Сергей Доренко - Сергей Доренко - Особое мнение - 2008-01-07

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, уважаемые слушатели и телезрители. Программа «Особое мнение». В студии Матвей Ганапольский и Сергей Доренко. Добрый вечер.

С. ДОРЕНКО: Добрый вечер.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сергей перед началом программы принёс всякие-разные листочки.

С. ДОРЕНКО: Прочитал их ещё не все.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебе зачитаю последнее сообщение, пару минут назад пришло. Чем оно замечательное? Оно говорит о расколе внутри центральной избирательной комиссии.

С. ДОРЕНКО: Говорим о Грузии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. В какой-то степени это перевод суммарный того, чего ты принес. Читаю. Очень интересно. «Члены ЦИК Грузии, представляющие оппозиционные партии, угрожают не подписать итоговый акт о подсчете голосов на президентских выборах. Как заявил один человек, данные, поступившие по отдельным избирательным участков, не совпадают с теми, которые публикуются в ЦИК и Интернете, к примеру, у нас копия акта избирательной комиссии с 11 участков в Батуми, по которым Саакашвили получил поддержку 175 избирателей, однако на сайте ЦИК с этого участка Саакашвили записали поддержку 755. По его словам представители оппозиции не подпишут итогового акта о выборах, если так называемые неточности не будут устранены». Казалось бы, казало-мазало, но в ЦИК на этот час подсчитано 95 процентов бюллетеней, согласно этим данным лидирует Саакашвили, набравший 51,9 процента. Я напомню, что, чтобы не было второго тура, нужно 50 процентов + 1 голос. Поэтому можно понять, и тут я перехожу к вопросу, насколько сейчас будет ожесточённая борьба за эти проценты.

С. ДОРЕНКО: Борьба уже идёт за проценты, я понимаю, это уже дело арифметики, это уже как считают. Мне кажется, что признать ли выборы легитимными – вот принципиальная и главная вещь. Эти выборы дают мандат направление от народа или нет? Потому, что, ну давай гротеск! Предположим, что проголосовал один человек, этого не может быть, но тем не менее, математическая конструкция. Проголосовал один человек, например, за тебя или за меня. Мы выходим к народу и говорим – проголосовали все. Понятно, что эти выборы никто не признает легитимными, поскольку все понимают, что никто не видел живого человека, который бы за тебя или меня голосовал. Правда же? Ты не сможешь править, не опираясь на штыки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну и?

С. ДОРЕНКО: Вот если ложь превышает…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: …50 процентов + 1 голос, да?

С. ДОРЕНКО: Поверь мне, если ложь превышает некое разумное понимание, то человек становится де-факто нелегитимным, он вынужден будет опираться на 7 ноября, на дубинки, на побои, на избиение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так превышает или нет?

С. ДОРЕНКО: Я думаю, что превышает. Я получил без пяти семь по Москве 3 отчёта. Вот первый отчёт. Миссия обозревателей интернациональных экспертов Центра для электоральных систем президентских выборов, очень кручёное название с массой родительных падежей по-английски. Но возглавляет, как я понимаю, израильские люди, Александр Цинкер и Барух Беннерия, посол. Они пишут о том, вот жирным выделено, что выборы не могут быть признаны, как прозрачные и открытые, согласно стандартам международного электорального кода. И так далее. Здесь перечисляется масса нарушений. Масса нарушений. В том числе, кстати, в Тель-Авиве.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это серьёзные нарушения.

С. ДОРЕНКО: Центральная Европейская группа политического мониторинга. Александр Жеран, председатель, вот подпись. Масса нарушений. Коррупция, всё в пользу Саакашвили, кандидат № 5 и далее. И какой вывод? Выборы 2008 года не могут быть характеризованы, как демократические, прозрачные и легитимные и проведенными в соответствии с европейскими принципами демократии и международного права. Это Центральная европейская комиссия. Третья. Американская. Независимый американский центр политического мониторинга. По нашим рапортам, по нашим докладам, по нашим наблюдателям было много коррупции и нарушений электорального грузинского закона. И далее такой список нарушений. То, что эти выборы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай я задам вопрос, а ты ответишь. Я тебе таких центров 500 нарисую, честно говорю. Я сегодня смотрел телевизор, ты знаешь, у меня Тамара круглые сутки смотрит грузинское телевидение..

