Алексей Волин - Особое мнение - 2008-08-18

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели и телезрители, в студии Матвей Ганапольский, программа «Особое мнение», наш гость – бывший заместитель руководителя аппарата правительства РФ Алексей Волин, здравствуйте, Алексей.

А. ВОЛИН: Здравствуйте, добрый день.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я хотел бы, чтобы вы вначале вот что прокомментировали, я сказал «радиослушатели и телезрители», телезрителей у нас стало немножко меньше, и вот почему. Грузинские кабельные сети официально уведомили руководство RTVI, что на время военного положения они отключили нас, отключили, это их воля, военное положение и т.д., т.е. они пошли по принципу такому, русскоязычный канал, значит, военное положение.

А. ВОЛИН: Все, что русское, все плохо?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все плохо, военное положение, чего сказать, я хочу вас спросить, это называется информационная война, это верно?

А. ВОЛИН: Нет, это не информационная война, потому что информационная война, она предусматривает столкновение различных точек зрения, потому что когда на одну информационную атаку производят другую информационную атаку, это информационная война. То, что сделали грузинские власти, идет по другому разряду, это называется блокирование информации, потому что к войне, где все-таки есть определенный элемент состязательности, это уже ни малейшего отношения не имеет, т.е. мы считаем, что не бывает черного и белого, картинка должна быть только монохромной, и все. Поэтому любая другая точка зрения, она отсекается, причем здесь, я неслучайно сказал, что подход абсолютно производится по принципу, что все, что русское, то плохо, потому что, в общем, на фоне других каналов, даже с точки зрения любого другого иностранного наблюдателя, канал RTVI никак не тянет на то, чтобы быть обвиненным в том, что является пропагандистским рупором Кремля или чем-то в этом роде.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему, у нас было часовое интервью с Лавровым, министром иностранных дел, как-то без купюр и т.д.

А. ВОЛИН: Вы без купюр давали точку зрения другой стороны, в том числе. Более того, что ваш канал, он известен достаточно скептическим отношением к тем вещам, которые происходят, поэтому это обида, с одной стороны, это эмоции, но при всем при этом я не думаю, что только обида и эмоции это диктовали, это осознанная позиция и осознанная политика, что республику нужно полностью избавить от каких бы то ни было других информационных влияний. Я не знаю, что сейчас в Грузии происходит с Интернет-вещанием и с Интернет-сайтами.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Домен RU отключен.

А. ВОЛИН: Тоже классически. А все остальное, в общем, трактует позицию с абсолютно другой точки зрения.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажите, как вы оцениваете, как работали наши основные федеральные каналы, как они освещали? Там ведь тоже, насколько я понимаю, насколько я смотрел, игра была в одни ворота, т.е. этой дискуссии, о которой вы говорите, не было. Почему я спрашиваю, тут важный один вопрос, мы с вами такой активной холодной войны давно не переживали, мне как журналисту интересно, к этому относиться спокойно, т.е. когда такая история сложная, то должна действовать пропаганда, а дискуссия отойти в сторону, это нормальное явление? Или нет?

А. ВОЛИН: Вы знаете, в ходе войны и боевых действий обычно все-таки дискуссия не присутствует, мы все знаем, что даже в советские времена существовала такая военная специальность, как спецпропаганда, в общем, по кафедре которой многие из нас и проходили. Другое дело, что вы правильно сказали, вспомнили ситуацию, информационную ситуацию холодной войны, потому что проблема заключается не в том, что говорили грузинские СМИ про Россию или что говорили российские СМИ про Грузию. На мой взгляд, самая главная проблема, с которой мы сейчас столкнулись, это абсолютное непонимание и мискоммуникация между тем, как эту ситуацию рассматривает российское общественное мнение и как эту ситуацию вокруг Южной Осетии и российско-грузинского конфликта рассматривает общественное мнение и СМИ на Западе, потому что здесь, к сожалению, мы реально оказались в истории, когда складывается впечатление, что будто бы последних 20 лет и не было, т.е. мы в глубоких 80-х и по уровню подачи, и истерии, наблюдаемых в западных СМИ, это где-то, наверное, на уровне южнокорейского «Боинга». Т.е. это хороший 83-й год.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, оно как-то достаточно чуть-чуть ранку потревожить, и реакция все та же, крик.

А. ВОЛИН: Реакция все та же, крик, в общем, вы же, наверное, тоже смотрели, как подавалось по основным западным информационным каналам это дело.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, смотрел.

