Максим Шевченко - Особое мнение - 2021-01-14
М.Курников
―
Добрый вечер! В эфире программа «Особое мнение». И сегодня со своим особым мнением по видеосвязи — журналист Максим Шевченко. Здравствуйте, Максим!
М.Шевченко
―
Здравствуйте, друзья!
М.Курников
―
Я сразу вас спрошу, вы приветствуете решение Навального вернуться сейчас?
М.Шевченко
―
Вернуться в тюрьму, судя по всему? Просто после публикации материалов о том, что он находится в федеральном розыске, его просто арестуют при пересечении границы. И дальше он окажется либо в СИЗО, либо под домашним арестом. Мера пресечения будет избрана, но он точно не будет на свободе. Я подозреваю, что пересекая границу просто даже по чисто формальным причинам, пограничник смотрит: «Ага, Алексей Навальный, — смотрит — федеральный розыск». Сразу, наверное, вызывает старшего смены. Тот, наверное, к нему обращается, задерживают его. И он даже не сможет выйти к людям. Его через спецвъезд просто увезут. Дальше куда его увезут? Либо в СИЗО, либо в то место, которое ему изберут для домашнего ареста. Как правило, сначала везут в суд, как я понимаю, и суд подтверждает меры пресечения. Так или иначе, Алексей Анатольевич, если вернется, то вернется в тюрьму.
М.Курников
―
Но важнее, что он вернется при этом в Россию.
М.Шевченко
―
Как мы помним по Достоевскому, пострадать, оно, как говорится, является русским знаком, качеством, но во всем же должен быть и какой-то рациональный смысл, на мой взгляд.
М.Курников
―
То есть вам кажется это решение иррациональным?
М.Шевченко
―
Я просто не вижу в нем рациональность. Я вижу в нем либо какой-то блеф, что он просто полагает, что его испугаются задержать, и он как бы пройдет. Может быть, когда он это объявлял, он не знал о том, что он был в федеральном розыске. Ведь это только вчера было опубликовано, я так понимаю.
М.Курников
―
Да.
М.Шевченко: Так или иначе, Алексей Анатольевич, если вернется, то вернется в тюрьму
М.Шевченко
―
Потому что это как бы меняет всё. Потому что любой сотрудник полиции, где бы его не увидел, имеет право его задержать, даже обязан, по-моему, его задержать. То есть он возвращается, его задерживают. Дальше он идет по пути страданий. Как я написал в своем Телеграм-канале — «Эхо Москвы», я знаю, этот текст репостнуло — я уверен, что суд будет в полузакрытом формате; судья скажет, что из-за коронавируса журналистов в зал запускать нельзя, съемку вести нельзя и всё такое прочее. В чем смысл будет? И идти сидеть в тюрьме, чтобы изображать из себя Нельсона Манделу? У Манделы за спиной был Африканский национальный конгресс, огромная родовая система, по-моему, зулусов, для который он был вождем и очень важный… Наверное, у Алексея Анатольевича тоже есть свои зулусы, но они, по-моему, не так актуализированы, как зулусы Манделы. Коммунистическая партия во главе с Джо Слово поддерживала Нельсона Манделу, Советский Союз был. Там огромная была целая система.Сейчас не знаю… Мне кажется, что вся эта история превращается в личные презентационные пиар-ходы. Храбрый человек? Храбрый человек. Но, получается, что в самом навальнизме как мировоззрении, кроме личного поступка Алексея Навального, нету ничего существенного. Есть, конечно, Любовь Соболь, которая выступает со своими блогами. Есть Волков, который выступает, есть другие сотрудники ФБК (
российские власти считают организацию иностранным агентом. - ред.
). Но если Алексей Навальный не совершает какие-то дела, не совершает какие-то поступки, акты на грани перформанса — а это возвращение — это такой перформанс, потому что если оно подготовлено политически, тогда это какой-то заговор, продумать который я уже неспособен, что какие-то высокопоставленные силовики или кто-то еще в Кремле… В общем, это какая-то конспирология, которую даже не стоит обсуждать, — чтобы он вернулся, и тут-то и закрутиться такой типа февраль 17-го! Он возвращается. Путин не знает, что делать. Условный Михаил, которого назначают регентом, отрекается. Власть подвисает в воздухе. И тут-то мы и пустим Ивана-царевича, как писал Достоевский в «Бесах», и заплачет земля по древним богам.
