Виктор Шендерович - Особое мнение - 2011-12-22

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Здравствуйте. Это «Особое мнение», которое можно услышать в эфире «Эха Москвы» и телеканала RTVi, соответственно, можно увидеть. Меня зовут Нателла Болтянская, и наш гость – писатель, сатирик Виктор Шендерович. Здравствуйте.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Привет. (смеется) Удивила сатириком вдруг. Чего вдруг?

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А что, нет что ли?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Не, ну так...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну вот вчера спектакль был очередной, смешной, между прочим.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Спасибо.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Виктор Анатольевич, хочу начать с некоторых фрагментов послания президента, в частности, с общественного телевидения. Вот, как вам свежая президентская идея?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ты понимаешь, про общественное телевидение разговор отдельный и любопытный, а важно, что мы сейчас живем в такой стране, где, к счастью (оно же несчастье), совершенно никого не интересует, что говорит президент этой страны. Как-то так он до такой степени уже позиционировал сам себя как пустое место, что когда из этого пустого места напоследок раздаются звуки, то совершенно уже это никого особенно не волнует. Все понимают, что президентом будет не Медведев. В любом случае не Медведев, а, скорее всего, и что-то вообще совершенно неясное проступает в тумане, - даже и не Путин проступает в тумане, ну, в каком-то обозримом историческом будущем. Поэтому: что он там говорил, - все это имеет такое же примерно значение историческое как обещание коммунизма к 1980-му году или, там... Когда там обещали удвоение ВВП, да? Вот все эти программы – это все просто не имеет значения. А, вот, симптоматика заключается в том, что они напоследок...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Они» - это кто?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, они. Вот, они.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Нет, нет, давайте конкретней.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Оба два.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А, оба два. Понял.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Оба два. Ну, один так, другой так. Они вдруг заговорили какие-то... Заговорили как та ослица, - человеческим голосом! Вдруг они начали говорить какие-то вещи, которые, вроде бы, мы же и говорили в предыдущее время: ребята, давайте выборы, давайте свободное телевидение, давайте то, давайте сё... Вдруг сейчас они говорят: мы это и будем делать! Они, - если перевести в действие то, чем они занимаются (и на прямой линии Путин, и сейчас Медведев), - они делают вид, что ничего не произошло. Они делают вид, что они руководят этой страной.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Подождите-подождите-подождите. Вот, выступление премьер-министра неделю назад и выступление президента только что – они, все-таки, полны разной риторикой. Ну, не мне вам...

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет. Риторика, степень прямого хамства разная. Но тем не менее, когда Дмитрий Анатольевич говорит о том, что они не позволят... Я не помню там цитаты дословной… не позволят там провокаторам вторгаться в российский народ и про «иностранное влияние», это все то же самое, это - тех же щей, да пожиже влей. Это все не важно, это все мы разбираемся, извини, в сортах сама знаешь чего. Важно, что они делают вид, что ничего не произошло, что они по-прежнему руководят страной, они определяют повестку дня, они... Вот сейчас они подумали: а давайте так! Вот сейчас они нам указали направление - туда! Вот, шли в противоположную сторону, потом они же будут вести туда…

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну, это нормально.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Они настаивают на том, что они определяют повестку. И самое главное не то, что они говорят…

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вить, секундочку. Вот, одна из фраз – это что реформы Медведева не вызваны Болотной, но будут проведены срочно (так объяснили в «Единой России»). Это, как бы сказать, конкретный мессадж?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, нет, ну... Что? «Не вызваны Болотной». До Болотной они вообще по-другому себя вели. А сейчас они зашебуршились, это было видно уже. Они зашебуршились. Вон уже Семаго бежит впереди паровоза и кричит «у меня мать – кузнец, отец – прачка, долой самодержавие», да? Он уже там обвиняет в заговоре свою собственную партию, не выходя из нее. Уже Канделаки говорит то, что я не осмеливался. (Все смеются). Жуткое дело! Все страшно осмелели. Да, сейчас большой подъем. Я уже говорил: те, кто лизали глубже всех, возглавят сопротивление. Это я писал до 4-го.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев…»

