Максим Шевченко - Особое мнение - 2011-11-24
И. ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте, это программа «Особое мнение». Меня зовут Ирина Воробьева. Я приветствую в этой студии человека со своим, как всегда, особым мнением, - нашего гостя, журналиста Максима Шевченко. Максим, добрый вечер!
М. ШЕВЧЕНКО: Добрый вечер!
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, нормально добрались?
М. ШЕВЧЕНКО: С проблемами, но, спаси, Господи, все хорошо.
И. ВОРОБЬЕВА: Ах, «спаси, Господи» все хорошо?
М. ШЕВЧЕНКО: Естественно.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть вы, судя по всему, смотрите на то, как тысячи людей идут, чтобы поклониться поясу Богородицы в Храм Христа Спасителя вполне себе спокойно? Или вы сами, может быть, ходили?
М. ШЕВЧЕНКО: Я пойду обязательно. Я смотрю с восхищением, гордостью за православный народ России. И с верой в то, что эти люди, совершенно бескорыстно, не ради денег, не ради удовольствий каких-то, а, казалось, с точки зрения атеистического сознания, бессмысленного прохождения 5-секундного мимо ковчега или под аркой, выстаивают 8-километровую очередь от Воробьевых гор, - я считаю, что это соль земли русской, эти люди, которые там стоят. Я горжусь, что живу во время, когда есть такие люди. Там есть самые разные люди. Там есть люди образованные, есть люди, кто занимается физическим трудом, поэтому не могли получить должное образование. Там полный срез общества. Это, конечно, демонстрация того, что РПЦ была, есть и остается самой влиятельной и самой могущественной силой в нашей стране, за исключением государства.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, вы сказали, что сами пойдете. Вы готовы сутки стоять там?
М. ШЕВЧЕНКО: Да, я готов. Через VIP-вход не пойду, это точно. Хотя я в этом не вижу ничего плохого. Просто это пародия на Средневековье. Аристократия не выстаивала же в Лувр или Сантьяго-де-Компостела или еще куда-то там. Мы читали эти исследования: бароны, графы, лорды всегда проходили в первых рядах и в церкви стояли. Но современная номенклатура и буржуазия, которая даже отдаленно не являются ничем, кроме гротескной пародии на средневековое рыцарство или аристократию (потому что никакому рыцарю не приходило в голову махать красной книжечкой; у него была шпага или меч на боку, и достоинство ношения оружия уже определяло его достоинство, кастовое первенство). А современный чиновник приезжает на мигалке или на дорогой машине с красной книжкой, у него опознавательные знаки (колье, стразы дорогие), и он прется без очереди. Это дело их совести, но мне кажется, что так было, так есть и так будет, как в Экклезиасте сказано: богатые богаты, бедные унижены. Но Христос-то он с бедными. И с теми богатыми, которые свою гордость предпочтут. Раздадут имение нищим. И тогда у них есть шанс войти в царствие небесное. И такой же, как у верблюда: пройти через угольное ушко. Это дело их совести. Я никого не сужу, но еще раз говорю: те люди, которые стоят там часами, которые приехали со всей страны – это соль земли русской. И я горжусь этими людьми.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, скажите, пожалуйста, почему празднование мусульманских праздников, когда в Москве пробки из-за того, что мусульмане вышли молиться, вызывает такое отторжение, а Москва, которая стоит какой день и люди, которые в некоторых местах просто не могут к себе домой попасть, вызывает вполне себе благостные мысли.
М. ШЕВЧЕНКО: У меня, вы знаете, и мусульманские праздники, как и данный православный праздник, приезд части Пояса Пресвятой Богородицы в Москву, это, конечно, праздник, хотя, кончено, в России хранились и без того частицы этого пояса: в Сергеевой лавре, допустим. Но это специально с Афона привезено, поэтому люди поклониться Афонской частице, Афонской реликвии. Я считаю, что просто с мусульманами проблема возникает по двум причинам. Во-первых, есть технологический заказ на разжигание ненависти к мусульманам и кавказцам. И это в принципе абсолютно обычная для большого, многомиллионного города ситуация, когда сотни тысяч людей не могут уместиться на территории трех мечетей, превращается в целое политическое событие. И некоторые политики нам говорят, что это демонстрация политической силы. Это не демонстрация политической силы, уважаемые политики, которые говорили это и здесь, в том числе, в эфире «Эха Москвы», а проявление гражданской позиции. И конституционное право любого гражданина или человека, находящегося на территории нашей страны законно, посещать в религиозный праздник свои конфессии, то место, которое он считает необходимым для этого посещения.