С. ДОРЕНКО: Ну да, ты же связан с Грузией.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Я, правда, прячусь все время от телевизора и прошу сделать тише, потому, что у нас уже просто чрезмерно.

С. ДОРЕНКО: Всюду грузины!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Заполонили. Как-то представители ОБСЕ, всякие-разные люди, которые там были, они говорят, что, в принципе, всё прошло спокойно и нарушения носили локальный характер. Поэтому возникает вопрос – кому верить?

С. ДОРЕНКО: Кому верить. Когда верить некому.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Вот сейчас я считаю, мы иногда с тобой затрагиваем вопрос, касаемый работы журналиста. Я хочу тебе сказать, что сейчас мы очень долго, по всей видимости, будем в подвешенном состоянии, потому, что мы не понимаем, где правда. Ясно, что, наверное, оппозиция выйдет, они покричат, а Саакашвили выйдет и скажет: «Ребята! Перестаньте! Умейте проигрывать!». А оппозиция скажет: «Саакашвили, умейте проигрывать!»

С. ДОРЕНКО: Саакашвили по настоящему больше не независимый политик и он не свободен в принятии решений. Он реально не свободен в принятии решений. Он уже человек на штыках 7 ноября. Этот парень не может принимать решений больше без тех, кто подарил ему 7 ноября его победу и эти выборы 5 января. Выборы 5 января были подарены ему дубинками 7 ноября. Он больше не свободный парень.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай об этом поговорим. Не очень понимаю. Объяснишь. Сергей Доренко. Мы продолжим после очень короткой паузы.

РЕКЛАМА

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сергей Доренко в «Особом мнении». Я хочу тебе сказать, что, наверное, есть такое слово «муссироваться». Вот сейчас с твоей лёгкой подачи будет всё время муссироваться, что эти выборы подарены Саакашвили, его победа, теми штыками.

С. ДОРЕНКО: Конечно штыками!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это абсолютно не правильно, извини. Если после тех штыков, как раз надо было проголосовать против него. Он нормально ушёл в творческий отпуск.

С. ДОРЕНКО: Он не нормально ушёл, он ездил с эскортом на правительственных машинах, как президент.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это было. Это всё понятно. Это я всё… Пусть они хоть сто лари носят домой. Это не имеет значения. Самое главное, что люди приходят, заходят в кабинку, я имею ввиду людей, я не имею ввиду вбросы. Они заходят, голосуют. Если бы уровень ненависти, неприятия его был бы такой, как ты говоришь, знаешь, когда ты сказал, что выше какого-то уровня, он бы проиграл.

С. ДОРЕНКО: Если бы это были честные выборы. Если бы это не были вбросы. Но мы об этом узнаем чуть позже, потому, что..

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Узнаем ты считаешь?

С. ДОРЕНКО: Узнаем с помощью народа. Если народ скажет, что, если тех, кто проголосовал за Саакашвили, действительно, дома, они останутся дома, они не выйдут на улицы, это будет понятно, что их чертовски много. Выйдет 5 придурков на улицу, которые были против Саакашвили, остальные будут стоять у окна, показывать на них пальцем и кричать: «Вот они, идиоты!» Но я считаю, что есть некая политическая логика, Матвей. Я попытаюсь доказать свои слова. Политическая логика зависимости, потому, что любой лидер зависит от своих подчинённых. И от методов, которыми он работает. Если Саакашвили 7 ноября принял решение, продиктованное Бокерия и братьями Руруа, избивать людей и пролить кровь, если он принял это решение, то он теперь их кукла, он их клоун. Он просто клоун этих ребят. И они дали ему тогда, 7 ноября, единственную новую легитимизацию, наши штыки. Понимаешь, если бы я тебя спас в такой ситуации и ты бы сказал: «Серёжа! Давай, всех метель!» Я бы потом к тебе приходил и говорил: «Матвей! Извини, пожалуйста, но ты без меня просто мартышка. Я тебя спас».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уже один говорил ему так. Сейчас сидит в Германии и пытается получить политическое убежище. Окруашвили называется.

С. ДОРЕНКО: Они ему создали ситуацию, в которой он от них просто зависит теперь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну кто это сказал?

