Артемий Троицкий - Особое мнение - 2010-11-26

Н.АСАДОВА: 19 часов и 8 минут в Москве, это передача «Особое мнение», сегодня с вами в студии я, Наргиз Асадова и представляю вам моего гостя – это музыкальный критик и журналист Артемий Троицкий. Здравствуйте.

А.ТРОИЦКИЙ: Здравствуйте.

Н.АСАДОВА: Давно вас у нас не было. Все ваши почитатели и слушатели радиостанции задают вопросы, где же вы так долго пропадали.

А.ТРОИЦКИЙ: У меня был гастрольный тур по Америке, я туда езжу каждый год, путешествую по разным университетам американским и читаю тамошним студентам лекции на английском языке. Ну, о нашей жизни, в основном, о музыке, о культуре, медиа и так далее. В этот раз у меня был интересный маршрут, то есть были такие места, куда меня до сих пор не заносило. Скажем, госуниверситет штата Огайо в городе Коламбус – самый крупный университет в штатах, 56 тысяч студентов.

Н.АСАДОВА: А все, наверное, думают, что Гарвард самый крупный.

А.ТРОИЦКИЙ: Нет-нет-нет. Это такие маленькие элитные, а это такие, народные университеты, для миллионов простых американцев. Да, Огайо, Индиана, Висконсин, все такое прочее. Выборы там пережил американские промежуточные. Надо сказать, был шокирован в некоторой степени и довольно неприятным образом.

Н.АСАДОВА: Ну, об этом, может быть, мы во второй половине передачи поговорим.

А.ТРОИЦКИЙ: Это вряд ли.

Н.АСАДОВА: Потому что вас не было очень долго, событий накопилось очень много. Очень много вопросов. Кстати, если у вас есть дополнительные вопросы помимо того, что вы прислали нам на сайт, то присылайте их на SMS +7 985 970-45-45. Также напоминаю, что у нас на сайте echo.msk.ru идет видеотрансляция нашего эфира. Ну и наша уже, наверное, полюбившаяся вам кардиограмма на сайте «Эха Москвы». Вы видите баннер «Голосуйте за слова» с фотографией Артемия Троицкого. И вы можете зайти и проголосовать за или против того, что говорит Артемий Кимович. Не за него как личность, а за то, что он говорит. Или против. И результат будет у нас на экране – вот я сейчас поверну вебкамеру так, чтобы было видно и нашим зрителям в интернете.

А.ТРОИЦКИЙ: Главное, чтобы это мне не было видно, да?

Н.АСАДОВА: Вам это не будет видно. Я могу только вам по секрету как-нибудь потом прокомментировать.

А.ТРОИЦКИЙ: Да нет, мне, на самом деле, пофигу, как будут за меня голосовать – я прекрасно знаю, что обычно, как показывает практика в нашей стране, голосуют не за тех и не за что нужно.

Н.АСАДОВА: Ну, посмотрим. Значит, сегодня самое, наверное, главное такое событие, которое все обсуждают активнейшим образом – это вручение премии Владислава Листьева Леониду Парфенову. И даже не то, что и вообще ему вручили эту премию (он стал первым номинантом этой премии), но то, с какой речью он выступил. Я позволю себе прочитать некоторые отрывки. Ну, в частности, «журналистские темы, а с ними вся жизнь окончательно поделились на проходимые по ТВ и не проходимые по ТВ». Дальше что касается нашей власти, да? «Рейтинг действующих президента и премьера оценивается примерно в 75%, в федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений, замалчивается до четверти спектра общественного мнения. На прореженной эфирной грядке любой овощ будет выглядеть фигурой просто в силу регулярного появления на экране». Ничего нового он нам с вами не открыл, но, тем не менее, давно мы не слышали таких речей. Насколько я знаю, в прямом эфире федеральных телеканалов не показывали речь Парфенова. Ну, естественно, она разошлась на цитаты в интернете. А как вы думаете, почему это сейчас стало возможно, вообще такая премия? Ее раньше не было, Парфенов ничего бы не получил 5 лет назад.

