовем ее — группировки. Они хотят построить такую систему власти, при которой само посягательство на подлинную, реальную высшую власть, которая распоряжается силовыми структурами, которая объявляет стратегию страны, финансы, будет немыслима, потому что эта власть должна быть вне досягаемости любых электоральных процедур западного типа.По сути это власть вождя, власть дуче, или можно сказать, власть императора, Бонапарта. Вот когда Бонапарт был первый консул, он избирался из числа членов Директории. Там Баррас мог сказать: «Бонапарт, ты мне не нравишься. А Жозефина твоя нравится» — например (как и было в реальности). Но когда Бонапарт стал императором и возложил на себя корону, — император не избирается, он находится за пределами парламента, сената, которые могут иметь какие-то свои полномочия.
М.Шевченко: Cледствие по делу Немцова не только не доведено до конца, но и сознательно уведено в сторону
То есть они говорят: «Мы строим в России такое гиперкорпоративистское… это даже не корпоративистское, хотя намек на корпоративизим есть во вчерашней встрече Путина с рабочей группой по конституционным поправкам, когда в ответ говорит: «Вот давайте внесем в Конституцию особое отношение государства с бизнесом». Да, давайте внесем. Как это с бизнесом? Как с корпорацией? Вот это вот фашистское корпоративное государство. Не в негативном смысле как вот черные танки едут, а фашистское классическое муссолиниевское, которое Соловьев воспевает. Там Джентиле о чем писал или разные другие идеологи корпоративизма.
Есть корпорация бизнесменов, которая закрепляется в Конституции, по мнению Путина это хорошо. Тогда там значит, должна быть корпорация рабочих, корпорация журналистов, корпорация учителей. Вообще, корпоративный, цеховой такой метод. Но высшая политическая власть не должна подвергаться угрозам. Она является хранителем сакральной совокупности того, что называется, условно, Россия или Италия. Дуче не избирается. Бонапарт, император не избирается. Они находятся за рамками всего. Они могут потерпеть поражение, но вместе с ними терпят поражения и все остальные.
М.Курников
―
Государство.
М.Шевченко
―
Народ, нация, все остальные. Вот модель, которую Сурков продвигает. Это есть их модель глубинного государства. Когда Путин критикует либерализм, он критикует не вас, не «Эхо Москвы», он критикует западную систему делегирования полномочий, концепцию гражданского общества, идущую из XVIII века. Гражданское общество — это же буржуазная концепция по большому счету. Буржуа, обладающие собственностью, имуществом и правами… Напомню, что в концепции гражданского общества гражданином не мог быть тот, кто не обладает частной собственностью, вот изначально. Конечно, потом это развивалось и так далее. Но частная собственность все равно является фундаментом. И как договоренность между всеми. Там права, свободы, делегирование полномочий.
М.Шевченко: Не думаю, что расследование и поиск правды и справедливости является задачей этого режима
Он говорит: «Нет, у нас свой путь». И в этом суть. Это Сурков продвигает. Поэтому я это интервью не воспринимаю совершенно как заявку на то, что возьмите меня на работу. Это именно озвучка чела, находящегося на работе, имеющего отношение к ключевой группировке, формирующей власть в России, того, что на самом деле они хотят в нашей стране.
М.Курников
―
Мы сделаем здесь небольшую паузу и вернемся в студию.РЕКЛАМА
М.Курников
―
Мы продолжаем говорить с журналистом Максимом Шевченко, насколько эта концепция современна и жизнеспособна, на ваш взгляд.
М.Шевченко
―
Я считаю, что она современна и жизнеспособна, потому что любая модель на самом деле общества — рабочая. Любая модель рабочая. И демократии и общества западного либерализма бывает, срываются в чудовищные страшные кризисы, из которых потом выбираются за счет других, как правило. Америка выбралась из кризиса 29-го года, великой депрессии за счет Второй мировой войны по большому счету, за счет того, что весь мир пылал, а Америка поставляла оружие одной из сторон.Китай — вот вам пример. Пожизненная должность Си Цзиньпина. Пожизненная.
М.Курников
―
Это, кстати, тоже новация. До этого они менялись.
М.Шевченко
―
Какая новация? Это император.
М.Курников
―
Я имею в виду, что до этого они менялись.
