Владимир Рыжков - Особое мнение - 2021-04-26
26.04.2021
С. Крючков
―
17.07 в российской столице. Меня зовут Станислав Крючков. Здесь с нами на связи со своим особым мнением политик Владимир Рыжков. Владимир, приветствую вас.
В. Рыжков
―
Добрый день.
С. Крючков
―
Уже идет трансляция на основном канале «Эхо Москвы» в Ютубе, также на площадке Яндекс-эфир. Sms +7-985-970-45-45. Все это работает, ждет вашего участия и все нижесказанное будет мгновенно, оперативно появляться в Telegram-канале «Сказано на Эхе», подписывайтесь и участвуйте в этом эфире. Владимир, постмитинговые такие задержания по следам данных Интернета, камер наблюдения и так дальше. Там задержали студента, здесь задержали правозащитника, здесь задержали гастроэнтеролога. Либертарианца, в конце концов, и в Москве и в регионах десятки таких сообщений. Что это за новая тактика по вашему мнению со стороны власти?
В. Рыжков
―
Я, по правде говоря, не вижу здесь никакой новой тактики. Этой тактике уже несколько лет, ровно то же самое происходило во время январских акций протеста, во время февральских. Задержания были до акции, задержания были в день акции, задержания были после. Сейчас нам выдали оруэлловскую цифру - 1984 человека задержаны по стране, вряд ли случайная цифра - 1984 задержанных по стране после акции 21-го апреля. Так что здесь в день были задержания, например, меня, задержали утром в 10 утра 21 апреля и еще целый ряд людей. Любовь Соболь, Киру Ярмыш, на следующий день задержали и оштрафовали члена академии из Нижнего Новгорода, доктора физических наук Хазанова. Принесли повестку по той же статье 22, часть 2 - Тамаре Эйдельман, заслуженному учителю России, учителю школы. Поэтому это одна и та же тактика – привлекать, запугивать, терроризировать людей, которые не являются как в моем случае ни организаторами этой акции, ни призывали к участию в ней. А уже вот если говорить о чем-то новом, то видимо, здесь новые две вещи. Первое - это то, что массовым стало преследование за ретвиты, когда просто ретвитишь новость о какой-то акции, то «эшники», сотрудники центра «Э», а потом полиция, а потом и суды интерпретируют ретвит-новости как призыв и как организацию. Вот это новое. Это означает, что такой новый вид репрессии за ретвиты и репосты получают все более широкое распространение. И второе, что новое – это то, что привлекает вот этой статье за якобы призывы и якобы организацию людей достаточно известных. И вы сами упомянули целый ряд имен. И я упомянул. Видимо, это направлено на то, что через людей известных, которые имеют публичность определенную, то есть имеют имя общественное, через них запугать всех остальных. То есть это новая тактика – через известных людей посеять страх в сердцах других людей, чтобы никто и думать не смел о том, чтобы рассказывать о какой-то акции или выразить свое отношение к ней. Это, пожалуй, новое.
С. Крючков
―
Есть просто участие без призывов и постфактум этого участия, будучи вычисленным благодаря камерам видеонаблюдения, к людям приходят участковые, людей обязывают давать какие-то объяснения. Разве это не новация? Ведь право на мирный протест гарантировано Конституцией.
В. Рыжков
―
Не новая в том смысле, что то же самое было и в 2019 году во время протестов. Связанных с выборами в Мосгордуму. И в январе и феврале. Это все было. Просто сейчас это все поставлено на поток и начинают тягать таких людей более-менее известных, это все напоминает показательные процессы. С тем, чтобы как сказал, напугать всех остальных.
С. Крючков
―
Возьмем историю без привязки к митингам. Управление МВД по Москве возбудило административное дело после проверки интервью Юрию Дудю на предмет пропаганды наркотиков. Казалось бы, где митинг и где сторонняя история. Это история о лидерах мнения, через которых дается какой-то сигнал.