А.ТРОИЦКИЙ: По поводу премии ничего не знаю. Парфенов Леонид получил уже массу премий ТЭФИ и абсолютно заслуженно. Я так думаю, эта история получила такой резонанс, во-первых, потому что это Леонид Парфенов. А Леня, все-таки, как ни крути, это у нас один из самых талантливых людей на телевидении и один из самых блестящих профессионалов, если вообще не самый талантливый и самый блестящий.

Во-вторых, и это, наверное, даже главнее, Леня никогда не был ни фрондером, ни диссидентом. Он всегда был человеком очень аккуратным, осторожным, абсолютно стопроцентно, как бы, вовлеченным в корпоративный телевизионный бизнес со всеми его кодексами, моралями и этиками, и прочее, и прочее. Поэтому то, что Леня себе позволил высказывание такого плана... Да, по поводу того, что я его называю «Леней», это вы извините ради бога, это не какая-то такая фамильярность идиотская. Дело в том, что мы с ним, в общем, очень долгое время были близкими друзьями, и, кстати, он меня перетащил в 1994 году на НТВ и так далее. Ну, где-то последние лет 10 мы с ним встречаемся и общаемся значительно реже. Но опять же, просто потому, что жизнь у нас складывается очень по-разному. Но человек это мне очень хорошо знакомый, года так, примерно, с 1983-го. Близкий и родной.

Так вот. То, что это сказал Парфенов, это просто, как бы, достаточно шокирующая новость, в первую очередь для телевизионных чиновников. То есть понятно, если бы это сказал, ну, условно говоря, я, ну, это не произвело бы и сотой доли того эффекта, потому что от меня можно ожидать чего угодно. От Леонида Парфенова этого не знали. То, что он сказал, не вызывает у меня ни малейших возражений, за исключением одной-единственной фразы, когда он сказал, что вся вот эта ущербность нашего информационного и политического телевидения выглядит особенно заметно и рельефно на фоне каких-то там огромных успехов по части сериалов и развлекательных программ. Ну, по поводу сериалов тут я не большой специалист, я их не смотрю. То немногое, что я краем глаза замечаю, заставляет меня подумать, что если на сотню какого-то вот этого криминального и мелодраматического дерьма приходится один сериал типа, там скажем, «Школа» или «Ликвидация», то это еще не говорит о том, что мы стали снимать сплошные «Твин Пиксы», да? Ну, а уж насчет развлекательных программ, тут я специалист, тут я могу сказать, что никаких прорывов нет, даже и намеков на эти прорывы не имеется и могу привести пример.

Н.АСАДОВА: Мы обязательно приведем эти примеры, но только после рекламы. Напоминаю, что это особое мнение музыкального критика и журналиста Артемия Троицкого.

РЕКЛАМА

Н.АСАДОВА: 19 часов и 16 минут в Москве, у микрофона Наргиз Асадова и мой гость сегодня – музыкальный критик и журналист Артемий Троицкий. Раз уж мы затронули тему развлекательных передач на нашем телевидении, то вот вам вопрос от служащего из Москвы: «Добрый день. Видел вас на новогоднем концерте «20 лучших песен» в Крокус-Сити-Холле. Зачем вы принимаете участие в таких туфтовых мероприятиях?»

А.ТРОИЦКИЙ: Да, это были съемки новогодней программы Первого канала «20 лучших песен». Ведут, вот, Ургант, Цекало и, вот, Гарик такой, особо злостный юморист. И я туда пошел, ну, просто, во-первых, потому, что я человек любопытный. Мне вообще нравится из чистого любопытства, а, может быть, из социально-антропологического интереса бывать в самых разных, зачастую неожиданных местах. Во-вторых, я туда пошел, естественно, ознакомившись с тем, что мне там предстоит сделать и что прокомментировать. Я согласился там сказать несколько слов об одной единственной песне из всех, что там были представлены в этой самой двадцатке – это Вася Обломов «Еду в Магадан». Это, на самом деле, смешная песня. Если кто не слышал, то советую – посмеетесь. То есть это, конечно, не Нойз ЭмСи, там все по-доброму, такой типа комеди-рэп, но мило. Мило и совсем не бездарно.

