Семен Новопрудский - Особое мнение - 2007-02-22
С.БУНТМАН: Добрый вечер, Сергей Бунтман ведет «Особое мнение», Семен Новопрудский отвечает на ваши вопросы. Семен, добрый вечер.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Добрый.
С.БУНТМАН: В Интернете, честно скажу, мало чего интересного, потому что здесь полемика между собой, даже как-то неудобно смотреть, будто читаешь чужие письма. Есть у нас информация, есть у нас новости, факты сегодняшние. Вот, например, вызов Михаила Касьянова в прокуратуру, вчера господин Вавилов совершенно определеннейшим образом ответил на вопрос, когда мы задавали ему, не связно ли обвинение против него с таким косвенным ударом по Касьянову. Он сказал «Нет,нет,нет», и тут получается, его вызывают свидетелем.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Вообще-то, честно говоря, это такой принципиальный вопрос – судьбы Касьянова, то есть судьба его в координатах нынешней российской политики может быть от той роли, которую он сейчас играет, максимум того, что он может сделать, это стать легальным кандидатом в президенты от оппозиции, единым или не единым, это как сложится.
С.БУНТМАН: Во всяком случае, самым крупным кандидатом.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, а может повторить судьбу Михаила Ходорковского. Другое дело – что пока до сих пор в России, в отличие от других стран СНГ, премьер-министров бывших не сажали в тюрьму, и это, в общем, если учесть…
С.БУНТМАН: Нет, ну там одного гоняют по всему свету, на Украине.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Нет, я говорю, в отличие от других стран СНГ в России. Дело в том, что, собственно говоря, например, вся оппозиция украинская так или иначе люди, которые все были в правительстве при Кучме, просто все без исключения побывали там.
С.БУНТМАН: Да, все премьер-министры почти.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Премьер-министры, некоторые вице-премьеры, госпожа Тимошенко не была премьер-министром при Кучме. Это будет принципиальная вещь для нынешней российской элиты, потому что, с одной стороны, велико искушение расправиться с Михаилом Касьяновым. С другой стороны, если элита почувствует, что фигуры такого калибра не являются неприкосновенными, поскольку страна же не живет по законам и даже не живет по понятиям, это такой устный, негласный договор, то есть понятно, что это так принято. Вот в России не было принято сажать премьер-министров…
С.БУНТМАН: Мне нравится вот это «даже не понятия», здесь нужен третий термин сегодня.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, потому что действительно, строго говоря, это, опять же, нигде не проговаривалось даже на уровне простых разговоров, то есть я не знаю, допустим, каким образом в России, ну понятно, что есть, допустим, закон о гарантиях президента, по этому закону Борис Николаевич Ельцин…
С.БУНТМАН: А есть закон случайных чисел.
С.НОВОПРУДСКИЙ: да, вот это закон случайных чисел. Но в общем в России не было принято преследовать уголовно премьер-министров бывших. Если вдруг это начнется, это будет означать очень важную вещь для нынешней элиты – она и так, безусловно, боится, то есть люди, которые сейчас так или иначе управляют страной, и свое правление конвертируют в достаточно мощную собственность, в том числе крупные экономические и бизнес активы, они все очень боятся. К сожалению, эта формула «Волки от испуга скушали друг друга», она очень применима к тому, что может быть в России, и история с Касьяновым, мне кажется, что в ней генпрокуратура будет действовать очень осторожно, и все действия будут так или иначе координироваться, потому что я думаю, что никакого единого мнения по отношению к тому, что нужно Касьянова изолировать, нету. У Касьянова сейчас, в данный момент, хотя понятно, что адекватных рейтингов мы не имеем, но понятно, что он сейчас не воспринимается как серьезный соперник любому из преемников, если таковой будет, если вообще будут президентские выборы. Но если вдруг его начнут уголовно преследовать, если вдруг вообще в тюрьме окажутся все люди, пока, по крайней мере, он отпущен под подписку о невыезде, но тем не менее, под подпиской о невыезде находится мэр Архангельска, который заявил о желании стать президентом России.
