Леонид Радзиховский - Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2007-10-18

А.ВОРОБЬЕВ: Приветствую всех, кто в эти минуты смотрит телекомпанию «АрТиВи-Ай» и слушает радио «Эхо Москвы». Это программа «Особое мнение», Леонид Радзиховский традиционно по четвергам в это время. Я - Алексей Воробьев. Здравствуйте, Леонид.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Добрый вечер.

А.ВОРОБЬЕВ: Много сегодня вопросов, но их можно сгруппировать по темам – понятно, что главный информационный повод этого дня - общение президента Путина с народом, - такая финишная прямая линия, как многие успели окрестить сегодняшнее событие. Что вы бы выделили, в первую очередь, в сегодняшнем общении с нардом?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Во-первых, я бы сказал, что эта линия блистала отсутствием политики. Кроме рассказов об эротических сибирских грезах Олбрайт: «Хочу Сибирь, и немедленно», - как сказал какой-то испуганный сибиряк – что он не хочет Олбрайт, а Олбрайт хочет Сибирь, и вот острота Путина про эротические чьи-то грезы – кроме этого острых политических сюжетов я в этой линии как-то не заметил.

А.ВОРОБЬЕВ: А разве были острые политические сюжеты в предыдущих линий общения?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Алексей, убейте меня, если я помню, что было в этих линиях – честно вам скажу. Ну, может быть было, может быть, не было.

А.ВОРОБЬЕВ: Как правило. Путин общается на тему политики, или околополитические темы уже за рамками дискуссии с народом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, может быть – народу политикой заниматься не к чему, да и незачем. Так что - ну, как всегда – пеленки, распашонки, «повысим», «углубим», «раздадим», «усилим» - Путин как всегда демонстрировал великолепную память. Миллион цифр, которые он знает, быстрое решение вопросов, и так далее - Путин молод и здоров – этот слоган у нас всегда актуален. Это первое. Второе – мне очень понравилось, что вопреки многим злопыхателям, у нас действительно демократия. Например, председатель ЦИК Чуров внимательно смотрел запись этой передачи, и не нашел в ней признаков предвыборной агитации. Я очень волновался на самом деле за судьбу «Единой России», так как если бы Чуров признаки предвыборной агитации нашел, он бы снял «Единую Россию» и лично Путина с выборов. К счастью, внимательно изучив текст этого интервью. Чуров признаков предвыборной агитации не нашел. Например, когда Путин объяснял, почему он пошел на выборы и почему надо голосовать за "Единую Россию" – это не является предвыборной агитацией. И это правильно, потому что в чем тут предвыборная агитация? Просто Владимир Владимирович объяснил свою точку зрения, почему надо голосовать за «Единую Россию» - он же не сказала - голосуйте. Он объяснил свою личную точку зрения. Этот пример, я бы сказал, зрелой демократии, пример того, что у нас законы абсолютно одинаковы для всех, и исключений не бывает, что Чуров и показал.

А.ВОРОБЬЕВ: Подозреваю, что многие могут не понять этой тонкой иронии.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Какая уж тут ирония, позвольте?

А.ВОРОБЬЕВ: Напомним, что по закону агитацией может считаться какой-то положительный отзыв о какой-то одной политической силе без упоминания других политических сил.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, не было положительного отзыва об одной политической силе без упоминания других. Просто было сказано, почему гражданин РФ Путин В.В. счел своим долгом стать во главе данной политической силы – не было призыва голосовать за эту политическую силу. Таким образом, еще раз повторяю, мы сегодня были свидетелями действительно того, что закон абсолютно одинаков для всех, и никаких исключений не признает.

А.ВОРОБЬЕВ: Без тени улыбки говорит Л.Радзиховский, но здесь нужно, вероятно, слушать паузы. Впрочем, как им угодно. Скажите, вам стал более понятен «План Путин».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Знаете, признаюсь вам откровенно – не стал. Вот чего не стало, того не стало. И про сибирские грезы Олбрайт стало, и про ЦИК стало, а вот про «план Путина» ничего не стало.

