Николай Сванидзе - Особое мнение - 2011-06-10
С. БУНТМАН – Добрый вечер. Сегодня Николай Сванидзе у нас всегда как полагается. Составляйте кардиограмму, каждую минуту можете выражать свое отношение, положительное или отрицательное к тому, что говорит Николай Сванидзе. Смотрите вы нас по Сетевизору, где один из кадров это кардиограмма. Два других это мы с Николаем Карловичем. И можете посылать нам sms, твиттер под рукой. Убили Юрия Буданова сегодня, в общем, недалеко от центра Москвы. Кто убил, что убил, уже составлен фоторобот. Приходит несколько первых, вторых, третьих мыслей.
Н. СВАНИДЗЕ - А что про фоторобот.
С. БУНТМАН – Полиция составила фоторобот. Говорят, что за рулем вроде бы машины сидел человек…
Н. СВАНИДЗЕ - Даже непонятно, мужчина, женщина.
С. БУНТМАН – Некто в куртке с капюшоном. Несколько приходит версий, очевидные, менее очевидные. Наверное, тебе тоже пришло.
Н. СВАНИДЗЕ - Естественно, тут все версии я думаю, примерно всем людям одни и те же приходят в голову. Мне, например, ясно было, что этим может завершиться. Потому что когда человек сделал то, что сделал Буданов, невозможно под землю спрятаться так, чтобы тебя вообще нельзя было найти. Это нереально. Значит, могло завершиться так, как завершилось. Кто это сделал, неизвестно абсолютно, можно только гадать.
С. БУНТМАН – Но с большей или меньшей вероятностью. Есть прямая логика это месть. Есть кривая логика.
Н. СВАНИДЗЕ - Прямая логика – отец Эльзы Кунгаевой, которую он замучил в свое время, он пожилой человек бедный и живет в Норвегии. Значит, других мужчин насколько мне известно, близких родственников к Эльзе Кунгаевой, по-моему нет. Значит мотив прямой кровной мести, наверное, в данном случае рассматриваться всегда может, но не в качестве основной версии, наверное. Кто это сделал, не знаю. Человек в свое время убил женщину. Сегодня полковника Буданова действительно убили, еще даже похоронить не успели, поэтому никаких плохих слов о нем я говорить не буду. И не могу и не по-людски. Хороших слов у меня для него нет. Никогда не было и не будет. Поэтому о нем я вообще говорить не буду. А что касается версии его убийства, повторяю, это надо расследовать, кто это сделал. В любом случае это самосуд в любом случае ни к чему хорошему это не приведет, естественно. В любом случае нужно сохранять спокойствие, потому что неизвестно, кто это сделал и почему. Но я здесь даже никого…, я повторяю, была жизнь настолько преступная и трагическая одновременно, что я здесь никого не собираюсь ни осуждать, ничего по этому поводу говорить. Надо повторяю, расследовать тщательно это дело, сохранять всем спокойствие. Никогда вообще в таких случаях, чем бы ни мотивирован был самосуд, он никогда ни к чему хорошему не приводит.
С. БУНТМАН – Все чаще говорят о провокации. Нам об этом напоминает слушатель Лев.
Н. СВАНИДЗЕ - И это не исключено.
С. БУНТМАН – Какая провокация здесь может быть?
Н. СВАНИДЗЕ - Скажем, натравить националистически настроенные элементы в Центральной России, которые достаточно многочисленные и агрессивные на людей с Кавказа. Потому что ну ясно, кто это сделал. Ежику понятно. Свои мстят. Ну вот давайте теперь дуйте до горы, ах, они нашего русского офицера, вот давайте теперь мы им покажем.
С. БУНТМАН – Почему сейчас, когда уже забыли всю историю?
Н. СВАНИДЗЕ - Этот вариант тоже не исключен, как и многие другие варианты.
С. БУНТМАН – С провокацией трудно, потому что уже забыли.
Н. СВАНИДЗЕ - Что забыли, кто забыл? Никто ничего не забыл.
С. БУНТМАН – Не на слуху.
