Дмитрий Муратов - Дмитрий Муратов - Особое мнение - 2008-01-23

О. ЖУРАВЛЕВА – Программа «Особое мнение». В гостях у нас сегодня главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов.

Д. МУРАТОВ - Добрый вечер.

О. ЖУРАВЛЕВА – Достаточно много вопросов к Дмитрию. Я бы хотела начать с вопросов касательно газеты. Потому что главный редактор…

Д. МУРАТОВ - Она выходит. И завтра выйдет номер.

О. ЖУРАВЛЕВА – Но есть вопросы от людей, которые в Москве ее может быть, и не читают. Когда возобновится работа самарской редакции «Новой газеты»?

Д. МУРАТОВ - Самарская редакция большая для нас беда. Мы вынуждены там закрыть газету под беспрецедентным абсолютно давлением правоохранительных органов. Таинственных людей в штатском и абсолютному бездействию устранившейся от всего новой администрации, в частности федерального инспектора Сычева. И губернатора Артякова.

О. ЖУРАВЛЕВА – А напомните.

Д. МУРАТОВ - Началось с того, что дочка 19-летняя, сейчас ей 20 лет исполнилось Настя Куртаджиева, дочка нашего редактора была одним из тех, кто организовывал разрешенный, замечу митинг «Марша несогласных» в мае в городе Самара. Видимо, для того чтобы прижать Настю, отомстить Куртаджиеву, в редакции были под предлогом нелицензионных программ изъяты все компьютеры. Все это вранье с нелицензионными программами. Мы просто не можем дождаться суда. Куртаджиеву 5 месяцев не предъявили никакого обвинения, что нарушает все возможные законы, всем привет из Страсбурга, особенно губернатору Артякову. Этой области, которая считалась приличной по инвестиционному климату. А оказалась абсолютно холуйской в этой новой администрации. Компьютеры изъяли, мы не смогли там продолжать выпуск. Более того, продолжилось преследование дочери Куртаджиева. За ней установлена слежка. Ее однажды даже арестовали по подозрению в двойном убийстве, потом извинились, сказали: простите, никого она, конечно, не убивала, но она могла оказать сопротивление милиционерам. Вот на таком уровне действуют в продвинутой, всегда считающейся демократичной при полном попустительстве этих властей, специальные службы. По поводу Куртаджиева. Пока ведется разбирательство, с него взяли подписку о невыезде. Видимо, боялись, что такая заметная фигура как Сергей Куртаджиев может незаметно притвориться кустиком. Куртаджиев кустиком не притворялся, он ходил фактически по несколько раз в неделю в прокуратуру, в милицию. Однако на днях следователь Маслов, я очень хочу, для меня очень важная история самарская, вы простите, что я на ней задерживаюсь, мы всегда говорим, власть или Кремль. Или государственная машина. Или плетью обуха не перешибешь.

О. ЖУРАВЛЕВА – Они.

Д. МУРАТОВ - У всех этих типов, начиная от губернатора-миллиардера, который Тольяттинским рабочим на Автовазе, будучи директором, зарплату не платил, а доход у него за прошлый год миллиард 400 млн. рублей. Этот губернатор Артяков, кончая следователем Масловым Вадимом, который сейчас объявил Куртаджиева в розыск. Куртаджиева, который каждый день находится в прокуратуре, в милиции, дает показания, живет и работает собственным корреспондентом и не получал ни одной повестки, этот человек по фамилии Маслов, который когда у него спрашивают, зачем это делают, воздевает глаза к небу, видимо, демонстрируя каких-то людей в черном, которые ему привиделись. Это руководство правоохранительных структур, мы выясним пофамильно, вот сколько угодно времени я на это угроблю, всех, кто это делал. Потом подадим на них в суд. Мы будем преследовать повсюду за такую травлю Куртаджиева. Теперь ему дали премию, он должен будет приехать сюда на Бал прессы. Ему вручена премия Союза журналистов.

