Александр Проханов - Особое мнение - 2010-04-14

Н.АСАДОВА: 19 часов и 8 минут в Москве. Это, действительно, передача «Особое мнение». Она идет в прямом эфире телекомпании RTVi и на радиостанции «Эхо Москвы», а также я напомню, что у нас есть видеотрансляция в интернете. Заходите на сайт echo.msk.ru и смотрите и слушайте нас. Сегодня своим особым мнением с нами поделится журналист Александр Проханов. Здравствуйте. И сегодняшнюю передачу веду я, Наргиз Асадова.

А.ПРОХАНОВ: Здравствуйте.

Н.АСАДОВА: Да, и напомню сразу же телефон для SMS для наших зрителей и слушателей. +7 985 970-45-45 – для тех из вас, кто хочет присылать свои вопросы Александру Проханову или, может быть, какие-то комментарии.

Начнем, наверное, мы с последней новости, которая звучала у нас в эфире, это ситуация с журналистом, с нашим коллегой Александром Минкиным, который обратился к председателю Следственного комитета при прокуратуре господину Бастрыкину с жалобой на спикера Госдумы Грызлова. Он жалуется на то, что Грызлов клевещет на господина Минкина. Ну и дальше он его обвиняет в том, что он на одном из своих выступлений приравнял, скажем, Минкина к террористам.

А.ПРОХАНОВ: К Пожаркину. Нет?

Н.АСАДОВА: Нет. В том-то все и дело, что нет. В отличие от вашей газеты, которая приравнивала его к Пожаркину, господин Грызлов более серьезное обвинение выдвинул. В частности, сказал, что он варится в одном соку с террористами, что означает по мнению господина Минкина, что он находится в какой-то либо среде, воспринимая ее взгляды, интересы, понятия вместе с террористами. Вот это клевета. Я бы хотела, чтобы вы прокомментировали эту ситуацию, потому что, на самом деле, она довольно серьезная. Ведь, любой из нас журналистов может оказаться в такой ситуации. Нас тоже любой чиновник может обвинить в чем угодно, ведь? Правда?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, все-таки, не любой. Вот, господин Минкин – действительно, очень яркий, талантливый журналист. Его статьи, его огромные полотна, которыми украшают «Московский комсомолец», они иногда полнятся экстравагантными такими сравнениями и пассажами, которые всякий может толковать по-своему. Например, если я не ошибаюсь, – может быть, господин Минкин и поправит – у него была статья, исполненная такой очевидной минкинской ненависти ко всему советскому, сталинскому, за что он заслуживает, конечно, особого с моей стороны уважения, где он говорил, что «какое несчастье, что Гитлера победил Сталин. Надо было, чтобы Гитлер дошел до Урала, чтобы он смял этот омерзительный сталинский режим. И тогда мы сейчас бы и не жили в этом ужасном постсталинском, во многом сталинском времени». Я могу ошибаться, но, вот, у меня создалось ощущение, что именно так вот, его статья, Минкина трактовалась многими, в том числе и моими близкими людьми.

Еще один факт. Вот, была одна трагическая ночь в истории русского государства, - это ночь с 3-го на 4-е октября 1993 года. Утром 4 числа танки расстреляли Верховный совет, там пролилась кровь невинных, невооруженных баррикадников. Когда танки Ельцина гвоздили по этому парламенту. А, вот, в эту ночь перед экранами в эфире был такой парад-алле либеральной интеллигенции, просветленной, гуманной, человеколюбивой, которая предлагала как можно скорее эту гадину раздавить, то есть, по существу, командовала танкам «Пли, пли, пли!» Если у меня не ошибается память, и Минкин, по-моему, был среди этих существ.

Н.АСАДОВА: Вы знаете, мне бы не хотелось, чтобы мы сейчас переходили на личности, потому что, ведь, смотрите. Была заметка...

А.ПРОХАНОВ: Мы не переходим на личности. Минкин – это не личность, да, вы считаете? Хорошо, будем считать, что Минкин – не личность.

Н.АСАДОВА: Нет, я считаю, что...

А.ПРОХАНОВ: Будем считать, что Минкин – это сверхличность, супермен.

