Александр Кынев - Особое мнение - 2021-04-14
14.04.2021
О. Бычкова
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». В Москве сейчас как раз переход дня на вечер – 17 часов 6 минут. Я в прямом эфире в студии «Эхо Москвы» на Новом Арбате. Также можно все это наблюдать в нашей трансляции в Ютубе на основном канале «Эхо Москвы». И вы можете увидеть Александра Кынева, политолога, нашего сегодняшнего гостя. Который сидит на фоне изумительного, нет, на изумительном фоне в скайпе. Добрый вечер.
А. Кынев
―
Здравствуйте. На самом деле я в Москве, просто картинка, сделанная мной в ходе зимней поездки по Южной Африке.
О. Бычкова
―
Про путешествия мы конечно поговорим сегодня. Куда уж без этого. У нас политико-туристические новости каждый день бабахают. Но начну с новостей других. Сегодня четверть сотрудников студенческого издания DOXA, включая главного редактора были задержаны, доставлены в Следственный комитет. У них ломали двери, к ним пришли в то место, которое у них используется для редакции. Их обвиняют в том, что они вовлекали будто бы якобы несовершеннолетних в опасные какие-то для них действия. Я, во-первых, вас спрошу как бывшего доцента. Правильно. ВШЭ.
А. Кынев
―
Да.
О. Бычкова
―
Вы были доцентом достаточно большое количество лет. И скажите, пожалуйста, Вышка по-прежнему остается таким либеральным университетом, где так или иначе все равно прорастают такие вот новые люди, которые ничего не боятся и пишут то, что считают нужным. Или это остатки прежней роскоши.
А. Кынев
―
Конечно, это остатки прежней роскоши. Но я, честно говоря, не знаю: те ребята, которых сегодня задержали, являются ли они сейчас студентами или они уже закончили. Из них лично я знаю только одного человека, он не был моим студентом, просто виделись на каких-то публичных площадках. DOXA – изначально студенческий проект. Если вы зайдете на сайт издания, вы увидите, что на 90% посвящено проблемам образования. Интервью с какими-то преподавателями, студентами, рассказы про какие-то лайфхаки по поводу учебы и так далее. Политики там очень мало и вообще очень странно выглядит обвинение в адрес студенческого СМИ. Его лишили в свое время статуса студенческого в Вышке, то есть оно оказалось это издание в ходе известных событий 19-20 годов изгнано из ВШЭ. Тем не менее, в любом случае даже когда оно было студенческим, студенты люди уже взрослые. О каких несовершеннолетних идет речь? Люди, которые поступают в вуз – они вполне дееспособны. Они к несовершеннолетним уже не относятся.
О. Бычкова
―
Некоторые поступают в возрасте переходном.
А. Кынев
―
Есть какое-то количество, но все-таки средний студент – это человек вполне взрослый. То есть многие учатся в Вышке особенно в магистратуре – это люди уже работающие и так далее. Поэтому все это выглядит нелепо, несуразно. Но совершенно очевидно мне кажется, что политическая история. Которая объясняется исключительно тем, что эта репрессивная машина, которая существует, ей надо чем-то отчитываться. Нужно постоянно пожирать какие-то новые звенья. Поскольку есть бюрократические ставки, чиновники, которые получают зарплату за наведение порядка в кавычках. Разгромили Навального и его штабы. Им же надо работать дальше. Нужно получать зарплаты, писать планы и отчеты. Соответственно будут приходить за каждым следующим. За важным и неважным. До тех пор пока либо эта машина ни разрушится, либо ее кто-то ни остановит. Потому что никакого другого варианта нет. Эта история про бюрократию. Понятно, что никакой угрозы для режима студенческий журнал DOXA представлять не мог просто по определению. Это смешно. Но действительно система в данном случае просто обеспечивает сама себе фронт работы. Это история про то, что этот дракон не остановится сам никогда по доброй воле.
О. Бычкова
―
То есть они что хотят. Они хотят действительно расправиться с таким инакомыслием или это просто такое чиновничье практически рвение. Поставить лишнюю галку, палку.
