Алексей Пушков - Особое мнение - 2005-06-30

А. ВОРОБЬЕВ – Здравствуйте, я Алексей Воробьев, приветствую всех, кто в эти минуты слушает или смотрит программу «Особое мнение», в которой по четвергам традиционно в 17 часов по Москве выступает Алексей Пушков. Алексей, здравствуйте.

А. ПУШКОВ – Добрый вечер.

А. ВОРОБЬЕВ – Как провели последнюю неделю?

А. ПУШКОВ – Последнюю неделю? Бурные события в России. В Москве, прежде всего.

А. ВОРОБЬЕВ – Какие бы вы отметили?

А. ПУШКОВ – Какие бы я выделил? Во-первых, продолжение скандала вокруг отключения электричества, все еще продолжается, затем новый скандал, конфликт между министром культуры Соколовым и главой федерального агентства по культуре Швыдким. Самые последние маневры вокруг избирательного процесса.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы имеете в виду второе чтение законопроекта о внесении поправок в закон о выборах?

А. ПУШКОВ – И это тоже, да, т.е. несмотря на то, что лето, и можно было ожидать некоторого понижения политического накала, события происходят. Кстати, и отказ Москвы от ратификации договора с Эстонией, и весьма жесткая позиция «Газпрома» по вопросу о газовых спорах с Украиной, так что есть и внешние аспекты, и внутренние аспекты.

А. ВОРОБЬЕВ – Понятно, события есть.

А. ПУШКОВ – Да.

А. ВОРОБЬЕВ – Скажите, власть фактически официально признала, что опасается возможности цветных революций в России. Дмитрий Медведев, глава администрации президента, сегодня заявил, что общенародные выборы, общенациональные выборы могут привести к дестабилизации обстановки, если народ невнимательно, неумно подойдет, как он сказал, к крайне ответственному этапу в политической жизни нашей страны.

А. ПУШКОВ – Вы хотите, чтобы я это прокомментировал?

А. ВОРОБЬЕВ – Да.

А. ПУШКОВ – Вы знаете, сложно комментировать это заявление, потому что оно мне не вполне понятно. Непонятно оно мне в силу того, что – а что, выборы могут быть не общенародными или не общенациональными? Они обязаны быть общенародными и общенациональными. Второй момент, народ сделает свой выбор не в зависимости от того, поступит он умно или неумно в момент голосования, а в зависимости оттого, что к чему его будут побуждать различные политические силы. Т.е. если власть придет к выборам 2008 г., с хорошими достижениями, я абсолютно не представляю себе, чтобы народ проголосовал за представителей радикальной оппозиции, потому что не было в истории человечества еще ситуации, когда бы народ голосовал против власти, которая его устраивает. Т.е., скорей всего, он тогда проголосует против человека, который будет выдвинут «ЕР», допустим. С другой стороны, это заявление, безусловно, нуждается в комментировании, потому что оно отражает понимание Кремля, что 2008-й год, действительно, превращается в рубежный год. Я бы сказал, что об этом нам говорят и враги Кремля. Т.е. об этом постоянно говорит Березовский, об этом постоянно говорит Невзлин, под это вроде бы готовится фигура Михаила Касьянова, т.е. оппозиция всяческая, и зарубежная, и внутренняя, и, кстати, если назвать антироссийские, антипутинские, точнее, силы в США той же оппозиции, они все готовятся к рубежному 2008 году. Поэтому то, что Кремль сейчас показывает, что он осознает рубежность этой даты, для меня это, скорее, позитивный сигнал, чем негативный. Другое дело, что я считаю, что дело не в моменте выборов. Дело не в системе подсчета голосов. Я считаю, что результат выборов – это результат политики, а не столько политтехнологий.

А. ВОРОБЬЕВ – Но господин Вешняков, глава ЦИК, говорит, что проблема может возникнуть из-за того, что люди не верят органам, которые обеспечивают проведение выборов.

