Гарри Каспаров - Особое мнение - 2020-11-30
30.11.2020
О. Бычкова
―
17.07 московское время. Добрый вечер. Добрый день кому-то. Это программа «Особое мнение». И с особым мнением у нас сегодня глава Совета «Фонда защиты прав человека», 13-й чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров. Добрый вечер. Ну, добрый день.
Г. Каспаров
―
Добрый день все-таки, да.
О. Бычкова
―
У кого что. Неважно. Тем более что мы не только в прямом эфире «Эхо Москвы», а мы также в прямых трансляциях в Яндекс-эфире и Ютубе на основном канале «Эхо Москвы». Поэтому нас могут видеть и слышать где угодно и буквально когда угодно. Первый вопрос, конечно, - это заявление 56-ти стран, членов Организации по запрещению химического оружия по поводу Навального. 56 из почти 200 – это нормальное давление на Россию по этому случаю или по-прежнему недостаточное?
Г. Каспаров
―
Наверное, тот самый случай, когда надо говорить не про количество, а качество все-таки. Я не видел списки всех 56 стран…
О. Бычкова
―
Нормально там с качеством.
Г. Каспаров
―
В него входят все основные страны, а так как там присутствует ЕС и все это началось в Германии, поддержано Францией и другими европейскими странами, то, не желая никого обидеть, можно сказать, что мнение оставшихся 144 стран – оно конечно, тоже важно, но принципиально картину сейчас менять не будет. Кроме того, не будем забывать, что все-таки одно дело присоединиться к конвенции о нераспространении химического оружия, а другое дело принимать активное участие в работе, иметь свою химическую промышленность, своих экспертов, лаборатории. И понятно, что тот мир, который вовлечен в этот процесс – он для себя сделал определенные выводы. Что Навальный был отравлен на территории России, безусловно, это вещество было произведено в России «Новичок» или какая-то группа из того же ряда. И такое не могло случиться без, скажем так, санкций на самом верху. Это то мнение, которое сейчас утвердилось прочно в Европе и Америке. И это, по существу, очередное требование России все-таки дать ответ на то, почему химическое оружие, вещество, которое должно быть запрещено, оно не только не было ликвидировано, оно еще используется для попыток убийства политических оппонентов.
О. Бычкова
―
А чего хочет добиться, например, международное сообщество от России на самом деле. Они что хотят? Чтобы Россия призналась в том, что это с ее территории пошла эта зараза. Или чтобы она сказала, что она больше так не будет. Какой результат они хотят получить?
Г. Каспаров
―
Мне кажется, здесь мы применяем такой российский алгоритм к международным организациям свободного мира. Это не вопрос результата. Это вопрос того, что они обязаны реагировать. Так же как в ситуации со сбитым Боингом. Прошло 6 лет и процесс этот медленно-медленно идет. Потому что система правосудия, система реакции на преступление на Западе сильно отличается от российской или китайской. То есть от тех стран, где нет верховенства закона. Международная организация, в которую входят такие страны как Германия, Франция, Великобритания, Америка, Швеция и многие другие - они просто обязаны сделать такое заявление, просто обязаны выставить это требование России, независимо от того, ждут они от России ответа или не ждут… Так же как понятно Крым был аннексирован и ясно, что Путин его возвращать не собирается. Тем не менее, это не мешает международным организациям а) не признавать аннексию Крыма и б) продолжать политику в том числе и санкционную для того, чтобы Россия понимала, что это было грубейшее нарушение всех международных прав и просто так свободный мир это проигнорировать не может. Не факт, что у них есть ресурсы сейчас немедленно всех наказать. Тем не менее, фиксация произошла. Да, Россия может ничего не сказать. Но это останется. В какой-то момент ситуация меняется. Как говорят, поле ровное, мячик круглый. В какой-то момент такая возможность появится и тогда те, кто ответственны за организацию этого преступления, причем преступления многоуровневого. Попытка убийства Навального – это одна история. А вторая история – сокрытие фактов того, что Россия производит и использует запрещенное оружие.