Н. СВАНИДЗЕ - Не на слуху публичном, но, тем не менее, такие вещи не забываются. То, что сделал Буданов не забывается ни им, ни теми людьми, которых он оскорбил в свое время своим действием страшным. Ни тех людей, которые являются его по тем или иным причинам идейными сторонниками, поднимают его или поднимали на щит. Пытались поднять на щит. Нет, это не забыто.
С. БУНТМАН – Подтверждение я прочту, а потом уберу, уж извините, Юрий, в черный список. «Буданова убили чечены, подстрекаемые так называемыми правозащитниками, врагами русского народа, участник боевых действий в Чечне, будьте вы прокляты».
Н. СВАНИДЗЕ – Вот, пожалуйста. Чисто провокативный комментарий. Который подтверждает возможность, в том числе и провокационной версии.
С. БУНТМАН – Даже без провокации, просто, если кому-то пришло в голову отомстить, все равно это вызовет точно такую же реакцию. Теперь о реакции, во всех случаях какая-то реакция тех, для кого полковник Буданов герой, может быть.
Н. СВАНИДЗЕ - Может быть конечно.
С. БУНТМАН – Манежка была только что.
Н. СВАНИДЗЕ - Причем для кого-то он, кто-то искренне воспринимает его как героя, но в основном по дикости своей, а кто-то раскручивает эту линию псевдогероическую. Опасно. Здесь все опасно. Потому что это само по себе самосудное убийство, оно конечно, так или иначе, сталкивает между собой две волны достаточно опасных радикалов. Поэтому это опасно.
С. БУНТМАН – Если это все-таки месть. Несколько убийств было в Москве, скажем так, чеченского вида. И убийства чеченцев.
Н. СВАНИДЗЕ - Что такое убийства чеченского вида?
С. БУНТМАН – То есть это было сведение счетов тамошних, но оно было в Москве. Здесь. Что на Ленинском проспекте, что прямо около дома правительства. И люди склонны уподоблять это убийство, вот опять чеченцы, кавказцы свои счеты сводят в Москве.
Н. СВАНИДЗЕ - Немножко разные вещи. Потому что, во-первых, там был более выраженный кавказский след в тех убийствах, о которых ты говоришь. Он был очевиден. А здесь он совершенно не очевиден. Здесь нужно искать и доказывать. Здесь он абсолютно не очевиден.
С. БУНТМАН – Понятно. Сегодня самое конечно громкое событие, несколько событий на этой неделе разного толка вся история с УДО, прошением об УДО Ходорковского и Лебедева. Сегодня их переводили уже насколько это стало известно, из СИЗО в колонию. Для тебя что это значит?
Н. СВАНИДЗЕ - Для меня это значит, что, по всей видимости, никакого УДО не будет. Что впрочем всеми и ожидалось. Переведут в колонию, и дальше будут там трубить. Вот собственно что могу сказать еще.
С. БУНТМАН – Человек с опытом Эдуард Лимонов сегодня у нас в блоге на «Эхо Москвы» говорит, что здесь не надо делать поспешных выводов, потому что есть традиция, что УДО вообще и осуществляют только из колонии.
Н. СВАНИДЗЕ - Действительно в данном случае…
С. БУНТМАН – Он сам выходил по УДО.
Н. СВАНИДЗЕ - В данном случае Лимонову виднее, несомненно. У него есть опыт. Но я не верю, что будет УДО в данном случае.
С. БУНТМАН – И то, что вернули его для тебя тоже это знак.
Н. СВАНИДЗЕ - Кого вернули?
С. БУНТМАН – Вернули бумагу на доработку.
Н. СВАНИДЗЕ - Ты знаешь, это для меня даже не знак, это мне абсолютно все равно, вернули бумагу на доработку, не вернули. Я думаю, что абсолютно убежден в том, что решение об УДО может быть принято только на высшем уровне государственном. И оно на нем не принято. Или скажем так, принято решение, что УДО никакого не будет. Я так думаю.