А. ПУШКОВ – Видите ли, такие прецеденты были, возьмем Украину, объявляется некий результат, а люди выходят на улицу и говорят – нет, результат неправильный. Кстати, я совершенно не убежден, что этот результат был такой уж неправильный, во всяком случае, я убежден, что первый результат был более неправильный, чем второй результат, т.е. когда ситуация сместилась в пользу Ющенко, я совершенно не убежден, что ему подсчитали голоса правильно. Т.е. те же самые люди, которые считали фактически, они считали голоса сначала Кучмы, потому что Кучма был начальником, считали голоса Януковича.

А. ВОРОБЬЕВ – Т.е. той избирательной системе вы не доверяете?

А. ПУШКОВ – Я вообще не доверяю выборам на Украине.

А. ВОРОБЬЕВ – А в России?

А. ПУШКОВ – И объяснил, почему не доверяю, я считаю, что народ-то не изменился, т.е. считали по приказу Кучмы, потом стали считать по приказу Ющенко, какие основания?

А. ВОРОБЬЕВ – Хорошо, а в России?

А. ПУШКОВ – А в России, понимаете, какая вещь, все зависит, мне кажется, от степени поддержки населением, страны и населения кандидатов. Скажем, никому же пришло в голову…

А. ВОРОБЬЕВ – Т.е. если большая поддержка, тогда вы будете доверять?

А. ПУШКОВ – Конечно.

А. ВОРОБЬЕВ – Если не очень большая, пограничная такая, то вы не будете доверять?

А. ПУШКОВ – Меньше оснований доверять, если люди идут стык в стык, притом, что мы все понимаем, что есть большие несовершенства в нашем избирательном процессе.

А. ВОРОБЬЕВ – Вообще в России вы верите органам, которые осуществляют выборы или нет? Давайте возьмем 96-й год, 99-й, 2000-й.

А. ПУШКОВ – Алексей, вы не волнуйтесь, если вы будете так волноваться, если мы все будем так волноваться, мы сорвем выборы 2008 г.

А. ВОРОБЬЕВ – Я не волнуюсь, мы не сорвем их.

А. ПУШКОВ – Не нервничайте.

А. ВОРОБЬЕВ – Я не нервничаю.

А. ПУШКОВ – В 96 г., я считаю, что результаты выборов были искажены. В 2000 и в 2004 г., я считаю, что могли быть искажения, на уровне регионов, где использовался административный ресурс. Но при том отрыве, который был у Путина от всех других кандидатов, я не помню, чтобы ни один кандидат от оппозиции, даже те, кто подал в Верховный суд на результаты выборов, оспорил факт победы Путина. Никто не оспорил этого факта, все говорили – может быть, там где-то, действительно, в каких-то регионах кто-то там чего-то начислил, какие-то начальники. Но очевидно, что перевес настолько большой, что легитимность Путина никто не оспаривает. Поэтому мне кажется, Кремлю сейчас надо думать не о том, как правильно считать голоса, а о том, чтобы проводить такую политику, при которой кандидату от партии власти, я сейчас беру широко партию власти, это и кремлевская администрация, это «ЕР», поскольку я считаю, что они очень близки, чтобы он получил такое количество голосов, при котором никто бы не мог оспорить его легитимность. А это достигается политикой. Правильной политикой, которая устроит население и основные социальные слои России.

А. ВОРОБЬЕВ – Похоже, нервничаете вы.

СЛУШАТЕЛЬ ВЛАДИМИР (Чикаго) – У меня такой вопрос, не позорно для России показывать на весь мир, как проходит голосование в ГД? Сидит 50 человек, бегают, голоса отдают свои, потом принимаются судьбоносные решения, которые влияют на Россию и даже на мир. Легитимность этих законов, с моей точки зрения, сомневаюсь, что они легитимны, эти законы.

А. ВОРОБЬЕВ – Спасибо. Вы согласны?

А. ПУШКОВ – А откуда Владимир?

А. ВОРОБЬЕВ – Из Чикаго.