О. ЖУРАВЛЕВА – «Золотое перо»?

Д. МУРАТОВ - Он же теперь в розыске. В одной из номинаций. Когда ему до этого вручали здесь, был номинант на премию Сахарова, он пришел попросить разрешение съездить в Москву на два дня и вернуться туда. Ему сказали: нет, завтра будут допросы. До этого 5 месяцев не предъявляли обвинения. В общем, они думают, что могут измываться как могут. Я же с ними поступлю, безусловно, по закону. Надеюсь, что закон будет чрезвычайно суров, но справедлив и без этих холуйских издевательств. Их фамилии я буду оглашать…

О. ЖУРАВЛЕВА – Вы все-таки верите, что по суду вы можете чего-то добиться?

Д. МУРАТОВ - И по суду, и мы обратились сегодня, завтра выйдет этот номер, к абсолютно, на мой взгляд, вменяемому человеку, господину Бастрыкину, руководителю следственного комитета при Генпрокуратуре с просьбой дать оценку деятельности своих подчиненных, что это они придумали за такую штуку. Объявить человека во всероссийский розыск. Он же должен быть преступником, он должен скрываться. Как это так манипулируют такими важными серьезными нормами закона. Потом я думаю, мы вернемся к ситуации с Алексаняном. Которого смертельно больного оставили под стражей на глазах у всей страны. Тут пытки нам устраивают еще над беззащитными людьми.

О. ЖУРАВЛЕВА – Если смотреть в целом на ситуацию, вы говорите: власть, они и так далее. Это выстроенная вертикаль, или это все-таки на местах всевозможное глумление, на которое более высоко стоящие люди не обращают внимания. Просто нужно привлечь их внимание, барин приедет, рассудит.

Д. МУРАТОВ - С одной стороны я думаю, так. Дочка главного редактора «Новой газеты» в Самаре участвовала в митинге «Марша несогласных». Нужно же ведь таким образом представить ее таким страшным монстром, чтобы круглосуточно за ней следить, за ее товарищами, за ней, по подъездам, чтобы на устранение данной угрозы получить большое финансирование. А для этого угрозу надо создать. Я абсолютно уверен, что местные люди несут точно такую же ответственность. Вы знаете, Нюрнбергский процесс вопрос об эксцессе исполнителя решил. Он приравнял тех, кто исполняет преступный приказ к тем, что отдает преступный приказ. Мы непременно сообщим все фамилии тех, мы будем их выяснять, таинственных людей, которые приезжали из Москвы командовать правоохранительными органами и всех нынешних работников, в том числе следователя Маслова. В том числе начальника УВД, всех их назовем поименно и пофамильно. Будут долго всю эту историю в страшном кошмаре вспоминать. И естественно обратимся к президенту, и к международному сообществу, чтобы оценили всю эту ситуацию. А насчет того, с каким энтузиазмом они это выполняют, приказ ли это из центра или они такие, у нас конечно главный праздник уже Холуин. Это такой, по выражению В. С. Розова: холуяж, перешедший в такой холуин. Вот с этим круглосуточным праздником послушания, мы и имеем дело.

О. ЖУРАВЛЕВА – Кстати, несколько вопросов касались и судьбы дела Анны Политковской и Щекочихина. Тоже дело есть. Вы за этим следите. Какие-то подвижки есть?

Д. МУРАТОВ - Я на «Эхо Москвы» регулярно стараюсь вашим слушателям, во многом это и наша аудитория «Новой газеты» об этом рассказывать. Я могу повторить приблизительно то, что я говорил здесь около месяца назад. Уже абсолютно понятно, что в деле Политковской в качестве организатора преступления замешаны действующие сотрудники ФСБ. Скорее всего, об этом знали их непосредственные начальники. А также замешаны действующие офицеры и средний, младший командный состав Московской милиции. Во всяком случае, для нас, я не буду говорить за следствие, но мне кажется, что и следствию, осторожно скажу я, очевидно, что эти люди сделали все, чтобы бригада киллеров установила, где находится Аня, во сколько она приедет за продуктами, чтобы отвезти в больницу маме. Во сколько она соберется, чтобы поехать в больницу к больному папе, простите, к дочке. Она на днях в это время папу похоронила. Эти люди, используя возможности государственной службы, следили за ней на казенном автотранспорте, с использованием казенных технических средств. Фактически сдали ресурсы спецслужб в лизинг организованным преступным группам. И уже иногда вплоть до смешения. Уже трудно иногда различить, кто из них кто.