С.БУНТМАН: А это связано? Ведь то, что происходит это одно за другим, это не обязательно одно следствие другого.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Это, может быть, и не связано, но в том-то вся и проблема, что эта связь в российской политике не исключена. Именно поэтому в России очень важно, даже если будут пытаться сильно нарисовать победу преемнику в первом туре, если вдруг представить себе, что два человека, которые так или иначе будут поддержаны Кремлем, соревноваться, кому-то там нарисуют победу, очень важно, чтобы человек, который называет себя кандидатом от оппозиции, чтобы его зарегистрировали, потому что совершенно дикая ситуация, например, по поводу «Яблока» - вчера им окончательно отказали в регистрации…
С.БУНТМАН: Да, вот кстати, вопрос в Интернете, самый толковый, хотя с такой некоторой издевкой «А это что, больше не информационный повод?», от Евгения Сергеевича Семенова.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Я вообще, честно говоря, не уверен, не только я, насколько я знаю, лидер СПС предлагал, Никита Белых, чтобы не было такого порядка регистрации, чтобы просто те, кто хочет участвовать в выборе, партии, которые официально зарегистрированы…
С.БУНТМАН: Кстати, Вешняков тоже сторонник этого, он говорил.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Мне кажется, он скорее за то, чтобы залог отменить…
С.БУНТМАН: Нет-нет, он говорил, если партия существует, зарегистрирована в России, она может…
С.НОВОПРУДСКИЙ: Она автоматически допускается к выборам. Только что не президент Путин поддержал участие «Яблока» в выборах в Петербурге, губернатор Матвиенко высказалась, что конечно, «Яблоко» должно участвовать в выборах, спикер верхней палаты парламента Сергей Миронов тоже говорит, что должно участвовать, спикер нижней палаты Борис Грызлов – «Конечно, «Яблоко» должно участвовать», тем не менее «Яблоко» не участвует. Вот я боюсь тоже, что честные выборы, а Касьянова на них не допустят.
С.БУНТМАН: Сейчас, одну секунду, Центризбирком проверял, это я цитирую сейчас Вешнякова, и там очень суровый закон, в Петербурге.
С.НОВОПРУДСКИЙ: 10%, да?
С.БУНТМАН: Да-да, и маленькие сроки избирательной кампании, в которой можно что-то исправить или перерегистрироваться, и там действительно они проверили.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, там получается 11 с чем-то, да. в том-то все и дело, что весь закон написан так, чтобы выборов не было, при этом ведь можно абсолютно не сомневаться, что если вдруг где-нибудь… ну то есть понятно, что парламентские партии не должны собирать эти самые подписи, «Единая Россия» не собирала их - почему, спрашивается? Всех поставьте в равные условия, потому что в том-то все и дело, что если у вас партии изначально не в равных условиях, это то же самое, что в экономике – понятно, что в России нет равных условия для компаний, понятно, что если гораздо меньшая компания, условно говоря, частная, и Газпром будут на что-то претендовать, то если условный Газпром этого захочет, то он это получит, а маленькая компания не получит. То же самое – почему, собственно говоря, одни партии должны собирать подписи, а другие не должны?
С.БУНТМАН: Ну что делать? Поставить в равное положение?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Безусловно, поставить в равное положение и прекратить вообще…
С.БУНТМАН: То есть не только парламентские…
С.НОВОПРУДСКИЙ: С моей точки зрения, регистрация партии есть абсолютное и достаточное основание для участия ее в любых выборах.
С.БУНТМАН: То есть такая партия, и все?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, ее МинЮст регистрировал, она официальна, легальна, она существует в правовом поле, она законна, и это есть карт-бланш на участие в любых выборах.
