Александр Минкин - Особое мнение - 2010-06-29
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Я приветствую своего сегодняшнего гостя – журналиста Александра Минкина. Здравствуйте.
А. МИНКИН - Здравствуйте.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Давайте начнем с главной темы сегодняшнего дня – шпионский скандал, целая сеть разведчиков, работавших на Москву, раскрыта в США. Пока МИД довольно скупо и неохотно комментирует, все это через несколько дней после насыщенного яркого визита президента Медведева.
А. МИНКИН - По поводу шпионской истории я очень огорчен. Потому что шпионы, которые работают нелегалы, это самая элита шпионская во всем мире. Это очень сложно сделать. Очень много лет, денег. И то, что сейчас они провалились, не сейчас, то, что они пойманы, это конечно для нас большое огорчение. Поскольку есть сообщения, что за ними несколько лет наблюдали, это еще хуже. Потому что значит, все, что они делали, было под контролем, им могли засовывать ложную информацию и так далее. Пользуясь тем, что они-то думают, что о них не знают, им подсовывают всякое. Ну и что, провал, я думаю, не исключено, что это не американцы такие хитрые, что поймали наших шпионов, а это кто-то предал, скорее всего. Сдал. Лет 7 назад.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Лет 7 назад он их сдал, а чего их на днях только всех поймали? С особым изяществом – как выразился Сергей Лавров.
А. МИНКИН - Я думаю, что это…не знаю, почему. Может быть, это имеет какой-то политический смысл, что кто-то сказал России, ну ты думаешь, что у нас с тобой все хорошо, а у нас с тобой не все хорошо. Чем-то Россия не угодила что ли. Я не знаю. А может быть это просто работа механизма поимки шпионов. Вот она шла, шла и пришла к своему логическому результату. Когда их надо брать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Машина была запущена еще тогда, и так просто совпало.
А. МИНКИН - Теперь скажу самую простую вещь. Без всякого Медведева и без всякого Обамы и без всяких отношений Америки с Россией, если, предположим, становится известно, что они почувствовали слежку, они в одну секунду исчезнут, и никогда их не найдешь. Вот один уже нашелся на Кипре. Поэтому может быть их взяли не потому что там только что побывал Медведев, а просто потому что еще несколько часов, и было бы поздно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Что теперь? Ждем раскрытия сети разведчиков в Москве, которые работают на США? Это же такая отработанная схема, которая известна…
А. МИНКИН - Нет. Отработанная схема действует по-другому. Большая часть разведчиков работает под прикрытием. Они считаются дипломатами, журналистами, какими-то бизнесменами, торговыми работниками. Они работающие под прикрытием известны, и когда какая-то страна, вскипев от негодования, высылает одного, двух, трех, пятерых, троих правильно говорить, двоих, то другая сторона тут же немедленно в ответ, симметричный ответ. А это очень распространено, но нелегалы такая вещь, которой не бросаются. Я считаю, что узнать бы кто сдал. Кто предал. Вот он должен быть наказан. Не то, что какой-нибудь Литвиненко достаточно бессмысленный, на мой взгляд, беглец, никаких секретов он не увез мне кажется. Но он был жестоко наказан. На глазах у всего мира его наказали и еще половину Лондона наказали заодно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но если не будет такого симметричного ответа, как с известными…
А. МИНКИН - Тот, кто их сдал, должен быть наказан.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Что будет между США и Россией, потому что сейчас мы видели, что вроде как все налаживается.
А. МИНКИН - Ничего не будет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Такой скандал бьет, нет, не бьет по нашей перезагрузке?
А. МИНКИН - Я думаю, что проблемы общие экономические там США без нас может обойтись, а мы без них похоже, что не очень. Общие проблемы с ядерной бомбой в Иране. Это такие важные вещи, что мы вынуждены будем закрыть глаза на это происшествие.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы следили за визитом Дмитрия Медведева, в том числе в Кремниевую долину? Удивительные похождения с айфонами…
А. МИНКИН - Больше всего мне понравилась фотография в «Известиях». Где он был со Шварценеггером, причем вы не угадаете, кто был выше ростом и шире в плечах.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я полагаю, что наш президент.