О. ЖУРАВЛЕВА – Но, тем не менее, вы продолжаете говорить, что вы будете обращаться по закону, по официальным каналам.

Д. МУРАТОВ - Безусловно. Нет срока давности. Мы посадили все-таки с помощью прекрасных милиционеров из Набережных Челнов и следователей из Татарии убийц Игоря Домникова. Они сидят за решеткой. Хотя вице-губернатор Липецкой области Доровской еще на свободе. Но сядет. Поскольку он заказчик преступления. По Юрию Щекочихину господин Бастрыкин выполнил свое обещание. И ведется проверка. Она продлена. Там ведутся достаточно сложные экспертизы.

О. ЖУРАВЛЕВА – Что-то все-таки двигается.

Д. МУРАТОВ - Я вас хочу порадовать, на мой взгляд, да, двигается. До какого предела, границы, до чьих интересов это будет двигаться силами государственной машины, я пока не знаю. А то, что мы это будем продолжать до того, чтобы дойти до истины, это тоже абсолютно точно и очевидно.

О. ЖУРАВЛЕВА – Наш слушатель Иосиф пишет не без иронии: напечатайте в вашей газете не только фамилии этих преступных следователей, но и адреса. Пусть попробуют общественное внимание на себе. Пусть их узнают на улице. Может быть, это уже и перегиб. Но в этом что-то есть.

Д. МУРАТОВ – Я, наверное, не напечатаю адреса. Фотографии, чтобы этих людей знали в лицо. Они разыскиваются Страсбургским судом, да, безусловно. Вот я их объявлю в розыск, а не они Куртаджиева. Это да. Но вы знаете, когда мы говорим, сейчас наш акционер Лебедев, газета этим занимается, мы стараемся создать мемориал жертвам сталинских репрессий. И все время осекаемся на том, что говорим только слово «жертвы». А ведь нужно, чтобы палачей знали в лицо.

О. ЖУРАВЛЕВА – Не так давно возникал этот вопрос.

Д. МУРАТОВ - Нужно чтобы знали тех, кто писал 20 млн. доносов в нашей стране. И я полагаю, что если этот мемориал удастся, мне кажется, наш акционер господин Лебедев страстно к этому стремится, то уж галерея палачей, людей, которые думали, что они обличены властью и погонами для того чтобы проявлять всю свою омерзительную сущность. Я был потрясен, в Томске сейчас разбираюсь с одним из палачей, начальник НКВД Овчинников. Хотел он завести роман с девушкой, женщиной, у которой был прекрасный муж профессор, изучающий Гегеля. Так вот он его арестовал, а потом долгое время над ней измывался, то, беря одну часть челюсти нижнюю, то верхнюю, то потом передавая кашку, а расстрелял он его в тот же вечер. Я очень хочу, чтобы фотография этого энкавэдэшника Овчинникова была всем известна. Их много таких. Эти масловы в Самаре начинают с мелочи, а могут дойти до того же, почувствовав свою безнаказанность. Вдыхая раздутыми ноздрями безнаказанность, они могут до многого дойти. Их надо тормозить.

О. ЖУРАВЛЕВА – А не будет ли в такой ситуации, если действительно довести до конца все идеи, которые периодически озвучиваются, что нужно всех поименно назвать и с той и другой стороны, что это не приведет к каким-то невероятным сдвигам. Когда люди будут узнавать что-то о своих родных, о приятелях старых и вообще мир начнет шататься. И неизвестно, к чему это приведет.

