Максим Шевченко - Особое мнение - 2021-02-25
С.Крючков
―
19 часов и 7 минут. Меня зовут Станислав Крючков. Со своим особым мнением сегодня — журналист Максим Шевченко. Максим, приветствую вас.
М.Шевченко
―
Здравствуйте, Станислав!
С.Крючков
―
Подключайтесь к нашей трансляции на основном канале «Эхо Москвы» в YouTube, на площадке Яндекс.Эфир. Оставляйте комментарии вопросы по поводу того, что станет предметом обсуждения. Работают все наши средства связи. Они привязаны к номеру: +7 985 970 45 45.
М.Шевченко: Я видел в своей жизни несколько гражданских войн, и ничего ужасней я не видел
Максим, политика Алексея Навального этапировали из Московского следственного изолятора №1 «Матросская тишина». Об этом буквально полчаса назад сообщил в нашем эфире его адвокат Вадим Кобзев.
Есть ситуация. Человека со значительной аудиторией, как к нему не относись, лидер определенного крыла российской оппозиции, если не всей этапируют без возможности общения с адвокатом, без информации родственникам о том, куда направляют, когда направляют. И помня о том, что его пометили там как побегушника, мы серьезные опасения испытываем за то, где он сейчас, что с ним. Вот ваши мысли по поводу всего этого?
М.Шевченко
―
Правда, надо еще добавить, что есть пост Марины Литвинович, который сказал, что Навальный отказался с ней встретиться как с членом ОНК. А дело в том, что член ОНК имеет право беспрепятственного доступа к любому заключенному или подследственному и имеет возможность один на один с ним разговаривать даже без видеонаблюдения или аудиопрослушки со стороны ФСИН.Поэтому тут есть позиция не только ФСИН, но и позиция Алексея. Хотя мы не знаем, на самом ли деле он отказался — так передали Литвинович, как я понял, из ее поста. Что касается его этапирования, то я напоминаю мой пост, который был размещен на «Эхе» в день, когда Навальный собирался в Москву из Берлина. Какими потоками грязи меня обливали и поливали, когда я сказал: «Куда он едет? Он едет в тюрьму, на каторгу. С ним всё, что угодно сделают». Можете увидеть просто, поднять этот текст.
Я всё это предсказал, что его запакуют лет на 10 и в тюрьме его посадят в самую жесткую зону, безусловно. Он проведет большую часть срока в ШИЗО. И поэтому у меня вопрос к тем, кто там орал, надрывая глотки, что политик только на родине может осуществлять политику. Вот какую политику сейчас осуществляет Алексей Навальный?
Вы представьте себе, что Алексей Навальный сидел бы в безопасной стране, и каждый раз акция протеста сопровождалась бы его 10-миллионным стримом, который смотрело бы 10 миллионов человек. Правда ведь? Вот где было бы влияние Навального сильнее, если бы он был на свободе и в YouTube или, как нам кликуши самого разного плана, брызгая слюной, доказывали, что он должен быть только в России, предполагая, что Путин слабый, что Путин его испугается, что Путин испугается Байдена, что Путин испугается Меркель, что Запад побежит включать Абрамовича в какой-то санкционный список. И прочие самые безумные фантазии.
Я сразу ясно сказал: его посадят в тюрьму, он будет сидеть очень жестко. И главная задача власти — получить его в свои руки, сделать так, чтобы его рот был закрыт. Вот результат всей этой авантюры с возвращением в Россию. Я думаю, дальше будет жестче. Я могу сказать только одно: если Алексея Навального этапируют во Владимирскую область, я как депутат Владимирского заксобрания по его просьбе — я не могу без его просьбы придти к нему на свидание в отличие от члена ОНК или уполномоченного по правам человека, который может зайти к любому заключенному, депутат может, только если есть письмо либо заключенного, либо его родственников о том, что мы вас просим посетить итак далее.
