Александр Привалов - Особое мнение - 2008-10-22

Е.ГЕВОРКЯН: Здравствуйте, на телеканале «RTVi» и радиостанции «Эхо Москвы» я приветствую аудиторию и нашего гостя – Александр Привалов, научный редактор журнала «Эксперт». У микрофона Елена Геворкян. Напомню телефон для СМС - 970-45-45. И первый вопрос - прокомментируйте, пожалуйста, новость - «АФК-Система» откладывает планировавшиеся ранее сделки из-за мирового финансового кризиса - об этом заявил журналистам глава Совета директоров, основной владелец компании Владимир Евтушенков – как это понимать? Компания планировала крупные инвестиции, порядка 4 млрд. долларов в 2008 г., теперь уже все эти планы корректируются – это какой-то сигнал со стороны крупного бизнеса?

А.ПРИВАЛОВ: Что-то я не понял – а что, раньше вы не видели никаких сигналов? Вот все то, что происходило в последние месяцы, прошло мимо вашего внимания, это первое, что вы заметили?

Е.ГЕВОРКЯН: Это то, что мы сегодня заметили.

А.ПРИВАЛОВ: как-то довольно очевидно – останавливаются инвестиционные проекты, это только начало, будут банкротства - да, естественно, а что вы, собственно, ожидали? Вот это и называется кризис.

Е.ГЕВОРКЯН: Мне казалось, что в предыдущую нашу с вами встречу, вы говорили, что все нормально, кризис это прекрасно, это периодически происходит.

А.ПРИВАЛОВ: Кризис абсолютно прекрасно для тех, кто в ходе него выживет – это правда. Но кризис вовсе не является медовым пряником для всех остальных. Нет, никакой радости по этому поводу быть не должно. Это полезно, если правильно проходить через кризис, это очень полезно, но это болезненно, болезненно для многих, и многие это уже ощутили на себе – ну а что же?

Е.ГЕВОРКЯН: Тогда, чтобы до конца разобраться с терминологией, прокомментируем еще слова В.Путина - он сегодня в Новосибирске на встрече в общественной приемной «Единой России» сказал, что сложности в мировых финансах действительно есть, там кризис, а у нас, слава богу, есть сложности, но кризиса нет.

А.ПРИВАЛОВ: не знаю, это надо у него спрашивать, потому как он, наверное, знает, что имел в виду. Я скажу что то, что происходит в мировых финансах – особенно в американских финансах – это, конечно, кризис полномасштабный.

Е.ГЕВОРКЯН: А у нас?

А.ПРИВАЛОВ: Смех-смехом. а треть американской финансовой системы национализирована, - треть американской финансовой системы национализирована. Кто-нибудь это сказал бы в начале лета – в лицо бы плюнули. Происходит жуткая ломка, жуткий кризис. У нас, в общем, в принципе, никаких экономических оснований для того, чтобы вляпаться, не было. Но этот мировой кризис послужил триггером нашим собственным проблемам, он обострил наши собственные проблемы и они сейчас вполне себе вылезли на поверхность. Вот по свежим данным Росстата на сентябрь совершенно очевидно спад промышленного производства. Может быть, отчасти это еще статистический трюк, поскольку сильно забиты банковские каналы, деньги не проходят, кто-то отгрузил продукцию, ему даже заплатили, а деньги еще не пришли - это могло не отразиться в статистике – может быть, из-за этого частично. Но в принципе, что инвестиции перестали расти и, по-видимому, начали уменьшаться – специалисты говорили с середины лета. Это наши собственные беды. Мировой кризис их только обострил, вывел на поверхность, потому что мы, в результате мудрой политики наших финансовых властей – мы же жили за счет иностранного кредитования. Мы инвестировали за счет иностранных кредитов, мы потребляли за счет иностранных кредитов. Когда иностранные кредиты, в силу мировых причин кончились, начались беды.

Е.ГЕВОРКЯН: наверное, в таком случае вы согласитесь со словами Владимира Евтушенкова – он сегодня затруднился оценить эффективность действий нашего государства по борьбе с кризисом и сказал, что средства, направляемые из бюджета на поддержку экономики для того, чтобы они достигли цели, требуют ряд дополнительных юридических, законодательных, организационных решений, а этого нет.

