Виктор Шендерович - Особое мнение - 2013-01-24

А.ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер. Программа «Особое мнение», меня зовут Александр Плющев. Писатель Виктор Шендерович сегодня у нас в гостях. Добрый вечер.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Добрый вечер.

А.ПЛЮЩЕВ: И мы поставили себе задачу, бросили сами себе вызов, надо сказать, перед началом этой программы неожиданно, непонятно почему, кстати. Но мы с Виктором Анатольевичем решили избежать сегодня до конца программы вообще называния фамилии Путин. Вообще не будет сегодня. Ну, мы так пообещали сами себе.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, ты уже один раз. Ну, это первый и последний. Всё.

А.ПЛЮЩЕВ: Нет, это не считается. Кстати, вы можете нас сбить, если захотите, своими вопросами на SMS +7 985 970-45-45 или через Twitter-аккаунт @vyzvon. Не забывайте также про наш замечательный график, уровень поддержки Виктора Шендеровича, «кардиограмма» он называется (не Виктор Шендерович, а график). Там можно проголосовать за или против высказываний.

Поехали. РПЦ в лице Патриарха Кирилла (мы слышали это в новостях) обеспокоена тем, что школьники, особенно в Москве, мало выбирают основы православной культуры и, в основном, выбирают светскую этику и все такое. И связывает он это с тем, что на родителей давят, неправильно им объясняют всё. А после того, как им правильно объясняют, там гораздо больше выбирает детей. Вот.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: То есть в начале XXI века Патриарху удивительно, что люди предпочитают - знания. Вот, не в XIV веке, в XV… - хотя уже тогда выбирали знания очень многие, - а вот в XXI веке! Вдруг - удивительное дело - люди тянутся к знаниям, люди хотят знать…

А.ПЛЮЩЕВ: А разве основы православной культуры – это не знания? Ну, не один из видов знаний?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, это... Пожалуйста, есть основы этики, в том числе религиозной этики. Пожалуйста. Это не просто «пожалуйста», а это необходимо и нужно! Вот, есть такая религия, такая, такая, такая этика, другая этика, чем отличаются друг от друга, как между собой связаны и так далее. Жутко интересно! И если бы мне в четвертом-пятом-шестом классе об этом рассказали, я был бы, наверное, образованней - и не исключено, что и счастливее. Но я об этом узнал, обо всем, гораздо позже. Вот это - знание. Это, безусловно, знание. А то, о чем говорит наш Патриарх, - это имеет к этому довольно малое отношение. Надо сказать, что я не очень представлял, каким образом можно давить сегодня на родителей… Каким образом давят на православных, каким образом угнетают сегодня православных? Вот, я знаю, что три девочки сидят за то, что... Сидят на зоне.

А.ПЛЮЩЕВ: Две.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Две, да? Ну, три были осуждены, две сидят на зоне, конечно. Были осуждены за то, что они чего-то там не то сплясали в храме. Так называемые «православные активисты», «хоругвеносцы», которые били в лицо женщин, а вчера и мужчин - просто в центре Москвы… - били в лицо! Я не слышал, чтобы кто-нибудь из них сидел в тюрьме, да? Все они под хоругвями, все они с крестами, - они били в лицо своих оппонентов. Я не слышал, чтобы у этих людей были неприятности, аналогичные неприятностям Алёхиной и Толоконниковой. Каким образом оказывается давление на православных, я не очень представляю. Каким образом оказывается давление на людей светской этики и на людей, пытающихся препятствовать - не православию, разумеется, а чудовищному давлению, засилью вот этой корпорации по имени РПЦ, которая давно уже перепутала божье с кесаревым, и пасется у кесарева, и не вылезает от кесаря... Вот, люди, которые пытаются противостоять этому Средневековью, - вот, они подвергаются давлению, в том числе уголовному, в том числе физическому насилию. И это медицинский факт. А все остальное, что мы тут слышали, - по преимуществу прямая ложь.