А. ПУШКОВ – Из Чикаго. Владимир, поезжайте в израильский Кнессет, я как-то был в израильском Кнессете, где обсуждался какой-то закон, который вызывал там бурные дебаты, я обнаружил в зале 15 человек, притом, что в Кнессете было 120 человек. Пятнадцать человек обсуждали этот закон, т.е. они представляли свои партии, я так полагаю, и, видимо, партии потом, соответственно, депутаты голосовали по рекомендации тех, кто это обсуждал, потому что других просто не было видно в этот день в Кнессете. Я спросил – так часто бывает? Мне сказали – да, довольно часто. И я сказал – это демократично? Они сказали – все же проинформированы о содержании законов и т.д., если бы кто-то был резко против, то он бы пришел и высказался, т.е. да, это нормально. Так что ни в одном российском парламенте не всегда забит при обсуждении законов, при голосованиях, как правило, кстати, по закону, при голосованиях, не надо путать обсуждения и голосования, это немножко разные вещи, я знаю, что руководство ГД пытается наладить порядок. Да, не все в порядке в том смысле, что в ельцинское время утвердилась такая практика, что голосовали другие за депутатов. Это неверно, это так не должно быть. Я знаю, что вроде сейчас пытаются это исправить. Но мы выходим из времени некоторой анархии, поэтому мне кажется, что прогресс здесь есть. Я знаю, что при голосовании законов, я смотрю по важнейшим законам, дума голосует, по крайней мере, 300-320 человек в думе находится по важнейшим законам. А когда идет обсуждение, да, в зале может быть и 70, и 120 человек. И здесь я не вижу большой драмы.

А. ВОРОБЬЕВ – Еще один звонок в прямом эфире «Особого мнения».

СЛУШАТЕЛЬ МИХАИЛ (Мытищи) – Скажите пожалуйста, есть у нас несколько партий, мы очень ведь мало разбираемся, кто за что и как выступает из этих партий. Так в общем знаем, что коммунисты за коммунизм, я грубо говорю. Можно ли, у меня, вы знаете, даже вопрос больше к вам как к ведущему, можно ли организовать так, чтобы все, кто к вам приходит на такие ответы на вопросы, коротко бы давали свое мнение о том, чем отличается, например, партия Новодворской от «ЕР», чем отличается «Родина» от «ЕР» или Хакамада от «ЕР»?

А. ВОРОБЬЕВ – Спасибо большое, Михаил. Тогда это будет называться не программа «Особое мнение».

А. ПУШКОВ – Это будет азбука.

А. ВОРОБЬЕВ – Я считаю, что этот отличается от этого, конечно.

А. ПУШКОВ – Азбука, но этот вопрос к вам, кстати, так что вы несете ответственность за него.

А. ВОРОБЬЕВ – За программу «Особое мнение»?

А. ПУШКОВ – Нет-нет, зритель или слушатель обратился к ведущему, т.е. к вам, с этим вопросом.

А. ВОРОБЬЕВ – Я не считаю, что программа «Особое мнение» должна превратиться, действительно, в такой ликбез, достаточно средств, достаточно механизмов, инструментов для того, чтобы получить всю необходимую информацию. Есть газеты, есть Интернет, в конце концов, есть палитра мнений, самая широкая палитра мнений, насколько я помню, я предполагаю, что на «Эхе Москвы». Слушайте радио, остальное видимость. Видимость, Алексей Пушков отвечает на ваши вопросы. Алексей, ничего личного, ничего обидного, надеюсь, не сказал в этих словах.

СЛУШАТЕЛЬ МАРК (Израиль) – Пусть Пушков, пожалуйста, ответит, почему он нагло врет про Кнессет Израиля?

А. ПУШКОВ – До свидания.

А. ВОРОБЬЕВ – Я согласен, и я отвечу, наверное, за Алексея Пушкова, еще раз предупреждаю, в моей программе, которую я веду, «Особое мнение», по четвергам и по вторникам в 19.08, не будет хамства ни по отношению ко мне, ни по отношению к любому из моих гостей. Еще один звонок.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСЕЙ (Израиль) – Господин Пушков, несколько месяцев назад в разгар суда над Ходорковским один знаменитый писатель рассказал такой рассказ, коротко, два олигарха или бизнесмена сидят возле порога церкви и делают свой бизнес. Замечу, не у синагоги, а у церкви. И тем самым обманывают русских людей. Это сказал Шендерович, он неглупый человек, и в разгар как раз этого суда высказано. Как вы думаете, не является ли это причиной того, что такое отношение в России к демократии, она связана с самостоятельным добыванием денег бизнесом, а в бизнесе преуспевают те люди, которые, вы говорили, находятся за границей. Вы назвали – Невзлин, Березовский. А вы находитесь сейчас в студии, не являетесь вы прототипом этого рассказа? Вы тоже сидите и, по сути дела, при помощи вас обувают русский народ?

