Александр Проханов - Особое мнение - 2010-06-09
О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение». Вот, я уже включаю вебтрансляцию, чтобы все наши слушатели, зрители, пользователи интернета могли увидеть Александра Проханова в программе «Особое мнение». Добрый вечер, Александр Андреевич.
А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.
О.БЫЧКОВА: У микрофона Ольга Бычкова. Итак, мы обсуждаем в ближайшие полчаса сегодняшние события и давайте мы начнем, наверное, с того, что происходит в Приморье. Не вполне понятно, на самом деле, что это такое, потому что мнения комментаторов, блогеров разделились. Известно, что там пытаются поймать некую, как пишут, банду, которая нападала на милиционеров, на сотрудников ДПС, которая таким образом завладела милицейской формой и даже оружием. Ну, и вот, в Приморье сейчас проводят серьезную, самую настоящую спецоперацию. Есть много комментариев на этот счет, вплоть до того, что кто-то их называет бандитами, а кто-то называет их Робин Гудами. Это откуда, вы думаете, взялось такое?
А.ПРОХАНОВ: Это взялось не с неба. Это взялось с нашей родной матушки, которая помнит пугачевские восстания, которая помнит ранние народовольческие покушения и террористические акты. И это все витает в воздухе. Я совсем недавно вернулся из Ингушетии, где брал интервью у президента Ингушетии Евкурова. И мы с ним обсуждали тему напряженности на Кавказе. Вот, Кавказский этот дым и огонь - он идет от того, что там клубок таких неразрешимых противоречий. Страшная коррупция, жуткое социальное неравенство, издевательство неконтролируемое силовиков. Все это множится на клановые противоречия и финансовые. Это проявляется вот в этой войне, этой страшной войне, когда начинают убивать милиционеров. И я ему сказал, и он согласился, что ситуация на Кавказе – она практически ничем не отличается от России. В России то же самое – те же самые клубки.
О.БЫЧКОВА: На Кавказе более концентрированно просто все.
А.ПРОХАНОВ: Нет. Я вам сказал, что просто кавказский человек, во-первых, более темпераментный в отличие от русского человека. Они более пассионарны сейчас. И потом у них сохранились еще остатки традиционной этики, скажем, не снести оскорбление, не снести насилие, какая-то гордость. В русском человеке это сейчас подавлено – русский человек утрется и уйдет, во многом. Но это должно было, как я говорил, проявиться в России через некоторое количество времени. И вот то, что сейчас происходит в Приморье – я не знаю, я не был там, я смотрю только сайты и слушаю такую волну информационную, которая сегодня с утра дышит в нашем эфире. Возможно, это результат вот этого кошмарного насилия, которое, в конце концов, произвело в русском человеке отпор. Я не знаю, кто эти люди, Робин Гуды они, либо это первая искра какого-то восстания, либо они будут мгновенно скручены, подавлены, уничтожены. Но это все очень и очень серьезно, понимаете? Очень-очень серьезно.
О.БЫЧКОВА: Но даже, на самом деле... Извините. Даже факт вот такой интерпретации – он сам по себе наводит на размышления. Потому что это может оказаться – мы не знаем, кто эти люди – но это может оказаться банда отморозков, условно говоря, которым, в действительности, ничего не надо и которые ни о чем не думают. Но то, что это интерпретируют самыми разными способами, в том числе как месть правоохранительным органам, там, зарвавшимся ментам и, не знаю, системе как таковой – это уже показатель, согласитесь.
А.ПРОХАНОВ: Я беру показатель, потому что очень обыденно, даже раздражающе обыденно звучит такая фраза: «Дайте мне автомат – я им покажу». Потом какой-нибудь, я не знаю, пожилой человек, который уже давно автомат не держал, он, выражая свое негодование по поводу того, что происходит, он говорит: «Дайте мне автомат – я им покажу». Конечно, никакого автомата ему не дадут, ничего он не покажет. Но клокочущая вот эта ненависть, которая увеличивается с каждым днем, она сеется в людях, эта ненависть может рвануть. Поэтому я не знаю, чем это кончится. Ведь, русский человек и русская история полна вот этих вот, скажем, мифов. Может быть, он объявит себя царем Николаем III, я не знаю.
О.БЫЧКОВА: Может, он объявит себя истинным Путиным.