С. БУНТМАН – Считаешь ли нужным каждый раз, предположим, не дадут, ну что весьма вероятно, УДО не будет, но нужно ли каждый раз именно придираться, постоянно спрашивать, почему, а как, как формально…
Н. СВАНИДЗЕ - Конечно надо.
С. БУНТМАН – Что это даст? Если так уже несколько удрученно смотреть, как ты смотришь на вещи.
Н. СВАНИДЗЕ - А я не удрученно смотрю. Я реалистично смотрю. Надо. Потому что есть такое правило, делай что должно, а там пусть будет, что будет. Конечно, надо это делать. Обязательно. Во-первых, в какой-то момент это может оказать свой эффект, потому что времена всегда меняются. Они никогда не стоят на месте, ситуация меняется и будет меняться. А во-вторых, вообще все равно это надо делать. Это для себя надо делать, вот люди, которые это делают, они это должны продолжать делать. В любом случае. Но просто чтобы себя уважать.
С. БУНТМАН – И так до 2016 года? Да?
Н. СВАНИДЗЕ - А так, сколько понадобится.
С. БУНТМАН – А в 2016 году выйдут?
Н. СВАНИДЗЕ - Не знаю. Я что тебе Кассандра что ли.
С. БУНТМАН – Почему Кассандра.
Н. СВАНИДЗЕ - Кто когда выйдет.
С. БУНТМАН – У них приговор до 2016 года.
Н. СВАНИДЗЕ - Я знаю, но это ничего не значит, как мы с тобой понимаем. Кто когда выйдет и кто когда сядет, нам не дано предугадать.
С. БУНТМАН – Еще одно вызвавшее с одной стороны и вой, не любят семью Гайдаров в России, и поэтому когда Мария Гайдар поработала в правительстве Кировской области, а теперь поедет учиться, это уже вот поматросила, и бросила. Всегда, я бы мог, захотел бы, да и ты, Коль, мог, написать миллион таких комментариев и таких отзывов. Смоделировать просто. Щелкни кобылу в нос, она махнет хвостом. А ты как относишься, и вообще ты следил за тем, что делала Маша?
Н. СВАНИДЗЕ - Я следил. Вообще Мария Егоровна Гайдар вызывает у меня очень большую симпатию и огромное уважение. На мой взгляд, она с большим достоинством несет тяжелое бремя своей великой фамилии. И она достойный продолжатель дела Егора Тимуровича. Она и способный человек, и работоспособный человек, и очень ответственный человек. И ей не по фигу все, что она делает. Вот это самое главное, пожалуй, это совершенно очевидно. Я сейчас прочитал ее текст прощальный, в котором она пишет, что ей удалось сделать у себя в Кировской области и на мой взгляд многое удалось сделать. Она старалась, она впахивала и если она решила повысить свой профессиональный уровень, то значит, она все правильно решила. И я абсолютно уверен, что эта дама молодая поедет, поучится, она приобретет новую квалификацию, и она вернется и будет продолжать здесь делать то, что она сможет сделать. Она будет стараться. Это я вижу.
С. БУНТМАН – Ты ждешь ее назад с новыми знаниями в активной жизни?
Н. СВАНИДЗЕ - Она молодец, я ее буду ждать назад да, и абсолютно уверен, что дождусь, если все будет более-менее ничего здесь. Если будет куда вернуться скажем так, она вернется.
С. БУНТМАН – Но сейчас получилось такое место, правда, в той же Кировской области сейчас пытаются осудить Алексея Навального. Но это дело не руководства Кировской области, а просто так получилось.
Н. СВАНИДЗЕ - Сейчас чего-то много кого прессуют, я не отношусь к числу великих поклонников Алексея Навального, но он интересными вещами занимается и в общем, получается, что рискует. Рискует, как выяснилось человек, который вообще в этом плане никак не отличается, а именно Артемий Троицкий, между прочим. Тоже почему-то выяснилось, что рискует. У человека смотри, два сюжета, четыре дела. Судебных. Два из которых уголовные. Два сюжета. По каждому из них одно уголовное дело, одно административное. Чего на него навалились, чего его прессуют. В чем дело, это же нелепо просто. Если кому не нравится Артемий Троицкий, так ему имя сделают этим, ему только дополнительно, то есть имя у него и так есть, но ему укрупнят это имя. Причем значительно. Я просто даже смысла не вижу в том, что делается. Здравого смысла. Отстали бы что ли от мужика.
