Алексей Венедиктов - Особое мнение - 2012-09-04

Э.ГЕВОРКЯН: Приветствую слушателей «Эха Москвы» и зрителей телекомпании RTVi, в эфире – программа «Особое мнение», у микрофона – Эвелина Геворкян. И сегодня у нас в эфире должен быть журналист Юрий Сапрыкин, он на подъезде к нашему зданию. Пропускает, как он говорит, кортеж, поэтому за него или за того человека, который сейчас на кортеже должен проехаться, отдувается в прямом эфире Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». Добрый вечер.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер.

Э.ГЕВОРКЯН: Вы можете присылать свои SMS-вопросы к нам на номер +7 985 970-45-45. Ну а мы перейдем к обсуждению тем, актуальных сегодня. Завтра уже состоится заседание комиссии по депутатской этике, на котором определится судьба мандата Геннадия Гудкова – все ждут этого события. Есть ли у вас какие-то личные ожидания и прогнозы?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, я вообще прогнозы не люблю, но в общем тренде представляется, что комиссия по депутатской этике порекомендует Государственной Думе лишить мандата Геннадия Гудкова, не только, напомню, снять депутатскую неприкосновенность, но лишить мандата без решения суда. Иными словами, правящая партия создаст прецедент по лишению мандата оппозиционного депутата. Ну, надо только вспомнить, что существует и обратный вариант: когда-нибудь правящая партия становится оппозиционной. Это просто им надо помнить (депутатам).

Э.ГЕВОРКЯН: Как вы считаете, верная ли была выбрана тактика со стороны оппозиционеров, когда они стали публиковать и обнародовать данные о бизнесе, о владении акциями?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мне кажется, что это надо было делать раньше. Потому что, на самом деле, мы все прекрасно понимаем, что значительное количество депутатов продолжают заниматься бизнесом, продолжают укрывать от налоговых органов переписанные свои там счета, собственность и так далее, и так далее. Не налоговых, конечно, а от Счетной палаты. Это было известно. Я не понимаю, почему там Гудков, Пономарев ждали этого момента – это нужно было делать с самого начала. И это нужно было публиковать. Если это все правда, ну, там есть, чем заняться и Следственному комитету, и прокуратуре. Мне, например, совершенно интересно, каким образом господин Исаев приобрел участок в Германии на деньги, будучи депутатом Государственной Думы. Сколько же они там зарабатывают, чтобы приобретать участки в Германии? Это такая история веселенькая. Не только эта.

Э.ГЕВОРКЯН: То есть вы думаете, что, все-таки, какой-то час Икс настал? Или почему раньше все люди терпели, там, депутаты терпели? Знали же все об этом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, смотрите, есть политическая борьба. «Единая Россия» балансирует на грани большинства в Государственной Думе, да? У нее, если мне не изменяет память, 228 мандатов или 229 мандатов, то есть у нее там плюс 5-6 мандатов от большинства. Понятно, что если она дрогнет, часть депутатов, большая часть депутатов, на мой взгляд, от нее побежит в другие партии. Мы видели: как только власть меняется или там к власти приходят другие, как люди перебегают. Знаете как? Размазываются по стене. Только что был здесь, а он уже там с невинностью во взоре. Поэтому, вот, это дрогнуть – это страшная история для «Единой России», она может утерять большинство в парламенте очень быстро уже в этом сезоне. И поэтому важно все время, как бы, повязывать их идиотскими решениями. Так это случилось, когда принимался закон так называемый по защите так называемых детей от так называемой информации. Так было, когда принимался закон по митингам. Так было, когда все депутаты от «Единой России» были (и я знаю, как их заставляли подписывать закон)... Прямо сказали: «Вот это будет новое дело Магнитского. Тогда мы все подпишем!» И они все там, 238 или сколько было подписали.

В свое время людей вязали кровью, а сейчас людей вяжут голосованием. При товарище Сталине людей вязали кровью, как известно, членов Политбюро...

Вот, посмотрел, кстати (отвлекусь) недавно один документ. Идет расстрельный список. Зачем товарищу Сталину нужна была подпись товарища Ворошилова, товарища Молотова, товарища Хрущева? Да не зачем. Вот, они ответственность несли. Это вот кровью. А можно повязать голосованиями.