С.БУНТМАН: Хорошо, понятно, вернемся к кандидатам все-таки, закольцовывая эту историю. Еще один элемент я вбрасываю – после перестановок в правительстве ни о чем, пожалуй, так не говорят, как о, сейчас не буду говорить и не полагается говорить, о преемнике, говорят «кандидаты», и вот к Иванову, которого подтянули ближе к Медведеву, появился еще и Нарышкин, и он рассматривается уже как один из возможных кандидатов.
С.НОВОПРУДСКИЙ: В нынешней системе, мне кажется, после назначения премьер-министром Михаила Ефимовича Фрадкова можно рассматривать любого вообще без исключения человека, так или иначе побывавшего во власти в путинскую пору, как кандидата в президенты, потому что нету никакого реального алгоритма, то есть самое-то страшное, почему вообще это дикость – преемничество, и даже президент России признал, что дико говорить о преемнике, потому что в нормальной ситуации кандидата в президенты выбирают партии. Именно поэтому еще партии должны быть уравнены. Мне кажется, что даже партии, которые не представлены в парламенте, все имеют право.
С.БУНТМАН: У нас никогда не было партийных президентов, у нас были партии, которые возникали и видоизменялись с победой того или иного кандидата.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Естественно, при этом, конечно, представить себе лидера Советского союза не члена коммунистической партии тоже было невозможно, то есть формально у нас все-таки партийный лидер в стране был.
С.БУНТМАН: Я имею в виду сейчас, от 91-го до нынешнего периода.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Это да, поскольку в России нет нормального механизма выдвижения кандидатов, это самое страшное, потому что поскольку этого механизма нет, преемником можно называть по каким-то внешним признакам кого угодно.
С.БУНТМАН: А чем индивидуальный принцип ненормальный? Принцип с подписями, с залогами, и так далее – может такой существовать? Может. Даже как при мажоритарной системе кандидатов в депутаты.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Существовать может, при условии, что опять же, все поставлены в равные условия, при условии, что нет очевидной… это даже административным ресурсом не назовешь, то есть понятно, что что бы ни случилось, трудно себе представить, что «Единую Россию» где-то сейчас не допустят до участия в выборах, то же самое – трудно себе представить, что «Едина Россия» может выдвинуть кандидата в президенты без согласования с администрацией президента. По идее партия власти правит страной, но представить себе, что «Единая Россия», не посоветовавшись с товарищами за стеной, выдвигает кандидата в президенты, решительно невозможно. Вот именно поэтому очень важно, если уж такой алгоритм сохраняется, не гадать, будет ли Нарышкин президентом, преемником, еще кто-то, а очень важно дать возможность всем людям и всем структурам, которые хотят выдвинуть кандидата в президенты, в этих выборах участвовать. Очень важно – не посадить Касьянова до выборов, а дать ему возможность поучаствовать в выборах.
С.БУНТМАН: А потом посадить. Проиграет – тогда посадить.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Ни в коем случае. В том-то все и дело, что по закону никогда ничего разбираться не будет в России, по крайней мере, в нынешней России, то есть надо принципиально менять страну, чтобы вообще так или иначе, политические лидеры, которые должны быть равны перед законом, и безусловно, если есть состав преступления в действиях любого должностного лица от президента страны до последнего чиновника на самом низком региональном уровне, вот все эти люди должны отвечать перед законом, спору нет. Просто в России это сейчас невозможно, но в России возможно, что бы там ни было, если Касьянова посадят перед президентскими выборами, кому угодно можно что угодно впаривать, любой умный человек поймет, что это сделано для того, чтобы он не участвовал в президентских выборах.