А.ПЛЮЩЕВ: Раз уж вы упомянули вчерашнее происшествие у Государственной Думы... Я правильно понял, да?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, разумеется.

А.ПЛЮЩЕВ: Это столкновение между активистами православными и активистами ЛГБТ. Давайте обсудим завтрашнее событие. Завтра Государственная Дума, все-таки, намерена рассмотреть в первом чтении законопроект о пропаганде гомосексуализма, о запрете пропаганды гомосексуализма. Такие законы приняты на региональных уровнях некоторых особо продвинутых регионов наших вроде Санкт-Петербурга, теперь готовится и федеральный закон. Как вы к этому относитесь, что вы по этому поводу думаете?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, чего я по этому поводу думаю? Я думаю, что они (я имею в виду депутатов) как люди, никакого отношения к нам не имеющие, не нами выбранные и не нам подчиняющиеся, - они отвязались абсолютно. Они нас учат, какие слова нам говорить, какие слова не говорить, с кем нам спать, с кем нам не спать, да? Они сошли с ума. Они давно уже, как мне кажется, совершенно очевидно... Ну, уж история с «анти-сиротским» законом – в каком-то смысле уже после этого ничему удивляться нельзя! Они совершенно неадекватные люди, чему мы получим подтверждение еще по поводу пары тем, как я понимаю, сегодняшнего эфира.

А.ПЛЮЩЕВ: Обязательно.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Они – малоадекватные люди, которые, действительно, считают (совершенно искренне, видимо, считают) что они вправе... Вот за этим мы их и содержим с их мигалками, кабинетами, секретарями, аппаратами, со всеми их пайками... Мы их содержим ровно для того, чтобы они решали, говорить нам слово «портфель» и «вагон» - или не употреблять как иноземные. И с кем нам целоваться, а с кем не целоваться. Тяжелая неадекватность, которая, конечно, ничем хорошим не кончится.

А.ПЛЮЩЕВ: Но там же речь идет, вроде как, не о том, кому с кем спать, а, как бы, о нравственности, это забота о нашей нравственности, чтобы дети... Всё о детях, в основном. Ну, потому что блокируют сайты из-за детей, антимагнитский закон тоже из-за детей, ну и так далее. Значит, вот: чтобы дети, глядя в телевизор или в интернет, или еще куда-то или слушая радио, чтобы они не подвергались этой пропаганде. Вот, о чем речь.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Послушай, дети в телевизоре видят вот этого, которого мы договорились не упоминать имени, да? Они видят Жириновского, они видят депутата Горячеву, которая говорит, что американцы пускают наших детей на органы. Дети смотрят… В допуске, - никто им не запрещает смотреть канал НТВ с расчлененкой. После этого вот эти вот самые люди малоадекватные, а иногда тяжелобольные - начинают заботиться о нашей нравственности! Для того, чтобы повысить уровень нравственности, они должны куда-нибудь уйти подальше, да? И, по крайней мере, из телевизора исчезнуть. Тогда как-то резко заметно… Вместе со всей корпорацией и вместе с тем, кого мы договорились не упоминать, - собрать вещички и уйти. И уровень нравственности заметно повысится, если мы перестанем их наблюдать и слушать их ересь каждый день. А все остальное – да, мы не первые решаем этот вопрос. То есть мы-то не решаем как раз, - но это вопрос реальный, это вопрос законный и есть европейская практика, демократическая практика ограничений, такого, мягкого демократического запрета, регламентации – здесь можно, здесь нельзя... Это касается и сексуальной ориентации, и в значительной степени и религии тоже, да? Дать возможность человеку совместить свободу выбора с охраной психики человека в тот момент, когда он еще не готов сделать самостоятельный выбор (это касается детей) Вот это такой, мягкий вопрос, который должны решать образованные люди, не ангажированные люди.

А.ПЛЮЩЕВ: Да ладно! Там у депутатов по 2 диплома у каждого, да и MBA, и докторские диссертации.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Все эти дипломы продаются в подземном переходе вот здесь у нас. Вот, ты выйдешь в этот подземный переход и купишь парочку.

