Николай Усков - Особое мнение - 2012-08-21

С.КОРЗУН: Всем добрый вечер. Ведущий в студии – Сергей Корзун, а мой сегодняшний гость – президент медиагруппы «Живи!» Николай Усков. Николай, добрый вечер.

Н.УСКОВ: Здравствуйте, Сергей.

С.КОРЗУН: Две горячие точки у нас – одна мировая, другая российская. Сирия сначала. Барак Обама, ну, вчера-сегодня объявил условие, при котором Запад может ввести свои вооруженные силы в Сирию – это применение химического оружия. Ну, ингушская тема с терактом, по сути боевые действия наши. С чего начнем?

Н.УСКОВ: Ну, обе новости – тревожные. Мне кажется, ингушская тема гораздо больше нас тревожит, потому что, полагаю, что с Сирией все более-менее понятно. Мне кажется, просто Обама давит на сирийское руководство, оттуда бегут министры, оттуда бегут, в общем, люди, которые хорошо информированы о реальном положении дел. И мне кажется, что режим Башара Асада, в общем, обречен. И некие угрозы Барака Обамы – это скорее, мне кажется, психологическое оружие в этой игре, как заставить Башара Асада как можно быстрее уйти.

С.КОРЗУН: Российская позиция адекватна? Раз уж начали мы с Сирии.

Н.УСКОВ: Ну, Россия традиционно ставит на сохранение напряженности в регионе, она в этом кровно заинтересована.

С.КОРЗУН: Военная база в Сирии.

Н.УСКОВ: Ну, разумеется, Россия не хочет расставаться с некоторыми своими позициями на Ближнем Востоке. Но прежде всего, я думаю, что она заинтересована просто в сохранении напряженности в регионе в той или иной степени, потому что это сказывается на ценах на нефть и, таким образом, в общем, помогает российской экономике выдержать не самые лучшие времена.

С.КОРЗУН: То есть напряженность в этом регионе играет на руку российским геополитическим интересам, удовлетворяет их?

Н.УСКОВ: Ну, я думаю, да, безусловно. Безусловно, да. Другое дело, что, конечно, мы в очередной раз выглядим не очень хорошо. Может быть, есть какие-то другие способы добиваться достижения своих геополитических интересов. Но уж какие есть способы, такие есть.

С.КОРЗУН: Ну и насколько я понимаю, непростая ситуация на Кавказе и, в частности, в последние дни в Ингушетии. Она никак не входит, вроде как, в геополитические интересы. Обострение этой ситуации для России-то – это же внутри нас плацдарм.

Н.УСКОВ: Ну, мы за нашими московскими событиями забыли, в общем, что в стране до сих пор продолжается необъявленная война. И, конечно, возникает очень много вопросов, до какой степени власть контролирует ситуацию в регионе Северного Кавказа, до какой степени мы можем быть уверены в собственной безопасности в городах России, например, не только в Ингушетии, но, собственно, в городах основной материковой России. То есть та же Москва, да? Мы, в общем, уже забыли, что такое теракты в Москве, но, по-видимому, риск повторения этих терактов существует. Пока вся огромная машина подавления занята расправой над мальчиками и девочками или чемпионом мира по шахматам, не исключено, что до Москвы дотянется эта война. Это меня, честно говоря, пугает.

С.КОРЗУН: То есть то, с чего начинал Путин еще на посту председателя ФСБ и премьер-министра, да и президента, по большому счету (это урегулирование кавказского вопроса), эта тема возникла вновь? Или она и не затухала?