И, конечно, удивительная история с одной стороны, что некоторые депутаты от «Единой России» такие как Хинштейн или Резник не собираются голосовать за лишение без суда...

Э.ГЕВОРКЯН: А что это? Личный подвиг какой-то или что?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А они просто хорошо чувствуют, что Гудков-то будет первый, но далеко не последний. Хотя, конечно, в нынешней ситуации это можно приравнять к подвигу. Но зато ЛДПР как резерв партии власти, наверное, скорее всего, будет голосовать за лишение депутата Гудкова.

Э.ГЕВОРКЯН: Ну а, кстати, об ЛДПР. Сегодня единоросс Андрей Исаев предлагает законопроект, который запрещает родственникам работать вместе в Совете Федерации и Государственной Думе...

А.ВЕНЕДИКТОВ: А в правительстве?

Э.ГЕВОРКЯН: Вот. И он говорит, что дальше следующий шаг – это будет правительство.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А почему? Может, начать с правительства? Господин Исаев забыл, что 2 члена одной семьи – господин Христенко и госпожа Голикова – в течение 4-х лет как минимум в правительстве Владимира Путина, муж и жена занимали посты федеральных министров. Почему это тогда не беспокоило господина Исаева? Вот это интересно. А в администрации президента? Он не хочет ничего сказать? Мы знаем там родственников. А в государственных банках? А в государственных корпорациях? А дети известных чиновников? Давайте вводить ограничения.

У меня такое ощущение, что господин Исаев такой одинокий, что сейчас он начнется швыряться... Так, +16 объявляю. Отвели детей. ...какашками. Вернули детей. И налево-направо... Ну, знаешь, это всегда эффект бумеранга: эта какашка может на его лицо блином вернуться.

Э.ГЕВОРКЯН: Ну, от господина Исаева также там наряду с представителем профсоюзов Шмаковым сегодня произошла еще одна инициатива, законопроект о том, чтобы ввести так называемую программу «Антиваучер». И тем, кто родился в Советском Союзе до 1991 года, предлагается отчислять какие-то дивиденды.

А.ВЕНЕДИКТОВ: От чего? Дивиденды от чего? То есть понятно, что если это дивиденды от государственных корпораций, то это, собственно говоря, это значит из нашего кармана, потому что корпорации должны платить налоги и на них существуют бюджетники, учителя и врачи. Значит, уменьшить количество налогов с государственных корпораций. Если от частных корпораций, тогда они будут просто выведены за рубеж. Никто не будет платить этих денег. Это даже смешно. Поэтому это, как правильно сказал Матвей, по-моему, он сказал, что Дума работает в режиме взбесившегося принтера. Но оказывается, есть еще взбесившиеся пишущие машинки, которые отдельно выбрасывают вот эти листы бумаги с непонятным текстом. Знаешь, так вот, как обезьянка макака набивает, вот некоторые господа депутаты работают ровно как эти взбесившиеся отдельные арифмометры, я даже сказал бы. Куда нам пишущая машинка? Это очень сложный для них инструмент. Пожалуй, арифмометр.

Э.ГЕВОРКЯН: Мы сейчас сделаем небольшой перерыв в эфире, через минуту вернемся в студию. Пока в программе «Особое мнение» Алексей Венедиктов, но мы еще ожидаем, что приедет журналист Юрий Сапрыкин.

РЕКЛАМА

Э.ГЕВОРКЯН: Продолжаем знакомиться с особым мнением Алексея Венедиктова. Юрий Сапрыкин по-прежнему едет к нам в студию. Перекрыта трасса. Ну, наверное, вам к этому не привыкать, вы философски относитесь...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я философски к этому отношусь.

Э.ГЕВОРКЯН: ...к ситуации с пробками на нашей улице. Мы говорили до ухода на перерыв о том, что Дума наша, как вы выразились, работает в режиме взбесившихся принтеров или арифмометров. Как вам кажется, вот, про прошлую Думу все говорили, что это не место для дискуссий (и сам председатель так говорил), то здесь достаточно много законопроектов. Вам как журналисту какая Дума больше нравится?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Журналисту не может нравиться Дума или парламент. Важно, чтобы Дума или парламент принимали эффективные...