А.Кынев: Понятно, что никакой угрозы для режима студенческий журнал DOXA представлять не мог просто по определению
А. Кынев
―
Я не думаю, что в каком-то плане, даже если он есть, стоит пунктом 25-м журнал DOXA. Не думаю совершенно. Я думаю, что это следствие бюрократической машины репрессивной. Которая сама себе обеспечивает фронт работ, и которую никто не останавливает и останавливать не собирается. Понятно, что есть какие-то особо ценные указания, есть, несомненно, мишени, которые утверждены. Есть прицельная работа, план по штабам Навального. Очевидно. Есть какой-то план, какие-то видимо, закрепленные люди, которые занимаются открыткой и ее мероприятиями. Есть какие-то люди, которые системно занимаются, например, движением «Голос». И их мероприятиями. И периодически если посмотреть внимательно, мы увидим, что одни и те же люди участвуют в провокациях. Есть все остальные, которые попадают до кучи для отчетности и так далее.
О. Бычкова
―
Просто потому что немножко высунулись.
А. Кынев
―
Просто потому что системе надо кого-то жрать. Потому что системе за чей-то счет надо делать карьеру. За чей-то счет надо добиваться, чтобы были новые звездочки на погонах. За чей-то счет надо получать премии и так далее. Поэтому я думаю, что журнал DOXA вряд ли мог быть в чьих-то больших планах, но это не та институция, не того размаха. Мягко говоря. Это просто признак того, что система может сожрать кого угодно вообще. Просто ни за что.
О. Бычкова
―
Давайте продолжим обсуждать свойство системы. Совет Федерации сегодня одобрил закон, который вносит разные новые вещи в выборы. И в том числе, например, обязывает кандидатов, которым присвоен статус иноагента указывать его при участии в выборах. Это могут быть люди, которые входили в состав НКО иноагента или какого-то иностранного СМИ иноагента. В общем, мы знаем, что список большой.
А. Кынев
―
Да и там, по-моему, даже аффилированные люди упомянуты. То есть, грубо говоря, думай что хошь под этим. И поскольку надо посмотреть, что там написано в окончательной редакции, насколько я помню, там речь шла о том, что в материалах, посвященным этим кандидатам, эта информация должна занимать, по-моему, фиксированный объем. Чуть ли ни треть. Большими буквами должна быть выделена шрифтом и так далее. Вообще эта история достаточно идиотская. Я хочу напомнить, что лет 15 назад в начале нулевых годов, когда власть озаботилась, как ей показалось борьбой с криминалом в кавычках, видимо, считая, что если они кого-то считают криминалом, то это клеймо для всех остальных по жизни. И они придумали: а давайте мы теперь будем в бюллетенях, если кандидат был осужден, писать все его статьи. И они это применяли год пятый-шестой, и как это выглядело, например, в Красноярском крае.
О. Бычкова
―
А было такое? Я просто уже в этом потоке глупостей, честно говоря…
А. Кынев
―
Было в середине нулевых годов. Запрет баллотироваться в 12-м году для осужденных в прошлом по тяжким и особо тяжким. А перед этим история, когда они решили, что давайте-ка мы все это будем в бюллетенях писать. Типа они сразу испугаются, какие нехорошие люди, за них голосовать не будем. Видимо, считая, что избиратели вокруг тех, на кого навесили судимость будут считать нехорошими людьми, забывая, что у нас для половины страны почти за Уралом, в Сибири и на Дальнем Востоке любой человек, который хоть что-то делал, либо он сам сидел, либо какие-то его друзья, родственники. Это точно там не является криминалом, а для многих скорее является доказательством того, что у него есть сила, мужество характер и все остальное. Причем