Николай Сванидзе - Особое мнение - 2009-08-07

С. БУНТМАН: Мы начинаем «Особое мнение». Николай Сванидзе, в 17 часов по пятницам. Ведёт Сергей Бунтман. У нас идут работы, знаешь, все радиостанции Советского Союза и Центральное телевидение. У нас работает и «Эхо Москвы» и на RTVi нас передают, и ещё есть веб-трансляция. У нас есть теперь новая забава.

Смотрите запись видеотрансляции

Н. СВАНИДЗЕ: Работают все радиостанции страны и центральное телевидение. У меня с раннего детства, я родился на улице Матросская тишина в Сокольниках, я знал из старых советских фильмов…

С. БУНТМАН: Ты в другом здании родился.

Н. СВАНИДЗЕ: Ни в том, ни в другом, а вовсе третьем. Я знал, что это было связано с объявлением войны. И я очень завидовал батюшке, который фронтовик, и думал: «Вот чёрт, воевал, а я нет!» А у меня был деревянный автоматик, мне было 3,5 года, я думал, что если война начнётся, то и я повоюю. У нас было раскопано, трубы прокладывали.

С. БУНТМАН: А что папа сказал?

Н. СВАНИДЗЕ: Папа не советовал.

С. БУНТМАН: Мне папа очень простую вещь сказал по этому поводу. Всё это, конечно, хорошо. Значит ты хочешь, чтобы я ушёл и меня убили.

Н. СВАНИДЗЕ: Нет. Этого я не имел в виду совершенно. Война для меня не ассоциировалось с тем, что кого-то убьют.

С. БУНТМАН: Я тоже не имел в виду, а папа имел. И он сказал скучным таким голосом, я запомнил на всю жизнь. О войне. Скажи мне, пожалуйста, сегодня был декларация политических партий, четырёх крупнейших. Все говорят об итогах. Война на Кавказе прошлогодняя. Как бы ты подвёл итоги? Мы сегодня задавали вопросы радиослушателям. Какие у тебя остались вопросы и неясности?

Н. СВАНИДЗЕ: Вопросов и неясностей много. Главный вопрос и неясность – повторится ли это ещё раз. Это для меня очень важно. Я думаю, что не для меня одного. Если повторится, то это будет повторение катастрофы. Я думаю, в ещё худшем варианте. Для всех. Я сразу же должен сказать, что от этой войны почти никто не выиграл, почти никто, потому что можно сказать, если рассуждать прагматически, можно сказать, что выиграл г-н Кокойты, президент Южной Осетии.

С. БУНТМАН: Не осетинский народ?

Н. СВАНИДЗЕ: Нет, нет. Ну что, осетинский народ оказался в ужасающем положении.

С. БУНТМАН: Все говорят – не убили, пришла российская армия и спасла.

Н. СВАНИДЗЕ: Ну и слава богу. Но конечно, там очень плохое положение сейчас в Южной Осетии экономическое, и деньги, которые направляла, огромные деньжищи, которые направляла весь год Россия, неизвестно куда ухнули. Это тоже большой вопрос – куда деваются деньги. «Где деньги, Зин?»© Но для самой руководящей верхушки Южной Осетии, я никого ни в чём не обвиняю, но просто по факту. Эта война в результате сыграла на руку, на пользу пошла. Власть укрепилась, они получили гарантированную помощь от России, материальную, политическую, военную, признание независимости от России получили. Больше ни от кого, но от России получили.

Это то, что касается того, кто выиграл. Все остальные проиграли. Несомненно, проиграла Грузия, потому что она проиграла войну. Причём, проиграл в неравной степени, но здесь можно долго рассуждать, народ грузинский, страна Грузия и президент Саакашвили, вина которого огромна во всей этой ситуации прошлогодней, все проиграли. Про играла Россия, которая выиграла войну. Она технически выиграла войну у Грузии несомненно. Но по политическим последствиям всего мы проиграли, потому что мы оказались в том, что касается кавказской ситуации, оказались в изоляции.

