Михаил Веллер - Особое мнение - 2012-05-23

С.КОРЗУН: Сегодня гость программы «Особое мнение» - писатель Михаил Веллер. Добрый вечер.

М.ВЕЛЛЕР: Вечер добрый.

С.КОРЗУН: А у микрофона – Сергей Корзун от радио «Эхо Москвы», от телеканала RTVi.

М.ВЕЛЛЕР: Я тоже у микрофона, у второго.

С.КОРЗУН: 2 микрофона в этой студии, соответственно, будет диалог. И еще присоединяются наши слушатели, которые сразу сходу спрашивают: «На прогулке (имеется в виду писательская прогулка) меня человек 20 спросили, - пишет Франциг, - «Где Веллер?» Эти люди держали в руках ваши книги. Путин боится народа, а вы своих читателей? Не верю!» - говорит наш слушатель.

М.ВЕЛЛЕР: Это прекрасный вопрос, я обязан отвечать с поджатым хвостом. Дело в том, что когда я за неделю примерно до прогулки был приглашен своим любимым другом Дмитрием Быковым, который сказал «Вот, прогуляемся, ты, я, Успенский, там, Улицкая, возможно, Акунин». Я сказал: «Прекрасно, отлично, превосходно». Накануне этого дня, в субботу, стало быть (накануне воскресной прогулки), меня стали доставать 2 федеральных телеканала с просьбой обязательно быть там и прокомментировать. А вот это меня несколько насторожило, потому что не те мальчики там работают, которые сами принимают решения, и вдруг пылают жуткой совершенно любовью. То есть там вот именно шеф-редактор новостей и так далее, и так далее. Я стал наводить справки. У нашего майора Пронина была возможность наводить справки. И по моим справкам получилось, что полиции там не будет, что все произойдет совершенно безопасно и что все это подразумевается как некая противоположность 6-му мая на Болотной. То есть я не сомневаюсь ни мига в том, что Акунин – абсолютно честный человек. С Быковым я знаком больше 20 лет, никаких подозрений никогда не могло быть. Но умные люди, как называли бандиты других бандитов в 90-е годы, умные люди решили это использовать и показать, что «вот видите, когда нету провокаторов типа Навального или Удальцова, так и мы же – приличные люди». А когда ты чувствуешь, что тебя кто-то хочет использовать втемную, то у тебя возникает нежелание участвовать в этом всем, чем бы то ни было. Поэтому Быкову я позвонил где-то в четверть 12-го и сказал, что, вот, собрав такую информацию, я делюсь с ним и я на это, к сожалению, не иду, хотя точку зрения разделяю и всех страшно люблю.

С.КОРЗУН: Да ладно. А просто погулять и автографы поподавать? Ведь, цель-то была контрольной прогулки, как ее задумывал Акунин и как это представлял, пройтись.

М.ВЕЛЛЕР: Совершенно верно. Вот эта цель мне очень понравилась. То, как потом стала использоваться эта цель, мне понравилось гораздо меньше.

С.КОРЗУН: А вы где гуляли лично в это время? Вы совершали какую-нибудь прогулку, свой моцион?

М.ВЕЛЛЕР: Нет, вы знаете, я лично в это время сидел на Радио России, где у меня с 2-х до 3-х эфир по воскресеньям. А после этого был принят непосредственно в автобус прямо у высоких ступеней группой российских новостей «Вестей», которые сказали «Ну, вы же нам дадите маленький комментарий?»

С.КОРЗУН: А. Так это такой был автобус с комментарием.

М.ВЕЛЛЕР: Ну, нет, это был не автозак, нет.

С.КОРЗУН: А то промелькнула мысль, что уже и там.

М.ВЕЛЛЕР: Нет, это был такой, интеллигентный. Он напоминал по форме, помните, автобус, с которым встречают генерала Вольфа в «Семнадцати мгновениях весны», и трое ребят перед ним. Нет, ну, ребята были совершенно интеллигентные, конечно. Там, правда, тоже были ничего ребята. Вот, что касается этой прогулки.