статьи могут быть любые. Анатолий Петрович Быков известный, которого сейчас судят опять. Баллотировался в 2007 году в заксобрание Красноярского края. И как выглядел бюллетень. Половину бюллетеня занимали судимости Быкова. Какие-то кандидаты, в середине – Быков Анатолий Петрович. И целый абзац: осужден, осужден, осужден. Как это выглядело на участке. Приходит бабуля, берет бюллетень и половина бюллетеня про Быкова. Ах, опять Анатолия Петровича обижают - и ставит за него галочку. То есть на самом деле, когда кандидатов много, когда есть этот информационный шум – это только власти кажется, что это клеймо. Это в его воспаленном мозгу это клеймо. На самом деле это реклама. То есть это способ среди всех остальных кандидатов выделить человека, которого сделали козлом отпущения. Поэтому точно также в нулевые годы это не сработало и потом с позором отменили и не вспоминали, что они придумали эту глупость. Я абсолютно убежден, что эта норма про то, что давайте мы везде будем писать, человек работал где-то в организации, признанной иностранным агентом, - вот я абсолютно уверен, что это никому не помешает, а наоборот будет человека выделять на общем фоне. Наоборот мобилизовать вокруг него поддержку протестных избирателей. А их в крупных городах около трети. А 30% голосов на улице не валяются. Как показала Мосгордума 19-го года, флажочек символический оппозиционный способен просто вытаскивать людей из ниоткуда. Их никто не знал. Но и последнее, что можно сказать по поводу этого идиотского закона - можно подумать, что они всех этих людей собираются пускать на выборы. Можно подумать, что мы увидим в бюллетене Навального. Можно подумать, что они собираются регистрировать Соболь. Можно подумать, что они собираются регистрировать всех остальных. Это же смешно. Они совершенно точно никого из них регистрировать не собираются. Вот вы это зачем делает. Это та же история – идиотское бюрократическое рвение. Давайте мы придумаем бюрократические нормы, они будут тупые и глупые. Мы ими никогда не воспользуемся, потому что мы их расстреляем накануне.
А.Кынев: Когда кандидатов много, когда есть этот информационный шум – это только власти кажется, что это клеймо
О. Бычкова
―
Но расстреляем…
А. Кынев
―
В политическом смысле этого слова. Мы до физической стадии не дожили, я надеюсь, и не доживем. Но история про то, что вы знаете, у нас в нашей жизни идиотизм и ретивость тесно связаны друг с другом. Одно без другого, наверное, не бывает.
О. Бычкова
―
Это какая-то одна доля головного мозга отвечает.
А. Кынев
―
Я думаю, это история про то, как разные лапки этого политического таракана двигаются в разные стороны одновременно. Не очень понимая, что их действия в принципе не нужны, потому что… лапки делают их лапку просто уже излишней. А по-другому они не могут. Они не могут сказать: а мы не нужны. Нам не нужна зарплата, идем искать себе зарплату. Нет, конечно. Мы смотрите, придумали гениальный закон. Требуем премию.
О. Бычкова
―
И премию выпишут я уверена, скорее всего.
А. Кынев
―
… Смотри, какой гениальный депутат. Я придумал какой крутой закон. Меня ни в коем случае нельзя выкидывать из списка. Я полезный.
О. Бычкова
―
А там есть еще какие-то новации.
А. Кынев
―
Самая главная новация не про этот идиотский закон. Главная новация заключается в том, что теперь общероссийская часть партийных списков должна быть 15 человек. О чем идет речь. Я попробую объяснить нашим слушателям. Все примерно знают, что у нас мандаты делятся между партиями, которые получили 5% барьер.
О. Бычкова
―
Которые преодолели 5% барьер.