С. БУНТМАН – Ну что значит отстали.
Н. СВАНИДЗЕ - Смешно, концерт тусовка музыкальная в его защиту, в это здание приходят все, кому ни лень. И говорят, нет, давайте все бумаги или выматывайте отсюда. В другое здание тоже. Детский сад просто. Что он сделал я не пойму никак. Он что, террорист, подрывник, он кто? Почему, что, зачем, это проявление бессилия на самом деле. И это совершенно иррациональное действие. С. БУНТМАН – А по-моему, это абсолютно рациональное.
Н. СВАНИДЗЕ - В чем рациональность?
С. БУНТМАН – Зачистка всего, чего угодно.
Н. СВАНИДЗЕ - Так не зачистят, сил нет зачистить, Сереж. Нет сил зачистить. Ресурса нет.
С. БУНТМАН – Сил нет, а бороться против произвола, ты говоришь, все равно благородные люди борются против произвола. Как мы говорили об УДО Ходорковскому и Лебедеву, надо все время подчеркивать, за каждый нюанс бороться. Также и власть, борется за каждый нюанс.
Н. СВАНИДЗЕ - Благородно борется…
С. БУНТМАН – Благородно зачищает каждый кв. микрон своей заасфальтированной и так площадки. Лишь бы травка не выросла.
Н. СВАНИДЗЕ - Травка может и не вырастет, травка уже не очень сильно растет. А что касается конкретных персональных целей, то они с Ходорковским и Лебедевым они давно уже достигнуты, а здесь вряд ли.
С. БУНТМАН – Антонов пишет: прессовка Троицкого нужна, чтобы показать остальным, чтобы сидели и молчали.
Н. СВАНИДЗЕ - Да не будут молчать, кто будет молчать? Юра Шевчук будет молчать? Да фиг ты его заткнешь. Не будет он молчать. Кто и так молчит, просто по своему характеру, по своей позиции, кто-то не считает должным, кто-то побаивается, у кого-то дела, детей мал-мала и так далее. Да и просто хотелось пожить. Они помалкивают. Кто-то в силу своего темперамента и характера как тот же Юра. Юрий Юлианович Шевчук лезут вперед. Выражают свою гражданскую позицию активно и будут выражать. И ничего ты с ними не сделаешь. Потому что такие люди. Взрослые это же не дети. Характер давно сложился. Значит тут тогда нужно зачищать тотально по-сталински, этого сейчас, слава богу, никто делать не будет, нет ни желания, ни ресурса такого. Либо тогда нужно поступать все-таки более по-умному. А тут совершенно непонятно, какой-то тяни-толкай.
С. БУНТМАН – Ну может быть так оно и будет. Вот с этим ты гораздо больше понравился, а где-то у тебя был провал, Коля. Примерно в 15 минут. Я думаю, надо заняться самоанализом. Тут люди мне всегда нравится, когда люди начинают глумиться, абсолютно не веря ни в какое наше следствие. Спрашивают по поводу убийства Буданова: а вариант с несчастным случаем не рассматривается, интересно?
Н. СВАНИДЗЕ - На самом деле по закону должны рассматриваться все варианты. Хотя на самом деле человек, который повторяю сделал то, что сделал Буданов, он должен был сам для себя предусматривать возможность несчастного случая всегда.
С. БУНТМАН – Ну да. Интересно было бы, если бы вдруг неосторожное обращение с оружием.
Н. СВАНИДЗЕ - Посреди Москвы на улице.
С. БУНТМАН – Мало ли где бывает. Знаешь, неосторожное обращение абсолютно не разбирает…
Н. СВАНИДЗЕ - Абсолютно.
С. БУНТМАН – …где это тебя застанет. Поговорим немножко еще о другом. Всевозможные телодвижения с уточнениями предвыборными. Например, Верховный суд постановил, что критика политическая это вовсе никакой не экстремизм. Мне кажется это очень серьезное решение.