А.ПРОХАНОВ: Может, он объявит себя истинным Медведевым, может быть, он объявит себя ниспосланным с неба спасителем России. Люди предрасположены к этому. Россия полна сект, Россия полна таинственных суеверий, Россия полна таинственных страстей и ненависти как социальной, так и религиозной. И в этот бульон, вернее, в этот гремучий такой бульон и коктейль падает искра. Поэтому я, с одной стороны, с огромным интересом слежу за всем этим, а с другой стороны, с огромным напряжением. Я не думаю, чтобы это, вот, даже если задавят этих парней, как бы, их репутация, весть о них, их слава не пошла бы дальше и у них не появились, там, Лжесержанты II, Лжесержанты III и даже Сержанты IV. Вот, все очень кипит. Все очень страшно.
О.БЫЧКОВА: Ну, честно говоря, ведь, кипит уже достаточно давно. И страшно тоже уже, мягко говоря, не первый день. Потому что когда каждый день приходят какие-то сообщения, что, вот, в армии произошло какое-то очередное ЧП, милиционеры или гаишники, значит, опять с кем-то поступили жестоко и совершенно беззаконно и несправедливо. Разогнали какой-нибудь митинг каких-нибудь несчастных демонстрантов или шахтеров, или кого угодно, которым жить плохо. А вместо того, чтобы как-то с ними попытаться поговорить, их начинают мочить дубинками. Ну, власти-то о чем вообще думают? Они что, специально градус поднимают что ли?
А.ПРОХАНОВ: Мне кажется, что власть находится в безвыходном положении.
О.БЫЧКОВА: Но это не рациональное поведение, согласитесь.
А.ПРОХАНОВ: Это поведение иррациональное, потому что иррациональным явилось создание в России вот этого страшного антинационального строя, который существует 20 лет и который привел Россию к абсолютной исторической исчерпанности. Это была иррациональная затея и она, мне кажется... Она не провалилась, потому что этот проект достиг огромных результатов. Страна потеряла колоссальные ресурсы, их вывозят заграницу по сей день, интеллектуалов, ценности, идеи, нефть, сырье. То есть это проект достиг. Но реактивная составляющая этого проекта – это эти вот назревающие бунты, назревающие восстания. И у власти нет к этому рецептов, как с этим подойти. Только охота на вертолете. Но, ведь, повторяю, это гремучая смесь, она такова и ее гремучий потенциал увеличивается, что малейшая искорка как, вот, в отсеке, где собирается метан, это взрыв, это каскад взрывов. Поэтому, вот, я повторяю, с большим напряжением смотрю за этой таинственной, во многом, может, и инсценировкой, но очень опасной и грозной.
О.БЫЧКОВА: Ну что ж? Мы сделаем сейчас буквально на одну минуту перерыв в программе «Особое мнение». Александр Проханов в эту студию очень скоро вернется – не отключайтесь.
РЕКЛАМА
О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона Ольга Бычкова. В студии со своим особым мнением Александр Проханов. Продолжим, наверное, армейскую тему и тему силовых структур. Вот, например, в Государственную Думу внесли законопроект об официальном откупе от военной службы. Депутаты от фракции ЛДПР предлагают дать возможность призывникам заплатить миллион рублей в пользу бедного несчастного Министерства обороны, и дальше уже получить бессрочную отсрочку на всю оставшуюся жизнь. Мы сегодня будем обсуждать это буквально в следующем часе в программе «Народ против» с нашими слушателями и представителем ЛДПР, внесшим этот законопроект. А ваше мнение какое? Надо узаконить такую историю или нет?
А.ПРОХАНОВ: Ну, ЛДПР, конечно, это такая фракция, откуда что-то извергается, очень часто такое, инфернальное, такое, чудовищное, иногда даже античеловеческое. Хотя, раскрашенное в цвета радуги. Вот, рынок, в котором мы живем, благословенный рынок и спасительный рынок, спасший нас от проклятого коммунизма, он, по существу, поставил ценник на всех явлениях этого мира. Понимаете, мать столько-то стоит. Столько-то стоит, там не знаю, откопать могилу ребенка.
О.БЫЧКОВА: А «мать сколько-то стоит» - это кому и при каких обстоятельствах, извините?
А.ПРОХАНОВ: Ну, есть ценники. Я просто не занимался этими делами.
О.БЫЧКОВА: Нет-нет, ну, я понимаю. Но, вот, где можно купить и продать мать? Я не спрашиваю даже, за какие деньги.