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет-нет-нет, ну, это было нетрудно все предсказать.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Нет, я же говорю о судьбе дальнейшей предсказателя.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, нет-нет. Какое тут предсказательство? Это просто опыт. Мы это все понимаем. Очень важно, что они пытаются как ни в чем ни бывало настоять, что они диктуют повестку дня. А повестку дня диктуем - мы. Диктуем повестку дня. И куда пойдет страна, зависит от количества десятков тысяч вышедших 24-го числа. А если будет сотен тысяч, то - значительные изменения. Вот от этого числительного, от нашей последовательности, от нас, от нашей взрослости, от умения преодолеть их разводки и постоянную уголовщину, да? Потому что все, что они делают уже месяц, до выборов начиная, все, что они делают, - это все уголовщина. Ничего другого... Не просто: есть уголовщина, а - ничего другого кроме уголовщины, да? Начиная от каруселей и фальсификаций, кончая обрушением сайтов и вторжением в личную жизнь, и похищением человека как было с Удальцовым, и незаконным задержанием... Значит, все – только уголовщина. Они - ничего кроме уголовщины… у них никакого другого инструментария нету. Это работает, когда тебе противостоят, как выразился Сванидзе, сотня очкариков. Когда, так сказать, добавляются к очкарикам диоптрийно-адекватные, да? Ну, не важно. Когда нас становится - очкариков, не очкариков… - когда счет идет на десятки тысяч, это второй разговор, а когда нас сотни, то третий. И вот от этого зависит повестка дня. И с какой скоростью, мелко шебурша ножками, они побегут в сторону демократии, подгоняемые нами - иногда словами, иногда пинками, это зависит от количества десятков, а лучше сотен тысяч людей, которые будут принимать участие в этом поощрении. Их надо - поощрять. Вот, мы их сейчас поощряем. Десятого - поощрили… Пятого поощрили, потом десятого. Если мы пропорционально поощрим 24-го, они еще стремительней зашебуршат ножками. А потом, глядишь, - если нас будет не десятки, а сотни тысяч вменяемых, мирных, но настойчивых граждан, тогда, глядишь, мы вернем и просто систему координат. А именно: та партия, которая провалилась и потеряла поддержку населения, должна уходить.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Куда?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: А вот к чертовой матери. «Куда».

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А как это?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вот, пан Валенса, когда спросили «А куда ж девать коммунистов?», он ответил по-польски «В дупу». Да? Это по-польски. Мы так, собственно говоря, примерно также. Куда - это второй вопрос. Важно, что партия, проигравшая выборы, уходит.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: В указанном Валенсой направлении.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет-нет-нет, в любом. Нет! - вот в указанном направлении она уходит, если она пытается узурпировать власть. Вот тогда, действительно, туда. А если она просто проиграла выборы и мирно уходит, то - пожалуйста…

