Александр Минкин - Особое мнение - 2013-01-04

К. ЛАРИНА - Добрый вечер, добрый день. Это программа «Особое мнение». Здесь в студии «Эхо Москвы» и RTVI ведущая передачи Ксения Ларина и Александр Минкин сегодня наш эксперт. Добрый вечер, добрый день, Саша. Здрасте.

А. МИНКИН - Здрасте.

К. ЛАРИНА - Напомню, Александр Минкин – обозреватель газеты «Московский комсомолец». Во-первых, хочу, поскольку я первый раз сегодня на работу вышла в 2013 году, конечно, стоит поздравить всех наших зрителей и слушателей с Новым Годом. Конечно, Сашу тоже с Новым Годом.

А. МИНКИН - И вас.

К. ЛАРИНА - Год у нас начинается весело. Поскольку вслед за историей с Жераром Депардье, которую уже вторые сутки обсуждаются везде во всех средствах массовой информации, в Интернете, буквально сейчас, за несколько минут до эфира мы получили информацию, что Бриджит Бардо тоже готова последовать его примеру, своего коллеги по цеху, и попросить российское гражданство, поскольку почему-то считает, что у нас права животных лучше соблюдаются, чем во Франции.

А. МИНКИН - Иностранцы имеют своеобразное представление о том, что здесь происходит, особенно такие иностранцы, как Депардье, Бриджит Бардо и прочие звёзды Голливуда. И я, кстати, их поведением не только чтобы огорчён, но очень удивлён. Эти звезды Голливуда, даже если бы у них уже было налажено получение российского гражданства, должны были бы теперь с 1 января отказаться в знак солидарности с детьми, которым отказали в выезде.

К. ЛАРИНА - Ты думаешь, они в курсе?

А. МИНКИН - Если они не в курсе, тогда надо повесить журналистов Франции, Америки и так далее. Просто повесить. Потому что они не выполняют свой профессиональный долг. Потому что закон, который был принят в конце декабря и подписан, и здесь так широко обсуждался… а почему здесь? И в Конгрессе США тоже. Значит, как они могут об этом не знать? Вы меня простите, когда барышни сплясали в Храме Христа Спасителя и получили двушечку, звёзды всяких стран, в том числе и Голливуда, начали какие-то акции и чего-то там подписывать.

К. ЛАРИНА - Потому что это им как преподнесли, так они и реагируют. Естественная реакция художника, да?

А. МИНКИН - Какого художника?

К. ЛАРИНА - Подожди. Людей посадили… у них какая информация, у всех звёзд? Людей посадили за то, что они сплясали и спели в Храме.

А. МИНКИН - Послушай, здоровые девахи получили два года. Больные дети получили пожизненно. Это понятно?

К. ЛАРИНА - Давай мы не будем сравнивать. Это неправильно.

А. МИНКИН - Значит, так. Для меня история с детьми невероятно существеннее, то есть ни в какое сравнение не идёт с принятием этого закона. И в той ситуации весь мир встал на дыбы и хотел этим барышням дать какую-то Нобелевскую премию, Сахаровскую премию, а по этому поводу я не вижу такого возмущения. И вот наоборот, оказывается, звёзды пусть не Голливуда, а как называется во Франции-то мероприятие?

К. ЛАРИНА - Сезар. Премия Сезар. Французские звёзды французского кино.

А. МИНКИН - Да, звёзды французского кино в это же самое время получают из рук того же самого Путина российское гражданство. И мне, в общем-то, всё равно, что Депардье уходит от французских налогов. Это понятно, что уход от французских налогов – это его дело и дело французской бухгалтерии. Но когда он публично заявляет журналистам, что он любит Путина и что это взаимная любовь, и что он в восторге от великой демократии здесь, вот за это он при всей своей звёздности, я думаю, получит скорее от своих, от французских журналистов. Мы это увидим, это неизбежно абсолютно. Сейчас у них рождественские каникулы. Но я вам скажу так. Будь я французским журналистом, этот Депардье за такие излияния любовные, потому что вообще-то по-русски это называется «вылизать до блеска». Давайте закончим звёзд французских.

