Особое мнение СПб - Дмитрий "Goblin" Пучков - Особое мнение - 2021-01-26
26.01.2021
С. Кагермазов
―
В студии Сергей Кагермазов. Сегодня наш гость – публицист, блогер, переводчик Дмитрий Goblin Пучков. Дмитрий, приветствую вас.
Д. Пучков
―
Доброе утро.
С. Кагермазов
―
Начнём, конечно, с последних событий. Владимир Соловьёв, наш, с позволения сказать, коллега сказал про Маргариту Юдину – женщину, которую ударил ногой полицейский на акции в поддержку политика Алексея Навального – что это был никакой не удар, а он её «оттолкнул ногой, упираясь в живот». Как вам вообще такая формулировка? Как оцениваете происходящее? Тут Юдина откровениями всякими поделилась, как на это смотрите?
Д. Пучков
―
В целом, если уж подходить с точки зрения законодательства, нужна экспертиза. Был ли это удар, толкнул ли он её, куда именно попал и прочее. Так, глядя на ролик, лично мне не совсем понятно. Женщина выбежала навстречу сотрудникам, которые вели задержанного, с какими-то вопросами – как обычно, «куда вы его тащите». Он её отпихнул или ударил, без разницы. К сотрудникам, которые заняты исполнением профессиональных обязанностей, подходить нельзя. Ни с вопросами, ни без.
С. Кагермазов
―
Почему?
Д. Пучков
―
А потому что. Может, у него пистолет есть.
С. Кагермазов
―
То есть, они опасны, по-вашему.
Д. Пучков
―
У них бывает оружие. И, значит, подходит человек с целью завладеть оружием, например.
С. Кагермазов
―
Так и журналистам подойти нельзя будет. Мы часто подходим, что-то спрашиваем.
Д. Пучков
―
Журналист – это одно. Если он одет в специальную жилетку, на нём есть бейджик «Пресса», у него в руках микрофон, камера и прочее…
С. Кагермазов
―
Так это же не помогает, Дмитрий. У нас вот коллегу Арсения Веснина задержали.
Д. Пучков
―
Вы хотите, чтобы я руководил всеми милиционерами, как им правильно себя вести? Я не могу. Я не начальник ГУВД. Я могу вам объяснить, почему сотрудник себя так ведёт.
С. Кагермазов
―
То есть, вы полагаете, он почувствовал какую-то угрозу и что-то сделал ногой.
Д. Пучков
―
Естественно. Если вам бросается навстречу непонятный человек… Он, так сказать, предпринял меры по защите самого себя.
С. Кагермазов
―
Почему тогда МВД скрывает его лицо и имя, как вам кажется?
Д. Пучков
―
Мне вообще непонятно, почему МВД должно показывать лица своих сотрудников и называть их фамилии. Зачем? С какой целью?
С. Кагермазов
―
Это же не ФСБ, не СВР.
Д. Пучков
―
Может, сразу оглашать адреса, места проживания, ФИО жены, детей?
С. Кагермазов
―
Но жетоны-же они носят с номерами.
Д. Пучков
―
Не знаю. Он, например, в шлеме был, я правильно помню?
С. Кагермазов
―
Да.
Д. Пучков
―
Надо всё оглашать, показывать лица, адреса проживания, школы, в которых учатся дети?
С. Кагермазов
―
Хотя бы номер жетона.
Д. Пучков
―
А какой в этом смысл, расскажите? Чтобы к нему под окна пришли, чтобы детей в школе избивали, чтобы на работе третировали жену? Если вы когда-нибудь бывали в интернетах, могли заметить, что для наших детей, которые заняты всякими стримами и прочим, самое страшное, что только можно представить – это так называется деанонимизация, когда назовут их фамилию и укажут место жительства. Этого они все панически боятся.
С. Кагермазов
―
Но они меньше защищены, чем сотрудники внутренних органов.
Д. Пучков
―
А каким образом защищён сотрудник? Если вы придёте к нему и начнёте бить окна. У него сидит начальник ГУВД и не даст вам бросать камни в окно?
С. Кагермазов
―
Помните, как пришли сторонники Навального к Кудрявцеву, якобы ФСБшнику? Когда Любовь Соболь приехала. Там же был целый концерт из всех наших правоохранительных сил, и не дали даже к двери подойти. Там уголовное дело сейчас расследуют. Вот такая защита.
Д. Пучков
―
А на основании чего они подходят к его двери?
С. Кагермазов
―
Мы говорим про защиту. Вы говорите, что у них нет защиты. Мне кажется, они защищены чуть более, чем мы, простые граждане.
