Особое мнение СПб - Сергей Цыпляев - Особое мнение - 2020-06-30
А. Петровская
―
11 часов и почти 7 минут, добрый день! Меня зовут Александра Петровская. Я представляю нашего сегодняшнего гостя. Сергей Цыпляев, декан юридического факультета Северо-Западного Института Управления РАНХиГС. Нас можно смотреть, слышать и видеть, а также комментировать и ставить лайки на Ютуб-канале «Эха Москвы в Спб». Заходите! Смотрите и слушайте! И пишите. А также смс-портал +7 931 291 58 00. Начнем мы с голосования. Куда без него! Если открыть ньюс-сайты, то первое, что мы увидим – сообщения о различных нарушениях, которые фиксируют активисты и некоторые наблюдатели, хотя с ними на этом голосовании не всегда просто. Сергей Алексеевич, кто и где эти противники Конституции? ВЦИОМ нас сказал, что 76% - уже за. А это уже не конец. Почти 40% по России уже отдали свои голоса, судя по данным ВЦИОМ видимо в поддержку Конституции. Протеста не получилось? Все за?
С. Цыпляев
―
Я вообще не ожидал, чтобы это было элементом серьезного политического процесса, битвы, столкновений и так далее. Для граждан конституционный материал далек. И сегодня в условиях и эпидемии, и экономического кризиса, у людей другие задачи. Голосование ведется в режиме поддержки действующей власти/не поддержки действующей власти, доверяем/не доверяем. А сам конституционный материал – второстепенен. И разъяснение шло фрагментарно и поверхностно, а разобраться в этом объеме тяжело и очень небольшая часть юристов детально понимает какие решения приняты, в какой позиции и каким образом. Затрагивается 46 статей, и реальных поправок в них очень много. Такая картина.
А. Петровская
―
Обращаю внимание слушателей, посмотреть дебаты с участием Сергей Алексеевича и Сергея Александровича Белова можно на ютуб-канале «Эха Москвы в Петербурге». Мы там попытались объяснить попонятнее нужно ли голосовать за эти поправки или нет. Сегодня – второй раунд. Будем разбирать протестные стратегии голосования.А если это такой способ легитимизации сегодняшней власти, но мы при этом видим нарушения, и немало, несмотря на данные экзитпола и старания Пенсионного фонда как можно скорей перевести людям деньги. Связано это или нет остается только догадываться, утверждать это невозможно. А зачем всё это? Если люди и так поддерживают действующую власть, может быть в отсутствии альтернативы или по другим причинам? Зачем?
С. Цыпляев
―
Это не процесс легитимизации, такой задачи нет. Есть решение о продлении сроков, но это можно было сделать и более простым вариантом. Мы видели схемы, которые уже применялись. Посмотрите на Казахстан, там работают проще. А где-то еще и эффективнее. Было ограничение в виде двух сроков, потом отменили ограничения этих двух сроков. А потом ввели снова, но с условием, что это не распространяется на первого президента. И в Белоруссии в начале ввели два срока, но потом провели референдум и отменили два срока. И не затрагивая Конституции, решили этот вопрос технологически. Казалось бы и здесь можно было бы принимать поправки к главам 3-8 без выхода на всенародное голосование, или как оно называется – всероссийское, поскольку Конституция этого не предусматривает. И смысл здесь не в легитимации, а в том, чтобы осуществить общественно-политическую мобилизацию.Постепенно граждане начинают высказывать недовольство, любая власть надоедает и нужны шаги, которые вновь объединили бы всех вокруг политического класса, вокруг лидерства. Эта операция была продумана и была сделана таким образом, чтобы сделать серьезный шаг – поменять Конституцию и консолидировать общество вокруг этих изменений. Но тут вмешался коронавирус и с этим стало всё плохо.