А. Кынев
―
Да, соответственно они получают мандат. На самом деле самое интересное происходит потом. Как мандаты делятся внутри партийного списка. Вначале мандаты получают кандидаты, которые входят в общероссийскую часть списка. В начале 90х годов это не ограничивалось, потом было ограничение про 12 человек. Потом в какой-то момент увеличивало до 18, потом снова снизили. Потом было 3 человека и на последних выборах было не больше 10. Соответственно после того, как получили мандаты, входящие в федеральную часть, остальные мандаты делятся между регионами. То есть список разбит на региональные части и внутри списка мандаты между региональными частями делятся в зависимости от абсолютного количества голосов. В штуках. То есть если прохождение в парламент зависит от относительного количества, то внутри списка мандаты делятся от абсолютного. Почему это так важно. Это одна из причин, почему, например, мы на выборах имеем в некоторых регионах явку в 90-95%. Это не только гиперлояльность, что вот, мы в нашей республике любим нашего начальника больше, чем все остальные. Нет. Это прагматическое поведение. Потому что в результате, поскольку мандаты внутри списка делятся в зависимости от абсолютного количества голосов, скажем, берем два одинаковых региона. Мандат получит по списку тот регион, где явка была выше. Потому что там больше людей в штуках пришло, проголосовало. Когда были выборы по партспискам, примерная цена мандата была 140 тысяч голосов. На выборах 16-го года была примерно 225 тысяч. При тогдашней явке. Это при условии, что центральная часть маленькая, а мандаты делятся между регионами. То есть получается, что фактически у нас на выборах конкурируют, когда речь о партсписках, не столько партии друг с другом, сколько регионы друг с другом. И регионы многие нагоняют явку, чтобы получить больше депутатов в парламенте внутри, понятно, в первую очередь списка какой партии. И за счет этого регионы получают больше мест, чем положено по справедливой доле в количестве избирателей страны. Если, например, выборы в ГД 2007 года аномальной явки республики Северного Кавказа, Поволжья, Кузбасс. Эти аномальные регионы имели плюс 14 депутатов, то уже в 11-м году имели плюс 24 депутата. Больше, чем им положено. А в 16-м году даже хотя, казалось бы, ввели снова смешанную систему. Регионы получили… мажоритарные округа. По партспискам стало в два раза меньше мест. И диспропорция должна была уменьшиться. Но поскольку они провели выборы таким образом, чтобы регионы аномальные все равно продолжали рисовать явку 80-90%, а в остальных явку валили как в Москве, в Питере. В Новосибирске, в Сибири, на Урале и так далее. И получилось очень высокая амплитуда по явке. Где-то густо, где-то пусто. Вместо того чтобы бум с этих регионов, чтобы они снизился при смешанной системе, он еще больше вырос. На выборах 16-го года аномальные регионы получили по спискам плюс 25 мест просто потому что у них была больше явка. А вот что означает эта норма, что теперь в центральной части можно иметь 15 депутатов, а не 10. У нас сейчас по спискам 225 человек избирается. Значит, любой человек, у которого есть калькулятор, может посчитать, 5% от 225 – примерно 12 депутатов. 15 депутатов – это примерно 7%. То есть для малых партий, партии, которые берут 5% с небольшим запасом, скорее всего это «Справедливая Россия», это могут быть новые партии. Норма про 15 депутатов означает, что для региональных частей очередь вообще не дойдет. Все мандаты сожрет федеральное руководство партий. То есть для региональных групп вообще никакого мотива вести кампанию в регионах нет, они все равно депутатами не станут. Все мандаты уйдут в федеральную часть. Если оно конечно воспользуется этой нормой и все 15 мест займет. Потому что это не обязанность, это право. Каждая партия сама решает, сколько из этих 15 мест она займет. Она может вообще не создавать и разбить весь список на региональные группы. Может сделать 1-2-3, теперь максимум 15. Но не больше. Соответственно норма про 15 человек фактически история про коррупцию получается. Потому что если партия точно знает, что она получает, например, не менее 15 депутатов. И те, кто в списке заведомо включен в эти места, они фактически назначены депутатами без выборов. Заранее известно, какое место проходное. Когда речь идет о борьбе между региональными группами, при каких условиях партия добивается максимального успеха. Кто больше всего мотивирован: те, кто уже занимают проходные места, у них нет мотивов вести кампанию активно, они уже депутаты. Тем, кто возглавляет группу по маленьким регионам, где мало избирателей, они понимают, что даже при высоком проценте они все равно никогда депутатами не станут. Потому что там просто такого количества избирателей нет. Грубо говоря, по Хакасии, например, внутри списка КПРФ. А для мандата нужно 200 тысяч голосов. А в Хакасии всего 380 тысяч. О каком месте по Хакасии внутри списка оппозиционной партии может идти речь. Ни о какой. Только у «Единой России», если повезет. Соответственно кто мотивирован – мотивированы середнячки. То есть мотивированы те, кто занимают, например, вторые-третьи места в больших регионах, где явка может быть выше, а может быть ниже. И у них есть мотив поднимать процент…
А.Кынев: Фактически у нас на выборах конкурируют, когда речь о партсписках, не столько партии, сколько регионы
О. Бычкова
―
Вторые-третьи места относительно кого?