Н.АСАДОВА: Нет, я... Одну секундочку. Значит, в его статье «Месть за Кавказ», которую цитировал господин Грызлов, он сказал: «Если мы проанализируем эти источники, то увидим, что фактически они варились в одном соку» (имеется в виду «Месть за Кавказ», статья Минкина и заявление Доку Умарова).

А.ПРОХАНОВ: Ну и что?

Н.АСАДОВА: Приравнивание или не приравнивание?

А.ПРОХАНОВ: Я не знаю, приравнивание – не приравнивание, я не читал статью. Я считаю, что статьи Минкина такие, что из них можно делать самые разные выводы.

Н.АСАДОВА: То есть Грызлов прав?

А.ПРОХАНОВ: Вывод Грызлова возможен. Но возможен и другой вывод.

Н.АСАДОВА: Просто есть разница: журналист имеет право высказывать свое мнение – это его, журналистская обязанность.

А.ПРОХАНОВ: Доку Умаров, прочитав статью Минкина, мог сделать такой вывод, что Минкин и Грызлов варятся в одном соку. И это будет правда. Потому что Минкин – человек широкого полета. И его нельзя, как бы, определять и дефинировать однозначно, элементарно.

Н.АСАДОВА: Но одно дело, когда журналист высказывает свое мнение в своей колонке, допустим. А другое дело, когда государственный чиновник, употребляя слова «фактически», «факт», обвиняет журналиста в связи с террористом.

А.ПРОХАНОВ: Вы знаете, журналисты – это довольно скверное, а, может, даже и поганое сословие.

Н.АСАДОВА: К коему вы имеете честь принадлежать.

А.ПРОХАНОВ: К коему я имею честь или несчастье принадлежать. Понимаете, журналист очень часто пакостник. И с журнализма начинаются катастрофы мировые. И журналисты очень часто бегут на живое кладбище незахороненных трупов. И журналисты Первой чеченской войны – это мерзавцы, а либеральные журналисты, обслуживающие расстрел Дома советов, - это кровавые вампиры.

Н.АСАДОВА: Ну, можно по-другому посмотреть: журналисты – люди, которые доносят до общества важные сведения, которые поднимают дискуссию и останавливают нехорошие законы.

А.ПРОХАНОВ: Журналисты – это люди, которые доносят. Журналисты – это люди, которые доносят. И вот эти доносчики – они очень часто оказываются такими ранимыми, такими обидчивыми. Есть профессии, понимаете, которые не предполагают обиды. Вот, есть женщины легкого поведения. Если их упрекнуть в том, что они ночные камелии, они не должны бежать в прокуратуру и подавать в суд.

Н.АСАДОВА: То есть вы не обижаетесь, если кто-нибудь из чиновников как-нибудь нехорошо про вас говорит?

А.ПРОХАНОВ: Конечно! Господи, да про меня кто только не говорил. И Ельцин, и Руцкой, и сам Минкин. Разве я бегал в прокуратуру? Да у меня ног бы не хватило.

Н.АСАДОВА: То есть не надо защищать честь своего пера, свою профессию?

А.ПРОХАНОВ: Не надо. Журналистское сословие – это такое, по которому время от времени должны ездить танки.

Н.АСАДОВА: И вы к этому готовы?

А.ПРОХАНОВ: По мне ездят танки постоянно. Посмотрите на меня: вот следы гусениц.

Н.АСАДОВА: Отлично. Хорошо, это особое мнение журналиста Александра Проханова, я напоминаю. Мы сейчас прервемся на одну минуту рекламы, а затем вернемся в эту студию.

РЕКЛАМА

Н.АСАДОВА: 19 часов и 16 минут в Москве, это передача «Особое мнение». Сегодня особым мнением с нами делится журналист Александр Проханов. Ее ведущая – Наргиз Асадова. Напоминаю, опять-таки, что у нас идет видеотрансляция в интернете, так что вы можете выйти на сайт echo.msk.ru и посмотреть и послушать нас в интернете. Еще раз напомню телефон для SMS: +7 985 970-45-45. Присылайте свои вопросы нам в прямой эфир. И, вот, кстати говоря, один из вопросов у нас касается сегодняшней статьи господина Прохорова, президента группы «Онэксим», которая была опубликована в «Коммерсанте». Там он от РСПП предлагает изменить Трудовой кодекс. И он считает, что существующее трудовое законодательство – оно задерживает модернизацию страны. Что слишком много наши люди отдыхают, что производительность труда в России ниже в 3-4 раза чем в развитых странах, и что нужно как-то сократить количество дней отдыха для работников, упростить работодателю возможность увольнять сотрудников. Вот, как вы относитесь к этой инициативе?