А.ВОРОБЬЕВ: А про новую конфигурацию власти?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А про конфигурацию и того менее понятно стало. На самом деле проблема очень серьезная. Потому что, что же все-таки будет, черт возьми? То, что Путин не будет президентом – это мы уже выучили как «Отче наш», и в этом никаких сомнений нет. В общем, более или менее понятно, что любое другое положение Путина в системе власти означает двоевластие, а это даже не разделение властей, а это разделение всей системы власти, обострение ее грызни с весьма роковыми для России последствиями - и это понимают все. И конечно, это прекрасно понимает В.В.Путин. Но как он при этом может каким-то образом остаться в системе власти и не стать вторым центром власти - быть, как все сейчас говорят в один голос, национальным лидером, - великолепно, чудесно и замечательно. Но как он может быть этим самым национальным лидером, и не создать второго центра власти, и не создать двоевластия - вот это какая-то геометрия Лобачевского, которая мне абсолютно недоступна, - такая анти-геометрия Лобачевского: вот как эти две параллельные прямые - президент формальный и президент моральный, то есть, Путин, - нигде не пересекутся – не будет конфликтов, не будет раздела, и так далее – не понимаю. Вот чего не понимаю, того не понимаю. Более того. Путин сказал, что не надо обрезать функции президента – полностью, на 200% согласен. Россия – страна единовластия, - моя точка зрения, весьма неоригинальная, надо сказать. Россия - страна сильной централистской власти, страна, которой парламентская власть, с моей, опять же, точки зрения, опять же, абсолютно не оригинальной - крайне противопоказана. То есть, вариант усиления парламента и правительства – тире - «Единая Россия» во главе с Путиным – это, по-моему, вариант, крайне опасный для России. И Путин его отметает, он говорит – нет, функции президента обрезать не будем. Великолепно. Но куда в этой конфигурации попадает человек по имени В.В.Путин, с его моральным капиталом, плюс политическим капиталом, полученным в результате этих самых выборов? Извините, не понимаю.

А.ВОРОБЬЕВ: Ну да. Вероятно, нужно уходить из политологии. Но об этом – через некоторое время. Небольшая пауза, и мы вновь в эфире.

РЕКЛАМА

А.ВОРОБЬЕВ: Это «Особое мнение» Леонида Радзиховского. Мы продолжаем. Итак, закончили на конфигурации власти, в которой вы не видите места Путину. Лишь напомню цитату - президент Путин произнес эти слова после прямой линии общения с народом, уже общаясь с журналистами. Он высказался против того, чтобы обрезать полномочия президента и добавлять их правительству, и напомнил: «У нас не два центра власти, а один – глава государства вместе с парламентом». Вот так. Не больше и не меньше.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Я бы сказал, что в той части, где Путин говорит, что нельзя урезать полномочия президента и нельзя увеличивать полномочия правительства - я обеими руками за мнение Путина – полностью с ним согласен. Когда же он говорит, что у нас не два центра власти, а один – президент и парламент-то есть, законодательная и исполнительная власть – это один центр власти – это некоторое открытие в области политологии. Вы, верно, заметили, что мне, наверное, действительно отваливать из профессии – это некоторый переворот в области политологии, Монтескье 98 раз перевернулся в гробу. Монтескье – это автор вредной, буржуазной теории разделения властей - абсолютно буржуазной теории. Теперь доказано, что эта теория совершенно неверна, что две власти «суть одно есьм», что когда человека спрашивают - у тебя двое родителей, папа и мама? - он отвечает – один – семья. Так оно, наверное, и есть. Один центр власти под названием президент плюс парламент – это, опять же, пример не-евклидовой геометрии – вот это второе открытие, которым Россия потрясает мир. Вот когда Лобачевский придумал свою не-евклидову геометрию, что две параллельные прямые могут пересечься - это был действительно переворот в области геометрии и физики. Открытие, что законодательная и исполнительная власть – суть один центр – это открытие в области политологии ничуть не меньшего масштаба, должен сказать откровенно. Но тем не мене – даже приняв это открытие, а я его, естественно, принимаю. Просто понять не могу. Но квантовую физику я тоже понять не могу. Так вот, приняв это открытие, я все равно не понимаю, где в этом едином центре власти будет находиться Владимир Владимирович. Потому что слишком велик его вес, слишком велик его политический капитал, и куда бы, в какую бы часть системы власти этот вес и этот капитал не попал - автоматически. Против желания Путина, без желания Путина, вне желания Путина, - вся система тут же будет перекошена в эту сторону. Это просто очевидно: слишком большой он набрал политический вес.

А.ВОРОБЬЕВ: Но, тем не менее, он высказывается за необходимость оппозиции в парламенте – левой и правой оппозиции.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Но не оппозицией же он будет, помилуйте, - это же вообще смешно. Что, Путин будет оппозицией? Кому? – хотел бы я знать.

