Александр Проханов - Особое мнение - 2009-12-02

О.ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, наш гость сегодня Александр Проханов, как всегда. Здравствуйте, Александр Андреевич.

А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

О.ЖУРАВЛЕВА: И как всегда на сайте есть видеотрансляция, а в студии есть специальный аппарат, по которому мы можем с вами общаться. Номер SMS +7 985 970-45-45. Александр Андреевич, как вы считаете, «Невский экспресс» - это теракт?

А.ПРОХАНОВ: Я считаю, что это теракт несомненный. Да и считать нечего, это теракт явно. Вопрос другой: какие цели преследует этот теракт.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вот, это следующий вопрос.

А.ПРОХАНОВ: И какие политические последствия этот теракт возымеет. Вот, теракты делятся на несколько категорий. Скажем, есть теракты прямого действия. Ну, грубо говоря, удар по какому-то персонажу политическому – этот теракт, связанный с его устранением. Или, вот, убийство Политковской – это удар по Путину, это террористическая акция, свершенная против журналистки с тем, чтобы она срикошетила, вот эта ударная волна в президента Путина. Беслан помните? Теракт страшный в Беслане, цель была – заставить федеральные войска покинуть кавказский фронт, уйти оттуда. Эта цель прямо прокламировалась террористами.

Вот этот теракт – он другого свойства. Он принадлежит к такого рода теракту, который воздействует на все общество в целом. И, действительно, та возгонка кошмара и ужаса, которую осуществили наши каналы основные, которые каждый день с утра до ночи показывали и продолжают показывать все эти разрушения, говорит о том, что этот теракт достиг цели. Общество все перелопачено, оно находится в состоянии полубезумия.

Что этим самым достигли террористы? То, что они до сих пор реально не взяли на себя ответственность, свидетельствует о том, что этот акт многоцелевого назначения. Во-первых, до этого на экспресс нападали уже ингуши, правильно? Один из первых подрывов сделали ингуши.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вы имеете в виду какие события? В 2007-м году? Еще до сих пор суд идет.

А.ПРОХАНОВ: Нет-нет. Один раз теракт подрывали ингуши.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это когда Аврора была? Или когда это было в Ингушетии? О чем вы, просто, говорите?

А.ПРОХАНОВ: Я просто не помню.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, хорошо. Так?

А.ПРОХАНОВ: Этот теракт – это, ведь, этот экспресс 3-й раз подрывают, по существу. Один раз подорвали его ингуши по чьему-то заказу. Сейчас в Ингушетии резко обострилась ситуация. Вообще, на Кавказе она обострилась. И этот теракт может быть истолкован и интерпретирован как, с одной стороны, акт возмездия Умарова за атаки федеральных войск на их базы в лесах. Но с другой стороны, косвенно, этот теракт провоцирует, усиливает, на мой взгляд, те ужасные, страшные настроения какой-то части российской элиты, которая предлагает отказаться от Кавказа как источника террористической опасности, вечной смуты, зон, откуда идут все напасти.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, по-моему, давно уже никто не говорил об этом.

А.ПРОХАНОВ: Об этом открыто никто не говорит. Но об этом говорят в закрытых кругах. Об этом говорят русские националисты, которые призывают сократить российскую территорию, выкинув из нее всех инородцев, создать республику Русь как крайний вариант. Об этом говорят олигархические круги, полагая, что зачем ограничивать ресурсы России, которые могли бы прекрасно пойти на дополнительное число яхт, например, того же Абрамовича. Зачем их тратить на восстановление Чечни и спонсировать этот бесконечно убыточный регион? Об этом, кстати, говорят те либеральные круги, которые напрямую связаны с теми структурами Запада, желающими уменьшить Россию или ее рассечь. Вот это один аспект, он очевиден.

Далее. Общество наше нашпиговано противоречиями, просто нашпиговано. Скажем, межконфессиональные противоречия, которые после убийства Сысоева резко опять обострились. Вот этот удар, удар туда. Если это сделали экстремисты, радикальные мусульмане, то это будет интерпретировано как контрправославная, контррусская, контргосударственная акция. Или опять витает в воздухе, как будто бы на время оставлен и похоронен термин русского фашизма. Опять взгляды падают на скинхедов.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, как раз вы сказали, что никто пока не взял на себя ответственность, но какие-то вялые такие, не очень внятные заявления были.

