Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2005-08-18

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Здравствуйте, программа «Особое мнение» на волнах «Эхо Москвы» и в эфире RTVI. Леонид Радзиховский, с которым в пределах разумного можно делать все, что вам вздумается. Леня, даже не знаю, как… Здравствуйте!

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Добрый день.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Я предложила бы Вам начать с ситуации в Израиле.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Но вы знаете, мне, конечно, очень трудно говорить, поскольку я со стороны слежу за ситуацией. Поэтому я заранее приношу свои извинения слушателям в Израиле. Я знаю, что их довольно много, что я что-то важное упущу, может быть, скажу что-то неправильно или бестактно, с их точки зрения. Но я могу опять-таки только свое особое мнение сказать. Значит, мнение мое, мне кажется, довольно банальное, конечно. То, что сейчас происходит в Израиле, это такая трагическая для этой страны ситуация. И чтобы нашим российским слушателям как-то было эмоционально понятнее, что там происходит, я предлагаю им проделать мысленный эксперимент. Представим себе, что под давлением мирового сообщества, Россия отдает территории свои, ну, допустим, Калининградскую область, которая все-таки к Калинину имела не такое большое отношение, как к Эммануилу Канту - Кёнигсберг. Русские люди, живущие в Калининградской области, не хотят оттуда уезжать, которых туда привезли и которых там поселили, не хотят оттуда уезжать. И российская армия силой их выковыривает из их домов. Ну, вот, я думаю, нечто подобное, только в более драматическом варианте, потому что Калининградская область далека от Москвы, а сектор Газа находится на очень маленьком расстоянии от Тель-Авива. Нечто подобное происходит сейчас в Израиле. Я думаю, что Израиль уступает, конечно, не палестинцам, а уступает он только единственно исключительно мировому общественному мнению, поскольку Израиль воевал на два фронта. Самый маленький и самый слабенький фронт – это были палестинцы, террористические организации, а настоящий, мощный фронт, который собственно и сломал Израиль и принудил его к отступлению, если не к капитуляции, - это мировое общественное мнение. Особенно сильное антиизраильское общественное мнение, как известно, в Европе. Там СМИ гораздо более антиизраильски настроены, чем, скажем, в России. Но и достаточно сильное, кстати, антиизраильское общественное мнение и политическое лобби и в Америке. Это, между прочим, к вопросу, очень волнующему многих российских слушателей, об исключительном мировом влиянии евреев, о всемирном еврейском заговоре, особенно сильном в мировых СМИ, захваченных евреями. Так вот, мировые СМИ, в том числе, прежде всего, европейские СМИ, я уж там не знаю, кем они захвачены, евреями или палестинцами или просто занимают свою позицию, они вели очень сильную антиизраильскую пропаганду и ведут ее. И под влиянием этой пропаганды трудно воевать со всем миром, противостоять всему миру, под влиянием этой пропаганды, как я понимаю, Израиль отступал, отступал и вот сейчас доотступался. Ну, и дилемма такая. Или в результате этого отступления мировое общественное мнение, так сказать, помягчеет к Израилю и обычные обвинения: оккупанты, ну, и т.д., и т.д., ослабнут, коль скоро оккупанты уходят. Или наоборот мировое общественное мнение, как говорится, войдет во вкус и скажет, ну, правильно уходит, так чего? Начали и уходите дальше. И будет дожимать дальнейшее отступление. В любом случае палестинцы, я уверен, воспримут это как свою крупнейшую победу. Отчасти они будут правы, потому что они хоть и не силой, а через давление мировых СМИ, победили. Будут рассматривать это, может быть, как плацдарм для дальнейшего наступления на Израиль. В общем, ситуация, конечно, драматична. Представьте себе солдат, которые воевали, которые проливали кровь, которые захватили эту территорию и которые теперь не просто должны с нее отступать, не потерпев ни одного военного поражения, а которые должны выгонять с этой территории своих сограждан, тех, которых они туда привезли. Это тяжелое, обидное, страшное, мучительное – выберите любое прилагательное, моральное поражение, как мне кажется, и очень тяжелая моральная дилемма для израильских солдат. В течение почти 20 лет Израиль ведет одну и ту же политику: мир в обмен на территории. Мы готовы отдать территории, но вы, господа, гарантируйте нам, что прекратятся теракты. Территории Израиль несколько раз отдавал, никакого прекращения терактов не наступало, часто наступала эскалация.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – А сейчас?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Не знаю, трудно сказать. Но понимаете, в чем дело: вот Израиль отдал территории Египту, Синайский полуостров. И все, и никакой войны, нормальные отношения. Почему? Потому что хотя египтяне терпеть не могут евреев и терпеть не могут Израиль, но Египет – это государство, которое подчиняется централизованной воле своего президента. И если президент не отдает приказа о войне или о диверсиях, то нет ни войны, ни диверсий. Палестина таким государством не является. Там есть огромное количество отдельных террористических организаций, которые никакого мира с Израилем не подписывали, а если и подпишут, то он и копейки не стоит, бумаги, на которой он написан, не стоит, и которые завтра могут начать новый виток террора. С другой стороны, не отступать, держаться за эти территории – тоже бессмысленно, поскольку и физически их удержать очень трудно. И еще раз говорю: главная проблема не эта, а главная проблема – страшное давление мирового общественного мнения и фактически Израиль вынужден выкинуть этот кусок не только и столько палестинцам, сколько мировому общественному мнению. Сказать: вот видите, мы свою часть делаем, мы отступаем, мы не оккупанты, мы выполняем ваше решение, где теперь решение противоположной стороны? Но я не думаю, я не уверен, точнее, что палестинское правительство, даже если оно, кстати, того захочет, сможет обеспечить хоть какой-то мир. А может, и не захочет, и наоборот: «он близок, близок, час победы. Ура! Мы ломим, гнутся шведы. О, счастья час, о счастья миг, еще напор – и враг бежит». Очень может быть, что именно так палестинцы истолкуют эту ситуацию и перейдут в дальнейшее наступление. Ну, и, наконец, это, конечно, страшная проблема для Шарона…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Последняя проблема будет изложена после короткого перерыва. Мы вернемся в студию и продолжим «Особое мнение» через небольшой отрезок времени.