А.ВОРОБЬЕВ: Нет, я не отвожу место оппозиции г-ну Путину.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я понимаю на самом деле проблему Путина – отчасти понимаю вот, каким образом: последние безобразия, чему мы все свидетели, вот эти драки бульдогов под ковром, когда они уже из-под ковра друг в друга газеты бросают – то один залает в одной газете, то другой залает в другой газете.

А.ВОРОБЬЕВ: Вы имеете в виду спецслужбы?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я имею в виду, что скандал между российскими спецслужбами в условиях вертикали дорос уже до полного абсурда – когда руководители тайной полиции, попросту говоря, выясняют отношения через прессу – такого, насколько я знаю, вообще в истории не было. Ковер елозит со страшной силой, по-видимому – он так ходуном ходит. И вполне возможно, что в этой ситуации Путин пытается своим весом этот ковер придавить, чтобы бульдоги все-таки не выскочили из-под ковра на глазах у изумленной публики, как-то сдержать эти внутренние противоречия, как-то разгладить этот ковер – хотя бы до того момента – в марте-мае 2008 г., когда Путин уйдет. То есть, попросту говоря, в этой ситуации, когда так обострились классовые противоречия между разными спецслужбами, в этой ситуации просто повернуться, и махнуть рукой – делайте, что хотите, - это значит, по-видимому – может быть, по мысли Путина - обрушить всю эту самую вертикаль. И он, как тот Атлант, подводит плечи и держит вертикаль. Его авторитет, вес, его политическая активность сдерживает эти противоречия, давит этот ковер, не дает им выскочить и разгрызть друг друга – понимаю. Другого не понимаю – что будет, когда он все-таки уйдет? – если он уйдет.

А.ВОРОБЬЕВ: Что будет с нами.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: С ковром, а следовательно, и с нами. Потому что когда они выскочат из-под ковра, если они выскочат из-под ковра, и начнут грызться в открытую - в общем, это не очень хорошо. Это первое – не понимаю, что будет с ними, когда они выскочат из-под ковра. И второе, опять же – не понимаю, что означают в переводе на русский язык слова «национальный лидер». Что это значит функционально в системе власти? Да, был национальный лидер Ганди - о котором, кстати, может быть, не случайно поминал несколько месяцев назад Путин - не занимал политических постов. Но я не знаю, как устроена политическая система Индии, какое место в ней занимал Ганди. Был национальный лидер Ден Сяо Пин – практически не занимал постов. Какой-то он там председатель ихнего военного совета, еще что-то – ну. Номинальная должность – но это другая система, другая политическая культура, конфуцианский Китай. Кроме того, не забудем, что Ден Сяо Пину было уже за 80.

А.ВОРОБЬЕВ: давайте сделаем такие зацепки в теме. Александр из Киева: «Премьер Китая - Худзиньтао откровенно заявил на съезде, что для его страны не подходит западная демократия, либеральная экономика и ценности. Когда уже Путин решится на такой поступок, тем более, что все уже для этого есть».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А что значит - «решится на такой поступок»? На поступок мы уже давно решились: у нас нет западной демократии, у нас кроме как в быту – в плане зубных щеток, костюмов и телевизоров - нет западных ценностей, у нас нет западной политической системы. А вслух это объявлять? А зачем это вслух объявлять – это и так все знают. Кроме того, вслух это недавно объявил не президент Путин, а президент буш недавно сказал, что Россия – это страна, в которой должна быть сильная централистская власть - если я правильно понял Буша. Согласен в этом вопросе с Бушем на 100%.

А.ВОРОБЬЕВ: Виктор из Москвы: «Объясните, почему переизбрать президента на третий срок нельзя, даже если этого хочет народ? Ведь исполнение воли народа – это и есть демократия».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, это глубочайшее заблуждение. Исполнение воли народа совершенно не есть демократия. Например, полинезийцы съели Кука. Был ли это вполне демократический поступок? Спорный вопрос. Для меня – нет, не демократический. Воля народа бывает разная. Демократия – это следование некоторым наборам формальных правил, придуманных во вполне конкретных местах – на проклятом Западе. Вот, что такое демократия.