М.Шевченко: Если эта система ставит задачу кого-то уничтожить, она задачу решает. У меня нет ни малейших сомнений
Мне кажется, что это какая-то утопия и иллюзия, которая не имеет отношения к реальности современной России. Реальность современной России — это вовсе не пространство, где совершенно потерявшие квалификацию эфэсбэшники, по телефону рассказывают о том, как они намазали трусы ядом. Мне кажется, иллюзия представлять эту систему, крайне сцементированную и опасную, и жестокую таким образом. Тем более, что путинское Российское государство после того, как из руководства Демократической партии США от лица спикера конгресса просто конкретно Путина обвиняют во всех смертных грехах и чуть ли не Саддамом Хусейном называют современном вкупе с Каддафи, когда Пелоси за 50 секунд 6 раз негативно упоминает Путина… То есть понятно, что российская система мгновенно преобразуется в лагерь по формату осажденной крепости организованной.
То есть я не верю в расслабленность, неконцентрированность и расхлябанность всей этой машины, которая провела две чеченские войны, чистку антитеррористическую, бесконечную войну на Кавказе и по всей России, массу арестов чиновников-единороссов и так далее. Там много коррупции, много произвола, много беззакония, много, наверное, расхлябанности на каком-то уровне. Но в целом, если эта система ставит задачу кого-то уничтожить, он, безусловно, это задачу решает. У меня просто нет ни малейших сомнений.
М.Курников
―
То есть вы относитесь к тем, кто говорит: хотели бы убить — убили бы?
М.Шевченко
―
У меня нет даже малейших сомнений, что если бы хотели убить — достаточно было рычажок в омской больнице повернуть у этой электрической машины, которая обеспечивала его жизнь, пока он лежал в коме, и рядом никого не было, а были только одни сотрудники органов в белых халатах, — никто бы потом никогда не доказал, отчего он умер. У меня просто нет даже такого сомнения.И все версии про то, что кто-то кого-то испугался — международного общества или жены — это версии не работают. Немцова убить перед стенами Кремля никто не испугался, когда было принято решение убить Немцова. И никакие камеры не зафиксировали никаких убийц. Снегоуборочная машина, понимаете, помешала расследовать убийство бывшего вице-премьера, ключевого человека оппозиции.
М.Курников
―
Что это было, по-вашему, Максим Леонардович?
М.Шевченко
―
Я не знаю. Мой главный вопрос «Кто дал приказ о переводе находящегося в коме Алексея Навального в Германию?» подвешен в воздухе. Я на него ответа так и не получил.
М.Курников
―
Ну, ответ: Владимир Путина вас чем не устраивает? Тем более, что он, так или иначе, подтверждает…
М.Шевченко
―
Нет. Владимир Путин сказал, что он дал приказ: Несмотря на препятствия к выезду — имеется в виду уголовные дела, — все равно отпустить за границу. Я так его понял. Путин не имел права отдать приказ главврачу больницы отпустить Навального. Если это Путин, тогда я не понимаю логики. Когда мне говорят: «Путин испугался», я не верю, что Путин может испугаться в такой ситуации. Он ничего не боялся. Знаете, у нас есть 99-й год в нашей памяти, когда никто ничего не боялся. И дома взрывались по всей России, и много чего было. У нас есть две чеченские войны, в которых никто ничего не боялся, в которых совершались жуткие совершенно преступления. У нас есть бессудные расправы, у нас есть суды. И никто ничего не боялся. А тут внезапно атрофия воли, и кто-то испугался. Я не верю в это, простите просто.
М.Курников
―
Вы не верите, в том числе, что это могут быть какие-то группы…
М.Шевченко
―
В это я верю. Я это всё описывал, я это всё продумывал, я это всё проговаривал. Да, я считаю, что это связано, так или иначе… почему Германия — потому что я считаю, что это связано с «Северным потоком». И моя версия, которая у меня лидирующая, что это попытка диверсифицировать «Северный поток», передать его в управление Германии как единственному партнеру, собственно говоря, на западном направлении России… Вот такая сложная операция, которая дискредитирует, условно говоря, ФСБ — там убийцы-отравители, да еще и глупые убийцы-отравители, смешные, которые по телефону потом признаются в своих преступлениях, — но они как бы злодеи. Но, как сказала госпожа бундесканцлер, «отравление Навального никак не связано с проблемой «Северного потока».А кто у нас враг «Северного потока»? А враг «Северного потока» у нас США. Поэтому вывести «Северный поток» из общего контекста наезда на России, передать «Северный поток» в доверительное управление Германии, например, или Евросоюзу… Сказал же Владимир Владимирович на пресс-конференции: «Северный поток» мы строим в интересах Германии и Европы? Сказал. Про интересы России там ни звука не было сказано.