А.ПРОХАНОВ: Господин Прохоров – это крупный капиталист, это акула капитализма. При любых экономических системах, при социалистической или капиталистической стоимость продукта конечного – она складывается из стоимости материалов, из стоимости всевозможных затрат, электричества, воды, затрат инструментариев и качества инструментариев, а также из стоимости рабочей силы. Вот, чтобы наш продукт был конкурентоспособен, он должен стоить дешево, как можно дешевле. Тогда мы можем его толкнуть на мировой рынок и продать с большим эффектом, чем американский или японский. Поэтому сокращение заработных плат, сокращение затрат на оплату труда – это одна из форм удешевления товара. Поскольку наши буржуа – они не в состоянии создать хорошие станки, купить прекрасное оборудование, а пользуются ужасным устаревшим, избитым насмерть советским оборудованием, которое они в свое время захватили и добивали. Поскольку Норильский никель и Норильск являются городом-запустением, городом кошмара и смерти, городом смерти, господин Прохоров не хочет увеличивать вот такую модернизационную составляющую. Он хочет резко снизить оплату труда. Это повлечет собой волнения, недовольства.

Н.АСАДОВА: Нет, он не говорит про то, что снизить...

А.ПРОХАНОВ: Я договорю. Я договорю. Он хочет снизить оплату труда, удешевить трудовые затраты. Это, естественно, вызовет волнение и недовольство рабочих. Возможны отказы, возможны капризы. Для того чтобы этого не происходило, рабочих нужно поставить в абсолютно бесправное положение. Чуть заикнулся о повышении зарплаты – вышвыривается на улицу без всяких пособий, без всяких оговорок, без всяких сроков продления.

Я думаю, что Госдума может принять такое законодательство и таким образом улучшить в интересах Прохорова этот кодекс. Но следующим шагом будет, видимо, разрешение использовать детский труд в Норильском никеле, в шахте – когда в шахты будут погружать 12-летних детей и платить им копейки. Логика такова: капитализм – это одно из самых страшных, чудовищных, омерзительных проявлений человеческого социума. Это доказывает эта инициатива.

Н.АСАДОВА: Хорошо. Давайте посмотрим на цифры. Все-таки, действительно, производительность труда есть такой показатель, да? Он в России ниже, чем в соседних странах Запада.

А.ПРОХАНОВ: Я же вам объяснил, почему он ниже.

Н.АСАДОВА: Почему?

А.ПРОХАНОВ: «Почему». Да потому что, вот, скажем, я был на заводе в Рыбинске, где строят двигатель 5-го поколения. Там закуплены станки японские, итальянские, германские, которые используют новые физические принципы. Это гигантская индустрия станков. А на большинстве наших предприятий станки старые, советские. Они с зубцами, они грохочут, они останавливаются. И наши буржуи не хотят модернизировать производство. Дело не в том, что наш рабочий ленив и неспособен и получает слишком много денег. Наши рабочие получают нищенские зарплаты. Дело в том, что они, буржуи не хотят модернизировать производство. Они являются тормозом модернизации, а не несчастный русский рабочий.

Н.АСАДОВА: Так. Ну вот, смотрите. Давайте еще другую цифру вам такую назову. В Канаде, например, фонд рабочего времени – то есть это количество часов, которые шахтер, допустим, проводи в своей смене – на 40% выше, чем аналогичный показатель в России.

А.ПРОХАНОВ: Не знаю. Я думаю, что русский шахтер умирает раз в 40 чаще, чем канадский шахтер. Если он иногда не идет в шахту, только для того, чтобы похоронить свою очередную провалившуюся в эту бездну бригаду.

