Константин Боровой - Особое мнение - 2010-09-01

А.ГРЕБНЕВА: Здравствуйте. В прямом эфире программа «Особое мнение», меня зовут Алина Гребнева и я с радостью представляю нашего сегодняшнего гостя – это предприниматель Константин Боровой. Добрый вечер, Константин Натанович.

К.БОРОВОЙ: Добрый вечер.

А.ГРЕБНЕВА: Начнем с вами с того, что происходило и вчера на Триумфальной, и сегодняшняя реакция последовала. Глава Европарламента Ежи Бузек выразил глубокую обеспокоенность действиями сил правопорядка в отношении участников несанкционированного митинга. Вот, по его словам, реакция милиционеров была несоразмерной. Ну, прежде чем мы оценим, как вообще относятся власти к акциям несогласных и Стратегии 31, у меня такой вопрос к вам. Судя по всем открытым публичным источникам, вы ни разу не появлялись на Триумфальной?

К.БОРОВОЙ: Я поддерживаю эту акцию. Я считаю, что это очень важная часть борьбы граждан за свои права. Но я не могу принимать участие в этой акции вместе с Лимоновым. Наша страна – у нее очень длинная история, я имею в виду, вот, история Советского Союза. Эту ошибку мы однажды уже совершили в 1917 году, когда мыслящая часть общества поддержала справедливые требования большевиков мира, свобод и так далее. И что из этого вышло, мы очень хорошо знаем. До тех пор пока в этом принимает участие официально нацист Лимонов, уважающий себя представитель демократического сообщества не имеет права там присутствовать.

А.ГРЕБНЕВА: Константин Натанович, но вы же туда не идете выдвигать Лимонова в президенты или говорить, что вы тоже считаете себя сторонником.

К.БОРОВОЙ: Лимонов – один из организаторов этой акции.

А.ГРЕБНЕВА: И это дискредитирует для вас саму идею защиты 31-й статьи Конституции?

К.БОРОВОЙ: Это дискредитирует защиту 31-й статьи на Триумфальной площади. В свое время я поддерживал какие-то действия Лимонова, скажем, когда Алину Витухновскую судили, там и я, и Валерия Ильинична, мы выступали, мы и на суде были. Но это вопрос принципиальный, это очень важный вопрос. Это наш мессадж гражданам: да, бороться за свои права, обязательно. Если борьбы этой не будет и этих прав не будет. Но не вместе с коммунистами, не вместе с левыми радикалами и не вместе с нацистами.

А.ГРЕБНЕВА: А тогда сколько вас останется, тех, кто будет не вместе с теми?

К.БОРОВОЙ: Если нас останется один человек, это не изменит ситуацию. Никогда нельзя поддерживать вот этих радикалов. Вернее сказать, вместе с ними выступать за что-то. Это сообщение гражданам. В Нью-Йорке с удовольствием бы выступил.

А.ГРЕБНЕВА: А в Лондоне рядом с Березовским?

К.БОРОВОЙ: В Лондоне рядом с Борисом Абрамовичем с удовольствием, рядом с Володей Буковским. Обязательно! Но здесь, рядом с Лимоновым никогда. Это нельзя, это запрещено. Я говорил об этом Людмиле Михайловне, там ей многие об этом говорили. Как бы ни были наши требования справедливы, делать это вместе с левыми радикалами и с нацистами нельзя.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, то есть, по сути, вы поддерживаете и предложение столичных властей, потому что было, по-моему, перед 31 июля предложение, что без Лимонова – пожалуйста, мы вам разрешим. Негласные там источники.

К.БОРОВОЙ: Они со мной не советовались. (смеется)

А.ГРЕБНЕВА: Не советовались?

К.БОРОВОЙ: Столичные власти – нет. Так бывает, что совпадают какие-то позиции, ничего странного в этом нет. Я считаю, что большой ошибкой было делать совместное политическое движение с Лимоновым и с левыми радикалами. Большой ошибкой. И сегодня, когда началось формирование демократической партии, и, вот, Борис Немцов об этом заявил, мы поддержим это всеми руками.