А. ВОРОБЬЕВ – Спасибо.

А. ПУШКОВ – Т.е. вопрос состоит в том, не обманываю ли я русский народ?

А. ВОРОБЬЕВ – Да, здесь, сидя в этой студии.

А. ПУШКОВ – Вы знаете, вопрос очень невнятный был, вопрос был очень невнятный, я высказываю свое мнение, это мне не совсем понятно как бы, а что, вы, когда задаете свой вопрос, вы тогда скажите, какое мое суждение вам показалось искажающим истину или искажающим правду? Или какие у вас есть контраргументы на какие-то из моих суждений? А просто задавать вопрос, не обманывают ли вас, с помощью вас русский народ, мне кажется, что это тоже вариация хамства, просто облаченного в более вежливые слова.

А. ВОРОБЬЕВ – Большинство опрошенных радиостанцией «Эхо Москвы» не доверяет органам, обеспечивающим проведение выборов в России, 96% таковых из более, чем 5 тыс. позвонивших сегодня в ходе программы «Рикошет». Вас настораживают эти цифры?

А. ПУШКОВ – Конечно, эти цифры нехорошие, с другой стороны, памятуя о том, что выборы в США, там тоже были опросы, доверяете ли вы результатам первых выборов, которые были, помните, Буш, там решал Верховный суд США, Буш правильно был избран или нет, что-то тоже процентов 48 заявили. Конечно, 48 не 96, то тоже заявили, что не доверяют американской выборной системе, т.е. все сторонники Гора, который проиграл тогда выборы, и все заявили, что они не доверяют избирательной системе. 96%, я думаю, что результат опроса по России, не только среди аудитории «Эха Москвы», а в более широких аудиториях был бы не такой большой, но здесь есть, конечно, проблема. И видимо, господину Вешнякову надо добиваться того, чтобы представление о выборах было более позитивным, доказывать, что они прозрачные и честные, что подсчет голосов ведется правильно.

А. ВОРОБЬЕВ – В 2008 г. и увидим это. Людмила, бухгалтер из Санкт-Петербурга – Алексей, как вы относитесь к запрету партии национал-большевиков? Вы знаете, Мособлсуд вчера принял решение о ликвидации НБП.

А. ПУШКОВ – Партия национал-большевиков – радикальная партия, она в ряде своих лозунгов ставит под сомнение существующий политический строй, есть у нее радикальные призывы к свержению власти, поэтому я считаю, что это вопрос трактовки. Т.е. для того, чтобы запретить эту партию, с точки зрения как радикальную политическую организацию, основания были. Надо ли было ее запрещать с точки зрения общественного состояния нашего общества, я бы так сказал, что если бы, видимо, у нас было больше основ рассчитывать, что стабильность сохранится, та, которая была эти несколько лет, и к выборам 2008 г., я думаю, что эта партия не была бы запрещена. Я так полагаю, что это решение близко к заявлению Медведева, в каком-то смысле.

А. ВОРОБЬЕВ – Власть нервничает?

А. ПУШКОВ – Т.е. власть пытается устранить источники, возможные источники дестабилизации ситуации.

А. ВОРОБЬЕВ – А не кажется ли вам, что сегодняшнее в такой ситуации это решение может привести, наоборот, к радикализации подобных политических движений?