К. ЛАРИНА - Дело в том, что у нас просто, что называется, в отсутствие новостей это, безусловно, главная новость. Она новость и фарсовая такая, почти как внутри гоголевских «Записок сумасшедшего» мы себя чувствуем, когда её обсуждаем. Но для меня лично, если этот текст Депардье цитировать, такое обращение к российским журналистам, этот текст свидетельствует о том, что человек недалёкий, мало интересующийся тем, что его лично не касается, потому что то, что касается его денег, он очень быстро среагировал, а всё остальное его, по-моему, мало волнует.

А. МИНКИН - Я бы хотел уйти от него, потому что он, может, не политик, но, по-моему, довольно… знаете, про такого типа актёров говорят – «животное». Он играет животных.

К. ЛАРИНА - Это не оскорбление.

А. МИНКИН - Грубых мачо, рычащих, бьющих, насилующих. И я думаю, что вполне возможно, что эти роли достаются ему не просто так, может, они соответствуют его складу ума и характера, и физическому складу.

К. ЛАРИНА - Тут я могу, конечно, с вами поспорить, уважаемый Александр Викторович. Вы как человек театральный уж должны понимать разницу между лирическим героем и артистом.

А. МИНКИН - Бывают совпадения. Никакой он не артист.

К. ЛАРИНА - Артист он замечательный.

А. МИНКИН - Да ну.

К. ЛАРИНА - Давайте поговорим об этом. Он очень хороший актёр, очень сильный, мощный артист. В разных ролях снимался.

А. МИНКИН - Близко не сравним с нашими звёздами театра и кино.

К. ЛАРИНА - Давайте поговорим об этом.

А. МИНКИН - По мастерству. А я всё-таки хотел бы предложим такую штуку, не знаю, как понравится. Отсутствие новостей – это тоже новость. Я это уже сказал. Почему молчание? Потому что никакой более важной новости, во всяком случае, здесь у нас, в России, чем этот закон антисиротский, людоедский, вот, более важной просто нету.

К. ЛАРИНА - Этот закон вступил в силу. Тут, кстати, был вопрос «Как вы оцениваете деятельность детского омбудсмена Павла Астахова?».

А. МИНКИН - Астахов – шоумен, а не детский омбудсмен. Он просто какая-то кукла, паясничающая на телеэкране. Сейчас, ей богу, начну подбирать слова – буду мычать долго. Но если говорить прямо, он никогда не был адвокатом настоящим, он всегда был только позёром и пиарщиком.

К. ЛАРИНА - Карьеру-то сделал какую!

А. МИНКИН - Послушайте, мало ли у нас людей сделали какую карьеры. Вы про Миронова вспомните. Недавно был председатель Совета Федерации, второе лицо в стране. Опять же, в связи с этим законом, который не даёт мне покоя. Вся партия эта, как её…

К. ЛАРИНА - «Справедливая Россия».

А. МИНКИН - «Справедливая Россия» во главе с Мироновым, за исключением двух-трёх-четырёх человек, не помню сейчас, сколько, проголосовала за этот закон, в том числе Миронов. И мне кто-то говорит – вот, Миронов совершил политическое самоубийство, и его партия тоже. Я говорю – нет. Труп не может совершить самоубийство. Труп, в том числе и политический, совершить самоубийство не может. Они и были мёртвые. И все, кто испытывал по этому поводу иллюзии, ну, есть люди, которые верят, несмотря ни на что.

Тут я наткнулся на человека, который сказал – вот, после этого закона я понял, что Путин… Я говорю – так вот что! Двенадцати лет было мало! А вот Немцов понял это где-то на пятый-шестой год власти Путина, потому что Немцов же шёл под лозунгом «Путина в президенты».

К. ЛАРИНА - А вы когда это поняли про Путина?

А. МИНКИН - Изначально. А у меня есть доказательства. Дело в том, что всё, что я говорю, примерно то же самое, что и пишу. А то, что я пишу, остаётся на бумаге, и то, что называется, не вырубишь топором, а теперь и в интернете. Заметка «Воспоминания о будущем», кстати, она у вас и на сайте висит, была написана в самом начале 2000 года и вышла в «МК» за несколько дней до выборов Путина на первый срок. И вот сейчас, когда я полгода назад повесил на сайт «МК», вы поглядите, она имела большой успех, потому что там всё было предсказано.

К. ЛАРИНА - Чем вы объясняете такое упрямство тогда Путина, что он всё-таки подписал этот закон, несмотря на такое аргументированное мнение достаточно весомой части общества? Это же не просто какие-то условные «упыри с Болотной», а люди, которые ему представляли материалы с аргументацией, почему этого нельзя делать и почему этот закон людоедский.