Сегодня у нас в воскресенье какое число? 27-е? И вы знаете, а, вот, можете ловить меня на слове. Вот, 27-го в воскресенье, если не будет дождя и ливня, я приду к памятнику Пушкину, в воскресенье, 27-го к 12-ти часам. Если кому будет охота автографы, то я могу вообще все, что угодно, написать большие письма на обороте, на форзаце.

С.КОРЗУН: Личная прогулка Михаила Веллера.

М.ВЕЛЛЕР: Нет, личная прогулка у меня не успеется, потому что через полчаса нужно будет ехать на воскресную работу. Но полчаса, вот, всё решительно.

С.КОРЗУН: И не согласовываете, и не переживаете по этому поводу? Мало ли сочтут массовой акцией.

М.ВЕЛЛЕР: Я забыл, когда я последний раз что согласовывал, скажу я вам. Вот, согласование у меня вызывает просто аллергию ужасную (ничего не могу с собой поделать).

С.КОРЗУН: Ну, на эфир на «Эхо» приходите вовремя.

М.ВЕЛЛЕР: Это не согласование, это уточнение времени. Это совсем другое время. С господом богом не договариваются.

С.КОРЗУН: Михаил Веллер в «Особом мнении» на радио «Эхо Москвы», на телеканале RTVi. Правительство у нас тут сформировали, а некоторые говорят, что еще и второе сформировано из тех министров прежнего правительства, которые переместились ближе к президенту в его помощники.

М.ВЕЛЛЕР: Я вам доложу, что, вообще-то, в комплект Калашникова входят 2 магазина, так оно и должно быть. Моментов здесь несколько. Первое, вспомним Калигулу, который провел коня в сенат и посмел бы кто-нибудь пикнуть. Американские студенты чудесно степень бакалавра устроили своему бульдогу (они сдавали за него экзамен), давно, лет 30 назад была эта история, весь студенческий мир страшно веселился, бульдог стал бакалавром, я забыл чего. Допустим, философии.

Таким образом, будет это правительство или будет иное, или будет еще какое-то, принцип абсолютно не меняется. Поэтому фамилии не имеют никакого значения. Фамилии имели бы значение, если бы это были фамилии серьезные, реальные, знаковые, то, что я вот в этой же студии говорил полгода назад. Что если министром обороны назначается Леонид Ивашов, если начальником службы борьбы по обороту с наркотиком незаконным Наркоконтроля назначается Евгений Ройзман, если министром здравоохранения назначается Рошаль, если министром юстиции назначается Генри Резник, найдутся нормальные серьезные люди, то тогда можно говорить о том, что, кажется, грядут перемены. А здесь что? Большое спасибо, что вместо Голиковой – квалифицированный врач, доктор наук, прекрасно. А где же те?

С.КОРЗУН: Но для этого министерство пришлось разделить на 2 части, потому что оно было такое, объединенное у нас.

М.ВЕЛЛЕР: Уверяю вас, не в последний раз. Тенденции министерств делиться – это доминирующий признак. Но всех остальных выкидывать нельзя. Потому что опоры нет ни на кого, кроме как на верхний чиновничий класс. Как только Путин был инаугурирован (серьезное слово) в первый раз, он тут же (я твердо помню) к 1 мая повысил зарплату чиновникам, причем чуть ли не в 3 раза. И все говорили: «Ну как же так? Ну так откровенно, ну так влоб. Просто, ну, понятно, что это свои, нужно добиться поддержки аппарата. Но прямо так влоб?» Отлично прокатило. То есть никто не выкидывается. При этом режиме все должны быть спокойны за свои места, зарплаты, пенсии, дачи, льготы, автомобили и все остальное. Вот смотрите, ребята. Ну, там чего-то толпа тупая не хотела, Фурсенко чего-то, Голикову, там недовольны, да? Хорошо, у нас другие министры. Но этим хуже не стало.

Это очень важный принцип, и этот принцип устроит хану, конечно, вот этому всему, потому что, представьте себе, время от времени меняется правительство, и они множатся и множатся, и множатся... И как справедливо заметил Глеб Павловский, который владеет ситуацией в политике лучше, чем я, было 150 бюджетных патриотов 10 лет назад, ну, верхнего эшелона, самого верхнего, а теперь примерно 1500 бюджетных патриотов. Думаю, что сегодня с назначением нового правительства его стало как минимум 1600-1700.