Н.АСАДОВА: Напоминаю, что это особое мнение журналиста Александра Проханова. Давайте сменим тему. Вот, мы хотели с вами поговорить про Катынь, про эту трагедию ужасную, когда разбился самолет с президентом и огромной делегацией польских чиновников на борту. Вот, сейчас очень многие говорят о том, каким образом российское руководство отреагировало, то есть какие последовали действия после этого. И многие любимые вами либеральные журналисты говорили о том, что впервые там за долгое время гордились тем, как российское руководство отреагировало. Ну, например, там фильм «Катынь» Вайды был показан не только на «Культуре», но и на телеканале «Россия», то есть для более широкой публики. Там был объявлен траур национальный, по телевидению не было рекламы, еще раз осудили Сталина, да? То есть и Медведев, и Путин, которые сказали, что это он отдал приказ, он расстрелял польских офицеров. Вы как отреагировали на поведение российского руководства?

А.ПРОХАНОВ: Я, каюсь, отреагировал примитивнее, чем мои либеральные коллеги, которые во всем меня выше, во всем меня сложнее. Я – такая амеба патриотическая, понимаете? Конечно, никакого злорадства по поводу того, что враг России, президент Польши, такой, лютый враг России, подтвердивший свою враждебность во время грузинских событий, на территории которого развернуты чеченские сайты, который высказывался постоянно в русофобских тонах, вот, что этот человек погиб. Никакого злорадства у меня нет. У меня, наоборот, есть чувство сострадания. И неловкости, что он погиб на территории России. Если бы, может, на территории Грузии погиб, я бы не так переживал.

Но люди рационального склада, естественно, интересуются: почему он погиб? Качество топлива? Характер самолета? Качество приборов управления? Степень оснащенности аэродрома в Смоленске? Возможность давления на пилота со стороны президента? Вот что интересует рациональное сознание.

Я как человек, склонный к символическому мышлению, отчасти, конечно – я не претендую с Минкиным, не могу с ним соревноваться в этом – я считаю, что сама тема Катыни и вот этого предстоящего покаяния нашего руководства Катыни и крушение самолета каким-то образом связаны. Каким, я не могу сказать. Но они не случайны. Когда думаю, каким образом связаны, значит, что-то в небесах – может быть, господь бог или рок – этой катастрофой показал, что не следовало бы вот эту церемонию проводить таким образом. Она была неугодна высшим силам. Почему, даже не могу сказать. Но вот эта страшная катастрофа – по существу, самолет упал на катынское поле – она говорила о том, что затеваемое такое очередное наше русское покаяние перед поляками, такой триумфальный приход сюда поляков был неугоден судьбе. Это раз.

И второе. Мне кажется, что вот эта катастрофа показала, что тема Катыни не закрыта. Тема Катыни открыта, и ее нужно дискутировать и обсуждать. Это не священная тема Холокоста, которую нельзя обсуждать. Конечно, Холокост – это уже табуировано. Но Катынь-то пока еще можно обсуждать, пока еще не внесли законодательство, запрещающее нам обсуждать Катынь. А люди, которые обсуждают, исследуют тему Катыни, вчера, позавчера и сегодня говорят, что свидетельств о том, что Советы и Сталин расстрелял этих поляков, сомнительны. Это одна записка, которая говорит о том, что Сталин, Молотов, а также члены Политбюро, которых обзванивали, дали на это свое согласие. Единственный человек, которого там не было, - Хрущев. Хрущев был первым секретарем Украинской республики, Украины, где проводился расстрел. Он не мог не принимать участия в этом расстреле, он должен был свою подпись там поставить. Его не было. Значит, есть версия, что это фальшивка, хрущевская фальшивка. Раз.

Потом масса свидетельств, возникших во время эксгумации, говорит о том, что вопросы не решены. Пули из немецких карабинов, трупы брошены и положены так, как это делали немцы при своих расстрелах, там веревки какие-то немецкие. Я внимательно не изучал эту тему. То есть тема Катыни не закрыта, ее следует изучать. И для того, чтобы встряхнуть наших либералов, которые торопятся сказать, что Катынь – это еще одна страшная кровавая гиря на советском режиме, на Сталине, вот, чтобы они немножко очнулись, им сверху послали этот разбившийся самолет-камикадзе. Вот, у меня такое ощущение. Наверное, я как всегда не прав, наверное, как всегда перегибаю.