А. ВОЛИН: На мой взгляд, картина, показываемая там, она тоже была далека от того, чтобы показывать сбалансированную точку зрения двух сторон.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотрите, у нас есть минута до паузы, я хотел бы с вашей помощью сделать вывод, вы знаете, куда податься бедному еврею, вопрос такой, так где и каким образом человек, который размышляет о ситуации, откуда он может взять нормальную информацию для того, чтобы сформулировать свою точку зрения?

А. ВОЛИН: Только за счет сопоставления различных источников информации.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Т.е. послушать крики с разных сторон?

А. ВОЛИН: Послушать крики с разных сторон, отсечь крайности, дальше…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как в фигурном катании, да, самая большая и самая маленькая?

А. ВОЛИН: Да, и дальше уже попытаться для себя определить, что же все-таки произошло на самом деле. К сожалению, в настоящий момент у нас, наверное, нет того единого источника информации, обратясь к которому, можно узнать всю правду и получить всесторонний анализ тех событий, которые произошли на Северном Кавказе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы делаем очень небольшую паузу и возвращаемся в студию.

РЕКЛАМА

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы продолжаем с Алексеем Волиным говорить, конечно, об этой всей крайне неприятной истории. Давайте два слоя пирога этого затронем, сначала первый, итак, на сегодняшний день Россия, как стало известно, начинает отвод своих войск, важно, что не вывод, а отвод, причем, как сказано, он продлится столько, сколько надо, в общем, все грозные фразы сказаны. С другой стороны, начался какой-то миротворческий процесс.

А. ВОЛИН: Миротворческий процесс начался с вводом российских войск.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, я просто…

А. ВОЛИН: Примиренческий.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Примиренческий, просто у меня двое маленьких детей, я за современным сленгом политическим просто не успеваю, все время попы надо подтирать, неважно, смотрите, вопрос первый, кто на щите, кто под щитом? Россия, Грузия, Южная Осетия, Абхазия, краткий экскурс.

А. ВОЛИН: Под щитом население Цхинвала и Южной Осетии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как пострадавшие во время военных действий?

А. ВОЛИН: Как пострадавшие во время военных действий, как понесшие практически, смотрите, в республике жило накануне конфликта от 70 до 80 тыс. человек, при том, что там произошло, я думаю, что практически ни одна семья не осталась без того, чтобы не иметь или погибших, или раненых, или, по крайней мере, людей, понесших тяжелую моральную травму. Что касается на щите, я думаю, что на щите однозначно российские вооруженные силы, потому что мы давно не видели от наших армий грамотно проведенных военных операций.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вы уже знаете, что это была грамотно проведенная военная операция? Т.е. чтобы судить о грамотности, надо было знать задачу, а потом как выполнили, т.е. вам кажется, что да?

А. ВОЛИН: Задача, она достаточно понятна, надо было освободить территорию Южной Осетии от грузинских вооруженных формирований, дальше обеспечить определенную зону безопасности.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял, понятно.

А. ВОЛИН: Эта задача была выполнена быстро, она была выполнена профессионально, она была выполнена с достаточно небольшими потерями со стороны российских вооруженных сил, более того, она была выполнена без нанесения чрезмерного ущерба грузинскому мирному населению, потому что российские вооруженные силы вышли на территорию Грузии, но, тем не менее, мы все-таки из заслуживающих доверия источников не имели ни одной информации о массовой гибели мирного населения. Поэтому я как раз считаю, что для российских вооруженных сил это очень важный, очень показательный момент, потому что у всех у нас еще на подкорке сидели синдром первой чеченской, когда складывалось…. Вообще тяжелая ситуация начала…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Огнем и мечом.

А. ВОЛИН: Да, во-первых, огнем и мечом, во-вторых, было общее впечатление о недееспособности вооруженных сил. Россия имеет, по крайней мере, вооруженные силы, которые в состоянии быстро и оперативно решить региональный конфликт. Если говорить про…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте политическую сторону, кто с гордой головой, кто с поникшей?