А.ПРИВАЛОВ: ну, видите, какое дело – все это ложится на страшно обострившийся сейчас спор, хотя спор уже почти академический, но он сейчас очень обострен, об этом очень многие рассуждают. Коротко и огрублено говоря - прав ли Кудрин, - на самом деле это неправильная формулировка – не в Кудрине счастье или несчастье. Но правы ли были наши экономические власти все эти счастливые для России годы, годы счастливой для России конъюнктуры, изо всех сил выкачивавшие деньги из экономики страны и складировавшие их где-то там, черт знает, где, где сияющий город на холме – где-то там. Вопрос на самом деле абсолютно уже бессмысленный, потому что были они правы или неправы, это уже произошло, это изменить уже нельзя. Надо извлекать уроки.

Е.ГЕВОРКЯН: Но сейчас говорят, что мы и выживаем сейчас благодаря Стабфонду.

А.ПРИВАЛОВ: На самом деле правильный ответ будет такой – они, может быть, были правы, что не вкладывали эти самые выкачанные из экономики деньги в какие-то инфраструктурные проекты, потому что эти проекты могли быть такие же, как московское строительство Четвертого транспортного кольца, но они, безусловно, были неправы, выкачивая деньги. Потому что с самыми благими намерениями – я не ставлю под сомнение благость их намеренность – выкачивая деньги, ты уже теряешь эффективность. Деньги, оставшиеся в экономике, были бы эффективнее чем все, что ты можешь с ним придумать. Поэтому единственной мерой денежных властей антикризисной, которая не вызывала никаких вопросов, которая была абсолютно благотворна – это была мера возврата людям их денег. Когда Центробанк резко снизил нормы резервирования, когда банки получили назад такое-то количество их денег – каждый своих. Когда не было вопроса, куда качать деньги, в какую дырочку, каким насосом, когда просто каждый получил назад от государства немножко своих денег. По этому поводу не было никаких возражений, никто не говорил, что это неэффективно, никто не спрашивал, нет ли там коррупционной составляющей. Вот это и надо делать, надо возвращать людям их деньги. Заметьте себе, что когда уже ухватило кота поперек живота, Центробанк снизил нормы резервирования. Но ведь только в начале лета он их резко поднял – за каким чертом? Ах, они боролись с перегревом экономики, что у них в Глове плясало, одному богу известно. Поэтому нужны меры, которые будут не накачивать в три государственные с резьбой дырочки немереное количество денег, которые, по-видимому , .целиком потом перекочевывают на валютный рынок. А нужны меры, которые будут облегчать жизнь реальным экономическим субъектам, тем, кто работает в экономике, будь он, прости господи за грубое слово, банк, будь он фабрика, будь он торговая сеть – любому экономическому субъекту. Налоги надо снижать. Поэтому ничего глупее, чем объявленное правительством намерение повысить ЕСН, в сущности – более дикого предпринять было нельзя. В принципе то, что делает государство сейчас для снятия напряжения в банковской системе - это неплохо, это понемножку начинает работать, понемножку начинает двигаться. Какие-то деньги с дикими коррупционными разговорами, дикими слухами, обросшие чем угодно, самым неприятным мусором, но как-то начинают идти по экономике. Но насколько проще было бы, когда каждая бабушка получила бы свои три рубля. Я заработал свои три рубля, ты не забирай их, они тебе сейчас не нужны, у тебя все еще профицит бюджета – сейчас оставь их мне.

Е.ГЕВОРКЯН: Кстати, по поводу профицит - он у нас еще будет? Сегодня уже цены на нефть упали на мировых биржах ниже 70 долларов за баррель, а говорят, что есть какая-то критическая цифра.