И. ВОРОБЬЕВА: А в чем гражданская позиция здесь?
М. ШЕВЧЕНКО: В том, что верующие имеют право верить. Это гарантировано им Конституцией РФ: верующие имеют право верить. И верующие не могут быть ущемлены в правах. И не должны быть ущемлены в правах. Поэтому верующие имеют право собираться, имеют право посещать мечети, посещать синагоги, посещать дансаны. И мне кажется, это абсолютно правильная вещь. Что касается мусульман, у мусульман это происходит один день, когда они приходят в мечеть. Но, наверное, на этот день точно так же можно постараться московским властям поставить туалеты, как здесь поставили на расстоянии 100 метров, послать милицию, чтобы она улыбалась, помогала людям проходить. Это укрепит любовь и симпатии мусульман к российской демократии, а не вызовет раздражение и чувство глубокой неприязни к стране, которая нарушает демократические принципы, прессуя своих граждан за то, что они собрались в 3,5 мечети прийти в такой-то день. Мне кажется, что Москва должна быть огромной столицей огромной Евразии. Поэтому в Москве должны быть всех представительства народов, которые проживают на территории, которая, естественно, стремится к Москве, как к политическому центру. Поэтому, естественно, Москва является православной столицей, столицей огромного количества мусульман, которые живут на территории России или в Средней Азии. Мне кажется, это абсолютно нормальная ситуация. И надо гордиться этим, а не проблему из этого делать.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, прервемся на пару минут рекламы, а потом вернемся в эту студию.
РЕКЛАМА
И. ВОРОБЬЕВА: Журналист Максим Шевченко в программе «Особое мнение». + 7-985-970-45-45 – телефон для ваших эсэмэс-сообщений. Задавайте вопросы нашему гостю я хочу вас спросить. Раз уж мы заговорили о каких-то политиках, давайте поговорим о выборах. Как вам плакаты, развешанные по меньшей мере по всей Москве, где написано «За русских!»? Как вы считаете, может быть, это нарушение законодательства? Или все-таки нет?
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что каждая партия имеет право агитировать за себя так, как считает нужным. Я, как вы знаете, вообще противник свободы слова и 282 статьи. Я считаю, что во время выборов запрещено поливать грязью принципиально или говорить клевету о своих противниках. А в остальном позиционировать свои взгляды, позиции, я считаю, абсолютно правильно. Поэтому, когда снимают ролики какие-то откуда-то за то, что там эротика какая-то есть или еще что-то есть, мне кажется абсурдным, потому что нигде в мире я не встречал такого в тех странах, которые претендуют на то, что у них есть парламентская демократия, чтобы за такие вещи снимали ролики. Если я оболгал другого человека, кандидата другой партии, за это меня надо наказать. Но какое есть у нас законодательство, такое есть. Я, честно говоря, просто эти желто-синие пятна, которые вы имеете в виду, никакого чувства не вызывают: за русских, так за русских.
И. ВОРОБЬЕВА: Тогда давайте еще один лозунг.
М. ШЕВЧЕНКО: Вот интересно, а если бы кто-то повесил плакат «За китайцев»?
И. ВОРОБЬЕВА: Я думаю, креатив бы оценили. Мне правда так кажется.
М. ШЕВЧЕНКО: «За немцев!».
И. ВОРОБЬЕВА: Мне кажется, политическая реклама слегка некреативна в этих выборах.
М. ШЕВЧЕНКО: А в Бурятии висел плакат бы: «За бурят!». А в Калмыкии – «За калмыков!», а в Татарстане – «За татар!». Думаю, что шум начался бы очень большой. Мне кажется, что сила русских не в том, что за него ратует какой-то политик, а в том, что русские…
И. ВОРОБЬЕВА: … тысячами идут к Храму Христа Спасителя.