Мы единственные настаиваем на том, что стопроцентно вина лежит на Саакашвили и ни грамма вины не лежит ни на Южной Осетии, ни на России. Я не говорю сейчас, кто прав, кто виноват реально. Я говорю, что мы единственные, кто это утверждает. Больше никто с этим не соглашается. Хотя ситуация изменилась, потому что если год назад мировое сообщество считало, что Саакашвили – агнец божий, а Россия агрессор. Сейчас, слава богу, такого нет.

С. БУНТМАН: Ты знаешь, мне кажется, что это иллюзия, что все так считали.

Н. СВАНИДЗЕ: Официально так, сейчас в этом плане настроения изменились. Но не в пользу Саакашвили, но чтобы все стали аплодировать действиям России, так нет. И, кроме того, само признание Южной Осетии и Абхазии, с которым никто, кроме нас, не согласился. Некоторое время говорили, что ещё Никарагуа. Это, конечно, великая поддержка, но справедливости ради надо сказать, что и Никарагуа тоже не признала, потому что президент признал, а парламент не ратифицировал, официально только Россия признаёт Южную Осетию и Абхазию.

Мы получили в этом плане, в том, что касается этой локальной ситуации, мы получили политическую изоляцию. Это проигрыш довольно большого количества очков политико-дипломатических. И мы получили экономическую чёрную дыру, потому что мы вбухиваем огромные миллионы в Южную Осетию, нет никаких оснований считать, что там коррупция меньше, чем Россия. Это мягко говоря. И эти миллионы куда-то деваются. Вот результаты войны.

С. БУНТМАН: Здесь мнение от Алекса: «Надо было взять Батуми тогда».

Н. СВАНИДЗЕ: Ну, надо было взять.

С. БУНТМАН: Вот видишь…

Н. СВАНИДЗЕ: Надо было взять побольше чего-нибудь, отхватить. Раз уж вошли, чтобы порожняком не ходить. Батуми, Тбилиси, надо было всё взять тогда уж, конечно. И оставаться там.

С. БУНТМАН: Тогда, может быт, это бы соответствовало декларации сегодняшних политических партий, которые говорили, что был предотвращён конфликт и очаг конфликта уничтожен. Он не уничтожен, конфликт-то есть.

Н. СВАНИДЗЕ: Конфликт, конечно, остался, по-прежнему ситуация читается разными сторонами юридически по-разному. И, естественно, есть конфликт. Когда в декабре месяце я был в составе некой делегации официальной общественной в Грузии по приглашению грузинского Патриарха, по поводу годовщины его интронизации. И грузинский Патриарх Илия II, очень мудрый человек, который произвёл на меня сильнейшее впечатление, как личность, он говорил, естественно, комментировал ситуацию, как он мог, он первый по рейтингу доверия человек в Грузии, он не мог уйти от этой темы.

Он много говорил о прошедшей войне, и его мысли сводились в сухом остатке к двум тезисам. Первый тезис – русский и грузинский народ – братья исторические и никто никогда не разрушит эту дружбу. Второй тезис – грузинский народ никогда не согласится с потерей своей территориальной целостности.

С. БУНТМАН: Разве это не описание тупика?

Н. СВАНИДЗЕ: Это абсолютная правда, и тот, и другой тезисы верны. Ни один грузинский политик, надо смотреть на вещи трезво, не сможет никогда согласиться с потерей Южной Осетии и Абхазии, он сразу после этого перестанет быть грузинским политиком. Россия сейчас тоже не может согласиться с тем, что она, Россия, поступила не так в прошлом году, потому что ни великие державы, ни малые, не берут ходы назад, тем более, по прошествии такого краткого промежутка времени. Вот и всё.

С. БУНТМАН: Теперь – что делать? Как ты считаешь? Вот такая ситуация. Если быть реалистами, то не открутишь ничего назад. Там Саакашвили не убедишь даже звонком четырёх Бушей.

Н. СВАНИДЗЕ: Нет, конечно, уже фарш невозможно провернуть назад.

С. БУНТМАН: Совершенно верно. Невозможно заставить ту же Россию или Южную Осетию войти в переговорный процесс до…

Н. СВАНИДЗЕ: Серёж, ничего не возможно вернуть того, что уже сделано. Можно сделать так, чтобы не было повторов. Вот это сделать можно.

