Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2011-05-20
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте, это программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, и я приветствую в этой студии журналиста Леонида Радзиховского. Добрый вечер.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Здрасьте, Тань…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы меня напугали вопросом, каким-то совершенно всеобъемлющим, который звучал так: «Вы понимаете, что происходит?» Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, вот объясните мне вы, в чем символический смысл того, что свое последнее в жизни интервью вы берете именно у меня?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему это последнее? Вы что, верите, что завтра конец света?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я не знаю, но, во всяком случае, такая вероятность есть. Вот вы специально подгадали, чтобы последнее интервью в жизни брать у меня или нет?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если мы в таком духе продолжим эту программу, то это интервью действительно станет последним в моей жизни (смеется), во всяком случае, в карьере на «Эхо Москвы». Поэтому я вас попрошу вернуться к новостям сегодняшнего дня…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: То есть, завтрашний день сам разберется с собой, вы имеете в виду?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Безусловно. Не надо загадывать…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вы фаталист?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, да, да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, хорошо.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Систему ПРО…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А я думал, поговорим не о какой-то дурацкой системе ПРО, а о жизни.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Она не дурацкая. Вот российские военные внезапно начали опять волноваться из-за системы ПРО. И замглавы генштаба, между прочим, сказал, что после 2015-го года система ПРО будет в состоянии сбивать российские межконтинентальные баллистические ракеты. А начальник генштаба Николай Макаров сказал, что вообще не верит заявлениям США, будто России нечего бояться американской ПРО в Европе. Если проблема не будет решена, то это может привести к новой гонке вооружений. Что это генералы наши вдруг так?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А я не верю генералу Макарову, понимаете? Вот он не верит заявлениям американцев, а я не верю генералу Макарову.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И что делать?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ничего. Вы спрашиваете мое мнение, я вам отвечаю: я не верю генералу Макарову.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, а почему вдруг такие заявления сейчас? Вроде, все было в порядке?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть, на них тоже действует конец света, они решили под занавес сказать все, что у них наболело на душе за эти годы. Терять-то нечего, понимаете? Тут уж, как говорится, все начистоту…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, весь наш сегодняшний эфир будет происходить исключительно...
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: По простоте, все по-честному.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … из того, что завтра конец света, поэтому давайте уже…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Поздно что-либо скрывать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … всю правду зарубим…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Точно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … и генералы это понимают и тоже говорят…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Режут правду-матку про то, что будет после конца света, в 15-м году.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но они-то заглядывают хотя бы в 15-й год.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, уж я не знаю, как они умудряются. Что вас волнует, Тань? Ну, деньги им нужны, ну, что-то им говорить надо, ну, говорят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, может быть, они так отреагировали на слова Дмитрия Медведева, который на своей пресс-конференции, которая была на этой же самой неделе, тоже затронул тему ПРО и так, в общем, американцам пригрозил?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Пригрозил, пригрозил он им серьезно, затряслись суки, небось, в своем Пентагоне, зубами закляцали.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Наверняка.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, вот. Ну, видите, в чем дело: может быть, они так отреагировали на слова Медведева, может быть, Медведев так отреагировал на слова Макарова – не мне судить, кто на что реагирует. Свое мнение по поводу американских угроз я имел честь в этой студии раз пятьсот формулировать. Могу в пятьсот первый.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Перед концом света-то не жалко, наверное.