А.ПРОХАНОВ: В этом смысл того, что произошло – не брать ответственность как можно дольше, дать возможность расползаться вот этим версиям, чтобы эта грибница терактов пронизывала все слои общества.

О.ЖУРАВЛЕВА: Сейчас уже упоминается Умаров.

А.ПРОХАНОВ: Ну, это упоминается – я думаю, это просто утечка для того, чтобы сузить круг воздействия теракта. Самая сложная ситуация и самое эффективное, на мой взгляд, проявление теракта – это удар, нарастающий конфликт между так называемыми силовиками и либералами, между этим диполем Путин и Медведев. Вокруг Медведева концентрируются либеральные круги, которые занимаются перестройкой, которые люто ненавидят все, что связано с предшествующим правлением и с носителями этого предшествующего правления.

О.ЖУРАВЛЕВА: В чьих интересах? Вот, из этих двух групп в чьих интересах был этот теракт?

А.ПРОХАНОВ: Этот теракт был в интересах разжечь этот конфликт еще больше, усугубить его.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть это третья сила?

А.ПРОХАНОВ: Это та третья сила, которая этот губительный для России конфликт, это губительное двоевластие усиливает. Потому что либералы говорят о силовиках уже как, по существу, о лишних институтах власти, которые не справляются ни с чем. Ну, беспрецедентная кампания против МВД, чудовищная кампания.

О.ЖУРАВЛЕВА: Она кем-то инспирирована, вы считаете?

А.ПРОХАНОВ: А я думаю, когда все начинают лаять в один хор, конечно, какая-то одна собака-заводила первая начинает лаять. Значит, МВД, по существу, деморализовано, армии уже не существует. Сейчас нужно уничтожить прокуратуру и суды.

О.ЖУРАВЛЕВА: Конституционный суд сегодня в хитах во всех новостях.

А.ПРОХАНОВ: И Россия останется без института власти – это мечта либералов, как это была мечта либералов горбачевской поры.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть и круга Медведева?

А.ПРОХАНОВ: То есть круга Медведева. С другой стороны, мне сначала казалось, что силовики чувствуют этот, во-первых, жуткий оголтелый налет на них, который грозит им, ну, просто крушением и экзекуциями. Они должны после этой безумной, повторяю, возгонки этого кошмара перейти к радикальным действиям. Скажем, теракт на Ленина в свое время. Он привел к красному террору. А этому предшествовала огромная кампания.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть это может быть выгодно в какой-то степени силовикам, которые таким образом получают собственную ценность?

А.ПРОХАНОВ: Это может быть выгодно либералам, и может быть выгодно силовикам. То есть если выгодно это и либералам, и силовикам, которые друг друга ненавидят, это и разжигает этот конфликт. Поэтому я считаю, что этот теракт чрезвычайно опасен. И чем дольше он будет анонимным, тем больше вот эти взрывные волны будут распространяться по нашему несчастному, набитому противоречиями отечеству.

И, наконец, самое для меня странное и удивительное. С утра до ночи считают убитых, с утра до ночи считают разорванные на куски тела, с утра до вечера показывают изувеченных людей в госпитале. Где государственный траур? Где соболезнования, которые первые лица государства высказывают в адрес несчастных? Почему президент Америки Обама высказал нам соболезнования? Почему зашиты уста у господина Медведева? Ведь, Медведев говорит каждый день по любому поводу. Почему до сих пор не было заявления президента, который вышел бы к гражданам в черном костюме и с головой, посыпанной пеплом? Это меня больше всего удивляет. Что это? Это политика или это что-то еще? Или это сверхполитика?

Поэтому, видит Бог, я нахожусь в состоянии недоумения. Если бы я был президентом, если были бы полномочия, я бы сейчас высказал свои соболезнования, сострадания по поводу убитых.

О.ЖУРАВЛЕВА: Александр Проханов в программе «Особое мнение». Никуда не уходите, мы скоро вернемся.