А.ГРЕБНЕВА: Но Бориса Немцова не смущает. Он выходит на площадь – там, Лимонов, не Лимонов.

К.БОРОВОЙ: Бориса Немцова это смущает, поверьте. Именно поэтому очень часто он оказывается в Калининграде, в Петербурге, вот, проводит эти акции. Его это смущает. Он знает о моей позиции, о позиции Валерии Ильиничны, мы это обсуждаем в наших Живых журналах каждый день. Нас ругают за это за чистоплюйство.

А.ГРЕБНЕВА: Вот, такое слово хорошее вы подобрали.

К.БОРОВОЙ: Ну, принципиально. Результат. Понимаете, нас же интересует не сам процесс, не пиар, который возникает вокруг этого процесса. Нас интересует результат – что мы хотим получить в результате? Это называется в теории «оптимальная стратегия».

А.ГРЕБНЕВА: Тогда в итоге? Вот, надо с понятиями разобраться. Вы относитесь к акциям по 31-м числам на Триумфальной как к пиару отдельных политиков?

К.БОРОВОЙ: Я отношусь к этим акциям как к требованию граждан соблюдать их конституционное право. Я считаю, что это очень важно. Но выступать за свои права вместе с теми, кто уже однажды эти права отнял у нас, или с теми, кто отнимет их в том случае, если мы победим, если мы добьемся каких-то результатов, нельзя.

А.ГРЕБНЕВА: Тогда очень странно. Вы начали с того, что вы, в целом, поддерживаете всю эту идею Стратегии 31, и Борис Немцов у нас на сайте сегодня по итогам акции пишет, что «ну да, важна эта стратегия, надо продолжать и мы будем это делать, и главное, что это все нас закаляет и только вперед». Ну, там много красивых слов. Это только слова? Или постепенно вот эта Стратегия даст какой-то результат?

К.БОРОВОЙ: Стратегия, мне кажется, уже дала результат. Есть резонанс очень серьезный, и мы ее поддерживаем. Поддерживаем заявлениями, так сказать, политическими акциями, позицией. Но принимать участие в Стратегии 31 рядом с нацистами и левыми радикалами не можем, понимая, что это дискредитирует, в первую очередь, саму Стратегию 31.

А.ГРЕБНЕВА: Хорошо. Немцов тот же в блоге на «Эхе Москвы» пишет, что их задача – коалиционно выступать. И, действительно, акция 31 числа вчера во многих городах России прошла и не только в Москве и Петербурге. Немцов пишет, что их задача – это многотысячные митинги по всей России, и главное требование – Путина в отставку и не допустить избрания Путина в 2012 году.

Вы как человек, который в 1991 году и участвовали в этих многотысячных акциях, и знаете, откуда все это произрастало, да? Сейчас есть эта почва в России для таких же масштабных выступлений?

К.БОРОВОЙ: Да, эта почва созревает. Она уже есть. Она созревает. И в ближайшее время (я имею в виду годы, конечно, не дни)...

А.ГРЕБНЕВА: Годы... Как-то можно обозначить?

К.БОРОВОЙ: 3 года.

А.ГРЕБНЕВА: «3 года». Вот, опять, второй эфир вы говорите «3 года».

К.БОРОВОЙ: А это очень простая кривая. Кривая, так сказать, закономерность. В тот момент, когда эффективность российской экономики будет так низка, что государство не сможет выплачивать пенсию, зарплату чиновникам, в этот момент соглашение, по существу это соглашение между властью и обществом, которое возникло где-то в 2003-2004 году о том, что власть может делать все, что угодно, обеспечивая необходимый уровень жизни граждан. Вот это соглашение будет нарушено властью. Власть создает сама неэффективную экономику, она уничтожает структуру, которая создает бюджет, вот этот малый бизнес. Оказывается, свободы политические, свободны экономические – они так неразрывно связаны, что подавление свободомыслия в области политики, СМИ, оно оказывает влияние на развитие экономики. Граждане перестают создавать предприятия, перестают, следовательно, платить в бюджет. И, следовательно, бюджет и государство становятся менее эффективными. Вот эта связь – она сейчас проявляется и становится все более очевидной.