С. ДОРЕНКО: 7 ноября, когда он пошёл и оформился в качестве.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серёжа! Это извечный вопрос, как про Путина. Путин руководит страной, или окружение через Путина руководит страной.

С. ДОРЕНКО: Скажи, пожалуйста, если бы батька Махно…Я всё хочу тебе доказать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай, доказывай.

С. ДОРЕНКО: Если бы батька Махно своим архаровцам сказал бы: «Давайте соревноваться в декламации Пушкина», как ты думаешь, был бы он атаманом или нет? Его бы назавтра скинули. Человек, любой атаман, любой глава, любой главарь обусловлен окружением и методами. После 7 ноября Саакашвили есть диктатор, зиждущийся, содержащийся на штыках.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Нет, я понял тебя. Но это особое мнение. Я не согласен, но как, буду сидеть упрямо в эфире, чтобы ты высказал свою точку зрения. А давай, выскажи мне свою точку зрения по поводу г-на Патаркацишвили, потому, что знаю, что ты был с ним в контакте. Вот эта загадка... Эти ужасные совершенно вещи, в которых он замешан, возможно, после этого он, чтобы быть, наверное, это логичный шаг, отказывается от выборов. И отказался, и Бог с ним. После этого вдруг опять говорит, что будет участвовать. Ну и там получил свои крохи. Ну, не крохи, третье место.

С. ДОРЕНКО: Я не понимаю, в чём он был замешан, честно говоря.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Показали. Я разговаривал с грузинами, знакомыми, которые сказали: «Мы понимаем, что компьютерная графика делает многое. Но то, что эти два человека, а мы их узнали, это они»

С. ДОРЕНКО: Кто они?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот эти те, которые говорили.

С. ДОРЕНКО: Ты превращаешься мгновенно в кавказца. Ты можешь ясно сказать, что ты говоришь сейчас? «Это те, которые, которых…»

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Плёнку показывали, где говорили люди. Ты не видел эту плёнку?

С. ДОРЕНКО: Не видел, я не в курсе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты не видел плёнку, ты не видел знаменитую плёнку, на которой 100 млн долларов предлагалось за госпереворот?

С. ДОРЕНКО: Я не видел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ребята! Нет вопросов!

С. ДОРЕНКО: А должен был?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну…. Хорошо. Давай, я попробую убедить себя в том, что ты действительно не видел эту плёнку.

С. ДОРЕНКО: А должен был? А то мне стыдно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хотя, честно скажу – лучше бы ты придумал какой-то комментарий по этому поводу.

С. ДОРЕНКО: Я действительно не видел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понял тебя. Раз ты не видел, тогда со слов невозможно говорить. А почему тогда Патаркацишвили то участвовал в президентской кампании, то выходил из неё, потом опять решил? Вот двумя предложениями, чтобы долго не говорить, потому, что игра в одни ворота.

С. ДОРЕНКО: Я могу только комментировать, я просто не знаю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай, как ты считаешь?

С. ДОРЕНКО: Я вообще не понимаю, почему он входил и выходил. Я только могу сказать, что я читал на «Ньюс. Ру. Ком», что он решил после разговора с Патриархом продолжить борьбу. Я сам ему не звонил, не спрашивал, не знаю. Питаюсь той же информацией, что и ты.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Следующая тема у нас – это чудесная история с Литвой, которая говорит, что нам придётся платить за такое своё нехорошее поведение в отношении Литвы, в отношении высылки людей из Литвы. Придётся платить. То есть, не только признать, что это было людоедство, а ещё и придётся платить. При этом президент Литвы сказал, что они будут в разговоре с Россией говорить на эту тему.

С. ДОРЕНКО: Что произошло? Почему придётся?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому, что мы её в годы войны, что-то мы там с ней сделали, выслали людей.

С. ДОРЕНКО: Мы их спасли, на сколько я знаю, от фашизма. Это я очень хорошо знаю. Пролив кровь наших людей. А почему «придётся»? Почему императивное «придётся»?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому, что они собираются..

С. ДОРЕНКО: Там у них, правда, не в Литве, а Латвии, нацисты маршируют? Мы их испугались, что ли?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это Латвия!

С. ДОРЕНКО: Я просто спрашиваю – почему «придётся».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вильнюс будет добиваться признании Россией факта советской оккупации и возмещения ущерба.

