Леонид Радзиховский - Особое мнение - 2011-12-09

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», в студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова. Леонид Радзиховский сегодня с нами в этой студии. Добрый вечер.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Привет, революционерка.

О.БЫЧКОВА: А чего это я и революционерка-то?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В красном.

О.БЫЧКОВА: Ну а у тебя революционная чашка вон, например, стоит.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это правда.

О.БЫЧКОВА: Наша, правда. Мы тебе навязываем наше видение жизни.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, вы всем навязываете свои революционные идейки.

О.БЫЧКОВА: Мы всем навязываем, конечно. Безусловно. Правда, еще с нами конкурирует Хиллари Клинтон как известно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Опасная старуха, да. Эта старуха непростая.

О.БЫЧКОВА: Вот спрашивают сразу, хочу задать вопрос. Вотеркрес – ну, не знаю, почему человек так себя называет, такой ник салатный. Спрашивает он: «Стало ли для вас неожиданностью количество готовых, он пишет «вышедших на митинг», а я позволю себе сказать «и вышедших, и тех, которые готовятся выйти на митинг завтра в Москве, а также в других городах. И не только, кстати говоря, российских.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, конечно, стало. Для меня неожиданно, что я сам туда собрался. Полная неожиданность. Если бы мне кто-нибудь сказал об этом неделю назад, я бы плюнул в глаза. Естественно, стал.

О.БЫЧКОВА: А ты вот скажи, ты почему собрался? Ладно, у меня красное платье, со мной все понятно. А ты почему собрался?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Со страху пропустить интересное событие. Страшно, раз. Второе, если туда не пойдешь, вы же больше в эфир не пустите, я не смогу с тобой общаться.

О.БЫЧКОВА: Нет. Мы будем проверять, справки будем брать от ГУВД.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, ментовские.

О.БЫЧКОВА: Конечно. Был на митинге или нет.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Поэтому мне нужна от них справка, чтобы к вам ходить. Вот, два. Ну и три, благодарность. Опять появилось, о чем болтать, о чем писать. Ведь, профессия засыхала окончательно и вдруг она опять стала фонтанировать.

О.БЫЧКОВА: Что такое случилось? Вот, что такое произошло вдруг? Вот, почему-то в нашей жизни все происходит вдруг. Это очень странно. Но вот почему-то терпели-терпели, все эти приписки терпели и все это отношение терпели, мигалки терпели. Ну, все терпели и как-то было всем по барабану. И вдруг – раз, и 30 тысяч собираются выйти на Болотную площадь в одной только Москве, еще 79 городов России и еще несколько тысяч человек в других городах и столицах мира, где живут русские, русскоязычные, тоже заявили, что...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А где они не живут? Везде живут.

О.БЫЧКОВА: Ну, вот, вот. То же сказали, что они. Тоже все пойдут завтра по всему миру и тоже будут выступать за честные выборы в России.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, Хиллари, ну дает.

О.БЫЧКОВА: (смеется) Сильна.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Поразительная старуха, да. Просто... Сильна как смерть.

О.БЫЧКОВА: Глыба-человечище.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Глыба абсолютно. Это самое... Почему перестали терпеть? Оль, я думаю, что ответ заключается в одном простейшем слове – на-до-ел. Или на-до-ело. Вот и все. Насчет приписок – это все, конечно, полная ерунда, это мелкий повод, совершенно ничтожный повод.

О.БЫЧКОВА: Что, ты как Чуров считаешь, что все вот эти свидетельства о приписках сняты на явочных квартирах в декорациях?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, я думаю, это просто не имеет никакого психологического значения, на самом деле. Это просто предлог. Не было бы этого предлога, был бы другой. Достало, надоело.