Не больше, чем 3 года понадобится для того, чтобы все стало ясно гражданам. Уже дефицит государственного бюджета при ценах на нефть 75 долларов за баррель. Уже дефицит бюджетный. Это значит, что для того, чтобы выплачивать пенсии, зарплаты и выполнять какие-то государственные программы, нужно деньги где-то занимать.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, можно за рубежом занимать.

К.БОРОВОЙ: Можно за рубежом занимать.

А.ГРЕБНЕВА: Уже проходили такое.

К.БОРОВОЙ: Можно очень много занимать до тех пор, пока всем понятно, чем ты будешь отдавать. В течение 30 лет стабильно мировая экономика развивалась, ну, условно, в сопоставимых ценах, когда нефть стоила 20 долларов за баррель. Потом скачок и кризис. Так вот, следующие стабильные 30 лет – это максимально 45 долларов за баррель, я это уже говорил.

А.ГРЕБНЕВА: Но можно вспомнить ельцинские времена, когда тоже там не было высоких цен.

К.БОРОВОЙ: 18 там, 8, 9 долларов за баррель.

А.ГРЕБНЕВА: И как-то же...

К.БОРОВОЙ: Развивалась экономика. 6 миллионов граждан... Вот, мы создали одну биржу, начали ее репродуцировать, получилось 1,5 тысячи бирж. Мы посчитали тогда: 6 миллионов граждан ринулись в эту бездну и начали создавать свои маленькие предприятия. Один из этих граждан – мне очень нравится этот пример, я вам его расскажу – создал маленькую брокерскую контору и продал на ней несколько тонн алюминия. Просто продал. Заработал денежки. Потом ему позволили продать вагон алюминия, он заработал еще. Потом началась ваучерная приватизация. Он жил на съемной квартире или у друзей. Вот, я разговаривал с его командой тогда – это моя биржа – а у них денег не было иногда пообедать. И они собирали деньги, занимали и покупали эти ваучеры. Вот, когда люди там бросали эти ваучеры. И купили, там, маленький завод, потом побольше завод. И он стал там одним из самых богатых людей страны или самый богатый, я не знаю.

Вот. Это путь развития экономики. Это те свободы, которыми он воспользовался, которые предоставил ему Ельцин.

А.ГРЕБНЕВА: То есть вы хотите, чтобы у нас пошла какая-нибудь такая же сейчас ситуация? Еще чтобы кто-нибудь себе пару заводиков прикупил?

К.БОРОВОЙ: Нам нужно развитие экономики. Сегодня нету в России нормальной экономики. Вот эти 50% бюджета, которые должны формироваться за счет малых предприятий, не формируются. Потому что их нет, потому что нет свобод, потому что безумная коррупция – это условие такого высокого риска, когда люди боятся создавать предприятия. Вот, там один из моих партнеров сейчас очень хороший проект начал. Он боится быть руководителем этого проекта, потому что он окажется в тюрьме, не дай бог этот проект начнет приносить прибыль. Значит, начнется все то, что произошло с Ходорковским, со всеми остальными, кроме тех, кто приближен к этой власти.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, а людям-то простым, которые, как вы говорите, должны что-то изменить, выйти на площадь или придя в очередной раз к избирательным урнам, им-то что дело до этих всех заводов и возможности заработать или открыть бизнес, и так далее?

К.БОРОВОЙ: Вы правы. Нашим гражданам, большей части это безразлично. Вот, в тех условиях, пока можно существовать спокойно, они готовы терпеть этот режим. Так же, как было в Советском Союзе в 1990 году, в 1987-м. А потом происходит понимание, такое, массовое понимание. Понимание это происходит...

А.ГРЕБНЕВА: Откуда оно вдруг произойдет?