А. ВОЛИН: Я думаю, что для населения как внутри страны, так и для населения Южной Осетии и Абхазии, Россия выглядит, российское руководство, вполне пристойно, операция, в общем, вызвала понимание и поддержку со стороны населения, прежде всего, избирателей. Если говорить про реакцию на Западе, к сожалению, то освещение, которое было, и та реакция, которая была, она показывает, что что чтобы мы в этой ситуации ни сделали, мы бы не имели там позитивную реакцию, поэтому для меня как раз под щитом, к сожалению, оказывается реакция наших партнеров, европейских и американских, которые, в значительной степени, как раз потеряли с точки зрения своего имиджа среди той части российской элиты, которая была настроена на европейские ценности, потому что такое тотальное непонимание, такое тотальное отторжение, оно, прежде всего, как раз ударило по европейски ориентированной части российского населения. Если говорить про Грузию, то грузинское руководство, оно однозначно, на мой взгляд, под щитом, потому что, во-первых, массовое уничтожение мирного населения путем артиллерийских обстрелов, залповых установок, во-вторых, проигранная война, потому что надо четко понимать, что война проиграна. Более того, я думаю, что в этой ситуации Грузия навсегда потеряла возможность вернуть к себе Абхазию, про Южную Осетию тоже понятно, но Южная Осетия, может быть, даже была не так важна, потому что, конечно, более лакомым куском с точки зрения геостратегических интересов являлась Абхазия. Но теперь все надежды на то, что возможная некая эволюция путем гонконговского пути, плавного вращивания и сращивания, перехода раньше через экономику, а потом на какие-то долгосрочные политические урегулирования, рассчитанные на 50, а то и на 100 лет, Гонконг же шел очень долго, мы с вами это помним, так же, как и Макао, они показали, что эти конструкции работать не будут, потому что грузинское руководство, оно настроено на то, чтобы решать проблемы быстро и решительно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, тут я хотел бы, собственно, перейти к вашей фразе, которую вы сказали, ее сейчас все повторяют, теперь, с нынешнего момента стало понятно, что Абхазия и Южная Осетия больше никогда. А что, предполагалось что-то другое с российской точки зрения?

А. ВОЛИН: Я не исключаю, что российская точка зрения предусматривала гонконговский вариант для Абхазии и Южной Осетии, потому что вариант, при котором существовала бы гибкая политическая система, отсутствие прямого вооруженного или полицейского контроля плюс к этому, что самое главное, я думаю, это обеспечение прав собственности на территории Абхазии, потому что ни для кого не секрет, что значительная часть абхазской собственности принадлежит людям, имеющим российские паспорта.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

А. ВОЛИН: И в этой конструкции, если бы эта собственность была гарантирована, и мы бы понимали, что Абхазия будет точно демилитаризованной или, по крайней мере, зоной особого управления, как Гонконг в Китае, то она бы в длительной перспективе делала бы возможным возвращение Абхазии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажите, Алексей, вы сейчас сказали почему, это как в известном анекдоте «музыка навеяла», или просто вам так кажется? Дело в том, что это гонконгский вариант или какие-то другие слова такие, которые показывали бы желание России помочь Грузии как-то решить эту проблему, очень серьезную, я лично никогда не видел. Я видел Кокойты и Багапша, которые бесконечно здесь в эфире выступали и говорили, что никогда и ни за что, а наши каналы показывали все время одну и ту же картину, собственно, когда я приезжал в Грузию, ведь как, знаете, Ганапольский приехал, за все и отвечает. Т.е. с меня спрашивали то, за что должен отвечать Второй канал или те, кто отвечают за эту пропаганду, ведь что мы видели на экране, на экране не просто Грузия, подразумевалось, что не просто Абхазии и Южной Осетии уже нет в составе Грузии, а просто, знаете, сидели такие эстеты, ковырялись в зубах и говорили – как мы именно ее будем отторгать, так наклонив или так. Т.е., понимаете…

А. ВОЛИН: Во-первых, российское высшее политическое руководство никогда на тему отторжения не выступало до тех пор, пока не произошли эти события.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Помилуйте, это государственное телевидение, если там сидят эти людишки, которые все время на эту тему говорили, то это чья воля?

А. ВОЛИН: Эксперты, они тоже могут рассуждать на какие угодно темы, на то они и эксперты. Плюс мы знаем, что половина наших экспертов, они считаются экспертами не потому, что твердо знают, что думают власть предержащие, потому, что пытаются угадать, что в этот момент хотят думать власть предержащие.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что тогда Россия не декларировала ясно и однозначно то, что многие называют «своя стратегия на Кавказе»?