Д. Пучков
―
А мне не кажется. Я, например, в милиции служил – меня никто не защищал.
С. Кагермазов
―
Это когда было. Это было давно. Сейчас стало вроде как позащищённее.
Д. Пучков
―
Вокруг каждого сотрудника ходят ещё 5 сотрудников и его защищают? Я правильно вас понимаю?
С. Кагермазов
―
Я имею в виду с правовой точки зрения. Приедет группа быстрого реагирования…
Д. Пучков
―
А как правовая точка зрения меня защищает, если вы у меня под окном поджигаете мою машину?
С. Кагермазов
―
Но такого же ещё не было в России.
Д. Пучков
―
Вот вы прибежали в маске со своими друзьями и подожгли мою машину. Как меня защитили, расскажите?
С. Кагермазов
―
Я думаю, что меня очень быстро найдут, если вы сотрудник полиции.
Д. Пучков
―
Да вы что? А если вы в маске прибежали? Если вы соблюдаете конспирацию? Как вас найдут?
С. Кагермазов
―
Очень быстро.
Д. Пучков
―
Я как специалист по поиску людей могу сказать, что находят далеко не всех. А если как следует готовиться, то не находят. А если моя жена пошла в магазин, а ей железным ломом поломали ноги? Как вас найдут?
С. Кагермазов
―
По камерам. У нас же очень много камер.
Д. Пучков
―
Как у вас всё просто, ёлы-палы. Очевидно, раз у нас камер много, то преступность в стране исчезла.
С. Кагермазов
―
Нет ещё.
Д. Пучков
―
Вы хоть понимаете, что вы говорите о преступниках, которые лезут в частную жизнь граждан?
С. Кагермазов
―
Но ведь такого ещё не было, чтобы нашу полицию вот так преследовали, как вы рассказываете. Но вы говорите, что люди обязательно придут, если мы расскажем номер жетона этого полицейского, его звание назовём. Все побегут прямо под окна. С чего вы делаете такой вывод?
Д. Пучков
―
У нас есть опыт такой замечательной страны, как Франция, где в их законодательном органе рассматривают свежий закон: за деанонимизацию полицейского – штраф 30 000 евро.
С. Кагермазов
―
У нас-то чай не Франция.
Д. Пучков
―
Представляете? К сожалению, да.
С. Кагермазов
―
Странно. Вы просто как бы делаете вывод, что наш народ такой злой, что прям побежит убивать всех.
Д. Пучков
―
Ничего странного. Это вмешательство в личную жизнь сотрудника, исполняющего служебные обязанности.
С. Кагермазов
―
Номер его жетона и звание?
Д. Пучков
―
Это производится исключительно с единственной целью – запугивания. То есть, террора. Как в Америке это называется, «внутренние террористы». Вот это как раз они.
С. Кагермазов
―
А вы как относитесь к выражению «государственный терроризм»? Может ли государство запугивать своих граждан, на ваш взгляд?
Д. Пучков
―
Запросто, конечно.
С. Кагермазов
―
Так может быть, это ответ тогда? Может быть, уже гражданская война происходит? Пока на полях интернета, потому что я не вижу, чтобы жгли и убивали сотрудников МВД в России.
Д. Пучков
―
А я вот на Украине видел, как жгли и убивали.
С. Кагермазов
―
Но мы-то не в Украине, Дмитрий. Мы в России.
Д. Пучков
―
У нас гораздо хуже, чем на Украине, будет. И то, что вы говорите – это всё тонкая подводка к началу, что сейчас мы деанонимизируем, а потом начнём жечь и убивать. Как там их политические деятели говорили? «А вешать мы их будем потом». Вот это – то, что вы говорите.
С. Кагермазов
―
Но ведь номер жетона – это то, что они носят на груди. Это не деанонимизация.
Д. Пучков
―
И что, вы по номеру мгновенно определяете ФИО, место жительства, ФИО жены и школу, в которой учатся дети?
С. Кагермазов
―
Вот я и говорю, что по этому узнать невозможно, но нам этого не дают.
Д. Пучков
―
И поэтому Люба Соболь ломится в какой-то адрес, лезет в квартиру, отпихивая хозяйку. Это уголовно не наказуемо, поэтому она туда лезет, да?
С. Кагермазов
―
С этим разберётся суд. Да, они действительно туда приехали, что отрицать. Но они нашли, как вы знаете, если мы им верим, по слитым проданным базам этот адрес. А не по номеру жетона.
Д. Пучков
―
По вопросам веры я бы советовал обращаться в церковь, а не к Любе Соболь.