А сам процесс голосования и данные, о которых вы говорите, то большинство даже не дочитало закон до конца, а в законе, который у нас принят и где описаны все эти поправки, и где описана процедура, этот закон, который у нас прошел во всех голосованиях во всех парламентах и подтвержден Конституционным судом, там сказано, что количество граждан, принявших участие во всероссийском голосовании определяется по количеству бюллетеней в ящиках для голосования. И то, что написано в списках – это не важно. Мы вскрываем бюллетени и считаем, сколько участвовало. И здесь простор для деятельности сильно нарастает.
И отсюда вытекает вывод, что очень торопились. И очень хочется понять, что такое ящик, и что такое бюллетень для электронного голосования. И как мы будем учитывать количество проголосовавших в электронной форме, если количество участников определяется по количеству бюллетеней в ящиках? Закон писался быстро и все детали не успели прописать. Сейчас определим, что такое электронный ящик и электронный бюллетень.
А. Петровская
―
Очень важно, чтобы сотрудники, которые будут подсчитывать бюллетени, были сильны в математике и чтобы не оказалось, что бюллетеней в урне больше, чем избирателей в списке.
С. Цыпляев
―
А это не важно. Сличать и не предполагается. Вскрыли и подсчитали – вот и количество участников. И проблема там не в математических способностях, а это проблема страны в целом. Вопрос честности в политических кампаниях – это острейшая проблема страны. Мы помним, когда запустили праймериз, когда «Единая Россия» проводила предварительные выборы. Казалось бы, все свои, тут вам не «пятая колонна» и не враги, но… Мастерство-то не пропьешь! И ровно те же методы, которые мы видели в остальных ситуациях, оказались и здесь. И двери ломали, и скандалы были, и обвинения в подтасовках. И это – национальное унижение, то, что мы не можем как общество провести избирательную кампанию голосования так, чтобы мы сказали: «Да! Мы доверяем и это честно. Скандалов не происходило».
А. Петровская
―
Мы как общество? Или мы как государство?
С. Цыпляев
―
А государство – это наше продолжение. На избирательных участках сидят люди и их громадное количество, и их поведение диктуется их традициями и их пониманием, что такое правильно, что такое государственно и что такое патриотично. И эта проблема везде, куда бы мы ни пришли. И во внутрипартийных историях – начинается то же самое. Без всякого государства, даже внутри партий.
А. Петровская
―
Я по-прежнему не понимаю, это народное голосование, не референдум, его обязательно надо было проводить? Зачем же его проводят, привлекая такое внимание, может быть, правда, только протестного электората, к самой процедуре? Как подсчитываются голоса, как растянуто это голосование, как устроено на нем наблюдение и все жалобы, которые сейчас идут по нему, юридические тонкости по электонному голосованию… Зачем? Если только привлекается внимание к тем пробелам, которые существуют в законодательстве и к стройности государственной машины.
С. Цыпляев
―
Масса людей, которые это предлагали и все это обсуждали, они все это воспринимали красиво и эмоционально. «Как будет замечательно, как мы это проведём». Но общий профессионализм, общая способность организовывать политические компании, они вырабатываются, и это – явный недостаток. Куда бы мы сегодня ни пришли, проблема профессионализма лежит ребром. Опять получается, задумывали прекрасную вещь, красивую мобилизующую кампанию, а дальше – как всегда. Сложности, проблемы, торчащие хвосты. Это вопрос профессионализма всей общественно-политической системы.
А. Петровская
―
А если бы не было хвостов? Если бы не было мобилизации бюджетников и частных компаний, об этом рассказывается в жалобах в ЦИК, как до начала голосования к ним уже приходили. Неужели без этого не проголосовали бы за Конституцию?