А. ПУШКОВ – Вы знаете, с этими радикальными движениями всегда очень большие проблемы, т.е. во всем мире кто-то говорит, что это нарушение демократии, не надо загонять этих людей в подполье, будет еще хуже. А кто-то говорит, что да, но если мы им даем возможность свободно действовать, то это привлекает к ним новых сторонников, и они становятся такой легальной политической силой, с радикальными дестабилизирующими лозунгами. Я считаю, что разумные есть доводы и у той, и у другой стороны. Но, повторяю, в период возможной дестабилизации, на мой взгляд, лучше бы, если бы такие силы не действовали.

А. ВОРОБЬЕВ – Как вам кажется, в случае с НБП, у Лимонова есть шанс получить, что ли, более респектабельный вид, респектабельное название для партии, либо он уйдет точно в подполье и радикализирует своих сторонников?

А. ПУШКОВ – Вы знаете, Лимонов для меня не является убедительным политиком, поэтому прогнозировать его поведение, всей своей жизнью Лимонов доказал, что он всегда хотел быть на виду, в культурных кругах, в писательских кругах, в диссидентских кругах. Теперь он хочет быть на виду в политических кругах. Мне кажется, что в подполье Лимонов не уйдет, потому что он занимается всю свою жизнь распространением и пиаром самого себя. Когда был писателем, на мой взгляд, занимался этим очень уместно в том смысле, что он писал неплохие романы. Когда стал политиком, я не принадлежу к числу его сторонников. Поэтому мне кажется, что подполье для него – это путь к гибели, потому что он будет никому неинтересен. А ему важно быть на виду.

А. ВОРОБЬЕВ – Значит, это пусть к респектабельности партии?

А. ПУШКОВ – А, с другой стороны, если он пойдет по пути респектабельному, он потеряет всяческую привлекательность в глазах той молодежи, которая за ним следует.

СЛУШАТЕЛЬ МИХАИЛ (Москва) – Господин Пушков, при всем уважении к вам как к интеллектуалу и человеку образованному, должен сказать, что все мы торгуем, конечно. Ваша программа на Третьем канале санкционируется администрацией президента. Но вопрос мой в другом, по существу, Ленин наш сказал, по форме верно, по существу издевательство, все, кто занимается бизнесом, прекрасно знают, что Ходорковский не самый богатый человек, а уж это в администрации президента, в органах известно всем. Есть два человека, Шаймиев и Рахимов. Это настолько открыто и понятно, Рахимова оставили у власти в обмен на передачу в Москву в группу власти 10 пакетов очень серьезных предприятий. Там очень много химии и нефти. Прокомментируйте, пожалуйста.

А. ВОРОБЬЕВ – Спасибо.

А. ПУШКОВ – Мне неизвестны эти данные, что касается Ходорковского, он самый богатый человек России по данным американского журнала «Форбс», собственно, все на этом и основывали оценку деятельности его. Я допускаю, что в России могут быть более богатые люди, чем Ходорковский.

А. ВОРОБЬЕВ – Как вы относитесь к лицам, которые подписали письмо по поводу уголовного преступника Ходорковского, по суду, и к тем, которым это письмо причинило мучительную боль, спрашивает Александр из Москвы.

А. ПУШКОВ – Это одна из линий разлома в российском обществе, опросы общественного мнения показывают, что сторонников такого письма, будь по нему общенациональный референдум, было бы больше, намного больше, чем противников. Почему, потому что в этом письме речь идет вообще об отношении к периоду 90-х гг., должны ли мы оправдать этот период, сказать, что все, что было тогда, это нормально, это первоначальное накопление капитала, мы на это закрываем глаза и дальше будем двигаться на этой базе, по сути дела. Но общество не хочет этого, опросы общественного мнения показывают, 75% населения заявило, что Ходорковский был правильно осужден. И в свое время, я помню, 83% заявляло, что он был правильно арестован. Я думаю, что это отношение не лично к Ходорковскому, я думаю, что это отношение, в целом, к тем олигархическим группировкам, которые с помощью власти, с помощью ельцинского клана тогда сумели захватить командные высоты в экономике.

А. ВОРОБЬЕВ – Алексей, извините, вопрос был такой, как вы относитесь к лицам, которые подписали?

А. ПУШКОВ – Подождите, нет, я так понял, как я отношусь к этому письму.

А. ВОРОБЬЕВ – Нет.