Д. МУРАТОВ - А так мы с вами, Оля, абсолютно уверены, я в студии «Эхо Москвы» это говорил, и еще раз повторю, мы получим еле-еле вылетевший из этого учебника, который дали детям, но оставшийся в учебнике для учителей абзац из учебника Филиппова саратовского друга «единоросса» Володина о том, что Сталин это эффективный менеджер, который репрессиями принуждал элиту к совершению масштабных реформ. Мы получим, что государство всегда оправдывает любые жертвы, лишь бы…, оно становится гуманным в тот момент, когда оно вдруг что-то неприятное про себя узнает. Ничего, как-нибудь переживем. Мы и про вас узнаем. Что вы вытворяли. И как вы доносы сделали социальными лифтами, чтобы люди двигались к соседней спаренной комнате в коммуналке, закладывая соседа. Надо знать про это.

О. ЖУРАВЛЕВА – Тем более каждый, кто жил в этой коммуналке, знал, кто на кого стучал.

Д. МУРАТОВ - Знал.

О. ЖУРАВЛЕВА – И знал, кто в этой квартире теперь живет.

Д. МУРАТОВ - Согласен.

О. ЖУРАВЛЕВА – Мы отвлечемся от власти вообще и перейдем к частностям. Уже идет президентская кампания. Очень интересно и увлекательно она идет.

Д. МУРАТОВ - Вы заметили?

О. ЖУРАВЛЕВА – Да. Это видно – потому что, во-первых, Медведев у нас выступает на Гражданском форуме и рассказывает удивительные вещи. В сущности программные. Потому что он говорит о том, как нужно будет поступать со странами-изгоями, как Россия будет вести свою рыночную экономику к счастливому будущему и так далее. И еще идет некая чехарда с регистрацией кандидатов. У Касьянова была вчера история с его неправильными подписями. А сегодня почему-то пошла волна по поводу Зюганова, который якобы может сойти с дистанции. Чем-то он недоволен, что-то ему обещали, чего-то он не получил. Ему не надо было 2 млн. собирать. Но у него другие какие-то вопросы. По последним сообщениям, Иван Мельников у нас выступал, зампред ЦК КПФР и сказал, что в руководстве партии снятие Зюганова с выборов еще не обсуждалось. Но такое вполне возможно. Как вы видите картину, если вдруг. Касьянова не регистрируют, Зюганов снимается. Что мы получаем?

Д. МУРАТОВ - К Геннадию Андреевичу можно относиться с политическим уважением за то, что он в течение уже полутора десятков лет сохраняет свой ядерный электорат, занимает в своей партии, я категорически не сторонник…

О. ЖУРАВЛЕВА – Ядерный в смысле ядро, а не бомба.

Д. МУРАТОВ - Да. Однако я не знаю подробностей этой ситуации, но если это вторая уже угроза снятия, потому что первая уже была…

О. ЖУРАВЛЕВА – Не его угрожают снять, а он.

Д. МУРАТОВ - Это уже было перед началом кампании, когда в случае если, то тогда возможно снятие. Помните, когда коммунисты говорили, что они могут и не пойти в думу, если там что-то будет с комитетами. Но пошли. Это все похоже, я недавно прочитал, был в 19 веке один из графов Толстых, до этого работал министром образования, у него была удивительная болезнь. Он воображал себя конем. И когда конь начинал буйствовать и взбрыкивать, у него в особняке бы специальный загон. Куда его ставили, он там ржал, взбрыкивал, выпускал из себя этот дух боевого коня, после чего впрягался в повседневную политическую и деловую рутину.

О. ЖУРАВЛЕВА – Чувствуя себя конем, но уже в другой форме.

