Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2011-09-30

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», в студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова, со своим особым мнением журналист Леонид Радзиховский.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Добрый день.

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер. Тут тебя вот люди спрашивают и я тоже хотела спросить. Ушла из жизни Татьяна Лиознова. Жизнь была долгой у нее – она прожила больше 80 лет. Но я вот сейчас только, читая некрологи, с удивлением узнала, что она сняла всего... Знаешь, сколько фильмов?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: 4-5.

О.БЫЧКОВА: 9.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: 9.

О.БЫЧКОВА: Вот, всего только 9 фильмов. Не все из них я помню, особенно первые 2, может быть, которые были до «Тополей на Плющихе». Но тем не менее, ощущение-то такое, что это просто такая, вот, основа советского кино всего, а не 9-ти фильмов.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, видишь... Естественно, смешно говорить, что не в количестве дело, а в качестве. И я не кинокритик, рассыпаться не буду в комплиментах. Понятно, что так снимать фильмы – это вообще... Тут 2 плана. Вот, я хотел бы сказать о 3-х вещах. Первое, никогда в жизни я лично Лиознову в глаза не видал. Но у меня ощущение (вот, непонятно, откуда оно берется), что она была непростым очень сильным человеком. Вот, бывают люди, о которых так не скажешь. Можно сказать, что они были талантливые, что они были очень добрые, что они были такие, что они были сякие.

Про Лиознову у меня ощущение, что она была человеком очень сильным. Может быть, со своими какими-то сложностями и так далее, но, вот... Трудно сказать, почему. То ли потому, что все режиссеры должны быть людьми сильными, а уж женщина-режиссер вдвойне, да? Ну, вот, не знаю. Тем не менее, вот такое субъективное чувство, непонятно на чем основано.

Второе, насчет ее роли в кино и вообще того периода в кино, золотого периода советского кино. Вот это как в «Вишневом саде». Там Фирс рассказывает, что в прежние времена малину сушили, привозили, продавали, денег было... Ему говорят: «А почему сейчас не получается?» - «Тогда, - говорит, - способ знали» - «А где сейчас этот способ?» - «Никто не знает».

Вот тогда был способ снимать такие фильмы, которых сейчас снимать невозможно. Я не говорю о режиссерах, которые, действительно, сделали новаторское кино, ну, таких, допустим, как Тарковский, скажем, или, там, Алексей Герман, предположим. Нет. Вот, были такие профессионалы высшей категории, которые делали, вроде бы, все как полагается делать: Рязанов, Лиознова, Гайдай, Данелия, Чухрай, скажем. Это были профессионалы, которые делали так, как полагается делать кино. Они его делали безупречно. И теперь так делать по непонятной причине не умеют. Денег сейчас гораздо больше дают, есть, вроде бы, неплохие актеры, и так далее, и так далее. Но вот так делать кино, вот такое настоящее, добротное, прочное, запоминающееся, способ исчез.

И третье...

О.БЫЧКОВА: Знаешь, я о том же самом подумала (я тебя на секунду перебью). Я вспомнила свои ощущения от Дорониной в фильме «Три тополя на Плющихе», когда я его пересматривала случайно совершенно не очень давно. Когда, вот, она там сидит в машине и поет эту песню, я вдруг подумала, что я давно не видела таких лиц, понимаешь? То есть у нее лицо не двухмерное, то есть там видно настоящее, будущее, прошлое ее, прошлое героини, все, что угодно. Там читается сразу такая вот огромная история в глазах. Почему-то сейчас мы этого не видим. Или нам кажется только так?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не, я не знаю, но, может быть, потому, что тогда относились к кино, просто к работе гораздо серьезнее, чем сейчас. Не знаю. Кстати, интересно, что, ведь, «Три тополя на Плющихе» сняты, по-моему, вскоре после «Мужчина и женщина», если я не ошибаюсь. Так же, как, между прочим, «Бриллиантовая рука» снята, по-моему, практически одновременно с «Блондином в желтом ботинке», ну, этот знаменитейший с Пьером Ришаром. Практически очень похожие сюжеты, но получилось абсолютно не заемное и получилось ничуть не хуже, чем те, несомненно, знаменитые, великие западные фильмы.