Н. СВАНИДЗЕ - По-моему, это неплохо.
С. БУНТМАН – Это очень хорошо. Помнишь, мы говорили, что в Санкт-Петербурге начали принимать решения, что вся критика своих политических оппонентов это уже экстремизм.
Н. СВАНИДЗЕ - Критика начальства это экстремизм.
С. БУНТМАН – Как тебе фронтальные новости. Потому что предвыборная сейчас разминка, раскачка за полгода до парламентских выборов, что бы ты отметил в этой раскачке сейчас? Фронт, который может принимать частных лиц, еще любопытнейшие вещи, споры между «единороссами» и «фронтовиками» о помещениях.
Н. СВАНИДЗЕ - Это естественно. У них будут, я думаю, продолжаться споры и о помещениях и о кадрах, у них сейчас будет такая подспудная, конечно будут бить сразу же тех, кто это все на поверхность достанет, но под ковром там будет дикая, знаешь, как раньше было в водном поло. Когда еще не было камер под водой. Как они там друг друга под водой лягали, плавки стаскивали как минимум и так далее. Вот сейчас примерно то же самое я думаю там творится. Потому что там конечно взаимная ревность очень большая. Проходная партия, проходное движение, каждый рассчитывает действительно пройти в думу, сесть там на хороший стул, кресло занять такое сладенькое. Ну и конечно, и теперь неясно, как теперь это будет делаться. От «Единой России» пойдут люди или «фронтовики». Ясно, что там ребята серьезные, взаимная ревность будет большая.
С. БУНТМАН – Неужели они не разберутся до выборов? Я надеюсь, что все будет в порядке.
Н. СВАНИДЗЕ - Их сверху построят по ранжиру, рассчитают на первый, второй, всех построят, но пока их не построят, а их не начнут строить до тех пор, пока ни выяснится что-то на самом верху. А на самом верху пока еще не выяснилось, до тех пор там будет такая толкотня и взаимное лягание.
С. БУНТМАН – Скажи, пожалуйста, ты как человек и гражданин для себя решил, пойдешь ты на это мероприятие или нет?
Н. СВАНИДЗЕ - Не знаю. У меня к этому очень сложное отношение. Потому что я вообще считал своим долгом с начала 90-х годов ходить на все выборы. Просто поставил перед собой, хочется, не хочется, вот я гражданин страны, значит, я за что-то отвечаю, я чего-то еще рассказываю по телевизору, по радио, ну иначе я не могу.
С. БУНТМАН – А сейчас недоумение.
Н. СВАНИДЗЕ - В некотором недоумении.
С. БУНТМАН – Антонов спрашивает по Интернету: спросите, пожалуйста, у Сванидзе, будет ли он праздновать день независимости 12 июня. Что для него этот праздник?
Н. СВАНИДЗЕ - Я не знаю, буду ли я прям так праздновать, я государственные праздники…
С. БУНТМАН – В фонтане купаться, ходить по улицам, рвать тельняшку.
Н. СВАНИДЗЕ - Пить пиво из горлышка. Вряд ли.
С. БУНТМАН – Переворачивать мороженые лотки.
Н. СВАНИДЗЕ - Я так прямо праздную очень немногие праздники. Но я нормально отношусь к 12 июня.
С. БУНТМАН – Что такое 12 июня?
Н. СВАНИДЗЕ - Знаешь из какой серии: король умер, да здравствует король. Для кого важнее первая часть это максимы, а для кого вторая. Умер Советский Союз, родилась Россия. Ну, дальше мы можем либо размазывать слезы по лицу от жалости к Советскому Союзу, достаточно бессмысленные, потому что ну он умер, потому что он умер. Потому что не смог дальше жить. Вот такой он был. Что не смог дальше жить. А можно вспомнить о том, что мы сейчас тоже живем не в космосе, не в безвоздушном пространстве, мы живем в стране, которая называется Россия. Дай бог, чтобы она жила хорошо и мы в ней жили хорошо. Я не вижу оснований для того чтобы 12 июня считать едва ли ни траурным днем. Абсолютно. Это день рождения страны, в которой мы живем. Гражданами которой мы себя считаем. Ну и слава богу и если вы такие патриоты, то имейте достаточно патриотизма для того чтобы считать этот праздник государственным. И отмечать его дальше так, как захотите.