М.Шевченко
―
Это абсолютно авторитарная система. И это все равно существует. На фоне этого рост экономики, новые технологии, 5G… Поэтому лепят наших либералов про то, что там Айфоны не производят. Вот у вас Китай производит не только Айфоны, а вообще всё что угодно, даже двигатели для «Мерседесов» производят.Вопрос же не в том, какая система лучше. Как наши говорили конструкторы в 90-е годы политические: пиночетовская или куан-ювская, западноевропейская. Милюков в свое время говорил в 17- году, что «мы хотели бы в России строить по английскому варианту». Кто-то по французскому варианту в партии кадетов хотел строить.
Только Ленин на самом деле хотел строить по русскому варианту, услышав как бы запрос русского народа на создание государства-семьи, в чем его обвиняли все от марксистов меньшевиков до либералов кадетов. Только он осуществил запрос народ.
М.Шевченко: Они живут по принципу: «Ну, говорите, говорите, а власть-то у нас»
Сегодня в России на самом деле никакого особого пути нет у них. Потому что они на самом деле пытаются западную модель капитализма, при котором они являются держателями денежных, сырьевых потоков и властных полномочий с внешних санкций старших партнеров — западных элит контролировать и курировать ситуацию внутри страны. Народ, особенно русский народ, практически уничтожен, сельское население.
Это не естественный процесс. Это искусственно сделано. Уничтожается жизнь на селе, жизнь в маленьких городах, жизнь в моногородах как основа фундаментальной жизни, самостоятельного народного бытия.
М.Курников
―
Они вам ответят: модернизация — это естественный процесс.
М.Шевченко
―
Это не естественный процесс. Это было сделано насильно. Это началось с того, что сначала землю передали в частную собственность и фактически насильно распустили совхозы и колхозы, которые были социально-экономической базой. Не перевели их в формат кооперативных хозяйств, например…
М.Курников
―
Сельское хозяйство тоже было базой для модернизации в свое время при советской власти.
М.Шевченко
―
Да, но сейчас-то оно оказалось базой для деградации. Просто обездоленное пауперизированное население согнали в большие города, где сделали людей абсолютными люмпенами. Большая часть населения Москвы, больших городов — это люмпены, которые полностью зависят от микрокредитной, кредитной системы. Фактически вся страна подчинена интересам крупного капитала. Поэтому сколько вы из себя ни будете изображать наследников Муссолини или Николая II или еще кого-то, вы не имеете к этому никакого отношения. Потому что вся социальная политика путинизма антинародная и русофобская. Вся абсолютно.Те народы, которые в Российской Федерации живут нормально, живут не благодаря, а вопреки, благодаря семейным связям. Это, как правило, малочисленные народы — народы Кавказа, народы Поволжья, для которых семейные связи являются основой выживания.
М.Курников
―
А в интервью Суркова вы тоже заметили русофобские нотки?
М.Шевченко
―
Я считаю, что поддержка этой системы, уничтожающей коренную социально-экономическую базу жизни русского народа, передающую землю через подставные, фиктивные институты в руки иностранного капитала, продающей страну… Я считаю, их задача — продать страну. Когда они говорят — «инвестиции в Россию», — никаких инвестиций сюда нету. Здесь есть продажа пакетов активов. Как Дерипаска продал НРЗБ американцам и англичанам. Вот их задача.Я вижу в поддержке этой системы и в деланье вида, что эта система реально соответствует историческим интересам русского и других народов — поддержку уничтожения и геноцида нашего народа. Эта система, она уничтожает наш народ. Она его превращает в городских люмпенов. И это делается сознательно. Потому что бытие народа угрожает этим властителям. Народ является — тот самый «глубинный народ», Владислав Юрьевич — сущностью, которая себя ощущает, может, бессознательно, по Юнгу или как-то еще как единая целая общностью, как ощущали себя русские крестьяне в начале XX века, которые стали опорой большевизма и эсеровского народничества такого, опорой красного, собственно, проекта.
М.Шевченко: Нам мозг Путина как мозг Джона Малковича в фильме «Быть Джоном Малковичем». Мы знаем, как вы думаете, Владимир Владимирович
Это огромная масса русских крестьян. Это же доказано. Макс Вебер писал о том, что именно русская община, неся в себе задатки анархо-коммунизма такого общинного, стала опорой большевизма и советской власти. Поэтому они сознательно уничтожили русский народ, чтобы не допустить никакого возрождения национального самосознания, идущего снизу. Только сверху, через политтехнологов, которые будут нам объяснять про «глубинное государство» и про «вечный путинизм», то есть про капитализм иностранных транснациональный, который через своих компрадорских представителей, делающих вид, что они патриоты и что они строят какое-то корпоративное, сложное государство долгого путинизма, просто-напросто это государство, этот капитализм тут и создал. Вот и всё.