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Так мирно они уже не ушли.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, секундочку. Вот, есть последний шанс! Вот, сейчас в интересах этой самой банды - я подписал об этом, прости, полтора года назад. Я пытался внедрить такую повестку дня, что: главная повестка дня – это договориться с нами об условиях выхода на цыпочках. Вот они должны сейчас начать договариваться с нами, с широко понимаемыми «нами» в диапазоне, извини, от Новодворской до Крылова, вот в этом широко понимаемом диапазоне они должны договариваться об условиях выхода на цыпочках. Потому что они провалились, у них нет никакой поддержки. Никакой. Один Кобзон споет напоследок, и всё. Там нет никакой поддержки социальной. Точка. Значит, они должны.. У них вариантов, по большому счету, стратегических не много: либо настаивать на своей правоте вплоть до «каддафи», либо - сейчас вот последний есть момент, когда, все-таки...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Еще возможно мирно?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Еще возможно мирно, на каких-то условиях и мы готовы рассмотреть эти условия. Это очень важный момент сейчас – важно, чтобы они это понимали. Потому что беда не в том, что они злодеи (ну, злодеи-то само собой). Беда в том, что они, как показал прямой эфир Владимира Владимировича, - просто неадекватные. Вот, он неадекватный. Это гораздо опаснее. Он, действительно, не понимает, что происходит. Судя по его интонациям, он, действительно, не очень понимает. Он же не политик, никогда не был политиком, у него не было необходимости, собственно, завоевывать наше расположение, анализировать... Все под рукой, да? Тут Эрнст с Добродеевым, тут Чайка, тут Лебедев с Егоровой, тут Чуров, тут Нургалиев. Все схвачено. У него нет необходимости учитывать наше мнение, собственно говоря. Тут вдруг выясняется, что мы есть, и наше мнение довольно существенное. Он это почувствовал. Но он не знает, как… и он ведет себя очень опасно, он, так сказать, сам себя загоняет в угол, как крыса. Он сам себя загоняет в угол, из которого только в лобовую, только уже в кровь выход. Он это делает. Вот, кстати говоря, к сегодняшней реплике Медведева, что нам нужна демократия, а не хаос. Да, Дмитрий Анатольевич, exactly, вы правы, нам нужна демократия! Эта демократия заключается в том, чтобы вы ушли, потому что вы проиграли. Вас-то вообще никто не выбирал, да? Назначили. И никаких выборов там близко не было. Вы должны постепенно, пошагово, оговорив с нами технологии, севши за круглый стол, вы должны осторожненько уйти, оговорив какие-то гарантии своей безопасности, допустим. Ну, как Ярузельский, допустим.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А какие вы им гарантии дадите?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Я никаких не могу дать, потому что я, так сказать, частный человек. Но есть механизмы некоторые, и они не первые же. Это же не первый «габон» у нас случился.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну да.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Такие «габоны» случались. Эти габоны заканчиваются либо как у Чаушеску и Каддафи, либо как - вон, товарищ из Кот-д’Ивуара недавно прибыл в Гаагу, да? Либо, все-таки, если мы не Габон и не Чаушеску, и не Ливия, и мы не хотим этой судьбы, - потому что это уже судьба не Каддафи, это уже судьба страны! Потому что Каддафи-то донастаивался до полного разрушения уже всего, да? Там уже и после него ничего хорошего быть не может.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Виктор Анатольевич, и, все-таки. Вот, вы так это, лениво отмахнулись от президентского послания, но саму по себе идею...

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Президент лениво отмахнулся от нас, и давно. Поэтому теперь он может говорить в полной пустоте.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Понятно. Но вообще идею создания на базе одного из федеральных каналов общественного телевидения...

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Кто это будет делать? Добродеев, Эрнст? Кулистиков? Кто это будет делать? Это же главный вопрос. Да, правильно. Но только вы создали черные списки, вы превратили журналистику... Она лежит в развалинах из-за вас (государственная журналистика). Вы вместо информации устроили пропаганду, так вот, самых позорных просто запахов. И вы же сейчас будете нам делать общественное телевидение? А, может, кроме вас найдется кому? Несколько человек я знаю, которые могли бы попробовать сделать общественное телевидение. Ну, например, те люди, которые занимались свободным телевидением, и их оттуда погнали, и люди, которые не опозорили профессию. Такие есть. Да, вот Лена Масюк – безработная. Например, да? Еще там я знаю некоторое количество безработных, выгнанных из профессии. Такая гордость, вот такой золотой запас нации - выгнан. Может быть, они? Может быть, им поручить, а не тем, кто закатывал под асфальт, а сейчас будут из-под асфальта доставать. Потому что мы примерно знаем, кто у Медведева с Путиным будет заниматься общественным телевидением. Те же самые, да? Те же самые, которым дали другую команду. «Сними-ка, брат Елдырин, с меня пальто… надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто». Те же самые будут - в другую сторону. Это все Азия. В Европе опростоволосился – уходи, проворовался – сядь. Значит, не надо, чтобы те же самые люди, которые закатывали страну под асфальт, сейчас возвращали свободное телевидение, свободные выборы - и делали нам одолжение. Они, видите ли... Он утром встал теперь с демократической ноги и подумал: «А не сделать ли нам общественное телевидение?» Отлично.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Утром мажу бутерброд, сразу мысль…