Н.УСКОВ: Она не затухала. Мне кажется, просто ее... Ну, естественно, она немного ослабла. Но ее, в общем, довольно достаточно путем ли цензуры, путем ли манипулирования общественным мнением оттеснили на задворки информационной повестки дня, потому что по большому счету и все президентство Путина, в общем, продолжалась эта война, в том числе в Москве. Просто поскольку СМИ, электронные во всяком случае, весьма сильно контролируются властью, а, собственно, с другими СМИ довольно просто расправиться, просто меняя повестку дня периодически, то есть выдвигая те или иные скандальные темы на первый план, то, конечно, у людей создается ложное ощущение, что они живут в мирной стране, в которой все проблемы были решены жестким, но справедливым Путиным, что, конечно, не так. И чем дальше, я думаю, чем дряхлее и рыхлее будет эта вертикаль власти, которая, в общем, никогда даже в периоды своего расцвета не была чем-то монументальным и чем-то эффективным, но чем дряхлее и рыхлее она будет, тем больше будет, видимо, проблем в том числе на окраинах страны.

С.КОРЗУН: Николай Усков, президент медиагруппы «Живи!», напомню, в программе «Особое мнение». Сегодня появились сведения от одной политологической группы – это «Минченко-Консалтинг» - которая уверяет, что правящего тандема в России больше нет. По их мнению, страной скорее управляет некое новое Политбюро в составе, там, 8 человек, и Медведев – один из членов этого Политбюро. Как вам такая гипотеза?

Н.УСКОВ: Ну, в той или иной степени так было всегда, потому что понятно, что Путин представляет определенную команду, он вообще человек командной игры. И то, как он вытаскивал за собой наверх всех своих однокашников, знакомых, дворовых друзей и так далее, это говорит о том, что он, в общем, держится за старые связи. И я никогда не думал, что он принимал решения самостоятельно. Мне кажется, что просто это психологически не очень соответствует тому образу, который мы видим по независимым источникам. Мы, конечно, не можем присутствовать при принятии этих решений, эти решения принимаются, в основном, не прозрачно, процедуры все очень туманны. Но тем не менее, тот психологический портрет, который рисуется по другим данным, свидетельствует, что Путин никогда не принимал решений единолично и, по-видимому, в его ближайшее окружение входит, разумеется, Медведев, разумеется, какие-то другие официальные лица.

С.КОРЗУН: Ну, конструкция тандема у нас была как минимум 4 года вполне официальная, да? Говорили даже о тандемократии. А сейчас вот... То есть тандема нет? Или не было вообще?

Н.УСКОВ: Мне кажется, нет, тандем был, потому что, ну, когда 2 человека занимают столь высокие посты, и один, который, как бы, ниже и слабее, занимает самый высокий пост, очевидно, что существует некая игра наверху. Игра и перетягивание каната. И мы видели, в общем, как команды перетягивали канат, как, собственно, разные политические заявления делались этими людьми, как, соответственно, по-другому стилистически выглядело вообще российское государство при Медведеве. Но сейчас я думаю, что тандема, все-таки, нет, потому что Медведев теперь занимает существенно более низкий пост, низший пост. И Путин, который прежде обладал реальной властью, просто вернул себе официальную власть. Полагаю, что так или иначе продолжается некое коллективное руководство во главе с Путиным.

С.КОРЗУН: А значит ли это, что Путин вернул Медведева в конкурентную среду и, скажем, вопрос о будущем преемнике – это открытый на сегодня вопрос? Потому что, ну, при всех перестановках в тандеме утверждалось, что возможным новым преемником снова станет Медведев и он тоже не против. Значит ли это, что сейчас все на равных стартовых позициях?

Н.УСКОВ: Ну, не думаю. Мне кажется, что Медведев все равно имеет некоторое преимущество, поскольку он уже был президентом, по Конституции имеет право выдвигать свою кандидатуру в следующий раз. И я полагаю, что, наверное, Путин даст ему такую возможность, как мне кажется. Во всяком случае, он должен совершить что-то ужасное, на что он не способен, поэтому я думаю, что у него будет такая возможность. Просто чисто по-человечески представьте, вы там десятилетиями работаете бок о бок, вы достаточно, наверное, близкие друзья и партнеры по команде, и это как-то не по-пацански будет обидеть.

С.КОРЗУН: Но с другой стороны, и раньше было там Иванов, тут Медведев, да? И все гадали, кто из них будет возможным преемником.