А. МИНКИН - Вы угадали.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я просто видела эту фотографию.
А. МИНКИН - Я просто порадовался, что оказывается, такие есть ракурсы интересные.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А Шварценеггер он небольшого роста, кстати.
А. МИНКИН - Ну и хорошо. Маленького роста Шварценеггер нашелся там. Там нашли маленького Шварценеггера. Ну и бог с ним, в конце концов это не главное. Наполеон был совсем маленького роста, покорил всю Европу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но мы же туда ездили за тем, чтобы узнать, как делать Сколково.
А. МИНКИН - Нет, это чепуха. Я думаю, что съездить и узнать, как сделать Сколково, это чепуха, я вам скажу, помню, как меня шокировала информация, что у нас бюджет на образование это 1% или может быть, 0,3 сейчас не помню, какая-то была маленькая цифра. А японский чуть ни 15. Притом, что японский бюджет больше нашего был и есть, наверное, до сих пор, но здесь дело не в количестве денег в прямом смысле, а дело в том, сколько государство из своего бюджета процентов отдает на образование.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Сегодня Дмитрий Медведев встречался с правительством, представлял бюджетное послание, приоритеты на 2011-2013 годы. На что будут делать упор. Среди прочего – поддержка инноваций, инновационного центра Сколково в частности, повышение качества человеческого капитала. Это ли ни позитивные изменения?
А. МИНКИН - Сейчас скажу. Ученые наши продолжают уезжать молодые. Студенты наши, которые уезжают обучаться за границу, почти, больше половины остаются там навсегда. Это большая проблема. Я знаю точно, что до революции в университете в Лозанне чуть ли ни 90% студентов были из России. Но эти люди, обучившись там, возвращались домой работать. А сейчас люди обучающиеся за границей, там и остаются. Здесь зарплата ученых по-прежнему мала, но хуже всего, что у них нет денег на их опыты, на их науку. То есть их зарплата это как пособие по безработице. На еду и квартиру.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Теперь все вероятно будет меняться, если верить тем приоритетам, которые озвучил Дмитрий Медведев.
А. МИНКИН - Может быть, если не поздно, во-первых. Потому что провал закопать очень трудно. Я имею в виду остались старики и выпускники.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Яма.
А. МИНКИН - Вот ее закрыть очень тяжело. Мы даже видим, как в спорте это сложно. А в науке это сложнее. Кроме того, Медведев я помню, его спросили про бюджет на Северный Кавказ. Он говорит: ну воруют, вы же знаете. Сам президент, который выделяет деньги на подъем Северного Кавказа, сам же знает, что и воруют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Было бы странно, если бы он не знал.
А. МИНКИН - Он знает очень хорошо, а вот сколько, 50%, 90%, сколько там разворовывается. Когда у нас говорят про науку, что вот сейчас дадим на науку, а сколько пойдет в дело. Ведь важно, кому эти деньги дадут. Этот человек вообще что-нибудь умеет делать, кроме того, что воровать. Я совсем недавно…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А кому, интересно.
А. МИНКИН - Послушайте, совсем недавно так случайно случилось, что Медведев сейчас заговорил про науку. А на прошлой неделе у меня вышла заметка, письмо президенту, называлась она «Стенка плача». Эта стенка плача про учебник, который называется «Религии мира», у нас сейчас в школе начали преподавать основы религии.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Из-за которых было много споров.
А. МИНКИН – Учебник, чтобы не тянуть время скажу, с чрезвычайными ошибками, некоторые ошибки идиотические. Некоторые пожмешь плечами. Но останавливаться на нем не буду, тем более что уже написал. Но там просто ахинея. Или бездарщина. Скажем, про апостола Павла. В России православная церковь главная, Россия считается в основном православное государство. Хотя здесь есть и ислам, и буддизм, иудаизм. Вот что пишут академики про христианство. Я запомнил наизусть. Что продвижению христианства способствовал незаурядный богословский талант апостола Павла. Вот я написал: господин президент, вы можете себе представить, что надо сказать незаурядный художник Рафаэль. Или незаурядный поэт Пушкин.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А вы уверены, что это академики писали?