А.ПРОХАНОВ: Объясняю. Значит, где можно купить и продать родину-мать? В ЛДПР, в партии ЛДПР можно купить и продать родину-мать.
О.БЫЧКОВА: Первый раз об этом слышу. Спрошу-спрошу, почем продаете.
А.ПРОХАНОВ: Можно я продолжу?
О.БЫЧКОВА: Да.
А.ПРОХАНОВ: Потому что откупиться от воинской службы, повинности – это, по существу, откупиться от священной обязанности защищать и жертвовать своей жизнью за родину во время войны.
О.БЫЧКОВА: Вы служили в армии сами?
А.ПРОХАНОВ: Служил в армии, служу по-прежнему. Я сейчас на поле брани, вы же видите? Сражаюсь, передо мной противник, очень изощренный, тонкий. И поэтому эта форма откупиться от священного права. Я думаю, что вслед за этим Жириновский внесет закон о возобновлении института индульгенции. Потому что наши, вот, действительно, священники, церковь нуждается, ведь, на ремонт храмов, на новые рясы, на венцы всевозможные, она нуждается в деньгах. И почему бы священникам не продавать отпущение грехов? Это же блестящий был институт в католической церкви. Правда, кончился религиозными войнами и крестьянскими восстаниями.
О.БЫЧКОВА: Ну, и давно уж это было-то, собственно.
А.ПРОХАНОВ: Вот. А у нас сейчас это должно произойти. Поэтому я считаю, что можно будет продавать все. И продают все. А что такое, вот, шахтер, который умирает и ему назначают компенсацию то 300 тысяч рублей, то 700 тысяч рублей, то 3 миллиона? Значит, колеблется цена на смерть, на труп. А если все продается, то, конечно же, продается – и Дальний Восток, и Сибирь, и Кавказ. Все можно продать.
О.БЫЧКОВА: С другой стороны, понимаете, если говорить о шахтере, который погибает в шахте, то он ровно потому или в том числе и в первую голову потому погибает в этой шахте, потому что для тех, на кого он работает, его жизнь ничего не стоит. Вот, цена не определена. И поэтому он может...
А.ПРОХАНОВ: Это неверно.
О.БЫЧКОВА: Поэтому он совершенно спокойный... Ну, ради бога, они спокойно относятся к тому, что он погиб.
А.ПРОХАНОВ: Это называется «дешевая рабочая сила».
О.БЫЧКОВА: Совершенно верно.
А.ПРОХАНОВ: Вот это «дешевая» - она имеет цену. Она имеет очень низкую цену. Это дешевая рабочая сила.
О.БЫЧКОВА: Но что ж плохого, если, например, определить цену шахтерской и не только шахтерской жизни с тем, чтобы те, кто несет за нее ответственность, как-то, вообще, больше думали?
А.ПРОХАНОВ: Ну, конечно.
О.БЫЧКОВА: Разве это плохо?
А.ПРОХАНОВ: Жизнь имеет цену. Значит, недоплатили или переплатили. А если жизнь имеет цену, то всегда можно вынуть из кармана, грубо, 3 миллиона рублей и убить. Понимаете, что это такое?
О.БЫЧКОВА: Когда жизнь не имеет цены, это значит, что можно убить за 3 копейки или вообще за бесплатно.
А.ПРОХАНОВ: А жизнь не имеет цены. О том, что жизнь имеет цену, вы не найдете нигде – ни в Евангелии, ни в Коране, ни в Торе, ни у Толстого. Вы не найдете это. Но вы найдете это в ЛДПР. ЛДПР знает, что все можно купить и продать.
О.БЫЧКОВА: Александр Андреевич, еще раз, если можно. Когда говорят, что жизнь не имеет цены, вы это интерпретируете так, что эта цена настолько велика, что ее определить вообще невозможно, жизнь бесценна. А все остальные это будут интерпретировать так, что эта цена – 3 копейки.
А.ПРОХАНОВ: Я не определяю это, я не определяю так.
О.БЫЧКОВА: Две большие разницы.
А.ПРОХАНОВ: Я считаю, что солнце не имеет цены не потому, что эта цена огромна. Потому что есть те категории, которые неисчислимые, их нельзя соизмерить. Скажем, что такое деньги? Это соизмерение одного качества с другим, большего с меньшим. Сколько стоит Луна, сколько стоит Солнце? Оказывается, Луна стоит дешевле Солнца в 3 триллиона раз. Есть категории неисчислимые. Бога нельзя купить, божественные откровения нельзя купить.