А. ВОЛИН: А что Россия будет декларировать? Потому что должно было создаться положение, когда на эту тему можно было начать разговаривать, потому что сейчас ни грузинская, ни абхазская сторона, ни югоосетинская сторона, я имею в виду еще до конфликта, который случился в Цхинвали, не были готовы даже к обсуждению этой темы. Если мы с вами говорим про Гонконг или в перспективе Тайвань, давайте не забывать, сколько времени прошло, сколько длился этот процесс. В Китае сменилось целое поколение политиков прежде, чем смог случиться Гонконг.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, тогда смотрите, давайте так, тут Россия собирается спросить Пан Ги Муна по поводу того, как передача миссии на спорной балканской территории может произойти без одобрения СБ ООН, мы знаем, что там миссия заменяется полицейскими силами и т.д. Т.е. Россия, главная фраза, Россия не оставляет попыток распространить прецедент Косова на Южную Осетию и Абхазию. Причем Россия предупреждала, все эти разговоры были, нельзя сказать, что…

А. ВОЛИН: Мы честно, как только случилось Косово, президент России сказал, что ребята, у нас есть схожая ситуация на постсоветском пространстве.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да, все понятно. В связи с этим у меня вопрос, как у журналиста, чего ждать, чего теперь с этими территориями, они сразу войдут в состав России, на ваш взгляд, или их чуть-чуть для приличия поддержат по собственной независимости? Просто сейчас это уже чисто формальная история.

А. ВОЛИН: Они по-любому должны получить раньше собственную независимость.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

А. ВОЛИН: Потому что раньше нужно определиться с международно-признанным статусом территории, а потом…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кому нужно?

А. ВОЛИН: Каким образом территория может оказаться в составе РФ, раньше должны быть образованы территориальные государственные образования, после этого там должны пройти референдумы, у нас должны пройти референдумы.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да прошли давно референдумы уже там.

А. ВОЛИН: В Росси не прошли.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно.

А. ВОЛИН: В России не прошли, более того, как образования мы их тоже еще не признали, поэтому я не думаю, что это будет процесс года или двух, я думаю, что это будет достаточно долгий процесс, плюс…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А зачем долгий тогда?

А. ВОЛИН: Я еще не договорил.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, но у нас время есть.

А. ВОЛИН: Плюс, я не уверен, что нам надо сразу же всех принимать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да как, за что бились, за что старались? А почему?

А. ВОЛИН: Чем нам мешает самостоятельное абхазское государство?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В плане бабок это лучше, потому что там такая будет чудесная зона, где…

А. ВОЛИН: Да, там совершенно спокойно нужно строить и создавать особую экономическую зону или свободную экономическую зону даже лучше, куда интереснее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, в этом смысле, слушайте, это замечательное предложение, мне как-то в голову не приходило. Теперь после этих ваших слов я абсолютно понимаю, что Абхазия и Южная Осетия еще долго, лет 40 или 50, не войдут в состав РФ, потому что когда бабло надо будет считать, так это ж другая территория, туда же наша бухгалтерия не полезет. Вот видите, что значит умный гость, всегда что-то посоветует хорошее. Еще один вопрос, как вам кажется, произойдет ли, короткий вопрос, на минутку, произойдет ли смена элит, давайте так, не элит, просто смена руководства в этих непризнанных республиках? Или, собственно, Кокойты и Багапш – это победители, им и карты в руки?

А. ВОЛИН: Рано или поздно смена элит, смена руководства произойдет, тем более что в Абхазии этот процесс уже начался, потому что Багапш, он все-таки представитель несколько другого поколения. Что касается Кокойты, в ближайшее время, думаю, нет, потому что подобного рода события, которые случились в Цхинвали, они сплачивают нацию, в том числе, упрочивают позиции руководства. Если бы проиграли войну, тогда бы, конечно, процесс ускорился. Но процесс смены руководства – это же то, что происходит всегда, сколько лет ни сидит, все равно рано или поздно это случается.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, хорошо, мы сделаем сейчас очень небольшую паузу, снова продолжим беседу с Алексеем Волиным, оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжаем программу «Особое мнение», напоминаю, Алексей Волин, бывший заместитель руководителя аппарата правительства РФ. Давайте теперь чуть-чуть поговорим о внешнем контуре. Вы сказали такую фразу в первой части, что вас даже поразило, как другие страны не поняли, доводы России, что ли…