РЕКЛАМА

О.ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлева, мой собеседник – Александр Проханов. Александр Андреевич, ну, когда речь идет о терактах, Кавказ – первое, что приходит в голову. Естественно, все мы сразу же кавказский след начинаем искать. Естественно. Рамзан Кадыров заявил, что лидер боевиков Доку Умаров будет убит в любом случае, причастен он к подрыву «Невского экспресса» или нет. Ну, некие ссылки на Умарова были, и даже сам Кадыров не исключил, что своим заявлением о причастности к теракту Умаров и его окружение хотят направить следствие по ложному следу. То есть сам Кадыров тоже не особенно уверен, но, как всегда, жесткое заявление. Это жесткое заявление говорит о чем? О том, что Кадыров просто себя как президента должен позиционировать, как-то отреагировать?

А.ПРОХАНОВ: Да нет? Ну почему? Кавказ охвачен вот этой войной, этими мятежами бесконечными, все республики, каждая по-своему. Кадыров является президентом республики, которая пережила гигантскую трагедию, 2 бойни страшные. И для него это проблема не собственной репутации, это проблема судьбы его народа, чеченского. Поэтому он должен на это реагировать. То, что он говорит, что он будет убит, Умаров, я в это верю, потому что вся эта плеяда ичкерийских лидеров – а это были, по-своему, блестящие люди, это были прекрасные военные, это были конспираторы, это были партизаны, они были частью огромной сети и внутри России, и за пределами ее – и все они были убиты, начиная от Дудаева, Масхадова, там, Гелаева, Радуева и прочих. Мы знаем, как расправились с Яндарбиевым. То есть чекисты слово держат, слава им в этом смысле.

Но я только что побывал, буквально позавчера я вернулся из Ингушетии и общался там с президентом Юнус-Беком Евкуровым, и, признаться, сказать, что я был очарован – это как-то не очень по-мужски. Но я испытал огромное удовлетворение, увидев его. Потому что у меня было легкое предубеждение по поводу новой власти после отставки Зязикова. Я Зязикову симпатизировал и продолжаю симпатизировать. Он принимал меня в своем собственном доме, он пригласил меня в дом. Это очень скромный коттедж, там нет блеска, там нет гуляющих под окнами павлинов, там нет...

О.ЖУРАВЛЕВА: Как у того же Кадырова.

А.ПРОХАНОВ: Там нет злата, которое украшает. Это очень скромный дом. Там за стеной все время плакал его ребенок. Иногда врывался и мешал нашему общению. Тогда президент брал его на руки, тряс его, целовал, продолжая говорить о политике. То есть образ его очаровательный. Знаете, почему? Потому что он вояка, он военный человек, он разведчик, он специалист ГРУ, он прошел потрясающие ситуации как в Югославии, так и здесь на Кавказе.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но, ведь, Кадыров вам тоже ужасно нравится, хотя, он совсем другой.

А.ПРОХАНОВ: Да мне нравятся сильные люди, которые могут общество не разлагать, а синтезировать. И Евкуров это делает по-своему, потому что кадыровский опыт непригоден в Ингушетии. У Евкурова своя система, своя технология. Он, например, пережив этот взрыв, который, по существу, должен был его унести на тот свет, он прошел этот взрыв, не вынеся чувства мести, чувства страха – он так и говорил. Он не изменил свою тактику – тактику национального примирения, когда он пытается собрать это расколотое чеченское общество.

Я пытался его, может, даже спровоцировать, сказать, что а не является ли Гуцериев человеком, который мутит воду, клан гуцериевский. Он очень высоко отозвался о Гуцериеве. То есть этим высказыванием он, по существу, как бы приглашает в свой ареопаг, на свой совет. Я, ну, достаточно корректно, все-таки, дал ему понять, что, может, Аушев, которого так, в общем, обидели и ущемили этой отставкой, может быть, он какую-то лепту в эту дисгармонию республиканскую... Он блистательно отозвался от Аушеве как президенте. Его формула, он говорит: «Я не хочу говорить «бывший президент Зязиков» или «бывший президент Аушев». Я говорю «президенты Ингушетии». И, вот, это, повторяю, очень тонкая мучительная... Я не убежден, что это политика абсолютно положительная, успешная. Но она исходит от него, политика национального примирения. Это, конечно, огромная культура.

О.ЖУРАВЛЕВА: А вот такой культурный президент в Ингушетии, как вам кажется, это может быть эффективно? Тонкий такой, какой-то весь...

А.ПРОХАНОВ: Не, ну, все президенты культурны. Скажем, Муху Алиев в Дагестане – это тоже очень тонкий интеллигентный человек. Но каждая из республик уникальна, она неповторима в своей сложности и в своих противоречиях. Все противоречия там – они уникальны, как и уникальна страна. Там их объединяет только одно – их объединяет, по существу, английская разведка MI-6, которая вторгается в эти дела, которая...