А.ПЛЮЩЕВ: И каждый... Как там? Самый тупой депутат – он все равно у нас, как известно...

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Ну, разумеется, они все – академики. Знаешь, меня пытался посадить два года депутат Абельцев, так я узнал, что он там кавалер каких-то там орденов, академий и так далее. Он весь в дипломах. У него с падежами плохо, но он весь в дипломах.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, тем не менее. Вот, что касается того, насколько общество поддерживает или не поддерживает подобные законопроекты, в том числе и о пропаганде гомосексуализма. Меня, например, очень удивило, что аудитория «Эха Москвы», которую принято считать, что она либеральная, продвинутая, креативный класс и так далее, мы проводили голосование вчера утром по поводу того, возмущают ли людей акты нападения на активистов ЛГБТ или они относятся к этому с пониманием. 30% нашей аудитории, которая слушала в тот момент, отнеслось с пониманием, каждый третий.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, это абсолютно чудовищные цифры.

А.ПЛЮЩЕВ: Это наша аудитория.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Совершенно верно. Это говорит о довольно чудовищном уровне толерантности в обществе. А геи – это классический раздражитель и тест на авторитаризм. Напомню, что с геев начинал и Гитлер, разминался… Потом уже, - ну, по известному изречению... Но это самая беспроигрышная тема для разминки авторитарной. Вот эта гомофобия – это прямо связано с уровнем терпимости общества, прямо связано с уровнем авторитаризма. Не случайно это находится в совершенно прямой связи. Вот, если мы замеры по государствам произведем, то мы увидим прямую пропорцию между уровнем свободы - и уровнем терпимости в этом отношении. Это просто связанные вещи. Да, мы совершенно в этом смысле находимся в пещерном состоянии. Но мы же вышли из «совка», где это вообще преследовалось. Из «совка» мы попали в это самое охотнорядчество. Я не говорю сейчас о православии, - я сейчас говорю об охотнорядстве, о совершенно консервативном, чудовищном... Разумеется, - если православие представляют вот эти вот мордобойные «православные хоругвеносцы», если от имени православия, от имени целой конфессии, от имени Льва Шестова и Лосского, от имени христианства православного - говорят уголовники, ну, значит, не надо удивляться потом соответствующему отношению. Это я уже возвращаюсь к первому вопросу.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы также говорили о том, что если там депутаты и прочие люди, которые навязывают нам сейчас, с кем спать и так далее, уйдут из телевизора, как вы выразились, и тогда сразу и нравственность повысится, и то, и другое, тут встает вопрос. Опять же, я его неоднократно задавал, в том числе нашей аудитории. Если от этих людей, от депутатов, от сенаторов и так далее, от них ничего не зависит, они – исполнители чужой воли и антисиротский закон, как вы правильно заметили, это, может быть, подсказано... Тогда, может быть, чего мы о них разговариваем постоянно? Может быть, их просто игнорировать?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Невозможно их игнорировать – они принимают законы, по которым будет жить страна. Ну, можно игнорировать, эмигрировав…

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, если они просто проштамповывают.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет, игнорировать их можно двумя способами: сильно напившись и потеряв сознание, - или эмигрировав. Тогда ты можешь себе позволить их игнорировать. Они принимают законы, по которым завтра будут винтить, сажать и так далее, и делать жизнь еще более невыносимой, и сдвигать жизнь дальше в сторону Туркмении. Кстати говоря, если они всерьез озабочены засильем гомосексуальной темы, - ну, они могут поискать просто в администрации президента что-нибудь поближе в качестве объектов для борьбы. Может быть, не бить в лицо (это я обращаюсь и к православным хоругвеносцам, это я обращаюсь и к депутатам Госдумы), может, не бить в лицо женщин и активистов перед Охотным Рядом… - а, может быть, найти объекты в Администрации президента, да и среди себя самих, ну и там побороться нам на радость?