Г.Каспаров: Это требование дать ответ, почему химоружие используется для попыток убийства политических оппонентов
О. Бычкова
―
Наверное, там есть еще одна сторона важная именно для Великобритании, Европы, Германии, Америки, наверное. Что просто кто-то приходит на территорию чужой страны, делает там что хочет, подвергает опасности не только жизнь собственного гражданина, неважно, какие у этого государства с ним отношения. Но и жизнь совершенно ни в чем неповинных прохожих, граждан, как было, например, в Британии с «Новичком». Тут они должны быть заинтересованы в каком-то результате. Чтобы как-то убедиться, что такого больше делать не будут. Или нет?
Г. Каспаров
―
В результате они может быть и заинтересованы. Но результат не получается просто заклинаниями или заявлениями. И, к сожалению, пока не видим достаточной политической воли для того, чтобы жестко ответить на подобные преступления.
О. Бычкова
―
А как можно жестко ответить?
Г. Каспаров
―
Ответ Германии напрашивается. Прекратить строительство «Северного потока-2». И то, что сейчас прошла информация о том, что строительство возобновляется – говорит о том, что Меркель, ее кабинет делают, конечно, очень громкие заявления, безусловно, сейчас будут какие-то санкционные списки. Но они боятся применить адекватные меры для того, чтобы путинский режим, Путин, его ближайшее окружение почувствовали на себе последствия подобных преступных действий.
О. Бычкова
―
Они именно боятся или они просто взвешивают цену вопроса в одном и другом случае.
Г. Каспаров
―
Я полагаю, что здесь набор фактов. Всегда надо смотреть на реальную политическую ситуацию, расклад политических сил. Кроме того, всегда полезно копаться в биографиях людей, которые эти решения принимают. Например, я с большим интересом ознакомился бы с комсомольским прошлым госпожи Меркель. Просто интересно, все-таки ГДР – длинная история, может быть, там ничего и не было. Тем не менее, ее действия последнее время наводят на мысль, что по какой-то причине она не хочет кардинально портить отношения с Путиным. Притом что она делает много полезных правильных вещей. Тем не менее, какую-то границу не переходит.
О. Бычкова
―
Считалось, что она ведет себя достаточно жестко. Выражается определенно по отношению к Путину и российской власти. То есть не то чтобы…
Г. Каспаров
―
Жесткие слова произносить можно, от этого ни холодно, ни жарко. А то, что Германия последовательно увеличивает свою зависимость от российского газа, начиная с аннексии Крыма, - это факт. Это то, что интересует Путина на самом деле. И может быть мы просто видим такую игру. Жесткие действия, какие-то очень правильные шаги принимаются. Тем более нанести серьезный удар по интересам правящей в России клептократии, по Путину и его окружению Меркель не решается. В Европе можно посмотреть на Макрона, у него тоже синусоида: жесткие заявления, потом вдруг тотальная капитулянтская политика. Сейчас снова какие-то жесткие заявления. Но мы не видим последовательности.
О. Бычкова
―
А у Макрона тоже комсомольское прошлое?
Г. Каспаров
―
Полагаю, что у Макрона тоже есть какие-то факты биографии, которые, скорее всего, не хочется делать достоянием общественности. Я только предполагаю. Но когда я вижу, такую синусоиду в действиях западных политиков, причем по вопросам, которые у них должно было быть сформировано определенное мнение – может быть такое у нас конспирологическое мышление. Родились в Советском Союзе. Выросли здесь. Тем не менее, мне все-таки хочется до конца быть уверенным в том, что это чисто политическая конъюнктура, а не какие-то личные интересы и попытка скрыть какие-то факты своего прошлого, которые по каким-то причинам стали известны тем, против которого должны были быть направлены данные действия.