В.Рыжков: По-моему, Юрий Дудь поучаствовал в одной из акций во Владивостоке
В. Рыжков
―
Совершенно верно. В этом есть определенная новость. По-моему, Юрий Дудь поучаствовал в одной из акций во Владивостоке. На Дальнем Востоке он участвовал. Видимо, после этого его взяли на заметку на карандаш центр «Э». И вот ему пришла реакция в виде якобы пропаганды наркотиков. Хотя мы все понимаем, что совершенно чушь и Юрий Дудь никогда бы не стал в своих очень популярных продуктах пропагандировать наркотики. Это абсолютная ерунда, клевета. Но вообще все эти дела построены на клевете. Скажем, та статья, по которой меня привлекли – 20, часть 2, пункт 2 – она предусматривает ответственность за призывы к участию в несогласованной акции. И за организацию такой акции. Замечу вам, что мой ретвит был 18 апреля. Когда я еще не мог знать, что акция не будет согласована. Организаторы подали заявку 19-го на акцию, получили отказ 20-го. То есть я, собственно говоря, не призывал и не мог призывать к несанкционированной акции, потому что тогда еще не была ясна судьба этой акции. Во-вторых, призыв, вы как журналист понимаете – это открытое публичное побуждение к какому-то действию. В ревите нет ни в моем, ни в других случаях никакого открытого побуждения к действию. То есть это явно фальсификация доказательства, которая, к сожалению, не была рассмотрена ни полицией, ни судом. В-третьих, организация. Есть решение Конституционного суда от 2013 года, где разъяснение, кто есть организатор. Организатор – это тот, кто объявляет об акции, определяет место акции, определяет время акции, призывает в ней принять участие. И, как там подчеркнуто – осуществляет организационно-практические мероприятия по подготовке и проведению акции. Как вы думаете, в ретвите новости есть хотя бы один признак организации? Ни одного нет. В моем случае это был ретвит новости «Эхо Москвы» от 18 апреля. Поэтому смотрите, что происходит. Это чисто сталинская система. Как репрессировали людей в сталинское время. Следователь писал фантасмагорическое абсурдное обвинение. Допустим, что вы японский шпион, а я, например, немецкий шпион. После этого это абсурдное сфальсифицированное обвинение попадало к прокурору советскому, который его утверждал. От прокурора попадало в суд советский или тройку и человека приговаривали и расстреливали. Ни на одной стадии не было возможности проверить эти абсурдные доказательства. Псевдодоказательства. Ровно то же самое и сейчас. В моем случае офицер «эшник» пишет, что в ретвите Рыжкова есть признаки организации и призыва. Протокол «эшника» попадает в Хамовнический РУВД, где инспектор Елена Юрьевна переписывает его слово в слово, не проверяя на фактуру. Мои доводы, что ничего там этого нет – отметаются. После этого переписанный рапорт «эшника» попадает в Хамовнический суд, где судья выносит решение: виновен. И назначает мне штраф. При этом судья не принимает к вниманию ни один из наших доводов. Что не установлено место совершения правонарушения, а это требует Административный кодекс. На 12 часов с ошибкой указано время твита. В нескольких документах перепутана моя фамилия. Что никакого призыва, то есть активного публичного побуждения к действию в ретвите нет. Что никаких признаков организации, установленных Конституционным судом, в моем ретвите нет. Судья это просто все игнорирует. И выносит решение: виновен. Назначает штраф. И вот такие дела сейчас штампуются по всей стране. В том числе в отношении академика Хазанова. У меня это растянулось на два дня, а у него вся эта процедура заняла всего один день. Утром задержали, вечером осудили. То есть фактически мы уже вернулись в сталинскую систему, когда любой из нас абсолютно беззащитен, невозможно рассчитывать на справедливость в полиции, на справедливость в суде. Фактически если на вас пишет рапорт оперативный работник, это означает, что этот же рапорт без проверки судебной доказательств станет вашим обвинительным приговором.
В.Рыжков: Смотрите, что происходит. Это чисто сталинская система
С. Крючков
―
Прокуратура остановила деятельность штабов Навального. Еще до решения суда о признании их экстремистскими. На ваш взгляд посыл в этом каков и что будет с той организационной структурой, которая была создана соратниками Навального, да и в целом что это говорит нам о праве на оппозиционную деятельность в целом.