Н.АСАДОВА: Ну, скажите, вы за то, чтобы продолжать расследование? Потому что, ведь, расследование было закрыто в 1994 году.

А.ПРОХАНОВ: Конечно! Я за то, чтобы продолжать расследование, чтобы не считать Катынь преступлением советского и сталинского режима, чтобы не поддаваться на...

Н.АСАДОВА: Подождите. Надо расследование произвести, а вы говорите сразу «не считать». Может быть, вы измените свое мнение, когда откроются архивы.

А.ПРОХАНОВ: А как же можно вести расследование и одновременно считать? Считать, что это сталинское преступление и расследовать?

Н.АСАДОВА: Вот, я тоже не понимаю. Если вести расследование, значит, мы не говорим, что нужно считать.

А.ПРОХАНОВ: Если мы ведем расследование, мы не говорим, что нужно считать. Вот и я говорю, что не следует поддаваться на геббельсовскую пропаганду. В данном случае победил Геббельс, давайте рукоплескать Геббельсу. Ведь, по существу, Минкин – чуть ли не Гитлеру рукоплескал. А мы сейчас рукоплещем Геббельсу. Ну давайте, давайте рукоплескать. Там есть масса фигур. Там есть Кальтенбруннер – давайте ему будем рукоплескать. Там есть Розенберг, там есть Гиммлер. Давайте им всем рукоплескать. Потому что не всех еще перебрали. А у нас впереди победа. Вот, давайте успеем до 9 мая, когда советские войска и русский народ положил 30 миллионов убитых, давайте, вот, все вот эти германские антирусские версии вытащим на поверхность и согласимся с ними? Вот, в чем мерзость сегодняшнего момента политического.

Н.АСАДОВА: И это особое мнение Александра Проханова. Мы продолжаем. Ситуация в Киргизии. Вот, сегодня пришла такая новость, что Россия предоставит Киргизии помощь в размере 50 миллионов долларов. Ну и, как вы знаете, Владимир Путин позвонил председателю временного правительства Киргизии Розе Отунбаевой и, ну, фактически поддержал ее. Хотя, легитимный президент Курманбек Бакиев еще не отказался от власти. Как вы считаете, правильно ли себя ведет Россия в этой ситуации?

А.ПРОХАНОВ: Вот, посмотрите, что произошло в Киргизии. Все говорили, что «ох, оранжевая революция сместила последыша коммунизма Акаева». Рукоплещем. Пришел Бакиев. «Ах, новая волна либерально-демократическая во главе с этой Розой, розой ветров, она сняла вот этот страшный режим Бакиева». И все радуются вот этому непрерывному нарастанию нашей победы, красоты и свобода мысли в Киргизии.

Киргизия – это транзит наркотиков в Россию. Это гигантский коридор – он сильнее, чем Казахстан – через который наркота афганская валит сюда в Россию через все дыры, границы не закрыты. Трафик проходит где-то между Джалалабадским районом на югах, откуда родом Бакиев, и Ошским районом. Вот, эта катастрофа, которая сейчас произошла в Киргизии, это борьба наркотических кланов. Бакиев был связан с этими южанами, с этими наркотиками – они привели его к власти во время первой, святой оранжевой и божественной революции. Это наркореволюция.

Но потом, став президентом, он, естественно, стал подминать под себя эти кланы, хотел установить какой-то контроль над ними. За что он схлопотал эту Розу. И сейчас побеждающая Роза, а под ней остаются все те же кланы наркотические.

Значит, вопрос: кому мы эти миллионы даем? Этим наркоторговцам? Да, тьфу, это бросовые для них деньги. Они только поужинают на эти деньги. Потому что они баснословно богаты.

А кто управляет наркотрафиком, который идет из Афганистана в Россию? Вы не знаете?

Н.АСАДОВА: Нет.

А.ПРОХАНОВ: Открою вам под большим секретом. Все думали, что это ЦРУ, все считали, что это проклятые америкашки.