А. МИНКИН - Там и министры были.

К. ЛАРИНА - И министры, и Совет по правам человека.

А. МИНКИН - Ну ладно, Совет по правам человека он легко обманывал.

К. ЛАРИНА - Неважно. Важно, что это аргументированное мнение, а не просто крики.

А. МИНКИН - Не знаю. Я бы хотел у него это спросить. Потому что он отвечал чрезвычайно неубедительно. И когда на пресс-конференции его 8 раз об этом спрашивали на эту тему, это, кстати говоря, я тогда впервые за долгое время порадовался за журналистский цех, потому что вообще это абсолютно неслыханно, чтобы первому лицу второй раз задавать вопрос про то же самое, даже второе раз, это означает «мы не верим тому, что вы сказали», или, по меньшей мере «уточните, мы не поняли». Но когда 8 раз подряд задают один вопрос, это бунт, был просто настоящий бунт, потому что журналисты не хотели смириться с этими уходами от ответа. Теперь к ответу.

Либо он ошибался, добросовестно заблуждался, либо сознательно лгал по поводу того, что происходит в Америке с детьми. Может, ему это всё рассказали, а он поверил, а, может быть, счёл возможным вот так отвечать. Но то, что он говорил, не соответствует действительности. И все эти разговоры наших сенаторов, депутатов о том, что судьи в Америке прощают родителей, если погиб ребёнок из России, значит, перед судьями в Америке погибший американский гражданин, потому что ребёнок усыновлён в Америку, получает американское гражданство в момент пересечения границы. И дальше, если с этим ребёнком что-то случилось, это случилось с американским гражданином, и попробуй-ка судья что-то такое сказать – «Вы знаете, если бы это был американский ребёнок, тогда 20 лет. А если российский, тогда пусть идёт, гуляет этот папа-убийца». Такого нет.

Из 19 погибших детей только отец одного из них, по-моему, был отпущен без наказания. Жалко, что отпущен. Это создало возможность для превратных разговоров. Но другие-то получили 15 и 20, разные люди. Кроме того, Путин ещё сказал, что не пускают что-то такое наблюдать. Ну, и здесь у нас в России, даже если это российский ребёнок в российском суде, никаких консулов и депутатов при допросе, предположим, ребёнка не пускают. Потому что по закону только судья может допрашивать в присутствии опеки. Депутаты, министры, хоть весь Сенат не имеют право, потому что они могут по глупости или сознательно нанести ребёнку душевную травму. Поэтому я, вот, вообразите, я бы усыновил ребёнка, и ты хочешь… а он с тяжёлой биографией. Потому что надо иметь в виду, что американцы усыновляют не только больных, когда он говорит «только 10% больных», а 90-то здоровых. Это да. Но они же усыновляют не только маленьких, они усыновляют и в 10, и в 12, и в 13 лет. Попробуй-ка со своим справиться в 13-летнем возрасте, а уж если тебе достаётся ребёнок из детдома 13-летний или девочка, уму непостижимо, что она к этому возрасту уже прошла. Просто никто здесь не рискнёт, я думаю.

Так вот, если человек взял такого ребёнка и пытается его как-то вытащить и вернуть к нормальной жизни, что чрезвычайно трудно, потому что психические травмы не заживают. Их можно как-то там… Шрамы эти не исчезают никогда. И вот кто-то припрётся и будет спрашивать – мальчик, а вспоминаешь ли ты свою родную маму? Да таких психологов надо убивать, которые впёрлись и в одну секунду могут сломать то, что ты пытаешься сделать несколько месяцев.

К. ЛАРИНА - Всё равно отслеживать должны органы опеки. Всё-таки в каких условиях человек проживает. Мало ли что. Но, собственно…

А. МИНКИН - Там есть органы опеки в Америке.

К. ЛАРИНА - У нас это вообще не работает. Вообще никто ничего не проверяет.

А. МИНКИН - Послушайте, там же жёстче. Там попробуй шлёпни в универмаге ребёнка, и, очень возможно, тебя возьмут под локоток, в полицию отведут.

К. ЛАРИНА - Там же по этому соглашению, насколько я понимаю, они обязаны предоставить какую-то информацию о том, как ребёнок проживает.

А. МИНКИН - Всё, что полагается, всё предоставляют.