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да, да.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Уважаемый Виктор Анатольевич, если бы большинство склонилось к позиции «наХ-наХ», вышли бы люди на улицу????? По-моему, для аббревиатуры ПЖиВ и правящего двучлена это было бы наиболее удобно».

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вот смотри. Много вопросов – я посмотрел тоже вопросы перед эфиром – по поводу того, что, дескать, вот ваша-то концепция, ваш «наХ-наХ» провалился. А вот смотрите, какая интересная штука. В чем заключалась концепция Алексея Навального? Она заключалась в том, чтобы лишить... Я напоминаю, потому что мы за эти три недели прожили...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Забыли обо всем.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Мы забыли уже, мы живем просто... Действительно, тектонические изменения произошли. Тем не менее, я напоминаю, что задача была лишить их конституционного большинства. Сам Навальный предполагал, что у России, благодаря всему этому народному подъему и преодолению фальсификаций, будет 54%. Я говорил, что... Скорее всего, тоже я думал где-то так, но говорил: меньше 50-ти у Чурова рука не напишет. Ну, написала «49,65», неважно, да? Значит, вот примерно. Задача стояла - со стороны Навального - обрушить их конституционное большинство.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну да. Реальная задача.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Реальная задача. Добились мы этого? Добились. И? Ну, спасибо! Вот теперь сидят и на огне народного протеста Жириновский, Зюганов и Миронов варят свои персональные супчики с мигалками у себя в креслах. Мы этого добились. И что? А мы говорили, напоминаю, наш тезис заключался в том, что даже если так будет... Я писал: «Ну, даже если будет 50% у «Единой России», то они прекрасно договорятся». Они прекрасно договорились. Значит, следует заметить, что концепция, что мы сейчас обрушим им до 50%, а потом до 40%, а потом до 20%, говорил Навальный, и когда будет двадцать, вот тогда мы сменим… - надо признать, что этого ничего не будет. Неверный расчет оказался с их стороны. С нашей стороны оказался тоже неверный... Никто не мог предусмотреть! С нашей стороны неверный расчет заключался в том, что мы... У нас же с Навальным одна стратегия, разные тактики. Разное место усилия для этого Архимедова рычага – он предполагал упереть в этом месте, мы в другом месте предполагали, под эту же плиту. Значит. Никто не мог предположить, и Навальный, разумеется, не мог предположить, и никто не мог предположить, что количество перейдет в качество, наконец, и что фальсификации и уголовщина, которую народ молча съедал, спокойно предыдущие пять раз, на шестой... Да, накопился... Свист в «Олимпийском» был уже сигналом, что что-то поменялось. И то, что произошло, совершенно непредсказуемо. И пейзаж в итоге меняется... Как Навальный когда-то сказал справедливо, что «к сожалению, власть поменяется не в результате выборов». Exactly. Не в результате выборов. А в результате того, что - нарастающая мерзость… Тут надо отдать должное: запасы мерзости новые, новый уровень мерзости был, конечно, связан со стратегией Навального. В этом победа Навального! Они вынуждены были сверх меры фальсифицировать и это уже сдетонировало. Еще пять лет назад не детонировало, четыре года назад не детонировало. Сегодня – сдетонировало. Накопилось - цапков, «евсюков», да? Все накопилось и взорвалось. Предвидеть это не мог, конечно, ни Навальный, ни я, никто вообще. Немцов... Никто этого не мог предвидеть, да? Это застало нас...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Пророки вы наши.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет. Такие вещи потом - все задним умом. Точно так же как, извини, с путчем, с августом 1991-го, да? Те люди, которые... Там, наше смелое было предположение, что в рамках КПСС обновление, да? Если бы кто-то зимой 1990-го сказал, что в декабре 1990-го не будет КПСС, покрутили бы пальцем у виска! Сказали бы, что не будет Советского Союза… Этого никто не может предвидеть, это случается - вдруг. Это случилось вдруг. Я только хочу заметить, что то, что экспериментальным путем выяснилось про их фальсификации, выяснили люди, которые голосовали за Явлинского, Миронова и так далее… Мы просто знали, естественно: поскольку они воровали четыре предыдущих раза (те же самые люди), у нас не было никаких оснований даже предполагать, что они не будут воровать в пятый. В этом смысле, бессмысленно сейчас... Это уже анализ даже не вчерашнего, а позавчерашнего дня. Важно констатировать, что то, что произошло, было совершенно неожиданно для всех – и для них, и для нас, и для Навального, Немцова, кого угодно. Мы не предполагали этого. Кстати говоря, ведь это случилось, вспомни, 5-го числа (к вопросу о стратегиях). 