Г.Каспаров: Нанести серьезный удар по интересам правящей в России клептократии, по Путину Меркель не решается
О. Бычкова
―
Алексей Навальный, который сейчас за пределами России и неизвестно, когда в Россию вернется и вернется ли в обозримом будущем. Его политическое будущее в этом качестве.
Г. Каспаров
―
Наверное, все-таки про будущего Навального надо спрашивать у Навального.
О. Бычкова
―
Нет. Почему.
Г. Каспаров
―
Первый вопрос – собирается ли Навальный возвращаться в Россию. Он сделал несколько заявлений достаточно решительных по выходу из комы о том, что он вернется. Слава богу, что он сейчас, судя по всему, передумал. Потому что то, что происходит сегодня в путинской России, может крайне негативно сказаться на его здоровье. Вообще на жизни. Я полагаю, он это прекрасно понимает. Сейчас он делает все возможное для того, чтобы поддержать, во-первых, свое политическое реноме, во-вторых, использовать свой политический капитал для того, чтобы нанести максимально возможный ущерб путинскому режиму. Его выступление по санкциям в Европарламенте было достаточно целенаправленным. Хотя все-таки мне бы хоте6лось уточнить, о каких олигархах идет речь. Потому что олигархов много и такое понятие расплывчатое. И хотелось бы увидеть, как европейские политики будут реагировать на заявление Навального и обсуждались ли, например, в приватных разговорах конкретные фамилии. Например, Сечин – это олигарх? Или государственный чиновник. Он возглавляет «Роснефть» и вполне можно считать его просто человеком, выполняющим какие-то государственные задания. Хотя всем понятно, что крупнейший в России олигарх. Здесь мне кажется, тоже будет очень важно смотреть не на количество даже этих людей в санкционном списке ЕС, а на качество. Насколько эти санкции ударят по интересам путинского режима. По ближайшему окружению Путина. И здесь Навальный мог бы сделать очень многое. И мне кажется, что сейчас его действия гораздо более неприятные, опасные для власти, чем та активность, которую он развивал, будучи в России.
О. Бычкова
―
То есть он получил международный политический вес. И этот вес выглядит вполне существенным.
Г. Каспаров
―
Безусловно. Все-таки сам по себе вес, который набрал в России через свою активность, он резко увеличился в истории с неудачной попыткой отравления, убийства. И на Западе Навальный играет в совершенно логичную игру, пытаясь трансформировать политический капитал в какие-то конкретные действия, которые могли бы сделать его в глазах западного мира основным противником путинского режима. Я еще раз повторяю, здесь важно не растекаться по древу. Очень важно, чтобы эти действия были продуманными и направлены на нанесение реального ущерба. Поэтому мне бы очень хотелось, чтобы… список конкретных олигархов, которые попадут под эти санкции. Вопрос - какие это будут санкции. Потому что санкции санкциям рознь. Об этом много раз уже говорили. И с тобой в эфире и многих других программах, важно наличие политической воли на то, чтобы эти санкции нанесли реальный ущерб. И если Навальный сумеет убедить европейцев, что этот момент настал – это будет очень важно. Хотя, к сожалению, история с «Северным потоком-2», строительство которого возобновляется, говорит о том, что пока достаточной критической массы для того, чтобы нанести удар по конкретным интересам Путина и его олигархического круга, пока еще не хватает.
О. Бычкова
―
Вероятно мы скоро увидим какой-то новый санкционный список, который как сообщают, готовит ЕС и представитель Еврокомиссии об этом сказал. Список, аналогичный списку Магнитского. Американского. Это работает как схема?
Г. Каспаров
―
Безусловно, работает. Мы понимаем, что санкции неприятны.
О. Бычкова
―
Именно в случае со списком Магнитского можно считать это примером таким.