С. Цыпляев
―
Проголосовали бы, но у массы начальства есть страх того, что у них будут плохие результаты. Были заявлены контрольные показатели, чего от них ожидают, и начальство должно ориентироваться на эти показатели. И здесь большой риск, но ситуация сильно изменилась. Когда все запускалось – была одна картина, а когда пришле коронавирус, то общая обстановка, климат, общее настроение – сильно изменились.Мы еще поговорим об этом, но по большому количеству стран результат такой: резкое падение авторитета власти. Обычно власть создает ощущение всемогущества и умения решать все вопросы, что она последний защитник, который поможет и сирым, и убогим, и пострадавшим. Проблема пришла и вдруг выясняется, что власти не в состоянии с ней справиться. А очень часто и не в состоянии красиво выставить эту работу. Мы видим сильное падение рейтинга Трампа, то же самое произошло и в Польше, где президент предполагал, что легко выиграет второй срок, а теперь там второй тур и ситуация подвисла. И такую картину мы видим и в Белоруссии, где авторитет президента тоже просел. Это объективная ситуация, где красивая картинка сталкивается с реалиями. И столкновение проходит тяжело.
И здесь это сработало. Граждане озабочены совершенно другими вопросами в условиях экономического кризиса и коронавируса, им не до конституционной тонкостей и деталей. А процедура уже была запущена. Я думаю, что принималось решение, откладывать ли далеко? Но тогда всё вообще становится удивительным и странным. Или провести побыстрее. И пошли по первому варианту. Но экономические последствия после коронавируса еще впереди и общее раздражение во всех пострадавших странах будет только нарастать. И это серьезная проблема властей.
А. Петровская
―
Внимание к конституционным поправкам у оппозиции выделяется только к одной поправке и, наверное, в ней все разобрались больше, чем в остальных. Это про обнуление сроков. И отдельные эксперты считают, что это маневр. После 24 года Путин уйдет и не будет оставаться. Но сам Владимир Путин недавно дал повод для размышления, сказав, что «вся эта история очень полезна, хотя бы потому, что в ближайшее время не будут рыскать глазами в поисках преемника». А так, мол, все успокоятся и будут работать. Это действительно просто маневр?
С. Цыпляев
―
Я не могу согласиться с этой аргументацией. Это означает, что тогда никогда не будет планов сроков выборов и смены власти. Если только вы предполагаете, а это – конституционная норма и общая практика, и мы вроде к этому стремимся. И два срока четко прописали на будущее. И это означает, что вы четко знаете, когда у вас будет происходить смена власти. И к этому моменту должен начинаться поиск людей которые заменят… Более того, дальновидный лидер начинает практически разгонять преемника. А если вы хотите, чтобы люди никогда не думали над этим вопросам, то это означает, что либо вы предполагаете уйти неожиданно, когда никто этого не знает, что менее реально, либо вы предполагаете оставаться столько, сколько вам предоставит судьба и здоровье, то есть пожизненно. Такие варианты. В любом другом – всегда будет наступать ясный срок и поиск преемника. И здесь эта аргументация не работает.А само обнуление? Мы всегда зафиксированы на отсеке сегодняшнего дня, нынешнего дня. А если попробовать подняться на более долгосрочную высоту, то понятно, что все эти истории – это вопрос десятков лет, это обнуление. Два срока – это двенадцать лет. А как мы помним, предыдущая Конституция работала почти без изменений 26 лет. И с моей точки зрения, те поправки, которые увеличивают полномочия Федерации, которые меняют структуру Совета Федерации, где появляется до тридцати человек, назначенных лично президентом, причем до семи из них – пожизненно, реально уменьшаются полномочия субъектов, сокращаются полномочия субъектов местного самоуправления, - эти поправки гораздо более значимы. Но о них не говорят. О них говорить труднее. Они не такие яркие.
Сейчас голосование уже идет и мы сильно в агитацию вдаваться не будем, но по существу – комплект очень сложный. Я называл поправки, которые заведомо являются правильными и необходимыми. Четкое ограничение – два срока, эта поправка весит как громадное количество малозначимых поправок. И ее надо принимать. Она могла бы многое перевесить. И в этом сложность выбора, где есть такой комплект, с положительными и отрицательными поправками. И каждый для себя решает, что для него более ценно.