5-го числа на митинг вышли 5-7 тысяч человек, и там не было ни Гудкова, ни Явлинского, ни, страшно сказать, Божены Рынска. Нет, ну, уже условная «божена», классово говоря, появлялась. То есть появлялись люди из соседнего кафе, появлялись люди из «Жан-Жака», так сказать, обитатели FaceBook. Вот эти люди – я их увидел и ахнул – это люди, которых я еще до митинга, на подходе в толпе к рамке, я увидел эти лица, я подумал: опа. Этих лиц никогда не было. Но их было 5-7 тысяч пятого числа. Явлинского, Миронова там не было – они делили! Ну, Миронова я понимаю, он получил столько, сколько в жизни бы не получил без Навального. Это просто в чистом виде предательство то, что они там сейчас делят комитеты, подкомитеты и он там третья партия в парламенте, да? Миронов. Коэффициент Миронова мы знаем по президентским выборам, да? Там свои полпроцента-процент и сиди спокойно. Люди голосовали не за Миронова, разумеется – люди голосовали против «Единой России»! Сейчас они все это конвертируют в свои комитеты, подкомитеты. Мои поздравления. Значит, надо отдавать себе отчет… Ну, Явлинский тоже – он не попал, но на финансирование, все-таки, мы ему наскребли (на финансирование партии) и он тоже решил, так сказать, не ссориться и не сдавать мандаты. Значит, следует заметить, что в итоге рвануло совершенно в другом месте, непредсказуемом. «Главный урок истории заключается в том, что никто не извлекает уроков из уроков истории». А главный урок истории в этом смысле заключается в том, что невозможно предсказать за сутки, когда это рванет.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вить, сколько 24-го?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Я не Глоба, я тебе говорю. Много. Дофига. Это хороший ответ был: дофига. Достаточно для того, чтобы настаивать на своей повестке дня и не давать себя сбить.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вчера здесь в этой студии Сергей Алексашенко говорил о том, что настроения 10 декабря показали, что не так страшен полицейский корпус как его малюют, что уже ситуация изменилась.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ситуация не изменилась.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Репрессии будут?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ситуация не изменилась. Придет 200 человек – поколотят. Придет две тысячи – свинтят и поколотят. Придет 20 тысяч – будут улыбаться. Придет 200 тысяч – будут ходить на цыпочках рядом, приносить чай, если замерзнем. Вот и все. И ничего не изменилось в том смысле, что мы это проходили все. Я вот говорил, я об этом говорил год назад, два года назад в этой студии. Мы это все проходили в 90-х. Как только мы на шестизначные цифры выходим, - нет никакого ОМОНа на шестизначные цифры. Помнишь, когда нас вышло в 2006 году три тысячи человек - и они привезли 9 тысяч ОМОНа? 9 тысяч! Из Осетии, Иркутска, Братска – там позывные были, да? Со всей страны они привезли ОМОН - по три шкафа омоновских на одну бабушку. Значит, вот тогда они – короли. И тогда даже, когда тогда еще депутат Рыжков гонялся за толстым полканом с криком «Я – депутат Рыжков. Представьтесь!», а полкан от него бегал, тряся животом, и прятался за оцеплением. Потому что полкан понимал, что за этот мордобой отвечать будет он, - вот хотя бы сегодня. Вот вдруг сегодня скажут «А где, собственно говоря?..» Обрати внимание, как это работает, - как это работает отскоком. Прокуратура попросила «жемчужному прапорщику» сколько? четыре года попросила! Вот - он сейчас ответит за все! А эта же самая прокуратура не желала его задерживать, обратите внимание. Значит, видишь, как они засуетились, да? Мне сегодня позвонили. По моему заявлению хрен знает какого года вдруг звонят из милиции и говорят «Вот хотим задать пару вопросов».