Но, безусловно, я поговорю и с уполномоченной по правам человека Романовой Людмилой Валерьевной, у нас с ней хороший контакт, хороший диалог по вопросам защиты прав заключенных. С другими депутатами. Я думаю, это будет серьезное событие. Мы будем следить за его судьбой, если он будет во Владимире. Ничего хорошего там нет. У нас сидел Дмитрий Демушкин, русский политик правого толка. Можете посмотреть интервью Дмитрия. Он описывает зону в Покрове просто как ад, в котором он сидел.
И наши зоны славятся тем, что это страшные такие, красные, ломающие зоны, где режим максимально жестокий и максимально жесткий. А на что рассчитывали те, кто подначивал Алексея вернуться в Россию — на что? На то, что все разбегутся, что ли?
М.Шевченко: Я считаю, что я, конечно, за памятник Дзержинскому. Но я предлагаю компромиссное решение
С.Крючков
―
Вы полагаете, что это история, когда свита играет короля, и это решение не было частным решением Алексея, политика, инвестирующего в свое политическое будущее?
М.Шевченко
―
Я думаю, что в его сознании тщательно поддерживали и укрепляли это шизо-героическое в каком-то смысле ощущение собственной избранности, собственной жертвенности. Еще раз говорю: вот эта идиотская фраза, что политик может заниматься политикой только на родине, она каким образом сейчас реализуется в судьбе Навального?
С.Крючков
―
Они реализуется в символическом виде, в виде политика, который изолирован.
М.Шевченко
―
И что это за реализация в символическом виде? Что у нас появился еще один мученик, еще один герой, в пантеон добавилось еще одно имя? Люди, которые попадают туда, они попадают в бездну во многом, понимаете? Тем более, что Алексей Навальный находится в таком жестком конфликте с властью, что, я думаю, за ним там будет жесточайший надзор, и его режим будет очень жесткий.Мне очень горько, что это случилось. Я думаю, что гораздо больше пользы Алексей принес бы на свободе.
С.Крючков
―
Максим, но вот есть то, что есть. Если соизмерять на чаше этих символических весов еще два решения — первое решение, которое приняли в Amnesty, отказав ему в ранее предоставленном статусе узника совести; другое решение — это решение Женевского форума по правам человека и демократии, который присудил ему премию мужества, — то не это ли есть единственные рычаги участия в его жизни?..
М.Шевченко
―
Еще два месяца назад этих рычагов могло было не быть. Его не арестовали на улице, запихнув в черный воронок, к нему не вломились в 5 утра на квартире, его не захватили тайком, перевезя в чемодане с территории другого государства. Он сам, сопровождаемый толпой журналистов и толпой восторженных почитателей сел в с самолет и прилетел на собственную каторгу — вот и результат.Я не знаю до сих пор, что явилось причиной? Он на самом деле, что ли, считал, что это слабый дед, сидящий в бункере, который трясется от страха перед именем Навальный и боится произнести его имя? Это реальность его такова?
Это очень серьезный, крепко стоящий режим, который задавил практически всякое единомыслие, которые даже за коммунистами гоняется, за комсомольцами по Пензенской области. Девочку 8-классницу — учительница на нее донос написала, что комсомолка-восьмиклассница репостнула в пензенской школе пост о том, что «давайте 23 февраля отметим День Красной армии — пойдем на митинг. Вот что это за режим.
Поэтому мне просто очень горько говорить о судьбе Алексея Навального. Я отношусь с уважением к этому человеку. Я не согласен по многим пунктам с его политическими взглядами, я буду готов обсудить с ним эти разногласия, когда он будет на свободе. Я внимательно изучил его президентскую программу 18-го года, я понимаю, о чем я говорю. Но то, что сейчас произошло, — это, по-моему, огромная трагедия, на мой взгляд, настоящая трагедия. Потому что всякая бессмысленность в политике является трагедией. И сколько бы его адепты не говорили, что сравнивать его с Христом, сравнивать его с мучениками христианства… Я не знаю другого примера, когда какой-нибудь революционер или оппозиционер добровольно отдал себя в руки своих оппонентов. Я не знаю. Так не действовал ни Гарибальди, ни Че Гевара, ни Вацлав Гавел. Никто так никогда не действовал. Так поступил только Алексей Навальный. Наверное, мы должны осмыслить мистически этот опыт.