К.БОРОВОЙ: Через путь к сердцу избирателя. Путь к сердцу гражданина, к сожалению, он через желудок проходит. Когда люди понимать начинают не, вот, слушать там нас, алармистов, которые говорят «сейчас, вот, плохо будет» или то, что мы кричали в 1994 году, что война с Чечней – это безумие. и все говорили, включая министра обороны, включая министра внутренних дел (мне говорили): «Костя, отойди, это вопрос двух-трех недель. Мы эту Чечню уничтожим, там ничего не останется. 2-3 недели, все будет хорошо». Потом выступают за права чеченцев. Ну, не 2-3 недели.

А.ГРЕБНЕВА: То есть давайте еще раз. Вот, прогнозами занимаетесь, давайте уже четко, чтобы слушатели наши и зрители знали, к чему готовиться. Значит, через 3 года у нас там будет, по вашему мнению, что? Тотальный дефицит, продукты основные исчезнут?

К.БОРОВОЙ: Эффективность экономики падает. Это означает, что бюджетные ресурсы – их не хватает. Сегодня уже надо занимать деньги. Если мировая экономика начинает стабилизироваться, цены на нефть тоже. То есть они должны падать, они где-то, вот, могут на уровень, дай бог, 60 долларов за баррель упасть. А, может быть, и 45.

В этот момент так же, как это произошло с Советским Союзом, нет экономических оснований для существования государства. Просто оно экономически не выживает, банкрот. В этот момент граждане, которым пообещали, что да, мы будем вас бить дубинками, но кормить. В этот момент граждане не понимают: дубинками бьют и довольно часто, но не кормят. И в этот момент они начинают поддерживать политические партии, движения. Если власть глупая, она начинает заниматься репрессиями. Эта власть сегодняшняя очень недальновидна, очень низкий экспертный уровень. Значит, она будет заниматься репрессиями. К этому надо готовиться. Это один из вариантов развития событий. Но экономически она уже не выживает. уже.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, вот, смотрите. Вот, мне интересно, откуда Константин Натанович Боровой во всем этом разбирается, он знает. А Владимир Владимирович Путин в правительстве работает. Как-то ему не докладывают? Или как? Он, вот, уверен, что все в порядке, ошибок нет и вообще светлое будущее.

К.БОРОВОЙ: Сегодня Кремль очень нервничает. То, что мы, вы, я читали в интервью, это имиджевое интервью. Там, ковбой, сильный человек, ни в чем не сомневающийся, за рулем, все будет хорошо, не волнуйтесь, в 2056 году решим, кто будет президентом. Он должен это делать, у него нет другого выхода. Но состояние умов – это видно по экспертному сообществу. Они же пытаются понять, что делать, что будет. Все очень нервничают. Потому что все понимают, что сегодняшняя политическая и экономическая модель не выживает. Страна вместе с этой властью, если она не реформируется, не выживет.

Сегодня опубликовали закон о новых формах отношений в МВД. Вчера меня остановил гаишник. Мы с ним начали долго разговаривать, такая, дружеская беседа. И он мне начал говорить, что «зарабатываю меньше тысячи долларов официально». Он говорит: «Разве на эти деньги можно выжить?» Я спрашиваю: «На сколько?» - «Ну, вот, там, на тысяч 8-10 можно жить». Понимаете, сколько они зарабатывают? Наше государство никогда не сможет гаишнику платить 10 тысяч долларов. Это значит, что реформировать ГАИ, МВД надо радикально. Просто совсем радикально. Вот этих людей отставлять от этой должности, нанимать новых, так, как делал Саакашвили. Конкурсы, очень жесткие условия существования, ежедневный контроль. При полном отсутствии коррупции в ГАИ каждодневный контроль. Ну вот, это единственный способ.

А.ГРЕБНЕВА: Вы немножко, да, ушли в сторону, безусловно, тоже важной темы реформы МВД. Но вы сказали перед этим про реформу власти, что политическая система не выживет, если она не реформируется. В каком виде она может реформироваться, потому что о целях, задачах на 2012-й год и Путин в интервью говорил, что все решим, и меня это заботит. Вот, как вам видится? Как они выплывут? Если они тоже...