О.БЫЧКОВА: Ну а какой еще может быть предлог? Интересно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, вот, подвернулся этот. Знаешь, если муж с женой живут-живут, живут-живут, живут-живут, живут-живут и вдруг: «Сволочь! Где мой бритвенный прибор? Убью, сука!» и начинает с топором за ней гоняться по квартире, то вряд ли дело в том, что она не туда положила его бритвенный прибор. Значит, в течение тех лет, когда они так мило жили, он ее целовал в щечку, там, ходили по знакомым, держались за ручки, что-то такое накапливалось... И, вот, бритвенный прибор попал, и вот за этот бритвенный прибор – «Убью, сука!»

А что касается самих этих приписок и всей этой муры, то я тебе так скажу, что приписки эти несомненно были – это самое очевидное. Уж не знаю, чего там Чуров рассказывает, какие чудеса. Я думаю, что их было уж точно, что не больше, чем в 2007 году, полагаю, что меньше, чем в 2007 году. ОБСЕ, ПАСЕ знаменитое написало огромный список претензий, но выборы-то признали, то есть не заявили, что выборы не состоялись, что выборы фальшивые. То есть те самые международные организации эти самые выборы признали. Далее все партии, которые так громко кричат о том, что приписки, что ужас-ужас-ужас, конкретно коммунисты, жирики и сами справедливцы. Что-то я не заметил, что горят желанием сдать мандаты. Думские мандаты сдал только Григорий Алексеевич Явлинский. В знак протеста против того, что он их не получил, он их сдал. Это мы понять можем. А так, все остальные партии чего-то думские мандаты при себе держат. То есть с точки зрения юридической вообще ничего не произошло: партии, которые прошли в Думу, выборы признали де-факто легитимными, международные организации признали, поэтому... Дело тут абсолютно не в этих приписках и абсолютно не в том, где чего пересчитали, насчитали. Дело просто в том, что совпало. Вот это был повод выплеснуть то, что копилось годами, ну, по крайней мере, последние 2-3 года явно накапливалось-накапливалось-накапливалось. Кстати сказать к вопросу о выборах, социологи-то, Левада вот у вас тут Гудков выступал, они примерно такие цифры и ожидали. А какие основания считать, что Гудков – продажная девка империализма? По-моему, он довольно объективный социолог.

О.БЫЧКОВА: Подожди. Левада, Гудков?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Лев Гудков, директор Левада-центра.

О.БЫЧКОВА: А, Лев Гудков – да, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Доктор социологических наук Лев Гудков у вас выступал, сказал, что по социологии примерно такие цифры. Ну и...

О.БЫЧКОВА: Ну, цифры... Тоже, понимаешь, эта цифра – она лукавая, как известно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да не в цифре дело, Оль.

О.БЫЧКОВА: Не в цифре дело, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Дело не в сухом расчете, дело в мировом законе: на-до-ел. Владимир Владимирович.

О.БЫЧКОВА: Ну хорошо. Дальше что будет дальше мы сейчас обсудим. У нас есть тут очень много вопросов. Собственно говоря, большинство наших слушателей и зрителей, которые задают вопросы Леониду Радзиховскому, они так или иначе интересуются тем, кто как будет реагировать на происходящее и с каким результатом. Об этом мы поговорим через минуту. Леонид Радзиховский в программе «Особое мнение».

РЕКЛАМА

О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Леонид Радзиховский. Не забывайте, пожалуйста, про кардиограмму этого эфира. Да, видишь, там как красненькая такая линия прыгает? Вот, наши слушатели могут на своих экранах своих компьютеров нажимать на соответствующие кнопки и поддерживать либо не поддерживать то, что говорит Леонид.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не нравится, когда я говорю, что не все результаты фальсифицированы. Должен сказать, что фальсифицировано всё, что нету никого, кто голосовал за «Единую Россию». Понимаю. Революционная дисциплина.