Ну вот. А третье, о чем я хотел сказать, это относится к «Семнадцати мгновениям весны». Не надо рассказывать, что это за фильм – все его знают по кадрам и так далее. Это совершенно фантастическая, по-моему, история в нескольких планах. Времени мало, но, может быть, я даже на ту часть залезу.

Первое, более нелепой, абсолютно несоответствующей никаким канонам элементарнейшего детектива книги, чем написал Семенов... Книга, кстати, очень хорошая, хорошо читается. Но она абсолютно нелепая, нескладная, не выдержаны ни логика, ничего. Но это ладно, черт с ним. Во многих выдающихся детективах не выдерживается ни дедукция, ни индукция.

Но далее абсолютно нелепа, так сказать, запредельно нелепа сама история, сам сюжет. Значит, Штирлиц любой ценой должен сорвать переговоры Гиммлера с западными союзниками. Переговоры о чем? О досрочной капитуляции немецких войск. То есть если бы он не сорвал эти переговоры, война бы закончилась на 17 мгновений или на 17 дней или на 1,5 месяца раньше, и жизни сотен тысяч советских солдат, которые погибли в этой бойне в Германии, были бы спасены. При том, что Советский Союз был уже полностью освобожден.

Значит, если бы этот чудовищный сепаратный мир был бы подписан, то, действительно, Сталин бы лишился славы завоевателя Берлина, и не было бы ГДР, но были бы спасены жизни сотен тысяч людей. Понятно, что для Сталина и для Генерального штаба на это было наплевать. Но интересно, что разведчику, такому прекрасному, благородному, замечательному человеку как Исаев даже в голову не приходит эта элементарная мысль, что «я прикладываю все усилия для того, чтобы во славу Сталина, ЦК ВКП(б), советского оружия и так далее. и так далее погибли сотни тысяч людей». Я не говорю, что он не должен был этого делать, но странно, что у него даже сомнения, даже мысли такой Семенов ему не приписал. Более того, вполне возможно, что и самому Семенову это в голову не приходило.

О.БЫЧКОВА: Абсолютно. Еще более удивительно, что, вот, я, например, сейчас слушаю тебя и думаю, что об этом я вообще забыла, например. И большинство людей, которые смотрели...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Просто в голову не приходило.

О.БЫЧКОВА: ...они вообще забыли, в чем там была изначально история.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно верно.

О.БЫЧКОВА: Потому что дальше все наблюдали очень внимательно за приключениями Штирлица и компании. Давай мы сейчас прервемся на одну минуту, потом про Штирлица продолжим. А что делать?

РЕКЛАМА

О.БЫЧКОВА: Удивительное дело, но в студии у нас тут, пока была минута рекламы, завязалась дискуссия между присутствующими здесь коллегами и гостем «Особого мнения» журналистом Леонидом Радзиховским по поводу, как ни странно, фильма «Семнадцать мгновений Москвы». Вот уж не думала, что...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это доказывает, насколько он жив.

О.БЫЧКОВА: Да, да, это очень странно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Прошло 40 лет – живее всех живых.

О.БЫЧКОВА: Давай, закончи про Штирлица, потому что у нас тут свои Штирлицы есть сегодня.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да-да, я понимаю. Про Штирлица? Ну, понятно, что этот семеновский бред – он продолжал давнюю славную традицию, которая шла еще от фильма «Секретная миссия», потом «Щит и меч», такая, стержневая линия советской пропаганды, что западные гады-союзники все время мечтали нас наколоть и все время вели сепаратные переговоры с немцами. Это такая стержневая идея советского кинематографа. Но это ладно.