М.Шевченко: Придерживаюсь ленинской позиции, что объединение через размежевание — это хорошее объединение
Я бы еще, знаете, какую затронул в контексте Навального тему, перебросив ее на реальность современной России? Вот у нас очень громко на Кавказе многие кричали, что Навальный — исламофоб и кавказофоб. Еще не так давно это было частью такой пропагандистской кампании. Но вот сейчас мы видели видео, которое опубликовала «Новая газета» из ярославской тюрьмы, как избивают до смерти грузина православного за то, что он отказался подвергнуться унижению и как избивают, делая калекой парня-мусульманина за то, что тот посмел что-то возразить, когда грубо обошлись с Кораном. И что-то мы не слышим никаких криков про исламофобию и кавказофобию. Понимаете?
Это что, их Навальный там избивает, что ли, на этом видео? Вот эти сотрудники толпой, включая женщин — женские голоса там слышны. Это чудовищное видео! Я слышал, что Следственный комитет завел уголовное дело по факту того, что там происходит, в этой колонии в Ярославле. Ну, это бесконечно… Это только там так происходит. А, поверьте, то же самое Красноярское СИЗО, пыточное страшное СИЗО. Иркутское, Челябинское. То, что у нас во Владимире происходит.
Практически за редким исключением, редких регионов, где в тюрьмах более-менее есть контроль общества, как в Татарстане, например, где сильное ОНК очень работает, во многих регионах абсолютный беспредел просто и что-то невероятное.
С.Крючков
―
Максим, давайте сделаем небольшой перерыв на рекламу и продолжим этот разговор.РЕКЛАМА
С.Крючков
―
Это «Особое мнение» журналист Максим Шевченко. Вы упомянули об истории с пензинскими коммунистами, до этого была история с Бондаренко в Саратове. Вот сегодня она там некоторое развитие получила. Но, тем не менее, КПРФ 23 числа где-то более успешно, где-то менее провела протестные мероприятия. На ваш взгляд, власть продолжает боятся этих системных левых в лице зюгановцев, в лице КПРФ? Зачем создается этот квазилевый проект со «Справедливой Россией» с вливанием в нее относительно свежей крови?
М.Шевченко
―
«Справедливая Россия — За правду» — это не левый проект. А это так, знаете, и Муссолини можно называть левым, потому что Муссолини использовало слово «социализм». Это, конечно, квазифашистский проект. Ну, в итальянском, классическом смысле. Пусть не обижаются как бы товарищи. У нас тут Соловьев фильм снимает про Муссолини, что Муссолини был всем хорош, потому что не был антисемитом по мнению Владимира Рудольфовича, а так у него всё было хорошо.
М.Шевченко: В данной ситуации Пашинян противостоит откровенной клике просто войны и пропаганде террора
Вот если изучать внимательно — а мы же очень хорошо знаем историю итальянского фашизма, именно муссолиниевского — мы знаем там полемику, дискуссию Муссолини с Грамши, допустим. Мы знаем критику фашизма. Мы знаем философию Джентиле, одного из великих итальянских философов и идеологов корпоративизма. Мы читали Габриэле Д’Аннунцио и его эти манифесты. И вот скорее прилепинское это движение, оно вон туда, понимаете? Да, это социальное государство, доминирование государства, но это ни в коем случае не левые. Фашистов нельзя назвать левыми. Они туда уходят, все-таки, в право-социальный спектр.
С.Крючков
―
Приняли. Тогда куда уйдет левая энергия, настоящая левая энергия.
М.Шевченко
―
А левая, я считаю… Вот вы так как-то высокомерно сказали «зюгановцы»… Мне кажется, это достаточно пренебрежительное описание…
С.Крючков
―
Нисколько.