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, абсолютно. К сожалению, даже перед концом света моя позиция по этому вопросу ни на микрон не изменилась. В начале 90-х годов, когда, по мнению и генерала Макарова, и адмирала Макарова, и всех прочих, Россия лежала в руинах, проклятые 90-е… ну, помните? Лихие 90-е, и ничего у нас не было. Вот. В это самое время, действительно, американцы нанесли по нашей территории несколько ракетно-бомбовых ударов, захватили наши нефтяные прииски, нефтяные скважины, золотые прииски, потребовали газ, лес, все наши природные богатства. А в начале 2000-х мы с большим трудом ответными ракетно-бомбовыми ударами отбили наше национальное богатство. Такова, видимо, картина мира в головах профессиональных российских патриотов. Но моя картина мира несколько другая. Россия была слаба, чертовски слаба, я бы сказал. И в этой время она, голубушка Россия то есть, проводила полнейшую приватизацию своего драгоценного газонефтяного комплекса. И ни одного американского инвестора – подчеркиваю – ни од-но-го, равно как и европейского, и вообще никакого иностранного инвестора сюда не пустила. Что же по этой причине сделали коварные империалисты? Нанесли по ослабленной России ракетно-бомбовые удары, угрожали таковыми ударами, взяли нас железной рукой за горло, чтобы задушить голодом? Нет, тихо-мирно уелись-умылись, ни на что не претендовали, ничего не захватывали. Отсюда вопрос: так с какого же бодуна, когда Россия была слаба и приватизировала свои несметные богатства, и они все это съели, так с какого же бодуна, когда Россия-матушка сильна как никогда, имеет сразу две головы во главе себя, плюс еще Макарова, плюс еще многих других макаровых, с какого же бодуна они сейчас-то будут нам угрожать ракетно-бомбовыми ударами и так далее? Непонятно, нелогично. Кроме того, Владимир Владимирович, выступая в Государственной Думе, сообщил, что до 2020-го года российское государство планирует потратить на закупки военной техники – только на закупки военной техники без строительства и расквартирования войск, без зарплаты офицерам и так далее и так далее – планирует затратить, сколько бы вы думали, дорогая Таня? Угадайте.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сто пятьсот миллиардов. Как всегда.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Хе-хе-хе-хе. 20 триллионов рублей.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Я почти столько и сказала.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Сто пятьсот миллиардов и 20 триллионов? Ну, вы щедры.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, сто пятьсот – это значит, что примерно…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Что 20 триллионов, я понимаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … примерно 20 триллионов. Ну, то есть, много, очень.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, не много очень, а, подчеркиваю, 20 триллионов рублей. Как сказал сам Владимир Владимирович…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вообще, на самом деле у любого простого гражданина даже один триллион, он не может даже приблизительно вообразиться…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Легко! Пусть он предположит, в какой больнице под охраной этих 20 триллионов в виде ракет и водородных бомб он будет лежать в коридоре, и судно из-под него никто не вынесет, потому как деньги, потребные на вынос суден, уходят на охрану этих суден от американского империализма. Вот и все.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас сделаем минутный перерыв и продолжим.
РЕКЛАМА
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение». Леонид Радзиховский. Сейчас еще пару десятков триллионов посчитаем…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я просто хочу сказать для интересующихся триллионами граждан, что по военным расходам Россия находится на третьем месте в мире после Соединенных Штатов и Китая, а по расходам на науку, например, которая так сильно волнует российское руководство, находится даже не в первой десятке. Я имею в виду абсолютные цифры. Если же брать… да, и по здравоохранению даже не в первой десятке. Опять же, если брать абсолютные цифры. Если же брать по расходам на душу населения, то из больших стран Россия находится на втором месте, впереди нее только мировой жандарм Соединенные Штаты Америки. Ну, и так далее. То есть, просто к вопросу о том, что зря генерал Макаров так волнуется о гонке вооружений. Гонка, если верить Росстату, довольно активно уже идет. Ну, можно, конечно, ее усилить…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … и развалить окончательно страну, как развалили в свое время Советский Союз благодаря слишком сильной его защите…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Просто странно: вроде только-только начали чуть-чуть дружить с Америкой, а вдруг…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это кто начал? Вы?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Перезагрузка у нас.