О.БЫЧКОВА: Нельзя. Но когда погибают шахтеры, это значит, что его дети, его жена и его старая мать на ближайшие много лет остаются без помощи, поддержки и денег. И вот эта вот сумма, без которой они сейчас остались, потому что кому-то наплевать на жизнь шахтера, которая, по-вашему, бесценна и ничего не стоит, они в результате остаются без этого. Можно посчитать, без чего они остались, вот и все.
А.ПРОХАНОВ: Я убежден, что эти большие или малые деньги – они все равно не искупают этой трагедии. И они, по существу, даются, но это не как цена за жизнь. Это как посильная помощь государства или собственника за понесенные несчастья. И это интерпретируют как стоимость. Исчисляют стоимость самолета, например, который сражается в воздухе и живет там не более 3-х часов. Такая стоимость есть.
О.БЫЧКОВА: Ну, хорошо. ЛДПР говорит, например: «Вот, заплатите миллион рублей. Возможно, Министерство обороны, хотелось бы нам верить, на этот миллион, на эти миллионы, собранные от призывников, ну, например, что-нибудь сделает для того, чтобы там, где нужно сейчас 2 плохо вооруженных солдата, был бы один хорошо вооруженный солдат».
А.ПРОХАНОВ: А то будет 3 плохо вооруженных солдата. Нет, я вам сказал свое ощущение. Я не буду вдаваться в рациональные категории. Я считаю, что если можно откупиться от службы в армии как от неприятности... Это же неприятность большая для многих, да? Действительно, очень сложно, убивают там. Это же неприятность. Если можно откупиться от этой неприятности, можно откупиться и от других неприятностей, от всех. А всякое служение, всякая обязанность, конституционная даже обязанность, это неприятность. И можно откупиться от всего, в том числе и от любой статьи Конституции.
Я считаю, что это, в принципе, не верно. Нельзя вносить рациональное ценностное представление о категориях, которые не поддаются ценностному исчислению.
О.БЫЧКОВА: Ну, хорошо. Люди не хотят идти в эту армию. Кто боится, кто не хочет, кто думает, что это потеря времени, жизни.
А.ПРОХАНОВ: Ну, это прекрасно. А кто-то считает, что вообще жизнь...
О.БЫЧКОВА: И они эти деньги, например, платят, но только с заднего крыльца.
А.ПРОХАНОВ: Ну, я вам сказал, что я об этом думаю. Есть люди, которым отвратительна российская армия – они, например, эмигрируют в Израиль, там хватают М-16 и служат. И радуются, служат за великую родину. И находят в этом кайф. А для меня...
О.БЫЧКОВА: Значит, у них есть мотивация это делать.
А.ПРОХАНОВ: Конечно, есть мотивация. Так вот, значит, необходимо сделать все, чтобы идеи ЛДПР откупиться от армии назывались преступными, являлись отвратительными. Понимаете?
О.БЫЧКОВА: А с ЛДПР что будем делать?
А.ПРОХАНОВ: А с ЛДПР будем... Это такая лаборатория инфернальных идей. Может быть, она тем и хороша, что она забрасывает в общество идеи, которые кажутся чудовищными, никогда не будут реализованными.
О.БЫЧКОВА: Тут спрашивают, в каком роде войск служил Александр Андреевич.
А.ПРОХАНОВ: Я был беспилотником.
О.БЫЧКОВА: (смеется) Бесчеловечным беспилотником.
А.ПРОХАНОВ: Бесчеловечным, безмозглым, бездушным, бессердечным беспилотником.
О.БЫЧКОВА: Ну, вы как-то эволюционировали с тех пор? Или стали еще более бездушным?
А.ПРОХАНОВ: Не, почему? Я с тех пор не эволюционировал, я просто стал более утонченным, изощренным и увеличил радиусы действия.
О.БЫЧКОВА: Технический прогресс, конечно, не стоит на месте.
А.ПРОХАНОВ: И сейчас даже долетаю до Хайфы.
О.БЫЧКОВА: Попробуйте, посмотрим.
А.ПРОХАНОВ: Да летал-летал. Посмотрите. Вот.
О.БЫЧКОВА: Володя из Пензы спрашивает: «Ваше мнение о санкциях против Ирана?» Дело в том, что сейчас, ровно в это время сегодня вечером должен происходить Совет безопасности ООН, где обещают резолюцию с весьма жесткими санкциями, за которые, причем, видимо таки будет проголосовано.