М.Курников
―
Максим Шевченко я напомню, у нас в студии. Я нашел все-таки эту цитату: «Украины нет. Есть украинство — специфическое расстройство умов.
М.Шевченко
―
Ну, как государство нет. Это, собственно, наверное, и было. Украины нет, есть украинство.
М.Курников
―
Вы согласны с этой точки зрения?
М.Шевченко
―
Я считаю, России тоже нет. Это что, Россия, что ли, что мы видим? Можно сколько угодно орать «Россия! Россия!» и размахивать трехцветными флагами энтээсовскими…
М.Курников
―
А что же это?
М.Шевченко
―
Это ни Россия никакая.
М.Курников
―
Российская Федерация.
М.Шевченко: Интервью Суркова - это озвучка чела, имеющего отношение к группировке, формирующей власть в России
М.Шевченко
―
Да как это Россия, когда русский народ уменьшается в своей численности, когда он истребляется за счет истребления его социально-экономической, культурной базы, когда уничтожаются школы?..
М.Курников
―
Когда вы говорите русский народ, вы имеете в виду всех россиян?
М.Шевченко
―
Я имею в виду конкретно русский народ. Еще раз говорю, малочисленные народы выживут в этой ситуации за счет консолидированного семейного, этнического самосознания. Русские настолько связали себя с государством, что государство, предавая просто-напросто русский народ, отдавая его в эту стихию, содействует его историческому уничтожению. В этом проблема.
М.Курников
―
Максим, я вот что хочу понять. Когда Сурков что-нибудь говорит, потом Дмитрий Песков за весь Кремль отвечает: «Мы так не считаем на самом деле. Это он говорит как физическое лицо». Как так происходит?
М.Шевченко
―
Это игра.
М.Курников
―
Что за игра?
М.Шевченко
―
Ну, игра такая, что, дескать, вот как бы это не официальная позиция Кремля, а это его частное мнение.
М.Курников
―
То есть это не месть какая-то Суркова: «Сейчас я вам устрою. Как сейчас выдам тут все карты».
М.Шевченко
―
Нет, это не месть. Еще раз говорю, при Муссолини был выдающийся философ Джентиле. Да, он был фашистом, писал манифест фашизма первую часть, но как философ, как гегельянец, младогегельянец, он остался в истории философии. Вот они хотят такую же позицию. Но при этом с ним там и полемизировали, и автором фашистского манифеста был Гарбиеле д’Аннунцио и тоже философ и поэт. И тоже Муссолини там с ним полемизировал. Но как бы они всегда были рядом, они озвучивали многие вещи.
М.Курников
―
Кажется, они были гораздо более романтичные ребята, чем Владислав Юрьевич. Но это уже оценочное суждение.
М.Шевченко
―
Конечно, разумеется. Они, во-первых, были итальянцами и поэтому были более веселыми.
М.Курников
―
Я хочу вас спросить про закрепление этой самой гиперпрезидентской модели в виде новой Конституции. 22 апреля в день 150-летия… На ваш взгляд, это такое случайное совпадение?
М.Шевченко
―
Нет, конечно. Это они сделали специально. Когда сегодня мы обсуждали, долго думали — зачем? Есть две версии. Первая — что это такое злоумышление против коммунистов. Но я не вижу тут особого злоумышления, потому что никто не мешает в этот день ходить с красными знаменами и возлагать огромные горы красных гвоздик к памятнику Ленину или к Мавзолею. Запрета нет на это, никакой закон Российской Федерации этого не запрещает.Вот они вместо того, чтобы праздновать этот день, заместили этим голосованием. Ну, так кто мешает левой оппозиции этот день превратить из голосования по конституции в день празднования 150-летия Владимира Ильича Ленина? Никто не мешает.