Но успокойтесь, дети, ничего страшного, ничего не изменится.

С.КОРЗУН: «Не изменится». А смотрите, какого яркого пропагандиста взяли из Думы и прямо туда в министерское кресло.

М.ВЕЛЛЕР: Это кто?

С.КОРЗУН: В Министерство культуры Мединский Владимир.

М.ВЕЛЛЕР: Нашли об кого точить когти. Вот, про Авдеева...

С.КОРЗУН: Защищать будете?

М.ВЕЛЛЕР: Конечно. Я не могу назвать это защитой, могу это назвать своей. на мой взгляд, объективной точкой зрения. Про Авдеева слова никто не сказал ни худого, ни хорошего. Когда на встрече писателей с Путиным я сказал о том, что нельзя закрывать Гнесинское училище, потому что деньги, копейки и так далее, и так далее, это же бренд и слава, и прочее, через пару недель мне Авдеев в субботу позвонил домой и в течение 40 минут (часы впереди передо мной на стенке) рассказывал, что он делает все возможное, чтобы спасти училище, ибо таковы финансовые регулируемые потоки.

Мединский не в силах изменить финансовых потоков. На финансах сидит другой человек, на нефти сидит еще один человек, на экономике, которая без денег и без нефти отдельно, сидит третий человек. А Мединскому оставили культуру. Культура у нас – это как в детстве была чудесная шутка по телевизору. Дети играют в автомобиль, первый говорит «Я буду шофер», второй говорит «А я буду мотор», третий говорит «А я буду колеса», четвертый говорит «А я буду капот». Они разобрали всё, самый маленький плачет: «А мне ничего не досталось». Старший его утешает: «А ты будешь бежать сзади и пахнуть бензином». Вот, у нас культура бежит сзади и пахнет бензином.

У Мединского есть одно, безусловно, полезное качество для этой должности. Он – что бы как бы ни расценивать, патриот русской культуры. Это можно понимать как лакировку культуры, как некий шовинизм великорусский или какой еще в культуре. Но во всяком случае он к ней хотя бы неравнодушен. Это уже хорошо.

Второе «хорошо» - он, все-таки, образованный человек. Не все за последние 100 лет министры культуры России были образованными людьми. Третье. К сожалению, от него все равно маловато зависит. Так что, я думаю, ну-ка попробуйте-ка коготки об Сечина поточить, который сидит на нефти. Попробуйте, пожалуйста, об нового министра финансов. Чего вам Мединский-то?

С.КОРЗУН: А почему не поточить и об Сечина? И поточим еще.

М.ВЕЛЛЕР: Плохо точатся – соскальзывают.

С.КОРЗУН: (смеется) Это правда, стальная там чешуя такая, титановая, хорошо защищен. Об этого проще. Но сам подставлялся. Сечин в этом смысле подставлялся не до такой степени. А не Мединский ли сказал о том, что все учебники по истории в России надо свести к единому, потому что это не просто там «Дума не место для дискуссий», как говорили другие (это не будем на Мединского), а просто у пятиклассников не должно быть в голове разных мнений.