Но я вот о чем подумал, что, действительно, по-моему, довольно забавно. Семенов написал эту книгу где-то в 70-е годы. Вот сейчас я могу бросить косточку горячо любимым мною конспирологам, и я надеюсь, что они прямо затрясутся и подпрыгнут у своих радиоприемников. Значит, о чем идет речь в романе, написанном, повторяю, в 70-е годы? Авторитарная или тоталитарная империя близится к краху. И в этот момент офицеры спецслужб и руководители спецслужб ведут сепаратные секретные переговоры с представителями англо-американцев о чем? Что является предметом обсуждения? Судьба золота партии. Вот, есть таинственное золото партии, которое они делят. Партия не сегодня-завтра умрет, империя не сегодня-завтра развалится, и в это время в Швейцарии представители секретных служб, спецслужб, самых таинственных спецслужб этой империи ведут переговоры о будущем золоте партии.

О.БЫЧКОВА: Ну? И?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: На этом я ставлю точку и надеюсь, что дальше конспирологи эту богатую идею разовьют. Напоминаю, что Юлиан Семенов написал этот сюжет в 70-е годы, и все знают, что Юлиан Семенов был очень близок к руководству КГБ, как говорится, был вхож во все кабинеты. Я надеюсь, что профессиональные конспирологи остальное додумают сами. Я, вот, бросил им затравку – дальше думайте.

О.БЫЧКОВА: И пускай они теперь думают.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Пускай они теперь думают.

О.БЫЧКОВА: Ну, тут у нас, знаешь, для профессиональных конспирологов просто непаханое поле работы. Вот у нас сегодня президент Медведев дал интервью СМИ, руководителям телеканалов и объяснил, почему он не идет в президенты. Ты слышал.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: И почему же?

О.БЫЧКОВА: Ты не слышал?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, я слышал, но мне интересна твоя версия.

О.БЫЧКОВА: Ну а какая ж у меня может быть версия?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Его слов.

О.БЫЧКОВА: Его версия – не моя версия – заключается в том, что у Путина рейтинг выше и он является самым главным и самым влиятельным политиком в нашей стране. И поэтому господин Медведев не будет даже пытаться. Вот, собственно, и все. Там еще был неудачный пример с Хиллари Клинтон и Бараком Обамой – уже все обсудили.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, почему неудачный? Очень удачный.

О.БЫЧКОВА: Нет.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Как «нет»? Это, по крайней мере, своеобразное прочтение американской истории.

О.БЫЧКОВА: Ну да, такой, далекой причем от нас истории, покрытой пылью веков.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это называется, когда человек... Вот, Медведев, конечно, смотрел телевизор и видел яростные дебаты между Клинтон и Обамой. Но он проникает в суть вещей. Внешняя сторона проскакивает мимо, он видит основу. Основа в том, что никаких дебатов нет – это как даосская известная история, что одному старичку предложили выбрать лучшего коня для императора. Он выбрал хромого, старого, слепого мерина. И когда взбешенный император хотел его казнить, то самый главный конюший императора сказал: «Я преклоняюсь перед этим человеком, потому что он способен до такой степени не видеть внешнюю поверхность вещей, но проникать в самую ее сущность». И когда император сел на этого хромого слепого старого мерина, оказалось, что эта лошадь непревзойденной резвости.

Так и Дмитрий Анатольевич: он отсекает внешнюю поверхность. Ну, что они там на поверхности собачатся, кричат друг на друга? В действительности никаких дебатов не было. Это сущность, это ядро.

О.БЫЧКОВА: И борьбы никакой не было?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: И борьбы никакой не было.

О.БЫЧКОВА: И подсчета голосов никакого не было?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Естественно.

О.БЫЧКОВА: И балансирование Хиллари Клинтон до последней минуты, ее попытки, вот, до последнего биться – этого тоже ничего не было?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это был спектакль, рассчитанный на американских лохов. Но, естественно, Медведев не является американским лохом, и он понял, что это чушь собачья. Там просто посмотрели на рейтинги, у кого был рейтинг выше с самого начала.

Кстати, это вообще весьма разумная процедура. Зачем проводить эти выборы, когда существуют рейтинги? И все. Дешевле.

Там еще мне в интервью Медведева понравилось 2 фразы. Первая фраза, что у нас настоящие выборы: «Вот, если бы я договорился с Зюгановым, Жириновским и Мироновым, то это были бы не настоящие выборы». А у меня сразу возник вопрос: «Я-то думал, что вы с ними договорились. Неужели, до сих пор нет?» Вот это для меня было очень странно.