А.ВОРОБЬЕВ: Где существует разделение властей, исполнительной, законодательной и судебной.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Разделение властей, гарантии прав меньшинства, открытые СМИ, нельзя призывать к насилию, к национальной исключительности – скучнейшие, глупейшие западные правила, которые полностью противоречат духу многих народов. Более того, духу большинства народов. И, тем не менее, - это демократия. А съедание Кука при полном согласии 90% населения – не демократия.

А.ВОРОБЬЕВ: Тимур: «Вы обратили внимание, что накачку футболистов сборной премьером Зубковым показали на Первом только после победы. К чему бы это?»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: К тому, что Зубков не может ошибаться, естественно.

А.ВОРОБЬЕВ: «Мне бы хотелось понять, что вы думаете о решении больше не пускать журналистов на заседания правительства. С чем это связано, на ваш взгляд? С вероятной опасностью того, что авторитет членов Кабинета Зубкова будет падать в регионах, или все же с более принципиальными вопросами политического свойства?»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Черт его знает. Может, они воруют там что-то. Журналюги народ отпетый совершенно - кто-нибудь оставит золотую паркеровскую ручку – хвать, нету.

А.ВОРОБЬЕВ: давайте серьезно – в самом деле, с чем вы связываете эту историю?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Во-первых, на эту тему неплохо высказался Кудрин. И я склонен ему верить, - что вовремя протокольных съемок все равно толком ничего не скажешь, работаешь на камеру. Ну и кому это надо? Действительно – заседание правительства, надо ругаться всерьез, иначе зачем им заседать? Просто друг на друга смотреть? Они и так знакомы. Традиции открыто, остро и злобно говорить в присутствии журналистов у наших чиновников нет. А приглаженные, келейные заседания на камеру нашим чиновникам не нужны. Поэтому, с этой точки зрения, я считаю, что это совсем неглупое решение - во всяком случае, ничего плохого в нем не вижу.

А.ВОРОБЬЕВ: Владимир из США: «Путин, несмотря на все заверения, решил остаться во власти и надолго. При операции по легитимизации власти Путина будет период двоевластия – новый президент и Путин. В это смутное время никому не подчиняющиеся силовики могут вмешаться в процесс на своей стороне».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Мы об этом говорили всю передачу.

А.ВОРОБЬЕВ: Действительно, вопрос отработан. Геннадий из США: «Путин наградил чабана высшим орденом страны. Не бросая тень на тяжелую профессию чабана, проясните мне, какое дело государству и его главе к тому, что человек спас чью-то частную собственность, даже если эта собственность – бараны. При этом рисковал жизнью. Было бы понятно, если бы ему объяснили, что жизнь человека дороже бараньей, даже если их 500 штук. Неужели возвращается советский маразм?»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: первый раз в жизни слышу об этом чабане – ничего сказать не могу.

А.ВОРОБЬЕВ: «Героя России» получил человек за спасение отары то ли овец, то ли баранов.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть, это были какие-то особые бараны? Может быть, в них новейшие технологии, нано-технологии, и с этого начнется подъем России. Мы же не знаем, что в мозгах у этих баранов.

А.ВОРОБЬЕВ: С баранами много всяких происшествий на этой неделе. Вот Стерлигова помните, в Афганистане задержали на пару дней местные лидеры вооруженных соединений?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: было такое.

А.ВОРОБЬЕВ: «Леонид, вам не надоела политика, не хотелось переключиться на что-либо другое? Испытываете ли вы от этого некий внутренний драйв, или это просто способ зарабатывания денег?»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это способ зарабатывания денег.

А.ВОРОБЬЕВ: «Кем бы вы хотели быть, если бы судьба предоставила возможность выбирать?»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Если б я был не я, а лучший и справедливейший в мире человек, то я бы на коленях просил бы любви и руки вашей.

А.ВОРОБЬЕВ: Это вы Борису.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не Борису, а вообще. Если бы я был не я. Бори спрашивает, что было бы, если бы я был не я. Отвечаю: если б я был не я, а лучший и справедливейший в мире человек, то я бы на коленях просил бы любви и руки вашей. К кому я обращаюсь – это уж мои проблемы.