К. ЛАРИНА - Это смешно. Это не может являться какой-то причиной для принятия такого закона.

А. МИНКИН - Я вообще обалдеваю, насколько всё быстро возвращается к бредовому состоянию страны с железным занавесом. Вот, запретили усыновлять иностранцам, и я вспомнил, а это же совсем не новость, например, Сталин запретил браки с иностранцами. И что? И всё. И было принято. И попробуй. А те, кто уже успели, тех развели. А не захочешь развестись – иди в лагерь. И об этом мы снимаем кино. Про эти судьбы покалеченные. А что здесь происходит? Ну…

К. ЛАРИНА - Назад же нет пути, насколько я понимаю. Невозможно ничего сделать.

А. МИНКИН - Можно.

К. ЛАРИНА - А что можно сделать, когда всё подписано, уже вообще всё подписано?

А. МИНКИН - Это неважно. Есть Конституционный суд.

К. ЛАРИНА - Ну кто? Господин…

А. МИНКИН - Вот, чёрт возьми, и его надо поцеловать этому, как его зовут, Депардье. Дума не имела права принимать этот закон. А президент Путин не имел права его подписывать. Потому что в Конституции, сейчас статью на память не помню, может, 55-ая, что-то в этом роде, написано – не дозволяется принимать законы, ухудшающие жизнь, умаляющие права граждан России. Вот, ребёнок, хоть бы и даун, хоть бы и без ног, хоть бы и без глаз, в ту секунду, как он родился, он гражданин России. Этот закон, который они приняли, ухудшает, уменьшает его права. Просто уменьшает его права. Значит, этот закон антиконституционен. Посмотрите, как я удерживаюсь от ненормативных слов.

К. ЛАРИНА - А вы с кем-нибудь разговаривали из тех, кто голосовал за этот закон? Были какие-нибудь контакты, что называется, чтоб понять, в чём дело-то.

А. МИНКИН - Могу сказать. Я написал в Facebook’е, в частности, что, уважаемые сенаторы и депутаты, кто проголосует «за», вычеркните мой телефон. И у меня началась там полемика с Тарло. Он у вас был.

К. ЛАРИНА - Член Совета Федерации.

А. МИНКИН - Члена Совета Федерации, на которого я наткнулся именно там, в Facebook’е, где он написал, что его мучили всякие сомнения и что он хотел голосовать против, несмотря на то, что регион ему указал голосовать за. Давайте остановимся на секунду. Регион – это кто? Он или здесь у вас… «Регион мне указал голосовать за».

К. ЛАРИНА - Ну, губернатор.

А. МИНКИН - Подождите. Гектары земли тамбовской сказали? Или население Тамбовской губернии сказало? Что такое «регион сказал». Представляете, если б Путин сказал «Мне Россия сказала».

К. ЛАРИНА - Он на это ссылается. Путин как раз держит руку на опросах, которыми он козыряет как главным аргументом, что, вот, подавляющее большинство за запрет иностранного усыновления. Ну, давайте мы это вспомним. Это его главный аргумент.

А. МИНКИН - Значит, у него таких аргументов от Чурова - мешки. Кто провёл этот опрос и после чего? Вы меня простите, если с утра до ночи по Первому-второму каналу будут говорить про несчастных, замученных в Америке детей, то действительно сто миллионов скажет, что они против усыновления в Америке.

К. ЛАРИНА - Потом ещё этим ста миллионам не сказали, что речь идёт о детях, от которых отказались российские усыновители. Мы же это тоже знаем.

А. МИНКИН - Да, я думаю, слушатели «Эхо Москвы» уже слышать это не могут. Они уже всё выучили наизусть. Но это очень важный момент. Потому что я где-то уже сказал, не здесь, что мы в «МК» об этом писали очень много, каждый день. «Новая газета» об этом писала очень много. Вы говорили об этом очень много. А в сумме сколько людей мы достаём таким образом? Вот, я так думаю, что дай Бог миллионов пять, потому что частично ваши слушатели и наши читатели частично пересекаются, частично нет, но всё равно в сумме это где-то 5 миллионов. Ну, даже 10. Ну, вот, вообразим себе такое чудо, что 10 миллионов. И допустим даже такое чудо, что все 10 миллионов наших читателей, ваших слушателей нам верят безоговорочно, что, конечно, не так. Безусловно, не так. Ну, вот. А 100 миллионов, которые смотрят Первый канал и канал «Россия», 100 миллионов, и даже если б наши читатели и слушатели были все на нашей стороне, это было всего-навсего 10%. А на самом деле это ещё меньше гораздо. Поэтому путинские цифры, вполне возможно, совершенно реальные, но как они сделаны?