В. Рыжков
―
Давайте мы разберем кратко правовую сторону и политическую. Правовая сторона. У меня есть постановление прокурора Москвы, скриншот. Любой его может найти в Интернете. Что здесь написано. Решение прокурора о приостановлении деятельности штабов Навального. Что пишет прокурор. Что участники движения Навального используют ресурсы в сети Интернет. Это пока все правильно. Но следующий абзац: на сайтах размещаются, -следите внимательно за текстом, - экстремистские материалы, призывы к осуществлению экстремистской деятельности, массовым беспорядкам, участию в несогласованных уполномоченными органами публичных мероприятиях. Так вот, практически все в этом абзаце – ложь. Ничего на сайтах, связанных с движением Навального, нет связанного с экстремистскими материалами. Потому что экстремизм определен в законе как все, что связано с насилием и опасностью для жизни граждан, взрывами, бомбами, убийствами, терактами и так далее. Найдите хоть один материал на ресурсах движения Навального, где есть признаки экстремизма. Вы не найдете ни одного. Второе, призывы к осуществлению экстремистской деятельности. То же самое - найдите хоть один материал, где есть призывы к убийствам, взрывам, терактам и так далее. Ложь. К массовым беспорядкам. Массовые беспорядки определяются законом как беспорядки на улицах, совершенные большим количеством людей, сопряженные с опасностью для жизни, здоровья, безопасности и так далее. Найдите хоть один призыв на ресурсах движения Навального к массовым беспорядкам. И последнее: участие в несогласованных уполномоченными органами публичных мероприятий. Это хоть отчасти правдоподобно. И то неправда, потому что они подают заявки на проведение мирных акций, им отказывают. Притом что отказы в проведении мирных акций – это прямое нарушение 31-й статьи Конституции по праву граждан России на то, чтобы мирно без оружия проводить демонстрации, шествия, пикеты, митинги и так далее. Поэтому прокурор Москвы приостанавливает деятельность этого движения на основании сфабрикованных, сфальсифицированных обвинений. Все, что здесь написано – это фабрикация и фальсификация и ложь. Поэтому с правовой точки зрения мы сталкиваемся с тем, что в данном случае такой орган государственной власти как прокуратура прямо нарушает Конституцию РФ. И даже законы, в том числе сам закон об экстремизме. Потому что то, что приписывается движению Навального, не является экстремизмом так, как он определен в этом законе о противодействии экстремизму. То есть нарушается как Конституция, так и закон. Поэтому с правовой точки зрения это можно определить только одним словом – беззаконие.
С. Крючков
―
Насколько я помню, требуется еще решение суда для того, чтобы признать тот или иной материал экстремистским.