А. ВОЛИН: Они не не поняли доводы России, они просто даже отказались рассматривать картинку во всей ее совокупности. Они вели себя так, словно 8 и 9 августа не было, а сразу же случилось 10 и 11 августа, когда российские войска оказались на территории Грузии.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, вы знаете, я бы вот что, я бы предложил в нашем разговоре исключить один момент, дело в том, что я-то как раз смотрел самые разные источники, я думаю, что трибунал, о котором говорят все, в том или ином виде он состоится каким-то образом. Начало этой войны будет предано гласности, и кто начал, тот получит по заднице очень сильно. Понимаете, некоторые руководители некоторых маленьких, очень маленьких, но амбициозных стран, за то, что они выделывали, за то, что они свели вместе две страны, чтобы они воевали, но это еще впереди. Я о другом. Как-то все сейчас говорят, что Россию в этом никто не поддержал, т.е. как-то, действительно, слов поддержки типа – ребята, вы это правильно делаете, никто не говорил. Это стало вдруг предметом обсуждения. Все спрашивают, так что, мир просто сговорился не понять Россию? Или просто, как-то я не знаю, или Россия не права, может, не надо было это делать, потому что все помнят Венгрию танки, в Чехословакию танки, может, как-то тщательнее надо было.

А. ВОЛИН: Кстати, чешское руководство как раз все поняло в этой ситуации.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Более того, попросило танки наши, чтобы они опять туда вошли в Чехословакию, в Чехию.

А. ВОЛИН: Нет, я имею в виду сейчас.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понял, понял.

А. ВОЛИН: Президент Чехии, он сказал, что и та, и другая сторона должны быть рассмотрены, кстати, высказался против проведения аналогии между вводом войск в Чехословакию и тем, что случилось на Кавказе. Я думаю, что мир не сговаривался. Есть в целом непонимание, есть в целом традиционное непонимание в отношении России.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чего непонимание?

А. ВОЛИН: Нежелание и непонимание, в принципе, не признавать какие бы то ни было российские интересы в зонах нашего влияния, в том числе, не понимать то, что происходит в России. Понимаете, это же есть уникальная вещь, что, на мой взгляд, это все проистекает от позиции европейской, причем, прежде всего, европейской, в меньшей степени, американской, европейской интеллигенцией то, что там у них считается, потому что эта замечательная европейская интеллигенция, она любила нас, я имею в виду Россию, два раза за всю историю существования нашей страны.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мало.

А. ВОЛИН: Да, они очень любили сталинский Советский Союз, практически до визга, очень любили Михаила Сергеевича Горбачева.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы как-то сужаете понимание европейской интеллигенцией России, как-то уж прямо ну что вы.

А. ВОЛИН: Посмотрите, а когда они еще хорошо к нам относились? Все остальное, причем что самое удивительное, хуже всего они относились к России в период 90-х гг., там было абсолютно неприятие и непонимание, с тех пор оно и пошло, потому что они не хотели видеть, в значительной степени, у меня есть еще определение, обоснование, что, видимо, завидовали слегка, потому что, по сути дела, у нас в 90-е гг. был построен тот свободный капитализм, которого Европа уже лишилась, перейдя постепенно в стадию социалистического развития и по экономике, и по ментальности, и по всему остальному. Поэтому как тогда заложилось непонимание, так оно идет, будет продолжаться, к сожалению, с этим ничего поделать нельзя.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут я хочу сказать, так и будем жить типа, да?

А. ВОЛИН: Так и будем жить.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ой, как грустно.

А. ВОЛИН: Нет, не переживайте, здесь есть один позитивный момент.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой?

А. ВОЛИН: Опыт истории показывает, что социалистическая модель, она рано или поздно грохается, поэтому когда в Европе грохнется социализм, мы как раз снова окажемся, наверное, на едином ментальном уровне.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите, вы слишком крутой для меня, я не очень понимаю.

А. ВОЛИН: По слогам.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я такой ограниченный журналист, да, вы даже по слогам мне что-то объясняйте, я так понимаю, что, на самом деле, как-то Россию очень любят и не два раза, а много раз.

А. ВОЛИН: Когда же это нас любили много раз?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да вообще как-то любят, кроме одного обстоятельства, как только мы зубы показываем, и идет такое, знаете, такая определенная рефлексия каких-то таких силовых моментов с нашей стороны, тогда у нас возникает, к нам возникает такое опасение.

А. ВОЛИН: Как всякие социалисты, европейские интеллигенты любят нас, когда мы серые, убоги, желательно еще больные, сокрушаться по поводу бедных, несчастных, голодающих русских – это они еще, наверное, могут. Русские, которые сильные, богатые, успешные и здоровые, это вызывает абсолютное неприятие.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У кого?