О.БЫЧКОВА: Ну, понимаешь, это же история про ложку дегтя и бочку меда. Даже если меда бочка, а фальсифицирована всего одна маленькая ложка, ну, этого вполне достаточно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Фальсифицирована не маленькая ложка, фальсифицирована вся бочка. Не мед фальсифицирован. Понимаете, под словом «фальсификация» почему-то понимается подсчет голосов. Подсчет голосов, я думаю, был очень слабо фальсифицирован. Фальсифицирована вся система, система фальшивая.

О.БЫЧКОВА: Ну, по сравнению – конечно-конечно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Фальшива система, начиная...

О.БЫЧКОВА: По сравнению с тем, что не допустили к пробегу там массу бегунов.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не допустили к пробегу.

О.БЫЧКОВА: Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: По телевизору допускают в течение многих лет только двух людей – Путина и Медведева, и больше никого. Самое главное, все эти так называемые партии – это фальшак, это паленка типичная, это просто такие маленькие-маленькие кусочки от вертикали, которые торчат в разные стороны. То есть это очевидный фальшак всё. Проблема заключается абсолютно не в подсчете голосов, проблема заключается в том, что вся система – фальшивая. Но сказать «система фальшивая» - это как-то неопределенно, размыто, надо на чем-то сфокусироваться. Вот, сфокусировались на этих, еще раз повторяю, с моей точки зрения безумно преувеличенных разговорах о неправильных вычислениях, хотя, конечно, они были неправильные. Вот у вас на сайте какие-то вполне приличные люди пишут конкретные случаи.

О.БЫЧКОВА: Ну, конечно. Так это же, извини меня, когда ладно в двух одинаковых соседних регионах голосуют, там, в одном 30, в другом 90. Ладно, когда в двух районах также голосуют, ладно, когда в двух микрорайонах. Но когда, например, на двух участках избирательных, которые находятся на разных этажах одной средней школы в городе Москва голосуют вот с таким вот диким разрывом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Но дело в том, что, на самом деле...

О.БЫЧКОВА: Это факты, конечно.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Факты, да. Это факты. Но таких фактов, если учесть тысячи или десятки, или сотни тысяч избирательных комиссий, таких фактов в действительности совсем не так много, чтобы народ затрясся. Трясутся абсолютно не поэтому, а потому что лживость и фальшивость этой системы политической, которая давно более или менее очевидна, вдруг прорвалась. Это, ведь, причин тут много, так? Первая причина, я думаю, это в том, что Россия, действительно, за эти 12 лет стала жить значительно сытнее. Ну, вот, вечная дилемма «вам севрюжины с хреном или Конституции?» - она неправильная. Сначала севрюжина с хреном, а когда наелись севрюжины с хреном, то начинают думать и о Конституции.

О.БЫЧКОВА: А это вообще дилемма? Она не придуманная?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, она не придуманная, потому что это любой учебник политологии говорит, что нищие, забитые, смертельно запуганные никогда не восстают против тиранов, против голода. Ну, практически никогда. Все бывает в истории, но гораздо реже, чем восстают сытые или полусытые, свободные или полусвободные. Опасна для политической системы не ситуация крайней тирании, а ситуация мягкого авторитаризма. Ситуация, когда, вот, появился за эти 12 лет тот самый массовый средний класс, которого в 90-е годы почти не было. За сытые нефтяные годы он появился, он наелся, он понакупил в кредит автомобилей. И ему стало тошно. Он посмотрел вокруг себя и ему стало просто тошно от этой лжи, от этих унижений, потому что у людей появилось чувство собственного достоинства. Это люди, которые совершенно не считают себя совковым быдлом, не считают. А власть, естественно, считает их тем самым совковым быдлом. Вот такое маленькое противоречие в восприятии. К какому поводу это привяжется, это существенно, но это номер 28-й. Важно одно: психология власти и психология ее подданных совершенно расходятся, ножницы такие. И это не проблема подсчетов, это метафизическая проблема, это проблема двух восприятий одной и той же реальности. И власть к этому оказалась абсолютно не готова. А теперь уже поздно, как говорится, приспосабливаться и поздно пить Боржом (для власти поздно, я имею в виду).