Когда идут выборы, то даже, вообразим себе такое чудо, честный подсчёт голосов, говорим нам власть. А мы спрашиваем – а агитация? Вы-то с экранов не слезали. А где же мы видели других-то кандидатов? Ведь по закону-то у них должно быть равное эфирное время. – А президент не агитирует, он просто выполняет свои обязанности по телевизору. Он по телевизору выполняет каждый день много обязанностей – встречается с министрами, летает с журавлями. Ну, понятно, да? А эти-то оппозиционеры, может, они и летали бы с журавлями, их бы всё равно не показали.

Поэтому путинские цифры – это цифры лукавые, это цифры сделанные.

К. ЛАРИНА - А он, я думаю, тоже об этом знает. Это такая игра. Игра в демократию.

А. МИНКИН - Конечно. В уме в этом смысле ему не откажешь.

К. ЛАРИНА - Ему нужны были аргументы? Ему предоставили. Да, такие. Но и такие сожрёте, ничего с вами не случится. Подтекст-то какой? Мы же знаем.

А. МИНКИН - Вот, поэтому я и говорю, что я рад, что восемь раз вслух сказали, и он безусловно понял, что это выражение, скажем, очень сильного недоверия к его ответам, раз его вынуждали их повторять. Очень сильного недоверия.

К. ЛАРИНА - Мы продолжим через паузу, через несколько минут. Это программа «Особое мнение» Александра Минкина.

А. МИНКИН - Что, новости?

К. ЛАРИНА - Да.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА - Возвращаемся в программу. Здесь в студии «Эхо Москвы» и RTVI Ксения Ларина. Это ведущая передачи. И Александр Минкин напротив меня, наш сегодняшний эксперт, обозреватель газеты «Московский комсомолец».

«А, вот, подскажите мне, пожалуйста, - пишет наш слушатель на сайте, - неужели Москва сошла с ума? - имеются в виду жители этого города, - Я зашёл посмотреть, о чём вас спрашивают, послушал и посмотрел сегодня «Эхо Москвы» и пришёл к такому выводу. Сам я из Сибири. Нам вообще не мешает жить вся эта ваша политика. Чего у вас там все добиваются? С жиру, что ли, бесятся?».

А. МИНКИН - Нормально. Есть люди, которые ничего ни о чём не знают. Кстати говоря, им хорошо. И нервы у них крепче и так далее. Но я предлагаю, если мне разрешат, рассказать что-нибудь хорошее, потому что вот эти истории с законами и президентами – они, конечно, только язву могут растравить. Хорошее такое. В этом году минувшем я опубликовал текст, который называется «Человек цитирующий». Это такая история, что мы не Homo sapiens правильно называемся, то есть мы должны называться не Homo sapiens, а Homo цитирующий, потому что sapiens’ов много – дельфины, там, пчёлы.

К. ЛАРИНА - Я помню этот текст. Он давно достаточно был.

А. МИНКИН - Да, он вышел весной 2012 года. Но это была ровно половина. Дело в том, что он у меня не умещался в газету. Я так отрезал вторую половину и думал – вот, я её напечатаю осенью. Вот, зима. Всё хотел до Нового Года, но не вышло. Пока ты чем-то занимаешься, ты же продолжаешь об этом думать. И я хочу вам рассказать то, что ещё не опубликовано, но что, я надеюсь, вам очень понравится.

К. ЛАРИНА - А про что?

А. МИНКИН - Потому что в «Человеке цитирующем» там не только о том, откуда речь и так далее, откуда она взялась. Потому что мир устроен всё-таки не совсем по Дарвину. Но там была ещё история с вдохновением. Потому что и Моцарт, и Пушкин, и все-все-все, и Маяковский, и Мандельштам говорили о вдохновении, как оно приходит, как оно выглядит, как какое-то мычание, как какой-то ритм, из которого потом начинают возникать слова. Что касается Моцарта, он в одном, по-моему, из писем двоюродной сестре написал потрясающую вещь, что он идёт по улице и в долю секунды слышит потрясающую прекрасную симфонию, остаётся лишь записать. И вот это его письмо у меня в голове застряло на 35 или на 40 лет, я уж не знаю, и оно мне всё время, казалось, такая прекрасная история, и в то же время непонятно, как же он это слышит. Потому что сначала думаешь – ну, это может быть какое-нибудь дико ускоренное… ну, взять музыку и запустить с ускорением в сто раз. И у вас симфония будет – взик. Но она же тогда не прекрасная. Я никак не мог придумать, как же это получается.