М.Шевченко: Зачем они этот формат придумали? Превратить президента в блогера, героя Instagram и YouTube? Это круто
Поэтому, я думаю, тут разгадка очень простая и технологическая. Так как мы имеем дело с жуликами, то так как они понимают, что никаких толп, которые будут идти к этим их фиктивным урнам, не будет — они большую часть даже этого голосования планируют сделать в электронном виде; люди, находящиеся далеко от урн, за 10 дней могут голосовать, кто-то за 3 дня на дому, то есть понятно, что это жульничество, — но тут как раз на улицах окажутся, допустим, коммунисты, лево-патриотическая оппозиция. Это можно снять по телевизору и потом снять по «Первому каналу» или по «России», что это люди идут к урнам голосовать за Конституцию.
М.Курников
―
Ну, не настолько…
М.Шевченко
―
А я уверен, что настолько. Я уверен, что всё гораздо проще, чем вы думаете.
М.Курников
―
Но я в отличие от вас на «Первом» не работал, не знаю.
М.Шевченко
―
Я тоже не работал в этом секторе. Я работал в ток-шоу. Все дело в том, прокуратор, что у вас просто болит голова. Просто нужна картинка и масса людей на улицах. Вот, я думаю, что в этом дело. А с красными эти люди будут знаменами… Вот им скажут: «А вот у вас в кадре с красными знаменами идут» — «Ну, что же, они идут против голосовать, высказывать свое мнение».
М.Курников
―
А, на ваш взгляд коммунисты будут голосовать против или левые силы? А ваш какой совет левым силам: идти голосовать против, идти голосовать за, не идти вообще?
М.Шевченко
―
Мой совет: публично заявить свою позицию по этому голосованию, прежде всего. Публично, прежде чем ты проголосуешь. Превратить тайное голосование в открытое голосование. Каждый, кто заявляет свою позицию, я считаю, должен просто публично ее озвучить: «Я иду и голосую — нет. Я не иду и не голосую, потому что я против этой фальсификации, против мошенничества. Тот, кто будет голосовать — да, я думаю, вряд ли озвучит свою позицию, если, конечно, это нее будет на зарплате человек.
М.Курников
―
А что, это стыдная позиция?
М.Шевченко
―
Мне кажется, да. Судя по тем методичкам, тому ажиотажу, который мы наблюдаем в интернете в прокремлевских Телеграмм-каналах, я думаю, что так, как говорится… Вот Шнур же озвучил. Но Шнур и матом ругается, в конце концов, и голый пляшет и гениталии показывает свои со сцены. У него был такой эпизод.
М.Шевченко: Вся социальная политика путинизма антинародная и русофобская. Вся абсолютно
М.Курников
―
У него партия теперь своя. Вы так говорите, как будто это всё плохое.
М.Шевченко
―
Нет, я не говорю. Просто говорю, стыда просто нет и всё. «Долой стыд!» как помните, было в 20-е годы.
М.Курников
―
Вы при этом идете голосуете, не голосуете — что?
М.Шевченко
―
Я не пойду. Я в этом участвовать не буду и заявляю открыто об этом. Я в этом не принимаю участие.
М.Курников
―
Почему? За вас же тогда просто возьмут…
М.Шевченко
―
Они и так… Мы же не сможем это никак проконтролировать. Даже, предположим, мы с вами всё, кто находится… вот 100% проголосует против, — как вы это проконтролируете? Там нет контроля политических партий, не допущены до контроля «Голос» или другие независимые мониторинговые компании. Если будет контроль осуществлять общественные палаты, которые получают просто гранты или в АП или у губернаторских…
М.Курников
―
НРЗБ Мы скоро вернемсяНОВОСТИ
М.Курников
―
Продолжаем говорить с Максимом Шевченко, журналистом. И как раз хочу вашей экспертной оценки по интервью, которое дает Владимир Путин. Он его уже дал, но нам его показывают частями. 20 частей, которые делает ТАСС. Как вам?
М.Шевченко
―
Мне очень нравится ведущий, честно говоря.
М.Курников
―
Господин Ванденко.
М.Шевченко
―
Как фамилия его?
М.Курников
―
Ванденко.
М.Шевченко
―
Да, Ванденко. Классная такая манера, артистичная. Вот на ведущего приятно смотреть. Путин на фоне ведущего как-то теряется и менее интересен, будем откровенны. Потому что мы все смотрим: Как, он так разговаривает с Путиным? А как он еще повернет вопрос? Уже ответы Путина как бы уже не так имеют значение, она не так значимы.
М.Курников
―
Перебил — и это уже достижение вроде бы.