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, там нет пропаганды. Там гомосексуализм есть, может быть, а пропаганды-то нет.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Как?! Да сплошная пропаганда.

А.ПЛЮЩЕВ: Да?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Вот, они - каждый раз, когда я вижу эти лица, это пропаганда. В худшем виде.

А.ПЛЮЩЕВ: Мне сейчас кажется, что вы что-то гомофобное сказали. Виктор Анатольевич, извините меня, пожалуйста. Но тем не менее. Хорошо, к депутатам.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ограниченность лексических возможностей не дает мне возможности ответить вам, Александр. (Смеется)

А.ПЛЮЩЕВ: Уж кому бы жаловаться. «Справедливая Россия» поставила перед двумя своими депутатами, Гудковым и Пономаревым, фактически поставила выбор: либо мы, фракция, партия, известная мощная сильная, либо уличная оппозиция.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Какая? Какая она?

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, я... Это я добавляю.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: А, понятно. Слава богу.

А.ПЛЮЩЕВ: Это не она о себе так. Хотя, я думаю, они думают именно таким образом. Значит, либо мы, либо они, Координационный совет.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Забавно, кто «мы», а кто «они». Это еще к вопросу об их неадекватности. Вот, господин Миронов там, собственно говоря, почему? Почему он такой «мощный»? Потому что за него, на безрыбье, по призыву Навального, который говорил «за кого угодно, кроме этих», - проголосовало огромное количество людей, которые потом вышли на Болотную и на площадь Сахарова. Поэтому - кто представляет эти миллионы людей? Я думаю, что в большей степени Пономарёв и Гудков; ну, как минимум…

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, вышли-то 100 тысяч, а голосовали миллионы.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет-нет-нет. Никакого Миронова нет как политической силы. Миронов – это чучело, который вынесли на плац в 2004 году, чтобы тот, которого мы договорились не называть, продырявил его торжественно штыком и стал президентом. Нету такой отдельной политической силы - Миронов, нет такой политической фигуры! Это через запятую один из этих чучел кремлевских. Вот это чучело кремлевское было использовано так, сяк, по-другому, по-пятому… Единственный раз, когда у него был шанс удариться о землю и подняться политиком, то есть человеком, который опирается, действительно, на электорат, который агитирует за себя, за свою программу, - он этот шанс блистательно провалил. И попав в Государственную Думу с большим количеством депутатов - потому что мы, извините, мы все, за неимением, за недопущением в список огромного количества демократических кандидатов, голосовали за них на полном безрыбье. Ну, не за Зюганова же с Жириком, да? И не за «этих». Вот, он стал таким влиятельным благодаря этому! И после этого он немедленно нас всех сдал, разумеется, полный намаз принес, поклонился в адрес того, о котором мы договорились, что его сегодня нет, да? Вот и все. И теперь они делают замечания Пономарёву с Гудковым. Пономарёв с Гудковым... - я не голосовал, да? Я голосовал за поросенка Нах-Наха, если помните. - но миллионы людей голосовали за них как альтернативу! Альтернатива оказалась подложной, как я и предупреждал вместе с поросенком. И теперь этот попавший в Госдуму лидер несуществующей партии, потому что такой партии, в общем, нет...

(играет «Мурка» на мобильном телефоне)

В.ШЕНДЕРОВИЧ: О, замечательно. Замечательно. Ну, ты знаешь, иногда мобильные звонят во время монологов в театре.

А.ПЛЮЩЕВ: Тоже хорошо.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Отключи его совсем. Ничего, нормально. Это придает дополнительную живость нашему эфиру.

А.ПЛЮЩЕВ: Не то слово. Да, прошу прощения. Хорошо. Тогда у нас есть еще с вами некоторое время до перерыва, например, для того, чтобы обсудить предложение. Сегодня оно прозвучало от полномочного представителя Государственной Думы в Верховном Высшем Арбитражном суде и Генпрокуратуре Владимира Поневежского. Ну, это не предложение, он просто сказал о том, что законопроект о снижении в России возраста уголовной ответственности до 14 лет, а по некоторым составам преступлений и до 12 лет может появиться в весеннюю сессию. Вот так он сказал.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Чудесная... Этого договорились не упоминать. Сталина-то можно?