И вот я тут недавно вот этой осенью или зимой…

К. ЛАРИНА - Случилось озарение.

А. МИНКИН - Да, случилось. Но оно ещё не напечатано, оно даже ещё не написано, потому что написать это тоже довольно сложно, но рассказать могу. Потому что вдруг в связи с приближающимся Новым Годом, который надвигался, нам всегда надо делать какие-то подарки, и вдруг у меня в голове картина.

На пороге отец, ребёнок радостный бежит, а у отца в руках коробка – роскошная, большая. А на коробке потрясающая картинка: бриг, трёхмачтовый бриг, пушки стреляют, волна, буруны поднимаются от носа, вымпел развевается. Потрясающий пиратский корабль, совершенно чумовой! А в коробке тысяча деталей и баночка с клеем.

К. ЛАРИНА - Собрать.

А. МИНКИН - Да. Увидел ребёнок картинку в долю секунды и пришёл в неописуемый восторг. Вот она, в долю секунды. А потом проходит полгода, проходит год, проходит пять лет, и на полке валяется эта коробка пыльная, и баночка потерялась, деталек не хватает, потому что нужен был гений. Вот тебе послали картинку-то эту, да? А потом ты приди домой и попробуй записать эти 100 тысяч нотных знаков и ни разу не ошибиться. И когда я придумывал, как посылается это дело, вдохновение, мне стало… ну, я считаю, что я просто получил подарок. И если слушателям сейчас это понравилось, а я бы хотел, чтоб вам понравилось, вы себе вообразите эту красоту. Вот так мы получаем подарки.

К. ЛАРИНА - Подожди, здесь всё-таки есть некое нарушение логики.

А. МИНКИН - Какое?

К. ЛАРИНА - Потому что ты говоришь, что он нарисован, этот самый корабль, да, роскошный, но в голове же у художника, композитора, не знаю, у него возникает не целиком всё произведение законченное, а какая-то его…

А. МИНКИН - Даже не пытайся.

К. ЛАРИНА - Ну, подожди. Неправда.

А. МИНКИН - Мы не знаем, что возникает.

К. ЛАРИНА - Не целиком же корабль сложенный, который он себе вообразил.

А. МИНКИН - Ты сейчас сказал неточную вещь, ты сказала неточный предлог. Это очень важно. Говорим по-русски, ладно? Как правильно по-русски говорят? «Мне в голову пришла идея». Не говорят «у меня в голове возникла идея». «Мне в голову пришла идея». Моцарт у Пушкина, кстати говоря, в «Моцарте и Сальери» буквально говорит: «Бессонница меня моя томила, и в голову пришли мне две-три мысли».

К. ЛАРИНА - Две-три мысли. А не реквием целиком!

А. МИНКИН - Он не про реквием это говорит. Он говорит – и сегодня я их набросал. И он играет. И Сальери говорит – ты с этим шёл ко мне? Реквием будет потом, после обеда, после отравления. А сейчас первая сцена – это Моцарт ему показывает просто безделушечку какую-то, от которой Сальери говорит – Ты, Моцарт, Бог и сам того не знаешь. А когда уж он реквием послушает, он плакать будет. «Впервые лью, - говорил он, - эти слёзы». «Впервые лью». Врёт. Потому что он и раньше плакал. Он умеет чувствовать и завидовать. Ну, вот, ты меня сбила. Так вот, в голову приходит снаружи. Снаружи приходят идеи. Приходят во сне. Это может быть стихотворение, которое во сне приходит Пушкину, и он зажигает свечку, чтобы записать, а Натали ему говорит – не мешай спать. А утром всё, шедевра нет, забыл. Ускочило. Если б сам придумал, так уж никуда бы оно не делось. Ну, сам если придумал. В том-то и дело. Тебе послали, ты не записал – всё. Оно исчезло. И вот так вертишь головой. Только что, только что, только что была потрясающая мысль. Куда она девалась? Неизвестно, куда.