М.Шевченко
―
Я вообще не понимаю, зачем они этот формат придумали. Мне это непонятно. Превратить президента, главнокомандующего при всех его минусах в блогера, героя Instagram и героя YouTube? Это круто. Я думаю, это какая-то зависть просто к Трампу, который сделал Twitter инструментом геополитической войны. Ну, наверное, тут хотят сделать YouTube.Но он там ничего такого сенсационного не говорит. По его мнению, страдают силовики.
М.Курников
―
Вот как раз вопрос. Президент заступается за силовиков. А насколько они ему лояльны, на ваш взгляд?
М.Шевченко: Дело Голунова — это просто сведение счета разных группировок внутри силовиков
М.Шевченко
―
Я думаю, они ему очень благодарны за то, что он за них заступается и за все остальное. Они являются винтиками всей этой машины, которую он олицетворяет. Путина не видно в этом интервью. Вот ведущий виден, а Путина нету. То, что он скажет, не имеет значения. Путин у нас один раз в год беседует с народом, просящим асфальт отремонтировать и детский садик очинить. Раз в год беседует с журналистами. И как-то резонанс из этих выступлений гораздо больше, из его встреч.
М.Курников
―
Да и то последний раз с журналистами как-то было не очень.
М.Шевченко
―
А из этих… Тут даже цитаты… Еще раз говорю, вот эмоционально Путин проигрывает ведущему, на мой взгляд.
М.Курников
―
Давайте зафиксируем. Он говорит, что практически не пользуется интернетом. И как будто даже гордится этим. Он говорит: «Я могу позвонить, и мне любого человека тут же соединят».
М.Шевченко
―
Ну, это понятная позиция.
М.Курников
―
Вас здесь ничего не смущает, ни пугает?
М.Шевченко
―
А что тут такого?
М.Курников
―
Отставание просто…
М.Шевченко
―
Вот мы с вами пользуемся интернетом, мы тратим в день 3 часа минимум на интернет. Может ли себе позволить президент огромной страны с таким количеством проблем, который, так или иначе, руководит (на мой взгляд, плохо, но руководит) такой сложной системой, 3 часа потратить на интернет? Конечно, не может.Конечно, есть, очевидно, какие-то люди, которые обращают его внимание на что-то и приходят к нему с кратким 15-минутным, например, докладом, потому что то-то, то-то важное. В целом с такого уровня власти полномочия разбираться с интернетом, наверное, делегируются вниз какому-нибудь Жаричу или Гореславскому, или Новикову, не знаю, кто там в администрации отвечает за всё.
М.Курников
―
Кроме интернета там, конечно, про действия силовиков, про эту девушку, которую ударили. Позиция такая: Если ты вышел на несанкционированную акцию, то ты всё — мясо.
М.Шевченко
―
С его точки зрения почему-то мы, москвичи перегораживаем улицы своей Москвы, бульвары перегораживаем. Это почему-то нельзя. И сразу нас, москвичей должны за это избивать. На мой взгляд, это дикая позиция.
М.Курников
―
Вроде ничего нового, но каждый раз, когда он ее повторяет, почему это всех так удивляет?
М.Шевченко
―
Потом мне непонятно, что там люди перегораживали в Нескучном саду, когда заходили гуськом, держась за плечи в Нескучный сад, — это дикая картинка. Помните? Оттуда вот так вытаскивали людей… Владимир Владимирович, чем там в Нескучном саду перегораживали, доступ к клумбам, что ли или к театру Эрмитаж или к этой опере новой?Поэтому еще раз говорю: это производит на меня дикое впечатление — цикл этих интервью. Смысл их мне непонятен. На мой взгляд, они упрощают Путина, как бы сакральность власти, которая необходимо всякой власти для того, чтобы… «А, он что-то знает… он думает что-то другое… Сталин в Кремле думает…».
М.Курников
―
Окошко горит.