А.ПЛЮЩЕВ: Можно.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Можно.

А.ПЛЮЩЕВ: Можно.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, я просто напомню, что это как раз, - да? Вот: расстрелы детей – это одно из ноу-хау этого краснознаменного. Ну, вот в ту сторону, что ли, идем? Мне кажется, что в интересах закона следует сделать так, чтобы преступники были наказаны хоть как-то, а невиновные люди не садились. Вот и все, что нужно сделать, начать и кончить. Вот, чтобы сидели только виноватые, а невиновные не сидели. Они озабочены, видимо, тем, чтобы уже затоптать вообще всё. Ну да, - ну, давайте еще 12-14-летних посадим. У нас мало сейчас, да? У нас сколько, миллион сидит?

А.ПЛЮЩЕВ: Около того.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Около миллиона. «Маловато будет», как говорил герой известного мультфильма. Маловато – давайте пусть будет 2 миллиона.

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Он говорит «Последние примеры совершения преступлений 14-летними лицами и лицами, не достигшими 14 лет, говорят о том, что эта тема актуальна», - сказал Поневежский.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: 10 лет назад тот, о котором мы договорились, что его не существует - как еврейского бога, мы не называем его имени, - была программа поддержки детства. 2004-й год или 2005-й. Или девять лет (назад)… Когда это было, да? Несусветные суммы были какие-то выделены на борьбу с беспризорниками, на детские программы. Ну, давайте спросим, может быть, с них, с тех людей, которые благополучно схрумкали эти суммы, а детская преступность растет. Давайте спросим с ментов, при которых это растет. Давайте спросим со этих всех министерств, которые не в состоянии ничего с этим сделать. Может быть, их попробовать заменить на тринадцатом году - эту власть и, может быть, поставить кого-то другого, кто попробует решить эти проблемы и меньше пилить бюджет, а больше заниматься делом? Может быть, педагогов как-то подключить, да? Может быть, Министерство культуры, так сказать, отдать не в ведение «прачечной», а какое-то другое. Глядишь, дети куда-то в другую сторону переориентируются... Можно так. А можно предложить «давайте будем их расстреливать с 12 лет, как Сталин». Отлично. Большой государственный мозг. Как его там фамилия, большого государственного мозга? Нет, его можно.

А.ПЛЮЩЕВ: Поневежский.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Эту фамилию можно. Поневежский!

А.ПЛЮЩЕВ: Владимир Поневежский. Хорошо. Переключаемся прямо диаметрально. Сегодня – 60-летие знаменитого виолончелиста Юрия Башмета.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Альтиста.

А.ПЛЮЩЕВ: Альтиста, прошу прощения, конечно. Что я сказал? Виолончелиста я сказал, да?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да-да.

А.ПЛЮЩЕВ: Отлично.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ты его с Ростроповичем перепутал. А зря.

А.ПЛЮЩЕВ: Зачем я так? Я прошу прощения.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да-да-да. (смеется) Не, это бывает. Нормально-нормально-нормально.

А.ПЛЮЩЕВ: Будучи ограниченным в лексическом словаре, терялся. Прошу прощения. Что бы вы, Виктор Анатольевич, могли бы сказать юбиляру в этот день?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, в этот день - пожелать здоровья и выразить восхищение тому, как он потрясающе играет на альте. В этот день, наверное, так. Ну, и пожелать ему здоровья - в том числе интеллектуального. Потому что когда он перестает играть на альте и начинает говорить, то он огорчает. Меня.

А.ПЛЮЩЕВ: Черт. Как же мне обойти наши установленные с вами запреты самому? Потому что сегодня, поздравляя Юрия Башмета...

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Вот этот самый? О котором мы договорились, что его нет?