О.ЖУРАВЛЕВА: Так вот кто мутит воду, на самом деле?

А.ПРОХАНОВ: Которая в соседних республиках – не буду называть их, чтобы не называть моих друзей – расширяет свои сети и свои штаб-квартиры. В одной из республик, бывшей советской 6 штаб-квартир MI-6 открыла. Конечно, она там присутствует. Ведь, англичане – это блестящие...

О.ЖУРАВЛЕВА: А англичанам это зачем нужно?

А.ПРОХАНОВ: А они, дураки давно интересуются востоком. И Лоуренс, аравийский этот любитель-дилетант – он, благодаря его уму, его тонким технологиям, создавалась британская империя и держалась. Поэтому британцы дают 100 очков фору црушникам, и они являются интеллектуальными хозяевами подрывных действий на Кавказе, в арабском мире, вообще на Востоке.

О.ЖУРАВЛЕВА: Давайте еще про Восток и про всякие прочие тонкие дела поговорим.

А.ПРОХАНОВ: Вот и поговорим.

О.ЖУРАВЛЕВА: Значит, американцы никуда не годятся – правильно понимаю?

А.ПРОХАНОВ: Нет, американцы годятся, потому что они разрушили Советский Союз.

О.ЖУРАВЛЕВА: А MI-6 что в это время делала?

А.ПРОХАНОВ: А MI-6 помогала. MI-6 – это знаете кто? Это правая рука госпожи Тэтчер, которая принимала у себя Горбачева. И которая дала ему высочайшую аттестацию и сказала всем остальным: «Смотрите, это наш парень, ставропольский». А давала она аттестацию, конечно, через Intelligent Service и через MI-6. Так что разведки в нормальных странах – они не рвутся к власти. Чекистам не обязательно быть генсеками или президентами страны.

О.ЖУРАВЛЕВА: Это сейчас такой толстый намек?

А.ПРОХАНОВ: Ну, разве я похож на человека, который что-то скрывает и занимается умолчаниями? Нет. Разведка должна заниматься своим делом, не крышевать бизнес, не стремиться в политику, а утонченными методами управлять политическим и историческим процессом.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Давайте про исторический процесс, который происходит в Афганистане. Глава Пентагона говорит, что если силы коалиции потерпят неудачу в Афганистане, там к власти снова придут талибы. Выступал Барак Обама во вторник, обнародовал в Комитете по делам вооруженных сил на слушаниях, посвященных обновленному курсу действия в Афганистане, вот, собственно, этот курс был начат, скажем так, был обнародован. И принято решение направить в течение полугода еще 30 тысяч солдат в дополнение к уже находящимся там 68 тысячам американцев.

А.ПРОХАНОВ: Это правильное решение, потому что направление туда 30 тысяч американцев просто должно увеличить число гробов, которые возвращаются из Афганистана.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть вы верите полностью в могущество талибов?

А.ПРОХАНОВ: И я думаю, что у них будет большой спрос на американские флаги, которые кладут на эти гробы. Талибы победили в Афганистане. 30 тысяч – это добрая мина при плохой игре. Они уйдут из Афганистана. Афганистан – это странная, загадочная страна, это такая могила империй, это гробница для всех империй. Это могила для английской империи, британской империи, это могила для империи Александра Македонского, это могила для советской империи, это сейчас могила для американской империи. 4 гигантских империи пытались вторгнуться в эту страну – у них ничего не получилось.

О.ЖУРАВЛЕВА: Почему? Как вы думаете?

А.ПРОХАНОВ: Это вот почему. Потому что эта страна в отличие от многих – она не является классической страной. Это страна без кристаллической решетки власти, государственности, это такая медуза, это такая плазма, состоящая из бесконечного количества племен, которые перетекают друг в друга, они движутся, их нельзя победить. Потому что, ну, как бы, нельзя победить облако – в него бьешь из крупного орудия, орудие оставляет маленькую дырочку в облаке, потом все это смыкается. И поэтому это таинственное место. Вообще, такое ощущение, что эти племена умножаются все время. Одни племена исчезают, другие уходят. Кто был в Афганистане, поймет меня – он видит это движение народа по этим дорогам, эти шатры белуджей, это бесконечные караваны верблюдов, идущие через пустыню, эти бесконечные лица, которые сменяют одно другое.