К.БОРОВОЙ: Источник власти в нашей стране по Конституции – это народ. С одной стороны, это громкие слова. А с другой стороны, это обозначение механизма регулирования власти. Вот, в тот момент, когда что-то происходит не так и включен этот механизм, граждане начинают переизбирать эту власть.

А.ГРЕБНЕВА: Подождите. Но вы же сами сказали «3 года». У нас сегодня 2010-й на дворе. Значит, уже 2012-й будет позади, когда наступит тот апокалипсис, который вы предрекаете.

К.БОРОВОЙ: Ну, почему апокалипсис? Мы выживем, все будет в порядке. Там, я надеюсь, что у нас хорошо экспертированы граждане, знают, что бывает после бунтов. Я сейчас говорю о другом. О том, что вот этот механизм обратной связи, который регулирует саму власть, заставляет ее чуть-чуть улучшаться. Он выключен, нету средств массовой информации, которые скажут: «Владимир Владимирович, по-моему, вы посадили Ходорковского через несколько месяцев после того, как он сообщил вам, что ваш помощник взял у него взятку 300 миллионов долларов». И это начинает обсуждаться. И такого президента, конечно, никто не выберет, понимаете?

Сегодняшняя форма существования власти абсолютно самодостаточна. Вот, я искал, когда сюда ехал, какую-то метафору, образ. Вот, то, что сегодня происходит с нашей властью, оно очень похоже на власть такого лагеря, понимаете? Кум и его команда – вот это одно, а все остальные – заключенные, те, кто живут рядом с зоной, - это другое. Там начинается какое-то брожение.

Куму-то что важно? Подавить. Не важно, что 5 человек виновато. Подавить так, чтобы все остальные знали, что выступать против кума, против начальника лагеря нельзя. И поведение сегодняшней власти вот такое. Все: «Почему, зачем дубинки?» Потому что он – вертухай, кум, ему нужно задушить, задавить это брожение. Иначе эта форма существования власти и граждан невозможна, не выживает. Понимаете? Если он не задавит тех, кто выступает против его власти как любой руководитель зоны, значит, его снимут или убьют.

А.ГРЕБНЕВА: Это тюремная аналогия от Константина Борового. Продолжим разговор в эфире «Эха Москвы», телеканала RTVi после небольшого перерыва.

НОВОСТИ

А.ГРЕБНЕВА: Вторая часть программы «Особое мнение». Меня зовут Алина Гребнева и я беседую в студии с предпринимателем Константином Боровым. Еще раз здравствуйте, Константин Натанович. Ну, тут взбудоражились на SMS +7 985 970-45-45 наши слушатели и тут пишут: «О каких свободах вы говорите!» Валерий пишет: «Приватизация была сделана мошенническим путем», и так далее, и так далее. Припоминает вам и смертные, и не смертные грехи, что, по сути, чем вы отличаетесь, демократы 90-х от нынешней власти? Что тогда не смогли, а сейчас что-то хотите. А сейчас, вот, порядок и неубедительно, пишут.

К.БОРОВОЙ: Знаете, пример очень простой, который я привожу в таких случаях. Нет никаких сомнений, что у НТВ, когда им руководил Березовский, и у группы компаний, которые были вокруг, были собственные экономические интересы. И их политические позиции, позиции, там, Евгения Киселева зависели от этих интересов. Был Борис Абрамович Березовский, который влиял на Первый канал, был третий канал, четвертый, пятый, шестой. Они конкурировали.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, вы так и говорите. Не просто какие-то абстрактные свободы, демократии наступят в России, а что нам нужна конкуренция элит, политических, экономических.

К.БОРОВОЙ: Это и есть. Это и есть демократия. Конкуренция возникает в тот момент, когда есть правила. Правила демократические. И когда она исчезает, эта конкуренция, возникает то, что мы имеем сегодня.