Н.УСКОВ: Но теперь уже все на шаг отстают от господина Медведева, потому что очевидно, что он играл очень важную роль последние несколько лет и, конечно же, ему должны дать поиграть опять.

С.КОРЗУН: Николай Усков, президент медиагруппы «Живи!» в программе «Особое мнение». Это радио «Эхо Москвы», телеканал RTVi. Вопрос вам как к профессионалу глянца, поскольку до издания группы «Живи» это был «GQ» и что-то еще было, я уже забыл.

Н.УСКОВ: «Men’s Health».

С.КОРЗУН: Да, совершенно верно. Итак, новость сегодняшняя. У российских мусульман появился свой глянец. К празднику Ураза-Байрам в Москве вышел новый глянцевый журнал о стиле жизни современного мусульманина, называется «Muslim Magazine». По заявлению заместителя главного редактора, журнал не представляет никакой религиозной или общественной организации, рассказывает не о религии, а о людях, которые верят в бога, о моде, развлечениях, культуре, исламской кухне, традициях и образе жизни. Понимаю, что сложно, не видя этот журнал, дать какой-то прогноз. Предполагается выпуск 4 раза в год на первом этапе. Ну, ваша оценка перспектив такого глянца? И не хотели бы вы иметь, там не знаю, опять же мусульманский, там, еврейский, какой-нибудь, любой журнал?

Н.УСКОВ: Ну, в Москве существует уже несколько этнических глянцевых журналов. Они, кстати, очень неплохие. Там журнал «Ереван» и журнал «Баку» - мне, в принципе, очень нравятся. Не потому, что они как-то выдающимся образом сделаны, но просто ты узнаешь о жизни каких-то людей, которые не попадают, например, в чисто российские.

С.КОРЗУН: Журнал «Америка» к ним не относится?

Н.УСКОВ: Ну, это не совсем этнический, это такой инструмент холодной войны. А, вот, что касается этих, этнических журналов, журналов, которые издают сообщества, проживающие в Москве или в России, они могут быть любопытны, потому что они, действительно, показывают, сколь разнообразна культура нашей страны, показывают просто другие лица, знакомят с какой-то другой повесткой дня. Это может быть очень любопытно.

Потом у них есть масса каких-то разумных рекомендаций, в какой ресторан сходить, например, если ты хочешь поесть чего-нибудь азербайджанского. Азербайджанская кухня – одна из самых лучших в Москве сейчас.

Что касается мусульманского журнала, я думаю, что это тоже будет очень любопытно. Любопытно именно с точки зрения увидеть другую страну, которую мы редко видим. Мы, в общем, либо морщимся и отворачиваемся, что часто случается, когда мы видим проявления чужой культуры в непосредственной близости от нас, либо ничего в этом не понимаем. Ну, наверное, такой журнал... Я, конечно, сомневаюсь, что он коммерчески будет успешным...

С.КОРЗУН: Это как раз был мой вопрос, насколько есть перспектива у него. Ну, все-таки, аудитория же довольно большая потенциальная?

Н.УСКОВ: Глянцевый журнал все равно довольно дорого стоит, и дорогая система распространения в России (очень дорогая). И мне кажется, что сама по себе аудитория не будет готова оплачивать этот журнал.

С.КОРЗУН: Подписная цена – 150 рублей, кстати.

Н.УСКОВ: Ну, это обычная такая, традиционная рыночная цена 120-150 рублей – в основном, все так глянцевые журналы и стоят. Но это не окупит тираж, естественно. Тем более, когда журнал заявлен выходящим 4 раза в год, это большие сложности с распространением. Я думаю, что он будет распространяться скорее через какие-то свои каналы – там, может быть, в мечетях, может быть, еще где-то. То есть в каких-то местах, где мусульмане собираются. Может быть, в ресторанах тех же. Но очень сомневаюсь, что им удастся серьезно выйти на рынок печатной прессы при таком заявленном тираже, вернее, периодичности выхода.