М.Шевченко
―
Вот как он думает. Сидит — и его допрашивает журналист. Как Доренко допрашивал… Как любую поп-звезду допрашивают. Как Дудь допрашивает Невзорова, так и Путина допрашивают. Какая разница между Белковским, Невзоровым и Путиным? И тех и тех допрашивают журналисты. Вот на самом деле… Они же не понимают, что у них по итогу получается. Может, конечно, это такая идея — показать его демократизм, близость к народу. Да какой такой особый народ будет это смотреть?Мне это скучно. Вот интервью Дудя мне не скучно смотреть, а это скучно. Потому что уже заранее всё знаешь. Мы уже всё знаем. Нам уже мозг Путина, условно говоря, как мозг Джона Малковича в великом фильме «Быть Джоном Малковичем» — быть Владимиром Путиным. Нам это всё уже известно много лет, мы знаем, как вы думаете, Владимир Владимирович! Зачем это с вами творят, — хочется спросить, — этот хороший, прекрасный, умный и артистичный журналист? Зачем вот это позволять делать? Кто в администрации придумал этот проект, который, на мой взгляд, упрощает и у площает то, что казалось как бы сакральным? Такая власть не может быть богоданной или данной откуда-то еще, какими-то иными силами. Это просто блогер, какой-то общественный деятель, который дает интервью.
М.Курников
―
Еще одна тема, связанна с журналистикой. Это статья «Медузы» и те обвинения, которые они выдвинули против некоторых членов дела «Сети»*. Насколько, на ваш взгляд, позиция издания оправдана: Надо публиковать такое, несмотря ни на какие…
М.Шевченко
―
Надо написать, что к нам пришли левые активисты или как там…
М.Курников
―
Левые активисты и рассказали о своем расследовании…
М.Шевченко
―
Ну, так правые активисты пришли, потом либералы придут, еще чего-нибудь расскажут такое. Нет, там, конечно, не левые активисты. Понятно, что это подготовленный файл, который спецслужбы туда скинули. А зачем это? Мне понятно, зачем. Для того, чтобы дискредитировать ребят, которые были чисто политическими мучениками, жертвами режима в глазах тех, кто за них вступается.
М.Курников
―
Но вы понимаете, что вы сейчас делает так же, как «Медуза». Вы просто обвиняете, исходя из догадок.
М.Шевченко
―
Нет, секундочку! Я не делаю, как «Медуза», я не обвиняю. Я говорю, что публикация преследует своей целью дискредитировать ребят, что вы имеете дело не с заблуждающимися идейными борцами, у которых были идеи, которые не организовывали террористических актов — это, скорей всего, провокация и постановка по типу боевой организации эсеров. Как известно, Азеф несколько раз встречался со Столыпиным, и Столыпин потом защищал Азефа перед депутатами Государственной думы. А это вот организация, о которой как бы можно сказать: Эти мальчики заблуждались с девочками. А вам говорят: Нет, это убийцы и наркоторговцы.Это целенаправленная акция по снижению уровня поддержки эмоциональной по отношению к этим ребятам.
М.Курников
―
Зачем это «Медузе»? Ну, просто «Медуза» — то СМИ, у которого есть репутация.
М.Шевченко
―
А зачем «Медузе» брать Лысову на работу, вы не в курсе?
М.Курников
―
Вы мне скажите.
М.Шевченко
―
Человека из пропагандистского ресурса под названием «Интерфакс».
М.Курников
―
Но она не только там работала, в разных местах.
М.Шевченко
―
Она там в основном работала в последнее время. Зачем это «Медузе», я не знаю. Вся политика здесь… Мы думаем, что это какая-то борьба между либерализмом, консерватизмом, левыми, правыми — нет. Эта политика — это борьба разных групп. Я не изучал этот вопрос. Возможно, «Медуза» принадлежит к какой-то одной группе. Те, кто инициировал дело «Сети»*, принадлежит к другой группе. Возможно, какая-то очередная борьба внутри ФСБ разных там ведомств или внутри следственных органов, как вот прокуратура со Следственным комитетом боролась на глазах всей страны долго, долго, пока человека не отправили на Кавказ, а Краснов не занял его место. Правильно? Может и здесь тоже борется первая служба со второй.То есть я не верю ни в какие идейные конфликты, которые здесь существуют. Но я верю в то, что это корпоративная борьба группировок, которые используют разные медийные ресурсы — либеральные, консервативные — для дискредитации друг друга, для создания общественного мнения и для создания ситуации, при которой можно скушать своего оппонента. Вот Сечин скушал Улюкаева.
М.Курников
―
Вы этот вывод делаете из качества материала?