О.БЫЧКОВА: То есть ты разочарован, что ли?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно. Поражен просто.

О.БЫЧКОВА: Плохо работают.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я не понял: как это не договорились с ними? А как же так? Мне-то казалось, что с ними договорились так много лет назад... С некоторыми 20 лет назад, с некоторыми несколько лет назад. А, оказывается, опять не договорились. Это было странно.

И второе, когда он сказал, что поскольку рейтинг у Путина выше, то поэтому, действительно, он (Медведев то есть) не идет на выборы. По-видимому, рейтинг в представлении Дмитрия Анатольевича – это какая-то абсолютная истина, каменная глыба, которая не меняется. Но, вот, некоторые люди считают, что в ходе избирательной борьбы... Собственно, она для того и придумана, вообще-то говоря, чтобы рейтинги менялись.

Но Медведев сделал 2 взаимоисключающих заявления. Заявление первое: «Результаты выборы не известны, результаты выборов не определенны. А с другой стороны, поскольку рейтинг Путина выше, то, соответственно, я уступаю». Но простите, рейтинг «Единой России», рейтинг Коммунистической партии, рейтинг ЛДПР тоже известны. Что же в таком случае неопределенного в этих выборах? Вы уж как-то определитесь: или все дело в рейтингах (а рейтинги прекрасно известны), или рейтинги не имеют никакого значения, тогда чего же вы уступили Путину?

Ну, в общем, я думаю, что это была весьма странная идея объяснить и оправдать то, что ни объяснению, ни оправданию не подлежит и что не надо ни оправдывать, ни объяснять, а просто проехали и пошли дальше. Зачем было разводить эту?..

О.БЫЧКОВА: Ну а можно было придумать какие-нибудь более убедительные аргументы? Ну, хотя бы их сконструировать?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ты знаешь, я в администрации не работаю, мне за это денег не платят...

О.БЫЧКОВА: Думать за них не собираешься.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Я думаю, что самый убедительный аргумент простой: «Проехали, товарищи, и пошли дальше». А то, ведь, черти что: там кто-то из этих умников, Кулистиков, кажется, договорился до того, что «рожи годами не меняются, в том числе наши». То есть его, Кулистикова, Добродеева и Эрнста.

О.БЫЧКОВА: Все время показывают.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Ну так и уйдите, господа Добродеев, Эрнст и Кулистиков. Мир не рухнет, ей-богу, Россия не пропадет. Желающих на ваши места до черта. Уйдите. Уверяю вас, телевидение от этого не развалится: до вас оно было и после вас оно будет. Если вас так мучает идея, что вы единые, неделимые, что всем вы надоели, что постоянно вы светите свои рожи, ну и уйдите, в чем проблема-то?

О.БЫЧКОВА: Но тем не менее, когда Медведев говорил, что все решает народ на выборах и все может измениться, и можно проголосовать за эту политическую силу, а можно за другую, при всей, ну, как бы, такой вот, не хочу говорить слово «демагогичности» (я не могу другого подобрать).

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Почему не хочешь?

О.БЫЧКОВА: Ну, какое-то оно такое, не все объясняющее. Но тем не менее, он же совершенно прав.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: При всей метафоричности.

О.БЫЧКОВА: Хорошо. Но он же, на самом деле, он абсолютно прав.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Абсолютно.

О.БЫЧКОВА: Он, действительно, прав. Потому что ладно, когда люди, которые играют в свои игры и заняты своими конструкциями, убеждают нас, что все предопределено и все рейтинги понятны, и мы знаем, кто у нас является самым главным политиком в стране. А совсем другое, когда мы сидим и с этим радостно соглашаемся.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну вот я, один из людей, которые играют в эти игры, не далее как сегодня разместил на вашем сайте статью, где я сказал, что, действительно, все абсолютно определено, результаты выборов прекрасно известны. Есть просто законы больших чисел, законы статистики, законы теории вероятности. И в этом смысле Медведев, конечно, прав. Если рейтинг, допустим, партии «Единая Россия» 60%... Причем, это ж не фальсифицированный рейтинг, это какие-то центры. Ну, допустим, один социологический центр подкуплен, запуган, отрабатывает, другой, третий. Но если все, от более свободных до совсем несвободных дают подсчет вилки от 45-ти до 60-ти...