С. БУНТМАН: А что сделать? Вот что конкретно надо сделать?

Н. СВАНИДЗЕ: Чтобы дубль два не последовал. Для этого нужно всем себя держать в руках, потому что нынешняя ситуация, реальное отсутствие отношений между Россией и Грузией, эти отношения не восстановятся, пока в Грузии у власти Саакашвили, это к гадалке не ходи. Это так. Слишком много личного. Но это отсутствие отношений не есть повод для военных действий. Я чего боюсь, я тебе честно скажу. Дело в том, что и Саакашвили, и Кокойты заинтересованы в сохранении напряжённости ситуации. Каждый из них извлекает из этой напряжённости свои дивиденды.

Саакашвили это использует для того, чтобы смотреть голубыми глазами на Запад и говорить: «Ребята, ну вы видите, что делается! Мне всё время русские угрожают! Здоровенный этот надо мной завис и говорит, что меня в порошок сотрёт. Помогите! Защитите!» Ему это нужно. Он понимает, что военной помощи он всё равно не получит, но материальную и политико-дипломатическую получит. И он к этому стремится.

Что же касается Кокойты, он делает то же самое, но поворачивая свои глазки на Кремль. Он говорит: «Смотрите, Саакашвили, битому всё неймётся! Опять провокации. Ребята, помогите! Давайте бабки, гарантируйте мне военную помощь». Ему это тоже выгодно. А там, где выгодна напряжённость, там до войны один шаг. И это очень опасно. К тому же, я не исключаю того, что если говорить о российских внутриполитических делах, Россия разная, и Кремль разный. У него, как известно, много башен. И абсолютно я убеждён в том, что есть в числе влиятельных группировок российских и те, которые нормально посмотрят на вторую серию войны кавказской.

С. БУНТМАН: Вот Коля из Чернигова говорит, что не будет никакой второй серии. Теперь Саакашвили не сунется с «Градами» никогда.

Н. СВАНИДЗЕ: Ну, его бы устами мёд пить. Я тоже надеюсь, что Саакашвили не сунется с «Градами», но голову бы на отсечение не дал. И что не будет провокации с грузинской стороны, и что не будет провокации… не обязательно со стороны прямо, если будет на это дано добро на высшем уровне, вовсе не обязательно. Не будет провокации с Южноосетинской стороны. Будет на это добро на высшем осетинском уровне, не знаю. Но когда всё напряжено, когда тетива натянута, всё висит на волоске. Я всё время боюсь этого, как страшного сна.

Наши миротворцы, российские военнослужащие, сидит группа людей, спускаются с гор в камуфляже группа товарищей, кто-то, не дай бог, как говорится, чтобы сбылось, расстреливает и кто это сделал? А по логике вещей кто сделал? Каждая сторона говорит, что это сделал противник. И понеслась!

С. БУНТМАН: Так… Здесь у нас, я прошу прощения, что я буду трясти камеры, потому что мне надо имя увидеть того, кто пишет, а это очень трудно, у меня на мониторе висит камера. Я напоминаю, +7-985-970-45-45 – это смс-ки наши. Аналогию проводят наши слушатели: «Ни один сербский политик не согласится с аннексией Косово». Ну и что, живут как-то сейчас.

Н. СВАНИДЗЕ: Ну да, живут. Я тоже надеюсь, что и здесь проживут, что и здесь ума хватит сделать выводы из ситуации прошлого года. Потому что очень авантюрно, весело, просто по-Чапаевски был настроен Саакашвили, надо сказать. Достаточно по-Чапаевски были настроены мы. Потому что Саакашвили считал, что он сомнёт в порошок Южную Осетию и никто не сунется, потому что у него за спиной Америка. Мы считали, и вполне обосновано, что мы Саакашвили накажем, и наказали. Но кто в результате что получил? Я надеюсь, что эти выводы будут все сделаны. И теперь семь раз будут отмерять, прежде чем что-то делать.