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: У кого, у вас?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У Обамы с Медведевым.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я не знаю, какая у Медведева с кем перезагрузка…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все вранье опять? Почему накануне конца света я выясняю, что, оказывается, нет никакой перезагрузки?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я ее не заметил, может быть, вы заметили, я – нет. Слово «перезагрузка» я знаю. Я даже знаю, что такое в компьютере перезагрузка. В чем проявилась перезагрузка наших отношений с Америкой, я не понял. Как мы отправляли туда лучшие умы России – впрочем, они сами туда отправлялись – до перезагрузки, так и сейчас отправляем. Как по телевидению оставшиеся в России умы: Шевченко, Проханов, Кургинян, объясняют, что все наши несчастья от Америки, как объясняли, так и сейчас объясняют. Как народ верит в американский заговор – верил, так и верит. Как Путин объяснял, что он лучший друг Буша, так Медведев объясняет, что он лучший друг Обамы. Так что, я не знаю, в чем перезагрузка. Как нам американцы не угрожали, так и не угрожают. Как мы им не угрожали, так и не угрожаем. В чем перезагрузка?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про США вам еще тогда одну новость. Дело в том, что в Сенат США внесен расширенный проект закона о санкциях против российских чиновников, которые ответственны за нарушение прав человека. Это такой расширенный вариант списка Кардина. И надо сказать, что вот в Госдуме уже успели назвать это таким устаревшим приемом по очернению России.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, сволочи американцы, убили Магнитского. Им ведь никого не жалко. Понимаете? Убили Магнитского, чтобы потом свалить это на Россию и прессовать российских чиновников. Это люди без чести, без совести.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Безобразие. Кстати, Дмитрий Медведев тоже там как-то странно прокомментировал дело Магнитского. Вроде как сказал, что и иностранные граждане не чисты на руку. Это, наверно, привет Браудеру был такой пламенный.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да, был такой, сначала сын, кстати, основателя американской коммунистической партии. Одно слово, экс-коммунист – чего от него ждать? Долго рассказывал этот Браудер, как в России все замечательно, хорошо, прекрасно. По-моему, уже и Магнитского-то похоронили, а Браудер все ныл, до чего ж в России хорошо. Потом Браудеру конкретно объяснили, сколько он, Браудер, стоит на белом свете – тут он запел другую песенку. Ну, дело житейское.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть, с Америкой все совсем плохо, и конец света нам не поможет…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, почему совсем плохо? С Америкой как было, ровно так и есть. Вот слова меняются, суть не меняется за последние 20 лет ни на микрон. Как было, так и есть.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А насколько вообще эффективны вот такие санкции против чиновников? Ну, там, визу не давать…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Хотите поехать за границу? Вы, Таня, отдохнуть.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: И они.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну и что, у них денег зато, знаете сколько (смеется).
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: И что толку-то? Жрать их?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так они могут, не знаю, там… в Египет съездить.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не хочут. Не хочут. Во Францию хочут.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, то есть, действенный такой… правильно делают американские сенаторы…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Еще раз спрашиваю: вы хотите, вы хотите поехать за границу, в хорошую заграницу, в Европы? Хотите? И они хотят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я в тюрьме зато никого не уморила.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Поэтому вы можете поехать, а им несколько труднее. Но вы не волнуйтесь, никакие санкции против них не действуют…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … господин Кардин может трындеть, сколько его душе угодно. Ну, почему, я не знаю. Никакие санкции против никаких российских чиновников, кроме как в распаленном воображении группы журналистов, не действуют. Все прекрасно ездят, прекрасно со всеми общаются, покупают там недвижимость в больших количествах. Вот у меня знакомец в Нью-Йорке, там его родственники недвижимостью торгуют. Еще при жизни Юрия Михайловича Лужкова рассказывал: приезжают чиновники…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он и сейчас, слава богу, жив.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я имею в виду политическую жизнь. Приезжают московские чиновники и такие покупают квартиры… Я говорю: «Назови фамилию». Он говорит: «Забыл».