С.БУНТМАН: Даже если не так, никто не поверит, мало кто поверит.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Конечно, ведь проблема-то не в том, что люди, кто от испуга, кто от нежелания вдумываться, поверили, что Ходорковского посадили за налоговые преступления, но проблема состоит в том, что поскольку за такие же налоговые преступления не то что не посадили людей, а позволили им еще более страшные вещи, если это считать преступлением, потому что это не регулируется законом. Уже много раз говорили, что невозможно сажать людей за преступления, которые не были в то время вообще описаны как преступления, это отдельный разговор, но теперь попробуйте вообще убедить людей, что это не политический заказ. Тех людей, которые способны думать и думают об этом, невозможно убедить, потому что это было сделано абсолютно политическим способом.
С.БУНТМАН: Понятно, да, понятно. Семен Новопрудский, я напоминаю. Как вам нравится предложение, сейчас очень много разных предложений, Валерия Зорькина о нацпроекте «Законность», так условно скажем?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Это вообще просто смешно, мне кажется.
С.БУНТМАН: Почему?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Скажу, почему смешно. Потому что, во-первых, смешной адрес этого закона. Господин Зорькин представляет Конституционный суд, который признал конституционным отмену выборов губернаторов, при том, что в свое время Конституционный суд признавал неконституционным фактически то же самое, то есть человек, который, в общем-то, безусловно, в угоду политической конъюнктуре, Конституция России, кстати, с тех пор не менялась, это по одной и той же Конституции сначала было признано неконституционным, потом, когда исполнительная власть сказала «признавайте», они признали. С другой стороны, что такое нацпроект «Законность»? нужно ли вообще пропагандировать действия…
С.БУНТМАН: Нет, вбухать, простите за грубое слово, деньги, в укрепление независимости судов, обеспечение порядка, укрепление МВД…
С.НОВОПРУДСКИЙ: Вот в том-то все и дело, что…
С.БУНТМАН: Например, если б кому-нибудь хотелось бы уволить, вывести за штат, как говорилось, все МВД, и набирать по новой – деньги нужны – почему не нацпроект?
С.НОВОПРУДСКИЙ: нет, понятно, что если воспринимать нацпроект как способ освоения бюджета, это имеет право на жизнь. Если же воспринимать нацпроект как некую осмысленную политику, главный пример в соблюдении закона, в равенстве всех перед законом должна подавать власть. В нынешней России просто смешно слышать, кто является адресатом, кто является автором идеи. Сама российская власть законы не соблюдает и трактует законы так, как ей удобно. Пока это существует, ожидать от простых, что называется, людей, это нехорошее слово, правосознания и действия по закону, в общем, не приходится, хотя любой человек, безусловно, желательно, чтобы знал законы, и уж обязательно, чтобы он их соблюдал, это очевидно.
С.БУНТМАН: Семен Новопрудский гневно осудил идею.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Идея просто наивная, потому что понятно, что нацпроектом можно объявить все, уже много раз про это говорилось. Вообще то, что в России сейчас объявлено нацпроектами, это нормальная социальная политика государства, вот почему это считается нацпроектом…
С.БУНТМАН: Ну а почему бы и нет? выбирается несколько приоритетных направлений, и сколько лет мы, между прочим, говорили о необходимости национальных проектов, то есть выбирается несколько направлений, ограниченное количество – предположим, здоровье, дороги, образование…
С.НОВОПРУДСКИЙ: Не спорю, но дороги не могут быть нацпроектом, дороги надо строить независимо от проектов. Нацпроектом, допустим, может быть создание более частной вещи, нацпроекта, например, совершенствования пенитенциарной системы, не может быть, мне кажется, а национальный проект строительства качественных тюрем может быть, качественных больниц – да.
С.БУНТМАН: А почему строительство дорог не может быть?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Потому что это каждодневная политика, это никакой не национальный проект, то есть дороги, по определению, должны быть как хлеб, это не может быть никаким приоритетом нынешней эпохи.
С.БУНТМАН: Ну если запущено, почему не бухнуть именно деньги, простите за повторение этого слова, не вложить деньги приоритетно в это, потому что это надо исправить, прежде всего.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Если говорить по такой логике, то у нас пока есть только один нацпроект – тот, который называется нацоборона и госбезопасность, потому что четверть бюджета всего съедает именно эта статья расходов.