А.ГРЕБНЕВА: А народ-то тут с какого боку? Как он вообще на все это может влиять?

К.БОРОВОЙ: Ну, я говорил уже об этом. Это, вот, 6 миллионов человек – это довольно много. Значит, 6 миллионов граждан России, которые были учеными, студентами, рабочими, директорами, главными инженерами. Они все получили право создавать предприятия и они их создавать начали. У меня есть хороший пример директора завода, который выпускал пылесосы (это еще Советский Союз). Ну, невозможно было существовать в условиях, когда цены были фиксированы. И он начал создавать предприятия, директор завода. Создавать маленькие предприятия. Стал довольно успешным предпринимателем. Это права не для элиты какой-то. Студенты, там. Вот тот молодой человек, который алюминий начал продавать и стал миллиардером, по-моему, он тогда студентом был. Я сейчас точно не помню. Студент, понимаете? И он получил это право. Попробуй сейчас студент открыть предприятие какое-нибудь там. Я, кстати говоря, сейчас перед тем как к вам попасть, пытался в какое-то кафе зайти. У вас тут 5 кафе закрыто за санитарные нарушения вокруг. Ну, не важно.

А.ГРЕБНЕВА: Не важно, да. Хорошо работают санитарные службы.

К.БОРОВОЙ: Они не работают, они зарабатывают – это большая разница, понимаете? Когда они работают и пытаются добиться какого-то результата, это одна история, одна стратегия, один механизм действий. А когда они работают для того, чтобы заработать... Потому что начальник этой санитарной службы, получая официально там 35 тысяч рублей, официально или даже меньше, привык жить на 680 тысяч рублей. Ну, привык, так сложилось. И он теперь может только зарабатывать. И единственный способ – избавиться от него. А это реформа власти, это то, что сделал Саакашвили очень тяжело. Клановые министерства. Вы представляете себе? Министерство, вот, глава клана семейного и министерство, и десятилетиями это все так существует, все родственники, все зарабатывают. Как это можно перестроить? Никак. Нужно уничтожать это и создавать новое, брать молодого человека с хорошим образованием, 24 лет или 27-ми, как министр образования был. Министр образования 27 лет. И этот человек совершенно свежими мозгами, не повязанный никакими обязательствами, не привыкший к тому, что ему нужно содержать его виллу в Испании и это стоит в год 50 тысяч евро, понимаете? Ему этого не надо и он ничем не связан. И он начинает реформу образования, реформу МВД, реформу, там, разведки, чего угодно.

А.ГРЕБНЕВА: Константин Натанович, но вы, тем не менее, живете в России, а не в Грузии, хотя там так все прекрасно и вам нравятся реформы.

К.БОРОВОЙ: Я здесь родился, я не выезжал из Москвы дольше, чем на 1 месяц. Это моя страна. Поэтому я хочу изменить ее. Это простой способ, переехать. Меня приглашали переехать в Грузию, там был большой проект информационный. Очень интересный. Но я не могу. Я хочу здесь все изменить.

А.ГРЕБНЕВА: Но что вы делаете? На площадь не выходите, словами поддерживаете, «Путин должен уйти» подписываете.

К.БОРОВОЙ: Нет, во-первых, это не единственный митинг, Стратегия 31, который был в России за эти 20 лет. Их было очень много. Почти во всех митингах демократических я принимал участие. Я создавал политические структуры, политические партии, я очень активное участие принимаю в политическом процессе. Надеюсь, что приму участие в создании новой политической партии, демократической. Я работаю.

А.ГРЕБНЕВА: То есть над этим идет работа?

К.БОРОВОЙ: Там, я не знаю, каждый день в блоге моем и Валерии Ильиничны, каждый день 2 раза в день в Живом журнале появляется наш ответ на интересные вопросы, которые нам присылают. Это транслируется через Facebook, через Twitter, это работа.

А.ГРЕБНЕВА: Но это тоже такая, закрытая система. Вас приходят читать те, кто и так уже настроен на те мысли и идеи.