О.БЫЧКОВА: Все говорят «Много у вас, ребята. Может быть, меньше, чем вам хотелось бы, но все равно дофига».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. А ближайший конкурент, КПРФ там, ну, допустим, дают вилку от 15-ти до 25-ти, то против земного притяжения (а такая масса голосов – это, действительно, объективная реальность) не попрешь. Результаты выборов совершенно очевидны были бы даже при честном подсчете голосов.

А если добавить к этому, первое, определенные категория людей, ну, например, военные, чиновники, определенные категории бюджетников, жителей маленьких симпатичных национальных республик, которые всегда голосуют 80%, там, 90%, это первое. Второе, особенности подсчетов голосов (учебник высшей математики от Чурова). То уже этого было бы вполне достаточно даже при равных рейтингах, чтобы результат был какой надо.

Но на самом деле, рейтинги, действительно, такие, что у «Единой России» они гораздо выше, чем у всех других, и поэтому в этом смысле можно обижаться на эти цифры, можно обижаться на тех людей, которые это говорят...

О.БЫЧКОВА: То есть на Медведева нечего пенять...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: ...коли рожа крива, абсолютно.

О.БЫЧКОВА: ...вернее, на Путина даже.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Можно биться головой об эти цифры, кричать, что все, кто это говорят, это агенты ФСБ, что они куплены, что они лгут, что они нас зомбируют, но факты (а в данном случае эти цифры – это факты) – упрямая вещь. Результаты этих выборов абсолютно предопределены, и я даже знаю, почему они предопределены. Потому что людям совершенно, конечно, наплевать на «Единую Россию» и относятся к ней очень плохо. Впрочем, ко всем партиям относятся плохо за исключением невероятно узкого круга фанатов.

Но! К самой идее власти, что есть власть, в России традиционно относятся очень хорошо. И власть всегда имеет люфт, всегда имеет свое преимущество исходное. Достаточно вспомнить, что в 1996 году, когда народ просто трясся от злости при упоминании имени Ельцина, он победил на выборах и отнюдь не только за счет вброса голосов и фальсификаций. Действительно, благодаря тому, что он был власть, он имел исходно при самом отвратительном к нему отношении, он имел исходно огромное преимущество. Это вот такая особенность не только, кстати, нашей страны (власть везде дает некоторый люфт), но у нас она дает особенно большой люфт.

О.БЫЧКОВА: То есть называется «пусть будет».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Пусть будет, да. Это страх, это лень. Страшно подумать и лень подумать, что что-то можно менять и так далее.

О.БЫЧКОВА: А чего больше, страха или лени? По-моему, лени больше.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, в общем, да. На данном этапе, конечно, лень. Хотя. сама мысль о переменах страшит, пугает. То есть в этом смысле... Опять же, не стоит биться. То есть, ради бога, хотите – бейтесь головой об цифры, но это цифры и с ними не поспоришь.

О.БЫЧКОВА: Очень коротко, до перерыва. Спрашивают тебя, что ты думаешь о будущем Кудрина?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я думаю, что Кудрин в этой жизни не пропадет – у меня такое впечатление. И у меня как-то, вот, гораздо...

О.БЫЧКОВА: А тебе понравилась эта история вся? Вот, мне понравилась просто, вот, как Кудрин себя повел.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, да.

О.БЫЧКОВА: Он оказался единственным человеком фактически, который сказал «А мне вот у вас тут не нравится все».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Мне понравилось поведение Кудрина. Более того, мне понравилось, когда он на заседании правительства стал откровенно, ну, скажем так, парламентски, подсмеиваться над Медведевым. Отнюдь не сложил сразу полномочия, а стал играть в эту игру «Попробуй догони». Он вел себя твердо. Безусловно, это не советская власть, он ничем не рисковал, он понимал, что никто его ни в каком отношении...