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Верховный главнокомандующий.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: (смеется)

А.ПЛЮЩЕВ: Он сказал, отметил гражданскую позицию Юрия Башмета.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Безусловно, гражданская позиция наличествует. Зайти к начальству с тыла и вылизать. Это гражданская позиция, соответствующая норме сегодняшнего дня. К счастью, не полностью соответствующая. Есть люди, выбивающиеся из этой нормы, - и я рад, что в их числе мой старый знакомый Сергей Яковлевич Никитин.

А.ПЛЮЩЕВ: Виктор Шендерович – гость сегодняшней программы «Особое мнение», оставайтесь с нами, после новостей мы продолжим.

НОВОСТИ

А.ПЛЮЩЕВ: Продолжаем программу «Особое мнение». Сегодня в этой студии Виктор Шендерович, я, Александр Плющев продолжаю задавать в том числе и ваши вопросы. Если они есть, телеграфируйте нам +7 985 970-45-45 или через Twitter, там для этого есть аккаунт @vyzvon.

Открываем международный блок нашей программы. Вчера Дмитрий Медведев выступил в Давосе, Дмитрия Медведева мы сегодня не договаривались не называть, так что нормально.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Можно, можно.

А.ПЛЮЩЕВ: И сказал о необходимости политической конкуренции. Ну, в числе прочего. Там 2 вещи таких были примечательных – это его отношение к делу Магнитского, там, что он был нанят за деньги и вообще не был борцом за правду, и необходимость политической конкуренции, без которой, в общем, как-то трудно будет развиваться.

В.ШЕНДЕРОВИЧ. Вот, по поводу «необходимости политической конкуренции» - в классическом фильме было сказано «Шальной воздух свободы сыграл с профессором злую шутку». Причем, это тоже было в Швейцарии, заметь. Вот, что-то в швейцарском воздухе, видимо, растворено, что он начинает снова лепетать про свободу. Ну, отлично, сказал. Дальше что? Что дальше? Он сделал себе харакири по поводу принадлежности к этой партии, которая узурпировала власть? Нет, вроде нет, сообщений из Давоса таких не поступало. Просто почирикал, пощебетал чего-то там и все, и дальше живет. Ну, что мы будем это комментировать?

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, как вам сказать? Вот, например, в российской делегации, ну, во всяком случае, как-то он не был отгорожен стеной и сидел посередке всех наших. Был Алексей Кудрин из Комитета гражданских инициатив, которого, вроде как, принято считать тоже таким, оппозиционным.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Понимаешь, принято считать… Может быть, и принято считать. Но только почирикать разрешается. Все-таки, мы не в Северной Корее, да? Не в сталинское время.

А.ПЛЮЩЕВ: Не забегайте вперед, Виктор Анатольевич.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: А, в смысле - тема будет, да? Значит, чирикать разрешается. Вот, они собрались в Давосе и чирикают. Запрещается... «Отрежу руки!», как кричал Азазелло. Запрещается тянуться к рычагам власти, потому что отрежут руки. Вот это запрещается. А чирикать в Давосе – на здоровье. «Свобода лучше, чем несвобода», - мы все это слышали, всему этому грош цена. Потому что, как известно... Я опять исполняю «арию попугая» и долблю тылы, многократно сказанные. Это банальная вещь, что - слабость системы определяется слабостью слабейшего звена, да? Значит, дырка, коррупционная дырка и дырка авторитарная – она так низко и такая большая (вот этой несменяемости власти и коррупции), что можно что угодно, какого угодно Кудрина, какого угодно Дворковича, там, каких-то ученых, экономистов… И все это - можно разговаривать сколько угодно. Но этот уровень так низко, этой дырки, что сколько бы ни налить воды, она вся вытечет. Не бывает в странах... Это азбука: там, где нет политической конкуренции (а ее нет, благодаря в том числе Дмитрию Анатольевичу Медведеву и его провокационной роли, роли козла-провокатора, которую он играл четыре года), - поскольку политической конкуренции нет, то все остальное – это семейные радости, как говорится. В том числе абсолютно либеральные речи, которые звучат в Давосе со стороны умнейших людей и образованных экономистов, профессионалов, сколько угодно. Знаешь, как сказано в книге о Ходже Насреддине: «я ничего не понимаю в ишаках, но я понимаю в девушках». Вот, я ничего не понимаю в экономике, но вот в этом я понимаю. Вот, чем отличается чириканье от политики я понимаю. Это - чириканье. К политике это не имеет никакого отношения. Политика – это то, чем пытается заниматься Алексей Навальный, Координационный совет. Это попытка политики, это попытка влияния на страну, изменения политических условий в стране. А в Давосе – ну, чирикают.