С. БУНТМАН: Николай Сванидзе. Если будут дополнительные вопросы по этой же теме, пожалуйста, вы их задавайте, только чтобы не повторять 120 раз про бомбёжку Батуми. Как говорит Алекс: «Ничего, всё классно, мой прадед Эрзерум брал». Коль, кому принадлежит Эрзерум?

Н. СВАНИДЗЕ: Персии.

С. БУНТМАН: Ну а России не принадлежит?

Н. СВАНИДЗЕ: Нет.

С. БУНТМАН: Нет, не принадлежит? Ну так надо было Батуми брать, так же, как Эрзерум. Помнишь, Эрзерум – он там. Нет, Эрзерум – это собака, кличка у него Эрзерум, из «Не горюй». Со слезами только можно смотреть сейчас этот фильм.

Н. СВАНИДЗЕ: Да и вообще, все эти добрые… все братья.

С. БУНТМАН: Замечательно. «Мистер Лакобу хотел вхождение Абхазии в Россию, как автономии, а Сталин в Грузию. Берия отравил Лакобу, почему ваше радио навязывает слушателям сталинско-бериевскую позицию?» - пишет Влад, слишком просвящённый.

Н. СВАНИДЗЕ: Ну что, мы сейчас будем вспоминать историю с противостоянием Берии, Лакобы, действительно отравленного? При чём здесь это? Тогда была совершенно другая ситуация, другая карта, другие цели у того же Сталина. Тоже самое относится, когда я сейчас вспоминаю, вот, Никита Сергеевич Хрущёв отдал Украине Крым! Он и в голову этого не брал. Кому могло придти в голову, что когда-нибудь Украина не будет в составе Советского Союза!

С. БУНТМАН: Товарищ считает, что Лаврентий Павлович убил Нестора Лакобу именно за это.

Н. СВАНИДЗЕ: Да, да.

С. БУНТМАН: Это таки вот, знаете… И Фазиля Искандера можно читать со слезами горькими.

Н. СВАНИДЗЕ: Кстати, регулярно показывают «Пиры Валтасара». Шикарный фильм.

С. БУНТМАН: Да, о многом говорит. Николай Сванидзе. Коля, маленькую скобочку откроем, т.к. у нас идёт веб-трансляция на сайте, а она идёт, и не говорите, что она не идёт, очень много народу у нас сейчас, 448 человек, сколько позволяет одновременно смотреть. Весь чат говорит, что у тебя с рукой, сколько там золота и бриллиантов?

Н. СВАНИДЗЕ: Бриллиантов, к сожалению, не так много ,как кажется.

С. БУНТМАН: Я объясняю, что повязка на руке.

Н. СВАНИДЗЕ: Уважаемые мои болельщики, доброжелатели и сочувствующие. Занимался физкультурой.

С. БУНТМАН: И что?

Н. СВАНИДЗЕ: Сломал лучевую косточку на мизинце. Боли нет.

С. БУНТМАН: Идёт на поправку.

Н. СВАНИДЗЕ: Через полторы недели снимут гипс.

С. БУНТМАН: А через две вы увидите Николая Сванидзе.

Н. СВАНИДЗЕ: Рука левая, но и на ней могу шевелить пальчиками.

С. БУНТМАН: Очень хорошо.

Н. СВАНИДЗЕ: Сменим тему.

С. БУНТМАН: Тему сменяем. Насколько обоснованы требования в Тольятти национализации ВАЗа?

Н. СВАНИДЗЕ: Нет, вы знаете, что значит обоснованы или нет? Насколько они рациональны, я бы так сказал. Любое требование может быть в какой-то ситуации обоснованным. Но что оно абсолютно нерационально, это я ручаюсь. Потому что нет более неумелого хозяина и управленца, чем государство. Поэтому требование национализации – это требование просто самоубийственное. По моему глубокому убеждению, и это убеждение подтверждается всеми на свете историческими примерами.

Эти несчастные люди думают, что если владелец не смог, то государство сможет. Государство утопит это производство окончательно. И очень быстро.

С. БУНТМАН: Скажи мне, а каков выход? Чего не хватает в Тольятти, чтобы найти какой-то выход из этого тоннеля? Как ты думаешь, принципиально. Я тебя не прошу сейчас вдаваться в детали.