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, помнил, но забыл внезапно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Бывает.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как же так, ну, почему? Вот на Западе все все время говорят: надо соблюдать права человека, как же так, надо, надо, надо, надо. А сами им квартиры продают.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, а кто им мешает? Говорят. Разве они перестали говорить? Они говорят: надо соблюдать…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, ну, кушать им самим тоже хочется.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я думаю, что… они ведь тоже люди, продавцы квартир, девелоперы тоже люди, у них тоже есть права.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Безусловно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: У них есть право продать квартиру хорошему покупателю. Кто смеет лишить честного западного девелопера, девелопера, такого права? Никто не смеет, никакой Магнитский не смеет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А зачем тогда все эти громкие сотрясания воздуха, заседания Сената?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А зачем мы с вами тут сидим, Тань?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне зарплату за это платят.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Точно! И им.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Прекрасно. Они что, не могут по другой теме что ли высказаться?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Могут, они высказываются…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что им дались российские чиновники-то, которым чихать на эти санкции?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Они по многим темам высказываются. Языки-то у них во рту есть. Бля-бля-бля, трен-трен-трен, бля-бля-бля, трен-трен-трен…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В общем, никакой разницы между Российской Госдумой и американским Сенатом, никакой.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Огромная.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все просто говорят-говорят, говорят-говорят…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ог-ром-на-я.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … а эффекту ноль.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не-е-ет, огромная разница.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, объясните, какая?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В российскую Госдуму депутатов назначают, в американский Конгресс конгрессменов выбирают.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Принцип попадания исключительно, да, разный, согласна.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Первый момент. Второй момент. Российская Госдума, как официально заявлено, не место для дискуссий. Западные парламенты аккурат то самое место – большая разница. Третье. Ежели вы гражданин какого-нибудь российского города, то до своего депутата вы дописаться… писать можете, дописаться не можете. А если вы живете в каком-нибудь маленьком городишке в штате Миннесота, то вы левой ногой свяжетесь со своим конгрессменом, напишете, а если ответа от него не получите, устроите скандал и сильно ему подгадите. Поэтому он, сукин сын, вынужден не на Магнитского, а вот на вас, гражданина маленького городишка в штате Миннесота, так или иначе, ориентироваться. А, естественно, депутат российской Государственной Думы положил с прибором на своих так называемых избирателей, ибо его избиратели находятся совсем в другом месте. И он это знает, и избиратель это знает. А?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все-таки как-то получше.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, уж не знаю, получше или похудше – разница есть. Вы сказали, разницы - нет, я говорю: разница - есть. Видна невооруженным глазом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть обратная связь.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Есть. Не всегда она к пользе дела, потому что избиратели, как сказал Черчилль…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тоже разные бывают.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Точно. Как сказал Черчилль, чтобы оценить прелести демократии, достаточно пять минут поговорить с любым избирателем. Поэтому, избиратели разные бывают, но наши избиратели могут рассказывать…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Самые избирательные избиратели в мире.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … могут рассказывать о своих проблемах своей жене и маме. А американские избиратели могут рассказывать своему конгрессмену. Вот в этом разница.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сочувствую американским конгрессменам. Давайте вернемся в Россию…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Давайте.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Медведев подписал указ, и предписывает этот указ Минюсту следить за правоприменительной практикой суда. И вот решения Конституционного суда, Европейского суда по правам человека, других судебных инстанций, они должны изучаться для того, чтобы корректировать российское законодательство. Хорошее начинание? Правильное?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ве-ли-ко-леп-но-е.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Похвалите Дмитрия Медведева.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Хвалю. Я говорю, ве-ли-ко-леп-но.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Толк будет какой-то?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Неть.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Потому как сроки не обозначены - раз…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Завтра конец света, не успеют (смеется).
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Во-первых, не успеют до конца света, во-вторых, не успеют до конца кондиции Дмитрия Анатольевича, в-третьих…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что, после кондиции Дмитрия Анатольевича тоже все закончится и…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … отчего же-с?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … новый закон утратит действие свое?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Новый кондиционер начнет шуметь по-новому и гнать новые волны, понимаете? Кончится одна кондиция, и новый кондиционер зашумит совершенно в другом направлении. А главное, в замечательном и благом порыве Дмитрия Анатольевича никак не объясняется, каким образом учитывать решения западных судов. Ну, прочли – и что? Как учитывать? Следовать, или делать наоборот, или перпендикулярно, или прочесть и вздохнуть: «Да, действительно» – и пойти дальше. Что делать-то? Ну, вот лежит эта бумажка, ну, прочли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Постарались улучшить законодательство.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Точно. А как? Репу почесали и сказали: «Да, интересное начинание».