НОВОСТИ

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Это - «Особое мнение». Звоните нам, пишите нам. Я прервала Леонида Радзиховского на слове Шарон, на фамилии Шарон.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Да. Ну, в двух словах. Просто, видите ли, Шарон. Ну, представьте себе опять же его ситуацию: ему 77 лет, он – боевой генерал, который участвовал, по-моему, в 4 войнах, героически участвовал, его бригада один раз была в нескольких десятках километров от Каира. Ну, в общем, абсолютно боевой, героический генерал, который всегда считался крайним ястребом, был чуть ли не инициатором строительства этих поселений и т.д. И его приход к власти был воспринят как спасение Израиля и твердая линия на то, что он будет отстаивать эти поселения, ни шагу назад. И вот Шарон со всей своей твердостью, со всей своей жесткостью борется не с палестинцами, а со своими израильтянами, с теми самыми, которых он…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Его проклинают, его…

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – … с теми самыми, которых он туда звал, которым он предоставлял там дома. И сегодня он их выковыривает. Значит, в каком-то смысле это поведение генерала Де Голля, который пришел во Франции к власти как твердый националист под лозунгом: «Алжир – французский». А через очень короткое время сказал, что французы уходят из Алжира. И как известно, французы на это ответили боевой организацией ОАС, фашистской, которая делала много покушений на Де Голля, он чудом жив остался и т.д. Разница только в том, что Алжир от Франции отделяет Средиземное море, а сектор Газа от Франции ничего не отделяет. И второе, мировое общественное мнение гораздо слабее давило на Францию, чем оно давит на Израиль, потому что Франция – это Франция, а Израиль – это всего лишь Израиль. Ну вот. Таким образом, я думаю, что у Шарона одна из самых трагических дилемм в его непростой и довольно трагической жизни. Легче легкого в 77 лет изображать из себя непреклонного истукана, и гораздо труднее в 77 лет после такой биографии рисковать кличкой «предатель», рисковать не только кличкой, а действительно тем, что это приведет к катастрофе, расколоть свое общество, рисковать, между прочим, тем, что тебя убьют, как убили Рабина. Вот. Я думаю, что Шарон совершает один из самых трудных, один из самых героических в своей жизни поступков, преодолевая всю свою биографию, идя наперекор общественному мнению. А уж чем это кончится для него, для Израиля, для всего Ближнего Востока, это сегодня только можно гадать.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Леонид Радзиховский в программе «Особое мнение». Я напоминаю, что нам можно звонить, и телефон уже звонит. Алло! Здравствуйте, пожалуйста, представьтесь. Как Вас зовут, откуда Вы?