О.БЫЧКОВА: И он ничем не рисковал, безусловно. Другие тоже ничем не рисковали.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот! Совершенно верно.

О.БЫЧКОВА: Но тем не менее, он оказался единственным.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно верно. Другие тоже ничем не рискуют, но со страху под стол лезут. А он не рисковал и под стол не полез. Так что Кудрин вообще известно, что человек сильный, в том числе сильный потому, что у него есть убеждения. Правильные или нет, но они у него есть. А у других их вообще нет. Это один из элементов силы, конечно.

О.БЫЧКОВА: Делаем перерыв на краткие новости и небольшую рекламу. Леонид Радзиховский в эту студию вернется.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона Ольга Бычкова, с особым мнением Леонид Радзиховский. Тут спрашивает тебя Влад7 в интернете на сайте, он спрашивает: «Протоиерей Чаплин предложил проверить на пропаганду педофилии произведения Набокова «Лолита» и Маркеса «Сто лет одиночества». Вот, Влад считает, что это маразм и спрашивает, что ты думаешь по этому поводу? Почему именно маразм, я не знаю.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, видите ли, в чем дело? В том, что Чаплин предложил проверить, я абсолютно никакого маразма не вижу. В Америке «Лолита», как известно, долго была запрещена, в некоторых Штатах по 10, по 15 лет была запрещена.

О.БЫЧКОВА: И у нас она тоже как-то, в общем, в определенный период не сильно. В школе не проходили, по крайней мере.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В школе не проходили, и едва ли будут проходить в ближайшее время. То, что там... Я не знаю, что такое пропаганда педофилии, вот, честно говоря – значения этих слов я не понимаю. Что там описаны эмоционально-сексуально-эротические переживания взрослого человека по отношению к 11-летней девочке – это проверять не надо, просто этому посвящена вся книжка. Книжка интересная, поэтому, наверное, многим захочется это прочитать. Но! Захочет ли по этой причине взрослый человек спать с 11-летней девочкой? Я думаю, что если он к этому склонен, захочет, Если не склонен, то никакая книжка его к этому не подтолкнет. Поэтому...

О.БЫЧКОВА: Книжка очень поучительная: там рассказывается о том, что все это очень плохо закончилось.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Преступление и наказание.

О.БЫЧКОВА: Да. Очень дидактичное произведение.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Я должен сказать, что все гадости, какие только существуют на белом свете – мы о них знаем из хороших книжек. Потому что больше узнать просто неоткуда. Жестокость, садизм, между прочим, от фамилии знаменитого писателя Де Сада. Садизм многократно описан Достоевским во всех его романах без единого исключения.

Садизм, издевательство над животными, над людьми, национализм, фашизм и так далее, и так далее, и так далее...

О.БЫЧКОВА: Склонность к запрещенным азартным играм, между прочим, у того же Федора Михайловича.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да.

О.БЫЧКОВА: Несмотря на решение российских властей.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вообще все гадости, которые есть у человека, поэтизировали, изложили и описали интеллектуалы. Это работа интеллектуалов описывать, воспевать все, что есть в человеке. А уже ваше дело следовать этому или не следовать. Если есть желание, то следуйте. Нет – не следуйте.

Значит, один французский критик написал, что «я – фанатичный поклонник Де Сада, прочитал все его книги, зачитывался. Но мне ни одной секунды в голову не приходило под влиянием книг Де Сада напасть на свою консьержку, избить ее и изнасиловать. А многие, кто этим занимаются, фамилии Де Сад не слыхали, слова «садизм» не знают и с большим успехом реализуют это дело на практике». Поэтому если это частное мнение Чаплина, ради бога. Если это желание церкви, опять же, ваши трудности – объясняйте своим прихожанам.

Единственное, что было бы, с моей точки зрения, запредельным – это если бы это стало законом, например, об изъятии книг Набокова. Но этого, очевидно, никто делать не собирается, вопрос так не стоит, так что, в принципе, я склонен из всей этой истории никаких особо драматических выводов не делать.