М. ШЕВЧЕНКО: Да, абсолютно в этом. Там не только русские. Но в этом сила и суть русского самосознания. Но еще и в том, что создание свободной демократической России как центра притяжения многих народов бесконечно усилит влияние и роль русского народа в истории. те , кто не понимает этого, те, кто выступает за сегрегацию русских, за создание некого отдельного русского государства, - это смертельные враги русского народа, которые действуют против его исторических интересов. Поэтому, когда мы видим какие-то плакаты, где кто-то клянется в любви к русским, продумайте на 2 шага вперед: чего хотят эти люди в перспективе. Они хотят поссорить русских со всеми теми народами Евразии, которые существуют вместе с русскими сотни лет. И я не думаю, что это в интересах русского народа.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, я бы хотела вернуться к Поясу Богородицы. Скажите, а те, кто не пошел и не пойдет туда, это не…
М. ШЕВЧЕНКО: Они могут приехать в Троицко-Сергиеву лавру. Там есть частицы того же Пояса Богородицы.
И. ВОРОБЬЕВА: А если туда не хотят ехать?
М. ШЕВЧЕНКО: А у нас есть еще в России в церквях частицы Пояса Богородицы.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть обязательно нужно куда-то съездить, чтобы являться солью Земли Русской?
М. ШЕВЧЕНКО: Я думаю, что копаться в душе русского человека не обязательно. Но просто конкретно эти люди, которые преодолевают тяготы и лишения и стоят ради абстрактной, казалось бы для материалиста, идеалистической вещи, эти люди – соль земли. Это, безусловно, так. Для того чтобы быть солью земли, необязательно именно так себя проявлять. Мы живем в свободной стране. И каждый сам за себя отвечает. Эти люди приехали, потому что они в это верят. Я в жизни усвоил очень важные вещи: как бы я ни относился к вере на богословском уровне, который формулируется у другого человека, я никогда не смеюсь и не издеваюсь над сакральным и не копаюсь в душе другого человека, во что он верит. Человек в своей вере противостоит своей смерти. Он смотрит в глаза своей смерти. И память смертная – основа христианства, как говорили отцы церкви. Поэтому как я могу копаться в том, что для человека является глубинно-интимным. И меня удивляет иногда свободомыслие наших либералов. Я вообще сторонник всякого свободомыслия, но должны быть внутренние сдерживающие центры. Я прочитал в интернете в последние дни оскорбительные статьи по отношению к этим людям, к этим верующим. Как их только ни называют. На страницах интернет-изданий, которые считаются либеральными! Мне кажется, что это какая-то слепота души просто. Отсутствие какой-то способностью видеть другого человека.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы отказываете людям в праве иметь свое мнение.
М. ШЕВЧЕНКО: Наоборот, Ира, я говорю…
И. ВОРОБЬЕВА: Меня эта многотысячная толпа напугала еще страшнее. Такого я еще не видела в городе Москве.
М. ШЕВЧЕНКО: Ничего, преодолевайте страх! Попробуйте пройти и постоять с этими людьми. Вам как журналисту должно быть интересно. Я знаю. Ира, вы же ездите и защищаете людей в провинцию, в деревни, вы боретесь за детей. Вы как журналист встаньте и постойте сутки в этой очереди, поймите, что чувствуют люди, а потом, поверьте, вы своим внукам это расскажете. Розанов об этом целую книгу написал.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, я решила дял себя, что не хочу стоять сутки на этом морозе, а потом болеть неделю.
М. ШЕВЧЕНКО: Вы как журналист просто себе отказываете…
И. ВОРОБЬЕВА: Я не отказываю. Я за этим наблюдаю, как и все мы наблюдаем, я это отслеживаю, но я не вижу смысла для себя как для журналиста стоять там сутками.
М. ШЕВЧЕНКО: А так может родиться концептуальный роман. Я же знаю, что в талантливый человек. Вы написали бы «Как я стояла целый день в желании приложиться к Поясу».
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, так вы и напишите, вы же там будете стоять сутки. А я почитаю обязательно.
М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что таинство требует тишины, поэтому описывать это не буду.
И. ВОРОБЬЕВА: А меня вы провоцируете на то, чтобы я это делала. Удивительный человек! +7-985-970-45-45.
М. ШЕВЧЕНКО: Я не провоцирую, а подвигаю вас на это.