А. МИНКИН - На обложке все перечислены. Доктора, академики и рецензенты, и авторы и так далее.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть давать деньги на науку некому?
А. МИНКИН - Эти люди случайные, достаточно я не могу сказать бездарные, я их не знаю толком, но то, что они сделали абсолютно бездарный учебник, который будет детей отвращать, потому что он написан тупо, тупым уродским языком. Безобразным языком с безобразными ошибками. Потому что если у вас в школе в классе сидит мусульманин, который исповедует ислам, в школах Москвы есть такие, в школах России их довольно много. И он в учебнике религии читает, что Коран, священную книгу мусульман было категорически запрещено переводить на какой либо язык вплоть до начала нашего века. Мы сейчас в 21 веке. Первый перевод на русский язык 1717 год.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы очень четко обозначаете проблемы, но не предлагаете даже теоретические пути выхода.
А. МИНКИН - Предлагаю. Богословы и люди, близкие к этому всему, они знают, кто может написать хороший учебник. Хороший учебник даже есть, существует.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Давайте уйдем в сторону от конкретного учебника.
А. МИНКИН - Ухожу в сторону от конкретного учебника.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Поговорим в целом об образовании. И о желании властей сделать это одним из главных пунктов расходов.
А. МИНКИН - Эта власть опирается на некомпетентных людей. В армии ли, министра назначают, который может быть и понимает что-нибудь в финансовых потоках, но в армии он понимает, видимо, мало. Они назначают министром здравоохранения Зурабова, который ничего не понимает в медицине и уходит, оставив руины. Теперь он посол. Он теперь такой у нас дипломат. Наверное, он продолжает соображать в финансовых потоках. Но соображает ли он в дипломатии, я не знаю. Куда ни взгляни, высшая власть в стране назначает на важнейшие ответственные посты абсолютно некомпетентных людей. Вот Путин назначил Черкесова какого-то своего одноклассника по КГБ, бороться с наркотиками. Я же помню, это помпа была, 40 тысяч персонала ему дали. 40 тысяч дали ему борцов с наркотиками. За те годы, которые миновали с тех пор потребление наркотиков в разы выросло в России. Вы слышите? Оно не понизилось оттого, что создали под Черкесова или Черчесова, кто-то из них футболист, а кто-то товарищ Путина. Создали ведомство 40 тысяч человек, в результате потребление наркотиков в России выросло по-моему в 10 или в 20 раз. И никто за это никогда не ответил.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Может быть, еще ответят.
А. МИНКИН - Они сделали так, они – я имею в виду высшая власть, что и из милиции, и из КГБ, ФСБ, пожалуйста, можно называть, ушли те, кому вот это безобразие было терпеть невмоготу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но и опять же обозначили проблему…
А. МИНКИН - А вот кто остался.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Власть опирается на некомпетентных людей.
А. МИНКИН - Да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Формулировка очередная того, что происходит не только с образованием, а в целом. И опять нет ни одного предложения, как с этим можно побороться.
А. МИНКИН - Да очень просто.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Взять всех и разогнать?
А. МИНКИН - Нет, назначать людей на, слушайте это детский вопрос. Назначать людей надо не из соображений личной преданности, а из соображений высокого класса в своем деле.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это не менее детский ответ, потому что мы же знаем, по какому принципу назначается все.
А. МИНКИН - Тогда чего вы ждете от их сколковских программ, простите? Или что я должен валять здесь дурака и притворяться, что я должен делать, я даже не понимаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Не валяйте дурака.
А. МИНКИН - Я вам скажу, очень просто, есть люди, среди врачей высокого класса они-то сами врачи знают, кто у них чего соображает. Внутри сообщества врачей есть понимание, кто мог бы, но никогда к ним не обратились и не спросили, товарищи, самые лучшие врачи, кого бы нам министром поставить. Кто понимает в медицине и как она работает. А вот специалисты по финансам, как всегда было, даже сейчас я слышу совок, совок, но директором института становился ученый, а у него был зам. по швабрам, по покупке реактивов, понимаете. По путевкам в Сочи.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - По хозяйственной части.