Э.ГЕВОРКЯН: Где больше эффективность?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, те законы, которые приняла Государственная Дума в июле, очень многие из этих законов, касающиеся, прежде всего, работы с информацией, я могу сказать, и таких, политических законов – они абсолютно сырые и неряшливые. Вот, замечательная сегодняшняя история. Значит, как известно, по закону, принятому Государственной Думой, нужно маркировать сайты как СМИ. Вопрос: где маркировать? Какой размер маркировки? Что маркировать? А никто не знает. Мы спрашиваем депутатов – они не знают. Мы спрашиваем Государственную Думу – они не знают.

Вот, было принято решение, что ладно, маркируйте в конце страницы. Отмаркировали. Сегодня новое распоряжение: «Нет, вы знаете, так некрасиво выглядит. Маркируйте в начале страницы». То есть был принят закон, который абсолютно очевидно не был продуман, не был подготовлен, был неряшлив. Вот, взбесившиеся арифмометры – они его выдали, да? И они оказывают влияние на работу, на бизнес очень многих людей. Поэтому количество законов не является показателем работы Думы. Надо посмотреть и научиться, в конце концов, как законопроекты, которые касаются там жизни миллионов людей в нашей стране, проходят процедуру.

Ведь, история, скажем, с антитабачным законом мне очень нравится. Почему? Потому что она пришла, она вернулась, ее вернули, обсуждают каждую запятую, «А если будет так, как это будет влиять на бизнес, как это будет влиять на таможенные сборы, как это будет влиять на это? А что делать с людьми, которые резко должны будут бросить курить? А не заболеют ли они и умрут?»

Это подготовка закона. И любой закон должен проходить подобную тяжелую процедуру. Нынешняя Государственная Дума эту процедуру не выполняет – она принимает это, с моей точки зрения, на коленке. И я об этом сказал Сергею Евгеньевичу Нарышкину. Он обиделся. Я сказал: «Ну а как? А что вы? Вот, принимаете закон. У вас вносятся поправки. 3 дня (пятницу, субботу, воскресенье) вы не даете даже на них посмотреть профессиональному сообществу, чтобы предупредить вас «Эй, вот здесь дырка!»

Э.ГЕВОРКЯН: Хорошо, а чем вы тогда объясняете, в чем разница антитабачного закона и детской психики, которую охраняют депутаты?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Детская психика так называемая, закон о защите детей от информации – это закон о защите населения от информации. Ведь, на самом деле, этот закон ударяет не по прессе, которая распространяет информацию, а по получателям информации. Это удар по потребителям. Это политический закон. Табачный закон не является политическим законом. Закон о так называемой защите так называемых детей от информации является политическим цензурным законом. И мы это видим очень хорошо, потому что его применение... Он открывает возможности применять судьям это где угодно по чему угодно и как угодно.

Э.ГЕВОРКЯН: Ну, пример.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Пример. Если у вас... Нет, ну что? У вас новость, пришла очередная новость, которая связана с тем, что тогда-то будут митинги. А митинг не согласован. И этот закон отсылает к закону об экстремизме – вы не имеете права это делать. Вы не имеете права об этом говорить. Понимаете? Более того я могу сказать, любое медиа можно взять за горло сейчас. Любое. Вот, «Звезды шансона» были маркированы на Первом канале 6+. Всё, предупреждение. Я бы вынес предупреждение. И второе предупреждение – это отнятие лицензии. Все, закрыли Первый канал.

Более того я как ВГТРК, я как там Антон Златопольский донос напишу, что они этого не сделали. И прокуратура обязана теперь отреагировать. И теперь по закону не суд рассматривает этот вопрос, внимание, а Роскомнадзор, то есть внесудебная процедура. То есть защититься невозможно.

Э.ГЕВОРКЯН: А кто там? Это чиновники или это какие-то общественные деятели?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, Роскомнадзор – это чиновники.

Э.ГЕВОРКЯН: То есть никакая не специальная комиссия. Вы как главный редактор собираетесь...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, предупреждения выносит подразделение Министерства связи Роскомнадзор. То есть закон принят таким образом, чтобы ты не успел обжаловать это в суде. Это что, случайность? Ну, нет, конечно.