Н.БОЛТЯНСКАЯ: И что спросили?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Спросили у меня подробности по моему давнишнему-давнишнему заявлению. Вдруг выяснилось, что их интересует. Нарушены мои права, они хотят в этом разобраться.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну, я вас поздравляю просто.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да не меня.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А их?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Их. Они приступили к работе.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Давайте мы на этом месте сделаем паузу. Я напомню, гость «Особого мнения» - Виктор Шендерович, мы продолжим буквально через пару минут.

НОВОСТИ

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вы знаете, мы продолжаем программу «Особое мнение». Пока был перерыв, Шендерович по примеру многих известных политиков решил извиниться за собственную неправоту.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да-да-да. Ну, конечно, я же сам писал про Божену пятого числа. Божена, прости! Конечно, была, да! Разумеется.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: В шубе.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Шубу не видел и Божену не видел, но, действительно, об этом писали. Я ж сказал, что, - как бы, условная Божена, то есть то, что мы называли «глянцем, кафе».

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Гламурчиком.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Гламур. Вот, он вышел тоже. И я писал про это, что даже, оказывается, гламур не любит, когда публично его унижают. Вот это вот 24-го сентября - «мы решили рокироваться», да? «Гы-гы, мы давно так решили...»

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну да.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: «...Вот так вот. А вы сидите, где сидели тихо». Это, оказывается, оскорбляет не только Новодворскую, Каспарова, условно говоря, Немцова, а это оскорбляет... Это Ксению Собчак оскорбляет! Вот, она не любит, когда с ней так. И это оскорбляет просто обычных людей, без статуса Ксении Собчак - просто обычных людей, сидящих с нами рядышком в кафе в своих FaceBook. Это обычных нормальных людей оскорбляет. Вот, они, вот эта сладкая парочка наша именно в силу того, что не было обратной связи десятилетие уже, и социологию они разрушили, и СМИ они разрушили, и им вовремя не пришел сигнал в голову об опасности, - они перегнули палку. Я когда-то писал при прошлом режиме, при начале, в 2002 году. Я писал: от чего вымерли динозавры? У меня есть версия, что сигнал долго доходил до башки, понимаешь? Сигнал медленно шел. Башка далеко от задницы. Задницу уже ест какой-нибудь саблезубый тигр, уже он кровью истекает, динозавр, а голова еще ест листик и получает удовольствие. Сигнал в мозг не дошел болевой. Значит, вот, когда сигнал быстро не доходит… - а СМИ, социология, общественная жизнь – это такой быстрый сигнал! Во Франции чего-нибудь такое наперекосяк пойдет, тут же митинг, тут же об этом сообщают все СМИ, тут же парламентские расследования и, глядишь, быстро успели исправить что-то. Ну, относительно быстро, да? А когда сигнал не доходит, то все доходит до вот таких вот запущенных состояний.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот сообщение пришло – я не могу не зачитать половину его, уж больно такое, яркое.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Давай.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Шендерович, если возникнет опасность прихода еврейских разрушителей России...» Дальше читать не могу, плачу.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Не надо, не надо. Давай поплачем вместе. Значит, человек, который это пишет, - русофоб. Понимаешь? Парадоксальным образом. Потому что если человек считает, что евреи, которых с гулькин нос уже осталось, способны разрушить Россию, - ребята, какого же вы мнения о русском народе сами, если предполагаете, что кучка евреев каких-то может Россию разрушить? Это как же надо презирать собственный народ, чтобы полагать, что наше носатое меньшинство может как-то всерьез повлиять на здешнюю жизнь?