А. МИНКИН - Да, спасибо.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вопросы, которые приходят от наших слушателей касаются процесса, который идет сейчас в Хамовническом суде, Михаил Ходорковский, Платон Лебедев, вы совсем недавно были и на тех слушаниях…
А. МИНКИН - Да, был два раза.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - …где выступал господин Греф и господин Христенко. Ваши впечатления и ждете ли вы каких-то существенных подвижек в этом деле?
А. МИНКИН - Во-первых, это было очень интересно. И то, как это происходило и то, что они говорили, во всяком случае, когда в маленьком небольшом зале. Где довольно тесно, 8 или 9 тяжело вооруженных людей появляется, а когда отговорил Греф, то сразу их стало вдвое меньше. То есть так надо понять, что люди с автоматами очень плечистые, у них вид совершенно из кино. Из боевого голливудского кино. И при этом на них форма, на которой написано – судебные приставы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Приставы в Хамовническом суде такие видные парни.
А. МИНКИН - Хотя выглядят как Рембо. Такие настоящие бойцы высочайшего класса.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы на приставов смотрели или на Грефа?
А. МИНКИН - Я смотрел на приставов, на Грефа, он тоже чувствовал себя конечно не очень уютно под автоматами.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вообще в зале суда редко кто чувствует себя уютно.
А. МИНКИН – Я даже собирался написать об этом, там очень интересные вещи происходили. Я нигде не встречал, чтобы кто-то это сформулировал, такое наблюдение. Он с огромными паузами отвечал на вопросы Ходорковского. Вот Ходорковский чего-то его спросит, типа дважды два, и Греф надолго задумывается. Хотя, в общем, он точно знает, что четыре. А когда его спрашивал прокурор какие-то вопросы, гораздо более сложные, чем дважды два, он отвечал очень быстро и прямо тыррр, это разница была, я даже подумал, если есть видеозапись или аудиозапись…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Аудио есть.
А. МИНКИН - То взять какого-то компьютерщика попросить, чтобы он с помощью своих компьютерных умений посчитал бы скорость речи Грефа в момент ответа на вопросы Ходорковского и скорость речи Грефа, когда он отвечает на вопросы прокуратуры. И если эта скорость отличается, раза в полтора-два, то это очень интересно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Отослать Полу Экману, пусть делает анализ.
А. МИНКИН - О том, что говорили Греф и Христенко всем известно. Они опровергли, хотели они или нет, самые важные обвинения. Что нефть похищалась, но это и без них известно. Вопрос не в этом. А вопрос в том, согласится ли Путин, чтобы Ходорковский и Лебедев вышли на свободу. Если он на это согласится, они выйдут на свободу. Если не согласится, то не выйдут. И даже если там Папа Римский будет свидетельствовать вдруг непогрешимый для католиков, то и Мать Тереза покойная…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Спиритический сеанс.
А. МИНКИН - То ничего это не изменит.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Продолжается программа «Особое мнение». До того как уйти на перерыв, мы говорили о деле Ходорковского и Лебедева, и мне кажется, я прервала на самом интересном месте.
А. МИНКИН - А что там было-то? Какое место вам показалось самым интересным?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Непогрешимого Папу Римского можно вызвать в суд и кого угодно, но пока Владимир Путин не скажет готов он или нет выпустить…
А. МИНКИН - Так думаю не я один.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Это очень распространенная позиция. Но вы же понимаете, что сейчас ни вы, ни я не сможем ответить на вопрос, а готов ли действительно Владимир Путин. Или вы можете ответить?
А. МИНКИН - Нет, он никому никогда не говорит, что он думает на самом деле. Никому никогда он не говорит, что собирается сделать. Вы вспомните его неожиданные эскапады, когда он вертит судьбой страны как угодно. Например, мы просыпаемся и узнаем из новостей, что сегодня утром в Кремль был вызван срочно генеральный прокурор и написал заявление об отставке. У нас был такой Устинов. Или мы, например, просыпаемся и узнаем, что в Кремль приехал Фрадков, премьер-министр благополучный, вчера было все хорошо и попросил об отставке. Сам попросил.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Ну так то было, когда Владимир Путин был президентом.