С. БУНТМАН – Но это обидно, с одной стороны Россия очень древняя страна. Это действительно очень древняя страна, во всяком случае государственности более тысячи лет.
Н. СВАНИДЗЕ - Сереж, а у нас отмечается почему-то день…
С. БУНТМАН – Древняя страна, но отмечают 14 июля 1989 года.
Н. СВАНИДЗЕ - Поэтому есть какие-то чудноватые даты. Это дата рождения страны, в которой мы живем.
С. БУНТМАН – Но всегда очень важно от чего себя отсчитывает страна и ее руководство. От чего?
Н. СВАНИДЗЕ - Отсчитывать себя можно от Рюрика.
С. БУНТМАН – Нет, от чего отсчитывать идейно. От свободы, от суверенитета РФ, что было 21 год назад, от выборов первого президента России, что было 20 лет назад.
Н. СВАНИДЗЕ - Уж точно не от Октябрьского переворота 1917 года. Уж точно. Если угодно, Россия современная, которая началась в 1991 году это возвращение к дооктябрьским до 1917 года истокам. Кому хочется считать это возвращением к российской империи, бога ради, кому хочется возвращением просто к старой России, бога ради. Но это давайте считать возвращение к истокам. Это новое рождение. А там дальше был это август 1991 или 12 июня 1991, ну считайте как хотите, это неважно. 12 июня это выборы президента России. Первого. Ну давайте, отсюда принято как от печки плясать. Ну значит пляшем отсюда.
С. БУНТМАН – Это мало кто хочет, отсчитывать. От какой-то даты начала 90-х годов.
Н. СВАНИДЗЕ - Это неважно, дело не в этом, мы прекрасно понимаем. Дело не в том, от какой даты отсчитывать. Дело в том, что
…
С. БУНТМАН – Внутренне вообще не отсчитывается Россия. Это какая-то геополитическая катастрофа, распад Советского Союза.
Н. СВАНИДЗЕ - Бога ради, те, кто считает, что это дата катастрофы, для тех это катастрофа. Для меня это не катастрофа. Для меня, во-первых, Советский Союз помер, потому что он не смог существовать, потому что он помер, для меня если угодно большей катастрофой было его существование в том виде, в каком он существовал. Античеловеческом. Противоестественном. Огромная империя на гнилых ногах, которая угнетала собственных людей. Вот это было для меня катастрофой. А то, что он распался вовремя, не похоронив под собой никого, без гражданской войны, без крови, без дележки ядерного оружия, которое все осталось в России, с тем, что в России осталось членство в Совете Безопасности ООН, Россия осталась великой державой реально. То, что так получилось, что он так спокойненько тихо отошел в мир иной, так это, слава богу, что так тихо получилось. Могло быть страшно, как в Югославии. Не произошло, замечательно. Я не считаю это катастрофой.
С. БУНТМАН – Мне всегда интересно, действительно любопытно, как ты думаешь, на что бы ссылались, что так плохо сейчас, если бы не распался Советский Союз. Получилась бы какая-то конфедерация или продолжал бы он существовать, но только другой Советский Союз.
Н. СВАНИДЗЕ - Когда он существовал, его же ненавидели все. Ты вспомни, в каких условиях он распадался. Когда все республики стали отходить, забили просто на Москву. Перестали налоги платить, вообще забили совсем. Здесь коммунисты те же создали компартию РФ, чтобы отнять власть у Горбачева. Тоже забили на центр. Все на Советский Союз забили. Те, кто сейчас бьют в бубен, размазывают сопли по щекам и говорят, как нам жаль Советского Союза, они первые в свое время от него отреклись. И народ не понимал зачем он нужен. Потому что жрать не фига, колбасные электрички, очереди за водкой, с мордобоем. Денег нет, еды нет, портков нет. И только понимаешь, гимн по утрам. Ну и на фига козе баян? Это сейчас, когда забыли, сейчас ностальгические воспоминания замучили.