И. ВОРОБЬЕВА: Кончено, я понимаю. Желаете мне всего хорошего. У нас вообще первая часть программы перестала быть похожей на радиостанцию «Эхо Москвы», поэтому давайте вернемся в наше поле и поговорим о политике. Еще один лозунг, который бы хотела с вами обсудить. Лозунг, который звучит «Будущее – за нами!». Им тоже увешена вся Москва. И весь интернет, как мы видели. Накануне в блоге Ирека Муртазина обнаружили, что то же самое было написано на медалях в честь вступления Адольфа Гитлера в роль главы правительства. Вы как к этому относитесь? Что это? Может быть, какая-то аналогия нехорошая?
М. ШЕВЧЕНКО: Вы знаете, дикая аналогия. Спасшиеся от Красной Армии эсэсовцы, как известно, поселились в Москве. Здесь долго-долго жили, вырастили здесь своих потомков. Некоторые потом из этих потомков стали работать в российских газетах и вступили в партию. Ир, хватит бредить просто! Вся эта тема – абсолютный бред. Так можно и про тему государства сказать, что это нацистская тема, потому что государство было ключевым понятием в концепции национал-социалистов. Какие еще вам сказать? Почва, судьба? Я беру наиболее одиозные вещи. «С нами Бог»! Когда мы говорим «С нами Бог», мы знаем, что это было написано на пряжках немецких солдат. То есть мы не можем говорить «С нами Бог»? Вот вы сейчас здесь: вы, Ира Воробьева, и я, Максим Шевченко. Я хочу, чтобы «Бог был с нами». Мы с вами что, стали нацистами? Ира, это запредельный пиар шизофрении, которую я обсуждать не могу.
И. ВОРОБЬЕВА: Что касается остальной рекламы, допустим, «Единой России», которая копирует Избирком. Все то, что происходит, все эти скандалы… В МФТИ сегодня студенты заявили, что их заставляют голосовать за «Единую Россию», иначе общежитие не дадут.
М. ШЕВЧЕНКО: Заставлять за кого-то голосовать – это абсолютное безобразие, это нарушение закона о выборах. Я считаю, что ЦИК должен обратить внимание на все заявления граждан о том, что их заставляют за кого-то голосовать. Какая бы это ни была партия.
И. ВОРОБЬЕВА: Он обращает внимание, и, как правило, мы получаем ответ, что ничего незаконного не было. У меня другой вопрос. В данном случае «ЕР» ведет на выборы Дмитрий Медведев. И создается ощущение, что в «ЕР» то ли как-то разучились работать нормально, то ли подставляют Дмитрия Медведева, под все это подводят буквально. Вы как считаете, Дмитрий Медведев состыкуется со всеми теми вещами, которые творит эта чудесная партия? А мы много видим того, что творит «ЕР».
М. ШЕВЧЕНКО: Я не знаю, что вы видите, что она творит. Я такие общие формулы говорить не могу.
И. ВОРОБЬЕВА: Там еще школьник, который разрисовал плакаты.
М. ШЕВЧЕНКО: Мне кажется, это такая огромная партия, которой сложно следить, что у нее происходит на низовом уровне, где разные ретивые администраторы стремятся быть святее самого Папы. Я не думаю, что если вы позовете в студию Воробьева, Исаева (именно партийных лидеров), они скажут вам, что они за то, чтобы был административный ресурс.
И. ВОРОБЬЕВА: Конечно! Будет же эфир вестись прямой!
М. ШЕВЧЕНКО: А какой политик скажет, что он против? Не надо выдавать… Она слишком большая машина.
И. ВОРОБЬЕВА: Максим, сказать, что против и быть действительно против – разные вещи.
М. ШЕВЧЕНКО: У нас сегодня такой религиозный эфир. Вы как знатный душевидица и душеведица, как смотрящая в корень и как понимающая суть каждого малейшего движения в душе человека, естественно, лучше все это знаете.
И. ВОРОБЬЕВА: Конечно, Максим, вы же понимаете.
М. ШЕВЧЕНКО: Я думаю, что маразма много. А как не быть маразму-то? Но в целом выборы проходят достаточно любопытно.
И. ВОРОБЬЕВА: Любопытно в каком смысле? Что в этом любопытного?