А. МИНКИН - Путин не изменился как личность же, правда. Его образ мыслей не изменился, я думаю, а его приемы уж конечно не изменились. Он такой. Это такая личность. Довольно сильная. И она так и будет дальше действовать как действовала. И ничто не показывает, что она изменилась. То есть его решения будет неожиданные. Более того, помимо Ходорковского и Лебедева есть еще проблема 2012, это кто будет президентом. Как он решит, так и будет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - То есть он решит, кто пойдет на выборы.
А. МИНКИН - Если он захочет стать президентом в 2012 году – станет. Не захочет – не станет. А будет то, кого он назначит. Так я думаю. Это такое мое мнение, сложившееся в течение лет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - И все то же самое касается дела Ходорковского.
А. МИНКИН - Да. Захочет Путин, станет президентом, захочет, отпустит Ходорковского. Но что Ходорковского он захочет отпустить, как-то не похоже. Это совсем на него не похоже.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - О выборах мы заговорили. Давайте тогда продолжим. Эдуард Лимонов создает новую партию на базе коалиции «Другая Россия», планирует он зарегистрировать партию, участвовать в выборах. Не очень понятно, как там что получится. Но намерение такое есть и довольно серьезное. Что вы думаете по поводу такого решения, насколько оно правильное и может ли оно быть эффективным?
А. МИНКИН - Лучше всего было бы его зарегистрировать и допустить до выборов, без всяких подписей, прям иди, и посмотреть, сколько соберет голосов. Страшно интересно. Это же интересно на самом деле.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Интересно, но невыполнимо по-моему.
А. МИНКИН - Жалко. Я бы обязательно зарегистрировал бы и сказал, пожалуйста, честно посчитайте его голоса. Чурову бы сказал, и, пожалуйста, голоса Лимонова посчитайте честно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Все остальные считайте, как хотите…
А. МИНКИН - Остальные как всегда. А вот его честно. И просто любопытно. Ну и что, чего теряем-то. Ничего не потеряли бы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вообще есть какая-то перспектива у партии и Эдуарда Лимонова как лидера оппозиции.
А. МИНКИН - Нет, они боевые ребята конечно, но много ли они имеют сторонников, мы не знаем. И, к сожалению, при нашей системе, мы не можем узнать, сколько там действительных сторонников. Более того, при разгоне с дубинками, с затаскиванием в эти автобусы, со всякими мучениями конечно, желающих оказаться с ним рядом меньше, чем могло бы быть, если бы оказаться с ним рядом не было бы так больно и неприятно. Понимаете, да. Если ты оказываешься рядом с Грызловым, у тебя все в порядке. То есть тебе дают майку, пейджер дарят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У вас какие-то устаревшие данные по поводу пейджеров. Ими уже никто не пользуется.
А. МИНКИН - Ну черт с ними.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Но майку наверняка дадут.
А. МИНКИН - Чего вы придираетесь к словам? Вы же поняли, что я сказал. У «Наших» и тому подобных молодежных якобы движений якобы идейных, хотя у них идея просто ноль, катастрофический ноль, они рот боятся открыть. Идейный человек, ты его спроси, он не остановится, он будет тебе свои идеи высказывать, ты не будешь знать, куда деваться. А когда подходишь к «Нашим», спрашиваешь: а чего вы здесь. – Да не знаем.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Зато у комиссаров наверняка четкая идея – административный ресурс.
А. МИНКИН - Вы путаете сейчас. С такой фантастической скоростью спутали идейность с административным ресурсом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А что, идея личного продвижения вверх по служебной лестнице…
А. МИНКИН - Это не идея, это шкурничество. Шкурничество никогда, во всяком случае, в России не называлось идейностью. Шкурничество и идейность это полярные понятия. Идейный человек жертвует своими удобствами, а шкурник жертвует идеями. Это понятная разница же. Так вот, если бы участие в лимоновских акциях было бы так же безопасно, я уж не говорю также награждаемо путевкой на Селигер, где вкусно кормят, вот мы бы тогда и посмотрели, у кого больше народу собралось бы. У Якеменко или у Лимонова. Потому что Лимонов хотя бы веселее. Какой-то заводной.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А Якеменко зато министр.