О.БЫЧКОВА: Вот задает нам вопрос – я его потеряла, потому что вопросов много, перескажу своими словами. Извините. В связи с этой историей сегодняшней, когда школьников завтра запирают писать контрольную по русскому языку с 13 часов.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Зачем?

О.БЫЧКОВА: Ты не знаешь?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Понятия не имею.

О.БЫЧКОВА: Ты все пропустил. Рассказываю. Потому что у тебя нет детей-школьников.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Чего нет, того нет. А! Чтобы они не пошли на митинг.

О.БЫЧКОВА: Конечно! Завтра во всех школах города Москвы даже те, которые не учатся в субботу, даже те, у которых были другие планы, а учителя не работают, они все с 13 часов завтра сядут писать какую-то городскую важную контрольную, иначе их не допустят к последующим экзаменам и так далее.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Контрольную под названием «Есть у революции начало, нет у революции конца». Понятно.

О.БЫЧКОВА: (смеется) Да. Тут спрашивал один из слушателей: «А что делать с этой контрольной? Игнорировать так же, как выборы? Или что?» На самом деле, это важный вопрос, потому что, вот, надо поставить себя на место родителей какого-нибудь старшеклассника, да? Или учителей старшеклассника, которому нужно объяснить ситуацию. Вот, что нужно сделать? Сказать ему «Ты понимаешь, тут вот это вранье, конечно, – нужно сказать ему, – придется писать эту контрольную, но ты должен понимать, что это ложь от начала до конца». Или, наоборот, сказать «Нет, все правильно. Нечего шляться по улицам» и так далее? Как вот быть родителям и взрослым, чтобы не потерять лица перед детьми в такой ситуации?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Павел Андреевич, вы – шпион? Видишь ли, Юра...

О.БЫЧКОВА: (смеется) Да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну вот так и надо сказать: «Видишь ли, Юра».

О.БЫЧКОВА: То есть продолжать врать так же, как врут вышестоящие органы?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Как Пал Андреевич врал. Нет, Оль, ну, это абсолютно... Ты меня извини, но это вопрос от меня безумно далекий и честный. Мне хотелось сказать немножко о другом, по-моему, о значительно более общей вещи. Школьники, там, чего они пишут, чего они не пишут...

Значит, вот, мне очень интересна, действительно, такая штука как природа российской власти. Вот, она необыкновенно интересна. Почему? Потому что перед нами огромное государство, о котором Радищев писал «Чудище обло, стозевно и лаяй». Так? Гигантское государство с ракетами, с бомбами, с подлодками, с ФСБ, с нефтепроводами, с Газпромом и так далее, и так далее, и так далее. Так? Огромное непобедимое государство. И это огромное непобедимое государство вообще в природе не существует – это пшик. Вот, что поразительно. Таких других государств в мире нет. Я другой такой страны не знаю. Пшик, потому что это...

О.БЫЧКОВА: Как это не существует? А кто хватает, например, в понедельник и во вторник хватал этих самых несчастных манифестантов и в кутузку их отправлял?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот послушай, это государство в XX веке 2 раза продемонстрировало, что со всеми своими бомбами, ракетами, железными дорогами, полицией, жандармерией оно исчезает в одну секунду. Такого вообще не бывает. Значит, Каддафи дрался, этот несчастный, ничтожный Каддафи со своей гвардией дрался там несколько месяцев. Так? Этот, сирийский деятель (как его там звать?) полгода или сколько там тянется эта байда.

О.БЫЧКОВА: Цеплялся, да.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В России собирается мирная демонстрация, в которой будет 20, ну, 30, ну, 50 тысяч человек в 15-миллионном городе. В 15-миллионном городе 50 тысяч мирных тихих людей. Власть трясется так, что у нее зуб на зуб не попадает со страху. И правильно трясется: это природа русской власти. Столкнувшись с внутренним протестом, она теряет голову, она разваливается, она исчезает. Вот есть такая знаменитая история. И такой другой власти, еще раз повторяю, в мире нет. Потому что есть власти тиранические, которые дерутся до конца как Каддафи, как этот сириец и так далее, и так далее.

