Сергей Алексашенко - Особое мнение - 2013-03-13

А. ПЛЮЩЕВ - Здравствуйте. Вы слушаете и смотрите программу «Особое мнение». Меня зовут Александр Плющев. А в гостях сегодня своим особым мнением делится наш обычный в это время гость и в этот день экономист Сергей Алексашенко. Сергей, добрый вечер.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Добрый вечер, Александр.

А. ПЛЮЩЕВ - И, разумеется, как нарочно буквально вчера вечером стало известно о выдвижении Эльвиры Набиуллиной на пост главы Центробанка Владимиром Путиным. Кому, как не вам, бывшему зампреду ЦБТ, ну и известному экономисту, комментатору по этой теме, собственно, это дело обсуждать?

Давайте сначала о Набиуллиной лично. Как вы относитесь к этому кадровому решению Владимира Путина?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Вы знаете, я на самом деле потратил достаточно большое время вчера и сегодня… ну, собственно говоря, то, что будет Набиуллина, стало понятно перед выходными, да, когда Владимир Путин объявил, что будет неожиданная кандидатура, но вам понравится. Сказано абсолютно таким тоном, что была такая подсказка, не уловить которую будет невозможно.

А. ПЛЮЩЕВ - Видимо, у вас, экономистов. А у нас, у простых людей это могло значить всё, что угодно, включая Глазьева.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Александр, есть свидетели, которые подтвердят, что я, как услышал эту фразу, отреагировал и сказал, кто будет назначен. Соответственно, дальше мне стало интересно, потому что действительно ход был неожиданный. Это кандидатура, которая не звучала до этого. И я провёл такое небольшое расследование, насколько хватило времени, попытался восстановить, реконструировать события. Так вот, в этом назначении самое интересное не то, кто назначен, а самое интересное то, кто не назначен, да? Потому что, насколько я понял, если моя реконструкция событий верна, то Эльвира Набиуллина стала третьим кандидатом, которого Владимир Путин выдвинул.

А. ПЛЮЩЕВ - А первые два куда делись?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Сейчас расскажем постепенно. И я бы начал со следующего, что изначально Владимир Путин, конечно, предложил это место Алексею Кудрину. Причём, достаточно давно, ещё задолго до того, как началась вся эта шумиха в прессе, кто будет выдвигаться. По неизвестным мне причинам Алексей Кудрин отказался. Что случилось, почему, там, то ли условия какие-то, то ли не условия. Ну, в общем, он отказался. И тогда Владимир Путин стал думать дальше. И здесь у него был на столе круг кандидатов, который звучал в прессе. Это Костин, Задорнов, Улюкаев, Глазьев. Собственно, этот круг звучал.

И если бы Владимир Путин хотел примерно сохранение того же Центрального Банка, который был при Игнатьеве, то, конечно, я думаю, что кандидатура Улюкаева была бы в этой ситуации такой наиболее очевидной, да, преемственность.

Но ощущение такое, что… Да, Костин и Задорнов – они, мне кажется, больше звучали для отвлечения внимания, потому что ведь, понимаете, для Путина передвижение любой фигуры с одного места на другое – это какая-то цепная реакция, да? Сдвинешь Костина с ВТБ – значит, надо кого-то ставить на ВТБ. А ВТБ тоже хозяйство немаленькое и далеко не малозначимое. Поставишь кого-то после Костина на ВТБ – дальше… и вот такая возникает цепочка. Чем сложнее конструкция, тем тяжелее её решать. Владимир Путин только что прошёл всё это дело с назначением нового правительства. Ему точно совершенно не хотелось делать какую-то большую комбинацию.

И очевидно, что решив, что Центральному Банку нужны изменения, не знаю, насколько серьёзные. Пока об этом говорить, наверное, рано, но Владимир Путин точно решил, что в Центральный Банк должен прийти новый человек со свежим незамыленным взглядом, то есть не центробанковский. Он решил выдвинуть Сергея Глазьева.

А. ПЛЮЩЕВ - То есть вы думаете, что это уже…

С. АЛЕКСАШЕНКО - Александр, это моя реконструкция событий. Это моя реконструкция событий. И внутренне Владимир Путин принял такое решение. И как у него это обычно происходит, после этого он начал эту кандидатуру как бы обсуждать с кругом людей, чьё мнение ему не безразлично. Ведь ему же нужно, чтобы любой человек на его шахматной доске, как минимум, не вызывал конфликтов. То есть он должен быть приемлемым, то есть он не должен вызывать отторжения, не должен создавать напряжение в системе. И получилось так, что практически единогласно все люди, чьё мнение для Путина было важно, высказались против Глазьева.

Причём, с разной степенью интенсивности, с разной степенью эмоций. Но было настолько понятно… высказано единодушное мнение, что «только не это», что Владимир Путин понял, что назначение этой фигуры вызовет действительно большое напряжение и сделал шаг назад.

После чего время поджимало, дальше есть версии, да, что приближался женский праздник. Владимир Владимирович любит назначать женщин на должности в нашей стране. Он всё время министров, вице-премьеров назначает. Он посмотрел на рейтинг ста влиятельных женщин, которое выпустило «Эхо Москвы».