В.Рыжков: Если суд примет решение о признании всех структур, связанных с Навальным экстремистскими, то последствия будут еще более страшными
В. Рыжков
―
По закону об экстремизме есть такая превентивная мера о приостановке. Но если речь идет об организации, которая прямо и непосредственно вот сейчас сегодня в эту минуту угрожает жизни и здоровью людей и их безопасности. Ничего такого, что свидетельствовало бы о том, что штабы Навального с этими милыми мальчиками и девочками по всей стране угрожают хотя бы кошке, гуляющей по их офису, - ни одного такого факта нет. Поэтому мы имеем дело с фальсификацией, с фабрикацией доказательств. Вполне в сталинском духе. Это, по сути, ничем неотличимо от фабрикации 37-го года о японских шпионах, немецких, британских и так далее. Это такая же бездоказательная ложь, на основании которой принимается решение о приостановке. Дальше, если суд примет решение о признании всех структур, связанных с Навальным экстремистскими, то последствия будут еще более страшными. Потому что этих людей, обвиненных в том, чего они никогда не делали, не делают и делать не собирались, этих людей будут уже преследовать в уголовном порядке. В уголовном порядке будут преследовать всех активистов Навального, всех, кто делает лайки, ретвиты, репосты. Или публикует в социальных сетях одобрение их деятельности. То есть фактически вся деятельность не только сторонников Навального, кто работает в штабах, но и вся общественная деятельность миллионов людей страны, которые просто выразят симпатию или солидарность или просто поддержат требование допустить врачей – в пределе может быть объявлено криминальным. У нас уже сейчас число политических заключенных больше, чем при Брежневе. Уже сейчас. И если дело пойдет таким образом, как мы видим сейчас, то, с чего мы с вами начали - аресты в день акции, до акции, после акции. Приостановка деятельности движения Навального, очень близкая перспектива признания экстремистской. Речь может пойти на тысячи политических заключенных в нашей стране. В мирное время. Притом, что Россия является частью Совета Европы, притом, что в России сохраняется демократическая Конституция. Первая, вторая глава которой гарантирует нам права и свободы такие же, как в Германии, Франции или в Голландии. У нас абсолютно первая и вторая глава дает нам и гарантирует те же права, что в любой европейской стране. То есть мы входим в какой-то черный дикий разрушительный период нашей истории, когда попирается собственная Конституция, наши международные обязательства, попирается здравый смысл, закон, попирается человеческое достоинство.
С. Крючков
―
А политические последствия всего этого каковы.
В. Рыжков
―
Политические последствия это курс на уничтожение политической оппозиции. Потому что фактически это запрет и криминализация обычной политической деятельности. Что делает движение Навального? – публикует расследования, хочет участвовать в выборах, правда, их не пускают почти никого. Стремится сделать «умное голосование». Это все мирная политическая деятельность. Осознайте. Это мирная политическая деятельность, гарантированная нам Конституцией. И вот эта мирная политическая деятельность фактически запрещается и, как я уже сказал, криминализируется. Как при Сталине. То есть при Сталине любая критика советской власти влекла за собой уголовное дело, арест или расстрел. В советское время была статья – антисоветская пропаганда. Обвинение по которой тоже влекло за собой уголовное дело и помещение либо в психушку, либо в политический лагерь. То есть мы восстанавливаем худшие практики сталинские, андроповские, когда за мирную политическую деятельность люди рискуют потерять свободу. Это абсолютно, мы приехали уже в такую станцию, станция Дно, на которой отрекся Николай Второй. Мы уже приехали на станцию Дно и, судя по тому, с какой скоростью и какой глубиной происходят эти разрушительные процессы, мы увидим скоро еще более ужасные вещи.
В.Рыжков: Фактически это запрет и криминализация обычной политической деятельности
С. Крючков
―
Стратегия действий для прибывающих на этой политической станции Дно и не согласных с действующим режимом в этих условиях какая может быть. Потому что пространство для разворота, для действия оно кажется сузилось донельзя.
В. Рыжков
―
Я думаю, что сейчас последует новая волна эмиграции из России. Я практически в этом не сомневаюсь. Я просто вспоминаю, что за каждым таким поворотом, связанным с войной на Украине или с законом об иностранных агентах, или за массовыми арестами неизбежно следовала волна эмиграции. То есть очень многие просто примут решение покинуть страну. Потому что они не захотят жить в страхе. Эту волну будет подпитывать кампания, которая сейчас пойдет по увольнению преподавателей, ученых, по отчислению из вузов студентов. Сейчас история с DOXA. Очень характерный пример, когда уже зашли в университеты и начали преследовать инакомыслящую молодежь. Это все будет выталкивать людей. А Песков говорит, пресс-секретарь Путина, уезжают ученые, в пять раз больше уехало за последние годы, ну ничего страшного. То есть для них это ничего страшного. Между тем страна теряет свое главное богатство – теряет интеллект, специалистов. То есть первое последствие – рост миграции из России, второе – конечно, оппозиция будет стараться участвовать в выборах, но как вы видите, все больше кандидатов потенциальных просто не допускаются до выборов. Фабрикуются уголовные дела. Как, например, против Юлии Галяминой. Очень типичный случай. Кстати говоря, эта приостановка по движению Навального и если она будет признана экстремистской, а в этом мы не сомневаемся, то все люди, которых свяжут с этим движением – потеряют право участия в выборах. То есть выборы тоже сокращаются. Проведение публичных акций вы видите, во что превращается. Когда все чаще отказывают в проведении мирных митингов и мирных демонстраций. То есть это все породит два эффекта. Первое – политическая жизнь будет загоняться в подполье и как в советское время люди будут обсуждать политику на кухнях шепотом. И второе последствие – это волна эмиграции из России наиболее активных и думающих граждан.