СЛУШАТЕЛЬ ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ – Здравствуйте! Василий Иванович, пенсионер, поселок Жуковка, Подмосковье. Я там кочегар.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Пожалуйста, вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ – У меня к вам вопрос такой. Я хочу, чтоб вы прокомментировали. Вот я вам объясню, почему я, вполне нормальный человек, становлюсь антисемитом. Посудите сами, вот приличные, грамотные, порядочные евреи уехали из России, а нам оставили вот этого, из Думы придурка, - Хинштейна. Ну, как тут не станешь антисемитом? Хотя всегда с уважением относился и считал евреев грамотными и порядочными людьми. А что они сделали с Россией? Уехали. А нам оставили Хинштейна.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Вы знаете, Вы меня, конечно, очень извините, но мне кажется, что все-таки правильнее оценивать людей по грамотности и порядочности. Точка. Не задаваясь вопросом длины их носа. Это мое особое мнение. Извините.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, я могу сказать следующее: Хинштейна избирали, насколько я знаю, не евреи, а жители Нижегородской области. Так что, в общем, в какой-то степени претензии к ним. Вот. А с другой стороны, я не буду лицемерить и не буду отделываться общими фразами. Да, есть таки евреи, глядя на которых, я готов стать антисемитом. Меня удерживает только одно: кто противнее таких евреев? Ну, допустим, таких евреев, как Жириновский. Кто противнее таких евреев? Только антисемиты. Поэтому хотя такие евреи, как господин Жириновский вызывают у меня физиологическое отвращение, но антисемиты вызывают у меня еще большее физиологическое отвращение. Вот так бы я ответил на Ваш вопрос.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Леня, а Вам кажется допустимым в данном контексте слово «евреи»?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Видите ли, в чем дело. Я вообще не сторонник обобщений родоплеменного характера. «Один за всех, и все за одного». Когда за одного человека в племени, причем обычно за плохого человека и неприятного человека в племени должно отвечать все племя. Это такой биологический атавизм, который очень силен, как все биологические атавизмы, но с ним надо пытаться бороться разумом. Вообще, для меня как-то естественнее деление людей не по этническому, иногда сильно запутанному признаку, а по социально-культурному. Т.е. я никак не могу сказать, что когда я знакомлюсь с человеком, для меня важно, он, допустим, еврей или русский. Для меня важно, он человек похожего образа мыслей, человек, с которым я могу о чем-то разговаривать, или человек, который вызывает у меня отвращение. Это обычно не слишком сильно коррелирует с его национальной принадлежностью, хотя среди других признаков национальная принадлежность тоже, наверное, имеет какое-то значение.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Алло! Здравствуйте, Вы в эфире. Пожалуйста, представьтесь.

СЛУШАТЕЛЬ МАГОМЕД – Магомед, Махачкала. У меня вопрос к Радзиховскому.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ МАГОМЕД – Вот в России проживает 20 миллионов мусульман. Как Вы думаете, власть России должна с исламским миром сотрудничать?