А. МИНКИН - За что, за то?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А вот за то самое, за что вы только что объясняли. Чем идейность от шкурничества отличается.
А. МИНКИН - Я сегодня зашел в одну совершенно официальную государственную службу. Называется ФМС, там паспорта оформляют.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Хорошая служба.
А. МИНКИН - А на стене у них давно мной забытый плакат, я так обрадовался, его увидев, черными буквами на красном фоне надпись большая – «Жизнь удалась». Вы может быть и не помните. А красный фон это красная икра. А черные буквы это черная икра. Это шикарный плакат старый.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А для ФМС это самое то, по-моему.
А. МИНКИН - А вы знаете, у них тоже есть чувство юмора.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - У очень многих есть чувство юмора.
А. МИНКИН - Очень многие в официальных местах вешают полуголых девушек с календарей, например, а вот там висит «Жизнь удалась», черной икрой по красной.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Владимир из Пензы, который внимательно слушал весь наш эфир, спрашивает: что вы несете, у нас что, диктатура?
А. МИНКИН - Кому чего несу?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Просвещение в массы вероятно.
А. МИНКИН - Ну да, диктатура у нас, если ему там хочется такого ответа. Если выборы нечестные, если подсчет голосов нечестный, если суды выносят решения не по закону и справедливости, а по деньгам или под давлением власти, то никакая это не демократия. Вы думаете, если вам день в календаре какой-то назначили выборами, это демократия? В Либерии какой-то президент, самый любимый мой исторический пример из истории выборов. В Либерии такая страна, в переводе означает свободная страна. На президентских выборах лет 25-30 назад президент действующий получил 2600% голосов. Слышите, что говорю? Это 26 населений…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Я хотела вам напомнить, что у нас тоже как-то раз больше 100%…
А. МИНКИН - А у Туркменбаши были выборы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - В некоторых республиках северокавказских.
А. МИНКИН - А я вам скажу…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Чего так далеко за примерами ушли в Либерию.
А. МИНКИН - Пожалуйста, у нас больше 100% в Чечне, по-моему, обещал Кадыров сделать. Но в одном из самых последних писем президенту, по-моему, в пятницу вышло или в субботу, в общем, я ему как юристу сделал выписки из новых законов Казахстана. Это что-то.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - На заметку, чтобы он готовился.
А. МИНКИН - Президенту Казахстана после только что принятых поправок обеспечено пожизненное право избираться, там написано: не распространяются ограничения по выборам.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Так его там лидером нации официально признали.
А. МИНКИН - Да, что лидером нации знают все.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - А там масса полномочий замечательных.
А. МИНКИН - Там кроме массы полномочий его имущество и имущество членов его семьи неприкосновенно. Его счета, где бы они ни были, неприкосновенны, независимо от того, занимает он пост или нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Там неприкосновенно все, вплоть до его портретов.
А. МИНКИН - Там все неприкосновенно. И там какой-то проступок, который был в общем, если ты как-то ему препятствуешь, то раньше было до 20 лет, а теперь пожизненное или смертная казнь. Такая новация.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Вы зачем это Дмитрию Анатольевичу написали? Чтобы что? Чтобы он подумал, далеки ли мы до того момента, как у нас лидер нации появится.
А. МИНКИН - Он поехал на Запад, в Сколково или, пожалуйста, на Восток к Назарбаеву. Мы не можем находиться сразу в двух направлениях. Тандем, этот велосипед не может ехать в две стороны одновременно. Только что принят закон был, все об этом знают или принимается сейчас, о том, что ФСБ имеет право вызывать, профилактировать, если у тебя появились в голове мысли. Так вот, закон о ФСБ такой и Сколково или Силиконовая долина они в разные стороны.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР - Спасибо большое, это было «Особое мнение» с Александром Минкиным.