М. ШЕВЧЕНКО: Мне кажется, политическая борьба очень интересная разворачивается. Конфигурация Думы, мне кажется, может быть весьма интересной. Я думаю, что в ней окажутся три партии, судя по тому, как пройдут выборы.
И. ВОРОБЬЕВА: Три? Какие?
М. ШЕВЧЕНКО: У «Справедливой России», боюсь, будут серьезные проблемы с попаданием. А если три партии, то каким образом могут разделиться голоса? Разные соцопросы дают нам разные цифры. Кто-то говорит, что «ЕР» получит около 40%. Тогда как разделятся остальные 60%? Между КПРФ и ЛДПР? Или «ЕР» получит не 40%, а 50% или 60%?
И. ВОРОБЬЕВА: Тогда интересно, будет ли конституционное большинство у партии?
М. ШЕВЧЕНКО: Да, вот это интересно на этих выборах. Это на самом деле интересно.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть вы думаете, что есть такая возможность, что рейтинги будут не как в прошлый раз, а поменяются достаточно сильно?
М. ШЕВЧЕНКО: Это нормально. Усталость, которая существует… Знаете, все-таки 8 лет тотального господства утомит даже самых лояльных поклонников «ЕР». Я думаю, что абсолютно нормально, если в Думе будет абсолютное большинство оппозиции достаточно жесткой, которую будет, судя по визиту премьера в Думу, являть собой КПРФ. А ЛДПР, очевидно, будет балансировать. Но так как ЛДПР ни при каких обстоятельствах, кроме политических общих вопросах блокироваться с коммунистами, потому что Жириновский заявлял свою принципиальную коммунистическую позицию. Стало быть, даже если «ЕР» получит около 40%, потери большой для партии здесь не будет. Все равно коммунисты не будут напрямую воздействовать на принятие решения. Но придется просто дороже торговаться за счет чего-то с Жириновским.
И. ВОРОБЬЕВА: Если мы уж заговорили про Медведева, Ливан из Тбилиси спрашивает: господин Шевченко, в своем блоге вы с восторгом воспринимаете заявление Медведева об американском ПРО и предвосхищаете войну и тут же заключаете, что «мне, конечно, верится в это с трудом, слишком завязано со шкурными интересами на Западе значительной части нашей элиты»; к чему тогда все эти сотрясания воздуха?
М. ШЕВЧЕНКО: Это не сотрясание воздуха. Это заявление Верховного Главнокомандующего РФ, к которому я лично отношусь всерьез. Это не частная беседа за чашкой кофе. Это заявление, которое было продиктовано не ходом выборов, потому что по ходу выборов непонятно, как это может вписаться в предвыборную кампанию «ЕР» - никак, прямо скажем. А оно не было приурочено к конференции или заседанию Совбеза. Это было внеочередное заявление.
И. ВОРОБЬЕВА: После того как американцы заявили про ДОВСЕ.
М. ШЕВЧЕНКО: Да, понятно, потому что выход из ДОВСЕ – это вопиющая вещь. Это возможность наращивания обычных вооружений в Европе.
И. ВОРОБЬЕВА: Одну секунду, а Россия несколько лет назад не приостановила свои обязательства по некоторым пунктам ДОВСЕ?
М. ШЕВЧЕНКО: При чем тут Россия? Россия живет и действует на своей территории, а американцы действуют на других.
И. ВОРОБЬЕВА: Нам можно, а им нельзя?
М. ШЕВЧЕНКО: Американцы на территории других стран. Что они там делают у себя а Аризоне, это их дело. Но что они делают около наших границ – в Польше или Румынии, - это касается не только их, но всех нас. Я считаю, что президент совершенно правильно поставил такие императивные моменты, потому что угроза войны после Ливии и после давления на Сирию, которое мы видим, возросла неимоверно. Мы должны готовиться к этому, чтобы этой войны никогда не было. К ней надо быть готовой.
И. ВОРОБЬЕВА: Пацифист Максим Шевченко. Продолжим через несколько минут.