Ну, вот, говорят люди, Чаплин – далеко не первый, кто это сказал. Надо надеяться, не последний. Если уж говорить о морально-этическом учении церкви, то гораздо интереснее другие высказывания, по-моему, того же Чаплина, что борьба за высшую власть в государстве есть страшный грех, и что высший пример христианства и добродетели – это когда никакой борьбы за высший пост нет, а его передают...

О.БЫЧКОВА: Вот. Вот так вот.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да.

О.БЫЧКОВА: И все должны следовать этому примеру практически, он сказал...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Я не уверен, что это сказал именно Чаплин.

О.БЫЧКОВА: ...В том числе и наши хваленые недоброжелатели.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Я не уверен, что сказал именно Чаплин, но идея понятна: нет власти не от бога, глава государства – помазанник божий. То есть, попросту говоря, православие, самодержавие, народность, монархическая традиция.

Ну вот это, мне кажется, имеет гораздо большее значение для общества, для государства, чем мнение Чаплина или Кирилла, или любого другого священника о любой книжке на свете.

О.БЫЧКОВА: А вот еще спрашивают: «По вашему мнению, - спрашивает Бакира, - нужна ли была встреча Путина с писателями? Что должно, наконец, понять неразумное (и разумное, кстати, тоже) население?» Это вот та недавняя встреча Путина, где Прилепин, например, замечательный Захар Прилепин задавал какие-то вопросы, ну, совершенно, вот, просто совершенно не в тему и не в кассу про Тимченко, про Роснефть.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Про отсутствующего на этой встрече Тимченко.

О.БЫЧКОВА: Да, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А Путин ему правильно сказал, что «про отсутствующих не сплетничаю».

О.БЫЧКОВА: Нет. Он сказал, что у него нету вопросов. Ну, он не так сказал, но, в общем, он все объяснил очень грамотно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так вот я же говорю, он сказал, что «про отсутствующих не сплетничаю, сплетни не поощряю».

О.БЫЧКОВА: Сказал: «У Тимченко такая работа, что ему нужен финский паспорт». Нормально.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Безусловно. И место жительства – Швейцария тоже по этой же работе нужно. Я абсолютно не понял, зачем они встречались. Делать нечего?

О.БЫЧКОВА: А вот Лимонов сказал, что вообще не надо было туда ходить. И вообще, если бы они все не пришли, то было бы гораздо круче.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Возможно. Поскольку Лимонова не звали, то ему легко так говорить. Ну, может быть, и позвали – отказался бы. Вообще абсолютно непонятно, на кой черт они встречались. Действительно, делать нечего? Непонятно.

Значит, когда царь был помазанник божий, то Достоевский рвался просто, вот, веревки рвал, рвался к наследнику Александру III, хотел его обратить в свою веру. И обратил, на несчастье Александра III и России.

Сталин учил писателей писать по методу социалистического реализма. Тоже было понятно. Хрущев орал на них, материл их, оскорблял, отводил душу. Тоже было понятно.

О.БЫЧКОВА: Ну, работал тоже с творческой интеллигенцией.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Работа такая, как правильно сказано. На кой черт сегодня встречаться?.. Во-первых, зачем это нужно писателям? Путин им не может сделать ни-че-го.

О.БЫЧКОВА: Ну а посмотреть на живого Путина? Прикольно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Он не может их научить писать по методу капиталистического реализма, он не может поднять им тиражи. Он ничего для них не может сделать. Писатели для Путина абсолютно не нужны.

О.БЫЧКОВА: Ему, главное, совершенно не нужно, чтобы они писали то, что надо, а не то, что не надо. Я уверена в этом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Он не знает, что надо и что не надо. Он их книг не читает (и правильно делает). Но если бы и читал, им абсолютно все равно – пишите, что хотите. Вот, в чем у нас полная свобода, абсолютнейшая, так это в литературе.

Кроме того, если в старые добрые времена считалось, что писатели формируют общественное мнение, то уж кто-кто, а Путин отлично знает, что ничего они не формируют и формировать не могут. А если кто-то формирует, то вот эта тройка – Эрнст, Добродеев и Кулистиков, вот эти – формируют. А эти инженеры человеческих туш не формируют абсолютно ничего. Поэтому зачем с ними Путин встречался и зачем они встречались с Путиным – загадка.