Д. МУРАТОВ - Да. Вот собственно, что я могу сказать по этому поводу. По поводу Касьянова. Я не сдавал свою подпись в этих списках, не собирал подписи, что называется, не стоял над сборщиками со свечою. Однако то, что известно мне достоверно, что сначала касьяновские подписи проверяли те же самые люди, которые в прошлом году занимались этим в ЦИКе. Второе, наш собственный корреспондент из Санкт-Петербурга Коля Донсков сообщает, но для меня вещь просто омерзительная, честно говоря, начали искать сборщиков подписей Касьянова в Санкт-Петербурге. Вызывать их ночью, приходить к ним домой вечерами сотрудники правоохранительных органов, сотрудники Федеральной регистрационной службы, хотя она не является оперативной, она не относится к субъекту оперативно-розыскной деятельности. Ночью приходить к людям и спрашивать: вы собирали подписи за Касьянова. А вам за это деньги платили? А вы вообще подписи подделывали. Это что означает? Это означает следующее, что в Центризбирком были сданы подписи с листами, где указано те, кто эти подписи собирал. Из ЦИКа начали осведомлять правоохранительные органы о личностях этих людей.

О. ЖУРАВЛЕВА – Но там речь вообще об уголовном деле. Что фальшивые документы. Этих людей нужно просто под уголовную ответственность подвести.

Д. МУРАТОВ - Я не знаю точно ситуацию в Йошкар-Оле, я вижу, что там человек то дает показания, то…

О. ЖУРАВЛЕВА – Вчера был у нас в эфире его голос, он говорил, что он именно потому, что сборщиц женщин привлекли к какой-то ответственности, он написал эту бумагу, а потом от всего отказался.

Д. МУРАТОВ - Но когда из органа, то есть ЦИКа, который обязан следить за справедливостью, тонкостью, в каком-то смысле у нас в культ возведено тайное голосование на выборах президента. Выдают правоохранительным органам для выборочной ночной проверки, профилактирования как в 70-е гэбэшные годы, фамилии этих людей, на меня это просто действует отталкивающе. Это омерзительно за тех людей, которые позволили себе это сделать.

О. ЖУРАВЛЕВА – Я хотела бы процитировать, вчера на вашем месте была Евгения Альбац и она сказала, что абсолютно невозможно в нашей стране собрать 2 млн. абсолютно чистых и честных подписей. За такой срок и при таких возможностях. То есть без административного ресурса. Потому что это либо очень дорого, либо физически не реально. Вы считаете, этот закон в принципе исполним по сбору подписей?

Д. МУРАТОВ - Все приспосабливается. Уже создан и рынок этих сборщиков. И существуют целые структуры…

О. ЖУРАВЛЕВА – То есть у кого больше средств, тот больше подписей собирает.

Д. МУРАТОВ – Выбор такой: участвовать вообще в этом или не участвовать. Тот же Касьянов решил в этом участвовать. Тот же Немцов решил не участвовать. Теперь мы видим, что соблюдаешь ты закон или нет, решение все равно принимается, исходя не из закона, а из одного человека, который должен сказать будет до 26 числа Центризбиркому, пропустите Касьянова или не пропускайте Касьянова. И мы знаем этого человека. И естественно, посмотрите, какую позицию занимает Центризбирком. Он говорит, что это можно и так будет истолковать, если мы сейчас найдем списки или вот так истолковать. Что это означает? Это означает только одно: если бы они действовали только в рамках закона и нашли бы 15% испорченных подписей, сказали: слушайте, ребята, до свидания.

О. ЖУРАВЛЕВА – А тут получилось интереснее гораздо.

Д. МУРАТОВ - Но они же ждут, когда им скажут, что мы можем, ваше величество, одень-ка брат Елдырин, на меня шинель. Ведь чья собака-то, генеральская укусила, или не генеральская. Вот это такой коллективный Елдырин сейчас находится в ожидании звонка с достаточно потными ладонями, и ждет, в какую же сторону это дело сейчас повернут.

О. ЖУРАВЛЕВА – На Богданова получено, видимо, разрешение. При голосовании он получил какую-то сотую долю процента, а при сборе подписей он собрал 2 с лишним миллиона. И процент фальшивых очень незначителен.