А. ПУШКОВ – Я считаю, что это письмо отражает подавляющую часть общественных настроений.

А. ВОРОБЬЕВ – Еще раз вопрос, как вы относитесь к лицам, которые подписали письмо, и к тем, которым это письмо причинило мучительную боль?

А. ПУШКОВ – Понимаете, это какие-то экзистенциальные вопросы мне все время люди задают, мне предлагают копаться в психологии людей, которые испытали боль. Я политический аналитик, я профессор международных отношений, я прошу задавать мне вопросы по этим моментам. Что касается фигур, которые подписали это письмо, я знаю, что там видные деятели культуры, прежде всего. Но если они подписали это письмо, значит, у них, видимо, есть какие-то моральные основания для того, чтобы его подписывать. Поэтому, а тем, кому это причинило боль, ну что я могу здесь сказать, я же не доктор и не врач-психиатр.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы знаете технологию, по которой собирались все эти подписи, нет?

А. ПУШКОВ – Нет, я не знаю.

А. ВОРОБЬЕВ – Я вам расскажу после эфира.

А. ПУШКОВ – Пожалуйста, хорошо.

А. ВОРОБЬЕВ – Слушайте «Эхо». Господин Пушков, не предлагали ли вам подписать вчерашнее письмо, напечатанное в «Известиях» в защиту приговора по делу ЮКОСа? Если не предлагали, то почему? Если предлагали, то почему вы не согласились?

А. ПУШКОВ – Мне не предлагали подписывать это письмо.

А. ВОРОБЬЕВ – То почему?

А. ПУШКОВ – Откуда же я могу знать, это опять из сферы психиатрии.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы подписали бы это письмо?

А. ПУШКОВ – Я не люблю подписывать коллективные письма.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы согласны с идеями, изложенными там, в этом письме?

А. ПУШКОВ – Я считаю, что эти идеи правомерные, я считаю, что, как я уже сказал, они отражают подавляющую часть общественного мнения России. Я не раз выражал свои собственные взгляды в своей программе, у меня есть индивидуальное средство выражения своей позиции, и я считаю его вполне для себя достаточным.

А. ВОРОБЬЕВ – Т.е. это письмо вы не подписали, хотя согласны с его текстом?

А. ПУШКОВ – В целом, я согласен с тем отношением к олигархии в России в 90-е гг., которые в нем выражены.

А. ВОРОБЬЕВ – Алексей Пушков, «Особое мнение», мы прервемся на несколько минут, оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

А. ВОРОБЬЕВ – Здравствуйте, ну что же, еще раз я приветствую всех, кто в эти минуты смотрит и слушает «Особое мнение» с Алексеем Пушковым. Ну что, вам удалось в субботу минувшую создать настоящий скандал, он, действительно, занимает умы в течение четырех-пяти дней, скандал, связанный с обвинениями нынешнего, действующего министра культуры Соколова в адрес своего предшественника, в адрес того, как устроено это министерство. Вы ожидали столь жесткой реакции со стороны Швыдкого?

А. ПУШКОВ – Я, прежде всего, хотел бы сказать, что целенаправленно никто не пытался этот скандал создать, это было интервью с Соколовым о его работе как министра, о состоянии нашей культуры, о его взаимоотношениях с федеральным агентством, потому что вопросы, действительно, есть. Это по новой административной реформе у министерства одни функции, у агентства другие функции, это порождает некоторые проблемы во взаимодействии между ними. Соколов весьма жестко высказался, сказал, что проекты выбираются в результате того, что на разных этажах федерального агентства людям поступают откаты. И это вызвало со стороны Швыдкого острое желание оправдаться или перейти в атаку и заявить, что это безосновательные обвинения. Ожидал ли я такой реакции со стороны Швыдкого? Видите ли, так как жестко было сформулировано заявление Соколова, видимо, у Швыдкого, на самом деле, не было выхода, потому что если бы он это, сделал вид, что он этого не заметил, то это заметили бы другие. И поэтому он решил перейти в атаку и обвинить Соколова в том, что тот необоснованные обвинения выдвигает против него.