Э.ГЕВОРКЯН: Хорошо. Вы как главный редактор как собираетесь менять свою работу?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я как-то уже поменял. Мы перенесли программу «Кейс» на после 22-х часов. Я закрыл программу Михаила Лабковского, на которого шли жалобы, надо признаться, что ребеночек в 23 часа не спит и вдруг услышал, что, оказывается, он не в капусте нашелся. Есть такая жалоба. Но если раньше с этой жалобой прокуратура должна была идти в суд и нет такого в этой стране прокурора с таким низким уровнем развития, чтобы он с этим пошел в суд, что ребеночек узнал, что он не в капусте, то сейчас это идет не в суд, а чиновнику.

Э.ГЕВОРКЯН: Понятно. Хорошо. Все же всегда приводили в пример, как устроено телевидение в Британии, в Америке. Там, действительно, дети защищены от информации, которая у нас с утра до вечера лилась по каналу НТВ и так далее.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Скажите мне, пожалуйста, вы знаете в Великобритании хоть одну газету, которая маркирована? Вот, представьте себе там, газета «Times», газета «Sunday Times». Там где-нибудь стоит 18+?

Э.ГЕВОРКЯН: Какой инструмент там работает? А вы, получается, выступаете только против штампа.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я вам расскажу замечательную историю. Мне она очень понравилась. Принцип борьбы с негативными явлениями. У нас недавно развернулась... 16+, детей увели, пожалуйста. У нас недавно развернулась борьба против гомосексуализма. Как вы знаете, есть часть общества, которая, значит, у нас... Значит, это не новость, на самом деле. В XVII веке на пиратском острове Тортуга усилились вот эти самые связи, которые 16+. Женщин не было, а там моряки, пираты все время. И тогда губернатор Левассер обратился к Ришелье и к Людовику XIII с просьбой завести проституток на остров, чтобы прекратились гомосексуальные связи, чтобы все было натуральненько. И есть документ, где этих женщин осужденных завозили на остров с целью уменьшения гомосексуальных связей. Во, как люди работали в XVII веке. Не законы принимали, понимаешь, а вот... Правильные были губернаторы на острове Тортуга, хоть и пираты, сволочи. Верните детей к приемникам.

Э.ГЕВОРКЯН: Итак, то есть, резюмируя, вы против штампов и маркировок?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я не против штампов и маркировок. Я за то, чтобы правила...

Э.ГЕВОРКЯН: Как на Западе работают?

А.ВЕНЕДИКТОВ: На Западе работают по-разному. На Западе не маркируют всю продукцию. На Западе маркируют отдельные программы, да? И зная французское телевидение, я очень хорошо знаю, как ставят там те же 12+ на фильмы и так далее.

Но я вам приведу другой пример. «Эволюция Борна» - фильм, который сейчас вышел. Это не реклама. Естественно, мы с Алексеем, которому сейчас 12 лет будет, мы посмотрели все 3 Борна. Ну, жестковатый фильм. Ну, для этого рядом папа, который все объясняет, родители рядом или учитель (не важно). Он у нас маркирован 18+. «Эволюция Борна» маркирована 18+. В США, где он снимался, 13+. Мы что, на 5 лет дурее? Наши дети на 5 лет дурее? Что мы делаем? Мы пойдем, купим диск, мы пойдем, скачаем. Мы будем это смотреть. Понятно? Только, на самом деле, вы выталкиваете население в серую зону – скачивать в торрентах, в интернете. Вот и все, вот и вся история.

Э.ГЕВОРКЯН: И вам лично за всем этим видится исключительно политическая подоплека?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, слова «исключительно» не существует. Безусловно, есть проблема защиты детей. Я просто говорю о том, что инструмент предложенный не годен. Во-первых, он не решает этой проблемы, потому что дети бранные слова узнают и учатся им не в фильмах, а на улицах и в школе. Если кто-то это забыл, так я об этом напомню. Они учатся этому от взрослых. Они смотрят на господ-депутатов, например, по телевизору, которые там иногда таскают друг друга за волосы и используют бранные слова. Значит, родители должны быть рядом. Вот и все. Вот и все.

Вытесняйте качественной продукцией. Вытесняйте. Почему вы не вытесняете качественной продукцией? «Война и мир» Бондарчука оскаровский 16+. Озверели. Озверели. В 13 часов показывают.