Н. СВАНИДЗЕ: Если не вдаваться в детали, то мы не умеем делать легковые автомобили.

С. БУНТМАН: Значит надо всех распустить?

Н. СВАНИДЗЕ: Не знаю. Не умели, не умеем и, я боюсь, что не научимся. Вот если без деталей.

С. БУНТМАН: Хорошо. Добираем вопросы, которые касаются годовщины событий на Кавказе, войны годовщины. Фёдор из Санкт-Петербурга считает, что откровенная ложь СКП, которую вместе выполняли. СКП сказали, что собраны все доказательства геноцида.

Н. СВАНИДЗЕ: Ну, замечательно, будем ждать, когда они будут представлены. Геноцид – это слово очень требовательное. Амбициозное слово геноцид. И наличие геноцида нужно доказывать, потому что цифры убитых мирных граждан, как известно, менялись и очень сильно. Сейчас не это важно, потому что каждая сторона будет доказывать, что противная сторона совершала преступления просто подобные преступлениям нацистов в период Второй мировой войны. И это будет слово против слова. Россия будет это говорить про Грузию, Грузия это будет говорить про Южную Осетию и Россию. А мировое сообщество будет верить тому, кому будет верить.

И я боюсь, что не нам в первую очередь.

С. БУНТМАН: Да, одновременно отрицая геноцид во время Голодомора и геноцид в Катынском деле.

Н. СВАНИДЗЕ: Я бы сейчас не увлекался этими захлёбными обвинениями и вообще не нагнетал бы милитаристскую истерию. Лучше всего считать, что да, война была в прошлом году. Хорошо, мы защищали граждан России, но хорошо бы больше нам не пришлось их защищать, и войны бы не было.

С. БУНТМАН: Закончу, как записки сумасшедшего, эту часть, Эрзурум в Турции.

Н. СВАНИДЗЕ: Тьфу ты!

С. БУНТМАН: Хорошо. Мы встречаемся через три минуты в нашей студии.

НОВОСТИ

С. БУНТМАН: Мы продолжаем «Особое мнение», которое не видно только потому некоторым на нашей странице интернетовской, что у нас там переполнено. У нас совсем какое-то такое… толпы стоят жаждущих на Вас посмотреть.

Н. СВАНИДЗЕ: На руку левую мою.

С. БУНТМАН: Всё уже выяснили с левой рукой, всё в порядке. Очень любопытная была вещь на этой неделе, когда публиковали и обсуждали результаты первого поступления согласно ЕГЭ. Интересно, есть предложение ограничить количество ВУЗов, в которые ты можешь подавать свои документы, от кого-то другие есть предложения. Как ты можешь оценить? Ты, всё-таки, недалёк от этого предмета, как и все мы.

Н. СВАНИДЗЕ: Да. На мой взгляд, пока что катастрофой я бы это не назвал, но прокол большой, конечно.

С. БУНТМАН: А в чём прокол? Есть много разных сложностей.

Н. СВАНИДЗЕ: А прокол в том, что, на мой взгляд, как раз главной цели не достигнуто. Коррупционная составляющая осталась, только она передвинута на другой уровень, на уровень школы, на уровень самих ЕГЭ, то, что мы знаем, что появляется безумное количество отличников ЕГЭ, людей, которые сдали превосходно ЕГЭ, а потом выясняется, что они двух слов связать не могут. А всё уже, а бабушка уехала, надо людей принимать. Кроме того, дикое количество льготников. Люди действительно грамотные не попадают, льготники попадают.

Огромное количество непоняток, связанное с тем, о чём ты сейчас говорил, когда подают люди документы сразу в десятки ВУЗов.

С. БУНТМАН: Ну и что?

Н. СВАНИДЗЕ: Поступает в десятки ВУЗов, отовсюду берёт документы и идёт в один, или ни в один не идёт, такие случаи тоже есть.

С. БУНТМАН: Знаешь, с партийными списками это легко, а с беспартийными трудно. Просто это действительно очень большая работа для ВУЗов, когда у них зачислен человек, потом он отказывается, подвигаются следующие результаты.

Н. СВАНИДЗЕ: Как подвигаются? Может поступить только тот, кто сдал.