Г.Каспаров: То, что происходит сегодня в путинской России, может крайне негативно сказаться на здоровье Навального
Г. Каспаров
―
Конечно. Безусловно. Это шаг в правильном направлении. Шаг явно недостаточный, но шаг в правильном направлении. И если к этому списку присоединяется Европа, то проблемы могут возникнуть уже у фигурантов списка довольно серьезные. Потому что тогда практически вся территория свободного мира может оказаться для них закрытой. Важно, как широко будет распространяться действие этого нового списка. Будет ли оно касаться только конкретного олигарха, опять важно - какие это фамилии. Или его непосредственных активов, которые могут быть записаны на жену, детей, любовницу. Родственников и так далее. Партнеров бизнес. То есть вопрос – как широко будет распространяться действие этих потенциально довольно серьезных угроз финансовым интересам путинского окружения.
О. Бычкова
―
Сменим тему. Медиазона провела свое исследование. Изучила статистику и утверждает, что с апреля по ноябрь в России от ковида умерли в два раза больше людей, чем указано в официальной статистике. Это такая традиционная наша любовь к официальной статистике в России. Но можно ли вообще верить официальной статистике, в какой бы то ни было стране сейчас, когда пандемия.
Г. Каспаров
―
Статистика вообще вещь, как известно, лукавая. Понятно, что статистика во Франции, Германии или Америке она обычно бывает приближена к реальности. Потому что существует много источников информации и любая попытка правительства как-то скрыть цифры или точнее как-то начать менять методику подсчетов. Скрыть цифры в свободном мире невозможно. Но можно попытаться считать так или так, смотреть с одного угла, с другого. Есть масса способов манипуляций. Тем не менее, насколько я себе представляю ситуацию, какие-то серьезные искажения практически невозможны. Что касается России то тут ровно обратная ситуация. Было бы удивительно, если бы статистика когда-нибудь сказала правду. Потому что статистика с советских времен существует для того, чтобы скрывать подлинную информацию. Поэтому то, что смертность оказалась выше в два раза – не удивляет. Могла и в пять раз выше оказаться. То есть в два раза еще такое ощущение, что они стали себя вести гораздо более цивилизованно. Но также очевидно, что вся статистика с самого начала заболевания, если посмотреть на цифры и на заявления начальников: Путина, Собянина и других. Очевидно, что цель была с самого начала – минимизировать последствия, пиаровские последствия. При этом никаких реальных действий для того, чтобы минимизировать ущерб для населения, естественно, предпринято не было. Поэтому такие цифры ужасные. Сейчас их уже скрывать невозможно, они просто вылезают отовсюду. И приходится признавать, что российское здравоохранение, которое так долго и последовательно разваливали при Путине – оно оказалось неспособно справиться с такой угрозой.
О. Бычкова
―
Да. Но, видимо, еще дело в том, что просто люди видят же, что происходит. Потому что все понимают, кто находится в России, я знаю по тем, кто живет в Москве и Санкт-Петербурге и других больших городах, вокруг просто все болеют и кто-то умирает.
Г. Каспаров
―
Это та самая критическая масса. С какого-то момента скрывать невозможно, потому что это везде уже. Причем не только болеют друзья, знакомые у простых граждан. Но и читаем регулярно о том, что заболевают чиновники. Это проблема перестала быть проблемой рядового гражданина. Она захватила всех. И то, что Путин так усиленно прячется от ковида в своем бункере – это еще один индикатор того, что эта проблема более чем реальная и захватила она гораздо большее количество людей, чем власть признает даже сегодня.
О. Бычкова
―
А почему власти ни признать, что проблема серьезная. Признать, что все плохо, вот враг у ворот. Мы отчаянно боремся. Почему нет? Тем более что весь мир находится в примерно одинаковом положении с точки зрения пандемии.
Г.Каспаров: Цель была – минимизировать пиаровские последствия. Сейчас цифры уже скрывать невозможно
Г. Каспаров
―
Во-первых, говорить правду – это уже, судя по всему, преступление в сегодняшней России. Поэтому чиновник не может сказать правду по определению.