А. ВОРОБЬЕВ – Смотрите, Григорий из Москвы спрашивает в качестве подвопроса, это что, попытка власти таким образом выгнать министра культуры с места, да, ведь Швыдкой – очень осторожный человек, он признает, наш слушатель, это, или полный разлад в верхах или что-то еще?

А. ПУШКОВ – Нет, я не стал бы здесь искать очень глубокие корни всего этого, дело в том, что, насколько я понимаю ситуацию, у министра культуры давно уже есть целый ряд претензий к руководителю федерального агентства. Однако руководителя федерального агентства у нас назначает не министр, а его назначает правительство. Поэтому получается, что в одной сфере работают два человека, назначенных правительством, т.е. формально Швыдкой под Соколовым, но при этом и Швыдкой, и Соколов назначены правительством, т.е. у них как бы равные полномочия. И я думаю, что это уже основа для возможных конфликтов между людьми, это первое, но, кроме того, надо ведь признать, что к господину Швыдкому накопилось очень большое количество вопросов у очень многих, у представителей общественности, у представителей государственных структур, у депутат ГД. До сих пор непонятно, откуда такое рвение Швыдкого в его концепции отдать безвозмездно все вывезенные после второй мировой войны ценности, хотя из России тоже вывезли очень много ценностей, нам что-то никто не торопится ничего отдавать. Швыдкой хочет их вернуть. Непонятно, например, почему была запрошена сумма в миллиард долларов на реконструкцию Большого театра, это где же такие суммы берутся откуда? При всем уважении к Большому театру миллиард долларов – не многовато ли это? Может быть, часть этой суммы предназначена для реконструкции, а часть для чего-то еще, т.е. очень много вопросов к федеральному агентству, а именно федеральное агентство распоряжается финансами. Я думаю, что эта ситуация, когда министерство вроде бы руководит культурой, а все деньги у федерального агентства, и не подотчетно оно министерству в этих вопросах, она порождает конфликтную ситуацию, с одной стороны. С другой стороны, Швылкой давно ведь руководит нашей культурой, и за это время к нему накопилось очень много вопросов, на которые он не отвечает. Я так полагаю, что это высказывание Соколова, действительно, очень жесткое, довольно неожиданное, оно отражает, возможно, наличие неких неясных сторон, может быть, закрытых от посторонних глаз сторон в деятельности агентства.

А. ВОРОБЬЕВ – Но это ради дела либо против личности?

А. ПУШКОВ – Т.е. борьба ли это персоналий?

А. ВОРОБЬЕВ – Конечно, конечно.

А. ПУШКОВ – Я повторяю, к федеральному агентству и к прежнему министерству культуры при Швыдком было, действительно, очень много вопросов, ведь ГД неоднократно с этими запросами выступала, когда Губенко возглавлял комитет ГД, там целый цикл был запросов по этим проблемам, был тоже конфликт между Швыдким тогда и Губенко, главой комитета ГД. Т.е. понимаете, когда человек возглавляет какую-то сферу, в течение фактически уже 5 или 6 лет Швыдкой у нас возглавляет культуру, и к нему постоянно какие-то претензии, которые постоянно гасятся на каких-то этажах власти, то это тоже ненормально. Т.е. получается, что фигура министра достаточно, я имею в виду, в данном случае, Швыдкого, бывшего министра, сейчас главу агентства, она достаточно спорная, достаточно скандальная, к ней все время, вокруг нее идут какие-то странные процессы. И я думаю, что это заявление Соколова – это, может быть, высшая точка этих процессов вокруг Швыдкого.

А. ВОРОБЬЕВ – Вы знакомы со встречными обвинениями Швыдкого в адрес Соколова, да?

А. ПУШКОВ – Обвинения какие?

А. ВОРОБЬЕВ – Попытка Соколова вывести свою фигуру из-под удара за то, что он не смог организовать финансирование.