Единственный вариант может быть, о котором ты правильно сказала, что им любопытно посмотреть на живого Путина – интересный человек и так далее. Но тот Путин, которого они видят, - это та самая маска, которую они могут рассмотреть и по телевизору: от приближения к маске она ничуть не меняется. Путин, как я думаю, – сам по себе очень интересный, совершенно нетривиальный человек, о чем я могу судить по одному единственному эпизоду, когда я и все, кто видел эту программу, имели возможность вдруг пробиться через эту защитную коросту, сквозь эти латы. Это было вскоре после того, как его назначили премьером и он еще даже, по-моему, не стал президентом, то есть начало 2000-го года. А, может быть, сразу после того как его выбрали президентом. Не помню. Ну, в общем, в самом начале его карьеры.

История была такая. Какой-то корреспондентишка брал у Путина интервью, ну, обычные там глупости про Чечню, про Америку, про экономику, обычная лабуда: вот вам ваши вопросы, вот вам наши ответы. Заранее понятно все, что он спросит, все понятно, что Путин ответит. И, вот, они бла-бла-бла-бла-бла идут, а интервью он брал почему-то рядом с каким-то огромным бесконечным бассейном (может, это бассейн Путина, не знаю). Вот, они идут и бла-бла-бла, бла-бла-бла. И вдруг этот корреспондент задает ему совершенно, в общем-то, невинный вопрос: «Владимир Владимирович, вы в судьбу верите?» Как ты думаешь, что ответил Путин?

О.БЫЧКОВА: М?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ни-че-го.

О.БЫЧКОВА: Вообще ничего?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ничего. Молчание, пауза. Идут молча. Минута там, полторы. Это на экране, прямой эфир. На экране. После чего вдруг Путин с большим трудом из себя выдавливает: «На этот вопрос я вам ничего говорить не буду».

О.БЫЧКОВА: Ух ты.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: То есть было понятно, что этим вопросом корреспондент попал не просто в болевую точку, а куда-то так глубоко, как не у каждого человека такое глубокое и есть.

О.БЫЧКОВА: А это ты не придумал сейчас от себя?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Смеешься что ли? Я понял (это и так очевидно), что бывший майор КГБ, который внезапно, почти внезапно стал президентом России, не то, что не может не верить в судьбу, он просто знает, что у него лично с судьбой и с богом совершенно особые, необыкновенные отношения. А, вот, какие отношения, об этом он рассказывать ни корреспондентам, ни писателям, ни читателям, естественно, не собирается. Вот это было интересно.

А рассказы про Тимченко, про нефтетрейдеров и про то, какие книги хорошие и какие плохие, абсолютно не интересны ни Путину, ни читателям, ни писателям, потому что они заранее все ясны. Просто все ответы на все эти вопросы очевидны изначально. А то, что Путин – человек с середкой... И, вот, должна быть в женщине какая-то загадка, должна быть тайна в ней какая-то. Вот, в Путине какая-то загадка имеется. Может быть, не столько великая, мрачная, ужасная, величественная и так далее, и так далее как во многих других, но то, что середка там имеется, - это факт. Хотя, у подавляющего большинства российских политиков (я уж не буду называть у каких) очевидно, что никакой середки нет, вообще ничего нет.

О.БЫЧКОВА: Ну, может, кто-нибудь напишет потом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть, может быть.

О.БЫЧКОВА: «Сто лет одиночества».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Может быть. И «Полковнику никто не пишет».

О.БЫЧКОВА: Спасибо большое. Леонид Радзиховский был гостем программы «Особое мнение». Ничего не могу сказать про эту кардиограмму, которая у тебя тут мечется за спиной.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нервно?

О.БЫЧКОВА: Она очень нервная, просто одна сплошная нервная почва, взлеты и падения.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, хорошо, хорошо.

О.БЫЧКОВА: Я не знаю, что это значит. Спасибо.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Счастливо.