Ну вот. По поводу развлекательных программ. Я могу тут сказать, что, конечно же, вся остальная подборка была абсолютно чудовищная, то есть это было все то же самое, то есть дежурный набор, Киркоров, Валерия, Меладзе, какие-то девушки. Раньше были Глюкоза или какая-то Диана, теперь Нюша и Зара.

Н.АСАДОВА: И Хрюша.

А.ТРОИЦКИЙ: В общем, анонимные какие-то персонажи. Еще более анонимные гёрлс-бэнды, бойс-бэнды. Очень было смешно наблюдать вот за чем. Обычно во всем мире идет инструментальная фонограмма. Ну, поскольку сложно воспроизводить на концерте, в том числе на телесъемке живой, скажем, оркестровый звук, да? Так что идет инструментальная фонограмма, но артисты, естественно, поют вживую – иначе нельзя. Здесь было все с точностью до наоборот: шла сплошная фонограмма вокальная, то есть мимика и жест. Никто там из всех этих многочисленных солистов звука не издал, кроме, разумеется, «спасибо», «привет», «вы самые лучшие» и «ура Первому каналу». Но при этом сидел в оркестровой яме эстрадно-симфонический оркестр и играл. То есть все вот эти струнно-смычковые группы какие-то там, саксофоны, трубы и так далее. То есть это было очень комично.

Я там сказал, надо сказать, на этой съемке все, что думаю по этому поводу. Что останется в эфире, я не знаю, потому что, к сожалению, я уже давно это правило для себя уяснил, общение с телевидением, если это только не прямой эфир, то это абсолютно как игра с наперсточником. То есть телевидение всегда тебя в результате обдурит. И ты мог сказать массу всего интересного, а оно при монтаже все повернет таким образом, что, естественно, они молодцы, а ты полный дурак. Вот, это происходит на всех программах, там, самые известные были случаи у Гордона, по-моему. Ну и здесь то же самое. Ну, ничего страшного. Я доволен, что сходил, по крайней мере, понял, что, на самом деле, никаких вот этих самых изменений в развлекательном вещании на нашем федеральном телевидении нет. Так что боюсь, что Леня тут выдал желаемое за действительное.

Н.АСАДОВА: А, вот, скажите, ответьте мне на такой общий вопрос. Вы вообще смотрите сейчас телевизор в России? Вообще, какова роль телевизора в России сегодня? У меня очень много знакомых журналистов или людей, которые социально активны, у которых вообще даже нет дома телевизора, потому что он не нужен, его никто не смотрит.

А.ТРОИЦКИЙ: Ну, я могу сказать, что у нас на даче нет телевизора и мы его там, на самом деле, не смотрим, поскольку всякие речки, сосенки и так далее намного милее.

Н.АСАДОВА: Ну, на даче – понятно.

А.ТРОИЦКИЙ: В Москве у меня есть телевизор, это старинный телевизор фирмы Nokia. Представляете себе?

Н.АСАДОВА: Нет.

А.ТРОИЦКИЙ: Фирма Nokia когда-то делала телевизоры. Это деревянный телевизор. То есть он мне дорог как реликвия, на самом деле.

Н.АСАДОВА: А еще с какой-нибудь целью вы его используете? (смеется)

А.ТРОИЦКИЙ: Я могу сказать, я смотрю программы новостей, но только в том случае, если что-то происходит. То есть, вот, всю вот эту вот баланду, всю эту информационную текучку я, естественно, смотреть не хочу. Ну, я, все-таки, 35 лет своей жизни прожил в Советском Союзе, мне сейчас 55 лет. Я прекрасно помню, что такое была программа «Время» и все такое прочее. Теперешняя программа «Время» практически не отличается от программы «Время» брежневского периода и значительно хуже, чем программа «Время», скажем, в конце 80-х – начале 90-х.