С.БУНТМАН: И обещанное повышение на 25% зарплат.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Конечно, да. то есть в этом случае только один нацпроект, по такой логике.
С.БУНТМАН: Национальной безопасности. По телефону, конечно, на ваши заданные вопросы будет отвечать Семен Новопрудский, но вот здесь несколько есть комментариев: Олег Георгиевич из Москвы пишет – «Господа, вы напрасно спорите, давно известно почти всем, что президент будет у нас Жуков», вот Олег Георгиевич, если вы не задались целью подставить вице-премьера…
С.НОВОПРУДСКИЙ: В общем, только маршал Жуков не может стать президентом России в нынешний момент. Когда-то Владимир Владимирович правильно на какой-то пресс-конференции в он-лайне сказал, что вот старше 35 лет, такой вот мужчина.
С.БУНТМАН: Нет, ну он шутил, президент.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Я и говорю, но в этой шутке…
С.БУНТМАН: Потому что он описал конституционную норму.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Вот именно, в этой шутке есть очень большая доля правды, ответа на этот вопрос сейчас нет ни у кого в России, включая президента.
С.БУНТМАН: Хорошо, прежде чем вы зададите вопросы, здесь тревожные такие вещи происходят, тревожные новости – участились убийства, поджоги, нападения на священно служителей разных религий – то мулла, то дом священника православного – о чем это говорит? Потому что, естественно, такие преступления или несчастные случаи, там расследуют, они выделяются из общей массы.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Во-первых, нет достоверной статистики, то есть никто не знает, участились или не участились. То, что такие случаи, к сожалению, происходили и в советские времена, я не говорю про кампании истребления священников, которые были в свое время. То, что они происходили в ранние российские времена, в новейшей истории, сейчас происходят, а что ждать, собственно говоря? Чаще всего, когда такие ситуации расследуются, я не говорю, что во всех случаях, чаще всего выясняется, что все эти чудовищные убийства или поджоги происходят исключительно на почве украсть, то есть чаще всего это абсолютно корыстный мотив, это не попытка убить представителя религии из-за того, что он представитель религии, а попытка взять иконы…
С.БУНТМАН: Причем иногда с идеей, что он сопротивляться особо не будет, это ж не бандит, не крутизна, которую трудно ограбить.
С.НОВОПРУДСКИЙ: В этом смысле, это убийство такое же чудовищное, как убийство на Алтае, семьи журналиста, это убийство, которое показывает реальный уровень жизни очень многих людей и реальное восприятие мира. Что там говорить о нацпроекте «Законность», если люди живут впроголодь и когда они видят иномарку, они готовы зарубить мужчину, женщину и двоих маленьких детей, только для того, чтобы покататься на иномарке, даже не понимая, как ее можно продать, легализовать, ничего такого в голове нет, то есть, условно говоря, следующего шага, третьего шага после совершения этого чудовищного преступления даже в голову не приходит – спрятаться, еще что-то сделать. Таких людей, безусловно, немало, с такими людьми приходится так или иначе сосуществовать, и это как раз показатель того, какой путь надо проделать стране, чтобы таких людей было как можно меньше. Я не говорю, что они есть только в России, конечно же, нет, таких людей много во многих странах, но вот что такое бедность, вот чем бедность страшна.