М.Курников
―
Но они подразумевались, судя о всему.
М.Шевченко
―
Ничего они не подразумевались. Четко совершенно: «Северный поток» — только в интересах того менеджмента, который его обслуживает, правящей российской верхушки и, на самом деле, Германии и Евросоюза. В Германии Путин очень популярный человек. Немцы говорят: «Огромное спасибо! Владимир Владимирович всегда нас газом снабжает. Благодаря Путину Германия всегда имеет неисчерпаемые ресурсы российского газа».
М.Курников
―
У меня некоторый когнитивный диссонанс. Я вам объясню, почему. Осенью вы говорили, честно говоря, трогательно, о том, что произошло с Алексеем Навальным, насколько вас шокировало это преступление, насколько вас шокировало это преступление, а сейчас вы говорите… что-то непонятное.
М.Шевченко
―
Максим, я не понимаю его мотива, я и тогда не понимал. Оно меня шокировало и шокирует сейчас. Попытка убить человека, отравить человека, обнаружение яда в теле Навального меня шокирует…
М.Курников
―
Но сейчас вы говорите: «Я не верю, что это было убийство, потому что хотели бы убить — убили бы».
М.Шевченко
―
Я не понимаю мотивов просто. У нас есть по-прежнему только три мотива. Первое: злой тиран подобно Генриху II, кажется, или кому-то там, который приказал убить Фому Бекета, сказал: «Мне надоел этот поп». Переглянулись три дворянина — побежали и зарезали Фому Бекета в алтаре — где там? — в Кентербери, я не помню точно или в Вестминстере. Первый вариант.Второй вариант: хитрая игра каких-то группировок вокруг Кремля: подставить Путина или, наоборот, подставить кого-то еще, борьба ГРУ и ФСБ, например — второй вариант.
Третий вариант: все это инсценировка, всё это постановка. Больше вариантов просто нету.
М.Курников
―
Вы к какому-то склоняетесь варианту?
М.Шевченко
―
Я предлагаю вариант рациональный, что есть группа, которая на самом деле хотела его убить, по какой-то причине его не убили. Хотела убить как?.. Почему в Германию, а не в ЦКБ, например? Версия про то, что в России нет таких больниц хороших, не работает. В той же самой омской Алексей Навальный оклемался бы, поверьте, ему оказали бы такую же помощь…
М.Курников
―
Ох, не знаю… Омичи бы с вами не согласились, мне кажется.
М.Шевченко
―
Вот эта больница, поверьте, в которой он был, там хорошая реанимация. Вот его с ядом в теле, то есть, получается, отравители, зная, что в его теле яд… Тут, правда, мне говорят: «Нет, его так промывали, и они не думали, что в Западной Германии есть такая аппаратура, которая этот яд определит».
М.Курников
―
Тут я вам могу сказать, что я разговаривал с разработчиком «Новичка», который сказал: «Наша ошибка. Мы неправильно проверяли срок вывода из организма этого яда. И мы написали день-два, а оказывается, неделя».
М.Шевченко
―
То есть это версия опять-таки, что они лохи, что они такие лохи, которые не знают, что в бундесвере есть аппаратура… Тогда к черту эта разведка нужна, вообще это государство, чего оно стоит? Если можно купить в Германии «Шальке-04», если можно построить замки огромные, вложить в Германию триллионы наших с вами рублей, но при этом не знать, какая аппаратура в бундесвере, как и что она там определяет. То есть мы имеем дело что, с идиотами, получается, окончательными, которым вообще надо отказать в какой бы то ни было квалификации?
М.Шевченко: Я не понимаю до конца рационального ответа на этот вопрос, зачем Навальный это делает
Эта версия тоже рабочая есть. Да, это четвертая версия, вы совершенно правы, что мы идем дело просто с бесконечным набором поступков, которые просто совершают некомпетентные придурки — иначе невозможно назвать, — которые наступают на шнурки на каждом шаге. Надо отравить — наступают на шнурки. Надо вывести яд из тела — наступают на шнурки. Надо отправить в Германию — наступают на шнурки. Надо проверить, а нельзя ли в Германии яд определить — и тут наступают на шнурки! Ну, кругом круглые идиоты. Тогда на самом деле Алексею Анатольевичу надо просто приезжать. С ним ничего не будет. Пограничники подарят ему букеты цветов, я так думаю.
М.Курников
―
То есть, подводя итог под этой темой. Вам кажется, что Навальный возвращается в тюрьму.