О. Бычкова
―
В смысле навык утрачен.
Г. Каспаров
―
Давно. Язык не поворачивается. Кроме того, сегодня же признать, что ситуация плохая, тогда вопрос: а что вы делали полгода назад. А почему вы врали 6 месяцев назад? Ведь на самом деле сегодняшняя ложь – это попытка скрыть ложь, которая была раньше. Потому что нам рассказывали постоянно, Собянин рассказывал, что все, пик прошел, все в порядке. Москва полностью контролируется. Начинаем нормальную жизнь. Так надо отвечать. Оказывается, нормальной жизни не было, оказывается, нам лгали тогда. То есть это тот самый случай, когда одна ложь по цепочке приводит к другой лжи. А, кроме того, жизнь по лжи – это нормальный способ существования российской бюрократии.
О. Бычкова
―
Ну да. При этом странно выглядит Путин, который где-то встречался с народом и все были без масок, не говоря уже про перчатки. Мы понимаем, что, наверное, все, кто общается с президентом, их всех где-то выдерживают положенный срок в изоляции. Никого там просто так не подпустят. Мышь не пробежит. Тем не менее, почему в условиях пандемии, когда тот же президент все время говорит о том, что опасность, берегите себя, периодически такие заявления делаются. Почему он подает такой пример. Без маски, без средств защиты. Просто так в толпе стоит. Как-то нехорошо это выглядит.
Г. Каспаров
―
Смотря, как это оценивать. Безусловно, это ужасно, если мы понимаем, что он находится среди обыкновенных людей. И все подвержены риску заболевания. Но там на самом деле месседж же другой: Путин – супермен, он мачо, ему все равно, он не боится даже вируса. Это же другая игра совершенно. Поэтому и демонстрируется такое презрение к опасности. При этом всех предупреждают, все должны помнить, что они смертны, они могут быть подвержены заболеванию, а Путин, в общем, неуязвим. Хотя те, у кого сохранилась возможность критически думать, понимают прекрасно, что те безумные меры предосторожности, которые принимаются для того, чтобы на Путина не упала лишняя пылинка, в которой может скрываться какой-то нановирус, они абсолютно беспрецедентные по любым меркам.
О. Бычкова
―
Честно говоря, я сейчас так перебираю в голове, какие факты существуют и думаю, что мы знаем об этом только из сообщений каких-то Telegram-каналов. И из чего-то такого довольно мифологического. Потому что на самом деле у нас нет официальной информации, что президент сидит в бункере, а всех, кто с ним общается, тщательно дезинфицируют. Мы этого доподлинно все равно не знаем.
Г.Каспаров: Говорить правду – это уже преступление в сегодняшней России. Поэтому чиновник не может сказать правду
Г. Каспаров
―
Вероятно. Тем не менее, можно предположить из того, что мы читаем, разные Telegram-каналы сообщают примерно одно и то же. Что все-таки Путин где-то прячется. Но мы также понимаем, что состояние здоровья диктатора всегда является важнейшей тайной режима. Потому что сказать правду нельзя. Неважно, хорошая, плохая. Все равно это тайна. Она тщательно оберегаемая государственная тайна. Особенно если это здоровье находится в критическом состоянии. То есть очень много информации появляется. Что и болезнь Паркинсона и еще какая-то.
О. Бычкова
―
Это не информация. Это какие-то сообщения, а информация это или нет, мы не знаем доподлинно все равно. Все-таки информация – это что-то подлинное.
Г. Каспаров
―
Понятно. Хорошо, скажем так, это какие-то слухи распространяющиеся. Но мы же понимаем, дыма без огня никогда не бывает. Если это существует в таком объеме уже, то, наверное, речь идет о том, что в какой-то мере эти мозаичные кусочки, осколки информации могут содержать и какую-то долю правды. Понятно, что Путин панически боится этого вируса. И никуда от этого не деться. Его перемещения по стране как-то перестали быть столь же интенсивными. Я не хочу вдаваться в анализ выступлений экспертов, которые смотрят, как у него правая рука дергается или еще что-то происходит. Понятно, что риск есть. Также очень интересно, если мы говорим про коронавирус и Путина, нет сообщений о том, что он привился российской вакциной. Между прочим.
