Виктор Шендерович - Особое мнение - 2020-09-17
17.09.2020
О. Бычкова
―
17.07. Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». С особым мнением сегодня писатель, журналист Виктор Шендерович. Добрый день. Добрый вечер. Немножко подвис у нас Виктор Шендерович. Потому что гость сегодня не в студии, а в скайпе. Пока скажу, что мы в прямом эфире «Эхо Москвы», также в трансляции в Ютубе. На основном канале «Эхо Москвы». Там нас можно и увидеть, а главное сейчас можно будет увидеть всех, не только одну меня. Алло.
В. Шендерович
―
Главное, чтобы вы меня видели и слышали.
О. Бычкова
―
Мы тебя видим, слышим, все совершенно прекрасно. Ну что, я начать хотела сегодня с вопроса о футболе. Потому что ты же футбольный болельщик. Скажи мне, российские и грузинские футбольные клубы сегодня встречаются в Евротурнире впервые за последние 23 года после понятно каких событий. Это значит, что жизнь продолжается, как обычно говорят людям в какую-нибудь тяжелую минуту.
В. Шендерович
―
Да, жизнь продолжается. Другое дело – какая жизнь. Понятно, что речь идет о российской агрессии в Осетии. В 2008 году. И поскольку мир это съел и не поперхнулся. Ну как в футболе, только дворовом это называется словом «заиграно». Ну побежали дальше, ну там было нарушение правил. Ну не прекращать же игру. Заиграно в дворовом футболе. Вот так мир, общественность мировая заиграла российскую оккупацию Южной Осетии. Заиграла аннексию. Выразили озабоченность, пожелание, чтобы все было мирно и заиграли. Это дало отмашку…Путину на то, что можно и дальше гулять по буфету. И он дальше начал гулять по буфету и закончилось это 14-м годом и всем, что мы видим дальше. Он гуляет по буфету, а мир выражает озабоченность. А все началось в 2008 году, когда съели и не дали по рукам по-настоящему, мир решил, что Южная Осетия и Грузия не заслуживают того, чтобы ввязываться всерьез в конфликт с Путиным. И огребает мир, все, что мир получил с тех пор – он огребает за эту двусмысленность. Что касается конкретики, то ну да, мир съел а значит у Грузии фактически был выбор, можно не встречаться с нами, как Советский Союз не встречался со сборной Чили в 1973 году. Ну, это уже вопрос к грузинам. Как они это внутренне пережили и как они к этому относятся.
О. Бычкова
―
Ну а Алексей Навальный стоит того, чтобы портить отношения с Россией, судя по всему. Или нет.
В.Шендерович: Мир решил, что Южная Осетия и Грузия не заслуживают того, чтобы ввязываться в конфликт с Путиным
В. Шендерович
―
Сам Алексей Навальный для Запада думаю тоже не стоит. Еще раз говорю, это можно называть предательством, цинизмом. Можно называть рациональным поведением. Это же все терминологическая сторона вопроса.
О. Бычкова
―
Мы знаем, как в том известном анекдоте, который я не могу повторять в эфире, что политика это тонкое дело очень.
В. Шендерович
―
Да, очень тонкое дело. Поэтому Запад озабочен тем, что делать ему, когда вот такое как Путин появилось. И уже в полный рост. И не просто появилось снаружи где-то, что можно выразить озабоченность, а уже воняет собственно в твоем доме. Вовсю. Уже химические атаки, отравления, уже аннексии. И они наконец поняли, с кем имеют дело. Естественно, жесткая реакция Запада в случае с Навальным связана не с самим Навальным я так полагаю, а с представлениями Запада о том, что нужно как можно по возможности яснее обозначить свою позицию в этом. Они поняли, с кем имеют дело. Другое дело, что мы об этом говорим очень часто по четвергам, я, по крайней мере, что инструментарий довольно невелик у Запада. Потому что они имеют дело с силовой державой, которая единственное что умеет – это приносить неприятности, но зато крупные. Сирия, Донбасс. Мы все это можем. Приносить неприятности. И Запад, поскольку там не наблюдается ни Рейгана, ни Тэтчер, таких масштабов не наблюдается. Запад очень медленно консолидируется против этой империи зла. Тем не менее, ситуация с Навальным то, как на нее среагировал коллективный Запад означает, что они решили здесь немножко повысить уровень угрозы до оранжевого. Как мне кажется.