А.ПРИВАЛОВ: Тут есть экономический элемент, который, впрочем, еще не поздно отыграть. Дело вот какое – насколько я слышал – я не вчитывался в это дело, потому как никогда не было мне более интересно, чем неприятно, - я никогда не вчитывался в бюджет, который сейчас идет через ГД, но рассказывают добрые люди, что он сверстан из расчета, что он безубыточен до цены в 70 долларов за баррель. Поскольку он еще идет в ГД, а цена уже плюхается ниже - необязательно надолго – никто не знает. Но сама жизнь показывает, что возможно, что она будет ниже 70. В общем, порядок требует, чтобы у ребят был план. Ребята, мы, конечно, рассматриваем какой-то вариант бюджета основной. Но вот у нас есть вариант. Но этого же нет.

Е.ГЕВОРКЯН: Вы предлагаете сразу несколько бюджетов написать?

А.ПРИВАЛОВ: Я предлагаю, честно говоря, думать о вещах более земных. Ведь обратите внимание на это чудо в перьях - ведь это самое решение бредовое, - кстати, невозможно найти, кто был «за», все говорят, что были «против»: мэр был против, Минфин против, все были против, только решение возникло – насчет повышения ЕСН. Так вот чем аргументируется это решение? Тем, что если вот это решение не принять сейчас, то к 2030 г. у кого-то что-то будет не так. Пацаны, вы о чем? Пацаны, проблемы сегодня. Эй, обратите внимание - сегодня. Не в 2030 г., а прямо сейчас. Никакие разговоры о 30-м годе нерешение сегодняшних проблем не извиняют. Потому что – совсем условно, - нам говорят, что если не повысят таким образом, страховые платежи, то к 30-му году будут плохие пенсии. Значит, - ребята, если мы не убережем промышленность – она у нас полетит в кризисе. Если мы не построим дороги, если мы не сделаем еще много чего, то в 30-м гг. пенсионерам все равно будет плохо. Дашь ты им лишние 3 тысячи нынешних рублей, или не дашь. Это не тот вопрос, который надо обсуждать сегодня. А вот сегодняшние вопросы требуют очень быстрых, очень четких и, извините, очень простых решений. Вот буквально на днях ГД в сотрудничестве с правительством, с Советом Федерации, буквально за сутки, со свистом, приняла очень простой закон – сразу в трех чтениях, сразу СФ утвердил, президент подписал, - о том, что, если я правильно понимаю, НДС можно платить в рассрочку. Ребята, кто вам мешает сделать то же самое, тоже за сутки – про налог на прибыль? Вот сейчас совершенно реальная проблема, настоящая реальная проблема у массы экономических субъектов: второй квартал был у них еще хороший, прибыль там большая. Сейчас надо платить налог на прибыль, а денег уже нет, с деньгами уже проблема. Налог за большую прибыль платить не из чего, у людей нет денег. Ну, дайте вы им рассрочку быстро. Не потом, когда подумаете, и в 2016 г. вы соберетесь и в плановом порядке это сделаете. Это сейчас нужно. Дальше. Сейчас дайте право налогового кредита, сейчас дайте возможность рассрочки по другим платежам – быстренько, пока это важно. Дайте людям распоряжаться своими деньгами, Не давайте им ваших, они все равно до них не дойдут. Дайте им распорядиться своими. Вам страшно снижать налоги кардинально – снизьте их в порядке временной меры, на период сложностей. Снизьте на 2009 г. НДС. Причем, не на полтора процента, не на 1,2%, процентов на 6. На один год - что вы боитесь, у вас есть резервы. Заодно вы не в теории, а на практике посмотрите, как реальная, а не теоретическая экономика – откликнется на снижение ставки. А вдруг правда начнет повышаться собираемость, бог его знает? Посмотрите. Не-а. мы рассуждаем о том, что будет с пенсией в 2030 г. Как это можно, Я не понимаю.

Е.ГЕВОРКЯН: ну, Такие долгосрочные проекты…

А.ПРИВАЛОВ: Нет, я понимаю, что у каких-то чинуш есть по этому поводу поручения, и они их выполняют. Замечательно – исполнительская дисциплина мы аплодируем ручками и ножками. Но надо же понимать иерархию проблем.