Я не забуду, в Афганистане я участвовал в войсковой операции в Герате. Когда дивизия, стоявшая в Шинданде, выдвинулась к Герату, это была такая тяжеловесная, мощная машина. Видимо, также из Карфагена выходили слоны, был обстрел из реактивных снарядов, взрывы. И вот когда я подымался на крепость в центре – это цитадель в центре Герата, которую, якобы, построил Македонский – а там размещался наш командный пункт, я никогда не забуду, когда я подымался на эту башню, мне в лицо вдруг полыхнул какой-то огонь, какой-то свет небесный. Даже не от солнца, от чего-то другого. Это было странное, загадочное какое-то видение, свечение той силы безымянной, которая, по-видимому, и перемалывала все эти империи. И этот свет сказал мне: «Смотри, дурак, смотри. И твоя страна завязла и гибнет здесь». Я, вот, не забуду это. Поэтому американцы, бросив туда 30 тысяч, они уйдут, оставив Афганистан талибам. Одна только надежда и положительный результат в том, что талибы резко сократят наркобизнес. Они когда были у власти, они уничтожили по существу все поля маковые и конопли, они их сожгли, потому что это запрещено.

О.ЖУРАВЛЕВА: То есть уйдут американцы, вернутся талибы, наркотрафик прекратится?

А.ПРОХАНОВ: Ну, он резко уменьшится. Потому что по их представлению наркотики, торговля наркотиками – это антибожественное дело.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, а терроризм – это нормально?

А.ПРОХАНОВ: А терроризм – это нормально, тем более, что талибы терроризмом не занимаются, они собирают свою страну. Это пуштунское движение, которое собирает свою распавшуюся страну.

О.ЖУРАВЛЕВА: А Бин Ладен там не причем?

А.ПРОХАНОВ: А он к талибам никакого отношения не имеет.

О.ЖУРАВЛЕВА: Его вообще не существует?

А.ПРОХАНОВ: Вообще-то, конечно, его не существует. Скорее, Бин Ладен – это псевдоним Обамы.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Ничего, конечно, хорошего, но, тем не менее. Мы должны еще опять вернуться к нашим внутренним новостям, потому что...

А.ПРОХАНОВ: А какие у нас? Разве есть новости?

О.ЖУРАВЛЕВА: Потому что у нас, как бы, есть преддверие новости.

А.ПРОХАНОВ: А, может, пойдем погуляем?

О.ЖУРАВЛЕВА: Нет. Мы сейчас не пойдем гулять, у нас еще продолжается передача. Александр Андреевич сидит здесь, отвечает на вопросы. Вот вопрос нашего слушателя, Валерий из Бессоновки: «Какой вопрос вы бы задали премьеру завтра, будучи уверенным, что он ответит на него откровенно и развернуто?»

А.ПРОХАНОВ: Если рассчитывать на то, что Владимир Владимирович ответит на вопрос откровенно и развернуто, я бы не стал задавать ему вопросы. Потому что Владимир Владимирович – человек определенной структуры, а там эта структура не предполагает развернутых и откровенных вопросов.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Если короткий и четкий?

А.ПРОХАНОВ: Тогда я бы сказал: «Владимир Владимирович, вам не кажется, что идею модернизации уже заболтали? Что никакой модернизации уже давно нет, а слово «модернизация» применяется, скажем, какому-нибудь больному выдирают зуб, например, старый гнилой, и это считается актом великой модернизации. Там какую-нибудь выгребную яму опустошают с помощью этих золотарей, и это уже модернизация. Владимир Владимирович, скажите, покажите хоть один объект намеченный, который должен был бы нам показать, что в России происходит или произойдет модернизация? Вот что я бы спросил у него. Владимир Владимирович, не хотите ли вы использовать методы сталинской модернизации для того, чтобы вытащить Россию, наконец, из той глубокой исторической ямы, куда ее затолкал Ельцин и его последователи?

О.ЖУРАВЛЕВА: У вас получилось сразу 3 вопроса, причем таких, разноплановых. Я думаю, что Владимиру Владимировичу трудно было бы вам ответить.

А.ПРОХАНОВ: Это один и тот же вопрос, это вечный вопрос.