Н.БОЛТЯНСКАЯ – С кем должна сотрудничать российская власть. Магомед, спасибо, вопрос понятен.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, российская власть должна со всеми сотрудничать. Естественно, и с исламскими организациями. Это очевидно совершенно. Больше того, если сегодня в России 20 миллионов мусульман, то, судя по той ситуации демографической, которая имеет место, скоро их будет значительно больше, и влияние, я думаю, их увеличится. Ну, вот, например, такой интересный факт, что в Москве говорят, что больше миллиона мусульман. Не знаю, так это или не так, а допустим, мечетей в Москве сопоставимо меньше, чем церквей. Или, допустим, такой интересный момент, что среди 32 депутатов Московской городской думы, насколько я знаю, один, по-моему, один мусульманин. Я думаю, что это довольно странно. Я не сторонник опять же национально-пропорционального представительства, это глупость какая-то. Выбирать надо все-таки не по национальности, а по уму и компетентности, но вместе с тем очевидно и мне кажется, что было бы нормально и будет нормально, если Московской городской думе будет несколько мусульман. Но это вот я говорю о том городе, где я живу.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Коль скоро мы начали говорить о том, с кем должна сотрудничать Россия, мне кажется весьма актуальным этот вопрос в контексте совместных с Китаем учений.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, видите ли, в чем дело. Значит, есть две точки зрения. Одна точка зрения, что «русский с китайцем – братья навек». Пхай, пхай. А мы не просто так себе братья, а братья мы против дяди Сэма, против американцев. Отсюда все эти бесконечные разговоры про многополярный мир и про то, что… многополярный-то он многополярный, а на самом деле в нем есть два полюса: один очень противный и плохой. Это – американский, а другой очень хороший, это – наш. Но поскольку наш уже сильно поослаб, то вот мы подопремся Китаем и вместе с китайцами будем гадить американцам по всему периметру. Я так несколько грубовато говорю, но психологическая суть такая. Другая точка зрения заключается в том, что китайцы представляют для нас огромную опасность, поскольку Америка далеко, а Китай близко. 1,5 миллиарда человек, пустая Сибирь, ну, и т.д. Вот все эти идеи, что китайцы мирно оккупируют Сибирь. Я думаю, что обе эти точки зрения, как почти все крайние точки зрения очень далеки от истины. Все специалисты в один голос говорят, что страшно преувеличено количество китайцев в Сибири, что нет у них государственного плана – Китай – государство очень жестко управляемое, так вот нет у них государственного плана оккупации, завоевания или, там, медленной оккупации Сибири. Вот. Поэтому страхи такого порядка относительно китайцев мне кажутся естественными, но глупыми, фобии, страшными преувеличениями. Что касается идеи совместно с китайцами гадить американцам – это до такой степени, с моей точки зрения, глупо, что здесь даже говорить не о чем. Ну, давайте отбросим обидное слово «гадить», неприятное слово. Просто: дружить с китайцами против американцев. Ну, это просто дань, как мне кажется, дань своим болезненным подростковым комплексам. Т.е. здесь вообще предмета для разговора нет. А вот где реальная проблема, как мне представляется, – она вот в чем: при той огромной силе, которую набирает Китай, это вот поднимающийся гигант. Хотя у них там внутри тоже «свои неполадки в пробирной палатке», масса проблем. Многие говорят, что их ожидает страшный экономический кризис, а то и чуть ли не распад Китая, чему нам, кстати, радоваться совсем не приходится, потому что в случае распада Китая и больших проблем в Китае нам тоже мало не покажется.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Достанется, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну вот. Но тем не менее, если Китай будет развиваться и дальше в том же темпе как сейчас, да, они нас не оккупируют. Естественно, никто не говорит, вообще, не заикается, даже самые больные психически о военной оккупации. Но они и мирно нас не оккупируют. Нет, не захватят они Дальний Восток. Но просто по факту их доминирование будет так велико, их преимущество над Россией, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке экономическое, культурное, информационное постепенно может стать таким большим и таким сильным, что действительно элемент независимости России сильно уменьшится. И она будет страной, которая де-факто находится в политической, экономической, а отчасти информационной, при всех трудностях, связанных с языком, орбите Китая. Мне бы этого, конечно, не очень хотелось, потому что, да, Китай – это великая культура, да, это великое государство, но все-таки мне кажется, что эта культура и это государство…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – «Миссия мира» Вас не обманывает?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – …довольно далеки от России.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – «Миссия мира» - это лозунг, под которым идут учения совместные.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, Вы понимаете, в чем дело. Ну, можно провести много учений. Не очень понятно, против кого эти учения. Ну, с кем мы вместе собираемся воевать?

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Говорят, против Тайваня. Говорят, что это вовсе не похоже на борьбу с терроризмом, а похоже на вторжение в постороннюю чужую страну.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Вот я очень извиняюсь, но, скорее, небо рухнет на землю, чем китайцы пустят хоть одного русского солдата на Тайвань. Понимаете? Даже в качестве пушечного мяса. На свою территорию, а Тайвань они считают своей территорией, китайцы никогда, ни в каком виде ни одного русского вооруженного не пустят. Так мне кажется.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Это - программа «Особое мнение», Леонид Радзиховский. В последней части нашей программы я хочу, чтобы мы затронули обмен статьями между Радзиховским и заинтересованными людьми. И я повторяю, что нам можно звонить и писать, мы постараемся ответить на все ваши вопросы. «Особое мнение», Леонид Радзиховский в эфире радиостанции «Эхо Москвы» и в эфире телеканала RTVI.