О. Бычкова
―
Это я к тому, что сегодня Европейский парламент призвал ЕС пересмотреть отношения с Россией в связи с отравлением Алексея Навального. И там в качестве рекомендаций, именно рекомендаций, а не чего-то другого говорится про международное расследование с участием организации по запрещению химического оружия в том числе. К всяческому сотрудничеству. Список ограничений, «Северный поток-2», санкции. Тут набор примерно тот же самый, что всегда.
В. Шендерович
―
Набор понятный.
О. Бычкова
―
Это что такое? Это реакция или это видимость реакции.
В. Шендерович
―
Это реакция или это вместо реакции. Звучит вопрос так. Не знаю, посмотрим. Вот единственное, что можно констатировать еще раз. Они очень ограничены в своих возможностях. Если по уму, то конечно нужны санкции персональные. Которые ударят не по Воронежу, понимаете, в очередной раз, потому что им плевать на Воронеж и им плевать совершенно, экономические санкции их не берут. Потому что они хуже жить не станут. Ни Сечин, ни Пригожин от экономических санкций хуже жить не станут. Или не сильно хуже. Если это будут персональные санкции, которые ударят по тем, кто обеспечивает существование, по бенефициарам этого подлого режима, по так сказать по всему периметру. Это может как-то воздействовать. Вот сильные ощутимые персональные санкции. Это могло бы быть я думаю, действенно. Что касается остального, слишком большое бабло завязано на «Северном потоке». То, что развратило Путина и развязало ему руки – это шредеризация европейской политики. Когда выяснилось, что за два кубометра газа можно прикупить бывшего немецкого канцлера.
О. Бычкова
―
Почему именно за два кубометра?
В. Шендерович
―
Ну за два миллиона. Не знаю. Это неважно. Оказалось, что у немецкого канцлера есть цена. Это очень обнадеживающее сообщение было для Путина. Что их всех можно купить. И вот этот цинизм, это цинизм во многом обоснованный путинский. Чего вы сделаете, я вас всех куплю. Кого не куплю, для тех есть мои силовые возможности. Вы же войны не хотите в Европе. Никто же не хочет ввязываться в войну со мной. Ну сидите тихо. Вот вся логика. Это бандитская логика. Это логика бандита, который говорит: сидите тихо, если не хотите, чтобы я причинил вам больший вред. Европа пожертвовала Осетией, Украиной, и готова пожертвовать чем угодно. Дальше вопрос: в какой момент цена за деяния этого бандита, цена его поступков превысит риск что-нибудь попробовать с ним сделать серьезное. Вот это вопрос опять не ко мне. Это вопрос к некоторой коллективной Европе, коллективному миру. Как они там себе ощущают это. Но, судя по реакции на казус с Навальным, на отравление Навального, кажется, до них до шло не с первого раза, но до них дошло по-настоящему. Посмотрим, каковы будут их реальные действия. Вся эта озабоченность стоит 15 копеек.
О. Бычкова
―
А выдвижение на Нобелевскую премию сколько копеек стоит?
В. Шендерович
―
Это просто сигнал. Это ничего не стоит. Выдвинуть может кто угодно кого угодно. Я тебя могу выдвинуть на Нобелевскую премию.
О. Бычкова
―
А я – тебя.
В. Шендерович
―
И мы оба будем…
О. Бычкова
―
А ты выиграешь, потому что ты писатель. Тебя можно на премию по литературе выдвинуть еще.
В. Шендерович
―
Нет, шутки шутками, но я полагаю, что Светлана Алексиевич квоту на русский язык выбрала на пару-тройку десятилетий. Там же политическая история. Оль, шутки шутками. Но сама по себе номинация Навального означает сигнал просто. Это сигнал. И обрати внимание, кто в номинантах, там же очень хороший список. Это либо то, что связано с экологией – премьер Новой Зеландии. И с правами женщин, человека. С правами меньшинств. Либо экология. Либо обрати внимание, это Тихановская с мужем. Это Навальный. И это в турецком парламенте представитель, избранный от курдов. Армянин, который в турецком парламенте призвал признать геноцид армянского народа. Это правозащитники, это оппозиция тоталитарным режимам. И здесь Путин, Лукашенко, Эрдоган. И это абсолютно ясный знак. Это символические вещи. Я не думаю, чтобы кто-то из них получил премию. Может и получит, но это политическая история. Но сам ряд очень характерный. Это люди, противостоящие авторитарным режимам. В трех случаях из пяти, по-моему.