О. Бычкова
―
Да. Уходит от ответа пресс-секретарь.
Г. Каспаров
―
Вот дочь какая-то, дочерей, у него сейчас выясняем, из тех различных слухов больше, чем две. Ну неважно. Какая-то из дочерей привита. Хотя бы нам об этом сказали. Хотелось бы не слушать Пескова или еще кого-то, хотелось бы увидеть эту дочь, которая привилась…
О. Бычкова
―
И рассказала о своей практике.
Г. Каспаров
―
Но напрашивается вопрос, хорошо, если такая вакцина, которую он разрешил сделать своей дочери, почему до сих пор неизвестно о том, что Путин сам ею привился. Не одна, а уже несколько вакцин в России…
О. Бычкова
―
Да, мы об этом поговорим через несколько минут. После перерыва. Гонка вакцин, практически олимпийские игры вакцин. Мы вернемся к этой теме в программе «Особое мнение» после новостей и рекламы.НОВОСТИ
О. Бычкова
―
В Москве 17.34. Мы продолжаем программу «Особое мнение». Гонка вакцин. Российская вакцина ЭпиВакКорона должна поступить на следующей неделе в массовый оборот. Обещает нам генеральный директор центра «Вектор». Американская «Модерна» говорят, что 94% эффективности. В России идет третий этап вакцины «Спутник». Сообщает центр Гамалеи. Как к этому относиться. К этому супермаркету вакцин. Обыкновенному обывателю. Какое принимать решение для себя?
Г.Каспаров: Напрашивается вопрос, если такая вакцина, почему до сих пор неизвестно о том, что Путин сам ею привился
Г. Каспаров
―
Если есть выбор, это всегда хорошо. Но мне кажется, просто можем еще раз вернуться к вопросу о доверии. То есть если вакцина произведена в стране, в которой статистика врет, которая живет просто по лжи постоянно, то, наверное, доверять информации о добросовестном испытании этой вакцины или вакцин было бы мне кажется преждевременным. Скажем так мягко. Поэтому, на мой взгляд, говорить о полноценном прохождении российскими вакцинами этого всего сложного периода испытаний не приходится ровно потому что, насколько мне известно, достаточной информации, которую поставили бы эти вакцины на один уровень с западными аналогами, пока у нас нет. Что касается вакцин западных, здесь две вакцины, которые уже фактически вступили в стадию производства. Они ждут окончательного утверждения американских соответствующих органов, которые должны разрешить уже их распространение по стране. И, судя по всему, к концу декабря в Америке может начаться вакцинация. Это «Пфайзер». Хотя это американо-германская разработка. Но американская компания была лидером в этом процессе. И «Модерна» - чисто американская разработка. Обе вакцины показывают свою эффективность на уровне более 94-95%, это очень высокая цифра. Учитывая, что они прошли испытания все три этапа и в них участвовали десятки тысяч человек. Причем очень важно – разные этнические группы, расовые группы. То есть разные возрастные категории. То есть все было сделано максимально приближено к боевым условиям. То этим вакцинам можно доверять, проблема основная – хранение. Особенно «Пфайзер». очень низкая температура. Тем не менее, эти вакцины скорее всего будут важнейшим прорывом в истории вакцинации и борьбы с разного рода вирусами. Английская вакцина тоже двигается вперед. Эта AstraZeneca. У них были какие-то мне кажется проблемы. Но они тоже выходят на финальную стадию. Мы, кстати, не говорим про вакцину, которая позже была сделана. Не на Западе, но которая получила более широкое распространение, чем вакцины, сделанные в России. Это китайская вакцина. Я не знаю, как она называется. Но тот факт, что в ОАЭ ее закупили и используют, говорит о том, что все-таки доверие определенное к ней есть. Хотя Эмираты, как и все страны этого региона массово закупили и вакцины западные. В принципе понятно, что в ближайшие 6-8 месяцев пройдет массовая вакцинация людей и подавляющее большинство здесь будет вакцинировано именно теми вакцинами, к которым есть достаточный кредит доверия.