Ну вот. Иногда я смотрю информационные программы, как бы, таким вот целенаправленным сфокусированным образом, а также смотрю некоторые спортивные передачи. Я, к сожалению, упрекаю себя в этом, но ничего не могу с собой поделать. Я еще с 60-х годов фанат Формулы-1, смотрю это дело с тех самых пор, как полюбил покойного Джима Кларка. Вот. Так что Формулу-1 я смотрю, ну, иногда еще какие-то особо выдающиеся спортивные состязания. Больше не смотрю ничего, потому что, ну, мне просто жаль на это времени.

К сожалению, Россия – страна, как всем известно, с огромными расстояниями и большим количеством людей, которые живут в тех местах, где кроме телевизора вообще ничего нет. И это очень плохо. Я так думаю, что все нормальные люди, проживающие в Москве, Питере, в каких-то крупных областных городах – да, по идее, они должны были бы свои телевизоры просто-напросто взять и выбросить на помойку. Но при этом реально есть масса мест, которые не позволяют вообще ничем развлечься кроме как пинанием этого самого телеящика. И я так понимаю, что наша власть это прекрасно понимает и все это прекрасно понимают, и недаром зовут телевизор «зомбоящиком» и называют его там и психотропным оружием, и средством массового оболванивания, и прочим, и прочим. Могу со спокойной совестью, чистым сердцем присоединиться ко всем этим комплиментам.

Н.АСАДОВА: Чтобы закончить нашу тему с речью Парфенова, задам вам вопрос, который нам прислал в интернет Артемий Григорян, пенсионер из Москвы: «Премия Листьева, Парфенов и какими могут быть (ну, то есть он не стал уже уточнять, что за речь была), какими могут быть последствия лично для него после этой речи? Вы видели лица присутствующих». Кстати, вы видели лица присутствующих?

А.ТРОИЦКИЙ: Нет, естественно, я не видел лица присутствующих, тем более, что и сам не присутствовал. То есть если там находилась какая-то наша телевизионная номенклатура, то я думаю, что лица у них были безрадостные, потому что они сами все это прекрасно знают, сами эти люди прекрасно понимают, что они ради собственных карьер, зарплат и прочего, и прочего заключили договор с дьяволом. А дьявол, как бы, это наша власть и их информационная и вся прочая политика, и что они, вот, стараются максимально профессионально калечить наш народ.

Н.АСАДОВА: Думаете, изменит что-нибудь речь Парфенова для него самого?

А.ТРОИЦКИЙ: Ну, если бы все происходило еще несколько лет тому назад, то, во-первых, я не думаю, что Леня бы осмелился эту речь произнести, во-вторых, я думаю, что в этом случае последствия бы были. То есть вы знаете прекрасно, что Парфенова где-то там в начале нулевых годов от телевидения отстранили.

Н.АСАДОВА: Да-да-да. А что значит изменилось? Вот, я хочу, чтобы вы не пропустили этот момент. Вы сказали: «2 года назад он бы не сказал». А, вот, сейчас что случилось?

А.ТРОИЦКИЙ: Изменилось то, что на протяжении большей части нулевых годов у нас была вот эта вот густопсовая путинская вот эта вот безнадега. То есть не было вообще ничего, вообще была полная тишина и высокие цены на нефть. И корейские драндулеты, и каникулы в Египте, и все, и народ сидел и прекрасно себя чувствовал. Сейчас после кризиса и в том числе и в связи с тем, что, в общем-то, вся эта вертикаль расшатывается, поскольку имеется, по крайней мере, уже не одна вертикаль, а 1,5 вертикали – Путин там и пол-Медведева, да? – то сейчас, все-таки, ситуация чуть более динамичная и чуть более веселая, и более шаткая. Поэтому можно себе позволить многое из того, что несколько лет тому назад, я думаю, что кроме таких особо оголтелых себе никто не позволял. Поэтому я думаю, что Леня, в общем-то, он, конечно, очень сильно волновался, я так понимаю (это я просто по рассказам тех, кто видел). То есть это не то, что он дорвался, да? Вот, он хотел, наконец-то, сказать всем правду-матку и, вот, допустили его до микрофона и он это всем сказал. Нет, он, конечно, все прекрасно понимал и он мучился сомнениями и думал, а не навредит ли он, в том числе и себе, разумеется.