В.Шендерович: Ни Сечин, ни Пригожин от экономических санкций хуже жить не станут. Или не сильно хуже
О. Бычкова
―
Чему это помогает. Как это работает. Потому что уже про Навального, про этого турецкого парламентария, как я помню, не говорю уже про Тихановскую написали уже тонны, километры газетных статей и всевозможных заметок. Миллионы часов репортажей. И что, и где они все равно все.
В. Шендерович
―
Нет. Секундочку. Это работает, это же не буквально работает, что сейчас поэтому Тихановская победит, а Навальный станет президентом России. И Эрдоган признает геноцид армян. Это не так работает. Не буквально. Но мир как бы держит эту тему в фокусе. Это такое намагничивание тем. И это работает не буквально сразу щелчком, но работает. Мы знаем, что километры написанных строк, они фокусируют проблему. А когда-то никто не знал про Грету Тунберг. А вот выучили это имя. Еще 3 недели назад не знали никто ничего про Навального. Кроме нас, мир не знал. Мир теперь знает, выучил наизусть, знает, как выглядит. На первых полосах. Не говоря про Тихановскую. Это важное намагничивание темы. Это важная вещь. Но конечно это не работает буквально.
О. Бычкова
―
Как это может сработать для Алексея Навального в политическом смысле и прежде всего в российском. Действительно в результате всех событий ужасных совершенно, Алексей Навальный стал фигурой международного масштаба.
В. Шендерович
―
Да, и в России вдруг выяснилось, что у него есть фамилия. Что это не блогер какой-то, а оказалось, что у него есть фамилия. Они же язычники. Они же действительно язычники. Может, они про себя думают, что они христиане, я их хочу расстроить. Они все язычники. Они боялись произносить его фамилию, потому что он материализуется. Они по ночам протыкают его фигурку иголками, я тебя уверяю. Они язычники. И они в этом языческом состоянии многие годы его боялись называть. Это тот, кого нельзя называть. Большими буквами. Ну вот теперь он появился в России, Россия знает – знает о существовании Навального. Это очень много означает. В итоге они, конечно, преступники, безусловно. И потенциальные убийцы, но конечно они и идиоты. И на конкурсе мудаков, как сказано в том анекдоте, они займут второе место, потому что они мудаки. Они сделали Навального, они просто сделали его центральной фигурой в мире на пару недель. Мои поздравления их интеллекту.
О. Бычкова
―
На пару недель или за пару недель?
В. Шендерович
―
Ну на пару недель точно. Дальше – посмотрим. По крайней мере, он есть. Никому не надо объяснять, кто это такой. Что это не просто какой-то там есть блогер, который против Путина. Потому что у нас много блогеров против Путина, но это обрело имя и лицо. Это очень важная вещь.
О. Бычкова
―
Какие надежды по поводу расследования все-таки того, что произошло. Потому что теперь вот…
В. Шендерович
―
С Навальным? А расследование произошло.
О. Бычкова
―
Потому что периодически разные политики призывают провести расследование, разные организации. Сегодня главы МИД стран Северной Европы, Дании, Норвегии, Швеции, Финляндии, Исландии подписали документ соответственно. Это будет не так как с Боингом или с чем-то еще.
В.Шендерович: У нас много блогеров против Путина, но это обрело имя и лицо
В. Шендерович
―
Как с Боингом в том смысле, что расследование произошло. И все всё понимают. Все всё понимают. Появление «Новичка» делает совершенно очевидным указательный палец, указательный перст на российское государство. Нет «Новичка» во флакончике с собой, ты не можешь неприятного травануть «Новичком»? Нет, это может сделать государство.
О. Бычкова
―
Я не хожу в Военторг.