О. Бычкова
―
А всего в мире около 300 вакцин разрабатывается сейчас. Я очень удивилась, узнав эту цифру. 300 вакцин в разных странах и разными компаниями.
Г. Каспаров
―
Очень важно. На самом деле и отлично. Ведь это же не просто разработка одной вакцины, которая должна помочь с ковид-19. То, что происходит сегодня – это попытка компенсировать колоссальное торможение, которое произошло в сфере антибиотиков и разного рода вакцин последние несколько десятилетий. Потому что крупным фармакологическим компаниям невыгодно было их разрабатывать. Они были, когда смотришь на маржу – расходы на разработку и потенциальную выгоду, то они не выдерживали конкуренции с лекарствами для диабета, сердечной недостаточности. И, кроме того, они были сопряжены с огромными рисками. Потому что любая новая вакцина может дать результат негативный в каком-то количестве случаев. А, учитывая то, как построена система здравоохранения на Западе, любая неудача такая может привести компанию если не к разорению, то к огромным убыткам. Потому что пойдут сразу юридические претензии и буквально сто человек вылечишь, один пострадает, не дай бог умер, то все может пойти насмарку. Именно поэтому все эти разработки были минимизированы. И последние 2-3 года вообще практически никто ничего не делал. То, что происходит сейчас – это колоссальный толчок в этой области. И не только ковид-19, но я думаю, и многие другие аналогичные вирусы попадают в сферу этих разработок и поэтому я предсказываю, что в ближайшие несколько лет мы увидим расцвет этой отрасли фармакологии, которая в итоге принесет человечеству огромную пользу.
О. Бычкова
―
Потому что человечество еще как-то расслабилось в 21 веке. И даже в конце 20-го победили эту оспу, малярию, нет, не малярию…
Г. Каспаров
―
Риск на самом деле, было органическое нежелание брать какой-то риск на себя. Потому что любая новая разработка – это риск. И вдруг сейчас была ситуация, когда надо рисковать. Когда все эти препятствия на пути больших компаний по разработке – они исчезли. Рискуют, да, могут люди пострадать, тем не менее, надо спасать. Человечество в большой опасности. И именно благодаря этому эти шлюзы были все открыты и колоссальная научно-исследовательская и интеллектуальная база сейчас начала давать результаты. Поэтому пусть 3-4 вакцины будут сейчас работать только, но остальные дадут какие-то побочные результаты, побочный эффект, который пригодится при лечении других заболеваний.
О. Бычкова
―
Двинет науку, фармакологию, медицину.
Г. Каспаров
―
Это колоссальный прорыв будет сейчас.
Г.Каспаров: Если вакцина произведена в стране, в которой статистика врет, то доверять информации о ней преждевременно
О. Бычкова
―
Это очень оптимистично звучит. Я хочу вернуться к теме ОЗХО. Потому что вот сообщение, что постоянный представитель России при организации Александр Шульгин сказал, что есть замечания к проекту бюджета. Россия делилась с другими делегациями своими озабоченностями и опасениями, добиться взаимопонимания не удалось. И до этого напоминают нам информационные агентства, постпред России при ООН не исключил выхода России из Организации по запрещению химического оружия. Это что, какие-то игры начались, получается.