О.ЖУРАВЛЕВА: А если бы он согласился, что «да, нет никакой модернизации», вам бы стало легче?

А.ПРОХАНОВ: Легче, я сказал бы: «Владимир Владимирович, прекрасно. Значит, я имею дело с откровенным честным политиком и есть возможность того, что модернизация произойдет, если вы признаете, что она отсутствует». А если скажет, что модернизация идет полным ходом на полных парах, и вообще наш паровоз вперед летит, то тогда, конечно, никакой модернизации нет – есть болтовня, брехня и замыливание вот этой трагической и насущной проблемы России. Вот, движется 21 декабря, юбилей товарища Сталина – мы еще поговорим на эту тему в этот день.

О.ЖУРАВЛЕВА: И неоднократно, я боюсь.

А.ПРОХАНОВ: Если вы меня пустите в эфир, конечно.

О.ЖУРАВЛЕВА: Программа «Особое мнение», у нас в гостях Александр Проханов, меня зовут Ольга Журавлева. Никуда не уходите, мы скоро вернемся.

НОВОСТИ

О.ЖУРАВЛЕВА: И снова с вами программа «Особое мнение». Здесь Ольга Журавлева, Александр Проханов, и мы продолжаем. Александр Андреевич, вот вы только что со своим посланием к Владимиру Путину обращались, задали ему массу вопросов, на которые он, к сожалению, не ответил в свойственной ему манере. А вот Влад, пенсионер из Чикаго вспоминает такую цитату из Путина: «Отвечая на вопросы французских журналистов по делу Магнитского и Ходорковского, Путин закончил: «Все, что происходит в России, происходит в рамках действующего законодательства». Это была шутка? – спрашивает Влад. – Или Путин принял французских журналистов за россиян, слушателей Первого канала?» Ну, в принципе, фраза замечательная. Она объясняет все.

А.ПРОХАНОВ: А что здесь такого? Я считаю, что Путин прав. Правда, как широки эти рамки. И позолочены ли они или они, все-таки, сделаны из дерева, из которого делают гробы – это другой вопрос. А то, что они, действительно, проходят в рамках действующего законодательства. А что здесь беззаконного? По-моему, Россию гробят, исходя из тех законов, которые штампуются в Государственной Думе, и штамповались уже с 1991 года. Я считаю, что нынешняя власть абсолютно законно на основании собственной юрисдикции похоронила великую страну.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну тогда еще немножко о законе. Ваш любимый Юрий Михайлович Лужков и не настолько любимый Борис Немцов закончили судиться в Замоскворецком суде, было вынесено решение. Дело в том, что Немцову вменяли 6 позиций, которые казались оскорбительными Лужкову. И, вот, 5 позиций были признаны соответствующими действительности. Среди них, например, такая фраза: «Коррупция в Москве пронизывает практически все сферы жизнедеятельности – от взяток высокопоставленными должностным лицам до вымогательства милиционеров и взяток на устройство детей в детские сады и так далее. По сути, коррупция в Москве перестала быть проблемой, а стала системой». Это правда, подтвердил суд. «Вместо декларируемого Лужковым социального равенства на практике в жизни Москвичей получается чистой воды обман» - это тоже правда, согласился суд. Третье: «В большинстве постановлений и распоряжений правительства Москвы, дающих Батуриной право на застройку того или иного участка, компания «Интеко» получает льготы». И это правда, сказал суд. Ну, и так далее. В общем, опровергнуть было велено только одно: «Для многих москвичей давно не секрет, что коррупцией пронизаны все уровни московской власти. Нам очевидно, что тлетворный для московских чиновников пример – Лужков и его жена» - вот это нужно опровергнуть, а все остальное правда.

У меня вопрос к вам простой и незатейливый. Вот, в идеале как, вот, опять же, в рамках действующего законодательства должны реагировать дальше власти, я не знаю, кто угодно.

А.ПРОХАНОВ: Кто?

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну кто? Кто назначает у нас губернаторов?

А.ПРОХАНОВ: На кого реагировать? На Немцова или на Лужкова? Или на нас с вами?

О.ЖУРАВЛЕВА: Нет. Если суд признал, что коррупция в Москве пронизывает все на свете и Батурина во всем виновата, дальше что нужно делать? Еще раз в суд подать?