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Поправки можно принять.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Какие? Вот об этом ни вы, ни я, ни Дмитрий Анатольевич ничего не сказали. Соответственно, наши судьи, которые не знают, как учитывать… им сказали: «Учитывайте». Они ответят: «Учли». Каким образом? Прочли. И что? Ничего, репу почесали и дальше пошли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, вы сомневаетесь в том, что Минюст сможет как-то толково исполнить этот указ президента?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, я не сомневаюсь.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы уверены, что он не сможет толково…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Уверен, абсолютно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Откуда у вас такое неверие в Минюст?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В Минюст я верю…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Господин Коновалов тут недавно даже сказал, что в деятельности Навального есть свои позитивные моменты.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А вот я этих моментов вижу значительно меньше, чем господин Коновалов. Но дело не в этом. В Минюст я верю, я просто верю в то, что у нас система такая, что по кусочкам решения западных судов перенести в нашу систему нельзя. Ну, вот вам простой пример. Видный французский чиновник был оклеветан эмигранткой из Гвинеи Бисау, которая сообщила, что он ее пытался изнасиловать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это вы мне так историю Доминика Стросс-Кана пересказываете?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно точно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В своем видении, разумеется.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, почему же, в общеизвестном. Его…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … пока еще не доказано, что на его оклеветала.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да… а, я сказал слово «оклеветала»? Сообщила.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сообщила.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот. Представляете? Приезжая из Киргизии сообщила, что министр финансов Российской Федерации, или, чтобы не конкретизировать данного видного чиновника, председатель Центробанка Российской Федерации, или министр внутренних дел Российской Федерации…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, неважно. Высокопоставленный чиновник.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Высокопоставленный чиновник Российской Федерации, выходя из ресторана, набросился на нее, затащил ее в мужской либо в женский туалет и заставил заняться оральным сексом. После этого этого видного чиновника Российской Федерации в тот же самый день и час поймали, арестовали, надели наручники, отправили в тюрьму, где сидят мелкие торговцы наркотиками, бомжи, убойцы, грабители. Правда, в отдельную камеру посадили. И держали там аккурат неделю. Вот когда у нас будет такая система, то тогда советы западных судей очень хорошо к нам подойдут. Когда у нас в газетах будут рассказывать обо всех любовницах, практикантках и не практикантках наших президентов, когда мы узнаем… вот президент Миттеран имел вторую семью, и об этом знала и узнала Франция. А, допустим, губернатор Калифорнии господин Шварценеггер долго скрывал, но потом открыл…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В общем, вам нужны все подробности личной жизни чиновников для того, чтобы больше не консультироваться с зарубежными судами, так?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Мне абсолютно ничего не нужно, я просто хочу сказать, что у них – одна система, у нас – другая система. И механическое перенесение элементов из системы А в систему Б так же невозможно, как мне невозможно снять с вас ожерелье и повесить себе на шею. Технически это сделать можно, но практически это будет выглядеть очень странно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это точно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот точно так же странно будет выглядеть механическое перенесение маленьких элементов из системы А в систему Б. Они в принципе по-разному устроены.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще и для здоровья опасно. Сейчас сделаем несколько минут перерыва, никуда не уходите.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, в гостях у меня Леонид Радзиховский. Не забывайте про трансляцию сетевизора, кардиограмму эфира и смс +7-985-970-45-45. Тут, кстати, вас по смс поправляют, что каденция, а не кондиция.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Передо мной тут лежит бумага…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я-то была уверена, что вы специально сказали «кондиция», дабы еще больше унизить президента.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Гусман просил передать: не кондиция, а каденция. Я не знаю, Юлий ли это Соломонович, или Михаил Соломонович, вот тут не написано, который именно. Но мне почему-то хочется думать, что это Юлик. Юлик, я ошибся, прости меня, пожалуйста. Я надеюсь, что простит меня и Дмитрий Анатольевич, который, наверное, нас слушает. Но, в сущности, я был прав. Потому что я хочу сказать, что в ходе своей каденции Дмитрий Анатольевич задает новые кондиции для нашей страны, а в некотором смысле является даже таким большим кондиционером, который очищает и озонирует все наше большое политическое пространство. И в этом смысле…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Подсушивает так немножко.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: А?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Подсушивает еще так немножко.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это уж кто как понимает. По мне, так озонирует.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: И, следовательно, его каденция является, лично для меня, во всяком случае, очень вдохновляющей кондицией. Так что, вот я так бы понял… но, в принципе, за замечание, считаю, Юлия Соломоновича, я ему от всей души благодарен.