Шод Муладжанов - Особое мнение - 2008-03-11

М. СТАРОСТИНА: Здравствуйте! Это программа «Особое мнение. Я – Марина Старостина. Напротив меня сегодня главный редактор газеты «Московская правда» Шод Муладжанов. Здравствуйте.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Здравствуйте.

М. СТАРОСТИНА: Вы можете присылать свои смс-сообщения на номер +7-985-970-45-45. Соответственно, будем обязательно их учитывать. Давайте начнем с интригующей новости сегодняшнего дня. В. Путин впервые после парламентских выборов встретился с лидером партии, не прошедшей в Госдуму, с Г. Явлинским. Как Вы думаете, зачем они встречались?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я думаю, что поверженный и низвергнутый в тартарары потенциальный соперник – это удобный объект для демонстрации либерализма, лояльности и терпимости. Я думаю, что никакой конкретной и реальной цели такой встречи не просматривается, потому, что влияние «Яблока» и лично Явлинского сегодня на политическую жизнь в стране мне представляется мизерным. Во всяком случае, не заслуживающим такого серьезного внимания.

М. СТАРОСТИНА: И, все-таки, он оппозиционер?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Лично Явлинский мне кажется фигурой из прошлого. «Яблоко», как некая группа людей, которые хотели бы добиться неких демократических перемен в России, заслуживают уважения.

М. СТАРОСТИНА: Из Ваших слов я понимаю так, что эта встреча в большей степени нужна власти была?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Может быть. В принципе, во все времена власть в нашей стране стремилась создавать некие иллюзии таких вот либерально мягкотелых шагов. При советской власти была «Литературная газета», был театр на Таганке. И сейчас время от времени власть это себе позволяет и устраивает специально. Потому, что если бы это была серьезная официальная встреча, наверное, о ней бы была конкретная информация. Вот когда встретился Путин с Медведевым, все телеканалы показали, как они по-товарищески договаривались.

М. СТАРОСТИНА: Но это другое.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Когда речь идет о серьезной встрече, информации не вполне достаточно. А здесь..

М. СТАРОСТИНА: И то, что они публично сообщают.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Дана утечка.

М. СТАРОСТИНА: Об этом пресс-секретарь президента рассказывал.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Когда хотят факт сам приподнять, его показывают, но никаких подробностей к нему не дается, мне кажется, что эта встреча необходима, как факт, а не как некий процесс.

М. СТАРОСТИНА: Но сейчас происходят некие процессы, связанные с «Яблоком», Вы знаете историю с Резником. Вы не связываете эти две вещи?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Не исключено. Дело в том, что я всегда говорил, что Путин человек разумный и не стремящийся к каким-то жестким конфронтациям. Я не исключаю, что подспудно была такая тема, что как-то договориться. Зачем уж так уж резко, мы никого не притесняем, но и вы ведите себя прилично. Возможно… Но я не вижу политической подоплеки для такой встречи. Я не вижу политической перспективы, что сотрудничество власти и «Яблока», не очень понятно.

М. СТАРОСТИНА: Мы еще поговорим об оппозиции и о власти. Александр просит Ваш комментарий по ситуации с Максимом Резником.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: К сожалению, у меня нет объективной информации. У меня есть информация из двух источников. Один источник – правоохранительные органы и другой – структуры, связанные с «Яблоком», информационные. Они обе, естественно, трактуют ситуацию в противоположных тонах и у меня нет, к сожалению, своего корреспондента, никакой достоверной информации у меня нет. Если говорить всерьез, я думаю, что у нас чиновники, в том числе и от правоохранительных органов, очень часто хотят быть в свите Господа Бога, хотят продемонстрировать свою набожность настолько, что расшибают лбы, в том числе и в политическом смысле, и в правовом смысле, я не вижу никаких серьезных оснований для того, чтобы лидера одного из региональных подразделений партии, которая всерьез, к сожалению, не влияет на ситуацию ни социальную, ни политическую в стране, вот так преследовать…Мне кажется это очень сильный перегиб.