М.Шевченко
―
…Достаточно широких сил, которые формируются вокруг КПРФ. КПРФ при всех минусах и слабостях, которые есть, которые очевидны, которые мы говорим друг другу. И я, допустим, высказываюсь. У меня с Геннадием Андреевичем достаточно хороший диалог. Когда у меня был день рождения, Геннадий Андреевич позвонил мне, мы почти час разговаривали по телефону, в том числе, обсуждали какие-то политические моменты. Это человек, к которому я отношусь с огромным уважением. Это один из опытнейших и умнейших политиков нашей страны.И, безусловно, КПРФ ищет адекватность собственного политического дискурса эпохи. Особенно для левых — ведь левая идеология, она научная, она основывается на научном мировоззрении — на экономизме, на историческом материализме, на марксизме. Это же не метафизика, а это конкретная… Сама по себе левая идея, что история рациональная, ее можно описать с помощью научных дисциплин — политэкономии, социологии и так далее.
Поэтому, мне кажется, что у КПРФ, у которой есть очень сильные люди, как, например, Сергей Павлович Обухов, допустим, один из сильнейших, на мой взгляд, социологов-интеллектуалов. И вообще на левом фланге есть Борис Кагарлицкий, который не сотрудничает с КПРФ, но рабкор, один из самых сильных интеллектуальных ресурсов левого фланга. Есть Левый фронт. Спектр на левом фланге очень широк. Но нет единства понимания того, как движется современная история России. Есть широкая дискуссия.
И я это приветствую, как ни странно. Я призываю не за то, чтобы все маршировали единым строем, не поворачивая головы кочан, как говорил поэт, а за то, чтобы эта дискуссия велась. Я считаю, что есть очень сильные группы анархические, леволибертарианские, как их сейчас называют. Есть достаточно сильные группы неомарксистские. Есть группы, которые я бы определил как неонароднические по идеологии. Левый фланг, он очень широк. КПРФ не единственная партия на левом фланге. Но КПРФ единственная партия, которая имеет мандат на сегодняшний день на выборах в Государственную думу. Поэтому, собственно говоря, сам мандат КПРФ определяет тяготение всего огромного левого фланга, даже с теми, кто критикует КПРФ, — КПРФ как единственному субъекту сегодня легальной политической борьбы.
С.Крючков
―
А вот внешняя оценка, во всяком случае, как наблюдатель могу ее допустить, вот этого консенсуса внутри КПРФ среди всех упомянутых вами сил, она заканчивается там, где начинается площадка доверительных высказываний в адрес Навального или это ошибочное суждение?
М.Шевченко: Все-таки значительная часть политики в России всегда будет левой
М.Шевченко
―
Нет, это ошибочное суждение. Я думаю, что у нас ведется достаточно широкая дискуссия. Я высказал свою позицию. Геннадий Андреевич высказал свою позицию. Многие в партии высказали свою позицию. Рашкин высказал свою позицию Валерий Федорович. Станислав Мархаев высказал свою позицию. Я противник репрессий и исключений из партий, как исключили, допустим, Максима Кукушкина в Хабаровской крае или Сергея Ильина. Но я не член КПРФ, я не лезу в дела КПРФ. Это их дела. Я просто знаю, что даже членство в партии не является непременным форматом для продолжения политической борьбы в наше время.В конце концов, перед Русской революцией левый фланг был невероятно широкий. В него включались и большевики, и эсеры и левые эсеры, и правые эсеры, и сторонники Троцкого, такие пратотроцкисты. И, в общем, велась невероятно широкая дискуссия. И эти тома Ленина — это по большому счету дискуссия не с царской властю и не с кадетами, с которыми не о чем было дискутировать, с ними всё было ясно, а это была дискуссия с товарищами на левом фланге. Почти все работы Ленина обращены как раз с увещеванием либо к социал-демократам, либо к социалистам, либо это первая знаменитая прекрасная работа о народниках с критикой Михайловского, который был одним из учителей на самом деле интеллектуальных Ленина.