А. Петровская
―
Вы говорите, детально разбирайтесь в других поправках, но какой-нибудь ярый активист вам бы сказал на это, что у нас обнуляются сроки, так какая разница, сколько там будет судей Конституционного суда и как будут выбирать и назначать в Совет Федерации! Это все меркнет, потому что все эти системные моменты управляются одним человеком. Наверняка вы эти аргументы слышали.
С. Цыпляев
―
Тема управления важнее. Поправки принимаются надолго, остальные, а что касается обнуления, если его не повторять регулярно, в чем и есть сложности. Придет следующий президент, и ему эта поправка про два срока начнет жать и начнется большая дискуссия, о том, что же это за безобразие! Мы с таким трудом нашли нового президента, в нашей стране в отличие от других стран это же проблема – с людьми, которые в состоянии управлять страной, ну как же! Мы попросим его еще поуправлять два срока.А стратегические расстояния учитывать надо. В нашей стране всегда сильной критике подвергается позиция, как в Соединенных Штатах появляются судьи Верховного суда. Президент предлагает, сенат назначает. И нет никаких выборов. Реально считается, что судья должен служить закону, а не мнению граждан. А иногда и поперек мнению граждан. И он не может идти в политическом процессе и угождать гражданам. И все говорят, ну как же так! Президент назначает судей! А ответ заключается в том, что президент – максимум 8 лет, а судьи – пожизненно. И не каждому президенту выпадает такое счастье. Важны сроки. И обнуление – это 12 лет. А если рассуждать об изменении полномочий Федерации и регионов – то это пожизненно. И это гораздо более важные позиции.
А. Петровская
―
Вы сказали о назначении президентом судий Конституционного суда, а там волнует больше возможность отзыва их президентом! Освобождения их от должности президентом.
С. Цыпляев
―
Эти детали должны быть правильно понимаемы. И судьи тоже должны подвергаться отстранению от должности, если они совершают поступки, несовместимые со статусом судий. Мы исходим из того, что человеческий материал – везде одинаков. Что в исполнительной власти, что в законодательной, что в судебной. Чуда не бывает, что здесь – все идеальные, а здесь – все отвратительные. И отдавать это на собственное корпоративное решение – не правильно. Судьи как назначаются, так они и освобождаются. Президент не отрешает. Он вносит это предложение в Совет Федерации и Совет Федерации принимает это решение. Его принимает представительный орган. Дальше мы будем обсуждать как формируется Совет Федерации, и вопросы в этом. Но закладывающаяся схематика – она правильная.
А. Петровская
―
А если разделить теорию и практику…
С. Цыпляев
―
Важно, какие основания будут записаны в законе. Парламент должен четке описать основания для отстранения. Это должно быть и это не должно быть внутренним делом судейского корпуса. Тогда вы получите диктат судейской власти. А так невозможно поступать. Они за честь мундира…
А. Петровская
―
А нет ли оснований подозревать, что Конституционный суд будет действовать не независимо, а в чьих-то интересах? А сейчас нет ли у вас вопросов к Конституционному суду по тем решениям, которые принимались в последнее время?
С. Цыпляев
―
Эта позиция не скажется принципиально на деятельности Конституционного суда. Когда мы обсуждаем любые органы власти, то проблема не в формулировках, а в наличии в обществе людей, которые уважают себя, уважают закон и готовы отстаивать свои позиции, и считают для себя принципиальной такую линию поведения. И если граждане боятся идти голосовать, что вдруг начальник их уволит, и они фотографируют бюллетени и пишут «сделайте что-нибудь!», а сами не готовы самостоятельно выступать и решать эти вопросы в том числе и коллективом, то почему мы ждем безумного геройства от тех людей, которые оказываются там? Какой-то фантастический набор.Я говорю непопулярные вещи. Государство и общественное управление являются плоть от плоти народной и вносит туда те традиции, которые к сожалению у нас зафиксированы. У нас нет понимания, что закон един для всех, но у нас есть понимание, что приказ начальника – закон для подчиненного. Так поступают люди, начиная с учителей, которые ведут подсчет бюллетеней.