С. Кагермазов
―
Справедливо.
Д. Пучков
―
Люба Соболь, которая позиционирует себя как борца за правду и против коррупции, скупает по всей видимости какие-то ворованные телефонные и адресные базы, потом ими пользуется, а дальше предлагает ей верить. Какой-то странный подход.
С. Кагермазов
―
А продают-то, получается, те же сотрудники внутренних дел, которые имеют доступ.
Д. Пучков
―
Министерство внутренних дел – это не организация святых. Туда через церковь не набирают. Там такие же люди, как везде, работают. Там точно так же люди совершают преступления, за это отвечают, что характерно. То, что они не изобличены и не наказаны – это печально. Надо изобличать и наказывать тех, кто ворует, и тех, кто сливает это в сеть. Я бы наказывал ещё и тех, кто этим пользуется. Любу Соболь, например.
С. Кагермазов
―
В принципе, согласен. Справедливость должна быть для всех. Но не было таких дел ещё ни разу. Базы сливаются, расследования какие-то делаются, заявления…
Д. Пучков
―
Печально.
С. Кагермазов
―
Осуждаете происходящее?
Д. Пучков
―
Естественно, да. Я вам пример приведу. Когда я служил, то я как сотрудник стоял в отдельном ящичке. Там специальное адресное бюро для работы сотрудников. Когда вам надо установить личность человека, то вы звоните, называете пароль, который ежедневно меняется, говорите, кто вам нужен, и вам выдают короткую справку, кто это и что это. Раньше интернета не было. Так вот, я стою в отдельном ящичке, и когда сотрудник интересуется мной, то его мгновенно берут на карандаш. А дальше проводится служебная проверка, с какой целью ты интересовался данными вот этого сотрудника. Это всё секретное, практически государственная тайна. И вдруг через паспортный стол всё это оттуда копируют и вываливают в интернет. А какая-нибудь Люба Соболь резвится и бегает по квартирам. Как я к этому должен относиться? Как к мерзавке настоящей. И ко всем остальным, кто это сливает и распространяет, надо относиться, как к мерзавцам.
С. Кагермазов
―
Вы в одном из недавних своих стримов сказали, что у вас много вопросов к российскому государству несмотря на то, что вы иногда защищаете его, как кажется. Мне хотелось спросить, какие у вас на сегодняшний день основные вопросы к российскому государству с критической точки зрения? Мы обсудили коррупцию в МВД. Может быть, что-то ещё?
Д. Пучков
―
Мне не кажется, что это коррупция в МВД.
С. Кагермазов
―
Продажа баз?
Д. Пучков
―
Да. Это может быть не коррупция. Вы знаете, среди этих так называемых хакеров достаточно малолетних с мягко говоря странным устройством мозга, которые, например, считают, что вся информация на планете Земля должна быть бесплатная. Поэтому они работают на заводах, где печатают диски, и оттуда вываливают в Сеть новые компьютерные игры, новые фильмы, новую музыку. Потому что они считают, что оно должно распространяться бесплатно, и не берут за это ни копейки.
С. Кагермазов
―
А причём здесь базы МВД?
Д. Пучков
―
То же самое. Там тоже есть такие люди, вы не поверите.
С. Кагермазов
―
А, раздают информацию за идею?
Д. Пучков
―
Да.
С. Кагермазов
―
Значит, внутренняя служба безопасности плохо работает, раз такие идейные прокрались в МВД.
Д. Пучков
―
Это свежая техника, которой управлять крайне трудно. Например, я работаю на студиях звукозаписи, где озвучивают голливудские фильмы. Там меры безопасности сильно выше, чем в любом милицейском околотке. Ни в один компьютер невозможно вставить флешку, невозможно ничего скопировать. Нельзя ничего фотографировать, снимать, везде стоят камеры. А флешку воткнуть может только админ в специальном помещении за замком, куда вас не пустят. И тем не менее при этом ухитряются что-то оттуда вытащить, слить в Сеть, получить по башке. А в милиции ничего подобного нет. Там с советских времён всё рассчитано на совесть, а поскольку у нас теперь капитализм, то у нас главное деньги, а не совесть. Как-то так.
С. Кагермазов
―
Возвращаясь к вопросу, можете назвать три основных претензии к современной власти, на ваш взгляд?
Д. Пучков
―
Нет, конечно. Если будете задавать вопросы, я могу на них ответить. А из головы я, извиняйте, не способен.
С. Кагермазов
―
То есть, у вас нет конкретного списка: не нравится это, то, сё.