Е.ГЕВОРКЯН: Кстати, с чего все это началось? С той самой нефти, благодаря которой живет экономика нашей страны.

А.ПРИВАЛОВ: ну, не надо так все-таки. Не только благодаря нефти, - это резкое преувеличение к счастью, пока.

Е.ГЕВОРКЯН: Но уже цена за нефть упала ниже 70 за баррель.

А.ПРИВАЛОВ: никто не знает, надолго ли. Может быть, она будет падать дальше, может быть, она завтра воспрянет обратно - неведомо.

Е.ГЕВОРКЯН: И здесь главный вопрос для простого жителя - а как это отразится на ценах на бензин, авиационный керосин - мы слышим о том, что цены на нефть падают во всем мире вдвое, а у нас в России потребительские цены на автомобильный бензин снизились на десятую долю процента.

А.ПРИВАЛОВ: Господа, дайте себе труд подумать – это я обращаюсь к тем, кто задает такие вопросы – что никакого влияния цена на бирже в Нью-Йорке или Лондоне на действия того, кто держит автозаправку в вашем городе, влияния не имеет.

Е.ГЕВОРКЯН: Кто имеет-то, скажите?

А.ПРИВАЛОВ: Конкуренция. Есть конкуренция - снижаются цены, нет конкуренции – не снижаются цены. Всего-навсего. Тут чудес вообще никаких нет. Было бы антимонопольное действующее законодательство – работающее, были бы антимонопольные органы свирепые, как некормленая цепная собака – снижались бы цены. А когда каждый раз для того, чтобы сделать элементарный ход, чуть притормозить цены, залезшие уже в непристойные высоты, нужна встреча под телекамерами президента с генпрокурором – ребята, так жить нельзя. У президента с генпрокурором есть масса других обязанностей. И у телеоператоров может найтись масса других интересных сюжетов. Это вообще не вопрос для президента, генпрокурора и телекамер. Это вопрос для ежедневной свирепой работы антимонопольных органов. Но нет такой работы, и не снижаются цены. Мировые цены тут абсолютно ни при чем. Когда мировые цены снижаются, у ребят, которые продают дорогой бензин или керосин, всего-навсего исчезает формальная отмазка. А все остальное при них.

Е.ГЕВОРКЯН: Но все, что касается инфляции, повышения цен на продукты, на другие товары, - всегда говорят, что это мировой кризис и это следствие.

А.ПРИВАЛОВ: Можно я эту всю длинную песню запевать не буду, потому что, с одной стороны, конечно, все каким-то образом связано с мировыми рынками. Например, продовольственная инфляция недавняя конечно пошла из мира, и мировой кризис, конечно, пошел из-за американской ипотеки финансовой. Но это всегда, так или иначе, связано с внутренними проблемами и, кроме того, позвольте мне сказать слова, за которые меня, наверное, никто особенно не полюбит - мы привыкли - нас уже 20 лет стращают словом «инфляция». А пора уже начинать бояться слова «дефляция». Мы еще не знаем, что такое дефляционная спираль, а вот упаси, господи, мы про это узнаем, и никому радостно не покажется. Потому что одно дело - ураганный и очищающий кризис типа того, что был в 1998 г., когда налетело, что-то поломало, что-то не поломало, улетело. Ой, огляделись – начали жить даже веселей. А другое дело – нудное, тягомотное втягивание в эту дефляционную спираль со снижением цен, когда цены падают. Потому что не могут и не на что покупать. А раз цены падают, некому и не на что развиваться. Вот это вот стагнация - нудная, тягучая, как была в годы Великой депрессии - упаси господи. Так что инфляция не самый страшный жупел, уверяю вас.

Е.ГЕВОРКЯН: Как же так получается – сначала все говорили, что Россию с ее огромными запасами этот мировой кризис не коснется. Сейчас мы видим, что он уже касается.