В. Шендерович
―
Да. Это может сделать государство. Значит расследование фактически проведено. Это сделало, попытку убить Алексея Навального предприняло российское государство. Дальше ритуальные просьбы и требования к российскому государству провести расследование, - они совершенно ритуальные. Все всё понимают. Это обращение к убийце с просьбой признать себя убийцей. Этого не будет никогда. Это не случилось в случае с Боингом, этого не будет в случае с Навальным. Разумеется. Дальше горлопаны будут замыливать тему. Будут находить какую-то загадочную девушку при Навальном. Дальше будут вокруг этих бутылок спекулировать. То, что они сейчас устроят мыльную пену в телевизоре – это понятно. Но это не имеет никакого значения. Расследование проведено как в случае с Боингом, так и в случае с Навальным. Не будем формалистами. Большой сюжет заключается в том, что Россия продолжает сама себя просто запихивать в этот душный чулан изоляции. Мы на пороге того, чтобы стать страной изгоем. Уже о «восьмерке» речи не идет. Вот в двух сантиметрах от страны изгоя. От статуса Каддафи и Северной Кореи и так далее. Дело осложняется для мира и для нас нашими военными возможностями и эта ситуация беспрецедентная. Очень драматичная. Если бы это не была наша с тобой родина, я бы сказал, что ситуация комическая вполне, потому что просто с такой настойчивостью отпиливать самим себе ржавой ножовкой руки-ноги. То есть вот русофобы должны действительно радоваться. Потому что Россия из страны с огромным потенциалом игрока в мире большого и партнера, она превращается просто в черную клоунаду какую-то на обочине мира. С плоховатой нефтью, которая скоро никому не будет нужна. И если кто-то желает зла России, то он должен изо всех сил поддерживать Путина, чтобы дальше деградировал эту страну до совершенно уже до мышей. То, чем он сейчас занимается под крики о российском величии. Если я был бы русофобом, я был бы за Путина, разумеется. Потому что никто большего вреда России сейчас не приносит. А все остальное уже подробности.
О. Бычкова
―
Я только, заканчивая тему про Путина, Россию и русофобов и про то, что будет происходить дальше, проводить параллели между Путиным и Лукашенко и между Россией и Белоруссией в тех сюжетах, которые наблюдаем сейчас – можно или нельзя?
В. Шендерович
―
Параллели очевидны. Они слились в очередной раз в объятиях. Два старых тирана. У которых ничего нет, никакой политической опоры кроме силовиков. Но у Путина еще есть СМИ, у Путина еще есть вранье, которое еще каким-то образом действует. В Белоруссии это закончилось. Уже вранье не действует. Лукашенко держится только на физической силе просто на репрессиях. Только. Больше вообще ни на чем. Путин еще держится на русской инерции. На русском нежелании ничего менять. Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться. Как говорил один принц. На привычке пережидать любого Батыя, любого Феликса Дзержинского. Вот на этой русской привычке пережидать держится Путин. У него больше возможностей по внешнему разрушению, но во всем остальном они просто два сапога пара буквально.
О. Бычкова
―
А этот российский путинский кредит для Лукашенко, о котором они договорились – это что такое. Это ловушка для него
В. Шендерович
―
Для кого?
О. Бычкова
―
Для Лукашенко.
В. Шендерович
―
Для Лукашенко это какой-то шанс получить, правда, вроде бы слышал, что никаких живых денег нет, а это уходит на погашение прошлых долгов и так далее. Это какой-то шанс…
О. Бычкова
―
Это все равно вливание, так или иначе.
В.Шендерович: И у тирана есть интересы, когда тиран понимал, что выгоднее оставить в живых, допустим, Сахарова
В. Шендерович
―
Да, это за наш счет, за наш с тобой счет за счет всех россиян, у нас нет денег ни на что - ни на медицину, ни на социалку. Но есть деньги содержать тирана, старого тирана, от которого с гневом отвернулся его собственный народ. Он подкормит этими деньгами своих силовиков. Это немножко оттянет его катастрофу. Вот и все. За наши деньги немножко дороже будет белорусскому народу выход на свободу. Совершенно позорно, очередной позор, привычный позор. И самый большой позор, что мы даже не осознаем как позор. Большинство россиян просто даже вообще не понимает, что происходит в этом смысле. И в какой роли они выступают в этой истории.