М.ВЕЛЛЕР: Мягко выражусь так. Я согласен с Мединским на 50%, а возможно даже на 49,9%. Потому что, разумеется, школьники должны учиться по одному учебнику истории, а не по разным, потому что тогда они соберутся вместе и, оказывается, что они жили в разных странах с разной историей. Это несерьезно. Но этот учебник не должен быть лакировкой. Он не должен быть очернением своей истории, пренебрежением своей истории, залеганием под все, что кажется лучше, а лучше – все, что не здесь, а за границей. Есть такая тенденция, и сейчас даже тоже. Но, конечно, лакировкой он тоже не должен быть. Потому что когда я слушал диспут Латыниной с Мединским, ну, если честно, я веселился. Потому что с Мединским мы знакомы давно, точки зрения друг друга знаем. Вот, если пытаться жестко сформулировать, он – патриот-пропагандист, он не историк. И когда мы с ним были там в одной телеговорильне какой-то друг напротив друга, в этих командах, когда я сказал, что всегда существуют 2 истории. Одна история – это правда. Эта правда, во многом, очень нелицеприятна, очень болезненна для национального самолюбия. Но знать ее необходимо, потому что нет адекватной информации, нет приличного расчета на будущее. Это для историков и для оппозиционеров такая история – она для нескольких процентов населения. А для остальных, допустим, 95-ти (95 – точно) нужна история льстивая, самовосхвалительная, патриотичная, для того чтобы гордиться собой, ибо Россия – родина африканского слона, а блоха подкована Левшой. Как сказали чудесно, микробы ползали по Левше, теряя подковы. Вот, людям такая история необходима. И поэтому, конечно, война, 1941-й год – это страшное столкновение. Потому что сказать «Ребята, у нас было всего больше»... Первое, да, мы подставились, мы не закончили полностью развертываться для наступления, тут по нам и стукнули» (то, что сказал Суворов, что невозможно опровергать).

И второе. Вы знаете, да, разбегаться стали со страшной силой. Слово «драп» я впервые прочитал в Симоновских дневниках. А о том, как в 1943-м уже году, в 1943-м, летом до Курской битвы уползали иногда по предварительному сговору сдаваться целыми взводами, я слышал от ветеранов в издательстве «Лениздат» в конце 70-х, когда они под принесенную из магазина бутылочку рассказывали редакторам, рты открывшим, то, чего нельзя было писать.

Так что, конечно, нельзя было от Мединского ожидать какой-то приверженности к фактам на этом «Клинче», потому что он сам неоднократно говорил «Да не интересуют меня факты. Для меня главное – настроения». Вот то, что не интересуют факты, это плохо. А вот то, что интересуют настроения, это хорошо.

А вот возьмем предыдущих министров культуры. Они чего делали? Я не знаю. Если мне кто-нибудь подскажет, то я буду умственный богач.

С.КОРЗУН: Ну, поддерживали какие-то там государственные театры, музеи. Да много чего делали.

М.ВЕЛЛЕР: Для этого достаточно экс-рядового первого класса штабного писаря Уинтергрина для того, чтобы поставить свою подпись на проекте выделения денег. Для этого министр не нужен.

С.КОРЗУН: Нет, но вы не согласитесь с тем, что министр должен быть, все-таки, авторитетным человеком именно в мире культуры среди деятелей культуры хотя бы?

М.ВЕЛЛЕР: На самом деле, разумеется, согласен. И я вам скажу больше. Министр финансов должен быть уважаем. Министр здравоохранения должен быть уважаем. И таким образом Зурабова вместо посла на Украину нужно посла совсем на другую букву и в другое место. Сколько у нас уважаемых министров? Вот, все хороши, но министр культуры должен быть в белом. Я согласен в том, что все министры должны быть в белом. Это называется «диффузия». Как сказал любимый Жванецкий, если соединить темное прошлое со светлым будущим, получается серое настоящее. Вот это наше правительство.

С.КОРЗУН: Вернусь к тому, что 95% населения - ваши слова я цитирую – в общем, необходима история такая, героическая, в которой все определено и понятно.

М.ВЕЛЛЕР: В которой не все определено и понятно, все служит к чести, славе и самоуважению народа и страны. Да, безусловно.

С.КОРЗУН: И тогда посмею предположить с небольшим преувеличением, что 95% населения нашей страны будут голосовать в будущем некоем за человека, за президента, который скажет, что Сталин – величайший из российских правителей.

М.ВЕЛЛЕР: Нет, нет. Это притягивание одного к другому, дважды два в стеариновой свечке (простите ради бога за цитирование вождя мирового пролетариата). Потому что человек идентифицирует себя на уровне (много раз это говорил, аж стыдно) индивидуальном, личностном и на уровне групповом: «Вот это я такой-то, такой-то, такой-то. А вот это я – это парень из такого-то города или класса, или школы, страны, народа. И, вот, я хочу быть хорошим. И более того, я всегда хочу быть даже немножко лучшим, чем есть на самом деле». Это нормальная завышенная самооценка. Всегда завышенная самооценка у нормального человека. Чаще мужского пола.