А. Кынев
―
В больших региональных группах. И мотивированы те, кто возглавляет, то есть, грубо говоря, когда несколько регионов объединено, например, по миллиону, полтора избирателей. Середнячки, которые примерно в равном положении и никто из них не знает, кто пройдет, а кто нет. И когда умный составитель партийного списка должен делать таким образом, чтобы львиная доля кандидатов были в средней зоне, тогда они мотивированы конкурировать друг с другом. На максимально высокий результат. Наиболее жадный и недальновидный лидер партии, конечно, попытается заведомо всех нужных людей, то бишь спонсоров распихать по заведомо проходным местам, сделать так, чтобы все места были заранее расписаны до выборов. И чтобы зона, которая зависит от конкуренции, реально была максимально низкой. Поэтому эта норма 15 мест - это подарок фактически федеральной власти, лидерам политических партий, это по сути вызов. С точки зрения того, а что для них важнее. То есть продавать места в списке и плевать на регионы и на полную катушку берем все эти 15 мест, ставим на них нужных людей. А регионы – на них плевать. Ну повезет – получат места. Не повезет - не получат.
О. Бычкова
―
Так а регионы будут недовольны, например.
А. Кынев
―
Естественно. У них не будет никакого мотива проводить нормальные кампании. Соответственно умный лидер партии будет делать маленькую федеральную часть, не большую. И максимальное количество мест отдавать на регион, чтобы у них был мотив на этих выборах работать хорошо.
О. Бычкова
―
Ну так это зависит не только от того, что он умный или не умный. Это зависит от того, с какой целью он идет на выборы. Если нужно решить какие-нибудь вопросики, поставить нужных человечиков, как они говорят. Так это одно.
А. Кынев
―
Это не только про цель. Это все-таки про рацио. Понятно, что политики хотят власти. Но вопрос, как у Конфуция. Жадность всегда рождает бедность. Понятно, что по-хорошему, конечно хотелось бы побольше мест продать крупным спонсорам, а они будут… проходные места. Но а кто будет голоса приносить. Потому что одни люди могут принести, другие кандидаты могут принести голоса. И это часто разные люди.
О. Бычкова
―
Да, я забыла, что еще существуют голоса избирателей.
А. Кынев
―
И поэтому в списке должны быть спонсоры, в списке должны быть те, за кого проголосуют и как ни странно, должны быть те люди, которые будут работать на самом деле. То есть те, кто будет законы писать, кто будет ходить на сессии, на эфиры и так далее. Они все в списке нужны. Если все места продать непонятно кому, а кто будет приносить голоса. А кто будет законы писать и все остальное. Поэтому это некий вызов адекватности. Вот мы увидим, чем это кончится. У нас главный лоббист, который много лет всегда выступал за то, чтобы общероссийская часть списка была самой большой – это Жириновский. Потому что он главный сторонник того, что вообще партия, был даже период, когда он говорил, что мы вообще будем назначать депутатов. Люди проголосовали, дали нам квоту, а мы сами решим, кто эту квоту займет. Вообще никакие не нужны выборы. И это право нашей партии и так далее. Это чисто коррупционная история. Если мы посмотрим на выборы как были прошлые годы, то в 11-м году «Справедливая Россия» пыталась сделать так, самый ее успешный год – у них почти половина групп были примерно равными. А в 2007 году и 2016 уже было не так. То есть электоральный анализ говорит о том, что самыми удачными кампаниями для партий были те кампании, когда был самый сбалансированный список. То есть это история про борьбу жадности. В ее примитивном понимании. С политической рациональностью, когда вы должны еще думать и о голосах. Вот мы посмотрим, вот соблазн делать большую часть федерального списка из 15 человек, как каждая партия на нее ответит. Если партия полностью квоту забирает себе, то это о партии многое говорит. Это говорит о том, что на регион этой партии плевать.
О. Бычкова
―
Ну да. И вообще руководство партии плевать на…
А. Кынев
―
На всех остальных.
О. Бычкова
―
Уже вдогонку к этой теме, вы думаете, в результате какая картина будет на выборах…
А. Кынев
―
Не знаю. Давайте посмотрим. Потому что у той же «Справедливой России», например, все было очень неровно. У них в 2007 году был список по принципу: вставили тех, кого захотели, куда захотели. В 2011 году они сделали крайне адекватный список - маленькую общероссийскую часть и большое количество равных групп. В 16-м году снова увлеклись распихиванием спонсоров. Кто сейчас победит: жадность или разум – я не знаю. То же самое, не знаю про остальных.