А. Петровская
―
Коротко – это власть, которую мы заслужили.
С. Цыпляев
―
И которую мы создали. И все попытки рассказать, что нам это создает Америка, или что нам власть навязывает Запад, это смешно! И я такие рассуждения отношу к разряду русофобии, вы что ли хотите сказать, что русский народ не понимающий? Который легко обмануть? А великие американцы в состоянии вами манипулировать? Я так неуважительно к собственному народу не отношусь. Я в это не верю и считаю, что все, что делаем здесь мы, мы делаем сами по нашему пониманию и умению, по уровню той республиканской культуры, которая у нас есть.
А. Петровская
―
Сами. Но все же в предложенных обстоятельствах.
С. Цыпляев
―
Но заметьте, эти обстоятельства ни откуда ни приехали! И все обстоятельства тоже плод нашей деятельности.
А. Петровская
―
А где же протесты тех, кто считает, что изменения к Конституции не приемлемы? До карантина была кампания «Нет», планировались митинги. И в Москве, и в Петербурге. Карантин смешал все планы. И весь этот процесс рассеялся.
С. Цыпляев
―
И эти вещи, и то, что сейчас много ограничений по поводу проведения общественных мероприятий. Ответственные люди в первую очередь должны заботиться о жизни граждан и сейчас явно не время собирать большие толпы граждан. И определенное понимание есть и у протестующих, результат от этого процесса зависит мало, если только демонстрация своей позиции. А демонстрировать свою позицию люди могут по-разному. А пока мы уходим в длительную работу под названием просвещение. А это тяжело, трудно, а иногда и тоскливо, но так всегда было в реставрационные моменты общества.
А. Петровская
―
А сейчас московские новости.НОВОСТИ
А. Петровская
―
Свежие данные экзитпола на 29 июня: поправки к Основному закону страны поддержали больше 87%, пришедших на избирательные участки или проголосовавших электронным образом. Поддержка еще выросла.
С. Цыпляев
―
Это не поддержка. И это принципиально. Объявлять результаты сейчас не должны, ведь идет процесс голосования.
А. Петровская
―
Нет, это же результаты экзитпола! Но и к ним тоже вопросы. Элла Александровна сказала об этом, что они просили-просили, но в законе не сказано, вот ВЦИОМ и опубликовал. Тоже странный юридический гэг, вроде и не прописали, вот они и опубликовали. А Песков сказал, что все нормально!
С. Цыпляев
―
Надо смотреть на все прочие законы, а поскольку закон делался оперативно, то и количество лакун и неурегулированных вопросов будет большое. Но я не сильно буду изумлен результатом, думаю что он и так в целом был бы по стране положительный. Пока у нас традиционно настроения провластные, вопрос только в том каковы будут размеры этих результатов. Опыт всех наших предыдущих выборов еще в Ельцинские времена, проводились всякие исследования – власти всегда гарантированы 30% поддержки. Есть люди, которым так спокойнее. Вот есть власть, она знаем и мы ее поддерживаем. А сомнения, делает ли власть им хорошо, они для них психологически неприемлемы. А дальше, насколько вы или проседаете или продвигаетесь от уровня этой трети – это и есть свидетельство того, насколько ваша работа эффективна.
А. Петровская
―
Давайте на время с поправками завяжем и вернемся к коранавирусу. Он ударил не только по экономике, но и по политике. И по мировой, и по внутренней политике отдельных стран. На «Медузе» большая публикация, о том, что ученые пытаются сделать первые выводы как помог карантин в сдерживании эпидемии. И пока какой то сильной корреляции между жесткими ограничительными мерами, локдаунами, и невысокой заболеваемостью, они не установили. Но может быть еще что-то и поменяется. Думаю, что отсюда возникнет еще больше вопросов по действиям политиков, которые оказались в сложной ситуации. А по Трампу эта история ударила очень сильно, наверное потому что эпидемия очень серьезно ударила по США.