НОВОСТИ
И.ВОРОБЬЕВА: Продолжаем программу «Особое мнение», у нас в гостях – журналист Максим Шевченко, и мы принимаем ваши вопросы по номеру +7 985 970-45-45. Максим, как думаете, почему фильм «Ходорковский», который снял немецкий режиссер Кирилл Туши, отказались показывать практически все кинотеатры кроме киноклуба «Эльдар»? Это в России.
М.ШЕВЧЕНКО: Можно я не буду в роли той женщины или мужчины, которая когда-то сказала «Я Пастернака не читал...»
И.ВОРОБЬЕВА: «Но осуждаю».
М.ШЕВЧЕНКО: «Но осуждаю». Или «Поддерживаю». Можно я посмотрю фильм «Ходорковский»? Я вам обещаю, к следующему эфиру. И обязательно скажу вам на уровне, ну, постараюсь как-то отрецензировать, почему он показан там, а не там.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть вы думаете, что люди, которые отказались показывать, они смотрели?
М.ШЕВЧЕНКО: По той же причине, я думаю, по которой фильм «Зеркало» можно было в советское время посмотреть только в кинотеатре, который был в корпусе Лужников. Там внутри был кинотеатр, там же шли такие фильмы как «Все на продажу» Анджея Вайды – мы туда специально ездили смотреть. А широкий зритель это не покупает. Я просто боюсь, что при всем уважении и сочувствии к заключенным, судьба Ходорковского не интересна стране и большому зрителю. К сожалению, это так. «Пираты Карибского моря» интереснее.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть Европе интересно, потому что фильм «Ходорковский» в Европе собирает залы, в Польше, во Франции, Великобритании, Германии.
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, в Европе, потому что это поддерживается огромной пиар-кампанией, в СМИ которая ведется на разных уровнях и так далее. Потом я не думаю, что он собирает большие залы. Я думаю, что это специфическая очень публика, которая смотрит его в специфически политизированной аудитории. А вот так вот среднего француза, допустим, спроси про него, там, «Пойдешь ты на фильм «Ходорковский» или на новый фильм, там не знаю, Жюльет Бинош?» Думаю, что он выберет Жюльет Бинош. Политика не всем интересна, Ир. К сожалению.
И.ВОРОБЬЕВА: Максим, не хочу отвечать за французов, хотя я сегодня в нашем эфире исполняю роль человека, который все знает. Ну, за французов не могу – уж извините.
М.ШЕВЧЕНКО: Я посмотрю фильм – тогда мы сможем его с вами обсудить.
И.ВОРОБЬЕВА: Что касается заключенных, вот есть чудовищная история предпринимательницы Натальи Гулевич, которую не отпускают на лечение (она находится все еще в заключении). И ей назначили огромную сумму залога, которую, конечно же, не успели собрать. Мне казалось, что после того, что произошло с Магнитским, как-то сдвинулась ситуация. Оказалось, нет. Все-таки, это система, я правильно понимаю, то, что происходит сейчас с теми?..
М.ШЕВЧЕНКО: Это система, которую надо и можно, и нужно обжаловать в правовом порядке. Вот недавно, по-моему, Страсбургский суд принял решение о том, что арест одного из подсудимых в Нальчике Расула Кудаева был незаконен и что к нему применялись насильственные методы допроса. Об этом нигде не говорится, не пишется. В отличие от всех Расул не обладает... Не предприниматель и не обладает никакими финансовыми возможностями. Мне хотелось бы, чтобы судебная система в России работала в правовом ключе – об этом много раз говорил Дмитрий Медведев, в частности, тоже.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, мы помним.
М.ШЕВЧЕНКО: И, в частности, что если женщина больна... Я не знаю подробностей этого дела. Если она, на самом деле, больна, то лучше проявлять, как нас учил великий Пушкин, милость к падшим. Виновна она, не виновна – сейчас я не рассматриваю этот вопрос. Если человек болен, тяжело болен, то лучше его переводить на, как бы, такой режим заключения, который, не знаю там, домашний арест, какие-то еще формы. Понимаете? Но не добивать человека в тюрьме. Тюрьма не должна быть, особенно СИЗО методом пыточного пребывания там человека в ожидании суда. Это абсурд.
И.ВОРОБЬЕВА: Ведь, об этом тоже говорил Дмитрий Медведев, даже есть соответствующие поправки в законодательство. Однако, они почему-то не работают. Потому что Медведев? Или почему? Потому что система?