А групповая самооценка – она тоже завышена. И почитайте вы, допустим, о Второй мировой войне учебник любой страны. Любая страна настолько выпячивает себя по сравнению с остальными... И есть и в тех странах несколько процентов, которые не очень любят свою страну, а желают знать правду, правду, горькую правду в лицо. И про то, что, судя по всему, было известно об атаке японцев на Перл-Харбор, но нужно было заставить Конгресс подписать вступление в войну, и много еще чего.

С.КОРЗУН: Михаил Веллер, программа «Особое мнение» на радио «Эхо Москвы», на телеканале RTVi. Мы сегодня уже упоминали Удальцова и Навального, без которых вот это уличное шествие писателей и поддерживающих граждан, читателей прошло весьма и весьма спокойно, успешно. А тут вообще как-то народ обсуждает ролик (он появился в том числе вчера, по-моему, на первой странице сайта «Эхо Москвы») о том, как брали, собственно. Те видеоматериалы, которые не были учтены судом по делу Навального. Вы смотрели этот ролик или что-то подобное?

М.ВЕЛЛЕР: Да.

С.КОРЗУН: Что думаете?

М.ВЕЛЛЕР: Я смотрел этот ролик, и для себя не узнал ничего принципиально нового, ибо не было у меня как-то сомнений в том, как это все было устроено. Потому что когда говорят, что был сужен проход, стало тесно людям, вот свидетели, вот кому-то там чуть ребра не поломали, вот там Фатеева к столбу притиснули и так далее, все ясно, просто, понятно и логично. Когда вдруг какие-то там в масках, по которым уже 2 недели нет ответа... Уже наш... Как его фамилия (тут же вылетает из головы), наш бывший маленький министр внутренних дел? За 2 недели он так и не ответил. Где же эти, которых то ли арестовали, то ли нет? Были депутатские запросы – нет ответа на депутатские запросы.

Так что здесь ничего нового, к сожалению, нету. Поэтому какая разница, кто будет в правительстве?

С.КОРЗУН: За дело сидит Навальный или совсем не за дело?

М.ВЕЛЛЕР: Да нет. Ну, думаю, что, конечно, нет.

С.КОРЗУН: Вопрос в том, оказывал ли он, действительно, как это указано в решении суда, в определении суда, сопротивление сотрудникам полиции?

М.ВЕЛЛЕР: А что называть сопротивлением? Что когда тебе руки заламывают локтями к затылку, то ты не помогаешь это делать, что ли? Мне это немного все непонятно. Да ну ерунда же это все, господи. Ну, здесь, я думаю, нет предмета разговора. Жалко только, что (мне это уже полгода жалко), что если уж сидеть, то надо за дело. Но я не говорю, что он не за дело. Он за дело. Но надо же иметь программу. Ну, нельзя же так. Потому что раз за разом совершенно цинично как джеб левой спрашивает, скажем так, позицию оппозиции: «Программа-то у вас где?» - «Ну как же? Вот честные выборы». Но честные выборы – это уже не позиция. Это не программа. Вот, ты на выборы вышел. Это условие исполнения программы. Вот, ты вышел на выборы и они честные-честные, и ты прошел. А, вот, чего ты делать-то будешь, когда ты пройдешь?

Вот, всем кажется, что придет какой-то другой дядя, умный такой и он сделает то, что надо. Самое главное, чтобы было честно. И, вот, я это на сайте «Эха Москвы» у вас (за что и благодарен) вывесил еще где-то в 20-е числа декабря – не помню точно, 21-го, 22-го декабря – под словами «Декабрьская программа», по-моему. И хоть бы кто почесался, не считая того, что через 2 дня (я об этом говорил) Медведев объявил, что теперь регистрация партий свободна (то, что у меня было пунктом первым).

