Артемий Троицкий - Особое мнение - 2010-02-02
О. ЖУРАВЛЕВА – Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». И особое мнение мы сегодня выслушиваем Артемия Троицкого. Здравствуйте.
А. ТРОИЦКИЙ - Добрый вечер.
О. ЖУРАВЛЕВА – Дело в том, что у нас очень часто задают вопросы: зачем приглашать Артемия Троицкого, он вроде как специалист по музыке, да еще и вполне определенной музыке. О чем вообще с ним можно говорить. У нас сегодня Артемий Троицкий в уникальном статусе. Он у нас очевидец всего самого главного, о чем можно поговорить. Во-первых, Артемий ходит 31-го января на Триумфальную площадь.
А. ТРОИЦКИЙ - Было дело.
О. ЖУРАВЛЕВА – И самый настоящий очевидец. В качестве эпиграфа к этой новости я приведу сегодняшний пост одного моего френда, скажем так, из «ЖЖ», написал сегодня: день сурка по-российски. Каждого 31-го числа несогласные выходят на Триумфальную площадь и определяют, скоро ли оттепель.
А. ТРОИЦКИЙ - Смешно.
О. ЖУРАВЛЕВА – По-моему, да, это все собралось воедино. Тем более что сегодня действительно день сурка. Расскажите, как это было 31 числа и скоро у нас в стране оттепель настанет.
А. ТРОИЦКИЙ - С днем сурка я всех поздравляю, хотя, в общем, праздник стремный такой. Со мной действительно случился такой затяжной приступ социополитической активности…
О. ЖУРАВЛЕВА – Гражданского мужества.
А. ТРОИЦКИЙ - Да, то есть 31 числа принесли меня ноги, точнее машина Бориса Немцова меня занесла на Триумфальную площадь, а сегодня я был на процессе Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. То есть, есть о чем рассказать. Начну, разумеется, с 31 числа. Оказался я там по приглашению вышеупомянутого парня, с которым нас связывают не какие-то отношения типа партайгеноссе, а просто какая-то мужская дружба, точнее приятельство. Парень он хороший, и уговорить, уломать он может любого. То есть не только юных девушек, что у него очень хорошо получается, но и таких убеленных сединами мужичков вроде меня. Аргументом было то, что как же, Артем, 31 декабря в канун нового года бабушке нашей замечательной Людмиле Алексеевой намяли омоновцы бока. Она старушка пострадала. А мы, здоровые мужики в это время хлещем водку, едим салат оливье и вообще…
О. ЖУРАВЛЕВА – В общем, вы купились.
А. ТРОИЦКИЙ - Мне стало стыдно и совестно. И я созвонился еще с Димой Муратовым, главным редактором «Новой газеты», он мне сказал, что ему точно также стало стыдно и совестно, и двинулись мы на Триумфальную площадь, бывшую площадь Маяковского. Что я могу сказать. Последний раз я бывал на таких массовых стояниях, вытеснениях, противостояниях, вот как нужно назвать, в августе 1991 года. С тех пор бог миловал. В этот раз на самом деле было совершенно не страшно. Тот же Боря Немцов в блоге написал, что ОМОН вел себя жестко. Я, честно говоря, не знаю, что такое жестко. Это понятие, в моем представлении жестко это значит, если бьют дубинками хотя бы, а могут еще и чем похуже. Бьют дубинками, пускают слезоточивый газ и, в общем, все происходит как-то так, как…
О. ЖУРАВЛЕВА – Как в кино показывают.
А. ТРОИЦКИЙ - Обычно показывают на телеэкране. Здесь ничего такого не было, то есть я, по крайней мере, не видел, чтобы кого-то били. Омоновцы или менты, я даже не знаю, честно говоря, что это были за ребята, я в знаках отличия вообще не разбираюсь. Их было очень много, больше, чем манифестантов. Манифестантов было человек 500, омоновцев я думаю, было под тысячу. Еще огромное количество автобусов, дикое количество, которыми всю Триумфальную площадь оцепили. Плюс еще какие-то военные грузовики, то есть антураж был страшный. Но то, что происходило, было совсем не страшно. Они там как-то вытесняли, рассекали толпу, вели себя, на мой взгляд, достаточно деликатно. То есть бока мне намяли, но намяли мне бока не омоновцы, а собственно говоря, соседи по протестующей…
О. ЖУРАВЛЕВА – Толпе.