НОВОСТИ

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Это - программа «Особое мнение», Леонид Радзиховский. Я хотела бы несколько слов о полемике по поводу Вашего отношения к Путину, Вашей статьи о «Левом повороте» Ходорковского. Там уже трудно даже найти, с чего все начиналось.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Так, значит, снежная баба закаталась. Ну, в общем, это такая сложная полемика между Пионтковским и Радзиховским по поводу Ходорковского.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – И Путина.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, Путина я уж не ставлю в этот славный ряд. Ну, короче говоря, я написал некоторое время назад статью, где критиковал статью Ходорковского «Левый поворот». Потом зарекся я критиковать Ходорковского, поскольку его, там, в камеру перевели в другую. Ну, в общем, не буду я…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню, что это было публично здесь в эфире RTVI.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Да, не буду я его больше критиковать. Но у меня есть другая возможность, поскольку политолог Андрей Пионтковский, который довольно часто выступает по «Эху Москвы», обрушился на меня за эту статью и так, знаете, крепко ругался. Вообще, ругаться он умеет хорошо. Я, кстати, нормально отношусь к Пионтковскому и считаю, что зря он так сильно ругается, по-моему. Юпитер, ты сердишься, значит, ты не прав. Но, с другой стороны, охота поругаться, почему нет? Значит, суть же, если отбросить крепкие ругательства в мой адрес, то суть там вот в чем заключается. Что Пионтковского возмутило, что я написал, что я не сторонник в России демократии, т.е. не сторонник того, что воля большинства – это главный закон и воля большинства священна. Это первый пункт, который возмутил Пионтковского, который говорит, что нет. Вот как большинство решило, так и должно быть, тут критерий справедливости, истины и т.д., и т.д. Вот. Второй пункт, значит, я там написал, что мне кажется, что разумное начальство – ну, та самая управляемая демократия, просвещенный авторитаризм, это как раз то, что сегодня России нужно. Ну, опять, значит, Пионтковский на приступ лезет. Как это так? Ничего себе! Вот у нас был авторитаризм, Сталин. Правда, я не уверен, что он – просвещенный, но как говорится, Пионтковскому виднее. Вот. И Сталин все-таки, по мнению Пионтковского, решал задачи перехода от аграрного к индустриальному обществу. Но сейчас, - говорит Пионтковский, - перед нами совсем другая задача: переход от индустриального к постиндустриальному обществу. Как же вы, господа Радзиховские, позорники, не понимаете, что эту задачу невозможно решить в рамках вашего просвещенного авторитаризма, а дальше следует пассаж ругани в адрес Путина. А это можно решить только в условиях абсолютно свободного общества и т.д., и т.д. Ну, что я могу на это ответить господину Пионтковскому? Значит, я, откровенно говоря, по-прежнему пребываю в своей злобной ереси. Мне не кажется, что мнение большинства является критерием истины, критерием справедливости и критерием, значит, успеха страны, такой, как Россия. Ну, в самом деле, представим себе, что большинству предложены два лозунга. Один лозунг: давайте разделим стабилизационный фонд и сверхдоходы от нефти, и потрясем чиновников, возьмем у них черную икру и размажем ее ровным слоем на своих бутербродах. Примерно тот лозунг, с которым Ельцин в 91-м году пришел к власти. А второй лозунг будет предложен такой: давайте понизим налоги для компаний, которые занимаются высокими технологиями, давайте создадим условия наибольшего благоприятствования для высокотехнологичного бизнеса, давайте пригласим иностранные компании, которые занимаются высокими технологиями и т.д. Насколько я понимаю, это – один из путей решения той самой проблемы перехода от индустриальной к постиндустриальной экономике, которой так озабочен Пионтковский и которая действительно является одной из важных задач в России. Он, видимо, оптимист и считает, что народ скажет: «Нет, зачем нам делить стабилизационный фонд, зачем нам делить доходы от нефти, зачем воевать с чиновниками? Это все ерунда. Давайте-ка мы лучше займемся действительно решениями проблем маленьких высокотехнологичных компаний». А мне кажется, наоборот, что народ скажет: «Да пошил они к черту эти ваши технологические компании. Нам бы сегодня поделить да потрясти нефтяную халяву и разделить между собой». Конечно, можно сказать: одно другому как бы не противоречит. Давайте и халяву нефтяную разделим, и займемся условиями для высокотехнологичных компаний. Противоречит, дорогие друзья, очень даже противоречит. Потому что политика государства не состоит из механической суммы разных частей. Если вы занялись грубым популизмом, разделом, переделом, отнять и поделить в интересах большинства и по требованиям большинства, то, простите, вам уж никак не до развития всяких там хитрых сложных бизнесов, понижения налогов и, - о, ужас! – приглашения иностранцев. Это первая позиция. Вторая позиция. Господин Пионтковский у нас большой западник, так же, как и я. Но меня немножко удивляет. Если он не знает социологических опросов, могу ему сказать: подавляющее большинство населения, по всем опросам, категорические противники сближения с Западом, а в особенности, с США. Как же так? Мнение большинства – это критерий истины, справедливости и прогресса. Но мнение большинства против той прозападной идеологии, которую продвигает господин Пионтковский.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – И господин Радзиховский.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – И господин Радзиховский. Но я-то говорю: мнение большинства меня не так сильно волнует, есть вещи поважнее, чем мнение большинства, а Пионтковский говорит: ничего подобного, где большинство, там и истина. Опять противоречие. И, наконец, третье противоречие. Я очень уважаю и ценю, и люблю господина Пионтковского. Но я должен его опять разочаровать: большинство за господина Путина, а не за господина Пионтковского. Как же быть с этим большинством, куда же его деть? Так что вот эти вопросы, которые меня немножко смущают в отношении господина Пионтковского, вот они как бы у меня возникли по чтении этой статьи. А вообще всегда приятно почитать, когда с тобой полемизируют. Как говорится. счастье – это когда тебя понимают. Ну, вот Пионтковский меня понял так. Это его счастье, но и мое счастье, наверное.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Алло! Здравствуйте, Вы в эфире. Пожалуйста, представьтесь. Как Вас зовут, откуда Вы?