М. СТАРОСТИНА: Наталья: «Отказываюсь понимать Ваши намеки. Объясните, в чем Резник вел себя неприлично?»

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я не говорил слова «неприлично» по отношению к Резнику. Я вообще не знаю, как он себя вел. Я повторяю, что, на мой взгляд, я понятия не имею, что именно наделал Резник, но в любом случае действие власти и правоохранительных органов мне видятся неадекватными.

М. СТАРОСТИНА: Мы уже говорили о том, что вернемся к теме оппозиции. Почему я и начала наш разговор со встречи Путина с Явлинским. Сегодня одна из центральных газет написала о том, что Путин и Медведев намерены обсудить с руководством обеих палат Федерального Собрания законы, которые бы регулировали формирование конструктивной оппозиции в России.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Правильно. Ее придушили, значит ее надо создать, чтобы перед Западом отчитаться, что у нас…

М. СТАРОСТИНА: А нам нужно перед Западом отчитываться? Зачем это нам?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: А как же!

М. СТАРОСТИНА: Мы же сами такие самодостаточные.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет, но лицо хотелось бы сохранять.

М. СТАРОСТИНА: А сейчас мы его не храним?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Ну, по всем опросам в большинстве стран Европы и Америки граждане считают, что с демократией в России плохо дело обстоит. Публиковались многие результаты официальных, полуофициальных опросов. Результаты примерно одинаковые. Большинство граждан считают, что демократические свободы в России в ущемленном состоянии.

М. СТАРОСТИНА: А можно сейчас в России создать конструктивную оппозицию?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Создать в России можно что угодно!

М. СТАРОСТИНА: А она вообще возможна?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Можно создать общественную палату, назвать это одним из инструментом общественного влияния на власть, а потом этой общественной палате давать поручения, какие проработать вопросы. Все можно сделать. Можно создать или изменить некую структуру. Есть информация, что несколько партий находятся под угрозой роспуска, по причине отсутствия должной численности.

М. СТАРОСТИНА: Ну да, СПС упоминается…

Ш. МУЛАДЖАНОВ: У нас сейчас 14 партий официально действует. Это на огромную страну! В таких странах, как Испания, Италия, Франция действуют сотни партий, хотя эти страны по населению не сравнимы с Россией. Не создает это террористических угроз, принимать политические решения. У нас считают, что 14 партий для страны многовато. А какая тогда конструктивная оппозиция? Когда всех придушили и объяснили, что кроме тех, кому позволено, в Думе делать нечего никому. Оппозиция должна иметь инструменты влияния на власть. Если эта оппозиция имеет только возможность что-то где-то сказать или устроить некий дебош и только тогда ее покажут по телевидению, это не оппозиция, а пародия на оппозицию. Оппозиция станет конструктивной и действенной, если она будет иметь реальные рычаги влияния на принятие государственных решений.

М. СТАРОСТИНА: А Вы считаете, что в России, в нынешней политической ситуации такое может быть?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: В нынешней, думаю, не может.

М. СТАРОСТИНА: А зачем тогда власть инициирует это?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Повторяю – чтобы сохранить лицо перед Западом.

М. СТАРОСТИНА: То есть, это будет такая фикция?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Безусловно. Это все равно, что пытаться из друга сделать врага путем уговоров. Сделай вид, что ты меня хочешь по лицу ударить, перед кем-то это нужно. Понятно, результат…. Это фикция! Если в стране считают, что оппозиционность – это благая вещь в политике и что это для России полезно – иметь некие оппозиционные структуры, которые бы сдерживали зарвавшихся политиканов и чиновников, то вполне достаточно дать доступ к СМИ, не просто к средствам информации, а к массовым, на федеральные телеканалы, дать доступ тем, кто представляет собой инакомыслящих, тем, кто мыслит иначе, чем люди, работающие на правящую команду. Дайте этим людям доступ на федеральные каналы, возможность излагать свои взгляды, оценивать принимаемые законы, решения, действия президента, правительства и прочее. Кто не согласен с этими людьми и мыслит так, как мыслят в Кремле. И те, кто мыслит примерно так, как эти инакомыслящие. Это будет оппозиция. А далее вы ей позвольте объединяться в столько партий, в сколько они хотят. Не объявляя, что почему-то 50 тыс. членов – это партия, а 49 – нет. Не принимая таких формальных решений, дайте возможность ей самой сформироваться и покажите, что вы готовы прислушиваться к оппозиции и давать ей слово в обществе.