Э.ГЕВОРКЯН: Чтоб уже подводя итог, тем не менее...

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть мой пафос заключается в том, что если у закона есть цель что-то отрегулировать, это должно быть выполнено качественно. Эти законы не качественные. Если вы хотите защищать детей, напишите качественные законы. Вот и все.

Э.ГЕВОРКЯН: Насколько качественным вам кажется законопроект Владимира Путина о том, что теперь чиновники могут оставаться на руководящих должностях на службе до 70 лет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Знаете, первое. Я вчера обедал с бывшим президентом Франции Валери Жискар Д’Эстеном. Ему 85 лет, у него абсолютно светлая голова. Ну, может быть, он не способен сейчас как президент быть, но он – член конституционного совета Франции, они принимают там важнейшие решения. Все бывшие президенты – члены конституционного совета. Поэтому саму историю с возрастами, еще когда вводились ограничения, я считал игрой. Ну, наверное, можно вводить там 85, 90 лет, я не знаю. Все зависит, все-таки, от человека. Некоторые люди как вот эти арифмометры и в своем молодом возрасте не способны 2 буквы сложить. Это тоже правда. Но та обстановка, в которой Путин принимает это решение, она, конечно, вызывает политические спекуляции. Причем, спекуляции не в смысле вранье, а в смысле допущения возможности, что вся команда Владимира Путина сейчас – это люди, которые перешагивают 60-летие. Это его сверстники, это его друзья и так далее. Здесь я согласен с комментарием Антона Ореха. И он для своей команды, для своих сверстников... Потому что на президенте нет ограничений вот этих, да? Он не для себя лично это делает. Но для команды, которая его сверстники, которым там 58, 60, 62, 65, он открывает возможность продолжить работу. И это, конечно, никак не связано с нехваткой кадров. Ну. если у вас кадры все от 60 до 70, мы возвращаемся во времена позднего Брежнева. Хотел сказать «уведите детей», потом решил, не буду цитировать Леонида Ильича.

Э.ГЕВОРКЯН: Обратимся сейчас к вопросам слушателей, немножко сменим тему. Спрашивают вот о чем. Как вы относитесь к тому, что Газпром потратил около 100 миллионов долларов на покупку 2-х игроков для «Зенита» в то время, когда идет постоянное увеличение тарифов на газ, в то время, когда Газпром имеет громадные долги и постоянно жалуется, что ему не хватает средств на разработку новых месторождений. Неужели, забаву для питерских должны оплачивать пенсионеры?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Первое. Начну с конца. Футбол – это не забава для питерских. Яркий зрелищный футбол, как мы понимаем, смотрит огромное число людей.

Значит, первое. Вопрос о тратах на зрелище мне кажется вопросом лицемерным вообще. Потому что давайте отменим все зрелища вообще. В то время, когда люди голодают...

Э.ГЕВОРКЯН: Но здесь же вопрос приоритетов и ценностей.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, секундочку... Совершенно верно. Это первое. Нет, первое, общий подход. Мне не нравится вопрос «В то время». Вопрос, стоят ли игроки тех денег и сейчас, когда у Газпрома такие расходы, не знаю. Мне это кажется излишеством. Но я так думаю, что любители футбола скажут «Заткнись, дурак. Мы лучше будем платить больше 5 копеек за тариф и смотреть замечательную игру в нашем чемпионате, а не только Чемпионат Мира». Да? Поэтому по цене не знаю, не готов сказать. Причем, не важно, «Зенит» это или «Спартак» это, или «Анжи» это. Вот, есть зрелище. Вот, есть цирк дю Солей, который стоит больших денег. Стоит ли приглашать цирк дю Солей в то время, когда некоторым не хватает на молоко? Хороший вопрос. Я считаю этот вопрос ханжеским и лицемерным. Всегда будут зрелища и всегда кому-то чего-то будет не хватать.

Что касается Газпрома, ну, я бы вообще там закрыл футбольный чемпионат и ограничился бы шахматами. Вполне. И денег не требует. Поставил бы Гарика – и вперед. Зачем какой-то футбол? 22 потных мужика гоняют мяч. Почему я должен это смотреть? Деньги на это какие-то безумные тратятся. Зачем это нужно? Стадионы какие-то строятся. Давайте детские сады вместо стадионов строить, например. Можно и так сказать.