А.ПРИВАЛОВ: Слушайте, я не могу отвечать за все, что кто-то говорил. Мировой кризис не мог не коснуться России, которая, повторяю, уже несколько лет живет на импорте капитала, которая за счет импортного капитала инвестировала и потребляла, что просто немыслимо. Финансовая политика была направлена на то, чтобы все деньги были там. Денег здесь не было. Собственная финансовая система развивалась непозволительно медленно, развивалась, конечно – еще бы, на таком росте не развивалась финансовая система. Но непозволительно медленно. И вот выходит 8-летинй, по-моему, министр финансов г-н Кудрин перед ГД, и говорит: ребята, а у нас рынок падал и будет падать, потому что у нас слабая финансовая система. Паренек, стой, а кто у нас был 8 лет министром финансов? А ЦБ возглавляет скоро 7 лет, не твой ли заместитель бывший? А что же ты нам все рассказываешь про слабую финансовую систему? Может быть, ты бы за эти 8 лет что-нибудь сделал бы лучше? – Нет, нет, это не разговор.

Е.ГЕВОРКЯН: Но если брать все эти 98 лет – такой вопрос можно обратить к абсолютно любому чиновнику.

А.ПРИВАЛОВ: К любому нельзя. Есть сфера ответственности. За финансовую систему отвечает глава ЦБ и министр финансов.

Е.ГЕВОРКЯН: Но сегодня начинают активно бороться с коррупцией.

А.ПРИВАЛОВ: Бороться с коррупцией надо не просто активно, а впереди всего. Потому что, что такое очищающая сила кризиса? Это когда с экономического поля уходят слабейшие. А когда с экономического поля будут уходить не слабейшие, а наименее продажные, это будет не очищающая сила кризиса, а бяка. Поэтому вопрос о коррупции сейчас не уходит на второй план, а выходит на первый. Но мы сейчас говорили о более теоретически-чистых вещах. Потому что принимать меры по созданию суверенной финансовой системы или не принимать – это не вопрос коррупции, я надеюсь. Это вопрос научных практических убеждений.

Е.ГЕВОРКЯН: К вам вопрос или крик души от г-на Никитина из Санкт-Петербурга: «все, что сейчас делается для малого бизнеса – полезно. Но все эти меры в основном для фирм малого бизнеса, занятых в торговле и оказании разных услуг, а производственников во всем притесняют. Например, в Петербурге создание производственных фирм малому бизнесу запрещено постановлением губернатора. Потому что землю разрешается давать не более чем на 3 года и площадью не более тысячи метров, а это невозможно для…».

А.ПРИВАЛОВ: Я не готов комментировать сугубо-петербургские установления, но готов предположить, что наш слушатель совершенно прав, что они драконовские и аспидские. Потому что одно дело, что некоторые зоны – скажем, большого города – Москвы, Петербурга, - некоторые зоны городские власти считают непроизводственными, поэтому там создают такие условия, что производственные фирмы там не должны выживать – флаг в руки. Но тогда какие-то зоны наоборот, должны быть благоприятными для производственных фирм. Если же вся территория субъекта федерации оказывается никогда ни для чего кроме рекреационного бизнеса - простите, ребята, а кто у вас там работать будет? По-моему, так. Значит, нужны какие-то взвешенные меры и это вопрос, который стоит уже очень близко к проблеме коррупции. Потому что мало есть на свете более коррупционных вещей, чем градостроительство и градопользование. Это сегодня, пожалуй, Эверест коррупции по всей России.

Е.ГЕВОРКЯН: Как вам кажется, откуда должно исходить решение этого вопроса? Опять телекамеры и две персоны?

А.ПРИВАЛОВ: Это не решение, это палеатив. Видные персоны перед телекамерами системного решения не делают. Это невозможно. Системные решения делаются не так. В массе федеральных законов прописано, как принимаются системные решения, какова процедура разработки и принятия системных решений – это обычно делалось через законодательную власть должным порядком. Это надо делать. И никакие телекамеры этого не заменят. Хотя, конечно приятно, когда какое-нибудь важное лицо перед телекамерами скажет: ух, я сейчас вас.

Е.ГЕВОРКЯН: так они так и говорят. И вы говорите – открывайте производства. А малый бизнесмен вам говорит - невозможно.