Д. Пучков
―
Ну вот, упомянутая коррупция, например. Я считаю, что коррупцию забороть можно одним-единственным способом: учётом денег. То есть, если гражданин государственный служащий получает зарплату, например, на карточку, а потом производит некие покупки, то я считаю, за ним должны следить. Сколько он получил и сколько потратил. Это мгновенно ликвидирует любую коррупцию. Если человек получает 150 000 рублей, а тратит каждый месяц по 3 миллиона, это должно вызывать вопросы. А то знаете про Захарченко, помните такого?
С. Кагермазов
―
Конечно.
Д. Пучков
―
Кубометры денег были. Внезапно в Сети начинают писать, что Захарченко ездил с женой в Нью-Йорк и там потратил 150 000 долларов. Во-первых, мне интересно, что у вас сотрудники делают в Нью-Йорке, на какие шиши они туда летают. Как это они тратят 150 000 долларов, а вы ничего не знаете? Откуда у него эти деньги? Вот это было бы интересно в первую очередь, такое наблюдение: сколько ты получаешь и сколько тратишь. А дальше – сколько получает твоя жена, сколько тратит, сколько твоя мама получает и тратит.И как только выявляются какие-то нарушения, с моей точки зрения, государство не обязано доказывать преступное происхождение денег, как это у нас сейчас. Это гражданин обязан доказывать легальное происхождение этих денег. А если не может – значит, во-первых, конфискация имущества, а во-вторых, посадка. И касается это всех. Его самого, жены, детей. У нас любят рассказывать, как при Сталине дети страдали за отца. А мне интересно: гражданин ворует деньги, а дети на эти деньги неплохо живут, ездят на прекрасных машинах, хорошо себя чувствуют. Они за это отвечать должны, нет? На мой взгляд, должны. Проблема легко решаемая, замечу.
С. Кагермазов
―
Тут наши слушатели в чате на YouTube пишут, что вы практически полностью сейчас повторяете Алексея Навального. Он же про то же самое.
Д. Пучков
―
Это Алексей Навальный повторяет за мной. 20 лет говорю одно и то же, даже больше, с 1998 года. Не надо мне рассказывать про Алексея Навального. Это постоянно получается. Любые претензии к власти – о, наконец-то ты понял, что Лёша Навальный говорит правду! Вы не поверите, есть люди поумнее Лёши Навального, которые правду говорят давно.
С. Кагермазов
―
Так может быть, какой-то тактический союз хотя бы? Если общие какие-то цели есть и понимание, как к ним двигаться.
Д. Пучков
―
Нет, никаких общих целей с Лёшей Навальным. У него ровно одна цель: снести действующего президента. Никаких других нет.
С. Кагермазов
―
Но если он хочет это сделать законным способом, что ж в этом плохого?
Д. Пучков
―
Законный способ – это выведение людей на незаконные митинги, я правильно понимаю? Нападение на сотрудников…
С. Кагермазов
―
Нет, это попытка свою партию зарегистрировать и участвовать в выборах. Но, как вы знаете, у него не получается уже годами.
Д. Пучков
―
Наверное, не надо совершать преступления. Тогда у тебя будет гораздо лучше получаться.
С. Кагермазов
―
Но ведь этот приговор отменён ЕСПЧ, вы это тоже знаете.
Д. Пучков
―
А что такое ЕСПЧ? Какое он действие имеет на территории России?
С. Кагермазов
―
Россия входит в ПАСЕ и вынуждена выполнять эти обязательства.
Д. Пучков
―
Напрасно она туда входит. Она не должна туда входить.
С. Кагермазов
―
Это другой разговор. Пока статус-кво таков, вы же понимаете.
Д. Пучков
―
Согласен. Когда-то надо начинать выходить. Вот это, по всей видимости, начало. Не должна никакая Европа диктовать России, что делать внутри неё. Это называется суверенитет. Если вам кажется, что вашей страной должны управлять извне, то я с вами не соглашусь.
С. Кагермазов
―
Но дело же в бизнесе. Я имею в виду, крупные контракты с Европой приходится заключать и оставаться в ПАСЕ. Я думаю, дело только в этом. Суверенитет так же важен для власть держащих, как и для вас, но деньги…
Д. Пучков
―
Безусловно. Если всё продаётся и покупается, тогда про суверенитет вообще говорить не надо. Если главное в жизни – деньги, про суверенитет можно забыть.
С. Кагермазов
―
Так вот, опять-таки, возвращаясь к Навальному. Вы сказали, что незаконными методами. Я повторюсь: пожалуйста, человек готов был идти в политику – ему не дали. Он был готов делать все предыдущие митинги легально – не согласовывали. И этот митинг бы согласовали, и ничего бы не было, никто бы с ОМОНом не махался. Я видел, как махались с ОМОНом, я подтверждаю.