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Повернитесь в профиль, пожалуйста, дайте полюбоваться. Хорош! Вот еще, пожалуйста, требование: «На митинге должна быть минута молчания по ушедшему Гавелу».

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, требование требованием, но это правильно. Мы же, все-таки, не Медведев с Путиным, да? Мы же должны отличать Гавела от Ким Чен Ира, черт возьми.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А вот скажите, вот 24-го – митинг, выходит бешеное количество народу, никто никого не обижает, все проходит мирно, а власть ничего не делает.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Значит, я уже говорил. Это зависит от нас. Если мы сможем в короткое время найти механизмы... Митинг митингом, но дальше… Требования требованиями. Требования не выполняются? Значит, найти механизмы давления на них, мирные. Ведь они ведут к хаосу - они, а не мы, разумеется, да? Поскольку они презирают мнение очевидное... Как закон презирают, так и мнение огромной массы людей. Потому что за них-то вышли... Они сколько свезли автобусами и согнали гастарбайтеров, столько за них и вышли. У них нет никакой поддержки. Если они до такой степени способны... Ну, понимаешь, они делают вид, что ничего не случилось, и они будут продолжать делать этот вид, пока мы их не приведем в реальность. Вот, нам надо постучать их каким-то образом по физиономии, влегкую, без нокаута.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Чуть-чуть, пошлепать.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Просто покапать холодной водички: братец, приди в реальность. Вот - как это сделать? Вот на этот случай нужна выработка механизма давления: что мы делаем дальше? куда мы приходим в следующий раз и стоим там, пока не - что? Чего мы требуем?

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Да, это очень важно.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вот, ясные требования. Значит, мы должны, вот те люди, которые, я надеюсь, выйдут, должны еще вот что понимать. Что демократия – это работа, в нашем случае тяжелая работа, потому что мы слишком долго лежали на печи и считали, что оно как-то само. В норвежском случае полегче, потому что оно там уже работает, механизм работает.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: К тому моменту как нефть нашли.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Нет-нет, а оно и до работало. Работает механизм. У нас он демонтирован и люди стоят настороже, чтобы он не заработал. Значит, это работа: приходить, настаивать, выдвигать лидеров, окорачивать лидеров, если надо, заставлять их договариваться... Потому что партии – это прошедший этап (или еще не наступивший). Сегодня нет ни одной партии, за которой пойдут все вот эти 40, 50, 70, 80 тысяч - и миллионы людей во всей стране. Сегодня такой одной партии нет. Значит, бог с ней, с партией, значит, создавать коалицию, договариваться. В Польше тоже все было очень сложно, и в Чехии очень сложно было. Везде разные интересы…

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А вот объясните, пожалуйста. Все-таки, живем мы в эпоху веселых технологий, да? И многие, как бы это сказать, свободы – слова не могу подобрать – просачиваются в интернет.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да они просто оттуда льются.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Ну, тоже..

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, льются из интернета.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот, возникла тема общественного телевидения. Вроде бы как оно уже и есть.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да, оно есть. Да, про это тоже был вопрос – я, к счастью, имею к этому прямое некоторое отношение, я там уже работаю. «Сетевое общественное телевидение». Да, картинка, нету летающих кранов там...