В.Рыжков: Я думаю, что сейчас последует новая волна эмиграции из России
С. Крючков
―
Шепот на кухнях в условиях Интернета он возможен? Он не более громогласный, в конечном счете.
В. Рыжков
―
Я был в Китае лет 15 назад, там это так происходит. Женщина подходит ко мне в кафе и начинает громко возмущаться по-китайски, что преследуют эту секту «Фалуньгун». И мне сопровождающий говорит, что пока она в кафе – ее не посадят. Если она выйдет на улицу – ее посадят.
С. Крючков
―
Вернемся в студию после новостей.НОВОСТИ
С. Крючков
―
С особым мнением политик Владимир Рыжков. Идет борьба за символы, она у нас собственно никогда не прекращается. Прокуратура Москвы признала незаконным демонтаж и перенос памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади. Снос. Постреволюционный фактически снос 1991 года. На ваш взгляд, с чем эта активизация вдруг вокруг Дзержинского в этой перспективе связана.
В. Рыжков
―
Дело в том, что мы «хомо сапиенс», мы люди разумные. Мы не можем жить иначе как в системе символов. Какие символы у нас в голове – так мы и живем. Например, немцы, когда в 1945 году потерпели катастрофу, связанную с нацизмом и когда они пережили очень тяжелый период денацификации, то у них символами являются герои сопротивления. Те офицеры и генералы, которые готовили покушение на Гитлера. Те представители интеллигенции, как писатель Томас Манн, которые были за границей и боролись против нацистского режима. То есть для них символика современной Германии это антинацистская символика. Антитоталитарная. Например, в Берлине все, кто бывал, видели проект «Топография террора». Где в центре города на Вильгельмштрассе стоят таблички: здесь сидел Геринг, здесь было гестапо. А там, где было гестапо, где старина Мюллер сидел, там сейчас музей. Там остался полуподвал. Разрушенный. И там сейчас экспозиция, связанная с политическим террором нацистского режима против граждан. То есть там символика строится на отрицании нацизма и гитлеризма и тоталитаризма. Например, вокзал Фридрихштрассе в Берлине там трогательный памятник. Еврейская семья, которую увозят на уничтожение. И миллионы берлинцев, которые заходят на станцию Фридрихштрассе, видят этот памятник. Понимаете как важна политика памяти, символов. Потому что какие символы вас окружают – так вы и живете. Что нас окружает. У нас повсюду Ленин стоит. Создатель коммунистической диктатуры. Диктатуры одной партии. У нас, как говорит Левада-центр последние несколько лет стабильно растет популярность Сталина. Самый популярный политик. Теперь осталось вот этот рост симпатии к сталинизму, то есть коммунистическому тоталитаризму и диктатуре дополнить еще несколькими символами. Вот Дзержинский это символ диктатуры, символ коммунистического тоталитаризма. Уже звучат инициативы поставить в Москве памятник Иосифу Сталину. Это все не шутки. Люди думают, да, господи, будет одним памятником больше, другим меньше. Если вас окружает символика тоталитарного террористического государства, государства, которое миллионами убивало своих невинных людей. Миллионами убивало. Морило голодом и убивало миллионами. То вы и будете жить в тоталитарном государстве. Поэтому это далеко не шутка. И борьба вокруг символов это борьба вокруг текущей политики. И те символы, которые будут избраны сегодня, определят нашу жизнь завтра. Это совершенно небезобидные вещи. И понятно, что, скорее всего, ФСБ как наследница КГБ она хотела бы восстановления памятника Дзержинскому, потому что Дзержинский – это символ всевластия спецслужб. Это символ всевластия политической полиции, это символ всевластия и вседозволенности государственного террора. Поэтому это совершенно не безобидная вещь. Страшно опасная. И если железный Феликс появится у нас на Лубянке и если Сталин начнет появляться на площадях наших городов, я думаю, это еще больше спровоцирует эмиграцию из страны, еще больше омрачит наше будущее.