Д. Пучков
―
Ничего не согласовывали. Как-то даже странно слышать, вы же взрослый человек. Если вам митинг определят где-нибудь в Ясенево, например – туда что, пойдут? Задача любого митинга, который организовывает Лёша Навальный – это скандал. Чем громче скандал, тем лучше. Где надо организовывать скандал? На Тверской или на Невском. Задача номер один – это перегородить Тверскую и Невский. Дальше – вступить в схватку с работниками правоохранительных органов, получить по башке дубиной.
С. Кагермазов
―
Изначально же такого не было. Это сейчас.
Д. Пучков
―
Надо, чтобы пролилась кровь. Лучше всего, чтобы кого-нибудь убили, и тогда с этим можно носиться, выть, орать…
С. Кагермазов
―
Кстати, про кровь: я видел кровь в Петербурге. Это была та женщина, Маргарита Юдина, которую ударил полицейский.
Д. Пучков
―
Мы начали передачу с того, что какую-то тётеньку лягнул милиционер.
С. Кагермазов
―
Есть фотографии асфальта в крови.
Д. Пучков
―
А почему вы не начали с того, как человеку выбили глаз, напав на машину?
С. Кагермазов
―
Но это не подтверждено.
Д. Пучков
―
В городе Санкт-Петербурге какой-то негодяй ударил полицейского кулаком в лицо. Просто так, на ровном месте.
С. Кагермазов
―
Да, было.
Д. Пучков
―
Вот это вас не интересует, обратите внимание. Вас интересует насилие, которое сотрудник проявил по отношению к человеку, который пришёл на незаконный митинг.
С. Кагермазов
―
Потому что людей-то довели. Им же не давали митинги проводить.
Д. Пучков
―
Никто их не доводил. Они пришли именно для того, чтобы устроить незаконное сборище, получить по башке и дальше это раскручивать. Цель ровно такая, задача только одна – снести действующего президента. Никаких других задач там нет вообще.
С. Кагермазов
―
Просто понимаете, годами наблюдаю, как журналист: то не согласовывают митинг, то согласовывают, но где-нибудь в лесу на окраине. И когда это годами происходит, конечно, люди озлобляются.
Д. Пучков
―
Какая мне разница? Я вот живу на Лиговском проспекте, от меня 5 минут ходьбы до Невского. Меня раздражает, когда мне что-то перегораживают, устраивают какие-то марафоны, велопробеги, праздники. Я на машине выехать не могу. Меня это раздражает. Мне не нравится, когда на выходном мне здесь, в центре города, кто-то скачет и беснуется.
С. Кагермазов
―
А крестные ходы, 9 мая, Первомай тоже вас раздражают?
Д. Пучков
―
9 мая – нет, а всё остальное раздражает. И что? Ну вот вы хотите собраться, вам говорят: «Собирайтесь в Ясенево». Дальше что? «Нет, мы перегородим Невский, потому что иначе нас не услышат, мы не получим по голове, не прольётся кровь. Мы не сможем устроить истерику и скандал». Ну чего вы такое говорите?
С. Кагермазов
―
Согласовывали неоднократно митинги если не провластные, то какие-то вегетарианские, именно в центре города. У нас были гайд-парки, если вы помните. Их последовательно убирали, и людей всё оттесняли. И были митинги, кстати, ещё в защиту Исаакиевского собора. Люди покричали, повозмущались, ничего не разрушили, разошлись. Не было никаких массовых беспорядков.
Д. Пучков
―
Я, кстати, был в этом самом гайд-парке.
С. Кагермазов
―
А в каком именно?
Д. Пучков
―
В Лондоне.
С. Кагермазов
―
А, вы имеете в виду настоящий.
Д. Пучков
―
Так вот, оказывается, там можно только встать на табуретку и запрещено категорически использовать звукоусиливающую аппаратуру.
С. Кагермазов
―
Да, но при этом митинги проходят прямо у Вестминстера. Если вы были в Лондоне, вы могли видеть митинги и шествия в центре Лондона. Я видел, и вы наверняка видели.
Д. Пучков
―
Понимаете, мы не в Лондоне, у нас люди другие.
С. Кагермазов
―
А зачем вы там принижаете российских граждан?
Д. Пучков
―
Я не принижаю, я вам говорю, что они другие. Это как граждане, которые очень любят рассказывать, что если всем раздать пистолеты, то сразу наступит умиротворение во всей стране, и полиция будет не нужна.