Д. МУРАТОВ - Я не большой поклонник «Живого журнала», я скорее слушаю «Эхо Москвы».

О. ЖУРАВЛЕВА – Одно другому не мешает

Д. МУРАТОВ - Дали мне распечатки этого Богданова, человека-спойлера. Сопровождающего и оттягивающего на себя процесс. Такого тюнингового демократа. Он же один из кандидатов доносит на другого кандидата, на Касьянова о том, что у него неправильно собираются подписи. Он наивно это все сделал, что стало понятно, зачем его создали. Сегодня наш сотрудник, редактор отдела политики Андрей Липский у Чурова спросил: большой ли процент брака. Нет, говорит, очень маленький – 3,2. И тогда Липский задал вопрос, скажите, пожалуйста, уважаемые господа, в ЦИКе он был сегодня, в застенках ЦИКа в этих подвалах, смотрел все эти подписи. Слушайте, говорит, а вообще у кого-то был процент еще меньше испорченных подписей, чем у Богданова? Люди замялись.

О. ЖУРАВЛЕВА – 2,6 говорили, по-моему.

Д. МУРАТОВ - Да. Может быть. Люди замялись и сказали: был. У Владимира Владимировича Путина было 2%. После этого ничего говорить, пояснять и рассказывать не надо. А по Касьянову я думаю, они решают, Касьянов ведет себя не как маргинальный человек, который безопасен. Он ведет себя фактически как премьер-министр. Я думаю, что многие элиты воспринимают его по-прежнему как человека, знающего, как работает власть.

О. ЖУРАВЛЕВА – Вы думаете. Он все-таки бывший человек и с плохими вокруг историями.

Д. МУРАТОВ - Когда встанут два человека в дебатах и когда дадут эфирное время, конечно, это такой ресурс, который святым образом контролируется и сделать его чуть-чуть неподконтрольным, видимо, все-таки страшновато. Вот мы сейчас, собственно говоря, и посмотрим.

НОВОСТИ

О. ЖУРАВЛЕВА – Мы продолжаем разговор об актуальном. В частности, про Зюганова в принципе все обсудили.

Д. МУРАТОВ - Я думаю, что Геннадий Андреевич останется.

О. ЖУРАВЛЕВА – В новостях прозвучало…

Д. МУРАТОВ - Опытный боец.

О. ЖУРАВЛЕВА – Обвинение, что все придумали журналисты. Это все придумал Черчилль в 18 году. У нас есть и другие кандидаты и другие вопросы.

Д. МУРАТОВ - В 18 году там еще кто-то чего-то придумал. Геннадий Андреевич не снимется.

О. ЖУРАВЛЕВА – Пишет нам экономист Олег: как вы думаете, Медведев будет продолжать туже политику, что и Путин хотя бы на словах или он будет ее постепенно менять?

Д. МУРАТОВ - Мне понравилось это выступление Медведева, особенно Чулпан Хаматовой. Когда она очень важные вещи сказала, что детям эту квоту отменили, чтобы их сразу оперировали, а не ждали. До этого с помощью ее же фонда, Дины Корзун, актеров Театра «Современник» замечательных Панюшкина, наших читателей наших публикаций, отменили же еще одну страшную квоту. При тяжелых операциях родители должны были найти треть денег, иногда операция стоила 100 тысяч евро, где найдет человек из провинции 33 тысячи. Это же ужасно. И многие люди, считающиеся себя элитой, живут в стране, где командир взвода получает 8 тысяч рублей. Лейтенант. А дети стоят в очереди и могут не дождаться, чтобы умереть. Нет в стране элиты, в которой это происходит. И когда Медведев с болью вчера на это откликнулся, я с уважением…

О. ЖУРАВЛЕВА – Он не знал раньше?

Д. МУРАТОВ - Я вот о чем. Я думаю, что знал, но пусть хоть когда-то начинают. Перед выборами все перестают быть людоедами и это хорошо.