Я за то, чтобы такая дискуссия была восстановлена. Я считаю ее крайне плодотворной и очень полезной. Сегодня востребована интеллектуальная левая мысль. Она будет патриотической не потому, что она будет здравицы Путина и двуглавому орлу произносить и всячески твердить «Россия! Россия!» Сколько не тверди — халва, слаще во рту не станет. Сколько не говори — Россия! — патриотичней от этого ты не сделаешься.
А левая мысль и левый патриотизм, он заключается в борьбе за социальные права, в борьбе за национальные права. В борьбе за демократию, в конце концов. У Ленина была очень хорошая мысль: «Без борьбы за буржуазную демократию, мы не сможем добиться социализма».
Поэтому я сегодня считаю, что мы должны бороться за демократические права и совободы, за социальную справедливость. И в широком спектре этих вопросов, дискуссии вокруг этих вопросов будет выкристаллизовываться то, что, я уверен, в ближайшие годы на левом фланге станет задавать общую повестку развития политики. Все-таки значительная часть политики в России всегда будет левой. Потому что сама ментальность наших народов — русского народа, татарского народа, народов Кавказа, — она исходит из принципов общежития, из принципов достижения справедливости внутри общежития, и из принципов свободы человеческой личности, разрешаемой, возможно, через организацию социальных институтов.
Естественно, никто не хочет повторения разных кровавых утопий и сектантских заблуждений начала XX века, когда эти процессы социальной модернизации обострялись тем, что всё это было на фоне мировых войн, на фоне глобального конфликта империалистических государств, когда убить человека было проще, чем с ним поспорить и с ним договориться. Мы живем в XXI веке, мы хотим свободную, демократическую, справедливую Россию, безусловно, с высокой долей социализма в организации жизни. Потому что совершенно очевидно, что без социалистического начала, без социалистических принципов во внутренней политике наш народ просто вымирает и деградирует. Он вымирает физически — 0,5 миллиона за 20-й год убыль населения в России, — и он духовно деградирует, превращаясь просто из народа, то есть объединенного некой духовной и цивилизационной парадигмой сообщества людей, ощущающих некую общность историческую, культурную, языковую, в конце концов, он превращается просто в стадо потребителей, которое слоняется из торгового центра в торговый центр от зарплаты до зарплаты.
М.Шевченко
―
НРЗБ которым повелевают наглые господа, узурпировавшие финансовые, медийные, политические и силовые инструменты власти.
С.Крючков
―
Максим, в этом смысле в большей степени этим разнообразным левым, о которых вы говорите, диалог предстоит вести для достижения своих целей, с теми, кто находится вне системы оппозиционных действий, то есть с условными адептами Навального, или все-таки, с условным Кремлем, который предлагает площадку.
М.Шевченко: Я надеюсь, что Пашинян усидит на своем месте
М.Шевченко
―
Диалог надо вести со всеми. Я совершенно не сторонник… Я видел в своей жизни несколько гражданских войн, и ничего ужасней я не видел. Допустим, югославская гражданская война, когда людей просто убивали за то, что они говорили не на том языке или молились не так, как молятся их убийцы. Это на моих глазах всё было практически.Поэтому я считаю, что власть должна пойти на широкие демократические перемены, должна услышать запрос о демократических либеральных реформах, должна вернуть народу на всех уровнях — местного самоуправления, регионально, федерального — свободные выборы. И должна, обеспечивая внешний контур стратегической безопасности, одновременно вернуть людям права и свободы, которые у них отобраны за последние годы. В этом вопросе у нас с представителями демократического либерального крыла, я думаю, общие цели и общее движение вперед.
А дальше будем разговаривать, будем смотреть, как там всё обернется.