Э.ГЕВОРКЯН: Неплохая идея.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Неплохая идея.

Э.ГЕВОРКЯН: Продолжим мысли уже через несколько минут. Сейчас перерыв, на «Эхе Москвы» будут новости. Это было особое мнение Алексея Венедиктова. Встретимся через 2 минуты в студии.

НОВОСТИ

Э.ГЕВОРКЯН: Продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона – Эвелина Геворкян, у нас в студии Алексей Венедиктов. Он сегодня будет до конца в программе «Особое мнение», потому что центр Москвы по-прежнему стоит и гость заявленный к нам сегодня...

А.ВЕНЕДИКТОВ: И гость будет в 20 часов у нас.

Э.ГЕВОРКЯН: Да, он будет в 20 часов, на этот эфир он не успел. В перерыве мы спорили о том, корректны или некорректны те или иные суммы...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, стоп-стоп-стоп-стоп. Я про слово «корректно» не говорил. Вот, некорректно – это я могу сказать. Некорректно. Ну и что? Ну, некорректно. Много чего в нашей жизни некорректно. Поставили точку. Некорректно.

Э.ГЕВОРКЯН: Эмоционально всех вопрос денег всегда цепляет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Э.ГЕВОРКЯН: И, собственно, на этом строится, пожалуй, вся сегодняшняя политическая схватка между оппозиционерами и представителями партии власти. Как вам кажется, опять же, корректно или некорректно, что вся вот эта оппозиционная информация, все их выпады против власти, в основном, касаются дач, дворцов?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это я, пожалуй, отвечу. Я считаю, что в политической борьбе, конечно, это существует. И личная моральность политических игроков – она тоже находится под присмотром их политических противников. Это, ну, в общем, обычно и нормально.

Но! В центре дискуссии должна находиться политика. Должно находиться принятие решений. И когда Борис Немцов пишет доклад там о машинах, яхтах и часах, мне бы хотелось, чтобы он изучил те законы, которые приняла сейчас эта власть, и свою атаку сосредоточил как оппозиционер на этих законах, на тех решениях, которые принимает власть. Потому что говорить о том, что у Путина 700 автомобилей... А я Борису это сказал, это абсолютно некорректно. Эти 700 автомобилей находятся в Управделами президента, который обслуживает Совет Федерации, Государственную Думу, администрацию президента, некоторые посольства наши, правительство, да? Это неправильно.

Э.ГЕВОРКЯН: А получается, что это единственная тема, с помощью которой можно достучаться до народа?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Ну, возбуждать в народе зависть к богатству – это серьезная история. Я напомню, что именно Борис Немцов ввел термин «олигархи», использовал налево и направо, да? Именно для того, чтобы направить негодование народа на определенную категорию людей. И сейчас, да, он пытается делать. Это бывает. Вот, «Я за русских, я за бедных» - мы помним то, что делал Жириновский. И особой разницы я не вижу.

Мне кажется, что сущностная история заключается в том, что надо говорить «Вот политика партии Путина». Или «Медведева» - не важно. Он теперь у нас лидер (Медведев просто), ну, партии формально, да? Вот они приняли закон. Этот закон вредный для нашей страны потому-то и потому-то. А те должны говорить: «Нет. Этим законом мы добиваемся то-то и то-то». «Мы приняли такое решение по Pussy Riot. Это вредно для нашей страны». «Нет, - говорят оппоненты. – Это полезно для нашей страны». И тогда это политическая дискуссия. Кто является союзниками нашей страны? Я от них не слышу никогда. Они приходят в эту студию, я говорю: «Кто ваши союзники?» Китай? США? Европа? А Казахстан? А Белоруссия? Понимаете, да?

Э.ГЕВОРКЯН: А у Путина кто союзники?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, секундочку, вы спросили меня про оппозиционеров.