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы начали с вами про Стросс-Кана, давайте уже как-то поближе к делу. Очень интересный…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Что вы имеете в виду, Таня?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Совсем не то, о чем вы…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: О чем я что?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О чем вы подумали.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я ни о чем не подумал, только спросил.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень интересные результаты интернет-опроса. Портал «Суперджоб» провел опрос, и 78% россиян в истории со Стросс-Каном видят заговор.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Естественно, как и во всех историях в мире. Не токмо, что 78, а 99 процентов россиян везде видят заговор. Странно было бы не видеть его в истории со Стросс-Каном.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы видите здесь заговор?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я вижу в этом…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы так лихо вначале сказали, что она его оклеветала…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я вижу в этом знаменитую песенку.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Надеюсь, она приличная.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». Вот меня Стросс-Кан восхищает, понимаете? 62 года, 40 лет сидения на кресле, и никакого застоя в малом тазу. И вот эта прыгучесть такого французского козла, или жеребца, или петуха, галльский петух, великолепная прыгучесть…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я думаю, сейчас, если бы он знал, как вы его называете, он был бы просто сражен такими комплиментами… (смеется)
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Эта прыгучесть великолепного галльского петуха вызывает у меня чувство восхищения…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В смысле, что он на метр восемьдесят прыгнул?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В смысле, что он вообще прыгнул на абсолютно незнакомую женщину. Это великолепно, понимаете? Я… единственный вопрос, который я бы ему задал, если бы была такая возможность: стоил ли этот кайф всех последствий? Но я думаю, что как настоящий мушкетер, Стросс-Кан бы ответил, что кайф не в результате, а в порыве. Вот это, действительно, достойно, это… Таня, вы торчите от такого мужчины, скажите честно?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, скажу вам честно, нет.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конкретно Стросс-Кан мне совершенно не нравится.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, вы…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Впрочем, я…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … вы потеряли всякий драйв…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … не уверена в том, что обвинения в его адрес справедливы.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Обвинения или комплименты? Давайте разберемся.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Комплименты – то, что он козел и петух? (смеется)
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В том, что в 62 года, в 62 года затруханный чиновник, который имеет секретарш…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это очень крутой чиновник, я хочу сказать…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Очень круто затруханный чиновник…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кандидат в президенты, практически.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вот! Послал все, как Пугачев. Помните «Капитанскую дочку»? Что Пугачев говорит Гриневу? Когда встретились орел и ворон….
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы совсем комплиментарно уже как-то…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ворон, значит, сто лет питался мертвечиной, а орел поклевал мертвечину раз, поклевал два и сказал: «Нет, брат ворон, напьюсь лучше живой крови, а там что Бог даст». Вот так и Стросс-Кан: пролил сразу живую сперму, а там – что Бог даст. То есть, если это действительно…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как Билл Клинтон.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не-е-ет, извините, Билл Клинтон никого не насиловал. Билл Клинтон имел…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Стросс-Кан, может быть, тоже пока еще…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: … Билл Клинтон…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … не доказано, что вы цепляетесь к мужчине?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не, минуточку. Билл Клинтон имел маленькую скромную практикантку, с которой он договорился – это скучнейшая буржуазная история, в которой нет ни драйва, ни риска, ни порыва – ничего. Стросс-Кан рискнул всем своим, за 40 лет заработанным, положением… если это правда, если это правда. Если же это не правда, то это выяснится элементарно. Берется, как известно, анализ биологических препаратов, и если эти препараты, то есть, семенная жидкость принадлежит Стросс-Кану, то, следовательно, нечто было. Если же не принадлежит Стросс-Кану, то, следовательно, ничего не было, и это был случай глупейшей и наглейшей клеветы. И если эта женщина сумасшедшая, то есть, оклеветала просто так без всякой на то причины незнакомого человека, то, я надеюсь, что она сядет, хотя и не на 74 года, но на некий срок. Кстати, хотел бы обратить внимание на такую историю. За попытку изнасилования в Америке дают… грозят дать 74 года тюрьмы. А в Германии недавно за такой пустячок, как соучастие в убийстве двадцати тысяч человек дали целых 5 лет тюрьмы. Это к вопросу о мере правосудия в разных странах. Или в целом…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там свои нюансы в немецком процессе. Сейчас, давайте, в дело Демьянюка не будем….