С.КОРЗУН: Николай Усков и это программа «Особое мнение». К более общим, возможно, вопросам. Несколько дискуссий развернулось этим летом, некоторые из них начались и раньше, ну, или были возобновлены этим летом. Дискуссия о сталинизме, Захар Прилепин. В курсе его письма, да?

Н.УСКОВ: Да, конечно.

С.КОРЗУН: Дискуссия о евреях – Наврозов на «Снобе» на вашем же. Дискуссия... Ну, пока оставим Pussy Riot, РПЦ, права человека, самовыражение. На самом деле, дело Pussy Riot, как мне представляется, это средоточие как раз очень многих общественных дискуссий. Чуть попозже.

Дискуссия о коррупции – Андрей Макаревич. Но дискуссии не получилось. Макаревич написал, президент ответил устно, Андрей Макаревич еще раз написал и все. То есть получается, что коррупция – самый неинтересный из этих вопросов. Какая из этих дискуссий вам интереснее?

Н.УСКОВ: Вы знаете, мне кажется, что все эти дискуссии нас возвращают, ну, если не брать только последнюю с открытым письмом Макаревича Путину, они нас все возвращают к тому, вокруг чего вертится скандал с Pussy Riot, да? Существуют некие либеральные западные ценности, в которые верит достаточно значительная часть населения страны, и существуют традиционалистские архаические ценности, которые взялись защищать Патриарха с президентом. Такой, достаточно традиционный для нашей страны раскол и традиционный он вообще для любых обществ, которые находятся в состоянии большой социальной реформы, перехода от чего-то архаического, не очень успешного к чему-то более общепринятому.

Наверное, это ключевая проблема страны, проблема двух народов. Она, в общем, появилась, начиная с Петра Первого, и она так и остается основной проблемой страны – она не была изжита ни при Сталине, ни при Ельцине. То есть эта проблема сохранилась. И очевидно, что общество вновь раскалывается по этому принципу. Другое дело, что я думаю, что, конечно, государство сначала экспериментировало (новое российское государство), пыталось как-то отменить эту повестку дня, предложить обществу какую-то новую повестку дня, потом на все махнуло рукой и поняло, что так просто проще управлять этим быдлом. Так проще. Проще настраивать темную массу против всего чужого, ложного, как им кажется, яркого, необычного, всего, что претендует на некое там новое звучание в этой культуре. Достаточно просто, и так можно уверенно проправить еще какое-то время, я думаю, довольно значительное.

Другое дело, что обидно, что будущие поколения в очередной раз лишаются этого будущего, они в очередной раз получат ту же, в общем, рыхлую, отсталую, вороватую страну с очень низким уровнем культуры, с совершенно варварскими представлениями о государственном устройстве. Это обидно. Но так или иначе мы все к этому возвращаемся.

Посмотрите на это письмо Захара Прилепина, да? Чем он гордится в правлении Сталина? Тем, что страну все боялись, что это была великая огромная империя, наводившая ужас на весь мир.

С.КОРЗУН: Ну, самая сильная, да. По одной из фраз, самая сильная страна в мире и за это мы тебя ненавидим: «Ты создал самую сильную страну в мире, и за это мы тебя ненавидим».

Н.УСКОВ: Ну, честно говоря, с точки зрения обычного, маленького человека, страна – это, прежде всего, уютное, комфортное место для счастливой жизни, да? Страна эпохи Иосифа Виссарионовича Сталина была очень уютным местом для жизни, да? Она, может быть, была великая, но это какая-то радость для историков или для Захара Прилепина, у которого, видимо, есть какой-то комплекс неполноценности по поводу величия собственной родины. Мне, например, совершенно плевать, великая Россия или не великая. Для меня важно, чтобы это была безопасная, комфортная для жизни и счастливая страна. В этом, я полагаю, и состоит величие стран в постиндустриальную эпоху.

С.КОРЗУН: Ну, собственно, Прилепин – не единственный, кто гордится имперским прошлым своей страны, да?