С. Кагермазов
―
Есть такие.
Д. Пучков
―
Им задаёшь вопрос: «Почему вы так думаете?» «Ну вот, в Америке вы можете посмотреть, что» «В Чечне тоже многие вооружены, не хотите туда поехать посмотреть?» «Что вы такое говорите! Как это можно сравнивать?» Элементарно. Можно сравнивать. Другие люди, другие традиции, другие обычаи. И всё это выглядит совершенно не так. Я замечу, что в этих самых Британиях, Соединённых Штатах… Кстати, я видел последний ролик про американские противостояния, эти самые протестующие окружили полицейский автомобиль, принялись его ломать, автомобиль поехал вперёд, сбил какую-то женщину, переехал через неё – и уехал. Вы такое у нас вообще видели, нет? А там нормально. У наших полицейских, например, для общения с публикой есть резиновые палки «ПР-73».
С. Кагермазов
―
«Аргумент» у них ещё название чудесное.
Д. Пучков
―
Это другие.
С. Кагермазов
―
Другие, да? Извините. Не специалист.
Д. Пучков
―
А вот в Америке, например, деревянные дубинки метр длиной, которые просто ломают кости.
С. Кагермазов
―
Но в Америке не надо так согласовывать мирные акции, как у нас. Их применяют уже, когда люди озлобляются.
Д. Пучков
―
Конечно, не надо, а как же! А ещё там, представляете, есть металлические дубинки и телескопические.
С. Кагермазов
―
Но это всё против агрессивной толпы, Дмитрий.
Д. Пучков
―
Вы знаете, а у нас нет против агрессивной толпы.
С. Кагермазов
―
А у нас мирных людей бьют.
Д. Пучков
―
Если вы хотите сказать, что вот это на выходных была мирная толпа – ну, я вас поздравляю, у вас какие-то очень странные взгляды.
С. Кагермазов
―
А вы ходили, кстати, смотрели, в Петербурге?
Д. Пучков
―
Нет конечно.
С. Кагермазов
―
А я ходил, она была мирной в массе своей. Я подчёркиваю – я видел, были драки.
Д. Пучков
―
И вот которые перегородили Невский проспект – это мирная, да?
С. Кагермазов
―
А это малая её часть. Я вам, как очевидец говорю.
Д. Пучков
―
Это преступление, я вам на всякий случай говорю.
С. Кагермазов
―
А я не оправдываю.
Д. Пучков
―
Руководство – это всегда малая часть. Остальное – это стадо баранов. Точно также, как они сообщают: «А я вышел, потому что меня не устраивает ситуация в стране!» Когда пытаешься объяснить, что данное мероприятие организовано Лёшей Навальным и его друзьями, и результатом этого мероприятия воспользуются Лёша Навальный и его друзья…
С. Кагермазов
―
Здесь мы сделаем паузу и останемся на YouTube. Вернёмся в эфир после паузы.НОВОСТИ
С. Кагермазов
―
В студии Сергей Кагермазов, это «Особое мнение» блогера, публициста и переводчика Дмитрия Пучкова. Дмитрий, ещё раз приветствую вас. Мы с вами обсудили Навального, бог-то с ним, потому что пока общались – пришли цифры федерального оперативного штаба по борьбе с коронавирусом. 1510 новых случаев заболевания этой гадостью у нас выявили за прошедшие сутки. В принципе, снижается. Хотел вас спросить – привились, собираетесь ли, если ещё нет?
Д. Пучков
―
Да, привился давно. Ещё в прошлом году.
С. Кагермазов
―
То есть, прошли полностью всю фазу вакцинации?
Д. Пучков
―
Да.
С. Кагермазов
―
А почему не побоялись? Ведь многие говорят: «Третья фаза идёт, эксперименты на людях, не хотим участвовать».
Д. Пучков
―
Вот я, советский человек, на мне тут оспы присутствуют, это меня прививали, если я правильно понимаю, ещё в роддоме.
С. Кагермазов
―
У меня такая же.
Д. Пучков
―
Никого не спрашивали, обращаю внимание. Все эти рассказы про проверено-не проверено, это как штука про то, что Вася ест сосиски за 60 рублей, но отказывается вакцинироваться, потому что не знает состава вакцины. Как-то странно, на мой взгляд. При этом, замечу, не почувствовал абсолютно ничего. Никакого повышения температуры, ни малейшего недомогания. Что первый, что второй раз всё абсолютно нормально. Всем рекомендую прививаться.