А по поводу этого восприятия я тебе скажу. Художник видит пейзаж – он обалдевает в долю секунды.

К. ЛАРИНА - В смысле реальный?

А. МИНКИН - Реальный пейзаж. Потом он может месяц, год и 10 лет работать над картиной, пытаясь сделать то, что увидел в долю секунды. И душевный восторг испытал в тот момент. А потом он должен очень, очень работать в надежде, что ему хоть сколько-то адекватно удастся это передать, и тогда люди, придя в галерею, в музей, вот так будут – «Как же так! Увидел в секунду, работает годы». Это вот такая история.

К. ЛАРИНА - Как меняется выражение лица у человека, когда он говорит о прекрасном. Боже мой! Да? Я хочу напомнить нашим слушателям…

А. МИНКИН - Ты про своё лицо говоришь?

К. ЛАРИНА - Про твоё. Что Саша Минкин, Александр Викторович Минкин – блестящий театральный критик. И тот, кто это забыл, вспомните, потому что иногда ему удаётся и к этому вернуться, к этой теме.

А. МИНКИН - Да, у меня есть даже книжка «Нежная душа». Там про «Вишневый сад». Ещё сделал книжку про «Чайку», потому что я не знаю, читала ты или нет.

К. ЛАРИНА - Я тут получила телеграмму от наших слушателей, которые в полном восторге от передачи, которая была, как я понимаю, посвящена Чехову.

А. МИНКИН - По телевизору видели?

К. ЛАРИНА - Да, по телевизору видели. Это на спутниковом канале?

А. МИНКИН - Я не знаю. Это было записано несколько передач. Наверное, 10 или 12. И там мы говорили то про «Чайку», то про «Вишневый сад». Это было так интересно, невероятно интересно. До драки. До драки доходило серьёзно. У меня там с некоторыми людьми были большие дебаты. Леонид Хейлиц, например, мы с ним схватились из-за книжки одной безобразной. Не буду сейчас её называть, потому что ты, наверное, начнёшь вдруг к моему ужасу за эту книжку заступаться, мне придётся рвать тебя в клочья.

К. ЛАРИНА - Уже, слава Богу, нету времени.

А. МИНКИН - Ну и слава Богу.

К. ЛАРИНА - Я хотела знаешь, что вспомнить? И не знаю, правда… мне кажется, это правильно. Уж коли мы заговорили о театре и театральной критике, вот, буквально на днях ушёл из жизни совершенно поразительный парень, взрослый человек.

А. МИНКИН - Театральный критик. Да, я его знал. Саша Соколянский.

К. ЛАРИНА - Саша Соколянский, да. Он был разный человек, но мне кажется, это тот самый случай, вот, то, что Бог его поцеловал, он писал блестяще. Блестяще.

А. МИНКИН - Талантливый, талантливый. Никто не спорит. А чего теперь? Всё, всё.

К. ЛАРИНА - Хочется помянуть его добрым словом и вспомнить, что был такой человек, и остались тексты.

А. МИНКИН - У нас ещё полминуты или меньше даже осталось. Я скажу. Я хожу тут поправлять удовольствие, господи, какое дурацкое…

К. ЛАРИНА - «Поправлять здоровье» скажи ещё.

А. МИНКИН - Получать удовольствие, поправлять настроение. Вот, выходишь из редакции в ужасном… я иду в театр «Около» к Погребничко. И недавно в жуткий мороз, две недели назад были адские морозы, я смотрел там снова «Лес», который идёт под названием «Нужна драматическая актриса». Боже ты мой! Или на спектакль «Старый, забытый…». Или на спектакль «Перед киносеансом». Ты видела «Перед киносеансом»? Что тебя ждёт! Какое наслаждение! Если кто помнит, если среди слушателей есть люди из советского времени, то очень давно в кинотеатрах пели начало фильма, на эстрадку выходила певичка и под аккордеон или под баян чего-то такое пела. Вот, спектакль «Перед киносеансом» - это просто улёт. Я его смотрел раз шесть.

К. ЛАРИНА - Я так и знала, что кончится тем, что мы будем говорить о театре с Александром Минкиным. Больше нас вместе не посадят в одну студию, поскольку эта программа посвящена политическим событиям, но, тем не менее, о главном мы успели сказать. Саш, огромное спасибо и ещё раз с Новым Годом.

А. МИНКИН - С Новым Годом.