А. ТРОИЦКИЙ - Которая так же как и я была сплющена всеми этими омоновскими шеренгами, которые нас рассекали.
О. ЖУРАВЛЕВА – Что-нибудь говорили вам лично. Пройдите, товарищ, не мешайте движению.
А. ТРОИЦКИЙ - Что-то они в матюгальники произносили. Но это было не особо интересно. Это было бессодержательно, типа: пройдите, идите к метро. Не мешайте движению и так далее. Самое худшее, что я видел, это то, что людей тащили в автобусы автозаки за руки и за ноги. То есть они, по всей видимости, не хотели идти туда добровольно, что вполне объяснимо, их тогда брали за руки и ноги и волокли в автобусы. Что еще говорили. Очень мне понравилось то, что туда пришло некоторое количество людей, которые клюнули на некое мероприятие, которое там было заявлено…
О. ЖУРАВЛЕВА – Зимние забавы.
А. ТРОИЦКИЙ - Городскими властями. То есть Лужочек там объявил некие Зимние забавы.
О. ЖУРАВЛЕВА – Но вы наблюдали хоть забавы-то?
А. ТРОИЦКИЙ - Ходили люди, какие-то бабушки, дедушку одного помню, который совершенно ошарашенный ходил, озирался по сторонам, и спрашивал: а где зимние забавы, как пройти. Понятно, что этому дедушке отвечали: вот они наши московские зимние забавы. Дедуля, отоварься по полной программе. Еще мне очень понравилось, навело на некоторые мысли, которыми я готов с вами поделиться, одна дама лет 40, невысокая, узнала меня, спрашивает: а вы Троицкий? Ну, я гордо героически отвечаю: да, я Троицкий. И тут она меня спрашивает, я, кстати, не знаю, то ли это была протестантка, то ли была совершенно случайная женщина, оказавшаяся окрест этих зимних забав. Она спрашивает: а что вы такой публичный успешный человек тут делаете? На что я ей, разумеется, ответил, говорю: знаете, мне надоело быть успешным и публичным, и поэтому я сюда пришел. На самом деле мне ни фига не надоело быть успешным и публичным, хотя по большому счету, конечно, действительно наплевать, но я тут подумал, что, наверное, единственная какая-то от меня польза и какой-то прок и вообще какой-то смысл моего пребывания на Триумфальной площади состоял в том…
О. ЖУРАВЛЕВА – Чтобы вас узнали.
А. ТРОИЦКИЙ - Да, что я человек успешный и публичный. Потому что так уж повелось издревле, не знаю, как было в 19 веке, но в 20-м веке вся советская диссидентура, все наши теперешние оппозиционеры в массе своей за какими-то очень редкими исключениями…
О. ЖУРАВЛЕВА – Никому не известны.
А. ТРОИЦКИЙ - Нет, не только в этом дело. Это люди, которых в молодежной среде принято называть лузерами. То есть это какие-то неудачники, какие-то лишенцы, это какие-то люди не публичные.
О. ЖУРАВЛЕВА – Артемий, вы виннер в этой ситуации. Вы подвели к такому моменту, ваша роль на Триумфальной площади как некоего человека не из этой среды. Не из этих лузеров, которые обычно борются за чьи-то права, извините. Перефразируя ваши же слова. Спрашивает вас Вадим из Красного Села: пойдете ли вы еще 31 марта и зачем вы вообще туда пошли и не жалеете ли вы об этом?
А. ТРОИЦКИЙ - Начну с конца. Зачем я пошел, я уже сказал. То есть…
О. ЖУРАВЛЕВА – Засветиться.