А.ПРОХАНОВ: Ну, понимаете, что это за жесткие санкции? Будет ли это связано с блокадой? Вряд ли это будет связано с блокадой.
О.БЫЧКОВА: Нет. Я вам скажу.
А.ПРОХАНОВ: Это будет связано с эмбарго на определенные виды продуктов, товаров и изделий. В данном случае технических, скорее всего.
О.БЫЧКОВА: Имеющих отношение к ядерной программе.
А.ПРОХАНОВ: Имеющих дело с ядерной программой.
О.БЫЧКОВА: Это будет связано, вот, с досмотром, мониторингом, вернее, международным для контроля передвижения грузовых судов и так далее. Если существует подозрение, что там есть вот такие вот грузы...
А.ПРОХАНОВ: Да-да-да.
О.БЫЧКОВА: Также большая часть этих санкций имеет отношение к финансовым потокам.
А.ПРОХАНОВ: Финансовые потоки – они идут, в основном, из Ирана в американские банки. И Иран не нуждается в деньгах – у него эти деньги есть, это раз.
О.БЫЧКОВА: Почему в американские?
А.ПРОХАНОВ: Ну, а где он? В швейцарские, в американские банки. Ну, в китайские, может быть, немножко. Но, в основном, в американские банки. Вообще, все военные секреты и технологии добываются разведкой. Они добываются не юридическими способами и средствами. Секреты ядерной бомбы в свое время были добыты разведкой. Разведка, Главное разведывательное управление в Советском Союзе действовало как один из главных источников так называемых изобретений, которые улучшали качество нашего вооружения. У Ирана блестящая разведка. И Иран может добывать свои технологии, если у них нет, с помощью разведмероприятий, в том числе и в России.
О.БЫЧКОВА: Но про иранские технологии известно, что как минимум из двух источников они были получены. Может быть, они сами тоже, конечно, там разрабатывают. Но, с одной стороны, там были, действительно, какие-то утечки информации. С другой стороны, там были российские специалисты.
А.ПРОХАНОВ: Российские специалисты работают в Бушере и по сей день – их не отзывали. Я знаю, что нескольким советским фирмам, российским фирмам было предложено уйти с рынка, петербуржским, которые, якобы, занимались поставкой ядерных технологий.
О.БЫЧКОВА: Да, была такая история в позапрошлом году.
А.ПРОХАНОВ: Была такая история. Ну, она возникла и исчезла. А существует Китай, например, который подпишется под этой резолюцией...
О.БЫЧКОВА: Подпишется.
А.ПРОХАНОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: И Россия подпишется.
А.ПРОХАНОВ: И Россия подпишется.
О.БЫЧКОВА: Видимо, да.
А.ПРОХАНОВ: Есть тайные соглашения. Помните Молотов-Риббентроп, вот такие есть тайные соглашения, которые добавляют легальные, а, может, их и опровергают. Разведка будет добывать эти технологии, если им нужно, и в России, и в Китае. Тем более, что довольно большая колония специалистов-ядерщиков, и русских в том числе, и из других стран Восточной Европы – она живет в окрестностях Тегерана и она натурализована. Они являются гражданами, подданными Ирана.
О.БЫЧКОВА: Ну, гражданами только, а не подданными.
А.ПРОХАНОВ: Ну, гражданами или подданными – им не грозят эти санкции.
О.БЫЧКОВА: А почему тогда президент Ахмадинеджад так сильно заволновался и сказал: «Ну, тогда вообще не будем вести никакие переговоры, если такое дело».
А.ПРОХАНОВ: Ахмадинеджад – пылкий человек, страстный. Страстный перс, великолепный, восхитительный перс. В его крови бушует еще и идеология огнепоклонничества, он – поклонник огня. Он все время зажигается, он пылает постоянно.
О.БЫЧКОВА: Зажигает все время.
А.ПРОХАНОВ: Зажигает, да. Но, ведь, очень интересно, что наряду с этими иранскими делами прошел стамбульский саммит, стамбульская встреча средиземноморских стран. И там это был триумф Турции. Турция, по существу, доминировала на этой встрече. Она формировала представления, формировала резолюции антиизраильские, она вырвалась в лидеры или вырывается в лидеры исламского мира, она восстанавливает свое былое османское величие. И, пытаясь подавить Иран и, может быть, имея на это некоторые средства (американцы), они ничего не могут сделать с Турцией. Потому что Турция – не носитель ядерного оружия, Турция – носитель другого, исламского мощного оружия, сверхорганизованная пассионарная страна, которая бросает вызов Израилю на глазах у всего мира.