Н.УСКОВ: Не, я тоже горжусь имперским прошлым.

С.КОРЗУН: Британцы тоже отчасти. Есть такие, кто гордятся.

Н.УСКОВ: Нет, я горжусь имперским прошлым. У нас прекрасное, яркое прошлое было. Иногда трагическое, иногда прекрасное, да? Но я жить в этом прошлом совершенно не хочу, потому что я понимаю, какую цену платили люди за то, чтобы страна была столь величественной. Я очень хорошо это понимаю, и меня совершенно не греют масштабы империи, меня совершенно это не увлекает, когда я понимаю, сколько страданий, сколько крови было пролито. Зачем? Для чего? В принципе, величие, особенно в современном мире, величие – это, конечно, прежде всего, процветание граждан, их материальные возможности.

С.КОРЗУН: Так что делать, все-таки, с именем Сталина? Хотя, Александр Любимов опровергал это, ответственный за «Имя Россия» в свое время, да? Но по-прежнему ходят слухи, ну, по крайней мере, на 2-м месте был Сталин в общем голосовании по этой тематике. Что нам делать со Сталиным, с его именем? Оставить как есть? Продолжать разговаривать о нем? Осудить, как некоторые предлагают, как осудили там Гитлера и забыть для будущих поколений? Что нам со Сталиным делать?

Н.УСКОВ: Ну, понимаете, чтобы судить Сталина сегодня, конечно, нужно иметь достаточный авторитет в глазах общества, чтобы общество приняло решение такого суда. Мне кажется, что нынешняя власть таким авторитетом в глазах общества не обладает все-таки, да? И я полагаю, что время, конечно, для суда и покаяния – оно, в общем, упущено. Ельцин по политическим соображениям не решился на суд над коммунистической партией, над, собственно, в том числе Сталиным. Наверное, это было тоже разумно и обусловлено просто остротой положения РФ в начале 90-х. Но сегодня, конечно, возвращаться к этому вопросу довольно опасно, потому что Сталин для значительной части населения, не преуспевшего в этой жизни, - такая, протестная фигура. То есть это некая фигура, которая позволяет залечить как-то свой комплекс неполноценности по поводу того, что жизнь не очень удалась и у страны чего-то как-то все не так. С другой стороны, это некая альтернатива той, в общем, жуликоватой и не слишком уважаемой власти, которую мы имеем сейчас, да? И, вот, кажется, что в истории была такая альтернатива и есть такая альтернатива, и Сталина на вас нет, да? Ну, я полагаю, что механизм популярности этого человека сегодня – он довольно просто объясняется состоянием, там я не знаю, умов и психики значительной части населения.

Я лично предпочел бы оставить этот разговор историкам – пусть они выясняют подробности этого периода времени. Понятно, что, наверное, только историки не будут этим заниматься. Но так или иначе бояться нужно не фантомов прошлого, все-таки, а реальных политических угроз и рисков сегодняшнего дня. Возвращение Сталина совершенно невозможно – это же понятно.

С.КОРЗУН: Вот, кто-то, по-моему, в этой студии (забыл уже, кто) высказал мысль о том, что французы 2 века, 200 лет практически спорили по поводу своей великой французской революции и впоследствии Наполеона. Но в итоге как-то успокоились, договорились и, собственно, Робеспьер и Наполеон остались в пантеоне бессмертных и в исторически обозримом прошлом. То же самое может у нас быть со Сталиным, с Лениным?

Н.УСКОВ: Ну, судя по тому, что споры вокруг Ивана Грозного и Петра Великого не утихают и сегодня, то, я думаю, что мы, в общем, наверное, идем по пути французов. Наша история остается, в общем, некоей проекцией настоящего, и те или иные политические силы или просто неустойчивые психически люди постоянно обращаются в прошлое, видимо, еще потому, что в настоящем ничего не получается толком ни в своей личной жизни, ни в политической, ни в гражданской жизни. Думаю, что с этим еще очень многое связано. Вот эта личная неудача – она, на самом деле, заставляет человека уходить в фантазии.