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Микрофон не трогайте, пожалуйста.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Хорошо. Извините. Это я пытался изменить ориентацию…

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Микрофона.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, микрофона. Летающих кранов нет как, там, на Первом канале и где-то еще - другое финансирование, все гораздо скромнее, но уже есть Сетевое общественное телевидение, программы... Это очень все любопытно. Это прообраз, да? Потому что некоторые люди среагировали раньше Медведева - и на свои деньги, прошу обратить внимание. Понимают люди. Мы живем в большой стране, и есть среди 140 миллионов… должно найтись несколько десятков тысяч состоятельных либеральных образованных людей, которые понимают ценность свободы слова и ценности демократических свобод, - и начать сами их реализовывать, вот, сами, не дожидаясь того, что вдруг Медведев решит.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: А вот скажите, пожалуйста, нет ли у вас ощущения, что так называемая митинговая активность, которая, между прочим, очень серьезно поддержана интернетом (и вы это тоже знаете), ее недостаточно, что обычно революции происходят, когда забастовки начинаются.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вот смотри. Революция-то – это избави бог! Вот как раз когда мы говорим о революциях, здесь надо внести ясность. Ведь мы... Я не знаю, как там кто другой, я – не революционер. Речь идет не о революции, а - произошла попытка захвата власти (пока что удавшаяся). Они узурпировали власть. Партия, которая проиграла выборы, пыталась их фальсифицировать, была поймана за руку, но не уходит, поскольку под ее контролем там ОМОН, суды и так далее. Вот, не уходит и все! Значит, произошла попытка захвата власти, о чем написал член партии «Единая Россия» Семаго. Произошла попытка захвата власти, и мы – не революционеры, мы – люди, которые настаивают на законе и пытаются крикнуть: Чайка? Ау! Нургалиев? Ау! Товарищ Чайка, при вас совершена попытка государственного переворота. Она удалась. Вы в доле?

Н.БОЛТЯНСКАЯ: «Я? А?» - отвечают вам. «А? Что?»

В.ШЕНДЕРОВИЧ: «Или будем восстанавливать закон, - или вы в доле. Потому что если вы в доле, товарищ Чайка, то мы будем это иметь в виду на будущее. А если вы не в доле, как-нибудь появитесь». А то как, прям, притворился куском деревяшки, как богомол из «Буратино», - просто нету Чайки, да? Улетела. Значит, вот что важно. Значит, мы – никакие не революционеры! Они попытались узурпировать власть. Пока им это удается. Ситуация неприятная, потому что в стране сегодня нет легитимной власти. Действительно, нет. И именно поэтому, с одной стороны, смешно, когда представитель нелегитимной власти, сам демонстративно объявивший о своем ничтожестве, чего-то нам чирикает о будущем нашем, да? Это, с одной стороны, смешно. С другой стороны, тревожно, потому что природа не терпит пустоты. Власть появится, и либо она появится (вот я заканчиваю эту мысль), - либо она появится в результате демократических законных процедур, под демократическим законным давлением, либо она упадет в руки, как часто бывает, какому-нибудь подонку - уже без всяких демократических процедур, а просто тому, который придет на развалины государства. А государство разваливается, и уже развалилось, потому что оно не легитимно; нет поддержки. Никто же никакие... Уже заявления военных моряков – ты читала в интернете, да? Военные моряки пишут: «Ребята, вы украли выборы». Страна распадается помаленечку, «хиляет по частям на свободу», как сказано в том печальном анекдоте. Значит, либо мы напряжемся и демократическими процедурами приведем все это в какое-то легитимное соответствие, либо она упадет в руки подонков. Никакого третьего варианта особенного нет.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Виктор Шендерович – гость программы «Особое мнение». Честно говоря, есть еще один вопрос, который обсуждать вы будете в следующий раз с другим ведущим. Вопрос важный: «Они, наверное, тоже что-то себе думают. Может быть, они найдут какие-то уступки, которые не революционеров оттянут? «Говорить уже некогда.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, я просто надеюсь, что они изменят жанр и что-нибудь не-уголовное придумают в ближайшее время. Не-уголовное! - потому что уголовное они придумывают все время.

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Виктор Шендерович в программе «Особое мнение». Я благодарю Виктора Анатольевича, и я, Нателла Болтянская прощаюсь. Спасибо.