С. БУНТМАН: Но сдают-то больше, чем зачислено?

Н. СВАНИДЗЕ: Ты знаешь, что сейчас в очень многих ВУЗах недобор, в серьёзных ВУЗах, потому что дикое количество мёртвых душ, бродят толпы мёртвых душ, просто годовщина Гоголя продолжается.

С. БУНТМАН: Какого рода мёртвых душ?

Н. СВАНИДЗЕ: Люди, которые сдавали экзамены всюду, один и тот же человек Вася Иванов, он считается поступившим в 150 ВУЗов. Один и тот же Вася Иванов. Потом выясняется, что ни в одном из ВУЗов его нет или в одном есть. И таких Васей Ивановых много. И ВУЗ считает, что у меня такой хороший Вася Иванов, Петя Сидоров и Серёжа Кузнецов, а нет никого из них. Это мёртвые души, виртуальные персонажи.

С. БУНТМАН: Как могли появится мёртвые души, чтобы никто не подавал?

Н. СВАНИДЗЕ: Они подают, ВУЗ принимает, рассчитывает, а в результате их там нет.

С. БУНТМАН: А другие есть?

Н. СВАНИДЗЕ: Другие какие-то есть, но они в своё время не сдавали экзамен, они тоже куда-то идут. Появляется какая-то куча мала.

С. БУНТМАН: А может это техническое несовершенство?

Н. СВАНИДЗЕ: Несомненно.

С. БУНТМАН: Может технику подтянуть лучше?

Н. СВАНИДЗЕ: Военную?

С. БУНТМАН: Нет, всё тебе военную подтянуть! Компьютеры, программы, базы.

Н. СВАНИДЗЕ: Компьютеры – тоже военная техника.

С. БУНТМАН: Очень по-советски, прежде всего военное.

Н. СВАНИДЗЕ: Я просто думаю об обороноспособности нашей Родины. И если о ней думать, то нынешняя система не будет способствовать её повышению, потому что бог знает кто поступает в ВУЗы. А это те самые люди, которые годы и десятилетия спустя будут ворочать мозгами. Именно от них, не от того, сколько народу мы в армию призовём.

С. БУНТМАН: Они ещё не начали учиться, мы не знаем, кто они, они не начали учиться.

Н. СВАНИДЗЕ: Нет, если это идут люди, которые каким-то странным блатным или за взятки образом, я не знаю ,как это делается, сдали ЕГЭ, они поступают в ВУЗы.

С. БУНТМАН: А блатные за взятки экзамены вступительные не сдавали?

Н. СВАНИДЗЕ: Когда речь идёт о массовом появлении людей с высокими результатами ЕГЭ из каких-то республик…

С. БУНТМАН: Ты как-то презираешь республики. Может быть там гениальные люди!

Н. СВАНИДЗЕ: Я не презираю республики.

С. БУНТМАН: Это же проверяется. Я бы хотел узнать результаты первой сессии.

Н. СВАНИДЗЕ: Вот, я боюсь, что мы узнаем.

С. БУНТМАН: Это будет интересно. Да, можно сейчас как-то отметить эти все беды.

Н. СВАНИДЗЕ: Очень серьёзные ожидания и жёсткие связаны с тем, что высокий процент льготников не дойдёт до второй сессии. Потому что это люди, не готовые очень часто по целому ряду причин индивидуального порядка, не способные учиться в серьёзном ВУЗе, а они поступают. Они закрывают дорогу людям, которые способны и готовы.

С. БУНТМАН: Вот интересно, а вдруг всё не так окажется катастрофично?

Н. СВАНИДЗЕ: Если окажется не так катастрофично, значит будет замечательно, и слёз тогда от меня ты не дождёшься.

С. БУНТМАН: Сколько бы ты их ни выжимал – прибавь. Не буду я выжимать слезу из Николая Сванидзе. Я вот какой вопрос задам. Тоже одни из важнейших проблем, я тебе всегда задаю, потому что ты единственный регулярно приходящий член Общественной палаты.

Н. СВАНИДЗЕ: Знаешь, раньше были домработницы живущие и приходящие.