М.Шевченко
―
Да, я уверен, что он приедет просто на страдания. Я не знаю, зачем это ему надо.
М.Курников
―
Вы бы, если он вас спросил, сказали — не торопись?
М.Шевченко
―
Я и сейчас могу сказать, что можно жить в Германии, в Европе… Допустим, я предполагаю, немецкое правительство, которое сговаривается с Москвой по поводу «Северного потока» как-то в мягкой форме — а ведь Навальный встречался с Ангелой Меркель, я напомню, и встречался с высшим политическим руководством, и, уверен, что и иным, силовым руководством Bundesrepublik Deutschland (Федеративной Республики Германия), — допустим, ему сказали: «Знаешь, чтобы не осложнять наши отношения с Россией, ты должен покинуть Германию». Слушайте, но можно же и в Париж переехать, где ему точно ничего угрожать не будет или куда-нибудь еще. Или в Лондон, например, можно переехать.Нет — в Россию. Я не понимаю до конца рационального ответа на этот вопрос, зачем он это делает.
М.Курников
―
Рискуем всю программу об этом поговорить. Давайте сменим тему. Если вдруг какие-нибудь новости вдруг будут, мы к этому вернемся.Давайте поговорим о блокировке аккаунтов. Вы как человек, у которого несколько каналов — как звучит, да? 10 лет назад звучало бы по-другому — несколько каналов, я имею в виду YouTube-каналы и Telegram-каналы, после блокировки Трампа почувствовали себя более уязвимым?
М.Шевченко
―
Да нет, конечно же. Причем тут это? Я и так знаю, что всё это эфемерно и что может быть всё заблокировано в одну секунду и никогда никому ничего не докажешь, что тебя не надо блокировать и тому подобные вещи.Я по-другому к этому отношусь, не через призму личной такой судьбы: Ах, я уязвим! Причем тут я, когда такие мировые события происходят? Просто очевидно совершенно вырисовывается конфликт между бюрократией, даже демократической просвещенной так называемых государство Запада и неких институтов, которые не имеют границ и не имеют национальной привязки, условно говоря, транснациональных сетевых гиперкорпораций, таких, как Facebook или Amazon, которые обладают бюджетами неисчерпаемыми, большими, чем бюджеты любого государства, даже США, допустим, и при этом могут, смотрите, на самом деле парализовать политическую жизнь, публичную, по крайней мере, самого могущественного, как нам казалось, должностного лица на земле — американского президента.
Это осудила Ангела Меркель, это осудил косвенно Макрон, это осудили многие, потому что это угроза для бюрократических государство, даже для демократических государств. Получается, себя показала сила, которая не боится никого и ничего, которая руководствуется какой-то корпоративной этикой или своими представлениями религиозными, например, и одновременно может решать судьбы сотен миллионов людей. Только в аккаунте Трампа было 80 миллионов подписчиков, правда ведь? Ведь эти люди, наверное, как-то жали на эту кнопку, делегировали свои полномочия какие-то. Без обсуждения с ними это всё блокируется.
Равно, как и заблокирована еще сотня тысяч аккаунтов его сподвижников. Меня интересует эта ситуация как фактор разворачивающееся глобальной межэлитной войны. Это конкретно просто первый, скажем так, проблеск бури, конфликта между транснациональными элитами финансовыми, сетевыми и национальными государствами, которые, наверное, как-то будут защищаться. Как они будут защищаться, мне пока непонятно, кроме блокировки сетей, отключения YouTube, Facebook и всего прочего.
Но, наверное, в западном мире это невозможно, поэтому они вынуждены просто как бы сетовать на Цукерберга и пенять Amazon подобно Меркель. Но Китай, Россия… Россия завтра совершенно спокойно, воспользовавшись этим прецедентом, может взять и отключить Google, YouTube, даже Amazon и всё что угодно вообще. Ящик Пандоры открыт, и окно возможностей распахнуто.
М.Курников
―
Вы как левый, больше скорее на стороне государства, чем транснациональной корпорации?
М.Шевченко: Это конфликт структур, которые переросли форматы государств, которые не подчиняются бюрократиям
М.Шевченко
―
А с какого это бодуна левые на стороне государства? Может, я сторонник Петра Кропоткина и Наома Хомски. Ноам Хомский совершенно не на стороне государства. Я на стороне самоопределяющегося человеческого общества.
М.Курников
―
К сожалению, он здесь не заявлен, в это борьбе двух этих якудзу.
М.Шевченко
―
Вы заблуждаетесь очень сильно. Вы же, наверняка, как образованный человек читали Хомского?