К.БОРОВОЙ: Хочу вам сообщить следующее. У нас наш блог именно потому, что это система независимых блогов, очень высокий рейтинг.

А.ГРЕБНЕВА: Ну, сколько? 100 тысяч?

К.БОРОВОЙ: Да. В день. Это почти десятая часть от «Эха Москвы», десятая часть. Это очень много.

А.ГРЕБНЕВА: А от телеканала Первого, второго?

К.БОРОВОЙ: Ну, я бы с удовольствием выступал на Первом, втором телеканале.

А.ГРЕБНЕВА: Безусловно.

К.БОРОВОЙ: Другая аудитория, вы правы. У нас нет возможности транслировать нашу позицию, высказать нашу позицию простым людям. Ну, нет такой возможности.

А.ГРЕБНЕВА: Потому что эти простые люди не тянутся в сторону ваших людей. Потому что если было бы востребовано, у вас были бы миллионные рейтинги, там не знаю, 18 миллионов.

К.БОРОВОЙ: В Конституции США написана очень мудрая, мне кажется, вещь. Что они там, отцы-основатели объясняют, почему они создают новое государство. И там есть такая фраза, что народ, да, готов терпеть притеснения до тех пор, пока это терпеть можно. А, вот, когда уже нельзя, он восстает и имеет право на восстание. Сегодня народ готов терпеть притеснения. Так устроена вот это вот, такое, среднее общество. Ничего страшного, я никуда не спешу. Я еще молодой, я дождусь момента, когда мы будем судить Путина за Беслан, за Чечню, за эту вторую войну и за ЮКОС, и за многое-многое другое. Ему плохо, он моложе меня, он тоже доживет до этого момента.

А.ГРЕБНЕВА: Но тем не менее. То есть это не будет 2012-й год, поскольку он приближается? Пока все останется так, как есть? Там, не важно, Путин-Медведев, но...

К.БОРОВОЙ: Ну, вот, экспертные оценки говорят о том, что выборы 2012 года будут проходить еще в условиях...

А.ГРЕБНЕВА: Ну, не экспертные, а, вот, по вашим ощущениям? Как, вот?

К.БОРОВОЙ: По моим ощущениям, 2012 год – это время борьбы с этим режимом. Время, когда граждане будут осознавать эту ситуацию.

А.ГРЕБНЕВА: Уже начнут осознавать?

К.БОРОВОЙ: Да, они уже осознают, сегодня осознают. Это очень хороший повод начать разговаривать с властью жестче. Не так, как сегодня, там. Ну, кстати говоря, уже 200 человек. 10 декабря нас было 50 человек на площади Пушкина – это день прав человека. Уже 200 человек. А через некоторое время... Это процесс очень спонтанный. Через некоторое время это будет 2 тысячи человек, а потом, как в 1990 году, в 1991-м, 200 тысяч, полмиллиона на Манежной площади.

А.ГРЕБНЕВА: А за кем пойдут эти 200 тысяч? Вы сказали, что ваши симпатии не на стороне Лимонова.

К.БОРОВОЙ: Именно потому, что мои симпатии не на стороне нацистов и коммунистов, именно поэтому сейчас я не хочу, чтобы на моем горбу, на горбу демократических идей к власти могли прийти настоящие политические экстремисты. Такие как вот этот Левый фронт, такие как Лимонов. Не хочу. Я хочу, чтобы граждане – это моя обязанность сообщить гражданам, что не все те, кто выходят на Триумфальную площадь, не все они хотят свобод. Часть из них хотят не свобод.

Знаете, как это? Свободный человек хочет сделать всех окружающих свободными, а раб, ментальный раб хочет всех окружающих сделать своими рабами. Вот это очень большая разница. И я хочу, чтобы мои сограждане, мои коллеги по сообществу демократическому это понимали.

А.ГРЕБНЕВА: Спасибо большое. Это было особое мнение Константина Борового. Всем счастливо.