О.БЫЧКОВА: Ну, Саддам тоже дрался.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Саддам дрался, да. Есть власти демократические как, вот, у старухи Клинтон. Когда на улицы выходят сотни тысяч людей, это вообще ничто. Ну, вышли. Ну и что?

О.БЫЧКОВА: Ну, там тоже мочат, между прочим.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну и да, мочат, совершенно правильно. Вышли и мочат, и разгоняют, и арестовывают. И что? Да ничего! Это вообще ничего не означает. 100-тысячная демонстрация в Париже – это бытовая история, это проблема такая же частая как автомобильные пробки. В Лондоне не демонстрации были, а жгли магазины, громили. И что? Рухнуло английское государство?

О.БЫЧКОВА: Ну, все стояли там на ушах. Ну, правда, было от чего, с другой стороны: эти были люди не мирные.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: В Париже жгли автомобили. Система стоит, потому что она – корневая, ее не собьешь никакими демонстрациями, никакими воплями. А у нас система – пшиковая, колосс на глиняных ногах. Ему опереться не на что. Все или ничего. Или он все (это государство), все поглощает, все давит и никто не смей головы поднять, или, как в 17-м году, когда говорили «Россия слиняла в 3 дня». Это уникальная особенность этой страны.

Вот есть такая знаменитая история, когда Сталин вызвал следователя, который вел дело Каменева, и спросил: «Ну что, Каменев сознался?» Следователь сказал: «Нет, товарищ Сталин» - «Как так?» - «Нет, товарищ Сталин» - «Столько всего сделал и не сознается?» - «Не сознается, товарищ Сталин» - «Скажите, товарищ следователь, сколько весит наше государство?» - «Простите, не понял?» - «Чего ж тут непонятного? Наше государство с танками, с самолетами, с НКВД, с ГУЛАГом, с каналами, с заводами, с рудниками – сколько оно весит?» - «Не знаю, товарищ Сталин. Какие-то астрономические цифры» - «Так вот. Подите к Каменеву и не возвращайтесь до тех пор, пока он не приползет на брюхе с признанием в зубах».

Вот наше государство или весит какие-то астрономические цифры, или не весит ничего, а исчезает в одну секунду.

О.БЫЧКОВА: Ну так оно куда исчезло-то? Оно никуда не исчезает.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Пока не исчезло. Но тот очевидный страх, та очевидная растерянность, которая есть у этого термоядерного государства, у этой сверхдержавы, при виде 20 тысяч мирных демонстрантов, 20 тысяч мирных демонстрантов и мы обсуждаем вопрос о чем? О революции, о смене режима, о смене системы. И правильно обсуждаем, потому что 2 раза, в 1917-м и в 1991-м было ровно так.

То есть это поразительный организм, гигантский динозавр, который разваливается при первом толчке. Как сказал единственный политический гений в истории России, когда ему сказали «Что ж вы бьетесь об стену? Перед вами же стена». Он ответил: «Стена, но гнилая. Ткни – и развалится». Таких стен огромных, непобедимых в мире нет. Это сверхдержава. И таких гнилых в мире нет. Вот, понимаешь? Не разваливаются другие государства от 20 тысяч и от 200 тысяч, и от 2 миллионов. Даже не обсуждается это.

Если бы в Париже, например, проводили на полном серьезе разговоры, что, вот, вышло 100 тысяч человек, рухнет ли французская республика? То есть как? Ну, вышли, ну и что? Вышли и вернулись.