Э.ГЕВОРКЯН: Да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А Путин в своей, извините меня... Вы хотите, чтобы я его защищал? Могу. Я могу его защищать и Бориса защищать Немцова. Он написал статью, которая касается создания Единого экономического пространства и затем такого, постсоветского пространства. Я не слышал ни одной критики ни от Бориса Немцова, между прочим, ни от Алексея Навального по поводу вот этого плана Путина создания нового экономического пространства на территории бывшего Советского Союза. Ну, расскажите мне. Я ж ничего не понимаю. Борис, ты – первый вице-премьер бывший, да? Алексей хорошо понимает в юриспруденции, может быть, и в международной. Это же политика же. Вот это. А не количество часов на руке.

Э.ГЕВОРКЯН: Но я так понимаю, что логическая цепочка в том, каким таким трудом заработать на те самые дворцы и так далее. То есть все время бьется в эту точку.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, ну, пусть оно себе бьется. Я просто говорю, что это не политика.

Э.ГЕВОРКЯН: Что все это не трудовые доходы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, не трудовые доходы, да. А власть это возвращает. А у вас какие доходы? И это разговор... Знаете, есть замечательные такие зоопарки в мире, когда там специально на потеху публике стравливают мартышек и орангутангов. Вот это приблизительно то же самое. Мне это не интересно, я вам хочу сказать. Мне вот это совсем не интересно. Мне интересно развитие моей страны и какие планы оппозиция, власть, коммунисты, лдпрошники, справроссы, яблоки, какие они могут мне предложить как избирателю. И я пойму, что есть выгода для меня, для моего сына, для моей семьи, для моих близких, для моего бизнеса, для моего города и так далее, и так далее, и так далее. А мериться количеством автомобилей, причем, не очень корректным, мне кажется неправильным. Поэтому это ошибка оппозиции.

Э.ГЕВОРКЯН: А как вы тогда оцениваете следующий шаг оппозиции, вот эти самые выборы в координационный совет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Послушайте, я... Это странно.

Э.ГЕВОРКЯН: Почему странно?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я вам скажу, почему. Потому что совершенно очевидно, что речь идет о такой мере, которая, скажем, лишь частью оппозиции акцентирована, да? Этой же частью организована, этой же частью будет считана. Ну, им остается только Чурова позвать.

Понимаете, я не очень понимаю... Есть некие силы. Да, они правильно сначала говорили, такие, такие, такие. Значит, если часть этих сил не принимает такую процедуру, значит, надо искать другую процедуру, значит, надо искать компромисс. В данном случае мы имеем историю, которая, мне кажется... Ну, пусть часть оппозиции будет так организована. Тоже имеет право. Другая часть будет по-другому.

На самом деле, на мой взгляд, это ведет к расколу оппозиции. Я имею в виду историю с Сахарова, да? И мне представляется, что администрация президента, поскольку я хорошо знаю людей, занимающихся внутренней политикой, по этому поводу сладострастно потирают ручки. И я их очень хорошо понимаю. Им ничего делать не надо сейчас во внутренней политике. Они сейчас сидят, пьют чай на Старой площади и говорят «А они сами все сделают». Потому что, вот, значит, так организована эта процедура сомнительно, скажем так, для другой части, что, конечно, мои друзья в застенке, ну, за стеной Кремлевской (это называется «застенок»), они счастливы. Я это знаю.

Э.ГЕВОРКЯН: То есть правильно ли я понимаю, что, на ваш взгляд, оппозиция сегодня бьет только в одну точку, вот эта борьба с коррупцией?..

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, это вы так считаете. Я просто считаю, что это вынесено наверх, а сущностного спора... Потеряны честные выборы. Спор о честных выборах. Они становятся локальными. 14 октября будут выборы. Там, 5 губернаторов избираются, там огромное число муниципальных советников и так далее. И мне казалось, что вот здесь, ну, сделайте чистые выборы, ну, попробуйте наблюдателями навалиться так и не дать им возможности сфальсифицировать как это было, скорее всего, в декабре и в марте. Вот туда надо. Политика – это борьба за власть. Ну, возьмите власть в этой деревне Демьяново, возьмите власть в Химках, возьмите власть в Амурской области. Ну или, во всяком случае, покажите, что вы не маргиналы. Чем вы сейчас занимаетесь? И часть оппозиции этим занимается.