С.КОРЗУН: Короткий вопрос. Сколько времени должно пройти, чтобы мы нормально могли рассуждать о Сталине, да и о Ленине заодно? Или это не время, а какие-то социальные события должны?..

Н.УСКОВ: Я думаю, должны уйти те поколения, которые выросли в Советском Союзе и пережили перестройку, то есть пережили и культ Сталина, и развенчание Сталина. Культ Сталина, ведь, при Брежневе существовал. Он был, конечно, менее ярко выраженным, но, тем не менее, он существовал. Поэтому когда уйдут эти поколения, появится новая историческая повестка дня.

С.КОРЗУН: Николай Усков в «Особом мнении». Вернемся в студию через 2-3 минуты.

НОВОСТИ

С.КОРЗУН: Напомню, сегодняшний гость программы «Особое мнение» - Николай Усков, президент медиагруппы «Живи!», в которую входит, в частности, и журнал, и сайт «Сноб», да? Давайте, все-таки, к другой дискуссии вернемся, потому что дискуссия не столько о семитизме, там, антисемитизме с удалением записи Наврозова, сколько я немножко почитал комментарии весьма уважаемых людей, в том числе Андрей Бильжо отметился по этому поводу там в комментариях. То есть блог человека на «Снобе», в котором он высказывает, мягко говоря, спорные мысли. Проходит часть обсуждения, редакция спохватывается, удаляет эту запись как несоответствующую требованиям каким-то и люди остаются в некоторым недоумении. Одни договорили, другие недоговорили, но очень значительная часть за то, что запись не надо было удалять, а снабдить комментариями, тем более что понятно, что и в кэш-памяти поисков остается, и где угодно сейчас можно найти, тем самым подогревается интерес. Вы принимали какое-то участие в снятии этой записи?

Н.УСКОВ: Да, конечно, непосредственное. Дело в том, что, ну, мне, безусловно, жалко комментариев, но я пытался свою позицию объяснить членам сообщества. «Сноб» является сообществом. Да, действительно, это платформа для блогеров. Но одновременно «Сноб» является довольно влиятельным СМИ уже, и по рейтингу Медиалогии, в общем, входит стабильно в десятку самых влиятельных журналов и проектов (ну, собственно, это не просто журнал, это сайт плюс журнал) страны. Соответственно, мы, конечно, не просто должны соблюдать российское законодательство, в том числе 282-ю статью Уголовного кодекса. Мы должны, в общем, очень щепетильно относиться ко всему, что связано с нашим именем, именно именем как СМИ, а не как платформой для общения между собой разных интересных людей.

Поэтому, все-таки, исходя из этой двойственности я принял решение, что мы должны господина Наврозова исключить из членов клуба, ну и, соответственно, снять эту скандальную запись. То, что таким образом мы подогрели к ней интерес, ну, в этом я не вижу ничего страшного. Во-первых, я об этой записи узнал, в общем, потому что начался резонанс, да?

С.КОРЗУН: Она была в блоге. Она, собственно, не в журнале, а именно в авторском блоге.

Н.УСКОВ: Но, ведь, многие, понимаете, как это формулируют и воспринимают, да? Наврозов на «Снобе» написал, да? То есть это воспринимается как некий текст в том числе от «Сноба». Кто там будет разбираться, «Сноб» это или блоги на «Снобе»? Это очень трудно, на самом деле, решить. Но я думаю, что часть членов клуба (то есть не думаю, а знаю) очень обескуражены происходящим и, собственно, мне стали поступать какие-то звонки, письма, причем довольно известных людей в Москве, которые тоже являются членами клуба и которые, в общем, как-то недоумевали, что происходит, почему от имени журнала или клуба, в котором они состоят, произносятся откровенно антисемитские высказывания, в частности, заявляется, что Холокост был заслуженной евреями карой. Ну, я хоть и с некоторым запозданием говорю, что я просто не следил за этим блогом, но вынужден был отреагировать довольно категорически, да? Я ничего не вижу плохого в том, чтобы эта запись распространялась в интернете, потому что, ну, собственно, в конце концов, есть определенная свобода высказываний в сети. Сам я резко отрицательно к этим воззрениям отношусь и не могу позволить, там не знаю, сохранять эту запись на нашем ресурсе. Таким образом это некое признание права этого человека говорить от нашего имени, в том числе от имени сообщества.