С. Кагермазов
―
Были ли у вас какие-то сложности с тем, чтобы привиться? Найти пункт вакцинации, записаться?
Д. Пучков
―
Нет, ничего не было. Всё, так сказать, в живом порядке.
С. Кагермазов
―
А как вам эта история, что в ту же Аргентину отправили 300 тысяч доз «Спутника V», а в Петербурге в разы меньше. Они нам сыр, мы им вакцину, какой-то неравномерный обмен.
Д. Пучков
―
Мягко говоря, выглядит странно. Вы про претензии к власти спрашивали – вот это выглядит, мягко говоря, странно. То есть, если внутри России объявляется, что в первую очередь мы будем вакцинировать врачей, учителей, как наиболее ценных членов общества, и вдруг мы отправляем 300 тысяч доз в Аргентину! Я со всем уважением к Аргентине отношусь, но давайте сначала со своими разберёмся, а потом будем думать про Аргентину. Как-то странно, честно говоря.
С. Кагермазов
―
Тут у нас точки зрения очевидно совпадают. Кстати, может быть, вы знаете – миллион доз ещё в конце прошлого года сварили у нас здесь под Петербургом, «Биокад», и тоже отправили в Москву, распределять. Нам что-то достаётся, но в разной степени. Вы, кстати, стали бы прививаться иностранной вакциной, у вас есть какие-то предубеждения к этому? Или вы именно за «Спутник» или «ЭпиВакКорону» и всё остальное, что ещё придумают наши учёные?
Д. Пучков
―
Естественно, здоровый патриотизм присутствует, но если это вопрос про то, жить или умереть, то…. По-моему, мы достаточное количество самых разнообразных лекарств зарубежного производства употребляем. Я хорошо помню, как в перестройку и потом у нас угробили все фармацевтические предприятия. Сейчас хоть что-то начинает развиваться, в частности, «Биокад», который вы упомянули. Не знаю, совершенно спокойно принимаю. Все эти рассказы «там умерло от Pfizer 8 человек, а тут трое в корчах бьются и вот-вот умрут» – ну, это понятно. Это же коммерция, у нас всё про деньги, поэтому чёрный пиар должен быть обеспечен.
С. Кагермазов
―
Смотрите, ещё такие официальные цифры всё время удивляют меня: на 100 тысяч человек если посмотреть, чтобы масштаб понять, заражения коронавирусом в Петербурге – входим в пятёрку по России. Посмотрим на 100 тысяч человек смертей – вообще на первом месте держимся. Не стоит доверять официальной статистике или мы просто не специалисты, не умеем считать и не понимаем, что происходит, как вы считаете?
Д. Пучков
―
Но другой же просто нет. Доверять каким-нибудь нашим гражданам из интернета, безумцам, которые свою статистику выдвигают? Как элемент клоунады, наверное, посмотреть можно. Но в основном-то только то, что правительство до нас доводит, у них вся полнота информации. Меня другое удивляет – всё время это позиционируется, как нечто страшное и жуткое, фактически очередная чума. Давайте рестораны закроем после 23-х часов, а метро закрывать не будем. В метро будет набиваться миллион человек ежедневно, а в ресторан нельзя. Абсурд.
С. Кагермазов
―
Мы с вами говорили про митинги и прочее, там тоже ведь под тем же предлогом, говорят: «Нельзя вам митинг, у нас коронавирус». А вот люди за всё хорошее против всего плохого – им можно. Не знаю, условно, за Путина вышли. Ну я утрирую, конечно.
Д. Пучков
―
Я не вижу, чтобы за Путина выходили. Считаю, что ни за кого выходить нельзя. Если объявлена эпидемия – сидите по домам. Но у нас же как всегда, свирепость российских законов полностью компенсируется необязательностью их исполнения.
С. Кагермазов
―
Развивая мысль: в принципе вас смущает и это голосование на пеньках за обнуление Путина? Надо было его электронно проводить? Что думаете о тех событиях?
Д. Пучков
―
Я считаю, электронно полезно проводить. Практически у всех в настоящее время есть кредитные карты, банковские счета, доступ к ним, например, через телефоны. Воровство с этих счетов в настоящее время сократилось до величин несерьёзных. Ты послал запрос, тебе назад прислали смс с кодом, ты послал обратно, верифицировал – и всё хорошо. Почему это нельзя привязать к голосованию – для меня загадка. Как раз наоборот. Если гражданин, я вот, например – плачу налоги, принимаю участие в жизни государства и было бы неплохо, чтобы я голосовал, то есть, принимал ещё более активное участие. Давайте, прикрутите мне это.Возможно даже, как в некоторых цивилизованных странах, надо ввести некоторую ответственность за то, что ты не голосуешь. Знаете, как бывает – все взяли и уехали на праздники сажать картошку, голосовать не пошли. А если у тебя телефон ты совершенно спокойно можешь проголосовать абсолютно из любого места. И я бы голосовал почаще. Я бы массу полезных для государства вещей выяснял, что по этому поводу граждане думают и что хотят. Тогда бы не пришлось вот так вот обнулять чего-то там и прочее.