О. ЖУРАВЛЕВА – Давайте будем каждые два года выбирать.

Д. МУРАТОВ - Это хорошее предложение Журавлевой. Я бы его оформил, имея конституционное большинство. В парламенте у меня пока нет такой возможности, но там посмотрим. Но самое главное, что меня в этой речи поразило. Говорит Медведев, а параллельно нечто происходит в стране. Медведев говорит о недопустимости правого нигилизма. О гуманизации общества. В это время фактически убивают больного Алексаняна, я с ним не знаком, я и Ходорковского первый раз в жизни за решеткой, извините, увидел. Убивают Алексаняна, оглашает какой-то прокурор Хомутовский его диагноз. И еще неизвестно где это, прилюдно на глазах всей страны, устраивая омерзительную пыточную. Этот человек, который еле-еле выносит свою боль. А в это время, это все идет в один день, говорит Медведев о гуманизации. В его выступлениях говорится о социальных долгах, которые государство должно отдавать обществу, о стабильности, когда накопило деньги и уже может… и в этот же день исчезает корвалол. Если бы я был вашим завтрашним гостем Прохановым, с прекрасным…

О. ЖУРАВЛЕВА – Сегодняшним.

Д. МУРАТОВ - С прекрасной теорией заговора в голове, то я бы, безусловно, сказал: ребята, это же делается элементарно. Говорится о стандартах демократии, что она должна быть, и в это время ФСБ не запускает сюда Наталью Морарь, которая этой самой мерзкой элиты узнала, как распределяются ее средства и выводят за рубеж. И объявляют в розыск Манану Асламазян, человека, который сделал для своей страны, для нашей страны, обучив огромное количество профессиональных журналистов, очень многое.

О. ЖУРАВЛЕВА – И еще одна организация у нас недавно попала в шпионы. Я имею в виду Британский совет, который тоже немало сделал.

Д. МУРАТОВ - Мы говорим о том что мы должны жить в содружестве. По полмиллиона учат английскому языку, культуре на средства извините, британских, слава богу, не наших налогоплательщиков. И все это происходит ровно и накладывается на это выступление Медведева. Получается так, что кандидат в президенты, основной кандидат в президенты…

О. ЖУРАВЛЕВА – Единственный.

Д. МУРАТОВ - Он говорит одно, и параллельно с этим соответствующие службы и структуры страны устраивают абсолютную пародию на его слова. Выворачивают их наизнанку и показывают, что стоят слова, а что стоит практика действия государственной машины. Меня это искренне настораживает. Я рассчитываю, что может быть, каким-то образом Медведев тоже посмотрит, что происходило в то время, когда он встречался в здании Манежа. Что происходило за пределами этого детского манежика на основной территории страны.

О. ЖУРАВЛЕВА – Наш слушатель Леонид, врачи пишет: Путин на своем опыте убедился, что преемнику не следует доверять, ведь, наверняка, он обещал Ельцину продолжать его путь к демократии и свободе слова, но вскоре прихлопнул НТВ и так далее. Убедившись в вялой реакции на это так называемой широкой общественности, - то есть нас с вами, - он пошел по этому пути дальше. Поэтому предпочитает оставаться рядом с Медведевым, во избежание его самодеятельности. Вот это и есть план Путина: уйти, чтобы остаться. Как вы думаете, есть такой план? Сконтролировать как можно дольше и как можно теснее.

Д. МУРАТОВ - Мы все ведем себя очень часто как большой коллективный мощный аппарат УЗИ, которым проверяют…

О. ЖУРАВЛЕВА – Или гадание на кофейной гуще.

Д. МУРАТОВ - Да. Я недавно прочитал книгу Ольги Андреевны Кучкиной, там прекрасный очерк о Одоевцевой и Иванове, поэте, который был очень дружен с Мандельштамом, и Мандельштам настолько его уважал, что даже предложил завести им совместную визитную карточку, где так и было написано: Иванов и Мандельштам. Теперь есть у нас совместная визитная карточка двух людей: Путин и Медведев. И пускай они как-то разбираются. Для меня важны сущностные вопросы.