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – Я Дмитрий, я из Москвы звоню.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Пожалуйста, Ваш вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – У меня не столько вопрос, сколько реплика. Ну, и вопрос, наверное, тоже будет. Я постараюсь покороче. Вот я просто прослушал господина Радзиховского Леонида. Он насчет Китая там сказал, что наши учения совместные с Китаем – это как бы повод нагадить Соединенным Штатам. Ну, во-первых, если у наших границ в Киргизии, в Узбекистане находятся войска Соединенных Штатов, то это не повод нам нагадить, правда? Не повод нагадить Китаю. Так и я считаю, что наше учение - это не повод нагадить кому-то. И не вторгнуться в Тайвань, тем более, что нас туда не пустят, как сказал Леонид.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – А вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – Это просто повод немножко поучиться, полетать, поплавать…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Понятно. Дмитрий, выяснено.

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – …поползать, понырять…

Н.БОЛТЯНСКАЯ – А вопрос в чем?

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – …то же самое, что сделал президент на самолете.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Вы меня слышите? Пожалуйста, в чем вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ ДМИТРИЙ – Мы будем все время так поступать.

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Так, спасибо, понятно. К сожалению, я так и не поняла в чем вопрос.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ – Ну, значит, я вам могу сказать следующее: учения, сами по себе, как Вы правильно заметили – это повод полетать и поплавать. Это правда. Но демонстрация, с нашей стороны, политического сближения с Китаем, надо еще спросить, правда, мнение китайцев, это, несомненно, повод… Я еще раз сказал: слово нагадить – грубовато. Я его сознательно употребил, чтобы немножко так завести аудиторию. Ну, не нагадить. Повод противостоять Соединенным Штатам, вне всякого сомнения. Что касается американских баз в Средней Азии, я Вам должен сказать следующее. Американцы проделали за нас – редкий случай, обычно Россия проливала кровь за других, а на сей раз, американцы проделали за нас колоссальную работу в Афганистане, колоссальную работу. И американские базы в Средней Азии – это один из стабилизирующих факторов. Больше того, американская зверская оккупация Ирака привела к тому, что цены на нефть, к разорению Соединенных Штатов и к обогащению России, резко подскочили. Вы могли бы это заметить. Таким образом, Россия была категорическим противником оккупации Ирака, Соединенным Штаты добивались оккупации. И вот вам результат: цены на нефть подскочили. Америка нефть покупает, Россия нефть вывозит. Кому же это выгодно?

Н.БОЛТЯНСКАЯ – Я напомню, что это программа «Особое мнение», и по четвергам на ваши вопросы в семь часов вечера по Москве отвечает Леонид Радзиховский. Вы можете видеть нас в эфире телеканала RTVI и слышать нас на волнах радио «Эхо Москвы». Спасибо!