С.Крючков
―
Журналист Максим Шевченко. Мы вернемся в эту студию после новостей на «Эхе».НОВОСТИ
С.Крючков
―
Это «Особое мнение» журналиста Максима Шевченко. И вот о символах и доминантах. История одного из символов левых является Дзержинский для многих. На «Активном гражданине» идет голосование по памятнику на Лубянке. И в это действо уже включились сотни тысяч человек. Как вы полагаете, эти цифры, которые мы имеем — 50 сюда, 50 туда,— они нам о чем говорят?
М.Шевченко
―
Они нам говорят о том, что как минимум половина населения нашей страны считает Феликса Эдмундовича Дзержинского символом справедливости, свободы, патриотизма, символом нашей Родины. Он совершенно не символ ФСБ, не символ чекистско-тюремного режима, как нам пытаются представить.Дзержинский был абсолютно религиозным аскетом. Он был абсолютным аскетом идеи социализма и социальной справедливости. 11 лет он провел в каторгах и тюрьмах, был зверски пытан и бит палками, в том числе, царскими жандармами. Первый раз в 17 лет за то, что посмел рабочим рассказывать о социализме и учить рабочих грамоте. За его, молодого поляка 17-летнего, плохо говорившего по-русски зверски просто избили, почти искалечив. Он как бы нес всю жизнь это избиение. Поэтому Дзержинский был человеком честнейшим, порядочнейшим. И всю свою жизнь, несмотря на жестокие эксцессы Гражданской войны, которые были с обеих сторон, я напомню… Что-то у нас никто не обсуждает приказы Мамонтова, Шкуро, хотя даже в «Очерках русской смуты Антон Иванович Деникин выразил глубочайшее сожаление о зверствах, погромах и грабежах.
С.Крючков
―
Но пока ведь речи об установки памятника этим людям на Лубянке не идет.
М.Шевченко
―
Я считаю, что я, конечно, за памятник Дзержинскому. Но я предлагаю компромиссное решение. Я предлагаю всем левым скинуться. Памятник Вучетича, как я понимаю, находится на территории парка на Крымском валу.
С.Крючков
―
Музеона.
М.Шевченко: Мир не должен быть заложником тех армянских криминальных кланов, которые сегодня борются за власть
М.Шевченко
―
Да, там, в Музеоне. Я предлагаю нам выкупить это по-настоящему выдающееся произведение искусства монументальной скульптуры. Это не просто какой-то памятник, а это памятник одного из величайших скульпторов XX века. Выкупить его. Он, наверное, является собственностью города или чьей-то собственностью. И установить его, допустим, на территории… На Цветном бульваре находится ЦК КПРФ, там есть дворик и в этом дворике памятник Дзержинскому прекрасно впишется, мне кажется, в московский пейзаж. Зачем нам отдавать нашего Феликса врагу. Я не считаю, что он имеет хоть какое-то отношение к современной Эрэфии. Я не считаю, что он имеет хоть какое-то отношение к современной Лубянке. Безусловно, современная Лубянка гораздо больше похожа на колчаковскую или на деникинскую контрразведку. И пусть они там ставят чего угодно, какие хотят памятники. Мы, левые должны создать свой пантеон.Если кому-то не нравится дворик, где находится ЦК КПРФ — хотя там достаточно места для этого памятника, я считаю, что он украсил бы просто этот московский двор, — мы можем найти другое место. Власть нашла место для установления храма Вооруженных сил. Я предлагаю нам найти место, выкупить землю и сделать пантеон Русской революции, пантеон тем великим деятелям нашей истории, которые боролись за счастье народа, за свободу и справедливость.
Поэтому мне все равно, будет там установлен памятник Дзержинскому или Невскому. Я понимаю все эти нехитрые манипуляции кремлевских политтехнологов поссорить сегодня левую часть… Вот есть лево-патриотическая коалиция, которая состоит из условного такого синтеза абстрактного — красного и белого, которым Проханов занимался в свое время, которым являлся союз КПРФ и НПСР и так далее. Потому что многие члены НПСР относятся к Ленину и к Дзержинскому крайне негативно. Очевидно, власть, затеяв сегодня эту дискуссию, решила вбить клин на лево-патриотическом фланге между патриотической частью и левой частью оппозиции.