А. ПУШКОВ – Вы знаете, какая вещь, сложно мне здесь, я думаю, что каждая сторона здесь может какие-то аргументы привести. Меня больше всего позабавило заявление Швыдкого, достаточно саморазоблачительное, на мой взгляд, он в негодовании сказал, что Соколов хочет распоряжаться бюджетными средствами. Я думаю, в этом, больше всего это обеспокоило Швыдкого, больше всего, что у него хотят, не дай бог, отнять бюджетные средства или поставить их под контроль. И эта проговорка Швыдкого, сейчас очень модно в некоторых кругах говорить «проговорка по Фрейду», в данном случае, это, действительно, проговорка, уж лучше бы ему не упоминать эту тему, а просто говорить о том, что его достоинство было нарушено.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ (Москва) – В письме была одна строчка незримая – мы больше не боимся мести бандитов. Под этим я тоже подписался бы.

А. ВОРОБЬЕВ – В письме, вы имеете в виду в «Известиях» на правах рекламы? Алло?

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Да-да?

А. ВОРОБЬЕВ – Вы это имеете в виду?

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Деятелей культуры.

А. ВОРОБЬЕВ – Да, спасибо.

А. ПУШКОВ – Да, речь идет о письме по поводу Ходорковского.

А. ВОРОБЬЕВ – Очень хорошо.

А. ПУШКОВ – Что деятели культуры заявили, что они больше не боятся мести за свои высказывания, я так понимаю.

А. ВОРОБЬЕВ – Я что-то не видел этой строчки.

А. ПУШКОВ – Наш слушатель увидел это между строк.

А. ВОРОБЬЕВ – Увидел, да.

А. ПУШКОВ – Как подтекст.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – Я бы хотел, чтобы ваш уважаемый собеседник отвечал на прямо поставленные вопросы да или нет.

А. ВОРОБЬЕВ – И это будет «Особое мнение», вы считаете?

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – А не говорил кучу от себя.

А. ВОРОБЬЕВ – Александр, спасибо большое.

А. ПУШКОВ – По-моему, я все-таки прокомментирую, Александр, по-моему, вообще не понимает, что такое СМИ, это в детском саду, знаете, да и нет не говорить или, наоборот, да или нет, какой-то детский, совершенно детская позиция какая-то, не говорил кучу от себя, ну что это за глупость такая?

А. ВОРОБЬЕВ – Алексей, тратим время.

А. ПУШКОВ – Нет, мне просто смешно, что за люди вообще. Кучу от себя.

А. ВОРОБЬЕВ – Наши люди, наши.

СЛУШАТЕЛЬ – Доброго здоровья, Алексей и Алексей Константинович.

А. ВОРОБЬЕВ – Здравствуйте, да, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Александр из Москвы.

А. ВОРОБЬЕВ – Очень приятно, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – Алексей Константинович, как вы относитесь к поправкам, принятым вчера во втором, по-моему, чтении ГД.

А. ВОРОБЬЕВ – Да, во втором.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – Не кажется ли вам, что именно в период не очень-то стабильных сейчас у нас, стабильном состоянии эти поправки могут вызвать только еще наибольшее недоверия? Что это?

А. ВОРОБЬЕВ – Понятно, Александр, извините, у нас остается 30 секунд до конца эфира, я понял ваш вопрос, тем более что Алексей уже отвечал на него. Сейчас очень сжато, Алексей, я вас попрошу, 20 секунд.

А. ПУШКОВ – У меня эта позиция принципиальная, я ее не раз освещал, я считаю, что к выборам надо, как говорится, готовиться, прежде всего, на уровне политики, надо проводить политику, которую поддерживает часть общества. Мне кажется, наша власть чрезмерно увлекается политтехнологиями.

А. ВОРОБЬЕВ – Политику, которую поддерживает часть общества, большая часть общества?

А. ПУШКОВ – Большая часть общества, надо проводить такую политику. И тогда, тогда есть большие шансы победить на выборах. Когда же пытаются чисто политтехнологически решить все вопросы, мы увидели, к чему это привело на Украине. Кучма пытался за счет политтехнологий провести Януковича, и вот результат.

А. ВОРОБЬЕВ – Алексей Пушков, «Особое мнение», мы встретимся через неделю минус 1 час. Я Алексей Воробьев, до свидания.