О.БЫЧКОВА: Ну, почему? Когда, например, в Париже или в Испании мы сейчас наблюдали, в Греции мы наблюдаем, в Италии, между прочим, только что видели, выходят люди, и они какое-то время недовольны. Это приводит не к тому, что рухнула республика, а рухает конкретное правительство. И, например, для какого-нибудь Берлускони в этот момент все, действительно, заканчивается.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот. Правильно. Во-первых, далеко не всегда, потому что безумно непопулярный, ненавистный всей Америке президент Буш плевал на все эти вопли в СМИ, плевал на все эти демонстрации и отсидел как Дуся свои 4 года, секунда в секунду. Во-вторых, да, согласен с тобой: бывает, что уходит правительство. Но в этих странах уход правительства – это ничто. А в нашей стране уход правительства или президента Путина – это смена системы. Вот, в чем штука. У нас система равняется тому, кто ее возглавляет, равняется этому президенту, и с его уходом она проваливается как она провалилась в 1917-м, как она провалилась в 1991-м. Уникальная страна, особый путь.

О.БЫЧКОВА: Это не прогноз Леонида Радзиховского...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Не, боже упаси!

О.БЫЧКОВА: ...на то, что будет происходить после завтрашнего митинга. Прогноз будет после выпуска новостей.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: После завтрашнего митинга будет прогноз.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова, с особым мнением – Леонид Радзиховский. Вот ты проигнорировал вопрос мой и за мной стоявшего большого количества людей про школьников и завтрашнюю контрольную.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, я не знаю. Ну чего? Ну, пусть родители решают.

О.БЫЧКОВА: Но судя по тому, что нам пишут смсками, это всех очень волнует.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это самая главная проблема сегодня.

О.БЫЧКОВА: Ну, серьезно. Понимаешь? Вот человек пишет: «Ладно с контрольной. А что делать с теми учебными заведениями, где студентов грозятся отчислить за появление на митинге?» и так далее. И тут разные советы, там, типа «Медицинскую справку, доктора, нечего шляться» и так далее.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Доктора вызвать – это мы уже знаем, да. Вызовем доктора.

О.БЫЧКОВА: Еще информация прошла, будут проверять молодых людей по линии военкомата, хотят найти беглецов. Понимаешь, все это важно, то, что ты говоришь. Но людей волнуют вот такие вещи – как объясняться с детьми, как смотреть в глаза. Вообще что?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я могу сказать только свой опыт. Я со своим сыном разговариваю очень просто. Все, что я думаю (и так, как я думаю), я ему говорю. Может быть, это неправильно. Может, это правильно.

О.БЫЧКОВА: Согласна. Совершенно согласна.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Но я говорю ровно то, что думаю. Щеки не надуваю, ничего из себя не изображаю. Где я считаю, что я поступил неправильно, говорю «Я свалял дурака» или «Я труса отпраздновал». Где я считаю, что я поступил правильно, говорю «Знаешь, вот представь себе, я иногда правильно поступаю».

О.БЫЧКОВА: «Ты не поверишь». (смеется)

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Ты не поверишь», да. То есть, по-моему, вообще дети (у меня такое подозрение), они тоже люди. Вот у меня такая точка зрения, что они (дети, женщины) – они тоже люди.

О.БЫЧКОВА: Мужчины.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Мужчины – это вопрос. Это вопрос. А с детьми и женщинами надо разговаривать нормально, по-русски, по-человечески, не так, как Путин и Медведев разговаривают с народом. Вот в этом я абсолютно уверен. Они, конечно, наши отцы, но они очень гедонистические отцы. Вот, они несчастные отцы, потому что они не любят своих детей (я имею в виду народ). А потом страшно изумляются, когда народ платит им горячей взаимностью. Вот, в течение 12 лет власть не любит народ и при этом уверена, что народ по непонятному стечению обстоятельств ее (власть) обязан любить. И когда вдруг выясняется, что этого нет, то Коля Остен-Сакен в бешенстве от того, что Инга Зайонц его не любит. А Инга Зайонц его не любит, потому что Коля Остен-Сакен гулял направо-налево, Ингу за человека не держал. А уж что он делал с деньгами из семейного бюджета, об этом, как говорится, лучше даже и не рассуждать. Поэтому с детьми, женами, Инги они или не Инги, говорите, что думаете. Когда не знаешь, что сказать, говори, что думаешь. Вот и все.