С. Цыпляев
―
Здесь статистика очень сложная. Невозможно поставить чистый эксперимент. Надо взять одних и тех же людей, в одной и той же стране с приблизительно одинаковой генетикой и с одинаковыми условиями жизни. Одних посадить на карантин, а других оставить жить так, как они и жили, как контрольную группу. А поскольку страны разные, население у них разное, их образ жизни различается, и генетические характеристики тоже могут различаться. А просто делать выводы? У этих было так, а у этих так? Это примитивно. И выводы делать сложно. Также и с лекарствами. Когда идет эксперимент, то там и контрольная группа, и проверка в разных ситуациях. И выборки должны быть сделаны более-менее одинаковые.А что касается властей, то здесь ситуации похожие. Власти были не в состоянии обуздать эту эпидемию, и поскольку она решительно навалилась на страны, то выяснилось, что и системы управления плохо справляются с кризисом. И особенно, если это крайне централизованная система. Часто лидеры, склонные быть авторитарными вождями, можно посмотреть и на бразильского лидера, и на американского, и на белорусского. Сначала они исходили из того, что это полная ерунда и шли высказывания, что сейчас мы это все победим. А когда проблема навалилась, от оказалось, что эти заявления ничем не подкреплены. И серьезные экономические проблемы, у американцев просто всё поменялось. До этого был десятилетний цикл роста экономики. Гнали со скоростью 4% в год прироста. Безработица была минимальной за длинную историю – 3,5%. И все были уверены, что Трамп выиграет без вопросов. А результат – резкое падение экономики, 5 с лишним процентов идет квартал в квартал, а до этого до 25% безработица. А граждане в такой ситуации склонны голосовать за кого-то другого, потому что все предыдущие разговоры рассыпались как дым.
Такая же картина в Польше. Казалось, что президент выиграет выборы легко. Они же такие меры проводили! Вернули обратно пенсионный возраст, который до этого был поднят либералами. Они приняли решение выдать деньги всем детям. И это получило очень большую поддержку. И казалось, что в мае проблем не будет. Но в итоге выборы были перенесены на июнь, а к этому моменту общая усталость от кризиса и экономические неурядицы привели к тому, президент не смог выиграть в первом туре.
Возвращаемся к США. Трамп с его импозантным стилем поведения в режиме шоу-бизнеса оказался не очень адекватен в сложной ситуации, становится понятно, что он не в состоянии понять проблемы, а решения принимаются спонтанно и интуитивно, а он плохо слушается собственного аппарата. И по последним опросам картина такова, что у него очень большой шанс не получить второй срок, несмотря на то, что демократический кандидат тоже не ах и в силу многих политических моментов, и в силу возраста.
А. Петровская
―
Вы объединили и Польшу и США в некий тренд – пост коронавирусный синдром. А можно попытаться сформулировать, куда идет разворот мирового политического устройства, идеологического устройства. Разные лидеры, и в США и в Польше. А к чему этот разворот? Куда нас несет волна коронавируса? В политическом плане.