М.ШЕВЧЕНКО: Потому что не работают.
И.ВОРОБЬЕВА: Это не ответ, Максим.
М.ШЕВЧЕНКО: Не, ну я не знаю. Почему? Потому что не работают. Ну, потому что система живет в своем человеконенавистническом, и тюремная система, и система, которая возникла за все эти годы, понимаете, она живет просто в желании, как бы, пожирать человеческие жизни. Эти безумные сроки по 20 лет, по 30 лет. Я много раз говорил, я считаю это абсурдом. Сроки не могут быть такими тюремные. Нельзя давать человеку 20 лет, понимаете, даже за убийство. За 10 лет человек может исправиться. Хотите казнить – казните человека. Но не мучайте его, не упаковывайте его в тюрьму на всю жизнь. Это вся эта система – она бесчеловечна с пожизненными заключениями, со всем этим. Это ложь и вранье. Никакой это не гуманизм отменять смертную казнь ради того, чтобы человека упаковывать на всю жизнь в каменный мешок. Это какая-то чужая, другая этика, понимаете, которая просто абсолютно враждебна, вот, в частности, этим людям, которые стоят поклониться Поясу Пресвятой Богородицы. Я хочу, чтобы враждебная моей стране этика, в том числе и отношение к заключенным закончилось здесь, на территории моей страны.
И.ВОРОБЬЕВА: Хотелось бы, конечно, в это верить. У нас остается не так много времени. Между прочим, буквально через полчаса в этой студии начнется прямой эфир с мэром Москвы Сергеем Собяниным, и такая, беспрецедентная акция... Я не буду сейчас вам задавать вопросы, я хочу, чтобы вы, Максим, спросили.
М.ШЕВЧЕНКО: А вы передадите, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, я надеюсь, что Сергей Семенович нас слушает или, по крайней мере, слушает его пресс-служба. Но, по меньшей мере, этот вопрос, ваш вопрос Сергею Собянину прозвучит в эфире.
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, я как москвич коренной, я, конечно, уверен, что просто мои коллеги зададут вопросы про транспорт, про полосы, про все-все-все, что нас волнует. Я задам вопрос как член Общественной палаты РФ, пока еще член. Завтра будут выборы – посмотрим, как там будет дальше. Почему в Москве нет Общественной палаты?
И.ВОРОБЬЕВА: Именно Московской?
М.ШЕВЧЕНКО: Московской. Это огромный регион с огромным населением, с огромным количеством и концентрацией тут образованных слоев, интеллигенции, общественных организаций. Мне кажется, что Общественная палата, которая действует в регионах на основании закона...
И.ВОРОБЬЕВА: Ну вот в Московской области есть, я так понимаю.
М.ШЕВЧЕНКО: Я точно знаю, в Москве, главное, нету. И я знаю, что Юрий Михайлович препятствовал ее созданию. Мне кажется, что господин Собянин – человек, который уже показал себя достаточно открытым в диалоге с обществом, понимаете? Ну, честно говоря, мог бы содействовать созданию в Москве Общественной палаты, и в нее могли бы войти люди, уважаемые в Москве и известные. Допустим... Ну, вы могли бы, не знаю, там, Алексей Алексеевич Венедиктов, могли бы войти представители церкви, могли бы войти еще кто-то, люди, которые просто помогали бы развитию и организации в Москве гражданского общества, решению межнациональных вопросов, религиозных вопросов, вопросов каких-то общественно-гражданских движений. Может, этому мешает московская номенклатура какая-то на низовом уровне, которая получает огромные бюджеты, расходует их, а результатов расходования этих невероятных бюджетов (я знаю кое-какие цифры) мы просто никак не видим?
И.ВОРОБЬЕВА: Максим, вы сказали, что завтра выборы в Общественную палату. Тут у меня очень, кстати, много вопросов по этой теме. Спрашивают, в каких-то вы там загадочных списках или не в загадочных списках.
М.ШЕВЧЕНКО: Нет, я не в загадочных, я подал заявку от Союза социологов России. Я, честно говоря, даже думал, может, ее там забрать эту заявку, потому что там думал «Ну чего?..» Но потом подумал, ну, не я же подавал, в конце концов, а Союз социологов, и я не могу ее отозвать, эту заявку. Не хочу же я ставить в дурацкое положение всех подряд, понимаете?