А.ПРИВАЛОВ: В том-то и беда, что никаким образом не слышно. Я вижу, что за последние буквально несколько недель сильно осмелели ассоциации бизнесменов. Они стали сильно громче высказываться, сильно жестче, сильно определеннее высказываться, чем еще 2-3 месяца назад. Отлично. Может быть, в этом смысле скажется животворящая сила кризиса, может быть, наша правящая сила, чиновничество, может оно поймет, что оно само без того, на чем оно сидит, то есть, без экономики, оно сдохнет. Может быть, если оно услышит, что экономика уже готова отдать концы, может, они что-то сделают. Потому что на самом деле это очень важно. Во время кризиса принимаются некоторые решения, которые было невозможно пробить в докризисную эпоху. Это уже происходит отчасти, уже есть примеры. Надо давить, что-то вас не устраивает – давите, через бизнес-ассоциации, через прессу, говорите громче. Сейчас повышаются шансы.

Е.ГЕВОРКЯН: О том, что еще хорошего и позитивного сможет выжать Россия из мирового кризиса мы продолжим разговор с А.Приваловым через несколько минут.

НОВОСТИ

Е.ГЕВОРКЯН: Продолжаем программу «Особое мнение» с А.Приваловым. Перед паузой мы затронули нашу вечную российскую беду – коррупцию.

А.ПРИВАЛОВ: Меня все-таки отвлекли новости. Вот я думаю, - если бы какой-нибудь православный иерарх отмочил что-нибудь хотя бы на одну треть такое ж веселое, как муфтий – его бы медиа с землей сравняли бы, закидали бы сухим навозом, а тут – говори, что хочешь.

Е.ГЕВОРКЯН: Итак, к нам пришел вопрос от Виталия, пенсионера из Москвы – он напоминает, что вчера пришла новость, что выдан ордер на арест в Испании, проведен обыск дачи г-на Резника, российского парламентария, борца с коррупцией: «Российское посольство в Испании вынуждено, наконец. Официально признать существования ордера на арест г-на Резника. Сможет ли Испания победить коррупцию в России?»

А.ПРИВАЛОВ: Конечно, нет. Я прошу прощение за цитирование очень устаревшего текста, который давно вышел из моды и который мне самому не сильно нравится, но тем не менее: «Никто не даст нам избавленья, ни Бог, ни царь и не герой. Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой». С российской коррупцией может справиться только Россия – никто больше, никаким образом. И я бы даже сказал, что ощутимой помощи из-за кордона в этом смысле ждать нельзя. Потому что если оттуда пойдет существенный натиск на наших коррупционеров, они сделают все возможное, чтобы подать это как натиск на Россию. И таким образом будут принуждать вокруг них сплотиться. Это несерьезный разговор - с нашей коррупцией надо разбираться нам самим. А история с Резником – я еще в ней не копался и не знаю подробностей, но меня очень тревожит то, что это делает судья по имени Бальтазар Гарсон - это почти то же самое, что Карла дель Понте – это синоним лузера.

Е.ГЕВОРКЯН: Объясните, пожалуйста.

А.ПРИВАЛОВ: Это человек, который предъявлял обвинения только что не Иисусу Христу – всем, кто попадался на горизонте, он предъявлял по обвинению, всем, кто мимо пробегал. И всегда это кончалось ничем. Ну, Карла дель Понте, Бальтазар Гарсон - это одного типа ребята, одного поля ягоды. Поэтому я бы особенно серьезно к этому не относился. Но я еще не копался в фактуре, ничего сказать не могу. Только одно меня развеселило несколько: я краем уха слышал, - если неправильно услышал, прошу прощения, потому что глазами не читал – что кто-то объяснил, что вилла на Маойрке, которая не была в декларации депутата, она потому не была в декларации депутата, что она куплена на юрлицо, депутату принадлежащее. Если это правда – это торпедирует тот антикоррупционный пакет, который сейчас находится в ГД. Потому что там основной акцент сделан на декларации имущества, которое должны показать, у кого что нажито, но если так просто они обходятся, эти декларации - простите, ребята. Но я слышал это только ухом, а не глазом.