Н.АСАДОВА: А вы так не считаете?

А.ПРОХАНОВ: Нет. Ну что!.. Разве я могу возвести хулу на ЦРУ? Это моя родная организация. Этим наркотрафиком управляет MI-6 английская. И прошу не путать с ЦРУ, и прошу не путать англичан, больших специалистов по Востоку – по Афганистану, по русскому Кавказу, по Чечне, по Грузии – прошу не путать с ЦРУ. Я, вот, в данном случае выступаю в защиту...

Н.АСАДОВА: Прям, проамериканские речи какие-то говорите.

А.ПРОХАНОВ: Да! В защиту ЦРУ. Но этот наркотик контролируется англосаксонской спецслужбой MI-6. Поэтому кидает туда Россия свои последние деньжата или не кидает, ситуация в наркомире не изменится от этого.

Н.АСАДОВА: Александр Проханов в прямом эфире «Эха Москвы» и телекомпании RTVi. Мы прервемся на 3 минуты рекламы и новостей, а потом вернемся в эту студию. Никуда не уходите.

НОВОСТИ

Н.АСАДОВА: 19:33 в Москве, это особое мнение Александра Проханова, ведущая передачи – Наргиз Асадова. Телефон для SMS +7 985 970-45-45. И вы также можете видеть нашу передачу и слышать ее в интернете на сайте echo.msk.ru – у нас идет видеотрансляция. Вот сейчас опять прозвучали новости тревожные, опять нападение на судью, уже на черкесского судью. Ну и сегодня хоронили Эдуарда Чувашова, человека, который брался, как вспоминали его друзья сегодня, самые опасные дела, в частности, судил банду националистов «Белые волки» и группу неофашистов под руководством Артура Рыно и Павла Скачевского. Вот эта фраза о том, что профессия судьи в России становится одной из самых опасных. Причем, тех судей, которые берутся за самые сложные, неоднозначные дела в нашей стране. Как защитить судей?

А.ПРОХАНОВ: Это какое-то корпоративное заявление. Потому что, действительно, судью убивать нельзя и ментов убивать нельзя, как говорилось в кинофильме. И заключенных убивать нельзя, и президентов убивать нельзя. Писателей нельзя убивать и журналистов нельзя убивать. В России убивают. И нет профессии, которая бы ограждала гражданина от пули, от смерти или катастрофы в шахте или на электростанции. Это мое первое суждение.

Второе суждение. Вот эта версия, которую разрабатывает суд о том, что, возможно, это месть русских радикальных националистов судье. Она, быть может, имеет право на существование. Может быть, она и подтвердится, я не знаю. Но я просто хочу сказать, что русское движение – оно становится все радикальнее и радикальнее. Потому что положение русского народа становится все ужаснее и ужаснее. Поскольку не существует, ну, такого, как бы, гуманитарного, глубокого народного национально-патриотического движения, оно испарилось где-то в начале «нулевых» годов, оно исчезло. Многие мыслители умерли или устали, или отошли в сторону. То их место в этом национальном процессе, процессе, который формулирует национальные цели, методологии и технологии устранения вот этой беды русской – их место заняли радикалы. И этих радикалов будет все больше и больше. Вот, видит бог, я все время езжу по России, я чувствую, какая злоба и ненависть растет в народе. Это ужасный симптом. Это ужасный симптом, что народы загоняют в терроризм. А русский терроризм – не дай бог, он будет пострашнее кавказского. Мы знаем, что такое русский терроризм XIX века. Поэтому я с ужасом смотрю на то, как радикализируется национальное русское движение и во что оно вот-вот превратится.

Н.АСАДОВА: А, вот, вы сказали, что вы чувствуете, как растет ненависть. А против кого она направлена?