С. БУНТМАН: Вот именно. У нас живущего здесь члены Общественной палаты нет, но есть приходящий регулярно. Скажи, это предмет для изучения Общественной палаты?

Н. СВАНИДЗЕ: Все проблемы бытия могут стать предметами для изучения Общественной палаты. От размножения инфузорий туфелек до ЕГЭ. Но на самом деле, если выяснится, что это проблема серьёзная, после первой сессии, как мы с тобой договорились, я думаю, Общественная палата никуда не денется. Может быть, она раньше никуда не денется, потому что уже сейчас появляется много мыслей среди руководителей крупных ВУЗов, которые с этим первые столкнулись, с этими нестыковками и проблемами, появляются мысли, как улучшить ситуацию, чтобы её не усугублять, а как-то пытаться выправить.

Не отказываясь от ЕГЭ, но что-то пытаясь делать, или отказавшись, но я не думаю, что пойдут в лоб на ЕГЭ, попытаются какие-то технические нестыковки. Скажем то, что ты сказал, определить количество ВУЗов, ограничить количество ВУЗов, в которые можно подавать документы одновременно.

С. БУНТМАН: Ну и что это решит? Это просто облегчит бумажную работу, а качество это не приведёт.

Н. СВАНИДЗЕ: Не знаю, может и приведёт. Потому что когда человек вообще веером разбрасывает свои документы, всё равно, от химии до филологии, лишь бы в армию, извиняюсь, не идти. И куда бог пошлёт.

С. БУНТМАН: А это вольно или невольно ты ткнул в проблему немаловажную для всего мужского населения.

Н. СВАНИДЗЕ: Почему невольно?

С. БУНТМАН: Куда бы ни было, лишь бы не пойти в армию.

Н. СВАНИДЗЕ: Очень даже вольно я ткнул. Это действительно очень серьёзная проблема.

С. БУНТМАН: Это первая проблема. Вторая проблема – надо посмотреть, что выяснится после первой сессии.

Н. СВАНИДЗЕ: Разумеется.

С. БУНТМАН: Надо повести итоги. Знаешь, чего я меньше всего хочу от этой ситуации? Чтобы сейчас поохали, покричали, потом перетасовали бумажечки, раскассировали своих абитуриентов первокурсников, начали с ними заниматься, и так вошло бы в своё русло, и до следующих вступительных испытаний, до следующего зачисления, чтобы потом с новой силой «Ох-ох-ох» кричать. Ситуацию надо менять.

Н. СВАНИДЗЕ: Я боюсь вот чего. У нас и так уже долгие годы социальная прослойка, которая раньше у нас называлась интеллигенцией, она в печальном состоянии. Она у нас раскассирована, кто-то уехал, кто-то опустился и ходит в грязных ботинках без шнурков, кто-то пошёл в высоко оплачиваемые чиновники. Наука в плане субсидирования в очень сложном положении. Я боюсь, если ситуация, которая в этом году обнаружилась с поступлением в ВУЗ, она не будет исправлена и продлится несколько лет, то у нас придёт в нашу жизнь новое поколение интеллигенции, которая уже интеллигенцией не будет.

Это будут люди совершенно другого плана, не готовые к умственной работе, не готовые к рефлексиям, просто к чтению книжек в любом виде и это будет очень плохо для нас.

С. БУНТМАН: Опять же, Коля, наверное правильно, это нужно очень внимательно отследить. Но отследить, начиная с этого момента и просто не сводя глаз, чтобы это не возобновилось только при следующем поступлении.

Н. СВАНИДЗЕ: Конечно, разумеется.

С. БУНТМАН: Не делать сейчас: «А! Мы вводим пять ВУЗов». А продумать систему. Откуда мы знаем, пять или сто двадцать пять?

Н. СВАНИДЗЕ: Наверняка несколько руководителей крупных ВУЗов придут к какому-то консенсусу, что делать, нужно будет посмотреть, что они предлагают. Это профессионалы.

С. БУНТМАН: Хорошо. Следим. Николай Сванидзе и «Особое мнение» по пятницам в 17:07. Спасибо. До встречи.

Н. СВАНИДЗЕ: Спасибо.