С.КОРЗУН: То есть если бы это была открытая площадка где-то там, тогда бы не было вопросов? Это ваше решение, поскольку вы ассоциировали это именно не просто с площадкой для обсуждения на «Снобе», а именно с именем «Сноб»?

Н.УСКОВ: Ну, разумеется, там скажем, в Facebook, Вконтакте достаточно антисемитских постов. Или в LiveJournal огромное количество, да? Но понятно, что те ресурсы, которые просто являются платформами, они не несут ответственности, да? Это не значит, что Вконтакте пропагандирует антисемитизм.

С.КОРЗУН: А вы своим решением, все-таки, признали, что «Сноб» и Сноб.ру несут ответственность за то, что там печатается?

Н.УСКОВ: Ну, безусловно. Я говорю, что двойственность нашего положения накладывает на нас определенные обязательства. Мы должны за этим следить.

С.КОРЗУН: Николай Усков в программе «Особое мнение». Еще несколько вопросов таких, скорее любопытных, как вы расцениваете ядовитый укус 13-го чемпиона мира по шахматам? Вы уже упоминали, кстати говоря, вскользь о нем вначале, Что это, начало новой эпохи?

Н.УСКОВ: Ну, мне кажется, это просто очередная попытка дискредитировать господина Каспарова.

С.КОРЗУН: Ну, такая, серьезная – там 5 лет, по-моему, грозит, в общем.

Н.УСКОВ: Ну, я надеюсь, что это, все-таки, не будет доказано. Но мне кажется, что, прежде всего, это бьет по его репутации, потому что, конечно, там респектабельный господин, чемпион мира по шахматам, который знаком со всеми действующими и прошлыми великими политическими деятелями нашего мира и религиозными деятелями, кусается, например. Это, конечно, дискредитирует его как человека, как вообще серьезного политика, просто вменяемого человека, выставляет его каким-то сумасшедшим, бешеным псом. Мне кажется, такова цель этой странной затеи.

С.КОРЗУН: Ну, Каспаров и его адвокаты объявили о том, что возбудят дело за клевету, и Гарри Каспаров как раз сказал о том, что «посмотрим, как эта статья «Клевета» работает в обратном направлении».

Н.УСКОВ: Ну, ложки потом нашлись, а осадочек остался – я думаю, это тот случай. Мне кажется, я надеюсь... Сейчас по нынешним временам все может случиться. Я надеюсь, что ему не грозит тюрьма, ну, то есть если власть, конечно, не хочет выглядеть совсем водевильно. Я, все-таки, полагаю, что, ну, они каким-то образом пытаются отомстить ему как человеку. Не думаю, что они таким образом разрушат его поддержку, потому что поддержка эта сама по себе не очень обширная и так. И, в общем, дискредитировать Каспарова – это такая, странная затея для власти. У него нет такой поддержки, чтобы его реально опасаться. Но сделать гадость они могут, конечно.

С.КОРЗУН: Еще об одном деле судебном, закончившемся приговором. Наш слушатель Дыбенко пишет: «Насколько я знаю, вы присутствовали на передаче Первого канала о деле Фарбера. Поделитесь, пожалуйста, своим мнением». Я напомню, что дело сельского художника Фарбера, 8 лет строгого режима получил он за, якобы, взятку.

Н.УСКОВ: 150 там что-то такое тысяч рублей.

С.КОРЗУН: Потом еще там 300 где-то добавили.