О.БЫЧКОВА: Ну, вначале она бросает вызов Ирану, безусловно?
А.ПРОХАНОВ: Ну, она не бросает пока вызов Ирану – у них там нормальные, прекрасные отношения.
О.БЫЧКОВА: Не, ну, вот, в смысле претензий и амбиций, конечно.
А.ПРОХАНОВ: У персов, все-таки, другая культура. Она исламская, но Персидская империя – она может соседствовать с Османской. В данном случае возможен договор о разделе сфер влияния. Но ослабление Ирана некоторое в результате этих соглашений или, наоборот, усиление давления на Иран мирового сообщества, включая Россию, относительное усиление – оно компенсируется резким усилением Турции и усилением давления Турции на Израиль и Америку в том числе. И Америка ничего с этим не может сделать.
О.БЫЧКОВА: И что? И дальше?
А.ПРОХАНОВ: Это восстанавливает такое, как бы, равновесие в этом регионе мира.
О.БЫЧКОВА: И к чему это может привести?
А.ПРОХАНОВ: Равновесие?
О.БЫЧКОВА: Не, ну, вот такое изменение.
А.ПРОХАНОВ: Ну-у... Как облака, вот, меняют свою конфигурацию, так и в политике – что-то усиливается, что-то уменьшается. России от этого не будет хуже. Я думаю, что, подписавшись под санкциями, у нас есть под сукном свой лист отношений с Ираном.
О.БЫЧКОВА: Мы продолжим программу «Особое мнение», сделаем сейчас еще один перерыв на краткие новости и небольшую рекламу. И затем продолжение особого мнения Александра Проханова.
НОВОСТИ
О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу «Особое мнение», в студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова, с особым мнением Александр Проханов. Давайте поговорим теперь о Северной Корее. Там как-то сразу одновременно пошло, ну, вот уже в течение последних недель много разных сообщений, просто буквально каждый день что-то происходит – то ракета, то разбирательство по поводу мартовского подрыва южнокорейского корвета, потом говорили о том, что там какие-то кадровые перестановки внутри происходят, это еще что-то значит. Ну, такое впечатление, что очень грамотную пиар-кампанию проводят северокорейские товарищи, не дают скучать и забывать о том, что они есть на свете.
А.ПРОХАНОВ: Вы думаете, их пиар-кампания связана с тем, чтобы развлекать ведущих «Эха Москвы», да? Вы так считаете?
О.БЫЧКОВА: Ну, по крайней мере...
А.ПРОХАНОВ: Ваши представления о политике вот именно этим и ограничиваются, да?
О.БЫЧКОВА: Не, вы знаете, если бы там не погибали бедные южнокорейские моряки, которые были на этом корвете, я бы сказала: «Да, это прикольно».
А.ПРОХАНОВ: Значит, все-таки, такая мысль у вас появилась? Очень такая... сомнительная, так сказать, оценка. Я думаю, что в некотором смысле есть пиар-кампания. Хотя, это не просто взвинчивание интереса к Северной Корее, которая является закрытой, тихой и, как бы, является таким, тихим спокойным уголком мира, где ничего не происходит в течение уже, там, не знаю, 50 лет.
О.БЫЧКОВА: Но известно, что есть некая сезонность в этих взвинчиваниях. Потому что в определенные времена года там просто заканчиваются продукты питания и нужно напомнить о себе, чтобы американцы подсуетились и дали еще денег и зерна.
А.ПРОХАНОВ: Ну, это все легенды.
О.БЫЧКОВА: Ну, почему?
А.ПРОХАНОВ: Корейскому военнослужащему не много нужно – горстка риса и любовь к родине. Вот и все. И они готовы перейти 38 параллель и дойти до южной точки корейского полуострова.
О.БЫЧКОВА: Так, эту горстку риса нужно откуда-то еще найти.
А.ПРОХАНОВ: Ну, они есть. Что вы? Они есть, есть. Там другое. Вот, что происходит? Смотрите, мне так кажется. Ну, не мне – мои друзья-аналитики мне подсказали эту версию. Действительно, лидер товарищ Ким Чен Ир хвор, болен. И, наверное, сам это сознает и он понимает, что в интересах государства, в интересах строя необходима передача власти. Передача власти, как мы видим, переходит от отца к сыну, от сына к внуку. И молодой достаточно сын товарища Ким Чен Ира – он, по-видимому, унаследует этот пост, очень сложный и властный.