М.Курников
―
Я скорее ссылаюсь здесь на вас. Вы сказали, что идет борьба этих и этих.
М.Шевченко
―
Да. Но Хомский описывал эту ситуацию в своих прекрасных работах «Господа мира» и так далее. И поэтому всё происходит так, как он предсказывал во многом. Да, это конфликт структур, которые переросли давно форматы государств, которые не подчиняются никаким бюрократиям. Ведь это и прецедент права. То есть, получается, есть законы, есть решения, акт воли, акт права, которые не подчиняется ни американскому закону, ни немецкому закону, ни каким-то международным нормам на самом деле, но который имеет огромное значение для огромного числа людей, для миллиардов людей. Он совершенно меняет наше отношение к тому, что такое свобода слова, что такое вообще ответственность.Поэтому я как раз как левый с интересом и с большим увлечением перспективностью этого конфликта слежу за ним.
М.Курников
―
То есть они для вас оба хуже, да?
М.Шевченко
―
А я напомню, что именно империалистический конфликт — это путь к мировой революции.
М.Курников
―
Чем хуже, тем лучше?
М.Шевченко
―
В каком-то смысле да. Но так как мы имеем дело с виртуальной реальностью, то, слава богу, всё это не сопровождается бомбардировкой городов, концлагерями и уничтожением людей.
М.Курников
―
Пока нет. Это сопровождается только штурмом здания конгресса и убийствами с одной стороны и с другой стороны.
М.Шевченко
―
Нет, не надо с одной и с другой стороны. Убийства были только с одной стороны.
М.Курников
―
Вроде бы полицейский тоже был убит.
М.Шевченко
―
До сих пор непонятно, как он был убит. Плюс еще был убит — очевидно, что это было не самоубийство — этот парень, который сидел за столом Нэнси Пелоси и который свистнул её ноутбук, очевидно, с какими-то секретами. И вот он как-то взял и сам себе выстелил в грудь, неожиданно, очевидно, удрученный тяжестью совершенного им преступления. А, может быть, он увидел в ее ноутбуке нечто… может быть, увидел фотографии Пелоси, понимаете, неглиже, и это повергло его в такой ужас, что он не выдержал этого чудовищного зрелища и тоже застрелился. Я не знаю. Но это вот вам начинается «Три дня Кондора», помните такой великий фильм с Робертом Редфордом, когда он сотрудником спецлаборатории ЦРУ, которая занимается тем, что исследует Pulp Fiction, бульварную литературу, оттуда вытаскивает сюжеты для действий разведки реальных ЦРУ. И внезапно они находят сюжет, который совпадает с спецоперацией секретной, которую проводит ЦРУ на Ближнем Востоке. И приходит Макс фон Сюдов — тоже великий актер, — который истребляет всю эту лабораторию. А он под псевдонимом Кондор остается в живых. И три дня он идет по следам, пытаясь выяснить, почему убили его товарища, его сотрудника. Вроде такие мирные сидели интеллигенты. И выходит на такую кровавую кашу.
М.Шевченко: Я просто призываю левых о седлать ту стихию народного протеста, которая разворачивается в США
Вот вам, пожалуйста, всё это не вымышленные сюжеты, а, оказывается, всё это правда. Мы живем в этом мире, в котором людей убивают, травят. На этом фоне захват Капитолия — это просто естественная реакция людей, которые утратили полный контакт с государством. Да, там есть откровенные нацисты, с которыми невозможно солидаризироваться. «White power» или еще какие-то радикальные группы.
Но в целом, я считаю, прав Борис Кагарлицкий, который в своем прекрасном анализе этой ситуации обратился к левым и американским левым и сказал, что это не организованные политические выступления крайне правых, а это спонтанные выступления просто ничего не понимающего народа, который видит, что государство его нагло кинуло, обмануло и просто вытерло о него ноги, и что следующими будут как раз левые, и что демократы-байдениты потом расправятся с людьми, такими, как прекрасная Александрия Кортес, член Демократической социалистической партии США. Там же еще три депутата, которые фактически коммунисты, три конгрессмена еще, кроме нее еще два человека есть, которые по спискам демократов прошли.
И вот всё это крыло, которое стоит за Сандерсом, достаточно мощная группа, которая укрепила свои позиции, с ними тоже будут расправляться, как с этими расправились.
М.Курников
―
То есть вы призываете к союзу крайне левых и крайне правых.