С. Крючков
―
Касаемо постгитлеровской Германии, там все-таки был такой консенсус общественный. О неприятии этого прошлого. Постсоветская Россия этого консенсуса, кажется, не имела. Общество все эти 30 лет оставалось расколотым. На ваш взгляд в перспективе люстрация по принципу - участвовал, не участвовал, должна быть проведена?
В. Рыжков
―
Люстрация и преодоление прошлого - необязательно связанные вещи. Какие-то страны используют люстрацию, какие-то довольствуются тем, что открывают архивы для того чтобы каждый знал, чем занимался Вася, Петя или папа Васи или дедушка Пети на службе. Порой и этого бывает достаточно. Но, конечно, это работа не была проведена. Если мы помним, то в большей степени вклад в десталинизацию внес сначала Н. С. Хрущев, потом М. С. Горбачев. В 90-е годы как нам говорили, было не до этого. В 90-е годы все было направлено на экономические реформы, на приватизацию. На создание класса собственников. И, собственно говоря, поэтому эта работа по осмыслению прошлого не была проведена. А чем мы за это платим? Если мы не осознали ужас сталинизма, если мы не осознали ужас коммунистической диктатуры, то это означает, что мы не осознали ужас неправового государства. Не осознали ужас человека беззащитного перед государственной машиной. Не осознали ужас политического террора, не осознали ужас бесправия. А если мы не осознали ужас бесправия и террора, если мы не понимаем смысла концепции прав человека и защиты человеческого достоинства – то у нас не может быть развития. Развитие возможно только когда работает закон, с чего мы начали. Когда права и достоинства каждого защищены. Когда защищена собственность, когда защищен человек как таковой. А если он не защищен, не может быть никакого развития. Потому что эти волки будут рвать все. Они будут рвать достоинство человеческое. Рвать собственность. Они будут рвать рынок. Они будут рвать внешнюю политику, они будут уничтожать внутреннюю нормальную политику. Не будет никакого развития. То есть вот это причинно-следственная связь плохо понята у нас. Что отказ от выученных уроков прошлого – это гарантированная будущая нищета и отсутствие развития. Эту взаимосвязь люди очень плохо понимают. И поэтому продолжают любить Сталина и поддерживать памятники Дзержинскому. Люди просто не понимают. Если вы ставите памятник Дзержинскому, - ваши дети будут жить в нищете. Есть прямая связь. В нищете и бесправии.
В.Рыжков: Люстрация и преодоление прошлого - необязательно связанные вещи
С. Крючков
―
Казалось бы, история не столь отдаленная во времени. Семь лет назад. Чешский инцидент, который послужил мощной дипломатической высылкой с ответной реакцией Москвы. К которой присоединились Словакия, страны Балтии. Сегодня вновь две страны обозначились. Италия и Румыния. На ваш взгляд в этом смысле условный Запад, собирательный Запад, он может способствовать активизации рефлексии по поводу недопустимости подобного рода аляповатых жестких медвежьих, как слон в посудной лавке говорят действий в чужих странах.