С. БУНТМАН – Про все, что было хорошо?
Н. СВАНИДЗЕ - Конечно.
С. БУНТМАН – И как же было хорошо.
Н. СВАНИДЗЕ - Как было замечательно и какие мы были молодые. Как нас девушки любили.
С. БУНТМАН – Это само собой. А еще есть молодые ребята, которые сами себе морочат голову, и которым взрослые дяденьки тоже морочат голову. Которые расчесывают этот Советский Союз, которые вообще о нем ничего не знают, дай бог, чтобы им было лет 5, когда Советский Союз грохнулся. Они ноют и ноют и ноют. И бьют в бубны. И выступают в думах, и ходят в каких-то когортах религиозных.
Н. СВАНИДЗЕ - В любом случае они могут ходить в чем угодно. И в бубен могут бить. Но вернуть-то невозможно. С тем же успехом могут сейчас итальянцы рыдать по Древнему Риму. Абсолютно.
С. БУНТМАН – А есть некоторые, которые печально смотрят…
Н. СВАНИДЗЕ - Или австрийцы по Австро-Венгрии. Порыдают и бросят.
С. БУНТМАН – Даже потомки Габсбургов им плевать на Австро-Венгрию…
Н. СВАНИДЗЕ - Но они не рыдают, потому что они живут неплохо. Вот в чем дело. Я тебя уверяю, что как только будут люди более-менее нормально жить, как только устранится эта страшная пропасть между огромным по мировым меркам количеством миллиардеров с одной стороны и большим количеством бедных с другой стороны, без среднего класса. Вот тогда перестанут ностальгировать по Союзу, и по Сталину заодно.
С. БУНТМАН – А возможно ли в жизни ныть по Союзу, стенать по товарищу Сталину и делать так, чтобы жить было лучше?
Н. СВАНИДЗЕ - Очень сложно сочетается. Потому что покуда все…
С. БУНТМАН – Это все равно что, только музыканты могут одной рукой так, другой вот так делать.
Н. СВАНИДЗЕ - Да, вот одной рукой известно только что можно делать. Покуда все будут царапать себе физиономию ногтями как плакальщицы, и стенать по тому, что было и о чем они кстати не знают и не помнят, потому что ничего хорошего не было, но все равно стенать, вместо того чтобы что-то делать, так можно стенать долго. Как говорил покойный Виктор Степанович, если чешется, как он говорил? Почешите, где чешется. Вот все и чешут.
С. БУНТМАН – В общем, это совершенно непродуктивное занятие. Но самое интересное, мне кажется, что отношение…
Н. СВАНИДЗЕ - Оно непродуктивное, но оно затягивающее.
С. БУНТМАН – Это действительно.
Н. СВАНИДЗЕ - Конечно.
С. БУНТМАН – Это знаешь как, пить при разводе месяцами. Притом, когда тебе не удается с работой, тоже можно запить.
Н. СВАНИДЗЕ - С горя.
С. БУНТМАН – Говорить, я бы мог быть Шопенгауэр. Это замечательное занятие.
Н. СВАНИДЗЕ - Мне 35 лет, в моем возрасте Лермонтов уже семь лет лежал в могиле.
С. БУНТМАН – Я помню очень хороший был…
Н. СВАНИДЗЕ - Наполеон был генералом.
С. БУНТМАН – … маленький анекдот, когда отец сыну на Корсике говорит, что в твои годы Наполеон уже учился в артиллерийской школе, на что сын отвечает: а в твои годы он уже был императором. Так что вот это надо помнить всегда нам. Что в наши годы надо быть тем, кем мы можем быть. Так выпьем за это, Николай Карлович.
Н. СВАНИДЗЕ - Так выпьем действительно.
С. БУНТМАН – Тост сформировался в конце. Но не сейчас. Сейчас еще работа. Мы завершаем «Особое мнение». Всего вам доброго, до свидания.