А.ПЛЮЩЕВ: Что касается сказанного о Магнитском откомментируете?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, неловко комментировать. То, что сказано Медведевым про Магнитского?

А.ПЛЮЩЕВ: Да, да-да-да.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Что он не боролся, да? Что он нанятый, что он не борец за свободу? Да. Иногда история распределяет роли «с плеча», не спрашивая. Он не планировал быть диссидентом, да? Он – юрист. Но это тот самый случай, когда ему была выдана роль, трагическая роль - неожиданно. И это такая же трагическая случайность как то, что человек именно в этот день пошел на «Норд-Ост», условно говоря, а не в другое число, и пошел в Первую школу Беслана, а не во Вторую, с детьми. Это трагическая случайность – так попало, так совпало. Но он оказался в этой роли и стал символом сопротивления, в том числе сопротивления этой коррупционной системе, и символом трагической судьбы в России времен вот этого самого, о котором мы договорились ничего не говорить сегодня.

А.ПЛЮЩЕВ: В продолжение нашего международного блока уже анонсированная вами страна Северная Корея. Я знаю, что к ней приковано особое ваше внимание, уже неоднократно в этой передаче, по-моему, мы обсуждали.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Нет. Просто Северная Корея – это такой «ноль по Кельвину», это точка отсчета. Тут нечего обсуждать особенно. В Северной Корее нечего обсуждать.

А.ПЛЮЩЕВ: Мы как-то спутник обсуждали, если я не ошибаюсь.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Это «ноль по Кельвину», да? Это то, до чего может... Это пример того, что бывает, когда шестьдесят лет - вот, не 13, как у нас, и не 42, как у Каддафи, а когда 60 лет одна корпорация у власти!

А.ПЛЮЩЕВ: Там выявлены сегодня были флуктуации, надо сказать, если вашими терминами, которыми вы... ноль по Кельвину, значит, флуктуация.

Интерфакс сегодня цитирует южнокорейский портал «Дейли НК», специализирующийся на сборе и анализе информации с севера. Вот, он повествует нам, что 35-летняя перебежчица, перебравшаяся на юг в конце прошлого года, сказала о том, что в КНДР снижается уровень популярности нынешнего руководителя страны. Более того, она говорит, что ничего не происходит. Ким Чен Ын концентрируется лишь на том, чтобы имитировать Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, а молодежь (поколение), оно прямо вот так говорит: «Разве иметь ружье, когда ты голоден, это счастье?»

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Смотри: вот если б новость о падении рейтинга Ким Чен Ына пришла бы из Северной Кореи, я бы сказал «Что-то происходит». Но поскольку она пришла из Южной Кореи, это означает, что ничего не происходит. Там приколоченный стопроцентный рейтинг поддержки, внутри которого, разумеется, труха и гниль полная. Я хотел сказать «как у нас», но не как у нас, конечно – гораздо более сильная труха! Потому что здесь есть какие-то попытки общественной жизни, и мы поэтому не Северная Корея, а там все закатано давно, да? Там только труха и гниль, там нет никакой поддержки, там ничего нет кроме страха. Там ничего нет кроме страха.

Поэтому эта новость пришла из Южной Кореи. Так чего в этом нового? Люди бегут. Люди бегут из этого концлагеря. И те, которые убежали, начинают говорить. Те, которые внутри, молчат. Ничего не меняется.