О. Бычкова
―
Жадность все-таки имеет больше шансов.
А. Кынев
―
В 2016 году самый прогнозируемый список по составу был у ЛДПР. При анализе состава списка, какие там группы, было заранее понятно, кто получит места. У остальных списков была конкуренция внутри в 2016 году, в ЛДПР уже на этапе составления списка не было. Это моя работа, электоральный анализ, я знаю, сколько партий получали голосов в каких регионах. И ты по списку уже видишь, будет там конкуренция внутри или не будет совсем.
О. Бычкова
―
Да, это очень увлекательно. Давайте мы сейчас сделаем перерыв на несколько минут. Потом продолжим программу «Особое мнение» с Александром Кыневым.НОВОСТИ
А.Кынев: То, что мы наблюдали сейчас, это такая операция двойного назначения
О. Бычкова
―
Мы продолжаем программу «Особое мнение». Украина, война, граница, напряженность, стягивание сил. Я начала говорить в перерыве о том, что почитаешь каких-нибудь западных комментаторов, все всерьез обсуждают, что Путин готов воевать с Украиной. Вы верите в это?
А. Кынев
―
Нет, я думаю, что то, что мы наблюдали сейчас, это такая операция двойного назначения. То есть у нее есть две причины. Главная все-таки причина – чисто психологическая история. Результат уже есть. То, что Байден позвонил и состоялся разговор. Теперь мы уже услышали, что якобы и учения приостанавливаются на какой-то период. Потому что если ожидание встречи – ну кто же будет эскалацию перед встречей. Надо наоборот какую-то паузу приличия подержать и подумать, о чем на этой встрече можно договориться. То есть мне кажется первая история про то, что первое лицо сильно обиделось…
О. Бычкова
―
Первое лицо российское?
А. Кынев
―
Российское конечно, не американское же. То есть, есть знаменитое интервью Байдена. Где он ответил на вопрос журналиста.
О. Бычкова
―
Утвердительно.
А. Кынев
―
Угу, да – он сказал. И есть большая обида после этого всего. И соответственно такая пацанская этика требует какой-то моральной компенсации. А что это может быть. Должен сам теперь позвонить, на встречу должен позвать и так далее. На дебаты не согласились пойти, а мы сейчас чего-нибудь такое, кузькину мать такую устроим, чтобы сам позвонил. Поэтому первая часть – психология. Это личные комплексы. А все остальное вторично. Никто никого спрашивать не будет, поэтому мы готовы поугрожать и так далее. Главное, как-то себя психологически успокоить и компенсировать. Мне кажется первое, что было фундаментом всего этого. Мне кажется, без этого были бы невозможны никакие другие решения. Второе, что на это накладывается – история про то, что у нас есть два способа решения электоральных проблем. Первый способ – это позитивные ожидания. То есть когда люди раздражены, есть депрессии - давать какой-то позитив. Когда у людей есть ощущение, что все вроде неплохо, жизнь налаживается, проблемы решаются. Трудные времена проходят. Люди всегда обычно голосуют за статус-кво. Ну чего менять, и так все потихонечку. Все путем. Ну есть проблемы, но налаживается же. Нужны маленькие какие-то хорошие позитивные новости. Когда у нас в январе разгоняли акции Навального, параллельно пошли сюжеты про то, что вот кризис проходит, стали снимать ограничения параллельно. Тут же разрешили по ночам работать ресторанам. Одновременно. Что типа все в порядке, зачем вы, ребята. Можно пойти потусить, побухать. Зачем на митинги ходить. То есть позитив важен для снятия напряженности. И по-хорошему самые успешные кампании власти проходили тогда, когда ярких событий не было, а… статус-кво. 2016 год – последние думские выборы. Кто-нибудь может вспомнить хоть одно яркое событие той кампании. Их не было. Там была кампания про тишину в основном и покой. Что да, все вроде есть, в итоге решаем проблемы и так далее. Второй путь решения… проблем – это негативная мобилизация. В основном в отношении какого-то врага. Давайте мы сплотимся стройными рядами, дадим отпор. Не допустим и так далее. Первая кампания путинская 1999 года, не путинская, это было еще «Единство», это была кампания против террористической угрозы, распада страны. Региональных автократов и так далее. Порядок, безопасность жизни граждан. А она органично превратилась в путинскую кампанию. Тогда главной угрозой был терроризм и распад страны. 2003 год – олигархи. Проклятые 90-е. В дальнейшем, когда начался экономический подъем, доходы и так далее. Там уже негатива были поменьше. План Путина 2007 года был абсолютный позитив. Путин жевал колоски в поле, непонятно зачем. У нас советские начальники всегда колоски ели в кадрах советской хроники, архетипический советский начальник должен идти по полю и есть колоски. Никто не может объяснить – зачем. Но обязательно…
О. Бычкова
―
Он тогда еще ходил одетый по полям.