Н.УСКОВ: Ну, все равно. Это удивительные для меня суммы, чтобы за них давать 8 лет колонии строгого режима. В продолжение этой передачи «Пусть говорят» выяснилась очень интересная вещь. Ну, помимо того, что это, конечно, было столкновение двух культур, да? Там, он – москвич (Илья Фарбер), а это там, ну, не очень глухая, но, все-таки, деревня Тверской области, довольно, кстати, такая, приличная деревня. Тем не менее, это очевидно 2 мира, 2 Шапиро. И вот эти 2 мира – они столкнулись и, в общем, как-то друг друга, по-моему, не полюбили. Но в процессе передачи выяснилось удивительное, что каким-то образом во всей этой истории принимала участие ФСБ. Почему ФСБ занимается взятками при строительстве сельского Дома культуры, это вопрос, который так и остался открытым. У меня сложилось ощущение, что тут назревает какое-то новое уголовное дело по расследованию деятельности ФСБ во всей этой истории. Потому что у меня и у журналистов, которые присутствовали, в частности, у Максима Шевченко сложилось ощущение, что донос в ФСБ исходил от неких местных жителей. Видимо, там существовали какие-то связи, возможно, какие-то интересы, которые пока не выявлены. И ФСБ просто превысила свои полномочия, видимо, выполняя какой-то местный заказ.

С.КОРЗУН: То есть вы готовы возбудить, то есть инициировать возбуждение уголовного дела?

Н.УСКОВ: Ну, как мне показалось, что... Ну, то есть я не знаю, могу ли я инициировать возбуждение уголовного дела (я к этой истории совершенно непричастен), но у меня сложилось ощущение, что ФСБ там не должно было быть, это раз. И что одна из местных жительниц, которая сейчас занимает пост начальника этого дома культуры, она призналась, что она ходила в ФСБ и собирала на него информацию. У меня сразу возник вопрос, а почему вам предоставили какую-то информацию в ФСБ? Вот я пойду, например, в ФСБ с целью собрать на вас, Сергей, информацию. Меня, конечно, пошлют в грубой нецензурной форме.

С.КОРЗУН: Ну, не знаю уж, какие у вас связи в ФСБ.

Н.УСКОВ: Вот, да. Сразу возникает вопрос. Если ты пришел... И она собрала там какие-то данные. Она выяснила, что у него нет военного билета, нет трудовой книжки. То есть ей предоставили какую-то информацию на него. Каким образом? На каком основании ей предоставили эту информацию? Я думаю, что она имеет самое прямое отношение к этому делу и все это нуждается в каком-то специальном расследовании, уже не говоря о том, что, ну, в принципе это адекватно давать 8 лет колонии строгого режима за взятку, если она даже была, в чем я, кстати, сомневаюсь, в 145 тысяч рублей? Ну, плюс там еще какие-то деньги, но это все равно... Это смехотворные суммы, да? И строительство, там я не знаю, сельского Дома культуры в один этаж (это просто одноэтажный дом) не могло нанести такого ущерба общественным интересам, общественной нравственности, за который человек должен сидеть 8 лет.

С.КОРЗУН: Самый последний, очевидно, короткий вопрос. Охта-центра не будет, но будет Лахта-центр в Питере. Очень короткий комментарий. 450 метров на берегу Финского залива.

Н.УСКОВ: Ну, если он не будет виден, то, наверное, это возможно. Я, честно говоря, не очень ориентируюсь в географии Петербурга. Мне кажется, что наличие этого фаллоса имеет, видимо, какое-то психологическое значение для господина Путина (видимо, психоаналитики могли бы как-то разобраться в этой истории). Но я бы на месте власти, конечно, оставил всякую идею строительства вот этих вот непонятных символов мужского достоинства в городе, который гордится, в общем, красотой своей исторической архитектуры, исторической застройки.

С.КОРЗУН: И это было особое мнение Николая Ускова. Спасибо.

Н.УСКОВ: Спасибо вам.

С.КОРЗУН: Всего доброго.