А. ТРОИЦКИЙ - Нет, я вообще не хотел светиться. Я пошел потому, что меня укорил и усовестил Борис Немцов. Сказав, что бабушек мнут, а мы сидим дома и водку жрем. Я пошел поэтому. Других мотиваций у меня не было. Пойду ли я 31 марта - большой вопрос. После того как Немцова отпустили из каталажки, он приехал ко мне домой, и мы с ним обсудили прошедшие события. Я ему честно сказал, что если будет все то же самое, что было сейчас, то я не пойду. Потому что это скучно, это мне неинтересно. Надо всему этому делу придавать некую динамику, какое-то новое качество, тогда я с большим удовольствием и сам пойду, и друзей подружек приведу.
О. ЖУРАВЛЕВА – У вас есть идеи? Какая идея там стоять. 31 статья Конституции гарантирует гражданам свободу собраний.
А. ТРОИЦКИЙ - Я вообще за свободу.
О. ЖУРАВЛЕВА – Уведомительный характер.
А. ТРОИЦКИЙ - Я за все статьи, которые за свободу. И я за все то, что против держиморд и нынешняя власть мне не нравится. Это единственная моя идея. То есть я в принципе человек абсолютно в этом смысле не идеологизированный и категорически и окончательно беспартийный. Я продолжу очень важную мысль. Так вот, то, что всю оппозицию, всех нонконформистов, инакомыслящих и так далее у нас считают какими-то людьми обиженными, вот это очень плохо. Потому что верно ведь получается и обратное, что если у тебя все в порядке, что если ты популярен, хорош и так далее, значит, ты любишь власть.
О. ЖУРАВЛЕВА – Просто, если ты любишь власть, тогда ты популярен, хорош, у тебя все в порядке. Разве нет?
А. ТРОИЦКИЙ - Нет, это вовсе не так. То есть, разумеется, имеются какие-то патентованные приспособленцы типа Никита Михалков, Иосиф Кобзон и так далее. Которые при всякой власти стоят на трибуне, отлично себя чувствуют. Но, кроме того, имеется огромное количество людей успешных, публичных, популярных, но при этом по-настоящему талантливых, заслуженно имеющих в стране отличную репутацию. Это и режиссеры, и актеры, и музыканты, прочее. Огромное количество этих ребят я знаю. Это мои приятели, а некоторые даже и мои друзья. Среди этих сотен людей я не знаю ни одного, кто любил бы нынешние власти.
О. ЖУРАВЛЕВА – Почему они это не выражают?
А. ТРОИЦКИЙ - Но песни и рулады властям они не поют , как всякие рвотные микроорганизмы типа Николая, как его - Баскова. Но при этом они помалкивают. А молчание как известно всегда истолковывается как знак согласия. То есть если они не бузят, если они на баррикады не идут, особо откровенно высказываться себе не позволяют, значит у них с властями все в порядке. Что в общем, действительности не соответствует, потому что с ними посидишь, поговоришь, мы все единомышленники. Любителей Медвепутина среди нас нет. Но проблема в том, что все эти успешные, публичные, популярные люди все в той или иной степени, а часто в огромной степени от властей зависят. По самым разным показателям.
О. ЖУРАВЛЕВА – Режиссер должен снимать кино, театр должен иметь помещение.