О. Бычкова
―
Пишет Леонид из Москвы по поводу намагничивания ситуации. Много кого из разных стран, кто борется с тоталитаризмом, награждали премией мира. Помним ли мы их имена? Это риторический вопрос. В том смысле, что вряд ли помним. В прошлом году наградили, кажется, какую-то женщину из Индонезии. Я и не помню, в чем там было дело. Уверен, что вы тоже. То есть слабое намагничивание, считает наш слушатель.
В. Шендерович
―
Разумеется, возможности давления общественного они меньше, чем возможности хунты какой-нибудь. В Мьянме. Иранская правозащитница. Конечно, легче посадить, высечь плетьми и посадить в тюрьму пожизненно какому-нибудь аятолле, чем освободить ту женщину. Понятно, возможности тирана по отношению к своим поданным, а точнее сказать рабам – они, конечно, больше, чем возможности общественного мнения. Разумеется. Но это не значит, что этого не надо делать. Потому что и у тирана есть интересы и да, были случаи, в том числе советские, памятные нам при Картере, когда выкупали, когда тиран понимал, что выгоднее оставить в живых какого-то, допустим, Сахарова. А иногда выгоднее отпустить. Как в случае уже при Горбачеве. Это же абсолютный расчет. Конечно, отпустили Сахарова, значит можно и дать кредиты. А умертвили бы Сахарова – значит нельзя дать кредиты. У Ирана есть свои интересы. Даже у Китая, который самый мощный и последовательный в этом смысле тирании. Это не значит, что надо прекращать усилия.
О. Бычкова
―
Давай мы сделаем краткий перерыв в программе «Особое мнение». Это Виктор Шендерович, который в эту студию очень скоро вернется.НОВОСТИ
О. Бычкова
―
17.34 в Москве. Это передача «Особое мнение». С нами Виктор Шендерович. Какие чувства вызывает смерть Тесака. Он же Максим Марцинкевич.
В. Шендерович
―
Чувство довольно ясные. Главное, вот я скажу так. Огромное раздражение вызвала всплывшее и в моем фейсбуке, видимо, и в твоем обсуждение этой темы. Вот обсуждение этой темы вызывает раздражение и признаться, ярость.
О. Бычкова
―
В смысле.
В. Шендерович
―
Ну когда я слышу от людей, совершенно симпатичных и нормальных вроде бы, что так и надо. Собаке собачья смерть. Когда все это изрекают люди, в общем, вроде бы нормальные, то тут впору задуматься. Братцы вы мои, у меня 30 лет назад была эта фраза, черная шутка: поймали людоеда и съели его. Кто ж мы такие. Братцы мои, каков был при жизни Максим Марцинкевич, какова его идеология, поздно уже обсуждать идеологию Максима Марцинкевича. Не это событие. Событие заключается в том, что в очередной раз произошло, по-видимому, убийство. Убийство в недрах УФСИН. Убийство. Следственный комитет утверждает, что это было самоубийство. Что мы знаем. Давай говорить о проверенных фактах. Мы знаем, что Следственный комитет лжет. Это первое, что нам приходит в голову со времен Маркина. Следственный комитет лжет. Он может иногда сказать правду, всякое бывает. Испорченные часы два раза в день показывают правильное время. Но вообще Следственный комитет лжет. При допросах пытают у нас, это доказано несколькими делами, которые выплыли. Только те, которые выплыли. Пытки на допросах – это норма сегодня. Это узаконенная судом принятая норма после приговора. Дело «Сети» - можно об этом говорить совершенно ясно. Пытки узаконены. Про УФСИН мы знаем две фамилии: Магнитский, Мохнаткин. Достаточно для того, чтобы мы понимали, что в УФСИНе пытают и убивают. Это практика. Это то, что мы знаем про эти государственные институты. Это гораздо страшнее, чем идеология Тесака. За ним нет стольких убийств, сколько есть за УФСИН.
О. Бычкова
―
А это количеством трупов что ли определяется - страшность идеологии. Почему это страшнее…
В. Шендерович
―
Мы сейчас говорим не об идеологии. Фашистская идеология вполне себе соревнуется с любой…
В.Шендерович: Это гораздо страшнее, чем идеология Тесака. За ним нет стольких убийств, сколько есть за УФСИН
О. Бычкова
―
Не идеология, а что ты там сказал страшнее. Ну какая разница. Явление, действия.