Потому что, составляя программу, которой всерьез нет ни у одной политической партии в России, как они себя сегодня называют, нужно учитывать международную обстановку, с которой когда-то начинали доклады. А международная обстановка – это дегенерация западной цивилизации. Это демографическое схлопывание, это этническое замещение, это все большая власть транснационального капитала, интересы которого все дальше расходятся с интересами своих стран и своих народов, в основном.

С.КОРЗУН: Но это у них там. Это в нашей программе все?

М.ВЕЛЛЕР: Это у нас тоже. Наши интересы крупного капитала, которые уже транснациональны, тоже все дальше расходятся с интересами нашей страны и народа. Просто у нас это носит более циничные формы (у нас некоторые институты слабее отработаны). Происходит этническое замещение, происходит культурное замещение. Вот в этих условиях надо понимать, чего делать.

Дальше – конкретнее. Вступление в ВТО – это, конечно, продолжение катастрофы для страны, совершенно страшное.

С.КОРЗУН: Тут вопросы задают вам по этому поводу. Да, тут есть ваши сторонники, противники вступления в ВТО.

М.ВЕЛЛЕР: Это все совершенно понятно. Экономика не конкурентоспособна. Если полностью снять какие бы то ни было протекционистские меры, пройти за несколько лет путь к снятию пошлин на ввоз и вывоз, от этого выигрывают торговцы и экспортеры сырья. Но все остальные массы проигрывают. Потому что ежели твоя продукция неконкурентоспособна, у тебя нету рабочего места и ты ничего не купишь.

С.КОРЗУН: Михаил Веллер в программе «Особое мнение». Ну, очевидно, о манифестах, о программах мы продолжим во второй части этого интервью. И я надеюсь, что вы пришлете и свои вопросы. А за время перерыва я прочитаю те вопросы, которые пришли еще по ходу данного эфира. Встретимся сразу после выпуска новостей и рекламы.

НОВОСТИ

С.КОРЗУН: И напомню, что гость сегодняшней программы «Особое мнение» - Михаил Веллер.

М.ВЕЛЛЕР: Так вот я хотел бы продолжить, если можно, пока по программе. Смотрите, сколько говорят «Диверсификация экономики, модернизация». Слыхали мы разные слова, вплоть до матерных. Если вы с завтрашнего дня задерете огромные налоги на сырую нефть и объявите, что на 3 года вообще снимаются налоги на экспорт высокооктанового бензина, у вас через год будут работать нефтеперегонные заводы и производить качественный бензин. Это элементарно, это называется «экономическая политика». Правда, у кого-то карманы перестанут на этом наполняться. Но это другой вопрос. Это относится очень много к чему. Потому что если вы объявите, что... Слушайте, любой может выставить свою кандидатуру в любом округе, то, что у нас называется «одномандатные округа» при внесении минимального какого-то денежного залога. Это будет совершенно нормально. Но категорически необходимо тут же принимать ту самую 20-ю поправку Европейской Конвенции. «Единая Россия» - она крутится и так, и сяк, за такую борьбу с коррупцией: «Но в своих расходах отчитываться не будем». Чтобы отчитывались – это то, что необходимо срочно. И, разумеется, государственный чиновник, государственный администратор, который один раз попался на нечистой руке, как минимум он никогда больше не допускается ни к какой государственной деятельности. А дальше, разумеется, с конфискацией имущества всей семьи. Потому что когда разбирались с мафией в 60-е годы в Америке, то ввели чудесный закон: ты сотрудничаешь со следствием – ты освобождаешься от ответственности, ты не сотрудничаешь – у всего твоего семейства, когда тебя прихватят, конфискуется все. Кончилась мафия, которая была во времена Кеннеди весьма сильна.

Вот таких пунктов достаточное количество, на самом деле. Начинать надо с того, что, конечно, нужен закон о минимальной заработной плате, которая будет выше минимального прожиточного уровня. Это первое. Второе. Вы знаете, что касается денег, которые там, разумеется, это государственное преступление. И когда-то в тех самых единых учебниках истории для школьников, о которых говорил Мединский, будет и написано, что это было государственное преступление, разворовывание страны, когда деньги кладут под 1-2%, а берут в долг под 6-7%. Свои угоняют за бугор, и потом у нас с ясными глазами говорят «Нам необходим приток инвестиций». Абсолютно конкретные вещи. Абсолютно.