М. СТАРОСТИНА: Вы говорите правильные вещи, но в тоже время у нас уже есть какая-никакая, но оппозиция.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Не какая-никакая.

М. СТАРОСТИНА: Почему ей не дать возможность действовать, не зажимать ее?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Так я про то и говорю!

М. СТАРОСТИНА: Нет, ну почему?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: У нас должна быть суверенная демократия, т.е. управляемая. Я не знаю, о чем разговаривали Путин с Явлинским, может и об этом. Если они будут в достаточной мере управляемые, то их пустят на телеэкран.

М. СТАРОСТИНА: Владимир из США спрашивает: «Свобода лучше чем несвобода сказал вновь избранный президент. Однако арестован лидер петербургского отделения "Яблоко", не допущена в Россию журналистка Н. Морарь, оставлен лечиться под стражей смертельно больной Алексанян, жестоко разогнан митинг несогласных в Москве. Как Вы думаете продолжение следует или возможны изменения.»

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, я пророка не могу из себя изображать и даже прогнозиста не стал бы, но какие-то изменения обязательно будут. Я думаю, что опытные чиновники и политтехнологи, которые есть в Кремле, обязательно должны изобразить некоторые перемены, связанные с приходом в президентский кабинет нового человека. Но не думаю, что это будут существенные перемены. Они могут быть формальными, показными, но глубинных перемен не может быть по той причине, о которой я неоднократно заявлял. У власти в России не находится один человек, у власти находится некая группа людей. И она продолжается оставаться у власти. И будет оставаться после мая.

М. СТАРОСТИНА: В связи с тем, что у нас сейчас, так или иначе, будет два центра влияния, Вы согласны?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет. Марина, я только что объяснил. У власти в России находится не Медведев и не Путин, а некая группа людей, куда они входят, эти два человека. Это моё личное мнение.

М. СТАРОСТИНА: Я понимаю. Из этого следует, что эти два человека ничего не решают?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Почему? Они принимают участие в принятии решения. Я не думаю, что это такая большая группа людей, в которой Путин с Медведевым теряются. Я думаю, что это маленькая группа людей. И я думаю, что они туда входят. Как минимум, Путин туда точно входит.

М. СТАРОСТИНА: А Медведев?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы поймите, я же занимаюсь в данном случае некоторыми предположениями и, соответственно, как мне эта картина рисуется, это люди, которые регулируют ситуацию в стране или им так кажется. Поэтому они принимают некие решения, наверняка, с участием того же Путина и наверняка он имеет весомое слово. Почему два центра влияния-то? Медведев будет говорить одно, а Путин другое?

М. СТАРОСТИНА: Я не знаю, я у Вас спрашиваю.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я считаю, что правящая команда, группа, не знаю, как это назвать, людей, которые принимают главные решения в стране, остается неизменной, поэтому никаких двух центров власти не будет, оно будет координироваться так, как сегодня. Что, Зубков пришел в кресло премьер-министра и что, он как-то повлиял на изменение ситуации?

М. СТАРОСТИНА: Минуточку! В кресле Зубкова будет совсем другой человек. Мы знаем его имя. Человек, который пользуется безграничной поддержкой граждан России.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Понимаете, СМИ в умелых руках вещь очень сильная.