С.БУНТМАН: Здесь есть еще один барьер – это просто все равно, есть некоторые вещи, которые внутренне даже для преступников бывают запретными. Это что, все больше снимается барьеров, так называемых табу?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Ну, ведь жуткие преступления, мне кажется, совершенно чудовищные, такие резонансные, по-разному их называют, они ведь происходят практически во всех странах мира – и в богатых, и в бедных, то есть тут многое заложено вообще в природе человека, но просто, конечно, если природа человека помножена на некие социальные условия, вероятность такого рода очевидного варварства, которое не имеет никаких уже оттенков, что называется, то есть это однозначное варварство, вероятность его возрастает, потому что если человеческая природа, которая бывает чудовищна по своей сути, любой человек себя до конца не знает, но то, что человек, к сожалению, способен на чудовищные преступления, вся человеческая история об этом свидетельствует, но когда это умножается еще на беспросветность абсолютную, на нищету, естественно, это дает такую смесь, которая вызывает такие ужасны последствия.
С.БУНТМАН: Семен Новопрудский. Мы успеем принять один-два ваших звонка до перерыва. Алло, мы вас слушаем, добрый день.
С. Алло, добрый день, меня зовут Артем. Я бы хотел спросить у Семена – сегодня в Вене будет доклад комиссии об Иране, какой Семен сделает прогноз, и будет ли Россия до конца поддерживать своих иранских братьев по оружию?
С.БУНТМАН: Ну понятно, это уже в конце оценка, и мы это гневно отметаем. Так вот действительно, сегодня один из ключевых моментов в иранской проблеме.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Ну, с Ираном, мне кажется, единственное, что можно прогнозировать – будет война или не будет войны – вот этот главный вопрос, естественно, потому что война с Ираном – это даже не война с Ираком, это гораздо более опасная вещь во всех смыслах. В силу того, что Иран гораздо более пассионарное государство, гораздо более влиятельное на откровенных террористов, чем Ирак. Мне кажется, что все-таки США, в силу внутриполитических, прежде всего, причин, сделают все возможное, чтобы избежать войны с Ираном, хоть и говорят, что карты уже расчерчены, - карты всегда в Генштабах расчерчены, то есть я думаю, что и у нас есть карты, где расчерчены потенциальные противники.
С.БУНТМАН: Не надо выдавать военную тайну.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Я не знаю, к счастью, - меньше знаешь, спокойнее спишь. Я думаю, что войны с Ираном все-таки удастся избежать, при этом Иран, скорее всего, по крайней мере, вот сейчас не подчинится никаким требованиям дополнительным мирового сообщества. У Ирана гораздо больше ресурс сопротивления, чем, скажем, у Северной Кореи, которая все-таки слишком нищая, слишком бедная страна, с одной стороны, и Ким Чен Ир при этом слишком хочет править и наслаждаться роскошью жизни. В этом смысле главная надежда в решении иранской проблемы, с моей точки зрения, - это постепенное давление, экономическое и политическое, почему всегда выступал за максимально жесткие санкции. Все-таки если в Иране станет жить существенно хуже, а уже, надо сказать, все-таки оппозиция нынешнему президенту Ирана растет, вот главная задача состоит в том, чтобы Иран, как ни странно, в рамках своей суверенной демократии, где существуют выборы президента, причем в честной обстановке, при том, что духовный лидер выше, вот главная задача, чтобы Ахмадинеджад не стал президентом на следующий срок.
С.БУНТМАН: Еще раз не стал, да? Семен Новопрудский, мы вернемся к нашим темам и к вашим звонкам через пять минут.
/новости/
С.БУНТМАН: Ведет передачу Сергей Бунтман, а отвечает на ваши вопросы Семен Новопрудский. Артур из Казани задает нам вопрос, вот вижу на мониторе: «Почему отклонили договор с Татарстаном?»