С. ДОРЕНКО: Очень хорошо. Храбрые литовцы будут добиваться. Пусть добиваются.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не следует нам на это идти? Просто объясни тогда, почему?

С. ДОРЕНКО: Я вообще не понимаю. Это их История. Это 11-летние подростки. Они самоутверждаются путём плевания в наш забор. У них такой возраст. Может быть, они повзрослеют, может быть нет. Может быть придётся им надрать задницу однажды. Может быть нет. По всякому может быть. Но почему мы должны обращать на детей внимание?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На детей?

С. ДОРЕНКО: Конечно! Мы их освобождали. Их болота обильно политы кровью наших солдат. Я знаю, что в Литве очень много людей нам благодарны за это. Я также знаю, что несправедливые и жестокие, некрасивые репрессии, которые были, всегда проводились самими же литовцами и латышами, в том числе. В том числе и НКВД, конечно, на это не надо закрывать глаза. Но только когда я был в Латвии, уже после репрессий, ещё совсем молодым студентом, нас всюду приглашала и принимала советская власть, которая сплошь состояла из латышей, литовцев и эстонцев. Талин, бальзам рижский лился вёдрами. Все кругом были латыши и литовцы, ни одного русского не видел, они правили своими странами, они осуществляли репрессии, они там были ГБухой, они же были ГБушники! Чего они сейчас!? Я не понимаю это детское абсолютно сознание. Они тогда кем были? Может быть, они порхали, как эльфы?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот Адамкус говорит, что он хотел бы как бы закрыть этот вопрос навсегда. Что-то их всё-таки мучает, может, они хотят услышать какие-то слова. Я не знаю что.

С. ДОРЕНКО: Было время в Истории, когда всё пространство между Россией и Германией воспринималось, как лимитрофная территория, не самостоятельная лимитрофная территория. Была Россия и Германия. А всё, что было между ними, какие-то там доярки ходили взад-вперёд, никого не интересовало. И было время, когда История была жестоко с лимитрофными территориями и народом, который их заселял. Было такое время. я не знаю, зачем сейчас…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не все знают, что такое лимитрофные территории.

С. ДОРЕНКО: Не все знают, но это как раз они и есть. Между Германией и Россией находились какие-то люди, народы, доярки и ещё что-то. Но это никого не интересовало. Судьба их была порой прискорбна, порой ничего. По всякому случалось. А в V веке, например, какие-нибудь анты атаковали рамеев. Ну что, теперь сесть и плакать. Может быть? Я не знаю. Такая была История. Были две страны – Россия и Германия. И они делали, еще даже в добавок, не всегда Германия. Там Россия, Пруссия, по всякому было. И они делали Историю. А вот все вот эти хутора дояров и доярок, которые сейчас пытаются протестовать и выпороть себя, разогнаться и дать себе по копчику, как писал Хемингуэй про этот приём. Они, безусловно, просто подростки, со своими комплексами. Нам не надо их слушать! Пусть дети балуются. Это нормально. Нам даже не надо хотеть надрать им задницу. Теперь я беру свои слова обратно. Не надо хотеть надрать им задницу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы это и не можем сделать, поскольку это Европа.

С. ДОРЕНКО: Нужно быть снисходительными, им потом сама История всё объяснит и расскажет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что она им докажет? Что они были детьми, да?

С. ДОРЕНКО: Если они вдруг повзрослеют, они это поймут. Может быть, однажды они повзрослеют. Ты знаешь, когда я в Латвии был, я всё время пытался латышам, про Литву не могу это сказать, я пытался им доказать, что они старшие братья. Я им говорил: «Откройте глаза, проснитесь! Вы старшие братья. Защитите русских, евреев, поляков, которых вы здесь обижаете! Защитите, братцы! Вы старшие братья. Не надо всё время сидеть в дерьме, которую вы сами придумали». Но они предпочитают сидеть в дерьме, ничего не поделаешь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На эти и другие темы – после небольшого перерыва.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжаем нашу программу. Напоминаю, что Сергей Доренко у нас сегодня. Политическая жизнь очень медленно возвращается в круги своя, правда, Дума чего-то там собирается, чего-то они там будут делать.