В. Шендерович
―
Секундочку. Максим Марцинкевич известен как отвратительный автор отвратительных флешмобов бытового насилия, которое снимал. Погромов, отвратительного махрового пиара нацистского. Но ничего о том, чтобы он убивал людей – мы не знаем. А Следственный комитет может врать сколько угодно. А УФСИН убивал людей и это мы знаем. И государство убийца гораздо опаснее, чем любой частник. И государство давно взяло патент, всякое авторитарное государство, как известно берет патент на насилие. И наше государство не исключение. Произошло в очередной раз, криком должно кричать любое общество, когда такое происходит. И в каком-то смысле совершенно неважно, я, конечно, по-разному отношусь к Мохнаткину, Магнитскому и Марцинкевичу. Но в данном случае это не имеет никакого значения. А имеет значение, что мы живем в преступном государстве, где любого можно ни за что посадить, а потом там убить. И сказать, что так и было. Что покончил с собой. Любого, Оля. И твоя жизнь, и моя жизнь, жизнь любого человека, любого зависит от пожеланий какого-то количества негодяев в погонах. От пожеланий по поводу того, чтобы мы жили или умерли. С нами можно сделать что угодно. Если бы у нас было общество, а не население, размазанное, повторяю, неровным слоем по бутерброду, по этой территории, то это общество встало бы на дыбы. Но, впрочем, оно встало бы на дыбы по гораздо более кровавым случаям. И многочисленным. Оно бы встало на дыбы во время «Курска», Беслана. Но у нас нет общества. И поэтому твой милый корреспондент сейчас пишет: а чего говорить про Тесака. В нашем перерыве.
О. Бычкова
―
Это написал слушатель или зритель в трансляции в Ютубе. Что а чего обсуждать в эфире, зачем тратить время.
В. Шендерович
―
Что за тема, да. Ну убили человека. Но он же плохой.
О. Бычкова
―
Есть такие чувства противоречивые у людей, которые существуют. Например. Я видела такие объяснения в фейсбуке, кто-то говорил, что например, брали каких-нибудь американских гангстеров, Аль Капоне не за то, что они были гангстерами, потому что это не могли доказать. И убивали людей. А его взяли за неуплату налогов. Но в результате все равно его вот это возмездие, так или иначе, догнало.
В. Шендерович
―
Оля.
О. Бычкова
―
Настигло.
В. Шендерович
―
Оля, Аль Капоне сел за неуплату налогов, и просидел за неуплату налогов. За что посадили Марцинкевича, я сейчас не помню. Но не за убийство.
О. Бычкова
―
За какие-то тексты и призывы.
В. Шендерович
―
За какие-то тексты и призывы его посадили. Не за убийство. Убийств на нем не было. Точка. Чудовищные тексты, которые он писал – чего сейчас об этом говорить. Но его посадили за тексты, а не за убийство. Не работает эта логика. И потом, конечно, можем остаток времени посвятить несовершенству американской юриспруденции. Но я думаю, у нас есть немножко поважнее темы.
О. Бычкова
―
У нас есть своя юриспруденция.
В. Шендерович
―
Да.
О. Бычкова
―
Ну а теперь Следственный комитет говорит, что все-таки признался в нескольких убийствах перед смертью.
В. Шендерович
―
Следственный комитет много чего говорил.
О. Бычкова
―
С 2003 по 2007 год. И что он начал убивать приезжих в Москве с 19 лет. Рассказал в интервью газете «Комсомольская правда» официальный представитель Следственного комитета Петренко.
В. Шендерович
―
Да. Этого Маркина теперь зовут Петренко. Мы знаем, что они лгут. Говорить они могут все, что угодно. Цена этому грош.
О. Бычкова
―
Говорят, что у них есть видеозаписи. И все такое.
В. Шендерович
―
Они лгут.
О. Бычкова
―
А как узнаешь, может быть действительно.