А.ВОРОБЬЕВ: «Как вы считаете, якобы предполагаемое покушение на Путина действительно имело место быть, или это отрыжка борьбы спецслужб за близость к телу» - Грищенков Максим.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Зная зверский нрав Бориса Абрамовича, и зная его успехи, головокружительные успехи, в деле убийства Политковской, а затем в деле убийства Литвиненко, я ни одной секунды не сомневаюсь, что этот адский план он выносил. Более того, есть доказательства, что покушение готовилось, и готовил его, естественно, Борис Абрамович - он заранее озаботился алиби: безобразная сцена с Абрамовичем в лондонском магазине - это же способ отвлечь от себя внимание: вот, я такой тихий, пушистый. А на самом деле в это самое время эмиссары Бориса Абрамовича, естественно, летели в Иран. Но были, естественно, вовремя разоблачены.

А.ВОРОБЬЕВ: Уважаемые радиослушатели и телезрители, вы должны будет растерзать г-на Радзиховского через 5 минут, когда будут подключены прямого эфира. Делаем перерыв.

НОВОСТИ

А.ВОРОБЬЕВ: Еще раз здравствуйте, это «Особое мнение» и Леонид Радзиховский отвечает на ваши вопросы. В этой части эфира мы подключили телефоны прямого эфира - 363-36-59 московский телефон. Давайте вернемся к тому, что президент сказал за рамками общения с народом – он сказал журналистам, что «лет через 15-20 властный механизм будет отлажен настолько хорошо, что это позволит перейти от ручного управления к автоматическому». Вот этот срок - 15-20 лет - вы считаете, что это реально? С тем наборов инструментов, которым гордится президент.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Но за это время, как говорится, «либо шах, либо ишак могут и помереть. Не знаю я, что будет через 15 лет – боюсь, откровенно говоря, что и сам Путин этого не знает. Хотелось бы, чтобы был налажен, но пока что, по-моему, мы как-то не очень ползем в том направлении, где это налаживается. Еще раз повторяю – если будет двоецентрие в системе власти, то механизм разладится до такой же точно степени, как было в 1991-1993 годах. Поэтому три опасности, с моей точки зрения, всерьез говоря, стоят перед нашей страной: опасность первая, и очень важная – это двоецентрие. Вольное или невольное – Россия - большая страна, но две системы власти - это многовато даже для нее. Это опасность номер один. Опасность номер два - это значительное усиление парламента. Причем, проблема не в том, что это плохой парламент, в котором сплошная «Единая Россия», или хороший парламент. У Искандера в «Созвездии Козлотура» есть такая фраза про разведение козлотуров: «Интересное начинание, но не для нашего климата, понимаешь». Вот парламентская демократия - интересное начинание, но не для российского климата, - с моей точки зрения. Поэтому значительное усиление парламента – это очень плохо для России. И третье – это открытая драка спецслужб в случае быстрого, обвального ухода Путина. Вот вам волк, коза и капуста. А.ВОРОБЬЕВ: Что значит - значительное усиление парламента. Не очень понимаю.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Элементарно, Ватсон».

А.ВОРОБЬЕВ: Противостояние исполнительной власти?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Элементарно

А.ВОРОБЬЕВ: Попытка в спорах выявить суть проблемы?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Значительное усиление парламента означает изменение той самой неразменной Конституции, при котором администрация президента не контролирует парламент – это в Конституции не прописано, что она контролирует, но это уже по факту. А на уровне Конституции это значит, что министров - в том числе, министров обороны…

А.ВОРОБЬЕВ: Вы имеете в виду парламентскую республику в таком случае?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я имею в виду ту или другую степень перехода к парламентской республике. Это прекрасно работает в Европе. Как это работает в России, мы никогда не видели. Но в условиях тяжелого кризиса, который два раза был в России – в 1917 и в 1991-1993 гг., - не от хорошей жизни резко увеличилась роль парламента. И оба раза это приводило к катастрофе. В 1917 г. - к великой катастрофе, в 1993 г. - к мелкой катастрофе. А большой катастрофы удалось избежать именно тем, что парламенту открутили голову, отрубили голову, точнее, и эта курица с отрубленной головой с тех пор и бегает. А вся полнота власти перешла в один центр. Плохо ли, хорошо ли, но этот центр с 1993 г. страной может руководить. А в 1991-1993 гг. ни он не мог руководить, ни парламент не мог руководить.

А.ВОРОБЬЕВ: Л.Радзиховский. И ваши телефонные звонки.