О.БЫЧКОВА: Которого зовут Ким Чон Ун.
А.ПРОХАНОВ: Которого зовут Ким Чон Ун. Товарищ Ким Чон Ун. Что происходит? Во-первых, бронепоезд с главой государства отправляется в Китай. Цель этой поездки Ким Чен Ира в Китай, как говорят, это согласование всей этой операции, это согласование этого кандидата, этой кандидатуры. Скорее всего, согласование состоялось и одобрение Китая получено. Теперь взвинчивается военная ситуация вокруг Кореи, торпедируется этот корвет несчастный, который, как ни странно... Он же оснащен современным оборудованием и противолодочным, там эхолоты, всевозможные радары подводные. Он не обнаружил ни лодки, ни торпеды и не сумел уничтожить эту торпеду, старомодную северокорейскую торпеду.
О.БЫЧКОВА: Ну, тем не менее, это произошло.
А.ПРОХАНОВ: Но, тем не менее, это произошло.
О.БЫЧКОВА: К сожалению.
А.ПРОХАНОВ: По расхлябанности, наверное, капитана. Взвинчена ситуация в регионе, армия Северной Кореи приведена в состояние высшей готовности, то есть завтра начнется война. Мобилизована страна, страна психологически мобилизована. В состоянии этой мобилизации легче провести вот эту трансформацию, легче провести эту смену власти, смену вех. Тем более, что одновременно с этой волной были произведены назначения. 2 ближайших родственника, 2 шурина, по-моему товарищ Ким Чен Ир назначил на ключевые силовые посты. А один из старейших и благороднейших северокорейских политиков, который был близким очень товарищу Ким Чен Иру, странным образом попал под автомобиль на улице Пхеньяна, где очень мало автомобилей, а летают только одни беспилотники моего типа. И эта смерть тоже...
О.БЫЧКОВА: Поэтому вы точно знаете, что это была странная автокатастрофа.
А.ПРОХАНОВ: Ну, потому что, действительно, пожилой человек мчался на скорости...
О.БЫЧКОВА: Ну, это правда. Потому что это была не первая автокатастрофа.
А.ПРОХАНОВ: Да. Это я знаю, что такое автокатастрофа в период смены вех политических. А он, как говорят, он человек старой школы и, может быть, вот этот новый преемник – он мог быть подвержен такому влиянию, которое было нежелательно с точки зрения больного отца. То есть северокорейская держава претерпевает видоизменения, но не глубинные – это не те реформы, которые мы ожидали с приходом после смерти Ким Ир Сена товарища Ким Чен Ира. Так реформы и не произошли.
О.БЫЧКОВА: Ну, ничего почти не произошло.
А.ПРОХАНОВ: Ну, интернет там появился в двух интернет-кафе. Ну, говорили о реформе, о создании укладов новых, о некотором потеплении отношений с Америкой, с Западом. Ничего не произошло. Но реформы все равно будут неизбежны. Они просто неизбежны.
О.БЫЧКОВА: Но, все-таки, они неизбежны? Или вы считаете, что в этот раз тоже ничего не произойдет?
А.ПРОХАНОВ: Ну, реформы неизбежны. Они отложены, это отложенные реформы. И мне кажется, что приход нового человека, молодого человека, особенно человека, чья кандидатура согласована с Китаем, предполагает реформы. Может быть, китайского типа. Может быть, какого-то северокорейского типа. Но реформы неизбежны. Тем более, что Северная Корея достигла всего того, что она хотела достичь. Она получила оружие, она получила гарантии своей безопасности, и с гарантиями эти реформы можно было бы проводить. И, повторяю, мы являемся свидетелями вот этого таинственного, закрытого, слабодетонирующего во внешний мир внутриполитического острого процесса. Не кризиса, конечно. Не кризиса, но острого процесса.
О.БЫЧКОВА: А почему вам этот таинственный закрытый мир в такой маленькой и отдаленной достаточно стране кажется таким, интригующе привлекательным?
А.ПРОХАНОВ: Вообще, я люблю тайны. Вот, чем вы хороши? Вы таинственна. Поэтому и вызываете во многих своих гостях влечение. Были бы вы очевидны, открыты – ну, что с вами разговаривать-то было? Так и Северная Корея. Таинственна, загадочна, немножко зла.