А. Кынев
―
Да, вспомните ролики, желающие могут найти в Ютубе, «Единая Россия» на выборах 2007 года, 2011. Это бравурные ролики такие с пафосной музыкой. У них там летят самолеты, идут комбайны, поросята хрюкают. То есть все хорошо, вперед, с песнями. Россия встает с колен. Мы все добиваемся. Все круто. Какая тут оппозиция. Все прекрасно. Не нужна негативная мобилизация. А вот в дальнейшем все пошло не очень. И мы видим, последние годы они периодически одну мобилизацию негативную совмещают периодически с попыткой ощущения того, что жизнь налаживается. То есть 2014 год – крымская эйфория патриотическая. Она сходит на нет в 2016. 2016 год проходит уже в ситуации скорее статус-кво . Сейчас мне кажется, была попытка помимо психологической компенсации первому лицу после обид, нанесенных публично Байденом, во-первых, принудить его к символическому жесту, чтобы встретиться, позвонить и так далее. И второе, конечно, попытка вновь поиграть в негативную мобилизацию. Лучшая негативная мобилизация – маленькая какая-нибудь войнушка. Давайте мы скажем, что вот вокруг злобные силы не сегодня-завтра война, Россия в кольце врагов, надо сплотиться. Не время дома смотреть фильмы про дворец, не время заниматься какими-то расследованиями. Может, конечно, проблемы и есть, но Россия важнее. Вообще такая риторика мобилизации это всегда во всех авторитарных режимах способ уйти от внутренних проблем.
О. Бычкова
―
Это уже какая по счету получается…
А. Кынев
―
А уже сложно сказать, какая.
А.Кынев: Дополнительная агрессия в обществе только увеличивает риски того, что люди пойдут и проголосуют назло
О. Бычкова
―
Грузия была.
А. Кынев
―
Попытка управляемой дестабилизации на внешних…рубежах это такая классика жанра. Не только в России, в принципе активно используемая избирательная технология.
О. Бычкова
―
Это я к тому спрашиваю, что этим же средством нельзя злоупотреблять.
А. Кынев
―
Конечно.
О. Бычкова
―
А уже сколько раз было использовано.
А. Кынев
―
В том все и дело, что это все, на мой взгляд, работать перестало сейчас. То есть был период, когда это работало, было в новинку, а сейчас, особенно когда депрессия, фрустрация, экономический кризис, когда и так негативных новостей выше крыши, увеличивать негатив – это только дополнительно раздражать людей. То есть дополнительная агрессия в обществе только увеличивает риски того, что люди пойдут и проголосуют назло, покажут кузькину мать в кармане. Так, как они это делали в том же 18-19 в Москве. Когда акции протеста привели к негативной мобилизации против власти фактически. Если бы их не было, прошли бы абсолютно более удачно для властей в Москве в 19-м году. Поэтому мне кажется, что те, кто это советовал – такие авантюристы, которые совершенно не понимают того, как устроено общество, как оно реагирует. Каждому овощу свое время. Любое лекарство до какого-то периода, в каком-то объеме может лечить какую-то болезнь, а если чуть переборщить – эффект может быть совершенно противоположный.