М. СТАРОСТИНА: Вы считаете, что это не так?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Не-не-не… Я думаю, что когда говорят, что итоги выборов фальсифицированы, это, конечно, глупость. Они, конечно, отчасти не соответствуют, наверное, совсем действительности, меня смущает очень маленькое кол-во недействительных бюллетеней. Я думаю, что их должно было бы быть гораздо больше. Но я абсолютно уверен, что Медведев одержал совершенно законную победу и я уверен, что за него проголосовало более 50 процентов тех, кто пришел на выборы. Я говорю о силе СМИ в том смысле, что через какое-то короткое время, при грамотной постановке этой пьесы, герой, который сейчас выдвинут на авансцену, он может высвечен быть настолько ярко, что остальные герои, включая Путина, могут слегка уйти в тень. Это вполне возможно.

М. СТАРОСТИНА: Мы припомним Ваш прогноз. Поживем – увидим, как оно будет на самом деле.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Тут есть еще одно важное обстоятельство. У нас чиновники, поскольку они в большинстве своем боязливые, они будут играть на нового «царя», они будут всячески демонстрировать свою лояльность, верность и присягать они будут не двоим, они будут присягать одному.

М. СТАРОСТИНА: Как раз, Путин и Медведев сегодня встречались с руководством Госдумы и речь шла о чиновниках. В частности, прозвучала идея от вице-спикера Госдумы Бабакова, что нужно говорить все о пропаганде, культе государственных чиновников, которым общество поручило решение важных задач. Путин сказал: «Хорошо». Авторитет чиновников нужно повышать. Вам эта мысль нравится?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я думаю, что она совершенно такая, с которой спорить бессмысленно. Повышать надо, прежде всего, тем, чтобы принимать законы, которые заставляли бы чиновников играть по правилам и давали бы им меньше в руки рычагов для коррумпированных действий.

М. СТАРОСТИНА: Вроде у нас сейчас есть законы.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет, когда подряд у нас возникают судебные процессы – мэр Владивостока, Архангельска, Саратова, это не маленькие города. Это серьезные региональные центры. И везде примерно одно и тоже. Люди двигают бюджетными деньгами, люди двигают серьезными разрешениями на застройки, так, как им нравится. Пока это происходит, соблазн очень велик и я абсолютно уверен, что большая часть не устоит перед этим соблазном, тех, кто может принимать такие решения. А какой может быть авторитет? Если без конца, как когда-то боролись за авторитет…

М. СТАРОСТИНА: У нас чиновников не любят очень сильно.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Можно бороться, без конца хорошие фильмы про них показывают… Понимаете, власть должны демонстрировать свою честность, искренность, прозрачность и прогрессивность. Она должна действиями, а не словами, демонстрировать. А у нас все наоборот.

М. СТАРОСТИНА: Вам мэрия скажет, что нужно как-то сыграть свою роль в пропаганде хорошего чиновника. Вы согласитесь?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Вы знаете, я соглашусь не потому, что хорошо отношусь к мэру нашего города, я этого не скрывал никогда. Потому, что авторитет чиновников надо бы поднять. Это было бы очень грамотно не только со стороны власти, но и объективно, потому, что уважение граждан к власти начинается с уважения граждан к простому, ближнему к ним чиновнику.

М. СТАРОСТИНА: То есть, какая-то пропаганда, в каком-то виде нужна?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: И, честно говоря, «Московская правда» этим занимается. Мы это делаем. Но речь идет о том, что если даже есть чиновники, которые явно заслуживают уважения и не замарали себя ничем, все равно, общий фон негативный сейчас и без изменения этого общего фона невозможно вернуть авторитет чиновникам или некое уважение. А потом, я повторю, что велика популярность президента в стране. Он кто? Он чиновник. Он высший государственный чиновник. В Москве очень велик авторитет Лужкова. Он, безусловно, чиновник. Наверное, есть авторитетные чиновники, только человек-то чаще всего сталкивается не с этими чиновниками, а с другими, у которых в глазах, как в такси, счетчик, цифры мелькают взяток, которые надо дать. И у человека насчет авторитета так же, как с инспекторами ГАИ. Они же очень многие хорошие ребята, но общий фон…

М. СТАРОСТИНА: Как дело доходит до конкретных дел…

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Да, потому, что человек сталкивается чаще всего не с теми замечательными ребятами, которые хорошие, а с теми, кто пристает по мелочам и требует взяток.