А. ТРОИЦКИЙ - Это госдотации, госзаказы, вплоть до такой явной пошлятины, но очень хлебной, как выступление на корпоративах. Плюс, естественно, телеэфиры. От этого все люди культуры и искусства зависят в огромной степени. Вспомните Юру Шевчука, единственного нашего знаменитого парня, который в Питере появился на «Марше несогласных». После этого его убрали из всех телеэфиров со всех главных, по крайней мере, каналов типа Первый, Второй. Как минимум на полгода, а может быть и больше. А может быть, он до сих пор там еще не появляется. Поэтому высказываться люди опасаются. Это очень грустно. Я думаю, что в общем, если они высказываться и появляться на всяких собраниях правильной ориентации типа того, что было на Триумфальной площади 31 числа будут, я не думаю, что их начнут преследовать и вообще начнется что-то страшное. Я не думаю, что если пойдут шеренгами народные артисты, что все эти успешные, публичные и так далее вдруг хором скажут, что мы не согласны с тем, с тем и тем, то их тут же начнут всего лишать, упекать в каталажку, объявлять внутренними эмигрантами. И все такое прочее. Я думаю, что властям это естественно будет очень неприятно, но власть у нас трусливая и практика доказала и уже не один раз, что как только они встречают сопротивление, пусть даже пенсионеров или студентов или людей, которые ездят на транспорте по завышенным тарифам, или обманутых дольщиков и так далее, как только они встречаются с каким-то более-менее организованным сформулированным протестом, они тут же приседают, у них тут же начинается медвежья болезнь, они начинают юлить…
О. ЖУРАВЛЕВА – Пересматривать тарифы и отменять решения.
А. ТРОИЦКИЙ - И пересматривают, они идут на попятную и прочее. У нас власть очень слабая на самом деле. Настоящих буйных, слава богу, нет. У нас во власти все такие серые мышки. И вы это прекрасно знаете, и все это прекрасно знают. И я думаю, что сделать с этими серыми мышками то, что было сделано с мышами в балете «Щелкунчик» не получится. То есть ничего революционного не произойдет. Но то, что абсолютно реально с помощью лидеров общественного мнения, по крайней мере, сделать эти власти менее наглыми, менее хамскими, достаточно эффективно их в какие-то более-менее правильные стороны развернуть, я считаю, что это вполне реально. Поэтому я обращаюсь к вам, мастера культуры…
О. ЖУРАВЛЕВА – С кем вы, определитесь.
А. ТРОИЦКИЙ - Да, инженеры человеческих душ, властелины дум и так далее. Дорогие друзья, давайте не будем заниматься самоцензурой и самим себе зажимать глотку. И давайте будем честнее, откровеннее и так далее. Карл Маркс я помню, любил высказывание о том, что нельзя быть немножко беременной. Я считаю, что немножко кастрированным быть тоже невозможно. Или ты кастрирован или нет. Или ты свободный человек и значит, говоришь то, что думаешь или ты не то чтобы тварь дрожащая, или ты немножко кастрированный. А на самом деле по полной программе. И имею полнейший респект и уважение к огромному количеству прекрасных деятелей культуры, которые у нас есть, я хочу сказать, что не надо ничего бояться. Это очень просто. Совершенно необязательно при этом быть в партиях, необязательно поддерживать какие-то движения, я не поддерживаю ни одно оппозиционное движение. Потому что ни в одном из этих оппозиционных движений ничего такого особо теплого и уютного для себя я не вижу. Нет у нас, к сожалению, таких политлидеров, за которых мне хотелось бы руку поднять. Нет и черт с ним. Но зато есть страна, в которой я живу, и я считаю, что являюсь патриотом этой страны, патриотом не в том смысле как обычно употребляют это сомнительное словечко, таким просто тихим спокойным патриотом этой страны. Потому что я тут живу, и я стремлюсь, по крайней мере, вокруг себя сделать жизнь в своей стране немножко веселее и интереснее. И уезжать отсюда я тоже не собираюсь. Я считаю, что это достаточные компоненты для правильного патриотизма. Я думаю, что надо как-то все-таки раскрепоститься.
О. ЖУРАВЛЕВА – Уже пишут вам sms, что вы настоящий рок-н-рольщик, но при этом пишут, например, что представьте себе, при свободе собраний, собрания скинхедов и националистов в центре Москвы и что тогда? 31 статья Конституции. Как вы считаете, плохие собрания свободные, что с ними делать? Нехорошие.
А. ТРОИЦКИЙ - Я считаю, что все люди имеют право на свои собрания. На самовыражение, на декларацию своих в том числе и политических лозунгов и человеческих устремлений.