С.НОВОПРУДСКИЙ: Ну, во-первых, я считаю, что, конечно, отклонили его очень хитро, то есть отклонили, чтобы создать видимость политической борьбы в стране между двумя партиями власти – между «Справедливой Россией» и «Единой Россией». Его отклонили без согласования с Согласительной комиссией. Что это означает? Это означает, что Дума может преодолеть вето Совета федерации, после чего, минуя Совет федерации, идет сразу на подпись президенту. Президент договор, перед тем, как он уже обсуждался в думе, завизировал, президент за этот договор, дума за этот договор. Причем его поддержали почти все единороссы. Борис Грызлов сразу после голосования сказал, что Госдума преодолеет вето Совета федерации, то есть договор, фактически, принят, при этом до этого публично выступал против этого договора спикер верхней палаты парламента Сергей Миронов, и вроде бы как палата регионов, тем самым вроде бы как дается такой ритуальный жест – мы против парада суверенитетов, при том, что ничего такого экстраординарного в этом договоре нет, Татарстан никогда в жизни не собирался реально выходить из состава России, и сейчас тем более не собирается выходить.
С.БУНТМАН: Ну, как-то казалось, что договор с Татарстаном – это одно из огромных, великих достижений федерализма.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Безусловно. Но про федерализм сейчас, к сожалению, в России, в Кремле, я имею в виду, мало кто думает, но почти нет сомнений, то есть может, конечно, что-то случится из-за борьбы группировок внутри Кремля, но почти нет сомнений, что в итоге договор все-таки будет в окончательном виде ратифицирован Госдумой и подписан президентом уже как закон федеральной, и почти наверняка этот договор все-таки состоится.
С.БУНТМАН: То есть это такие вот какие-то телодвижения имитационные.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, тем более все равно так или иначе это будет очень… дело в том, что сейчас понятно, что с одной стороны, надо создать видимость борьбы между партиями, с другой стороны, у самого Сергея Миронова будет очень сложный момент в политической карьере. Понятно, что пока у него карт-бланш и индульгенция, он глава второй легальной партии власти, но ему предстоит сложная ситуация – дело в том, что почти нет сомнений, что в новом составе парламента в Петербурге, который будет избран 11 марта, доминировать будут единороссы, а именно представителем Законодательного собрания Петербурга в Совете федерации является господин Миронов, то есть, естественно, у единороссов, в случае чего. Есть такой рычаг, как не проголосовать за Миронова, просто его не…
С.БУНТМАН: Отозвать Миронова?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да, то есть понятно, что скорее всего, этого не случится, но в любом случае, я думаю, что смелость, решительность и нападки на «Единую Россию» все тщательно дозированы, потому что когда дело доходит до дела, обычно даже те скандалы, которые происходят вокруг Ставрополя, когда депутаты-единороссы писали письмо в Генпрокуратуру.
С.БУНТМАН: А вокруг Тувы? Внутри Тувы какой грандиозный скандал.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Да. там грандиозный скандал, но там выиграла все-таки еще не «Справедливая Россия», а Партия жизни выиграла выборы, и не могут поделить. Вторую партию создали, потому что не получается с помощью одной всех, что называется упорядочить людей, которые так или иначе являются частью политического режима в стране, потому что все равно невозможно полностью истребить политическую конкуренцию, она либо теневая, как во всех тоталитарных режимах, даже в самой тоталитарной стране существует теневая политическая конкуренция, либо она легальная, легитимная.
С.БУНТМАН: Понятно. Семен Новопрудский. Алло, добрый день, мы вас слушаем. Кто-то играет на металлофоне, по-моему, - это не время сейчас. Тогда я задам вопрос – у нас уже сегодня с утра беседуют о московских переименованиях, об изменении названий улиц в «Новом центре Москвы», так теперь проектируется назвать Москва-Сити – то, что раньше иноземным нехорошим словом называлось, и вот Силикатные, Магистральные, все прочие заменить на благородные названия людей, плюс «1905-й год» сменить Новым Иерусалимом, вернуть Новоиерусалимскую улицу.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Мне кажется, что здесь сколько людей, столько и мнений, понятно, что всем не угодишь, но каждый раз это попытка переписать историю под некую конъюнктуру. Что можно сделать? Если есть максимально древнее название данной улицы, вот мне кажется, нужно по максимально древнему названию.