М. СТАРОСТИНА: Мы здесь делаем паузу. Я напомню, что сегодня в «Особом мнении» главный редактор газеты "Московская правда". Мы продолжим наш разговор через несколько минут.

НОВОСТИ

М. СТАРОСТИНА: Мы продолжаем программу «Особое мнение». Сегодня у нас главный редактор газеты "Московская правда" Шод Муладжанов. Продолжим московскую тему. Сегодня были опубликованы очередные данные о том, что стоимость квадратного метра жилья в столице превысила рубеж в 5 тыс. долларов. Вы лично тоже в шоке или нет?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Нет, я, честно говоря, не в шоке по нескольким причинам. По личным – мне нечего ни продавать, ни покупать. А если говорить о взгляде наблюдателя, то я хотел бы сказать, что это естественный процесс, поскольку нефть и газ дорожают, деньги, прибывающие в виде зарплат высших топ-менеджеров, владельцев, совладельцев компаний, так или иначе имеющих отношение к этому бизнесу, должны куда-то деваться, поскольку власть так и не создала вариантов инвестирования частными лицами и такими компаниями денег в развитие гарантированных инвестиций, высокоприбыльных. Поэтому деньги продолжают вкладывать в коробке зданий в городе Москве и Московской области.

М. СТАРОСТИНА: То есть, это такой естественный процесс?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Это очень печальный процесс. Во-первых, в Москве строится масса зданий, не нужных городу и горожанам. Вернее, они нужны нескольким конкретным тысячам горожан, которые превращают их в товар. Стоит масса зданий, которые внутри не отделаны. Это товар.

М. СТАРОСТИНА: Вы имеете ввиду жилые дома?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Жилые дома, в которых никто не живет и жить не собирается. Их покупают, как товар. И они стоят, повторяю, по статистическим данным, до 35 процентам, по разным оценкам, новых квартир, купленных в Москве, не отделываются. В них никто не живет и жить не собирается. Их покупают, как товар. Купили – продадут дороже. И это очень серьезно бьет по многим вещам в городе. Прежде всего, по интересам тех москвичей, которые хотели бы для жилья купить что-нибудь хотя бы. Это становится для них невозможным. И второе. Мы на днях опубликуем очень серьезный материал, связанный с тем, расследование наших…. У нас есть вкладыш «Столичный криминал». И журналисты очень серьезно исследовали ситуацию, связанную с тем, что целый бизнес в Москве создан по отниманию квартир у людей преклонного возраста, одиноких. Когда через серию…

М. СТАРОСТИНА: Но это было всегда!

Ш. МУЛАДЖАНОВ: …повторных продаж и покупок отнимают квартиры. Причем, на последней стадии добросовестные покупатели получают по закону некие права и вернуть квартиру истинному владельцу становится практически невозможно. И я связываю это с двумя причинами. Несовершенство законодательства и во-вторых – с этой самой бешеной ценой на квадратный метр, потому, что там и риски, и взятки, которые надо давать, они огромные! На это идут мошенники, потому, что цена вопроса очень велика. Цена квартир очень велика. Из-за цен в тысячу долларов с такими вещами сталкивались бы мелкие мошенники. При ценах 4,5 – 5 тыс. долларов за кв. метр, на это идут очень серьезные структуры, высоко организованные, выходящие на очень высокий уровень правоохранительных органов и во властных структурах и я думаю, что может быть страшным бичом прежде всего, для Москвы.