О. ЖУРАВЛЕВА – А если выйдут с фашистскими лозунгами.
А. ТРОИЦКИЙ - Оль, значит, имеются какие-то вещи, которые ограничены российской Конституцией. Я не знаю, какие это статьи, где-то у меня брошюрка Конституции, изданная «Новой газетой», лежит. Но не особо я внимательно изучал этот исторический документ. Исторический во всех смыслах этого слова. То есть он уже ушел в историю, как мы знаем. По поводу фашистов там все сказано.
О. ЖУРАВЛЕВА – А гей-парады, которые у нас тоже не разрешают.
А. ТРОИЦКИЙ - Если митингуют фашисты, это против Конституции. А если люди митингуют за свободу, что у нас свобода запрещена Конституцией? Гей-парады – ради бога. Пусть идет гей-парад, навстречу пусть идет парад настоящих мужиков…
О. ЖУРАВЛЕВА – Их наоборот власти должны разводить, чтобы не было столкновений.
А. ТРОИЦКИЙ - А почему, пусть они сойдутся стенка на стенку.
О. ЖУРАВЛЕВА – То есть вы за веселье. Я поняла.
А. ТРОИЦКИЙ - Вот и посмотрим, кто… Я думаю, что настоящие мужики естественно будут все под пивными парами, а геи разумеется, будут все…
О. ЖУРАВЛЕВА – Спортивные, бодрые.
А. ТРОИЦКИЙ - Да, и в туфлях на шпильках. Так что настоящих мужиков я думаю, они уконтрапупят рано или поздно. А может быть и наоборот. Мне, честно говоря, все равно. Гей-парады, пивные фестивали, это все меня абсолютно не волнует и не смешит.
О. ЖУРАВЛЕВА – Главное, чтобы все было. Пусть расцветает сто цветов.
А. ТРОИЦКИЙ - Все, кроме того, что на самом деле быть не должно. То есть фашизм, расизм, детская порнография, педофилия, что-то еще.
О. ЖУРАВЛЕВА – То есть то, что в Уголовном кодексе обозначено.
А. ТРОИЦКИЙ - Вот-вот. Есть какие-то вещи, которым в нашей прекрасной стране не место. А все остальное пусть расцветает по полной программе.
О. ЖУРАВЛЕВА – Вы в самом начале заявили еще одно важное событие, которое вы посетили. Для вас, во всяком случае, для вашей активизированной гражданской позиции это неожиданно. Вы вдруг сходили на процесс Ходорковского. Во-первых, что вас туда понесло? Опять Немцов провоцировал?
А. ТРОИЦКИЙ - Это не то чтобы какое-то сегодняшнее событие. Это на самом деле день сурка. Абсолютный день сурка для Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. У них это событие происходит каждый день, будь он сурков или каких-то еще сусликов, на протяжении уже долгого времени. Я ходил, на самом деле мне позвонил Лев Пономарев, известный правозащитник, и предложил мне побыть общественным наблюдателем на процессе Ходорковского, Лебедева. Я подумал, почему бы нет, в конце концов. То есть это у меня такое зимнее обострение, скажем так. Я хочу сразу сказать, что хотя обо мне какой-то малый по фамилии Кононенко, мистер паркер, он обо мне написал в нескольких статьях, что нахожусь на довольствии у Ходорковского и Невзлина, я скажу честно, ни Ходорковского, ни Невзлина, ни Лебедева я до сегодняшнего дня, по крайней мере, никогда даже в глаза не видал и не общался с ними даже по телефону. Пошел опять же из любопытства, пожалуй, да. Отчасти из солидарности, поскольку вся эта история с так называемым делом ЮКОСа мне никогда не нравилась. Не нравилась она мне потому что, во-первых, совершенно очевидно, что официозная версия, какие-то там кражи нефти, уклонение от уплаты налогов и так далее, это вообще все абсолютно тупо и неубедительно. И такого рода официозная аргументация может действовать, по всей видимости, только на какие-то самые отсталые слои населения. Уверен, что и прокуратура в это тоже ни секунды не верит. Вторая версия, которая у нас я уверен тоже распространялась властями, но по серым каналам, воспитательных целях, это то, что Ходорковского замели за то, что он вел всякие политические интриги, спонсировал оппозиционные партии и не по чину взял. Как писал Гоголь. Я думаю, что доля истины в этом есть. Но как мне кажется, все-таки ничего такого особенного Ходорковский в этом смысле не делал. Я знаю других олигархов, они все до некоторой степени подкармливали все партии. И нашим, и вашим. Чтобы повсюду у них были в думе свои люди. Никаким таким суперактивизмом, насколько я понимаю, Ходорковский и ЮКОС не отличались. При этом естественно, имеется корыстная составляющая, то есть была огромная преуспевающая крупнейшая в стране нефтяная компания. И вот этим ребятам Путин, Сечин, я не знаю, кто еще, им раздавить на троих или на какое-то количество еще подельников этот самый ЮКОС, и засунуть себе в карманы по несколько миллиардов в инвалюте, это конечно, очень сладко. Это очень мило, и конечно же, они это уже сделали.