С. Кагермазов
―
Референдумы, как в Швейцарии, можно сказать. Кстати, о выборах, у нас же тут на носу и в Госдуму, и в наше городское Заксобрание. Вам поступают предложения от политтехнологов (можете даже не раскрывать)? Всё-таки вы личность медийная, «тех поддержите, за этих выскажитесь».
Д. Пучков
―
В основном поступают предложения: «Вступай в нашу партию, пойдём вместе с нами строить светлое будущее». Такие поступают. Много лет подряд.
С. Кагермазов
―
Партии не назовёте?
Д. Пучков
―
Да я, честно говоря, не совсем понимаю. Если бы я был партийным и в составе партии, которая преследует какие-то цели, которые я полностью и глубоко разделяю, то вот отправиться туда за свою партию биться – это я понимаю. А как одиночка – зачем я там нужен? Я считаю, что и без этого достаточно пользы приношу. Мне это не сильно интересно. А так – да, предлагают. На прошлые выборы в три партии заманивали, я не пошёл.
С. Кагермазов
―
Ну в какие?
Д. Пучков
―
Не скажу.
С. Кагермазов
―
Не скажете… Мы выяснили, что вы сторонник голосования, даже можно сказать референдумов частых. Что-то есть сейчас на политическом спектре России, кто вам близок из легального поля, какие силы? Тут у нас и Захар Прилепин объединяется с Мироновым.
Д. Пучков
―
Это оглашение политических пристрастий, а я таким, извините, не занимаюсь. Свои политические пристрастия я держу при себе.
С. Кагермазов
―
Но на выборы в Госдуму пойдёте обязательно?
Д. Пучков
―
Да, я всё время хожу. То есть, я хожу с пониманием, что это буржуазные выборы и что там бывают только те, кого выдвигают буржуи. Но по-другому я свой голос выразить не могу, поэтому всегда хожу. И другим советую, ходите тоже.
С. Кагермазов
―
А как вы относитесь к порче бюллетеней, если кто не видит своих в списке? Имеет ли смысл так делать?
Д. Пучков
―
Ну, у нас свободная страна, мы свободные граждане, свою волю можем выражать, как угодно. В том числе рвать бюллетени, жрать их, делать с ними, что угодно. На здоровье, кому что нравится.
С. Кагермазов
―
Опять Навальный прозвучит, ну бог с ним. У него, и не только у него, есть мнение, что есть выборы, а есть не выборы. Допустим, когда избирали Путина президентом – это не выборы, в них мы не участвуем. А где много различных кандидатов, пусть не очень приятных (в Госдуму, например) – в них мы поучаствуем, проведём «Умное голосование». Согласны с такой точкой зрения, что в принципе есть выборы, а есть не выборы, и куда-то можно даже и не ходить в знак протеста, потому что это фарс и клоунада?
Д. Пучков
―
Я повторюсь, что у нас свободная страна и свободные граждане могут делать, что хотят. Повторюсь ещё раз: задача Лёши Навального – снести действующего президента, других задач у него нет. И все его «умные голосования» нацелены только на это. Имеет ли право Лёша подобным образом поступать? Если он действует в рамках законодательства – безусловно, имеет право. Это уголовно наказуемо? Нет. Вот такую технологию он придумал, с чем его можно только поздравить.
С. Кагермазов
―
У нас впереди очередной несогласованный митинг или шествие, хотелось бы, чтобы всё прошло мирно. Ваше напутствие, что вы пожелаете тем, кто пойдёт.
Д. Пучков
―
Оно не пройдёт мирно, у него нет задачи пройти мирно. У него задача – спровоцировать насилие, получить по башке, пустить кровь и раскручивать это дальше. Точно также, как произошло в Белоруссии. Гражданам могу посоветовать только одно: включайте мозги. Это полезно, по жизни.
С. Кагермазов
―
Спасибо. Блогер, публицист, переводчик Дмитрий Goblin Пучков Goblin был с нами сегодня в «Особом мнении». Меня зовут Сергей Кагермазов, увидимся, услышимся, всем пока.
Д. Пучков
―
Спасибо.