О.БЫЧКОВА: Понятно. Что еще у нас сегодня есть? Ну, вот, прокомментируйте мне эту российскую историю, я вас очень прошу.
А.ПРОХАНОВ: Ну, какую-какую?
О.БЫЧКОВА: Ну, про то, сколько должна стоить водка в РФ. Минфин считает, что до 200 рублей за поллитровую бутылку должна быть доведена цена в течение 2011-2013 годов. Потому что она будет справедлива и, вот, в такой, относительной пропорции больше соответствует тому, что было, например, в советские времена.
А.ПРОХАНОВ: Но там другая мотивация. Просто дорогая водка, уход дешевой водки с прилавков, как полагают, ограничит потребление ее.
О.БЫЧКОВА: Разумеется, конечно.
А.ПРОХАНОВ: Так полагают. Это основная мотивация, а не коммерческая. Хотя, наверное, это тоже ложь и здесь важна коммерческая мотивация.
О.БЫЧКОВА: Не-не, я понимаю, да. Я просто говорю о том, что основание вот такое – что в советские времена она стоила дороже в относительных, и ничего.
А.ПРОХАНОВ: И ничего. Советский Союз выжил и живет по сей день, да, вы правы. Но я думаю, что эта водка повысится в цене, число пьяниц в России не уменьшится. Ведь, число наркоманов не уменьшается от увеличения цены за дозу, понимаете? Пороки – они настолько глубоки, что они просто породят другие пороки, связанные с добыванием этих денег необходимых. И люди будут добывать эти деньги. И по мне, так государство должно восстановить свою монополию не только на производство спирта, но и на продажу. И регулировать объемы этого спирта, который появляется на наших прилавках.
О.БЫЧКОВА: Но в советские же времена так и было. Была вся эта монополия. Но тоже, ведь, проблема была.
А.ПРОХАНОВ: Но там была монополия, и за счет этой монополии содержалась армия, содержался флот, содержался космос. Вся эта водочная прибыль гигантская в советское время – она шла, как мне говорили, на содержание армии.
О.БЫЧКОВА: Нет, так вы ж говорите, что тут дело не в этой финансовой мотивации составляющей, а в том, что люди не будут все равно меньше пить. Вам что важнее – чтобы армия содержалась на эти деньги или чтобы народ как-то, наконец уже, пришел в чувства?
А.ПРОХАНОВ: В Советском Союзе мотивация была финансовая: народ спаивали, потому что необходимо было содержать гигантский военно-промышленный комплекс и армию. Потом когда поняли, что народ спился уже до невозможности, ввели сухой закон. И это было правильно. Закон принес массу страданий и неудобств, но уже задним числом женщины, которые видели непьющих своих мужей, говорили, что драки на пьяной почве, бытовые, самоубийства, ДТП резко сократились. Поэтому чем увеличивать цены на водку, надо уменьшать объемы этого спирта на русских прилавках.
О.БЫЧКОВА: Тогда люди будут пить всякую гадость, как это уже было.
А.ПРОХАНОВ: Ну, в общем, такое мнение. Просто я сейчас... Вот, уже программа приближается к концу, мы все время о жестоком, о жестоком, а я хочу, как бы, сказать, что, вот, в эти дни исполняется 80 лет прекрасному замечательному русскому художнику Илье Сергеевичу Глазунову, моему другу, который встречает свой юбилей в расцвете сил, у него сейчас великолепная выставка прекрасная в Манеже.
О.БЫЧКОВА: Вы уже были?
А.ПРОХАНОВ: Я уже был, хотя, знаете, я не очень зоркий человек.
О.БЫЧКОВА: Там старые картины или новые?
А.ПРОХАНОВ: Там новые, да. Абсолютно новые картины. То есть он находится в цветении, он не выставил там практически ни одной картины. Одна очень сильная картина, посвященная коллективизации, много мистических картин, портреты. И просто я еще, вот. Илья Сергеевич, дорогой мой, я тебя поздравляю и в этот день я тебе четверостишье посвящаю, которое звучит так: «О ней он думал каждый божий миг, ее любил одну во всей вселенной. Он написал ее прекрасный лик, ее прекрасный лик окровавленный». Это о России.
О.БЫЧКОВА: Ну да. Понятно. Спасибо. Спасибо за стих Александру Проханову, который был сегодня гостем программы «Особое мнение». Ну и, конечно, поздравления Илье Глазунову.