С. ДОРЕНКО: Синдром какой-то, я думаю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Я хотел вот о чём тебя спросить. Каким образом ты видишь развитие внутрироссийской политической жизни? Что будет происходить? Будут ли какие-то неожиданности или она полностью стала вполне ожидаемой и мы с тобой, собираясь в эфире, будем говорить: «Ну, как и следовало ожидать, сегодня…» Потому, что мне кажется, что очень хорошо научились за прошлый год делать такие ожидаемые сюрпризы.

С. ДОРЕНКО: До 1 октября.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты видел выступление президента новогоднее?

С. ДОРЕНКО: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот вполне ожиданная каждая фраза. Кому подлежащее, кому сказуемое.

С. ДОРЕНКО: Я думаю, что до октября мы все отдохнём. Я думаю, что до сентября – октября мы все отдохнём, потому, что всё будет идти по жёсткому плану, никаких вариантов не будет, выборы 2 марта, конечно, пройдут… Да, во-первых, страна, не приходя в сознание, вкатится в эти выборы. Ты знаешь, у нас Рождество. Всех с Рождеством, кстати!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поздно! Ты опоздал!

С. ДОРЕНКО: Младенец Иисус! Ура! Вифлеемская звезда и мы с Матвеем, как старцы, как три придур…. три волхва, мы отправляемся с дарами, правда?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Товарищи! Это особое мнение Доренко.

С. ДОРЕНКО: Слушай! Ты что ли против, я не пойму?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я за.

С. ДОРЕНКО: Молодец! Потом этот день Святого Валентина, Крещения.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы свечку поставили вчера на окно. Полагается же на окно и я просто сказал, а Тамара моя читала, напоминала Саше, который ничего не понимает и Кате, которая уже что-то понимает, она говорила про эту звезду. Поставила свечку длинную и просто было чистое небо, очень морозное. Я сказал: «Вон, смотрите, звезда». На что Катя сказала: «Что, та самая?». Я сказал: «Да! Та самая!»

С. ДОРЕНКО: И я думаю, что сейчас, через всю эту через Крещений, старых Новых годов, потом Татьяниных дней, дней св. Валентина, 23 февраля, мы, не приходя в сознание, вкатимся в выборы. Выберем, кого следует. Потом произойдёт такая утряска власти, кланов, набор нового Правительства, всякие такие вещи и между 1 и 9 мая инаугурация. Я помню, что в 2000 году 7 мая была инаугурация Путина. Где-нибудь в этих числах он и уйдёт. И потом все плавно уйдут в отпуск. Правильно? И вот после отпуска..

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Летний ты имеешь ввиду?

С. ДОРЕНКО: Конечно! После отпуска начнётся двоевластие.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Широко афишированное, объявленное.

С. ДОРЕНКО: Абсолютно! И вот это новое двоевластие, оно начнёт искру давать по-настоящему. Искра пойдёт. Только осенью. Поэтому до осени можем совершенно спокойно расслабиться.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Президентов по осени считают?

С. ДОРЕНКО: Конечно! Я думаю, что также мы посмотрим на экономику. Я надеюсь, что Федеральная резервная Система (ФРС) проявит благоразумие и двинется в сторону инфляции категорическим образом. Биржи будут стоять, до пекинской Олимпиады всё будет хорошо, на Дальнем Востоке, потребление в США, с ипотечным кризисом как-нибудь справимся потихонечку, хотя и теряя, конечно, в боях серьезные деньги. И вот осенью и там придётся опять заскрипеть, я думаю. На сентябрь мысленный взор переводим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вот ещё одна вещь, о которой я хотел спросить. Она вообще не о политике, хотя, может быть, и о политике. О людях. Мы с тобой кое о чём забыли.

С. ДОРЕНКО: Правда? Успели уже?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Успели, да. Путин, Дмитрий Анатольевич Медведев… И вдруг я читаю сообщение. «По сообщению местных региональных властей….»

С. ДОРЕНКО: Как ты сказал – просто Путин и Дмитрий Анатольевич Медведев.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я Медведева…

С. ДОРЕНКО: Прогнулся, прогнулся, прогнулся!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я его всегда называю по имени-отчеству.

С. ДОРЕНКО: Почему?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому, что хорошо к нему отношусь. Он не сделал ничего плохого, о чём бы я знал.