А.ПРОХАНОВ: Да не сказано там, что Батурина виновата. Ведь, смысл этого послания Немцова каков? Он описал чудовищную ситуацию в Москве, античеловеческую. А потом сказал, что во всем этом виноват Лужков и Батурина. А суд как, действительно, суд мудрецов, там, сионских мудрецов, он сделал так: он сказал, что, действительно, жизнь в Москве чудовищна, но причем здесь Лужков и Батурина?

О.ЖУРАВЛЕВА: Да неправда же! Ну вот судя по этим текстам, то, что компания ее получает льготы и Батурина получает право на застройку. Суд не сказал, что это ложь.

А.ПРОХАНОВ: А что такое эти льготы? Льготы – разве это преступление? Что, она вырывает эти льготы под пыткой что ли? Ну, вот все беззаконие и весь содом, Вавилон московский Немцов хочет взвалить на безукоризненного и кристально честного обаятельного Юрия Михайловича Лужкова. И вот это суд отсек – котлеты отдельно, а Лужков отдельно... То есть, нет: мухи отдельно, а Лужков отдельно. И я считаю, что это так.

Но с другой стороны, понимаете, вот, пусть они судятся, пусть они рядятся, я-то к этому какое отношение имею? Для меня Борис Ефимович не слаще Юрия Михайловича. То, что становление Юрия Михайловича как мэра, как такого хозяйственника мощного – он же затолкал всю Москву в гигантские пробки, это надо быть хозяйственником, чтобы сделать. А становление его как крупного хозяйственника, который, по существу, расстрелял или содействовал вот этим событиям 1991 года и так далее – он не может снять с себя ответственность, понимаете? Сам-то он не стрелял, но он же давал команды своему ОМОНу. Это происходило при Борисе Ефимовиче. Борис-то Ефимович стоит в основании вот этой пирамиды. И куда же он, сердечный сейчас-то лезет? Он же иски против самого себя подает. Поэтому мое дело здесь – страна. Пусть, понимаете...

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, а как же, «ваше дело – страна»? Где ваша гражданская позиция? Дальше что должно происходить?

А.ПРОХАНОВ: А моя гражданская позиция – чума на оба ваши дома, говоря словами классика. Вот моя гражданская позиция. Не хочу я вмешиваться в это. Для меня что один, то и другой – правы абсолютно. Два абсолютно безупречных, кристально честных человека. Жалко, что они просто поссорились так вот, на глазах у счастливых москвичей.

О.ЖУРАВЛЕВА: Еще по поводу счастливых москвичей. Пролетарий из Чапаевска напоминает, что накануне дня сталинской Конституции произойдет торжественное открытие монумента Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». Некоторые даже тут подумали, что, может быть, это памятник рабочему и колхознице как несуществующему уже виду людей. А какой символ это для вас?

А.ПРОХАНОВ: Это мистический памятник. Надо помнить, где он, когда он впервые появился. Он появился, по-моему, на парижской выставке, напротив него стоял нацистский павильон, это был павильон Гитлера. И эти 2 монумента, 2 павильона уже сражались. Еще до полей сражения Сталинград, Москва, Курск было далеко, а эти 2 силы уже сражались. И наш памятник, вот, наш этот, такой серебряный из нержавеющей стали великолепный монумент – он уже тогда давал бой. И посмотрите, в какой он стоит позе.

О.ЖУРАВЛЕВА: Мы тогда дружили с Гитлером, если вы не помните.

А.ПРОХАНОВ: Нет, мы еще не дружили. Мы с Гитлером дружили в 1938-м, в 1939-м даже году.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но, во всяком случае, не ссорились.

А.ПРОХАНОВ: Нет-нет. Ну, это был уже фашизм и мы готовились к войне во всю ивановскую. И это космический памятник, потому что эти 2 человека, рабочий и колхозница – это не просто пахарь или кузнец. Это люди космоса, это памятник уже Гагарину был тогда написан.

А то, что он возведен – это косвенный признак того, что с Советами этим ребятам ничего не сделать. И со сталинской эпохой им ничего не сделать. Сталин проступает и в потолках станций метро, и в великих творениях Мухиной.

О.ЖУРАВЛЕВА: А толку-то?