О.БЫЧКОВА: Мы, вот, вернемся к вопросу о прогнозах.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, о прогнозах. Значит, прогнозы очень интересные. Значит, смотрите, вот какая получается петрушка. На данный момент у власти есть, ну, первая развилка самая очевидная: признать выборы не состоявшимися в силу, там, нарушений, которые были и которые, повторяю, по-моему, системны, отнюдь не в подсчете голосов. Второе, признать выборы состоявшимися, собственно, что уже и произошло. Осталось Чурову там объявить...

О.БЫЧКОВА: Ну, еще промежуточный вариант – признать выборы состоявшимися и сказать «Ну да, у нас вот тут вот были допущены...»

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: «Мы там в каких-то округах пересчитаем, да. Десятки округов». Ну, это вариант, которого...

О.БЫЧКОВА: Да. «Чурова накажем примерно».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да. Это вариант, который сейчас реализуется. Было, но в 10 округах там...

О.БЫЧКОВА: А где это оно сейчас реализуется?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, в каких-то округах же чего-то там перебирают, пересчитывают.

О.БЫЧКОВА: Там перебирают, да. Я тебе скажу, где перебирают. Например, в Подмосковье, где коммунисты побили «Единую Россию».

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Там будет переголосование?

О.БЫЧКОВА: Да, там будет переголосование.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: А вот я тебе скажу, что будет при этом переголосовании. Вот там при переголосовании «Единая Россия» получит в 2 раза меньше голосов, чем она получила в первый раз.

О.БЫЧКОВА: Да. Там получит 1%.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: 1%, да. Вот там, действительно. Значит, 2 варианта, да? признать, что все состоялось, международные организации признали, Чуров признал, партии все признали. Отлично, Дума начинает работать. Что это будет за Дума? Это будет Дума юридически абсолютно легитимная, морально абсолютно не легитимная. Все будут считать ее, ну, такой вот, как бы это парламентски выразиться, ну, выкидышем таким, парламентским выкидышем, но она будет жить-поживать, бюджеты принимать и так далее, и так далее.

О.БЫЧКОВА: Да. Кого волнует?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот. Значит, вилка.

О.БЫЧКОВА: В общем-то, и в прошлый созыв Государственная Дума не сказать, чтобы сильно как-то пользовалась большим успехом.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Совершенно верно. Моральная нелегитимность и юридическая легитимность. Ножницы, которые сдвинутся через 5 лет, когда будут новые выборы. Но это частность. Более общий вопрос – что будет с президентскими выборами? Вот это, действительно, важно.

Президентские выборы будут, как известно, 4 марта. По закону в них могут участвовать представители партий, зарегистрированных в Минюсте, то есть тех партий, которые участвовали в выборах в Государственную Думу, то есть, попросту говоря, Путин, Зюганов, Жириновский, Миронов. Никакое Дмитриевой Миронов, конечно, место не уступит.

О.БЫЧКОВА: Остальные будут собирать 100 миллионов подписей. Миллиардов?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Остальные – нет. Остальные должны собрать 2 миллиона подписей. Но! Чтобы собрать эти несчастные 2 миллиона подписей, они должны до 15 декабря подать заявки в ЦИК, что они имеют инициативную группу, которая. После этого в течение нескольких дней ЦИК рассматривает их заявку, а потом они должны собрать 2 миллиона подписей в промежуток между, условно говоря, 20 декабря и 17 января. Почему 17 января? Потому что по закону срок сдачи подписей заканчивается за 45 дней до дня выборов. День выборов – 2 марта, за 45 дней, то есть 17 января заканчивается срок сдачи. В этот промежуток попадают новогодние каникулы, праздники и так далее. То есть физически собрать эти 2 миллиона подписей, в принципе, невозможно.