Е.ГЕВОРКЯН: Но если человек сам возглавляет финансовый комитет.

А.ПРИВАЛОВ: У меня пока нет претензий к г-ну Резнику – я ничего не читал глазами. Все, что говорят по радио – извините, бога ради, - все нужно проверять.

Е.ГЕВОРКЯН: Это точно. В таком случае вопрос от Георгия, экономиста из Москвы - вчера появилась информация и сегодня приходят новые подтверждения того, что после Нового года все услуги ЖКХ и проезд в общественном транспорте – по крайней мере, в Москве, - они поднимутся. И как же это так, если цены на энергоносители упали. Почему?

А.ПРИВАЛОВ: Мы ровно с этого полчаса назад начали передачу. Еще раз скажу, что весь вопрос в том, что не работает антимонопольное законодательство. Не работало, не работает, работать не собирается. Сколько было крика насчет того, что ЖКХ это самый гнусный монополизм, местный, поганенький. Большой монополизм хоть роскошный, «Газпром» - роскошный монополист, а местные эти конторки они еще и грязненькие, но они самые гнусные монополисты, потому что они наворачивают цены и тебе некуда деваться – об этом разговор идет лет 12. Так же ничего и не сделано.

Е.ГЕВОРКЯН: Наталья спрашивает: «А разве не президент контролирует антимонопольную службу?»

А.ПРИВАЛОВ: Честно говоря, надо посмотреть, что официально написано – может президент, может, премьер – просто не знаю. А какая разница? Вам надо знать, на какую фамилию посылать моления или проклятия? Ну, выясните, посмотрите законы – в любой правовой базе посмотрите, кому непосредственно подчиняется г-н Артемеьв. Я так думаю, что премьеру. Но не готов поручиться. Но не в этом дело. Дело в том, что все наше отечество – вся экономика да и вся политика, устроены по принципу монополизма. Тут один Артемьев, даже если его умножить на 90, если у него энергии будет больше чем у Бэтмана – один он и его контора ничего не сделают. Нужно ломать ход событий, нужно дух антимонопольный. Это не обязательно только одна пачка антитрестовского законодательства, нужно, чтобы это стало стыдно. Вот во время страшной борьбы – страшной, буквально до смертоубийства – борьбы американского правительства примерно сто лет назад с трестами, вот там гвоздь был не только в том, чтобы пропихнуть через купленный трестами парламент, Конгресс, какие-то анти-трестовские законы, а в том, чтобы убедить публику в том, что это необходимо, что вот эти самые тресты, супер-гиганты, - что они скорее вредны, чем полезны. У нас уже ход событий часть этой работы сделал, ее надо доделывать, надо всем объяснить, что монополизм это плохо, что роскошный монополизм «Газпрома» - это плохо, что подлый, пошлый монополизм ЖЭКа – плохо, - это должно выходить автоматом. Это не излечит тех, кто на этом кормится, на этом кормится миллионы людей. Но это положит начало - им станет неловко, они будут пытаться скрыть свой монополизм, а сегодня они им бравируют. «Газпром», мечты сбываются», «ЖЭК - мечты сбываются», «Московское метро - мечты сбываются». Этим нельзя бравировать. Это стыдно. Быть монополистом - стыдно. Вот это должно начинаться. Тогда будет какой-то шанс на снижение цен. И, например, что я бы сделал, если бы «директором был я» - я бы немедленно отменил решение правительства от осени прошлого года, последнее заседание правительства под началом Зубкова приняло это решение – о графике повышения тарифов естественных монополий - немедленно бы отменил. Хорошо, страшно отменить – я бы отсрочил его исполнение. Сейчас, когда в тяжелое положение попала экономика, только роста энерготарифов на четверть в год нам не хватает. Все остальное у нас есть, только этого для полного счастья нам недостает. Так что да, тут нужны очень резкие меры.

Е.ГЕВОРКЯН: Разве эти постановления и законы - они не ограничивают?