М.Шевченко
―
Ни в коем случае я к такому союзу не призываю. Это было бы абсолютно абсурдно. Я просто призываю левых о седлать ту стихию народного протеста, которая разворачивается в США. Я вспоминаю ленинское высказывание, которое он осенью 17-го сказал, по-моему: «Сейчас масса настолько раскачена, что они либо качнется в сторону крайнего погромного черносотенства, либо будет советизировано». Я предлагаю левым советизировать эту раскачавшуюся массу. Потому что на самом деле толпа, которая теряет связь с системой, он может стать либо чудовищной совершенно бандой погромщиков, либо организованной группой строителей нового мира. Я думаю, что мы живем в очень интересную эпоху.
М.Курников
―
Журналист Максим Шевченко в эфире «Эха Москвы». Мы сейчас послушаем новости и сразу после новостей вернемся в студию.НОВОСТИ
М.Курников
―
Политик, член «Левого фронта» Максим Шевченко в эфире радиостанции «Эхо Москвы». И мы продолжаем. Вопрос от слушателя: «Все-таки блокировка Трампа в Твиттере и Фейсбуке — это цензура или священное право собственника».
М.Шевченко
―
Это цензура. Нет никакого права собственника в публичной оферте такого рода. Это, конечно, цензура. Я извиняюсь, я работал в «Независимой газете», когда «Независимая газета» контролировалась не государством и не Ремчуковым, который дружит с государством, а Березовским, который, правда, тоже тогда был частью государства. Но фактически это было частное медиа. Да, если там бы такого рода возникала проблема — это, конечно, цензура. Это какая разница?
М.Курников
―
Но это СМИ, а это соцсеть. Это же немного другое.
М.Шевченко
―
Нет, это хостинг. Это возмутительная цензура.
М.Курников
―
Как тогда быть, как тогда это урегулировать?
М.Шевченко: Блокировка Трампа — это крайне опасный прецедент. Это нельзя поддержать ни в коем случае
м
М.Шевченко
―
Да никак. Просто полемизировать с Трампом, а не блочить Трампа, не блокировать Трампа. Полемизировать с теми, кто вам не нравится. Блокировать надо порнографию, блокировать надо вовлечение… распространение настоящего терроризма или пропаганду экстремистских, террористических взглядов. Ничего подобного в социальных аккаунтах Трампа не было. Блокировать надо вовлечение несовершеннолетних детей в разные преступные действия. Тут я целиком и полностью поддерживаю. Но по этому поводу есть общественный консенсус.По поводу Трампа нет и не может быть общественного консенсуса. Это его политические взгляды. Его заблокировали за политические взгляды. И позволяли комментировать его твиты. Послушайте, мне не нравится, допустим, политика Трампа, я не поддерживаю его. Мне нравится Александрия Кортес гораздо больше, чем Трамп, поверьте. Но я считаю, что блокировка Трампа — это крайне опасный прецедент. Это нельзя поддержать ни в коем случае.
М.Курников
―
Как вам скажут люди, которые считают, что право собственности священно, — кто-то создал этот Твиттер, и тот, кто создал, тот и решает, что в нем хорошо и что в нем плохо. Это же не публичное что-то, не то, что дано небесами.
М.Шевченко
―
С какой стати вообще право собственности священно? Это кто это так сказал.
М.Курников
―
Некоторые так считают.
М.Шевченко
―
Это кто, Гоббс сказал или кто, напомните мне?
М.Курников
―
Еще в Риме так было принято.
М.Шевченко
―
Ничего подобного. Ничего в Риме такого не было, что это священно. Это всё, извиняюсь, не так уж священно. Когда были проскрипции — Сулла ли проводил проскрипции или Марк Антоний проводил проскрипции, в ходе которых убили Цицерона — мгновенно в ходе проскрипций, знаете ли, это право собственности на рабов или на имущество переходило в распоряжение сената, а потом распределялось между верными людьми. Поэтому никакого такого священного права собственности в Риме не было. Это абсолютно выдумка буржуазно-капиталистической эпохи. Я вообще не верю ни в какое священное право собственности. Нет такого преступления, на которое бы не пошел капиталист ради прибыли в 300%. Поэтому вот этом, мне кажется, гораздо более внятная и гораздо более точная фраза.
М.Курников
―
Тем не менее, не нравится Твиттер — создайте свою соцсеть.
М.Шевченко
―
Если право собственности противоречит общественному интересу, то доминировать должен общественный интерес над правом собственности.
М.Курников
―
Не нравится Твиттер — создайте свою соцсеть и там делайте и пишите, что хотите, — ответят вам.