Я не боюсь этого клина. Я придерживаюсь ленинской позиции, что объединение через размежевание — это хорошее объединение. Для того, чтобы объединиться, надо сначала отмежеваться от тех, кто, на твой взгляд — вот, на мой взгляд, — ошибается, ведет нас в неверный путь. Я считаю, что сегодня быть патриотом — это сегодня в России, безусловно, придерживаться левых взглядов, стоять на позициях свободы, справедливости, народовластия и социализма. Поэтому я считаю, что Дзержинский — это наш образ, наш человек. Мы не должны его отдавать врагу. Я предлагаю всем скинуться, выкупить памятник Дзержинскому и поставить его там, где мы сами захотим.
С.Крючков
―
Кто у вас союзники в этой попытке выкупить?
М.Шевченко
―
Я не знаю, кому он принадлежит.
С.Крючков
―
А вы точно уверены, что клин желают вбить именно по этой лени — между лево-патриотическими силами, а не замылить саму ситуацию с падающей экономикой?..
М.Шевченко
―
Нет, я не думаю, что это так сильно влияет на общество. При чем тут Невский? Вот что мы знаем про Александра Невского? Александр Невский был канонизирован Петром Первым. Александр Невский — вот когда мы закрываем глаза, — мы представляем великого актера Николая Черкасов в фильме Эйзенштейна. Больше мы ничего не знаем про Александра Невского, поверьте. Вот за рамками фильма Эйзенштейна, всё остальное — это в чистом виде фантазия. Даже житие святого благоверного князя Александра Невского, оно написано было уже в XIX веке практически, в петровские времена, и по большей части является не то чтобы выдуманными, но, в общем, написано, как говорил Ключевский, по определенным канонам, которые не подразумевают реальные исторические исследования. В частности, вряд ли там указано, что Александр Невский привел монголов на Русь, чтобы подавить восстание своего брата Андрея, мне кажется, против монгольского владычества. Выдумывали разные версии в патриотической среде — я встречал, — что якобы Андрей был тайным католиком, что якобы Андрей посылал к Тевтонскому ордена, к папе римскому. Откуда эта хрень известна, непонятно.
С.Крючков
―
Дела давно минувших дней. А на данном этапе Невский — это всего-навсего фигура бинарной оппозиции.
М.Шевченко
―
Да. Поэтому у нас есть абсолютно мифологический Александр Невский. Есть Дзержинский, про которого мы знаем, конечно, гораздо больше как позитивного, так и негативного. Я за то, чтобы там вообще ничего не ставить в этой ситуации. Но Дзержинского отдельно взять, еще раз повторюсь, и поставить этот памятник на той территории, на той земле, которую будь то левые или Левый фронт могли бы считать просто своей территорией, взятой в аренду или в собственность.
М.Шевченко: КПРФ ищет адекватность собственного политического дискурса эпохи
С.Крючков
―
Услышал. Максим Шевченко, журналист. Еще одна тема, которую хотелось бы затронуть. На ваш взгляд, почему военное и политическое руководство в Ереване, в Армении оказались сегодня в ситуации, которую мы наблюдаем сегодня на улицах столицы Армении?
М.Шевченко
―
Если правда то, что Саргсян сказал про то, что надо было «Искандерами» ударить на 4-й день по Азербайджану — это же правда? Пашинян на это отреагировал, когда он стал говорить про «Искандеры» — 10%, — то фраза Саргсяна — это просто призыв в военному преступлению. Давайте предположим. Война шла между Азербайджаном и непризнанной Нагорно-Карабахской республикой. Официальной войны между двумя государствами Азербайджаном и Арменией не было. Стало быть кто-то, рассматривал проекты нанести удар высокоточным тактическим оружием по инфраструктуре Азербайджана, допустим, по Мингечевирскому водохранилищу, что привело бы к гибели сотен тысяч людей в Азербайджане. У меня вопрос: почему человек, который открыто говорит о возможности такого удара, не объявлен до сих пор международным террористом и не арестован, и не объявлен в международный розыск? Представьте себе.Мало того, что я видел в Гяндже, куда они попадали ракетами, СКАДами своими — там военных объектов на километры вокруг нету, там убиты дети, мирные жители; это просто густонаселенные кварталы древней Гянджи, — так они еще и «Искандерами» хотели бить, оказывается, по Апшерону, по Мингечевиру и тому подобному, переведя войну в иное совершенно измерение.