Я почему-то думаю, что нет, не навредит. Я не думаю, что после этой речи на него посыплются снова какие-то репрессии. Ну, в том числе и потому, что все люди, которые Леню знают, они понимают, что у него как у Иосифа Бродского его разногласия с властями носят, скорее, эстетический характер. То есть, в принципе, очень трудно быть умным, остроумным и талантливым человеком с хорошим вкусом, и при этом прислуживать тупой и бездарной власти. Вот, у Лени это как следует никогда не получалось, к счастью. Я надеюсь, что не будет получаться и в дальнейшем. В принципе, это не получается вообще ни у кого. Могут быть какие-то споры по поводу Никиты Михалкова, но я просто считаю, что это такой монстр, что, в общем-то, готов ему даже и в талантливости отказать.

Н.АСАДОВА: Поговорим еще об одной премии, скорее, антипремии, которую вы выдавали коррумпированным сотрудникам МВД 10 ноября. Майор Николай Хованский, один из номинантов, которому вы вручили премию, он был уволен из правоохранительных органов после скандального ДТП на Ленинском проспекте. Он написал письмо-претензию вам и призывает вас извиниться за распространение порочащей его информации и угрожает подать в суд на вас. Что вы можете сказать по этому поводу, прокомментировать как-нибудь?

А.ТРОИЦКИЙ: Вы знаете что? Я услышал обо всей этой истории – мне позвонили друзья и сказали, что в какой-то нашей бульварной газете, по-моему, «Твоя жизнь», там была опубликована эта самая статья с портретом майора Хованского, с моей фоткой и так далее, и говорилось о том, что он на меня подает в суд и так далее. Я очень обрадовался, потому что вот это чудовищное дело об убийстве двух женщин на площади Гагарина – его заминают просто с патологической настойчивостью. То есть сейчас это дело закрыли уже во второй раз – его очень хотят закрыть, замять и присыпать...

Н.АСАДОВА: Нафталином. (смеется)

А.ТРОИЦКИЙ: Каким нафталином? Комьями земли, разумеется. Похоронить его хотят. И я подумал, что если, на самом деле, на меня подадут в суд, это будет, возможно, последний, но, во всяком случае, очень хороший уникальный шанс, наконец-то, снова разрыть это дело. Если вы помните, я однажды в эфире «Эха Москвы» сказал: «Пусть Барков, которого я считаю убийцей этих самых двух женщин, пусть он подаст на меня в суд за клевету. Пожалуйста». То есть я как советский разведчик сказал, что готов принять огонь на себя. Просто потому, что я уверен в нашей правоте, но я думаю, что, к сожалению, из этого ничего не получится. Потому что, во-первых, совершенно там все это непонятно, чем-то я его оскорбил. То есть я просто назвал фамилию. Но дело даже не в этом. Я просто думаю, что как только...

Н.АСАДОВА: Вынуждена вас здесь прервать, потому что мы должны прерваться на рекламу и новости, а затем мы продолжим эту тему. Никуда не уходите.

А.ТРОИЦКИЙ: Давайте.

НОВОСТИ

Н.АСАДОВА: 19 часов и 33 минуты в Москве, у микрофона Наргиз Асадова, вы слушаете особое мнение музыкального критика и журналиста Артемия Троицкого. Напомню телефон для SMS +7 985 970-45-45, и также у нас на сайте echo.msk.ru идет видеотрансляция нашего разговора. Вот, вас спрашивает наш слушатель Андрей из Украины: «Чем закончилось дело Баркова? Следствие закончено. Вы забудете об этом?»

А.ТРОИЦКИЙ: Нет, естественно, не забуду. Продолжаю то, о чем я говорил перед рекламно-информационной паузой. Если майор Хованский окажется честным человеком и поможет нам разгрести это темное и постыдное дело, то я перед ним с удовольствием извинюсь и помогу материально, если он в том нуждается. Уж я думаю, что скинемся как-нибудь с ребятами. И буду вообще очень рад это сделать. Хотя, я почти уверен, что даже никакого иска не последует. То есть я думаю, что компания Лукойл быстренько отследила этот неожиданный информационный вывих и уже майору Хованскому прошли звонки и сказали ему, что нечего выпендриваться и давайте-ка решим дело полюбовно и все такое прочее. То есть не дадут. Я думаю, не дадут поводов вообще еще как-то это дело попробовать возобновить.