В. Рыжков
―
Я уже говорил о том, что ситуация с политзаключенными у нас уже хуже, чем при Брежневе. Ситуация с внешней политикой у нас тоже уже хуже, чем при Брежневе. Все-таки поздний Советский Союз та еще была миротворческая держава. Но так лихо не шуровал по всему миру. По крайней мере, чтобы взрывать что-то в Европе, убивать там людей, травить. Ну были единичные случаи. Но чтобы взрывы, диверсионные акты. До этого не доходило. И результат – это очередной крупнейший провал нашей внешней политики. Потому что Чехия была наш симпатизант. До недавнего времени. Как и Болгария. Как и Италия, кстати говоря. Как и Румыния, кстати говоря. То есть мы вот этими размашистыми и непонятно для чего сделанными действиями, если действительно мы это сделали, то мы просто разрушаем даже ту и без того уже почти истлевшую поддержку в Европе, которая у нас еще оставалась. Что касается вашего вопроса о том, может ли Запад на что-то повлиять. Да ни на что он не может повлиять. Пока само наше общество в большинстве своем не осознает связь между диктатурой, бесправием, политическими репрессиями, отсутствием независимого суда, отсутствием защиты прав и достоинства каждого человека и нищетой, а мы с каждым годом становимся все более нищей и отсталой страной. Пока мы сами этого не осознаем, никакой Запад нам ничего не сделает. И ничем он нам не поможет. Они только будут разводить руками, ахать и говорить, какой кошмар происходит в России, как они не понимают, что идут в тупик. Но сделать они ничего не смогут.
С. Крючков
―
Долгое время мы находились в иллюзии, может быть, что мы идем по пути к этому осознанию. На ваш взгляд сейчас мы топчемся на месте или уже развернулись и пошли в обратном направлении?
В. Рыжков
―
Боюсь, что мы развернулись и пошли в обратном направлении, опросы показывают, Левада-центр* показывает, что растут симпатии к Сталину. Растет ностальгия по Советскому Союзу. Это голосование по Дзержинскому, которое показало почти пополам. С небольшим перевесом Невского. А что такое Дзержинский? – Дзержинский – это создатель организации государственного террора. Внесудебной расправы. Что такое ВЧК? – это инструмент внесудебной расправы над любым человеком, которого хватает ВЧК. И смотрите, почти половину голосов набрал. В Москве. Представляете, о чем речь. Мне кажется, что у нас большинство общества идет в прошлое сейчас, возглавляемой нашей властью и есть активное меньшинство, которое сейчас подавляется, репрессируется. То есть общество разорвано на большинство, которое идет в прошлое и незначительное меньшинство, которое стремится в будущее. Стремится к демократии, правовому государству. К защите достоинства человека, к тому, чтобы Конституция была не бумажкой, а реально работала. То есть это разрыв между будущим и прошлым. И колоссальный разрыв внутри общества.
С. Крючков
―
Вынужден отметить, что Левада-центр по мнению российского государства является иностранным агентом, выполняет эти функции. Президент тут кстати вновь активизировался в послании. Все школьные учебники теперь проверят по истории на предмет некого несоответствия. Эта борьба и битие в открытые ворота она будет продолжаться?
В. Рыжков
―
Наши учебники уже проверены сто раз за последние годы. Они проверены от первой страницы до последней с лупой в руках. И от последней до первой. Ничего там такого, о чем сказал президент, физически нет и быть не может. Потому что, как нам говорят, учебники печатают друзья президента. И им принадлежит этот бизнес. Неужели бы они позволили себе такую гадость. Поэтому, скорее всего, это завершится тем, что опять добавят идеологии. То есть политизируют учебники. Может быть, появятся дополнительные абзацы похвальные о Сталине. Может быть, появятся благожелательные отзывы от Дзержинском. Может быть, удостоится лестных слов ВЧК, ОГПУ, НКВД, КГБ. Может быть расширят раздел, посвященный ослепительным победам России под руководством Путина. В 2000-е годы. Так что, я думаю, что просто будет очередная политическая перекройка в пользу той идеологии, которая сейчас продвигает нынешняя российская власть.
В.Рыжков: Наши учебники уже проверены сто раз за последние годы
С. Крючков
―
Со своим особым мнением сегодня был политик Владимир Рыжков. До скорых встреч. Берегите себя. В 19 часов – главный редактор и гендиректор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. После 20-ти – «Полный Альбац». После 21-го – «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Владимир, спасибо большое.* -
российские власти считают организацию иностранным агентом