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Да.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … углубляться…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Просто меня поразило это сравнение. Так вот, если это правда, то она очень быстро выяснится. Как я понимаю, просто путем анализа биологических препаратов. Если это не правда – точно так же.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Подождем, что скажет суд.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Если это не правда и скажут, то тогда плохо дело Саркози. Потому что, хотя очевидно, что он здесь ни при чем, потому что не такой уж он идиот, чтобы так… ну, вот такую глупейшую историю без всяких доказательств устроить. Тем не менее, все будут грешить, конечно, на него. Вот. Но здесь есть еще один момент на самом деле, о котором я хотел бы сказать. Смотрите, если это правда, на самом деле, то мы сталкиваемся с очень интересной историей. Очень крупный, очень солидный западный чиновник, по сути дела, просто обыкновенный безбашенный отморозок. То есть, человек, склонный к насильственным преступлениям просто так. Это, вообще говоря, поведение немотивированного уголовного баклана.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вам российских товарищей как-то не перечислять никаких?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это вы о ком?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, ну, разные бывают.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, разные бывают… не понял, о ком вы говорите. Значит, это поведение, еще раз подчеркиваю…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, вы считаете, что высокопоставленные чиновники не могут, случайно совершенно, оказаться…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Насильниками.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … безбашенными отморозками?
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, не знаю, там… убийцами…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я считаю, что высокопоставленные чиновники, на то они и высокопоставленные, что он полз 40 лет, шаг за шагом карабкался на эту высоту, и, по идее, он должен быть осторожным… да, конечно, у него есть любовницы, проститутки, секретарши, практикантки – без вопросов. Но это осторожный аккуратный взвешенный буржуа. Ответственный. При этом заметьте, что он полз не так, как у нас, а он полз в условиях открытой соревновательной политики, свободной прессы, независимого суда и так далее. Значит, вдруг выясняется, что независимый суд, политическая конкуренция, свободная открытая пресса абсолютно не работают в том смысле, чтобы отсекать при продвижении наверх просто насильников и безбашенных бакланов. Более того...
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там надо тесты с психологами какие-то устраивать?..
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Уж я там не знаю, какие нужны тесты, но вот эта система…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как переаттестация в полиции.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Для этого, вообще говоря, чтобы отсекать безбашенных бакланов, придумана политическая конкуренция, - еще раз говорю, - свобода слова и независимый суд. Как выясняется…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но она там есть.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Это там все есть, великолепнейшим образом. И великолепнейшим образом это так работает, что на самый верх проходит безбашенный насильник и баклан, абсолютно не считающий последствия своих ходов, более того, через полгода этот человек мог получить ядерный чемоданчик. Вот с такой психологией…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, подождите, еще пока непонятно, все так или не так…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Минуточку, дайте договорить. Вот с такой психологией безбашенного баклана, имея ядерный чемоданчик, может быть, от желания кого-то изнасиловать, он бы этим чемоданчиком размахивал. Это один вариант. Второй вариант. Стросс-Кан ни в чем не виноват. Это аккуратный, взвешенный, осторожный буржуа, который имеет своих тихих любовниц, никого не насилует, ничем не рискует и не идет на такое отмороженное поведение – прекрасно. Но в таком случае, действительно, а не только в головах распаленной российской публики, существует заговор против него. Правда? Правда. Вопрос: кто же мог организовать такой заговор? Велика вероятность, что заговор организовали его конкуренты. То есть, высший бизнес, политические чиновники Франции или Европы. И тогда мы приходим ко второму, еще более неутешительному выводу…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Надеюсь, мы в минуту успеем его уложить.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Высшие бизнес политические чиновники в Европе просто шантажисты и уголовники…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И тоже отмороженные…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Отмороженные уголовники, которые действуют чисто бандитскими методами против своего… не против бен Ладена…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В любом случае, кто-то – отмороженный бандит.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Получается, что так.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это ужасно.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не против бен Ладена действуют бандитскими методами, а против честного легитимного чиновника, чтобы просто не пропустить его наверх. Что же это такое, господа хорошие? Остается один вывод: и Стросс-Кан не виноват, и заговора не было, а просто виновата эта дура-уборщица, которая решила развести клиента на деньги и заварила кашу, размера которой сама не предвидела. Вот единственный спасительный вывод.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Удивительно сейчас вы выстроили историю…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Не я…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, не вы. Стросс-Кан и горничная выстроили удивительную историю. Спасибо большое Леониду Радзиховскому за его особое мнение. Завтра конец света, Леонид… (смеется)
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Вы мне это сообщаете?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … не буду говорить, что я прощаюсь с вами до следующей недели…
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, нет…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: … вдруг, не доживем. Всем счастливо, большое спасибо.