С. Цыпляев
―
А это очень своеобразная история. Когда был экономический кризис восьмого-девятого года, во многих странах происходила смена правительства. И политологи тоже пытались выделить общий тренд. И картина была такая: если вы вошли в кризис с правым правительством, вы его меняете на левое. Если вы вошли в кризис с левым правительством, вы меняете его на правое. Люди говорят, что надо что-то поменять. Эти ребята не справляются, давайте других! Авось будет лучше. Это стандартная политическая жизнь, что переход власти от одной силы к другой происходит в тот момент, когда у граждан исчезают надежды, что эта политическая сила сделает то, что они желают. А те, кто приходит к власти, создает новые надежды. И так начинается стремление к переменам. И мы постоянно видим, что приходят новые команды. И когда Трамп приходил – мы сейчас всю эту вашингтонскую лавку перевернем вверх тормашками! Выкинем их истеблишмент! И все будет по-другому! С переменами приходил и Макрон, и многие-многие. А когда кризис, то власть может перейти к оппозиции.Кризисные условия чаще всего ведут к усилению госрегулирования. Это такая первая реакция, но если госрегулирование уже и так задавлено на край, то возможны и обратные варианты. Наш случай как раз и показал, что возникли кризисные обстоятельства. В регионах все по разному и вдруг выясняется, что из федерального центра руководить всем невозможно. Надо отпускать вожжи, давать право решать регионам и начинается федерализм поневоле. И в этих странах происходит децентрализация. Это очень сложная вещь, она зависит даже не от правильного подхода, а от психологических установок, что считать более естественным – самостоятельность и свобода, разнообразие, либо требуйте централизации руководства и уверенной вертикали.
Соединенные Штаты, когда выходили из кризиса, то Франклин Делано Рузвельт сначала вводил централизацию. Все считают, что это дало справиться с кризисом. Но многие аналитики-экономисты считают, что это затянуло и усугубило кризис, а потом, когда он в своей второй фазе отпустил вожжи и дал возможность экономике самой выходить из болота, они из болота и вылезла. И поэтому тут всегда возникает большая дискуссия, что делать. В какой-то момент нужны государственные меры, но очень аккуратные, чтобы не пережать и не задушить всю экономику.
А. Петровская
―
Вы сказали, что если до этого победа Трампа на выборах на второй срок была максимально возможной, то сейчас шансы снижаются. А экономическая и политическая ситуация там еще усугубляется даже не столько в непонимании Трампа его электората, сколько внутриэлитная.
С. Цыпляев
―
И это тоже. Республиканские умеренные люди начинают где-то выступать против. Это тяжелый процесс. Партийная солидарность существует. С президентскими выборами идут все конгрессмены, все представители Палаты представителей и одна треть Сената. И они должны думать о том, смогут ли они удержать свое кресло. И иногда стремление выиграть бывает сильнее элементов партийной солидарности. Еще по Трампу серьезно ударяет то, что возникли беспорядки. А лидер делает много громких заявлений, бьет себя в грудь, но справиться с этим он не может. И опять начинаются разговоры, что Акела промахнулся. Давай-те ка поменяем власть.И в Польше ситуация. Действующий президент выигрывает. У оппозиции – либерально-гражданская платформа – слабый кандидат, из депутатов. Кампания пошла, и она упала до 5-3%, и призвали всех сторонников игнорировать выборы. А потом они берут молодого кандидата, мэра Варшавы, 48 лет. И он с мая колоссально разгоняется за этот короткий срок. Новое лицо дает людям надежду. И на выборах у действующего президента – 43%, и 30% у мэра Варшавы. А это очень сложная ситуация. Если за действующего президента в первом туре проголосовало не очень много, то у него есть шанс и проиграть, если мэр в будет в состоянии сконцентрировать не себе остальных.
Другие пытались искать себе нового кандидата. И еще один хороший вывод, а где растут президенты? Они растут не в политических партиях и не среди депутатов. Будущий президент проходит дорогу мэр – губернатор – кандидат в президенты. Эффективное первое лицо.
А. Петровская
―
Спасибо большое, Сергей Алексеевич! Начинаем присматриваться к тем местам, где они должны вырасти и у нас новые президенты.
С. Цыпляев
―
Без муниципальных фильтров и прочих фильтрующих устройств.
А. Петровская
―
На этом мы сегодня закончим. Спасибо большое!
С. Цыпляев
―
Всем здоровья и удачи!