И.ВОРОБЬЕВА: А почему вы хотели забрать заявку?
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, потому что, я думаю, что пришло время новой крови, и если есть какие-то проблемы, моя деятельность в Общественной палате вызывает недовольство, кто-то рад, кто-то недоволен, понимаете. Ну, зачем быть в центре конфликта в любом случае? Но я вот так хочу сказать моим коллегам, которые завтра будут голосовать. Я лично верю, что они будут голосовать, исходя из своей совести, исходя из того, как они сами видят. Я вас просто прошу, дорогие голосующие, обязательно проголосуйте против меня, если вы считаете, что моя деятельность в Общественной палате вредна и никому не нужна, если вы полагаете, что рабочая группа по развитию общественного диалога институтов гражданского общества на Кавказе работала плохо и ее деятельность не нужна совершенно. Обязательно голосуйте против. Если вы придерживаетесь иного мнения, то сделайте так, как (уж если мы начали с православия) сказал один отец церкви. Он сказал так: «Господи, если я служу тебе из желания попасть в рай, то лиши меня этой возможности. Если я служу тебе из страха перед адом, то отправь меня в ад. Если же я служу тебя из чистой любви, то сделай со мной то, что ты сам считаешь нужным».
И.ВОРОБЬЕВА: Однако, такая у вас тоже была предвыборная речь, на мой взгляд, сейчас.
М.ШЕВЧЕНКО: Ну, что делать?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну ладно, у вас выборы завтра.
М.ШЕВЧЕНКО: Я же не мальчик для битья тоже.
И.ВОРОБЬЕВА: Остается буквально там у нас пара минут. Очень много вопросов про наших летчиков. Вот, Владимир Садовничий сегодня прибыл в Москву, и наш слушатель спрашивает: «Вот этот летчик Садовничий, который был освобожден в итоге таджикским судом...»
М.ШЕВЧЕНКО: Да, только я бы уточнил: он – наш гражданин, но летчик он с Виргинских островов.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, наш гражданин, гражданин России.
М.ШЕВЧЕНКО: Как в песне Вертинского, знаете так? С Антильских.
И.ВОРОБЬЕВА: Спрашивает наш слушатель: «В этой истории в чем предмет гордости и за что можно стыдиться?»
М.ШЕВЧЕНКО: Предмет гордости в том, что мы этот безумный бесчеловечный приговор 8,5 лет, благодаря позиции президента России, заставили посмотреть, по крайней мере, его амнистировать. А стыдиться можно за ту кампанию таджикофобии, тех гонений и тех оскорблений, которым подвергали таджиков и Таджикистан. Это просто позор то, что было тут на протяжении последнего почти что месяца, и это просто не укладывается в голове. Как можно так отталкивать от себя в лапы саудовцев, в лапы американцев страну, которая просится в Таможенный союз и которую Путин назвал «потенциальным членом Евразийского союза» в своей статье. Стало быть, это что? Или это какая-то пятая колонна, или это какая-то непродуманность действий? У меня просто, знаете, нет...
И.ВОРОБЬЕВА: Максим, но многие связывают эту кампанию с тем, что как раз в итоге Садовничий на свободе. Оно стоило того?
М.ШЕВЧЕНКО: Ничего подобного. Вообще не стоило. Освобождения Садовничего можно было добиться двумя способами. Первый, это прищемить комфортную жизнь таджикской элиты в Москве. Тут есть люди, обладающие недвижимостью, активами, там, и так далее. А второй, это просто по дипломатическим бюрократическим каналам добиться без скандала, без разжигания ненависти к таджикам освобождения гражданина России и уж по взаимодействию с эстонцами в освобождении гражданина Эстонии.
И.ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое. Особое мнение Максима Шевченко было здесь, на радиостанции «Эхо Москвы». Ну а я напомню нашим слушателям, что в 20 часов 10 минут прямой эфир с мэром Москвы Сергеем Собяниным. Пожалуйста, включайте свои радиоприемники, ну и, конечно же, Сетевизор. Всего доброго.
М.ШЕВЧЕНКО: Спасибо.