М.Шевченко
―
А мы ответим так, что тем, кому не нравится общественный интерес, кто ставит себя выше общества, выше прав огромного количества людей, тех, как говорится, мы подвергнем проскрипции.
М.Курников
―
А они говорят: «Мы блокируем Трампа в интересах общества».
М.Шевченко
―
А мы говорим тогда в ответ, что история покажет, кто сильнее. Таким образом, они объявляют нам войну. На войну мы можем ответить только войной. Общество не должно подчиняться никаким капиталистам, никаким буржуинам, никаким олигархам, которые пытаются, отталкиваясь от своего грязного бабла, навязать обществу свое право. Никаких Три Толстяка не будут управлять этим миром. Мне жаль, что Цукерберг и остальные превращаются в Трех Толстяков из романа Юрия Олеши. Я подозреваю, три толстяка когда-то тоже были молодыми, прогрессивными демократами, как и диктатор из великого романа Маркеса «Осень патриарха».Нам кажется всё время, что если человек произносит хорошие слова, то он всю жизнь будет хороший. Это не так. Нам история показала, что это не так. Нам история показала, как Тьер из прогрессивного деятеля французской демократии парламентской превращается в палача Парижской коммуны, проклинаемого рабочими. Как прогрессивный Наполеон III, который чуть ли не социалистом был, племянник Бонапарта — тоже из истории Франции — превращается в тирана Наполеона III, который ввергает свою страну в безумную войну. Много чего меняется в этой жизни.
Это история про Трех Толстяков, которые навязывают городу и миру свою волю, потому что у них есть пресловутое отвратительное священное право собственности. Нет никакого священного права собственности. Тогда у народа есть право на винтовку и на восстание.
М.Курников
―
Там это есть. В Америке это есть.
М.Шевченко
―
Да. Ну вот, посмотрим. Тогда сила на силу. Если нет закона, если нет возможности это урегулировать в рамках общественного интереса — а в Америке хватает документов, там первая поправка, например, никто не может нарушать первую поправку… или это вторая поправка, я не помню. Вы лучше меня… вы же МГИМО заканчивали?
М.Курников
―
Нет, к счастью или, к сожалению, нет. Я из провинциального маленького вузика.
М.Шевченко
―
В общем, поправка, которая запрещает запрещать высказываться. Есть такая поправка в Америке? Есть поправка к Конституции. Она что, только на государство распространяется? Нет.
М.Курников
―
Да. Она как раз запрещает государству ограничивать.
М.Шевченко
―
А я думаю, что наоборот. Поскольку массмедиа — и Fox и всё остальное — частные медиа, а не государственные. И много было прецедентов, когда к ним предъявлялись претензии, что они цензурируют того или иного журналиста.
М.Курников
―
Но не претензии по закону. Это претензии общества, но не закона.
М.Шевченко
―
Те, кто говорит о священном праве собственности в данной ситуации, лгут или являются сторонниками железной пяты или диктатуры крупного капитала, который должен подмять под себя мир. Я допускаю, потому что это естественное развитее идеологии Айн Рэнд и омерзительного либерал-фашистского романа «Атлант расправил плечи»… Если довести до конца идеологию Джона Гонта, то она в этом и будет заключаться: богатый имеет право на всё, потому что он человек воли, у него есть деньги, и у него есть священное право собственности. Да у вас вся путинская элита подпишется под этой фразой. Священное право собственности за Цукербергом они признают, а за Игорем Сечиным, например, не признают.
М.Курников
―
Справедливо. Но я думаю, что как раз владельцы Твиттера и Фейсбука уверены, что они борются против Толстяков, понимаете? Трамп тоже толстяк.
М.Шевченко
―
К сожалению, они сами становятся Толстяками, как стали Толстяками партийные работники советские. Вот вам пример перерождения. Та самая партноменклатура, которая ездила по мозгам в 80-е годы за то, что я прочитал посевовское издание «Мастера и Маргариты», за то, что я прочитал в «Круге первом» — ух, как там меня прессовали! — вот я вижу, что вся эта партийная и комсомольская шушера стала потом капиталистами и богатеями. Поэтому перерождение в Трех Толстяков происходит постоянно. Но слава богу, как там у нас звали этого… Просперо. Кузнец Просперо и двочка Суок, они всегда на страже мира. НРЗБ Явятся к вам Три Толстяка и выкинут вас к чертовой матери из этого пространства. Мы им поможем обязательно.
М.Шевченко: Священное право собственности за Цукербергом они признают, а за Игорем Сечиным, например, не признают
М.Курников
―
Про партноменклатуру 80-х. Скажите, она ли снова поведет в Государственную думу левые силы? Кто будет возглавлять левые силы на выборах в Государственную думу в 21-м году?