А.ПРОХАНОВ: Направлена против власти. Я проехал сейчас по Уралу, я смотрел эти города брошенные, этих людей, которые похожи на каких-то на людей, на элиты в этих шкурах ходящих, эти заброшенные дома полусгнившие, это распад непрерывный, отсутствие каких-то форм жизнеподдержания и такая лютая ненависть, глухая. Люди недоброжелательны, они недоброжелательны друг к другу, они все больше и больше ненавидят. И эта ненависть – она аккумулируется, она откладывается в подкорке, в поступках. И она может сдетонировать вся разом, как это было в 1917 году. Вот что ужасно. 1917-й год – это накопление ненависти за 2 предшествующих столетия. Может быть, за век крепостничества русского. И он грохнул так, что не оставил ни страны, ни державы, ни русской цивилизации. Пришлось строить заново сталинскими методами, о чем, наверное, сожалеет господин Минкин.

Н.АСАДОВА: Думаю, не только он.

А.ПРОХАНОВ: Но и сегодня вот эта ненависть растет и достигает угрожающих размеров. Как на нее реагировать? Что является противоядием этой ненависти? Мне казалось, что противоядием этой ненависти является немедленная стремительная модернизация страны и социума, создание другого общества, другой страны. Чтобы в этой другой стране не было вот этих вот гражданских и трудовых кодексов, чтобы господин Прохоров был обычным гражданином со средним достатком, понимаете? Чтобы у русских людей не было необходимости браться за взрывчатку и взрывать то Ленина, то Николая II. Чтобы русская идея, русская энергия шла на создание, на творчество. Чтобы, опять, в России были сады, поля пшеницы, летали самолеты, звездолеты. Вот в чем задача. Но способна ли наша власть к немедленному быстрому энергичному рывку? Это вопрос.

Н.АСАДОВА: Напоминаю, что в прямом эфире «Эха Москвы» и RTVi своим особым мнением делится журналист Александр Проханов. Еще одна тема, которую я хотела с вами обсудить, это итоги саммита в Вашингтоне, ядерного саммита так называемого.

Смотрите, какие результаты? Ну, например, Россия решила закрыть единственный реактор в стране, вырабатывающий оружейный плутоний. Были подписаны ряд протоколов, в частности, по инициативе России был подписан документ против ядерного терроризма. Ну и ряд каких-то достижений был осуществлен. Вот, как бы вы подвели итог этого саммита? И как вы оцениваете, как положительный или как отрицательный?

А.ПРОХАНОВ: Я оцениваю этот итог как очередной акт капитуляции России перед своим хозяином, перед своими завоевателями, перед теми, кто завоевал Россию в 1991 году после крушения Советского Союза. С тех пор мы только и делали, что закрывали...

Н.АСАДОВА: А можно назвать поименно? Я просто не знаю, кого вы считаете, кто нас завоевал.

А.ПРОХАНОВ: Кто завоевал?

Н.АСАДОВА: Да?

А.ПРОХАНОВ: Ну, конечно, нас завоевали пингвины в этом самом... в Антарктиде. Они выиграли «холодную войну».

Н.АСАДОВА: Нет, я не знаю. Понимаете, вот, вы сейчас только что выступали с такой, проамериканской речью.

А.ПРОХАНОВ: Когда?

Н.АСАДОВА: И обвинили MI-6 в том, что... Ну, то есть...

А.ПРОХАНОВ: Ну, у вас есть чувство юмора?

Н.АСАДОВА: У меня? Дофига.

А.ПРОХАНОВ: «Дофига». Вот здесь оно вас подвело. Здесь вы...

Н.АСАДОВА: Нет, я вам не поверила, что это пингвины, вы не беспокойтесь.

А.ПРОХАНОВ: Значит, вы понимаете, что это не пингвины, а это США и Запад в целом, натовцы.

Н.АСАДОВА: Так, Запад в целом или США?

А.ПРОХАНОВ: Ну, Запад в целом, потому что НАТО является, по существу, оболочкой для США. И нас разгромили. И с тех пор, с 1991 года мы то и дело, что закрываем реакторы, то взрываем наши шахты, то ликвидируем ядерные потенциалы, то уничтожаем наши хлебные нивы, то громим нашу армию, то громим наши спецслужбы. И то, что сделано сейчас в Америке, это развитие горбачевских тенденций на одностороннюю сдачу.

Мы сейчас закрываем этот завод. Это один из самых высокотехнологичных заводов. Понимаете? Это и есть те хайтеки, которые мы хотим, собираемся вести с Запада.