Г. Каспаров
―
А что удивительного. Разборка по понятиям в принципе. Ты меня уважаешь, не уважаешь. Все, хлопаем дверью. Тут в данном случае ничего нового мы не узнаем. Их хватают за руку, и они начинают грозить выходом из организации, прекращением финансирования. Это метод, который, к сожалению, работал на протяжении многих лет. Поэтому Россию взяли обратно, одна из причин важных - в ПАСЕ. В организацию европейскую. И сейчас ровно то же самое. Никаких аргументов нет, и мы сейчас просто уйдем, не дадим вам денег. С моей точки зрения надо идти до конца. Это вопрос политической воли.
О. Бычкова
―
Кому надо идти до конца?
Г. Каспаров
―
Свободному миру. Если Россия хочет выходить – пусть выходит. Но за применение химического оружия, за то, что Россия продолжает делать не только у нас в стране, но и за рубежом, использование этих запрещенных веществ – должны быть серьезные санкции. Мы можем повторять сто раз, возможность нанести непоправимый ущерб путинским олигархам у Запада есть. Но пока отсутствует политическая воля. И поэтому они так наглеют. Мы сейчас хлопнем дверью. Хорошо, выходите. Когда идут наезды на Ютуб, так проблема в том, что они все панически чего-то боятся. Хотя на самом деле возможности России влиять на ситуацию, это показал последний конфликт на Кавказе, они на самом деле гораздо меньше, чем пытается представить российская власть.
О. Бычкова
―
Тем не менее, сегодня пришло сообщение, что президент Армении Армен Саркисян попросил Владимира Путина помочь с возвращением из Азербайджана военнопленных и заложников. И он написал, что армянская общественность и диаспора глубоко обеспокоены положением пленных в Азербайджане. Тем не менее, обращаются к России, потому что больше не к кому? Или потому что достаточно отчаялись.
Г. Каспаров
―
Армянская общественность, диаспора и власть, они были бы озабочены, как выстраивать отношения с другими странами. А не ориентироваться только на путинскую Россию. Это политика, которая началась еще при Ельцине, она привела к нынешнему краху. И продолжение, я понимаю, ситуация отчаянная, военнопленные, тела погибших. Но, судя по всему, пока нет никаких показаний к тому, что армянское руководство, та самая диаспора и общественность готовы к тому, чтобы все-таки переориентировать страну на цивилизованный мир, а не быть заложником бандитских разборок между Эрдоганом и Путиным.
О. Бычкова
―
А что для этого нужно сделать?
Г. Каспаров
―
Для этого надо налаживать отношения с цивилизованным миром. Надо прекратить плестись в фарватере России, признавать аннексию Крыма и делать другие вещи, которые рассорили Армению с Грузией, и с Украиной. И с большинством стран свободного мира. Хотя сейчас, кстати, если мы посмотрим, в свободном мире, во Франции, в Америке предпринимаются какие-то шаги для того чтобы минимизировать последствия военного поражения Армении и фактической утраты контроля за Карабахом.
О. Бычкова
―
Но произошло обнуление для внешней политики Армении, а может быть не только внешней в результате всей этой ситуации.
Г.Каспаров: Возможности РФ влиять на ситуацию на самом деле гораздо меньше, чем пытается представить российская власть
Г. Каспаров
―
Я не являюсь экспертом по внутренней политике Армении. Судя по всему, правительство Пашиняна пока удержится у власти. Но это не вопрос даже того, сохранится какое-то правительство или нет, это вопрос вектора. И пока у меня нет ощущения, что этот вектор будет меняться. Хотя в самой Армении много есть людей, которые понимают, что все-таки ориентация Армении на свободный мир это единственная историческая перспектива, которая позволит стране встать на ноги.
О. Бычкова
―
Спасибо большое. Это Гарри Каспаров, глава Совета «Фонда защиты прав человека», 13-й чемпион мира по шахматам в программе «Особое мнение». Следующее «Особое мнение» у нас будет с Дмитрием Быковым, который придет в эту студию. После 20 часов – программа «Полный Альбац». А после 21 часа – «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Всем спасибо. Счастливо, пока.
Г. Каспаров
―
До свидания.