О. ЖУРАВЛЕВА – Простите, Елена Владимировна пишет: правильно ли я вас поняла, что премьер-министр в силу своего положения может успеть угнаться за всеми мерзостями, которые происходят в стране и вовремя их пресечь. Лично я не рассматриваю его как господа Бога. И президент соответственно тоже. И первый вице-премьер. Чего мы о них хотим-то?

Д. МУРАТОВ - Мы хотели бы, чтобы совпадало то, что они говорят, и свободные СМИ бы это контролировали с тем, что реально происходит в стране. Реально в стране сейчас происходит не столько президентская борьба, сколько борьба за кресло администрации, главы администрации президента. На это дело выделяются для устранения разных придуманных угроз какие-то немереные деньги. Один из фондов одного известного политика, как мне известно, я еще уточню, потом фамилию скажу, получил из госбюджета 20 млн. долларов перед новым годом, их потребовали в администрации президента для устранения таких угроз. Медведев говорит на этом выступлении, что борьба с коррупцией как национальная программа. Дело «Гранда» и «Трех китов» передано в суд с каким-то смехотворным ущербом для нашей элиты в 600 тысяч долларов. Позвольте, а где роль бывшего руководителя департамента экономической безопасности ФСБ Заостровцева. Его тихо убрали из Внешэкономбанка. Где роль зам. генерального прокурора Бирюкова, Колмогорова, других, которые печатали все эти вещи, как они закрывали это дело.

О. ЖУРАВЛЕВА – То есть вся коррупция превращается в какую-то мелкую уголовщину.

Д. МУРАТОВ - И какую-то типа маленькую неуплату налогов. И за Паниковским гонится толпа кондукторов. Нет, в этом же деле «Гранда» и «Трех китов» где расследование эпизода. Убили главного свидетеля. Причем сначала его на машине придавили, а потом под охраной в госпитале Бурденко. Туда прошел киллер, убил его. Где это дело? Оно выхолощено, как бы обществу говорят, видите, мы его в суд передали, но с этим делом для меня связана еще и гибель Юрия Петровича Щекочихина. Поэтому мы не можем дать выхолостить. Если это национальная программа по борьбе с коррупцией, но тогда давайте серьезно. Давайте не играться в пародию. В такое формальное соблюдение всех этих дел. Давайте узнаем, кто Наталью Морарь не пускал и какая от нее угроза национальной безопасности. Давайте, пожалуйста, узнаем, как расследуется дело Переверзева, главного свидетеля, убитого по делу «Гранда» и «Трех китов». Давайте посмотрим, каким образом вот этот Минздрав предыдущий, кто сейчас советником будет у премьера, а сейчас у президента Зурабов, установили вот эту квоту для детей на операции, про которые говорит Чулпан Хаматова. Хотя на строительство скоростных магистралей на днях только тендер выделен в размере свыше 400 млрд. рублей. Так может мы сначала, черт с ней с этой магистралью, будем до Сочи дольше ездить, не 16 часов, а в два раза дольше, но прооперируют детей. Уверяю вас, согласятся пассажиры. Давайте выяснять вот этих чиновников. Всех их выяснять. Вот этого Маслова Вадима, следователя.

О. ЖУРАВЛЕВА – Давайте выяснять. Соглашусь я с Дмитрием Муратовым, главным редактором «Новой газеты».

Д. МУРАТОВ - Нам рассказывайте про них, присылайте. Мы с радостью познакомимся.

О. ЖУРАВЛЕВА – И вы пишите и мы расскажем. И вы тоже присылайте. Я имею в виду слушателей и зрителей.

Д. МУРАТОВ - Спасибо, дорогая Журавлева.

О. ЖУРАВЛЕВА – Спасибо большое. У нас в гостях был главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов. Всего доброго.