Н.АСАДОВА: Там производят оружейный плутоний, а мы сокращаем свой ядерный потенциал.

А.ПРОХАНОВ: Мы в свое время, во время царства Ельцина, в первые годы передали гигантские запасы урана американцам за копейки. Это было совершено преступление национальное. У нас сейчас для наших станций нет урана, мы будем носиться по миру, закупать. У нас были запасы урана на весь XXI и XXII век. Мы их продали. Сейчас мы плутоний будем отдавать американцам или будем у себя разрушать. Есть же технологии, с помощью которых этот плутоний обогащенный превращается в топливо для ядерных станций. Я в свое время видел эти реакторы, я видел плутониевые реакторы. И под Томском, и в Красноярске. Я даже видел, как лепят эти плутониевые снежки. Там эти руки, манипуляторы... Там же все, все-таки, ядовитое, все горячо. Они делают эти полусферы, которые потом сближаются. И закрытие высокотехнологичного завода – это для нас катастрофа. Ну, закрыли бы хоть какую-нибудь, ну, редакцию, там не знаю, «Московского комсомольца», где Минкин работает, это бы не было бы таким страшным. Это страшно, конечно, для страны. Но не такое страшное огорчение по всем нам. Я считаю, что это капитулянские решения.

Н.АСАДОВА: Вы сказали, что мы в одностороннем порядке сокращаем свой ядерный потенциал. Но это же неправда. Ведь, и Америка тоже сокращает свой ядерный потенциал ровно до такого же количества, как и Россия. Об этом записано в договоре.

А.ПРОХАНОВ: Да. Вы знаете, вот, вы как прелестная женщина, обладающая чувством юмора, здесь тоже должны улыбнуться, делая это заявление. Потому что они сокращают свой ядерный потенциал до наших российских размеров, при этом возводят стену, космическую стену ПРО. То есть наши ракеты в том виде, в каком они сейчас окажутся, они не пробьют эту стену. А даже если они и пробьют. Американцы наряду с этой стеной, которую они будут возводить и против которой мы вначале фыркали великодержавно, а сейчас трусливо и жалобно с щенячьим визгом согласились на то, чтобы они возводили эту стену. У американцев есть сверхточное оружие. Это гигантский арсенал сверхновых средств, перед которыми ядерные бессмысленны, они не нужны. Этим сверхточным оружием была уничтожена Югославия у нас на глазах, понимаете? Без всякой ядерной бомбы.

Поэтому нам, чтобы противостоять сверхточному оружию и этому ПРО, необходимо не такое количество ядерных боезапасов, а, может, втрое или вчетверо больше, чтобы Россия уцелела. Поэтому этот плутониевый завод – его надо было не закрывать, а расширять. Вторую, третью, двенадцатую очередь этого завода. Утрирую, конечно – вы же понимаете, у вас есть чувство юмора.

Поэтому я считаю эти решения капитулянскими, они под стать, повторяю, этому капитулянскому параду, который наша власть хочет провести 9 мая, где наши победители, те, кто победил нас в 1991 году, которые шли на Советский Союз и, по существу, реализовали план Барбаросса гитлеровский, они пройдут на Красной площади. По мне это равносильно проходу дивизии СС по Красной площади.

Н.АСАДОВА: Но, ведь, они были союзниками нашими.

А.ПРОХАНОВ: Они были союзниками в 1945 году. Но в 1991 году они нас разгромили и, по существу, реализовали план Барбаросса. Они же идут сейчас не в том качестве, в котором мы их встретили на Эльбе, идут подразделения, натовская армия – Америка, Англия, Франция. Это натовские подразделения. Они нас разгромили в 1991 году, они реализовали план Гитлера. Они должны были сейчас вытащить из наших запасников штандарты «Мертвая голова» и «Адольф Гитлер» и протащить их по Красной площади. Вот в чем мерзость.

Н.АСАДОВА: Вот на этой (НЕРАЗБОРЧИВО) мы, пожалуй, и закончим сегодняшнюю передачу. Напоминаю, что в прямом эфире «Эха Москвы» и RTVi был журналист Александр Проханов. А я, Наргиз Асадова прощаюсь с вами. Всего доброго.