Но забывать мы не будем. Насколько мне известно, адвокаты работают, Федерация автомобилистов России тоже все это дело отслеживает. Так что рано или поздно (хотелось бы, чтобы рано), но вся эта сволота будет на чистую воду выведена.

Н.АСАДОВА: Напоминаю, что это особое мнение Артемия Троицкого. Вот, еще одно событие с вашим участием. Вместе с разными деятелями культуры вы обратились к мэру Москвы Сергею Собянину с открытым письмом. Значит, в нем вы призываете ввести цивилизованные рамки в практику совершения обряда жертвоприношений на Курбан-Байрам. Я процитирую документ: «Мы крайне удручены ситуацией, которая сложилась в последние годы в Москве. В дни празднования религиозного мусульманского праздника Курбан-Байрам в различных местах Москвы устраивается прилюдный забой жертвенных животных, который вынуждены наблюдать многие москвичи, в том числе и дети». С другой стороны, мы знаем, что Москве не хватает мечетей, количество мусульман в Москве растет, они все являются, многие из них, вернее, являются гражданами России, москвичами, людьми, которые платят исправно налоги. Как цивилизованно решить эту проблему, на ваш взгляд?

А.ТРОИЦКИЙ: Не, ну я думаю, что это 2 абсолютно разные вещи. Одно дело, мусульмане и мечети, а другое дело, вот этот самый кровавый праздничек. Говорят, что это традиционное, религиозное и прочее, и прочее.

Н.АСАДОВА: Говорят также, что нет места, отведенного для этого, поэтому они на улицах молятся, забивают животных.

А.ТРОИЦКИЙ: Значит, я могу сказать, что места можно, я так думаю, найти. Имеются места за городом, имеются, видал я мусульманские виллы с участками по нескольку гектаров – я думаю, для пары барашков там бы место обязательно нашлось. В общем, это отговорки формальные, на самом деле. Главное то, что я считаю, что не всем древним традициям вообще есть место в XXI веке. То есть, скажем, еще совсем недавно традициями в Европе были и публичные казни, и публичные порки, и всевозможные кровавые мероприятия на ратушных площадях. Это было еще в начале XX века. Сейчас это все выглядит абсолютной дикостью.

Значит, надо подумать о том, что, все-таки, у нас страна европейская, и Москва – это европейский город. Соответственно, если вы живете тут и хотите жить не только в мире, но и в гармонии с основной массой населения, то будьте любезны, соответствуйте каким-то этическим, да, в конце концов, и эстетическим даже, и гуманистическим требованиям большинства. То есть я абсолютно не против того, чтобы вообще эта традиция жила. Мне это не нравится, мне это абсолютно чуждо. Я видел это в Казахстане – это было ужасно. Это было ужасно и потом я по праву, там, какого-то почетного гостя – ну, это было, конечно, с моей стороны абсолютно наивно – но я вот этих жертвенных барашков... Я говорил: «Послушайте, ребята, вы это делаете в честь меня, я ваш гость, да? Вот, будьте любезны, не делайте этого». То есть, я думаю, что, скорее всего, барашков зарезали бы на следующий день, но хоть, там, чуть-чуть я им жизнь продлил.

Значит, если им это так важно, вот, проливать эту кровь невинных агнцев, пусть они это делают, но пусть они это делают таким образом, чтобы не вовлекать в это людей, абсолютно не причащенных ко всему этому. Не делать это прилюдно на улицах и при детях, и прочее, и прочее. То есть я не против традиций ислама, я против того, чтобы невольно, а, может быть, даже (я даже думаю, что, скорее всего) намеренно вовлекать в это какие-то содрогающиеся местные массы.

Н.АСАДОВА: Ответил ли на ваше открытое письмо Сергей Собянин?