О. ЖУРАВЛЕВА – Я прошу прощения, давно уже был приведен пример кем-то из наших экономистов, что когда Филипп Красивый закрывал орден тамплиеров, у него просто казна была пуста. Обвинял-то он их в сатанизме и прочих ужасных грехах и поклонении Бафомету, а на самом деле просто орден был слишком силен, и слишком богат.
А. ТРОИЦКИЙ - Согласен.
О. ЖУРАВЛЕВА – Обычная классическая история.
А. ТРОИЦКИЙ - Все верно. То есть это абсолютно очевидно…
О. ЖУРАВЛЕВА – Поближе уже к тому, что вы увидели.
А. ТРОИЦКИЙ - Корыстная нехорошая мотивация. Но дело в том, что насколько я понимаю, все это дело уже сделано, то есть уже тушу эту освежевали и поделили и холодильники свои набили. Да и Ходорковский на это махнул рукой и объявил, что не будет он за этот ЮКОС и прочие активы биться, а займется другими делами. Если выйдет на свободу. Но при этом все это дело продолжается, всякие высказывания Путина насчет Ходорковского продолжают звучать и вот это уже очень загадочно, это дико иррационально. То есть можно сказать, что имиджу и репутации России история с Ходорковским и ЮКОСом нанесла самый большой ущерб, может быть, если не считать грузинской войны. Если говорить о российской экономике, то дело ЮКОСа, имея в виду всякие инвестиции иностранные, общий деловой климат, самая катастрофическая ведь для России, если не считать мирового кризиса.
О. ЖУРАВЛЕВА – Я с вами не соглашусь. Потому что любой простой гражданин, почитайте любые комментарии к любому посту на эту тему. Вор должен сидеть в тюрьме, весь советский народ всегда поддерживал, какой бы ни был богатый, хоть он честный, хоть не честный, если он сидит в тюрьме, народу от этого только лучше. И приятнее.
А. ТРОИЦКИЙ - Да нет. Это мы уже проехали. Это вообще официальная версия, рассчитанная исключительно на лохов или тупейших иностранцев. Которые по тупости своей действительно считают, что если кто-то не уплатил налоги, значит он преступник. А если оказывается, что у нас в стране никто не платит налоги и все преступники. То почему выдергивают одного Ходорковского. Это абсолютно иррациональная история. Это явно личная история. То есть Путин лично очень боится и, по-видимому, сильно ненавидит Ходорковского. Я и справа и слева, и сверху, и снизу слышал самые разные версии, почему это так. То есть вплоть до того, что они какую-то девку не поделили.
О. ЖУРАВЛЕВА – Артемий, но в суде-то как это выглядит?