С. ДОРЕНКО: Жена к нему хорошо относится, но не зовёт его Дмитрий Анатольевич.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не замечен с его женой. Дай вопрос задать! Дмитрий Медведев не ложится, как и Владимир Путин не ложится. Мы привыкли, помнишь, Владимир Ильич Ленин. Вот когда по радио или телевидению говорят Владимир Ульянов, меня режет! Вообще, отчество – это такая…

С. ДОРЕНКО: Всё, всё!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну не знаю, не ложится!

С. ДОРЕНКО: Постараюсь это в себе тоже воспитать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Попробуй. Какой-то уважительный тон к руководителям.

С. ДОРЕНКО: Дмитрий Анатольевич! Надо ещё быстро проговаривать. Дмитрий Анатольевич!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты ответишь на вопрос или не будешь отвечать?

С. ДОРЕНКО: Давай, извини.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вдруг сообщение неких региональных властей, что несмотря на установившиеся морозы, они не повредили, и тут я задаю тебе вопрос – чему, кому?

С. ДОРЕНКО: Теплоснабжению, небось?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, повредили теплоснабжение. Никогда не догадаешься, потому, что забыл.

С. ДОРЕНКО: Скажи!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не повредили детям сектантов, которые укрылись…

С. ДОРЕНКО: Да, да, сидят там.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты понимаешь?

С. ДОРЕНКО: Я понимаю. Потому, что ядро Земли очень тёплое.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они сидят, и по всей видимости, это очень правильное решение, они ждут и там, наверное, как-то с этим работают. И вот ты понимаешь, для меня поразительно! Сидит… Я не хочу сказать, кучка людей. Но кучка людей сидит с детьми. Их уже кто осудил, кто нет, им уже всё объяснили. И сам этот товарищ из тюрьмы приходил и говорил: «Ребята! Я тут забылся». А они всё сидят.

С. ДОРЕНКО: Ну и что? Чем они плохие, скажи? Я думал над этим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я хочу, чтобы они детей отпустили.

С. ДОРЕНКО: Нет, послушай меня, я тебе хочу сказать. Мы должны сейчас, они там ждут конца света, у них есть некое такое убеждение. Единственное, чего им не хватает по настоящему – это витамина D, потому, что они не получают солнечных лучей. Витамин D, бета-каротин в недостатке. Но всё остальное соответствует их убеждениям. Ты хочешь извлечь их из этой пещеры и посадить их в бетонную пещеру пятиэтажек.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! Ты что, за меня придумываешь? Я тебе сказал фразу! Я хочу, чтобы они отпустили детей!

С. ДОРЕНКО: А я хочу спросить…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне всё равно, что они будут делать сами.

С. ДОРЕНКО: А я хочу спросить тебя. Люди, которые сидят в бетонных пещерах пятиэтажек, сейчас в Бирюлёво, вместо того, чтобы слушать «Эхо Москвы», смотрят идиотские сериалы. Их не надо спасти точно так же? Не надо послать танковую армию?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серёжа! Подожди! Это не твой уровень! Ты что говоришь?

С. ДОРЕНКО: Не надо послать танковую армию в Бирюлёво и спасти людей, которые смотрят сериалы?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да ладно! Люди могут выйти, сесть на самолёт и улететь в ГОА.

С. ДОРЕНКО: Они не выходят! Они сидят и смотрят сериалы.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это их проблемы.

С. ДОРЕНКО: Давай спасём их.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если ты так формально, я тоже тебе формально отвечаю. Есть органы опеки, я знаю, что это такое. Я имел дело с органами опеки. Это замечательные люди. Они могут войти в любую квартиру и проверить состояние ребёнка. В эту пещеру они не могут войти. Вот формальная история, которая мне не нравится. Вот чем отличается бетонная квартира в Бирюлёво от этой норы. Я хочу, чтобы дети оттуда вышли.

С. ДОРЕНКО: Да. Десятки миллионов моих сограждан сидят сейчас перед телевизором в своих крошечных бетонных норах. Я хочу послать танковую армию и спасти их.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Демагогия чистой воды!

С. ДОРЕНКО: Это не демагогия. Они смотрят поганые сериалы, дешёвый юмор и всякую пакость.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, для тебя дети, сидящие в этой норе и сидящие в бетонной квартире – одно и то же.

С. ДОРЕНКО: Одинаковые моральные уроды!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одинаковые моральные уроды…. Сергей Доренко в программе «Особое мнение». До свидания.