Таким образом в выборах по закону сугубо легитимно участвуют, еще раз повторяю, неразлучная компания Зю, Жи, Ми, Я – это вот такая вот, значит, симфония в честь восхождения Путина на трон. Совершенно понятно, что Зюганов, Жириновский, Миронов и Явлинский – Путину не конкуренты по одной простой причине: они Путина Владимира Владимировича боятся. А когда вы кого-то боитесь, то конкурировать с ним вы, естественно, не можете. Они будут выполнять...

О.БЫЧКОВА: Когда вы кого-то боитесь, вас сжирают просто.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, просто вы будете выполнять роль высоко оплаченной подтанцовки «Кушать подано, выбирать подано», и Путин абсолютно непопулярный, здорово надоевший, вызывающий страшное раздражение и т.д., и т.п., избирается на законнейшем основании по той простой причине, что соперников у него по факту просто нет. Потому что выбрать Миронова, Явлинского или Зюганова (о Жириновском не говорю) просто невозможно. Ну, не может народ их выбрать, даже назло Путину. Таким образом Владимир Владимирович становится президентом на несчастные 6 лет.

О.БЫЧКОВА: То есть ты хочешь сказать, даже если он, например, сегодня вечером передумал, посмотрев, почитав интернет и посмотрев все это дело...

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Послушав нас с тобой.

О.БЫЧКОВА: Да, послушав нас с тобой, совершенно верно. То уже все равно путей отступления у него нет?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, пути отступления у него, насколько я понимаю, по закону есть. Он может забрать свое заявление, сказать, что «я в выборах не участвую вообще» и выставить вместо себя, например, Говорухина. Или Михалкова. Я не знаю, кого.

О.БЫЧКОВА: Ну, понятно. Хорошо. И дальше мы смотрим: так оно все и будет.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Значит, мы имеем в таком случае...

О.БЫЧКОВА: Ну и прекрасно. И мы рады за господина Путина.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: ...Путина на 6 лет крайне непопулярного, так, открыто непопулярного Путина, открыто непопулярную Думу, и это все на 5-6 лет. Вот, с моей точки зрения это абсолютно идеальный для нашей страны вариант. Просто идеальный. Потому что контрвариант означает стремительное обрушение власти, по-настоящему стремительное и прокручивание истории февраль-октябрь 1917 года в течение нескольких месяцев. При том, что в отличие от 1991 года никакого Ельцина, объединяющего оппозицию, в природе не существует, никакой идеи, объединяющей оппозицию, в природе не существует...

О.БЫЧКОВА: И разваливать уже нечего.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Разваливать всегда есть чего, а свято место пусто не бывает. Это значит, что за эти несколько месяцев неведомо откуда появится такая неведома зверушка, о которой мы не имеем ни малейшего представления.

О.БЫЧКОВА: Вместо этого мы будем иметь все более усугубляющиеся взаимоотношения между народом и властью.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вместо этого мы будем иметь ситуацию слабой непопулярной, очевидно, уходящей власти и осмелевшего, обнаглевшего, почувствовавшего себя народом народа.

О.БЫЧКОВА: То есть все будет то же самое, только с отложенным таким вот результатом?

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Точно! Точно. И вот этот люфт во времени имеет абсолютно принципиальное значение, потому что за это время может возникнуть то самое: нормальные политические партии, нормальные политические лидеры и впервые, может быть, в истории осуществится эволюционная передача власти нормальным людям. А, может, и не осуществится. Но в случае стремительного обвала этого не произойдет точно.

О.БЫЧКОВА: Спасибо большое Леониду Радзиховскому, это была программа «Особое мнение».