А. ТРОИЦКИЙ - В чем тут правда, я не знаю. Но эта история сюрная, она глубоко сюрная. Кстати для страны РФ дико вредная, как я уже сказал и в экономическом и имиджевом плане. Что было на суде. Там была дикая тягомотина. Эти парни Ходорковский и Лебедев прекрасно выглядят, держатся очень хорошо, явно не сломлены. От процесса стараются получить хоть какое-то удовольствие. Смеются, комментируют что-то. Особенно активен Лебедев, Ходорковский за решеткой какую-то думку думает в основном, но иногда оживляется. Оживает. Сегодня там происходило вот что. Обвинение вызвало какую-то нечастную женщину средних лет, ссутуленную маленького роста, которая работала бухгалтером в каких-то юкосовских структурах. Даже по-моему, начальником отдела. Стали ей задавать тупейшие вопросы. На половину вопросов она говорила: я не помню, на вторую половину вопросов она отвечала: я не знаю. Я вот на некоторые вопросы, где она могла дать ответ, все эти ответы я думаю, имеются в любом справочнике или даже рекламном проспекте про компанию ЮКОС. Какие у нее были структурные подразделения, кто был начальником и так далее. Или ответ на эти вопросы можно было найти в любом институтском учебнике по бухгалтерскому учету. Когда она говорила, каким образом там они начисляли налоги. Тем не менее, абсолютно комическим образом ее допрашивали три часа. Кстати, судья, по-моему, Данилкин, себя вел достаточно адекватно. Он иногда снимал вопросы обвинения, иногда их ставил в какой-то более правильной, четко сформулированной форме. То есть эти прокуроры это просто паноптикум. Они сидели, разговаривал один, все остальные были не лучше. И у меня сложилось абсолютно четкое впечатление, что цель всего этого фарса, всего этого кафкианского процесса одна единственная – максимально его затянуть, чтобы он длился и длился, и длился. То есть я так понимаю, что выносить приговор по абсурдному обвинению это как-то вроде неудобно и перед заграницей и потом идут какие-то разговоры о реформировании, о повышении эффективности судебной системы и президент у нас теперь юрист и прочее. То есть при президенте юристе…
О. ЖУРАВЛЕВА – Процесс не закончится.
А. ТРОИЦКИЙ - Такой чудовищный ужас как вынесение приговора по стопроцентно липовому делу это как бы не очень ловко. Поэтому я думаю, что этот процесс будет идти, идти и идти. То есть у обвинения, насколько я понимаю, этих свидетелей припасено еще…
О. ЖУРАВЛЕВА – Человек 500.
А. ТРОИЦКИЙ - … 200 или 300 штук. Как мне сказали, эту женщину совершенно бессмысленно сегодня допрашивали три часа. Если умножить три часа на то ли 200, то ли 300, а потом еще есть у защиты огромное количество своих свидетелей. И, в общем, я думаю, что это такая сага, что…
О. ЖУРАВЛЕВА – Читать ее будут наши правнуки.
А. ТРОИЦКИЙ - Да. Гарри Поттер отдыхает.
О. ЖУРАВЛЕВА – Артемий, мы на этом заканчиваем. Только последний вопрос. Если вас пригласят в Кремль получить награду из рук этой самой трусливой власти, вы пойдете?
А. ТРОИЦКИЙ - Если меня пригласят получить награду, не пойду. Я говорю абсолютно точно.
О. ЖУРАВЛЕВА – Ловим на слове.
А. ТРОИЦКИЙ - Во-первых, меня никогда к этой награде не приговорят, а во-вторых, не пойду. Но если меня пригласят на встречу с Путиным и Медведевым поговорить, то я обязательно пойду, потому что я считаю, что использовать такие возможности надо.
О. ЖУРАВЛЕВА – Любознательный Артемий Троицкий.
А. ТРОИЦКИЙ - Надо с ними поговорить, надо на них посмотреть. И надо, разумеется, все эти встречи использовать на благо, благое в смысле дело.
О. ЖУРАВЛЕВА – Артемий Троицкий в программе «Особое мнение». Всем спасибо, всего доброго.