В. Шендерович
―
Оля, это доказывается на суде! Которого не будет. Потому что его убили. Понимаешь? Вот и все. Все, что они теперь говорят – не имеет никакого значения. У них репутация, Следственный комитет возглавляет человек, который вывозит журналистов в лес. И угрожает ему убийством. Это негодяи и преступники. И что они говорят, только можем загибать пальцы, сколько раз они солгали. Еще раз, не будем отвлекаться. Важно то, что очередное убийство в местах заключения. Очередной беспредел государства. Мы уже устали, мы уже даже не удивляемся. Очередной беспредел государства. Это происходит в дежурном порядке. И очередное скотское молчание населения, которое даже нельзя признать виновным, потому что оно, в общем, не в курсе. Про Тесака вообще ничего не скажут никому. Обсудим в этом пузыре своем. Ну про Навального узнали. Но тоже узнали в транскрипции Симоньян, Соловьева и Киселева. В этой транскрипции и будут об этом узнавать. Вот это обескровливание страны, выкачанный воздух, понимаешь, и страна не доводит до сознания то, что происходит. Идет текущий беспредел. Причем обрати внимание, мы действительно уже устали даже вздрагивать. То есть, есть апатия. Ну да, очередного человека убили. Ну да. Ну, наверное, убили. Может не убили, но, скорее всего, убили. И что? Да ничего. Ну убили и убили. Живем дальше. Заиграно – говорил я по поводу дворового футбола. У нас все очень быстро заиграно. «Курск» заиграли. Беслан заиграли. То, се, пятое, десятое. Заиграли. Живем под убийцами, Оль. И боимся отдать себе в этом отчет. Просто отдать себе отчет. Еще раз, граждане хорошие, с любым из нас это может произойти. Любого из нас можно просто так арестовать, посадить в СИЗО в камеру и потом убить и сказать, что так и было. Любого из вас. И остальные не вздрогнут и не отвлекутся от ужина. Вот что важно в этой ситуации. А не то, хорош или плох был Максим Марцинкевич.
В.Шендерович: «Курск» заиграли. Беслан заиграли. То, се. Живем под убийцами. И боимся отдать себе в этом отчет
О. Бычкова
―
Правильно Москва отказывается выдать Польше тех авиадиспетчеров, которые работали в Смоленске на аэродроме, когда там разбился самолет с президентом Лехом Качиньским и другими людьми.
В. Шендерович
―
Смотри, какая интересная история, которая кажется мне очень показательной. Мы целую программу в разных контекстах говорим о репутации. Репутация России такова, что не исключено и это. Хотя я думаю, что Россия не виновата в катастрофе и гибели президента Качиньского. И я не сомневаюсь, что это сделано все польским президентом для внутреннего пользования. А это их козырная карта. Они разыгрывают свою карту и вот для своего пипла. Для своей публики. Это их польский популизм. Но наша репутация такова, что сказать это невозможно, как мы бы сказали в случае с европейской любой страной. Невозможно, чтобы Меркель приказала разбить самолет с главой какого-нибудь государства. Вот пускай он разобьется. Не работает это в случае с Меркель, не работает в случае с Макроном. Ни с кем. С нами работает. Потому что это совершенно вписывается в репутацию бандитского государства. Поэтому у Качиньского и Дуды так развязаны руки на этой теме.
О. Бычкова
―
Да. Потому что когда это произошло, какая-то другая, это было довольно много лет назад. И была какая-то другая обстановка и я помню, тогда действительно российские власти попытались немедленно пойти навстречу полякам. И соболезнования были. И предоставление информации.
В. Шендерович
―
Разумеется.
О. Бычкова
―
И работа следователей и там было все то, чего мы не наблюдаем сейчас.
В. Шендерович
―
Сейчас уже другая ситуация. Сейчас уже он сам отрезал нас по периметру, и теперь всякий шаг навстречу полякам будет означать, что он дал слабину. Это у каждого свой популизм. Качиньский наращивает себе рейтинг и Дуда на этой истории. Правая Польша на том, что Россия убила их президента. Они наращивают себе рейтинг. А Путин наращивает на собственно изоляции, что весь мир против нас. А мы своих не сдаем. Они друг друга очень устраивают. Между прочим. Путин и Качиньский условный – они друг другу дают подачи, ставят шары в лузы и на две лузы играют.
О. Бычкова
―
Да, игра у них примерно одна по тем же самым правилам.
В. Шендерович
―
Одна абсолютно. Они друг другу помогают.
О. Бычкова
―
Спасибо большое. Это Виктор Шендерович в программе «Особое мнение». Спасибо всем, счастливо.