А.ПРОХАНОВ: Как «толку»? Это борьба смыслов. Вот эти бессмысленные, мерзкие, отвратительные смыслы 1991 года, которые, казалось, овладели народом – они рушатся у нас на глазах. Все начинается со смыслов, понимаете? А эти смыслы рушатся. Поэтому когда воздвигают памятники рабочему и колхознице или проступает этот страх – это же чувствуешь, что все зарытые в землю монументы Сталина, бронзовые – они сейчас начинают шевелиться. Надо посмотреть, где начинает бугриться земля. И очень скоро оттуда подымятся великолепные памятники на Волго-Донском канале. Вообще, сталинские памятники, видимо, все поднимутся 21 декабря. Надо внимательно смотреть за состоянием земель.

О.ЖУРАВЛЕВА: И опять будет полстраны шпионов, предателей.

А.ПРОХАНОВ: Почему «пол»? Всего лишь треть! Это сейчас вся страна полна шпионов. А число шпионов уменьшится на треть, по крайней мере.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, это просто, благодаря работе троек, я подозреваю.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что да. А что ж, вы не знаете предателей? У нас что ни мэр, то предатель.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Ладно. Еще один вопрос, вот, на закуску вам. Студент из Москвы Фатурин интересуется: «Передадут ли Торопецкую Божью матерь, Богоматерь Одигитрию в село для миллионеров, имеется в виду Княжье озеро? Какой это знак для России?» - интересуется студент. Какая-то такая вот странная история, из Русского музея к новым русским, я бы так сказала.

А.ПРОХАНОВ: Ну, видите, иконы, особенно чудотворные, чудотворные иконы Одигитрии – им не место в музеях. Это не место для созерцания, это часть молитвенного состояния души, народа, часть храма. Это храмовое действо.

О.ЖУРАВЛЕВА: И как произведение искусства она не может быть воспринята?

А.ПРОХАНОВ: Как искусство она может быть воспринята, но она не картина, в ней много очень прекрасного. Но и Айвазовский прекрасен. Но на Айвазовского не молятся. А икона – мало того, что она прекрасна, она еще несет в себе огромный метафизический, мистический смысл. Это образ божий.

О.ЖУРАВЛЕВА: Но вы же сами вспоминали, как в Третьяковке вас поражал Спас Ярое око. Что плохого-то, что он висел в музее? Вас маленького туда привели.

А.ПРОХАНОВ: Да ничего. Да, отлично, отлично! Это замечательно! Но в это время все иконы из храмов были вывезены, и Ярое око было оттуда вытащено. А сейчас возник храм. Причем, это очень интересно, что, действительно, это село зажиточных людей, во многом безнравственных.

О.ЖУРАВЛЕВА: Им надо о душе подумать.

А.ПРОХАНОВ: А что? А не надо что ли?

О.ЖУРАВЛЕВА: Нет, конечно надо.

А.ПРОХАНОВ: А если это чудотворная икона, она обладает даром преображать. Дар преображения. И вот эти все...

О.ЖУРАВЛЕВА: Разбойники раскаются.

А.ПРОХАНОВ: Эти все редиски, которые там живут.

О.ЖУРАВЛЕВА: Покаются ехидно, наконец-то я дождалась. (смеется)

А.ПРОХАНОВ: Не исключаю. Не исключаю, что многие из них прозреют, будут милосердны, будут жертвовать на приюты, не будут тратить в Куршавеле 10 тысяч евро за бутылку.

О.ЖУРАВЛЕВА: Прохоров говорит уже, что из-за Куршавеля перед ним извинились.

А.ПРОХАНОВ: Извинились? Сколько это стоило, я не знаю, правда. Перед Пал Палычем тоже извинились.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, вы так считаете, что это вообще способ возить всякие хорошие иконы по домовым церквам богатых людей?

А.ПРОХАНОВ: Я считаю, что место иконе, конечно, не в музее, а в храме. Вот это ясно совершенно. Место иконе в храме, место Ленину в мавзолее, понимаете? А не в историческом музее.

О.ЖУРАВЛЕВА: Бедняга – ему просто не повезло, видимо, с биографией.

А.ПРОХАНОВ: Да нет... Бог располагает.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Ваше место в данный момент в студии «Эха Москвы», потому что сейчас у нас заканчивается программа «Особое мнение». Большое спасибо всем, кто писал, всем, кто смотрел нашу видеотрансляцию, отдельный привет. Программу «Особое мнение» провела Ольга Журавлева. Всем спасибо, всего доброго.