М. СТАРОСТИНА: А власти должны вмешиваться и как-то решать эту проблему?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Насколько я знаю, они пытаются это сделать, но там есть некие вещи, связанные с тем, что часть функций, возвращенные федеральными структурами последними законодательными актами, эта часть функции здесь сказывается. Там произошло нечто связанное с тем, что функции какие-то были у города и он более жестко мог контролировать, они перешли к федеральным органам, которые не могут или не хотят так жестко контролировать. Появились дополнительные лазейки. Я отсылаю всех к пятничному номеру «Московской правды», там будет подробно рассказано, расписано.

М. СТАРОСТИНА: Не так много времени у нас осталось. Я бы хотела затронуть такую международную тему. Сенсацию произвел сегодня президент Молдавии В. Воронин. В интервью «Коммерсанту» он сказал, что Россия готова обменять Приднестровье на отказ Молдавии вступать в НАТО. Якобы уже в ближайшее время будут подписаны документы. В Москве это открыто не подтверждают. Как Вы думаете?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я хотел бы видеть те документы. Как они должны выглядеть? Представьте себе, что Россия гарантирует другому государству…

М. СТАРОСТИНА: То есть, Вы не верите Воронину?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я верю, что такие разговоры, переговоры могут быть. Только я не очень понимаю здесь юридическую базу. Россия гарантирует Молдавии, что одна из областей Молдавии, которая от нее отгородилась границей, она вернется в состав Молдавии.

М. СТАРОСТИНА: Нет, мы наших военных оттуда уведем.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: И что?

М. СТАРОСТИНА: Они же там гарантом стабильности являются.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: В таком случае международный авторитет России станет еще ниже, чем он есть сейчас. Потому, что, мне кажется, что такие шаги, особенно в свете эха Косовских событий, для России крайне невыгодны.

М. СТАРОСТИНА: И все-таки, в этой ситуации, что важнее, как Вы считаете, России независимость Приднестровью, или отказ Молдавии вступать в НАТО, нейтральный статус?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я вообще не знаю, чего наши так усиленно борются со вступлением кого-нибудь в НАТО.

М. СТАРОСТИНА: Пусть вступают?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Давайте все туда вступим! Это так… иронически. А если серьезно, то мне кажется, что от России здесь уже мало чего зависит. Этот процесс не остановим, на мой взгляд. И он связан, прежде всего, с тем, что Россия показала зыбкость, шаткость своих гарантий, показала, что она в любой момент может менять позицию по отношению к своим партнерам и что она не готова вкладывать, инвестировать серьезно, как в развитие экономики других стран, так и в развитие обороноспособности других стран. И это толкает эти самые страны в НАТО.

М. СТАРОСТИНА: У России есть представление, что делать с Приднестровьем, с Абхазией, Южной Осетией?

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Думаю, что у России эти самые представления, в каких-нибудь толковых головах есть, но они никак не сказываются на реальных действиях. Мы потеряли форпосты и продолжаем их терять. Те, кто бывал в Средней Азии, знают ,что происходит в Киргизии, Таджикистане. В Туркмении, туда входят Турция, Китай. Они очень серьезно обосновываются там и российское влияние там резко слабеет. А это ведь очень серьезные форпосты, которые мы теряем. Я не говорю о далеких форпостах, типа Кубы, которые мы просто отдали за просто так.

М. СТАРОСТИНА: Это далеко, в конце концов, а это все рядом.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Я Вам скажу, что это дорогого бы стоило, такой форпост. И другое скажу, что, может быть, в умах эти представления есть, но они не отражаются на практических действиях.

М. СТАРОСТИНА: На этой ноте мы вынуждены закончить программу «Особое мнение». Сегодня героем этой программы был главный редактор газеты "Московская правда" Шод Муладжанов. Я, Марина Старостина, прощаюсь с вами до завтра.

Ш. МУЛАДЖАНОВ: Счастливо.