С.БУНТМАН: Почему?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Если цель – вернуть историческое название…
С.БУНТМАН: Ну, 1905-го года, может, и вернуть историческое название, но там вернуть имена знаменитых российских и московских людей, которые исчезли с переименованиями внутри кольца.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Ну вот, опять же, с моей точки зрения, если улица, когда ее заложили, называлась Силикатной, пусть она называется Силикатной, а если улица называлась именем того человека, который исчез, пусть она называется именем человека, который исчез. Мне кажется, что если это восстановимо, в принципе, по документам, я говорю, что это совершенно частная точка зрения. Там бывают совершенно идиотские моменты – например, в свое время в Киеве ни с того ни с сего переименовали каким-то образом улицу Анны Ахматовой, а потом другую улицу назвали именем Анны Ахматовой. В общем, поначалу было не очень понятно, почему назвали именем Ахматовой, тоже формальных не было причин – да, великий поэт, спору нет, потом, когда был раж независимости, назвали улицу более украинским названием, а потом думают, как же так, неудобно, мол, вот все-таки Анна Ахматова великий поэт, и решили другую улицу назвать. Вот шарахаться не надо, то есть чтобы не было шараханий, мне кажется, что этот принцип, там, где он применим, лучше его использовать.
С.БУНТМАН: Понятно. Семен Новопрудский. Ваш вопрос, надеюсь, металлофонов не будет. Алло, добрый вечер.
С. Здравствуйте, это «Эхо Москвы»?
С.БУНТМАН: Да-да, пожалуйста, задавайте вопрос, только представьтесь.
С. Андрей, Екатеринбург.
С.БУНТМАН: Да, пожалуйста, вопрос.
С. Вот слушаю, как Семен говорит, кстати, кино вспомнил про Индиану Джонс, когда он вышел против каратиста, и тот начал руками махать…
С.БУНТМАН: Я вас понял, ерунду вы говорите, ближе к кино, смотрите внимательнее, там потом есть опровержение этого всего, в общем, ерунду человек говорит. Алло, добрый вечер. Телефонную станцию, наверное, взяли какие-то большевики. Так, вернемся к договору, потому что это очень важно. Вот Ольга считает, что договор с Татарстаном был задуман и осуществлен, как абсолютно виртуальный (почему?), и он никогда не должен был вступать в действие, это фикция, дымовая завеса, спущенная с Кремля. Заблуждение, нет?
С.НОВОПРУДСКИЙ: Он не столько виртуальный, сколько символический, но ведь нельзя слово «символический» здесь трактовать как ругательное. Собственно говоря, все государство состоит из жестов и символов, потому что понятно, что да, мы несимметричная федерация, я извиняюсь за это выражение, но это факт, - то есть есть республики, области, есть автономные области, и если это договор, который никакого отношения не имеет к параду суверенитетов, к попыткам создать какие-то невероятные особые условия, если он не принимается, это, в общем, так или иначе, но есть некоторый жест против все-таки второго по численности народа в России, поэтому со всех точек зрения разумнее этот договор ратифицировать.
С.БУНТМАН: И все-таки федерализм. Меня так, честно говоря, волнует это и обижает, - Россия ведь все-таки федерация.
С.НОВОПРУДСКИЙ: Конечно. Более того, именно этим и сильна, потому что как у унитарного государства у нее гораздо меньше шансов быть прочным и сильным, конечно.
С.БУНТМАН: Спасибо большое, Семен Новопрудский. Вопросы, которые сегодня задавали, и темы, которые у нас были, естественно, будут развиваться, и в наших вечерних программах, я имею в виду «Эхо Москвы» и RTVi тоже, присутствовать. Всего вам доброго, Семен Новопрудский отвечал на ваши вопросы, вел программу Сергей Бунтман, сегодня будет у нас еще один сеанс «Особого мнения», в 19.08, до свидания.
С.НОВОПРУДСКИЙ: До свидания.