Я сам критически достаточно отношусь к Пашиняну, но, на мой взгляд, в данной ситуации Пашинян противостоит откровенной клике просто войны и пропаганде террора. Сама просто идея ударов «Искандерами» по процветающему современному Азербайджану с его прекрасными городами, с его инфраструктурой совершенно чудесной современной, с русским селом Ивановка, про которое я сделал репортаж, где тоже есть погибшие за освобождение Карабаха русские, которые объявлены национальными героями, как говорят, шахидами в Азербайджане; с епископом Александром, главой православной церкви, который назвал, что это война освободительная. И вот эти призывы бить по Азербайджану ракетами вместо призывов к миру, к освобождению оккупированных территорий, к взаимодействую между народами, они просто чудовищны.
Поэтому я надеюсь, что Пашинян усидит на своем месте. По крайней мере, он подписал с оглашение, согласно которому Армения как государство открывает для себя возможности для экономического сотрудничества с Азербайджаном, с Турцией, что неизбежно приведет к процветанию азербайджанского народа, живущего на территории Армении.
Я не знаю, как там армяне в Ростове, в Краснодаре, в Пятигорске, в Москве и в разных медийных структурах российских, которые напоминают уже армянские поселки у нас зачастую, но, в общем, в целом там, в самой Армении, безусловно, открытие границ с Турцией и с Азербайджаном, начало торговли. Включение государства Армения в экономические отношения с соседями приведут к процветанию Армении как государства. Альтернатива этому — война, которую несут в себе Саргсян и Кочарян — то, о чем они говорят.
М.Шевченко: Главная задача власти — получить Навального в свои руки, сделать так, чтобы его рот был закрыт
Поэтому я не знаю… я желаю армянскому народу, безусловно, выйти из этого кризиса без того, чтобы силы реванша, которые являются, на мой взгляд, откровенно террористически фашистским взяли вверх сегодня в Армении. Я думаю, что альтернативы мирному соглашению и гарантиям прав, в том числе, армянского населения Азербайджана, живущего на территории Карабаха, просто нету. Эти гарантии были даны Ильхамом Алиевым. Эти гарантии были подтверждены Владимиром Путиным и Тайипом Реджепом Эрдоганом, и Пашиняном.
Свержение Пашиняна приведет к чему? К тому, что опять начнется война? Чем эта война закончится — ударами по Мингечевирскому водохранилищу? А еще чем? Просто если мы включим мозги. Мы стоим на краю бездны, от которой нас отделяет какой-то слабенький человек Пашинян. Ну, с виду слабенький. Он, конечно, гораздо более сильный, чем мы предполагали, поскольку он удержался после того, что там случилось в ноябре-декабре, у власти. Я думаю, что мир не должен быть заложником тех армянских криминальных кланов, которые сегодня борются за власть в Ереване.
С.Крючков
―
Это «Особое мнение» журналиста Максима Шевченко. К сожалению, наше время истекло. Я благодарю вас, Максим Леонардович.После 20 часов в программе «Без посредников» — Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». В 21 час в программе «Тузы» — Сергей Гуриев, экономист, профессор Парижского университета
И в 22 часа в программе «Западный рубеж» говорим о бизнесе: Русский стандарт против евростандарта. С бизнесменом Евгением Чичваркиным. Проведет эфир Виталий Дымарский и Петр Меберт.
Я Станислав Крючков прощаюсь с вами. Всего вам доброго, до свидания!