М.Шевченко
―
Материал подготовлен… выглядит очень качественно. По сути это чудовищный совершенно материал. Мало того, что это донос, что вот они сидят, а вот давайте им еще добавим. То есть это настолько выходит за рамки традиционной русской культуры, даже интеллигенции, понимаете? Ладно, там Достоевский прибегал, по-моему, к Суворину, говорил: «А если бы ты знал про то, что планируют царя убить, — или кого там, не помню, — ты бы сказал?» А тут у людей не свербит совершенно, что людям дали по 16 лет, и вот мы сейчас опубликуем еще материалы, на основании которых им еще могут добавить по другим статьям.Сами они это оправдывают — там адвокаты, — что нет, это уголовное дело, поэтому надо это вытащить из под ФСБ, перевести в Следственный комитет… На мой взгляд, дело «Сети»* абсолютно очевидное. Там были какие-то люди, которых взяли за какие-то дела силовики, которых раскрутили в ходе допросов, и на основании которых сформировали все это дело. Причем не только показания, а я уверен, что там были провокаторы. Так же, как Азеф был провокатором охранки и одновременно организовывал террористическую деятельность боевой организации эсеров.
М.Курников
―
Терроризм все-таки был настоящий у Азефа…
М.Шевченко
―
А мы не знаем, до чего бы тут дошло под контролем современной охранки. То же самое. Там Зубатов, Рачковский и Столыпин стояли фактически за убийством Плеве, великого князя Сергея, за действиями Азефа. А тут тоже какие-то современные Зубатов, Рачковский, Столыпин, — они тоже есть, просто мы их фамилии не знаем.Тогда можно было Столыпина вытащить перед Государственной думой (по-моему, это 2-я была Дума, 7-й год, если мне память не изменяет) и спрашивать у него: «Как вы так допустили, что Азеф, главный террорист был, оказывается, вашим агентом?» И он защищал его, напомню еще раз, активно защищал, что, наоборот, гордиться надо и так далее.
А сейчас кого вытаскивать? Кого из современных Столыпиных вы вытащите перед какой Государственной Думой? Ответственности никакой нет.
М.Курников
―
Завершая эфир, хочу успеть вас спросить про покушение на Тумсо Абдурахманова в Польше. Насколько, на ваш взгляд, это важная история? Про сегодняшнюю Россию на самом деле, а не про Польшу?
М.Шевченко
―
Тут я соглашусь с Песковым. Пусть поляки расследуют это дело. Покушавшийся, как я понимаю, жив, несмотря на фотографию, где он лежит в луже крови какой-то страшной. Пусть он придет в себя, даст показания, и тогда будем этот вопрос исследовать. В этой истории много загадочного.
М.Курников
―
Если говорить о какой-то тенденции, когда критики Кадырова оказываются в подобной ситуации…
М.Шевченко
―
Я не знаю, зачем это проникать с молотком в квартиру и так нападать, понимаете, на спящего человека… Там какие-то загадочные просто истории. Ну, во-первых, психов очень много в этой реальности.
М.Курников
―
Хорошо. Максим, давайте я тогда по-другому спрошу. Вы знаете, что глава парламента Чечни объявил кровную месть…
М.Шевченко
―
При чем тут… Так кровная месть не осуществляется. Человек, объявивший кровную месть, во-первых, ее сам должен реализовывать…
М.Курников
―
Сам факт того, что глава парламента, органа, который подчиняется законам Российской Федерации, делает такое заявление, это нормально?
М.Шевченко
―
Слушайте, у вас президент США делает такие заявления…
М.Курников
―
Не у меня, к счастью. Мой президент — Владимир Путин.
М.Шевченко
―
…Которые юридически человек, который положил руку на Конституцию американскую, делать не может, в принципе. А убийство Сулеймани — это нормально, что ли? Без суда и следствия просто убит крупный политический деятель, военачальник другого государства, с которым нет даже официального состояния войны, например.Поэтому на этой фоне личное публичное выяснение между собой отношений двух чеченцев — Магомеда Даудова и Тунсо Абдурахманова с объявлением того, что можно условно называть кровная месть, хотя кровная месть объявляется по-другому, насколько я знаю обычаи чеченского народ, — это поверьте, просто не очень большой сюжет.
Поэтому чего тут скрываться за юридическими процедурами? Нет таких процедур в этом мире просто. Их просто нету. Можно убивать. И это нам показывает Израиль, которые убивает палестинских лидеров. Американцы убивают кого угодно.
М.Курников
―
Максим Шевченко, пугающий парламентарий из Владимирской области.
М.Шевченко
―
Но трезвомыслящий политик.* организация запрещена в РФ