С.КОРЗУН: К политике нас возвращают слушатели. Владимир: «А, может, вернуть самодержавие и успокоиться?» - спрашивает он.

М.ВЕЛЛЕР: Да, да. Вот, понимаете, у ряда населения есть такая мысль: нужно сменить царя – и тогда все будет хорошо. Нужно избрать другого президента – и как-то все устроится.

С.КОРЗУН: А некоторые говорят, вообще анархические настроения очень сильны, кстати, в стране. О том, что вообще не нужен единый центр. Сейчас у нас есть Twitter, у нас есть интернет, и можно управлять из совершенно разных уголков, и не нужен нам лидер вообще.

М.ВЕЛЛЕР: Конечно. Я получил такое историческое удовольствие, когда в октябре в Афинах видел, как идет такая колонна анархистов с красно-черными флагами, живые, здоровые, молодые, веселые. Анархисты. С ума сойти.

У анархистов только одна ошибка. Все то прекрасное, что они предлагают (а это сплошное гражданское общество без всякого государства), оно всем хорошо, оно только в реальности не существует. Вот, социальная психология существа «человек» устроена иначе. И государство образуется само собой. Можно сколько угодно говорить о том, что ты – антигосударственник. Собери кучу людей, и они образуют из себя государство, ибо так устроена Вселенная.

С.КОРЗУН: Ну, государство – согласен. Но не всегда лидер, не всегда абсолютный лидер.

М.ВЕЛЛЕР: Разумеется.

С.КОРЗУН: Не всегда авторитарный лидер и, тем более, диктатор, да?

М.ВЕЛЛЕР: Разумеется. Любое государство существует между двумя противоположными полюсами. Полюс один, абсолютный авторитаризм, царь что хочет, то и делает, все трепещут. Полюс второй, абсолютный анархизм. Не как советское кино, а как научное совершенно течение, то есть никакой власти. Ни то, ни другое в чистом виде невозможно, всегда нужна хоть какая-то координация. Хоть кто-то (не власть), но он будет говорить, чего делать надо (сами поставили). И всегда будет хоть какой-то элемент воли в любой диктатуре.

Вот, посередине между этими двумя полюсами, влево-вправо и болтается любое государство. Вот, наш плох тем, что что-то это, последнее время. Что касается государства, оно, вроде бы, есть, но от него толк совсем не тот, который ожидали светящиеся надеждами демократы в 1991 году. Вот, кого я знаю, никто такого не ожидал.

С.КОРЗУН: Просят прокомментировать вас еще одно событие. Клюм, слушатель наш прислал его до эфира: «Не кажется ли вам, что Путин назначил Холманских в качестве местного доброго царька в самом рабочем регионе России, чувствуя приближение недовольства населения?» Тут 2 вопроса. Во-первых, комментарий по поводу того, что начальник цеха становится полпредом президента в огромно регионе. И второй, приближается ли недовольство населения в регионах? 2 важных вопроса, на мой взгляд.

М.ВЕЛЛЕР: Ну, во-первых, недовольство населения в регионах и в центре уже приблизилось. Если оно будет еще ближе, то можно начать сталкиваться лбами. Во-вторых, начальник цеха – совершенно прекрасная должность, человек, который одновременно, вроде, и работяга, и руководитель в одном лице. В этом ничего плохого.

Третье. Совершенно справедливо сказала Латынина вот здесь, что он же ничего не сделал, он же никуда не приехал, ни с кем не разобрался. Он только сказал, нон только высказал готовность. Убедительно стоит такой, правильных мужских лет с ростом и с фигурой мужчина такой вот, работяга, но он и руководитель. И вот он будет такой представитель президента. Вот, я думаю, что если поставить рядом Путина и Холманских, то Холманских выглядит совершенно достойным представителем конкретного президента. А, вот, чего он там будет делать, этого я не знаю. Я вообще не знаю, что сейчас должны делать представители президента. Если бы они рассылали по стране баскаков дань собирать, это было бы понятно. Если бы они ликвидировали злоупотребления на местах, это тоже понятно. Но ощущение такое, что институт возник, чтобы проводить волю вертикали на местах. Вертикаль уже вбита так, что никакой другой воли кругом не должно подразумеваться. По-моему, это, скорее, синекура, по-моему, это создание вот такого климата в обществе, что, вот, нормальные рабочие ребята, которые не всякие там (норковую шубу поди он никогда не носил)... Я тоже не носил, правда, да? Правда, я и цехом не руководил. Ну, это элемент политики как спектакля. Это сценка из политического спектакля.