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей, из Москвы. Леонид, я согласен с вашей точкой зрения, если страна находится в условиях кризиса. Но у нас сейчас не кризис, а наоборот, страна развивается весьма успешно. И вот разделение властей все ведущие политологи называют наиболее успешной формой контроля власти. То есть, если вы призываете к такому авторитаризму, это же - ну, ведет к загниванию, к абсолютной косности власти. Вы вообще думаете, что говорите?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я вообще имею привычку думать, что я говорю, даже в эфире. Так вот по этому поводу могу сказать следующее – знаете, есть такое мудреное выражение, а может быть, очень простое - все хорошо в меру. Вот к этой невеликой мудрости, с моей точки зрения, сводится вся на свете политология. Тирания хороша? – нет, плоха. Анархия хороша? – нет, плоха. Два столбика забили, ищем между ними золотую середину. Вот мера этой золотой середины в каждой стране своя.

А.ВОРОБЬЕВ: Кто должен искать эту меру?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Страна, народ, политические лидеры - это уже другой вопрос. Но практически – политические элиты, на самом деле. Теперь, смотрите: есть такое знаменитое высказывание одного, единственного, может быть, великого политика 20 века - «Демократия - самый худший вид правления, не считая всех остальных». Применительно к России я бы это высказывание все-таки изменил: «Просвещенный авторитаризм - самая худшая форма правления в России. Не считая всех остальных». А все остальные – это тирания, которую мы имеем тысячу лет, и это краткие проблески парламентской анархии.

А.ВОРОБЬЕВ: А нынешнюю форму правления вы называете просвещенным авторитаризмом?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Сейчас она не слишком пресвященная, но в общем, да, ближе к этому.

А.ВОРОБЬЕВ: Вы считаете ее оптимальной?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Практически да. Объясню, что имею в виду.

А.ВОРОБЬЕВ: У нас осталось три минуты, и боюсь, что мы не сможем дать слово остальным слушателям.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Но вопрос-то важный, да?

А.ВОРОБЬЕВ: Конечно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вопрос важный. Разделение властей в какой-то мере необходимо. Но не в той мере, в какой оно есть в Европе. Если нет никакого разделения властей, если нет вообще законов – в принципе, просто отменены – то это называется тирания. В России ее имели в той или иной форме, смягченной, - скажем, внутренней дисциплиной царя, - сотни лет. Не смягченной никакой внутренней дисциплиной царя – в течение первых лет большевизма - от 1917 до 1970 гг. - просто потом это все сгнило. Это тирания, это национальная катастрофа. Парламентская республика и парламентская анархия – тоже проходили, тоже плохо. Значит, нужен некий баланс между ними. Он находится трудно, находится экспериментально. Но я еще раз повторяю - как первая, так и вторая грань для России страшно опасны. А то, что вы говорите, что парламентская республика появлялась в минуту жизни трудную, в условиях кризиса, а сейчас не кризиса – да, согласен. Но я думаю, что если бы сейчас власть перешла практически к парламенту, то кризис бы появился.

А.ВОРОБЬЕВ: Не совсем все-таки могу понять то, что вы говорите – чем вас все-таки не устраивает разделение властей?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Разделение властей меня в значительной степени устраивает. Меня не устраивает наличие двух центров власти, каждая из которых претендует на всю полноту власти. В условиях нашей политической культуры это не разделение властей, а разделение страны - это две большие разницы.

А.ВОРОБЬЕВ: И еще один звонок, вероятно, последний. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, меня зовут Галина, и я звоню из Хайфы. У меня такой вопрос - вы не хотите рассмотреть, г-н Радзиховский, такую ситуацию – народ полюбит нового президента по пословице «Ты начальник, я дурак», и Путина сразу перестанут любить, потому что будет другой начальник. А Путин спокойно, на накопленные им деньги за время работы, на яхте, подаренной Абрамовичем, или кем-то, отбудет в какую-то хорошую страну.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вашими бы устами, да мед пить. Вот есть некий политолог Белковский, который нам уже это несколько лет объясняет - что Путин равнодушный гедонист, циник, все желание которого - схватить деньги и уйти. Мне кажется, судя по последним событиям, это не так, может быть, г-н Белковский крупно ошибается в своем анализе Путина.

А.ВОРОБЬЕВ: Г-н Белковский не может сейчас вам ответить.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Бог с ним, с Белковским. Коротко говорят – Путин не один, за ним огромное количество людей. Опираясь на его авторитет, они просто так на яхту не сядут, и никуда не уплывут. И наличие такого центра власти с большой вероятностью будет означать столкновение двух центров власти.

А.ВОРОБЬЕВ: Мнение Леонида Радзиховского, мы ровно в этом составе встретимся в следующий четверг.