Э.ГЕВОРКЯН: Тогда проблема оппозиции, все-таки, в ее внутреннем расколе, в ней самой? Или в том, что есть внешние препятствия объективные?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, и то, и другое, и, конечно, администрация опытно их разводит. Это безусловно. И есть и казачки наверняка, и есть и встречи (мы это знаем очень хорошо). Но на самом деле, в России очень важный вопрос лидерства, и поэтому все время вот эта общая оппозиция упирается в лидерство.

Дело в том, что в протестное движение... Вот у меня был такой, смешной разговор с Медведевым в свое время тогда зимой, когда он еще был президентом. В протестное движение вошли люди самостоятельные, которые... Вот, «Оккупай» - это движение, где нет лидеров, «Оккупай Уолл-Стрит», «Оккупай Франкфурт», там я не знаю, «Оккупай площадь Тахир», «Оккупай Абай» - там нет лидеров, ну, нет общенациональных лидеров. Вот, кто «Оккупай Уолл-Стрит», я думаю? Кто ж там возглавил это мощное движение? Я не могу вспомнить ни одной фамилии. И это новая сетевая история, которую сейчас, на мой взгляд, лидеры оппозиции пытаются превратить в обычное там политическое общенародное движение с единым лидером, одним. Мне представляется (может, я ошибаюсь), что это невозможно. И поэтому они радикализуются.

Э.ГЕВОРКЯН: Так на ваш взгляд, сегодня и не важно наличие этого самого лидера?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Слушайте, меня не интересуют внутренние дела оппозиции. Меня интересуют дела моей страны. Вы меня все время спрашиваете как представителя неизвестно чего. Еще раз хочу сказать, что я считаю, что логика оппозиционных сил...

Э.ГЕВОРКЯН: Разве политическая конкуренция, наличие сильной оппозиции...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так должна быть политическая конкуренция не по количеству яхт! Да не по количеству яхт. Ну, давайте подарим Навальному 4 яхты. Эу, Прохоров, подарите Навальному 4 яхты, и все успокоятся сразу, да? Не в этом же дело. Какая повестка дня? Вот, правильно Кудрин говорил: «Какая повестка дня?» Какая сегодня у оппозиции повестка дня? Если честные выборы, понятно, нет такого лозунга. Если выбрать начальника, тогда понятно. Тогда кто хочет, выбирает, а кто не хочет, говорит «Да зачем нам начальник? Мы сами себе начальники».

Э.ГЕВОРКЯН: Вопрос от слушателя: «Алексей Алексеевич, у меня смутные подозрения, что блокируются мои смски. Я матом не разговариваю». Нет, это не по существу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, если вы подозреваетесь, вы это, в зеркало.

Э.ГЕВОРКЯН: Коротко очень (последняя минута осталась), на Венецианском фестивале разгорелся скандал вокруг фильма австрийского режиссера Ульриха Зайделя...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, почему на «Эхе» нет программы по кино? Потому что невозможно разговаривать о том, о чем не видели.

Э.ГЕВОРКЯН: Хорошо. Опять же, спиливается очередной крест у нас в стране. Вообще как вам кажется, вот эти события и...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это виновата власть. Значит, власть своими неуклюжими, а, на мой взгляд, безумными действиями по ситуации с Pussy Riot заложила элемент реального гражданского противостояния (не буду говорить про войну), где все радикальные элементы немедленно... Сначала больные на голову, а потом радикальные элементы – они немедленно обострились: «Можно». А раз можно, можно и отвечать радикально. Если вы радикальны, и мы радикальны. Вы за пилу, мы за топор. Вы за пистолет, мы за автомат. Грубо говоря. И, вот, абсолютно неуклюжие, бессмысленные, малоосмысленные действия власти, которая подняла вот эту волну, и она единственная несет за это ответственность, власть, я повторяю... Власть, Кремль (как хотите), Путин, который гарант Конституции и это не остановил, когда мог остановить и ему говорили это, да? И объясняли это. Не захотел. Его дело. Но это гражданское противостояние. Это не противостояние народа и власти, это внутри народа противостояние. Власть подожгла фитиль. Посмотрим, сможет ли затушить.

Э.ГЕВОРКЯН: Это было особое мнение Алексея Венедиктова. Спасибо вам. У микрофона работала Эвелина Геворкян. До свидания.