А.ТРОИЦКИЙ: Я понятия не имею, ответил или нет. Я думаю, что устно, по крайней мере, ответил. То есть там шла речь, по-моему, о том, что он сказал, что это плохо и не надо этого делать и так далее. Но дело в том, что не я писал это письмо, но подписал я его абсолютно сознательно.

Н.АСАДОВА: А вы, кстати, уже успели составить свое мнение по поводу действий нового мэра Москвы? Там, снос палаток, борьба (то, как она ведется) с пробками?

А.ТРОИЦКИЙ: Я думаю, что результатов пока что нет. В общем и целом я, конечно, очень рад, что Лужкова скинули, поскольку он, ну, как, наверное, кто-то сказал, утратил чувство реальности. Как говорится в анекдоте про двух гаишников, «доверенность какую-то потерял».

Я думаю, что, по крайней мере, первые год-два будут какие-то улучшения. То есть пока что Собянин, я уверен, он будет очень стараться. К тому же он прекрасно знает, что отношение в Москве к Лужкову было, скажем так, двойственным, да? То есть одни его ненавидели и я в том числе, другие, скажем, очень многие пенсионеры – они его любили. Я постоянно слышал там какие-то разговоры «Вот, Юрий Михайлович-то какой был хороший, какой хороший. Вот, жена, стерва его сгубила», да? Ну, естественно, крайне наивные рассуждения. То есть понятно, что в паре Лужков-Батурина ведущим-то, кстати, в этом танго был Лужков, а не Батурина. А Батурина – так, ширмочка для понятно чего, да? Но тем не менее, многие его любили. Естественно, Собянину надо будет постараться, чтобы каким-то образом завоевать доверие, особенно доверие тех и кто, в принципе, критически настроен, и тех, кто будет ностальгировать по Лужкову. Поэтому я думаю, что поначалу будут какие-то хорошие дела и позитивные изменения, и все такое прочее.

Н.АСАДОВА: Вы их еще пока не ощутили.

А.ТРОИЦКИЙ: Год-два. Пока не ощутил. Я думаю, что никто не ощутил. Вот. Год-два, я думаю, будет неплохо, а потом, я думаю, человек войдет во вкус этого московского всевластия и пойдет примерно то же самое. Поэтому я считаю, что абсолютно необходимо, вот, всех мэров, особенно в таких суперхлебных местах как Москва ротировать абсолютно безжалостным образом, и не ждать даже 4-х лет, а ротировать их года через 2, то есть устраивать какие-то промежуточные выборы.

Н.АСАДОВА: Мы начали передачу с рассказа вашего о поездке в Америку, и будет, наверное, справедливо, все-таки, ответить на вопрос Ольги, нашей слушательницы: «Какой же был шок в США?» У вас одна минута.

А.ТРОИЦКИЙ: Шок в США был связан с так называемой Tea Party, Чайной партией, которая теперь фактически прибрала к рукам Республиканскую партию и которая, в общем-то, выиграла эти промежуточные выборы на местах. И это просто, это абсолютное мракобесие. То есть как я уже сказал в частном разговоре, на фоне Сары Пэйлин и еще там каких-то дядей и тетей из этой Чайной партии наш Жириновский выглядит просто интеллектуалом, утонченнейшим, образованнейшим человеком без малейших демагогических склонностей. Это, на самом деле, чудовищное, мракобесное такое американское христианское фундаменталистическое быдло, которое фактически повело за собой очень много народу, недовольных тем, что у власти негр, недовольных тем, что у власти демократы. Идут какие-то реальные реформы, которые посягают на какие-то правила вот этого самого американского молчаливого большинства. И больше всего меня, наверное, разочаровало то, как себя в этой ситуации повел Обама, который вместо того, чтобы им врезать, вмазать и так далее, сказать «Пока я президент, вот, сидите и критикуйте, но я буду делать свое дело, потому что я прав». Он стал извиняться, он стал как-то расшаркиваться и прочее, и прочее.

Н.АСАДОВА: Все понятно. Вот так вот за одну минуту Артемий Троицкий разложил по полочкам всю американскую политику. Мы вынуждены с вами попрощаться. Всего доброго, до встречи.

А.ТРОИЦКИЙ: Счастливо. Пока, Наргиз. Все.