А.ПЛЮЩЕВ: Тогда возвращаемся на родину с вашего позволения из Северной Кореи. И здесь есть тоже чему удивляться или, наоборот, радоваться, я не знаю. Сенатор Евгений Тарло выступил с требованием незамедлительной реакции депутатов и сенаторов на Марш подлецов и сказал, что в прессе развернута кампания фактически травли сенаторов, депутатов, власти вообще. Травят власть.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Конечно.

А.ПЛЮЩЕВ: Зачем вы травите, Виктор Анатольевич?

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да-да-да. Поразительно. Это к вопросу об их неадекватности. Ведь, это заявление человека, тяжело неадекватного, который считает, что он имеет право прилюдно класть кучу вместе со своими товарищами по работе, а мы не должны морщить нос. Вот, в переводе на русский язык это вот что означает: мы будем класть кучи, а вы извольте вдыхать и объявлять, что это Шанель №5. Извольте радоваться этому запаху! А если вы не радуетесь этому запаху... Вот там дальше цитата была, что надо в лицо бить, как я помню, да?

А.ПЛЮЩЕВ: Да. Это прямо интервью сегодня на Пабликпосте так и называется: «Сенатор Тарло: Когда вас прямо оскорбляют, остается только бить в лицо». Вот у меня здесь.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Сенатор Тарло имеет полную возможность бить в лицо – ему-то как раз ничего не будет. Это Романову, «оскорбившую» сотрудницу полиции, уже тягают и привлекают к уголовной ответственности. А сенатор Тарло может бить в лицо смело, ему ничего не будет. До тех пор, пока он не скажет, что кто-нибудь козел там в Кремле, допустим, да? До тех пор он может что угодно делать – класть кучи, бить в лицо…

А.ПЛЮЩЕВ: Ан нет, Виктор Анатольевич, потому что есть иной пример у нас – это депутат Госдумы от «Единой России» Евгений Федоров. Он тут немного-немало сказал, например, что Сурков – американский агент. Серьезно, так и сказал.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Слушай, мы же не договаривались с тобой, да?

А.ПЛЮЩЕВ: Нет. «Сурков не за Путина», - он сказал. Вот.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Правильно!

А.ПЛЮЩЕВ: Но американский агент все равно подразумевался.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: «Сурков – американский агент»... Мы же целый эфир... Мы с тобой возвращаемся, - когда мы из Северной Кореи возвращаемся к нам...

А.ПЛЮЩЕВ: У нас смелый плюрализм.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Мы говорим, - мы попадаем каждый раз на их очередную тяжелую неадекватность. Ты заметил, что все это в диапазоне от Тарло до этого Поневежского, проездом через этого Федорова, это всё клиенты моего друга Андрея Бильжо. Это все к психиатру. Это люди тяжело неадекватные. Да? «Сурков – американский агент». Горячева-коммунистка, - что американцы детей на органы пускают. Этот предлагает бить в лицо за то, что нам не нравится их запах… Сенатор говорит! Вот это то, к чему приводит отрыв головы в виде нелегитимного органа власти. Ведь, если бы они были... Это же и есть нелегитимность (оборотная ее сторона), - простая вещь. Если бы они как-то зависели от нас, если бы эти Федоров, Тарло, вот эти все перцы… - если бы они каким-то образом зависели от россиян, они бы просто не позволили себе открывать рот в этом направлении, они бы не позволили себе говорить ни глупости, ни пошлости, ни угрожать. Потому что они понимали бы, что это для них опасно, для их карьерного роста. Но поскольку они все отвечают и зависят только от одного человека (про которого мы договорились, что мы его не упоминаем), то они могут смело городить эти огороды…

А.ПЛЮЩЕВ: Виктор Шендерович был гостем программы «Особое мнение». Мне кажется, нам с трудом, со скрипом, но удалось выполнить поставленную в самом начале программы перед самими собой задачу. Спасибо и до свидания.

В.ШЕНДЕРОВИЧ: Счастливо.