А.ПРИВАЛОВ: Ограничивают. Простите, а что, у вас есть шанс, - вот если стоит ограничение в решении правительства 26%, у вас что, есть надежда, что кто-то сделает 25%, - это несерьезно. Это не разговор.

Е.ГЕВОРКЯН: То есть реально могло быть и меньше - вы об этом?

А.ПРИВАЛОВ: Реально должно быть меньше. В сегодня сложившейся ситуации должно быть меньше. Нам рассказывали раньше, что энерготарифы, расписанные до 2011г., упаси господи, трогать нельзя, потому что иначе настанет форс-мажор для покупателей пакетов наших энергокомпаний и они откажутся от выполнения инвест-программ. Так простите, ребята, они уже отказались. Он уже написали письмо Сечину – ребята, дайте нам казенных денег, а то мы строить не будем. А тарифы мы будем повышать? А зачем? На мой взгляд, повторяю – нужны серьезные меры. Дело не в том, как их называть - кризисные, антикризисные, преодоление последствий Лунного затмения, последствий мирового финансового кризиса – неважно, как их называть. Это разумные меры. Для того, чтобы экономика разумно развивалась, чтобы она избавилась с минимальными потрясениями от чрезмерной завязанности с иностранным капиталом, которая обломалась сама собой, благодаря американским чудесам – чтобы она с меньшими потерями из этого вылезла, надо что-то делать, руками делать, не только разговаривать.

Е.ГЕВОРКЯН: Кстати, по поводу того, что все мы были завязаны на Америке.

А.ПРИВАЛОВ: не только на Америке.

Е.ГЕВОРКЯН: Василий из Италии: «В одной из программ вы сказали, что главное место для зарабатывания денег это был американский рынок, теперь он таким не является. На ваш взгляд, в будущем какие страны могут стать альтернативой США?»

А.ПРИВАЛОВ: не знаю. Я тогда же говорил об этом – не знаю. И с тех пор не узнал. И, кроме того, заметьте себе, уважаемый наш итальянский слушатель – кстати, почему он снами разговаривает, а не с Берлускони? Пусть он заметит, что ходит очень упорный слух, что практически вся та сумма, которую Минфин вываливает в банковскую систему – она вся уходит на валютный рынок. То есть, в этом смысле ничего не изменилось – люди продолжают зарабатывать на активах, номинируемых в долларах. Это инерция.

Е.ГЕВОРКЯН: какие именно люди?

А.ПРИВАЛОВ: Банковские. Те самые большие банки, которым государство доверило распределять ликвидность по экономике – они как-то вот не очень распределяют.

Е.ГЕВОРКЯН: От Владимира: «В начале года читал, что главная проблема российской экономики - защита собственности. Когда группа влиятельных людей с помощью силовых структур и судов могут отобрать любую собственность скажите, изменилась ли ситуация с приходом нового президента?»

А.ПРИВАЛОВ: Нет.

Е.ГЕВОРКЯН: Опять возвращаемся к тому, к чему вы призывали? Побороть коррупцию?

А.ПРИВАЛОВ: Я не призывал побороть коррупцию как нечто такое, что вот почисть зубы утром и вечером – это страшная борьба. Надо понимать, что борьба с коррупцией всегда и везде есть борьба с властью. Потому что коррупция – это часть власти.

Е.ГЕВОРКЯН: Получается, что весь наш сегодняшний экономический разговор переходит в устройство общественное и государственное.

А.ПРИВАЛОВ: Ну, на этой радиостанции этому смешно удивляться - девять из десятка гостей втолковывают, что главное - институциональное устройство. Вынужден и я это втолковывать. Так вот бороться с коррупцией - это общее слово, которое мне не очень нравится. А мне очень нравится всегда одно и то же – бороться за независимый суд, бороться с взяткоемкостью законов, - это вполне конкретные дела, которые нужно делать.

Е.ГЕВОРКЯН: ваши слова да богу в уста, - да?

А.ПРИВАЛОВ: В уши.

Е.ГЕВОРКЯН: Это была программа «Особое мнение», сегодня у нас в гостях был А.Привалов. Спасибо вам.

А.ПРИВАЛОВ: Спасибо.