О. Бычкова
―
Ну хорошо…
А. Кынев
―
История про эту внешнюю угрозу, она на мой взгляд в ее переизбытке, во-первых, не решает уже даже те проблемы, которые вначале ставились. То есть она носит электоральный ущерб, причем могут ответить, что вот по опросам где-то там большинство избирателей типа все одобряет. Это не имеет никакого значения. Сейчас борьба идет не за периферию. Есть люди, которые всегда голосуют за власть. То есть мы понимаем, какие-то социальные группы, какие-то регионы. Речь не про них. Где главная для власти проблема. Главная для власти проблема – это электорат крупных городов. Те самые люди, которые за счет низкой явки обеспечили победу «Единой России» в 2016 году.
О. Бычкова
―
Александр, у меня вопрос.
А. Кынев
―
Москва, Ольга, можно договорю. Москва, Петербург, Новосибирск. Это люди, во-первых, достаточно молодые. Достаточно образованные. Это те люди, которые ездят отдыхать за границу в том числе. Это остатки недобитого российского среднего класса. Они проблема. И для них это пропаганда как красная тряпка на быка, во-первых. Во-вторых, история с запретом полетов в Турцию – удар по этой самой категории, которую власти надо было бы успокоить. Дать какие-то хоть позитивные новости. Типа жизнь налаживается, можем и дома посидеть. Вот злить эту категорию людей - это последнее, что должна делать власть рационально. Потому что то, что произошло с запретом полетов в Турцию, мне это напоминает поручика Ржевского. Когда: поручик, коня, шампанского и так далее. Война с Украиной, танки до Киева. Понятно, что ничего этого не будет. Это такой квасной патриотизм для телевизионных зрелищ, желательно чтобы поубедительнее было. Но когда дело доходит до дела, надо хоть что-то предъявить. А давайте мы кошку пивом обольем. Вот в качестве кошки и пива у нас Турция и полеты через Стамбул. Причем здесь никакой пользы окромя вреда, во-первых, это дикое раздражение той группы, которую надо было бы успокоить. Мы сейчас не про бабушек говорим, не про периферию. А про крупные города, которые в итоге пострадавшие. Даже по официальным данным 500 тысяч человек, которые забронировали туры. Это только те, кто собирался там отдыхать. Но мы же понимаем прекрасно, что речь идет не только о тех, кто отдыхает в Турции, речь про то, что Турция, Стамбул стал главным транспортным хабом последние полгода, через которые осуществлялось сообщение со всем остальным миром. Потому что полеты многие отменены. Через многие страны сейчас лететь нельзя. Фактически сообщение через Европу, Ближний Восток, Африка, Латинская Америка все шло через Стамбул. Причем это удар по собственным союзникам. Те же наши товарищи, которые работают в Африке по разным проектам. Эти знаменитые ЧВК и так далее. Они как в Африку летали, по-вашему. Через Стамбул. Потому что главный транспортный узел полета в Африку - это Стамбул. Вот они как будут теперь в Африку летать.
А.Кынев: История с запретом полетов в Турцию – удар по этой самой категории, которую власти надо было бы успокоить
О. Бычкова
―
Через Минск.
А. Кынев
―
Все наши африканские друзья, союзники, которым мы помогаем, советники туда наши ездят туда, летают – они как туда летали? Через Стамбул. Наши друзья в странах Латинской Америки. Какая была главная точка, через которую можно было полететь в Латинскую Америку последние полгода? - Стамбул. В результате этого идиотского решения по закрытию перелетов в Турцию не только эти обыватели из городов, которые раздражены и злы теперь на власть, что их лишают отдыха и денег, потраченных на этот отдых, это удар по логистике собственной власти. В ее отношениях со странами-партнерами, ее политическими друзьями в той же Африке, Латинской Америке. Это совершенно глупое безумное абсолютно идиотское решение. Которое никакой пользы не приносит, кроме того, что кому-то психологически будет комфортно, что хоть кого-то наказали. Хоть какую-то кошку облили пивом.
О. Бычкова
―
Приятно будет Александру Григорьевичу Лукашенко.
А. Кынев
―
Не знаю. Минск пока не очень похож на хаб.
О. Бычкова
―
Очень похож, что вы. Если не Стамбул, то Минск. Это все знают. Спасибо большое. К сожалению, мы должны уже на этом закончить. Это политолог Александр Кынев в программе «Особое мнение». Пока.