А. ВОЛИН: У европейской интеллигенции.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но интеллигенции полпроцента, а остальные?

А. ВОЛИН: А эти полпроцента, они, слава богу, успешно навязывают, а что, вы хотите сказать, что лионские ткачи вообще сильно переживают по этому поводу?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во всяком случае, производительность труда упала на 12%, понимаете, у лионских ткачей.

А. ВОЛИН: Август, сезон отпусков.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, простите, я забыл. Так, значит, в общем, это опять интеллигенция виновата, опять так, в принципе, мы и будем жить, такое у нас будет?

А. ВОЛИН: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Круто. И так навсегда, да, такое?

А. ВОЛИН: До тех пор, пока там интеллигенция не поменяется.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Или не поменяется Россия. Хорошо.

А. ВОЛИН: Это проблема, тоже признают, что самая главная проблема русских заключается в том, что мы не китайцы и не негры, что если бы были китайцами или неграми, то сразу же понимали – ладно, они другие, и бог с ними.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, а тут почти такие же.

А. ВОЛИН: А т.к. белые и точно такие же, то совершенно непонятно, почему ведут себя по-другому.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ведут себя, слушайте, а у меня к вам вопрос, собственно, обстоятельства дают мне возможность его спросить, а как мы себя ведем вообще, что у нас за манера такая нашего поведения, что мы отстаиваем, вообще что мы хотим от этой жизни? Что мы хотим от государств, которые вокруг нас? Вы это ощущаете, вы это как-то можете сформулировать внутри себя?

А. ВОЛИН: От государств, которые вокруг нас, я, в общем, хочу того же самого, что от своего родного государства, чтобы не мешались, это вообще главное пожелание к государству. Кстати, и не учили жить, но попытка обучить жизни – тоже, по сути дела, мешаться, кстати, должен сказать, что в этом отношении к родному государству у меня претензий меньше, потому что как-то российское государство после того, как оно перестало быть советским, оно не учит граждан, как им жить, как им себя вести, во что верить. Есть определенный набор, куда не надо соваться, но он более лимитирован, чем если мы возьмем ту же самую…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он приятен, но ограничен, туда хочется, но не пускают.

А. ВОЛИН: Этого мало.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю, да.

А. ВОЛИН: Т.е. количество ограничений в России сейчас значительно меньше, чем количество ограничений в той же самой Западной Европе. В России никому не приходит в голову докапываться, с чем человек поехал кататься на лыжах.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Т.е. главное, вы хотите, чтобы не мешались, правильно?

А. ВОЛИН: Абсолютно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я зачитаю, тут пришли вопросы к вам, собственно, большинство из них я, так или иначе, вам задал, они касались, но мне очень понравился вопрос Владимира из Украины. Дорогой Владимир из Украины, я зачитаю ваш вопрос нашему гостю Алексею Волину, потому что он умный, он все, даже по слогам, объясняет. Он вам сейчас скажет, причем я хочу сказать, что это вопрос идеальный, потому что он вмещает в себя, он вообще, я вам скажу честно, многое вмещает. Этот вопрос…

А. ВОЛИН: Вы меня заинтриговали.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас увидите.

А. ВОЛИН: Не томите.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не томлю, просто я люблю вопросы абсолютные, точные, ясные и кристальные. Звучит он так, Владимир из Украины – почему Америка считает, что ей можно все, а другим ничего, неужели она считает себя умнее всех? Ответьте на этот вопрос, господин Волин.

А. ВОЛИН: Да, считает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так просто, да?

А. ВОЛИН: Да, причем искренне считает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, Владимир, я же вам говорил, замечательный абсолютно, замечательный вопрос. И последнее, когда, на ваш взгляд, утихнет вся эта история и утихнет ли она либо Россия и Грузия будут оставаться в таком враждебном, во враждебных взаимоотношениях еще очень долго, материковая Грузия? 30 секунд.

А. ВОЛИН: Я думаю, что до тех пор, пока нынешнее руководство грузинское находится у власти, никаких улучшений и подвижек в российско-грузинских отношениях не случится.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И на этой ноте я благодарю Алексея Волина, бывшего заместителя руководителя аппарата правительства РФ, спасибо, что нашли время прийти к нам и несколько зловеще прокомментировать ситуацию. Вел программу Матвей Ганапольский, до свидания.

А. ВОЛИН: Спасибо, счастливо.