М.Шевченко
―
Позовите Геннадия Андреевича Зюганова.
М.Курников
―
Но вы как левый политик, скажите, как вы мечтаете, как должна пойти левая сила?
М.Шевченко
―
Ну, я вижу, что есть КПРФ, пока единственная сила на левом фланге, которую можно называть левой. Может быть, какие-нибудь другие появятся за это время какие-то группы.
М.Курников
―
Вас не смущает, что ее возглавляет та самая партноменклатура 80-х годов?
М.Шевченко
―
Ну, не совсем. Почему? Я не считаю, допустим, что Рашкин или Афонин — это партноменклатура или Кашин даже, академия наук — что это номенклатура. Я и Геннадия Андреевича Зюганова не считаю партноменклатурой 80-х.
М.Курников
―
О! А кто же тогда?
М.Шевченко
―
Другое дело, что там много есть своих проблем внутренних. Партноменклатура у вас сидит в Кремле. Партноменклатура сидит в РСПП. Там вы найдете гораздо больше сотрудников ЦК достаточно высокого уровня. Партноменклатура возглавляет до сих пор некоторые государства у нас на постсоветском пространстве. Ничего, как говорится, нормально живут.
М.Курников
―
То есть вы против нее уже не так решительно настроены, как три минуты назад.
М.Шевченко
―
Вы о чем говорите, Максим?
М.Курников
―
О партноменклатуре той самой, которую вы перечисляли три минуты назад.
М.Шевченко
―
Вы хотите, чтобы мы сейчас КПРФ пинали и ноги вытирали о КПРФ.
М.Курников
―
Я не хочу никого пинать и вытирать.
М.Шевченко
―
Давайте у вас партноменклатуры в «Единой России»… У вас партноменклатура советская — «Единая Россия». Вот у нас, допустим, во Владимирской области праздную день рождения комсомола. Там все руководство «Единой России».
М.Курников
―
Они все были в комсомоле, да.
М.Шевченко
―
Вот и всё, поэтому вы по них говорите. Вот у вас перерожденцы классические — руководство Едра, бывшая партноменклатура. КПРФ — это люди, которые НРЗБ карьеры. Им достаточно было перейти в «Единую Россию» и не было бы проблем. Люди не переходят в «Единую Россию», остаются в КПРФ, идут вместе с КПРФ и только проблемы получают для себя, как это получил Левченко, как это получил Олег Шереметьев, как это получил Владимир Бессонов, как это получают многие. Как это получает Сергей Удальцов, сын советского ученого, происходящий из академической научной семьи.Быть левым — в этом нет никакого карьерного роста в современной России. Это только шишки, только проблемы ты получаешь. А если ты хочешь, как говорится, чтобы у тебя всё было чики-пики, то, пожалуйста, можешь, как Путин, хранить в сейфе партбилет, но быть воплощением власти Трех Толстяков в самом худшем, как говорил Иммануил Валлерстайн, периферийном империалистическом воплощении, каким является Российская Федерация.
М.Курников
―
Заканчивая эту тему все-таки, как вы видите, как должны пойти левые силы на эти выборы?
М.Шевченко
―
Я дождусь пленума КПРФ и дождусь по этому поводу, как говорится, политического решения, которое будет принято КПРФ. Я сам не член КПРФ.
М.Курников
―
Это будет жаркая борьба, на ваш взгляд внутри левых сил, как должны пойти?
М.Шевченко
―
Дать вам телефон Зюганова? На «Эхе» нет телефона Зюганова?
М.Курников
―
Максим Леонардович, вы политик, член «Левого фронта». Я лично его дважды звал и дважды у него брал Интервью.
М.Шевченко
―
Знаете, если в Твиттере Венедиктов проанонсировал борьбу между Рашкиным и Афониным, зачем-то Рашкина объединив с Навальным, очевидно, желая погубить Рашкина, а Афонина объединив с АП… то я не знаю. Вы тогда Венедиктова спросите, он всё про это знает.
М.Курников
―
Хорошо, договорились. Как раз Венедиктов будет у нас в эфире через несколько минут.
М.Шевченко
―
Мне кажется, это абсурдная сама по себе идея. Но я считаю, что КПРФ много раз декларировала, что КПРФ идет как единственная левая сила на выборы. Я не вижу других левых партий кроме КПРФ в избирательном пространстве.
М.Курников
―
Политик Максим Шевченко был в эфире «Эха Москвы».