С.КОРЗУН: Михаил Веллер в программе «Особое мнение». Это радио «Эхо Москвы», телеканал RTVi, программа совместная. Михаил Иосифович, а ждете ли вы прорыва какого-то в политической жизни? Вот сейчас действующие партии, в том числе «Яблоко», справедливороссы уповают на то, что в связи с изменением конфигурации Москвы и Московской области, надо объявлять там досрочные выборы, примерять свои силы. Прохоров вернулся из некоего то ли отпуска, то ли периода размышлений и говорит, что «после формирования правительства я понял, что надо делать». Правда, не говорит что. Наверное, пишет. Навальный, Удальцов выйдут, дай бог им свободы, через некоторое время, тоже о чем-то будут заявлять. Где прорыв? Вот это протестное движение, хождение по бульварам – оно стихло? Ждете ли вы где-то прорыва вот этого политической жизни?

М.ВЕЛЛЕР: Вы знаете, я вдруг за вашим столом под вашим взглядом ощутил себя гибридом Ленина, Жванецкого и обитателя дурдома, у которого рукава халата завязаны за спиной. Потому что вспоминаются апрельские тезисы Ленина, которые он чуть не полгода вбивал в головы друзей и врагов, и, все-таки, в конце концов, вбил. Хотя, говорить об этом хочется с интонациями Жванецкого.

Так вот ежели мне вдруг почему-либо (я ни в коем случае не Ленин) удастся довести до сознания... Вот, я приблизил. Но чтобы внедрить в сознание, какая-то такая тонкая операция, вот, вживление золотого электрода в нежную кору головного мозга. Вот, в сознание Левого альянса свою программу, если вдруг вот эта бацилла начнет размножаться в сером веществе головного мозга, то что-нибудь может получиться. В то же время программа моя проще простого. Вот эта книжка – я даже не буду называть, как она называется, чтобы не приняли за рекламу – в ней эти, понимаете, 45 пунктов программы есть. Потому что такая вещь как необходимый закон о свободных профсоюзах, что любые наемные трудящиеся, вот, у себя на месте, везде, где их больше 2-х человек, образовывают ячейку, отправляют уведомление, что они ячейку образовали – всё, этого достаточно. И должен быть пролоббирован закон о профсоюзах, чтобы наниматель, работодатель, собственник заключал коллективный договор со своим профсоюзом и не мог ни снижать плату ниже оговоренного минимума, ни выкидывать людей раньше окончания срока работы на улицу под страхом страшных репрессий. Это должно быть. И когда Путин велел раздавать зарплату рабочим, а Дерипаске велел ручку отдать обратно, это черт знает что такое. Они должны пойти, обратиться в районный суд. И в течение 10 дней этот суд принимает постановление и замораживает все активы работодателя и нанимателя, в данном случае Дерипаски. А если суд этого не делает (а он не может этого не делать), он идет под суд сам, это неисполнение своих конституционных обязанностей. А судьей не может быть человек моложе 40 лет, без юридического образования, без опыта следовательской работы и так далее. Программа есть – готов публиковать.

С.КОРЗУН: Самый последний вопрос под короткий ответ. Как продвигаются ваши дела с российским гражданством?

М.ВЕЛЛЕР: Обещали позвонить после четверга.

С.КОРЗУН: (смеется) Самая свежая новость. Михаил Веллер в программе «Особое мнение». Встретимся еще.

М.ВЕЛЛЕР: Как время пролетело. Спасибо.

С.КОРЗУН: Слушайте, смотрите, думайте. Счастливо.