А. ПЛЮЩЕВ - В котором вы выступали экспертом! Как это скромно!

С. АЛЕКСАШЕНКО - Нет. И он начал смотреть. Так, кто там первый самый влиятельный? Валентина Матвиенко. Она уже занята. Место занято, да? Второе – Татьяна Голодец. Ну, тоже вроде человек занимает место, что сдвигать? Третье – Тимакова. Не мой ставленник. Четвёртое – Набиуллина. О! Да? Ну, это такая, конечно, шутка.

Я думаю, что в этот момент, собственно говоря, у Владимира Путина уже оставалось совсем мало вариантов, и фигура Набиуллиной – она всплыла неким таким остаточным образом, что центробанковских нельзя, людей, которых сдвигаешь с той позиции…

А. ПЛЮЩЕВ - А почему центробанковских нельзя? Улюкаев…

С. АЛЕКСАШЕНКО - Ещё раз, мне кажется, Александр, я не могу утверждать, то есть я не могу ничем это подтвердить, но у меня ощущение, что выдвижение любой кандидатуры – что Глазьева, что Набиуллиной – это означает, что приход другого человека, да? Потому что не надо забывать, что есть ещё Олег Вьюгин, который звучал, да, человек, который на самом деле имеет опыт и Минфина, и Центрального Банка, и Федеральной службы по финансовым рынкам, а сейчас Центральному Банку предстоит её поглощать. То есть, вообще говоря, если ставить с точки зрения задачи, то были люди более очевидные.

Опять, мне кажется, что Владимиру Путину хочется, чтобы в Центральном Банке что-то поменялось. Насколько сильными будут изменения, насколько свободный мандат у Эльвиры Набиуллиной, насколько Владимир Путин обозначил ей, что он хочет поменять. Или это просто вот такое желание, да? Я сказать не берусь.

Но теперь возвращаюсь к тому, с чего я начал. Важно, кого не назначили. Понимаете, что меня во всей этой конструкции напугало? Что Владимиру Путину, выясняется, что ему всё равно, кто возглавит Центральный Банк – Кудрин или Глазьев. То есть он считает, что в его системе Центральный Банк может возглавлять и Кудрин, и Глазьев. Но это два прямо настолько далеко расположенных друг от друга антогониста в экономической политике, да, что при них Центральный Банк точно был бы абсолютно точно не одним и тем же.

И вот это меня на самом деле немножечко напугало. Мне кажется, что этим своим решением, да, несостоявшимся решением, на мой взгляд, Владимир Путин продемонстрировал, что он как-то не очень понимает… Мне раньше казалось, что он более серьёзно. То есть при назначении Игнатьева, да, когда 11 лет назад это состоялось, мне казалось, что он очень серьёзно в тот момент подошёл к Центральному Банку. Сейчас…

А. ПЛЮЩЕВ - Я подумал – ну, у него же есть советники.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Глазьев.

А. ПЛЮЩЕВ - Или помощники. А кто помощник? Набиуллина.

С. АЛЕКСАШЕНКО - У него же помощники Глазьев и Набиуллина. И на самом деле мы хорошо понимаем логику, что…

А. ПЛЮЩЕВ - Товарищ, вы кого посоветуете? Глазьева.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Что двигай что одного, что второго – тебе не нужно цепочку дальше двигать, да? То есть у тебя не возникает никаких других вакансий, и у тебя система…

А. ПЛЮЩЕВ - Про цепочку поговорим. Может, не цепочка, но одного человека точно передвинуть пришлось. Хорошо. Вы сказали, что вы не можете предугадать, будет ли меняться роль Центробанка.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Объективно будет меняться. Александр, смотрите, я неслучайно сказал… Первое – Путину хочется, чтобы в Центральный Банк пришла свежая кровь, да? Это первое. Значит, Центральный Банк при любом новом руководителе, который не связан какими-то внутренними обязательствами, контактами и прочее с Центральным Банком – он будет проводить какую-то свою политику.

Второе – Центральному Банку в течение ближайших трёх лет, то есть в течение первого срока Эльвиры Набиуллиной предстоит поглотить Федеральную службу по финансовым рынкам, то есть стать регулятором рынка ценных бумаг, возможно, включая корпоративный конфликт. То есть, например, конфликт Русала и Интерроса по поводу Норильского Никеля предстоит в следующий раз решать Центральному Банку. Неслабо! Да?

То есть к вопросу о роли Центрального Банка – каким он станет, да? То есть у Центрального Банка за счёт того, что приходит служба по ценным бумагам, ну, вообще говоря, его функция может стать принципиально иной. И от того, какую позицию займёт Набиуллина в данном случае, ей это выпало, ну, это…

Вообще интеграция двух столь противоположных ведомств – это сложная задача. А когда в устоявшуюся конструкцию Центрального Банка… В принципе российский Центральный Банк – это некая классическая структура Центрального Банка: денежная политика, банковский надзор, платёжная система. Вот, три классические функции Центрального Банка, да, и большинство центральных банков этим занимаются. А тут им говорят – опа-на, занимайся в нагрузку ещё совершенно другим. Здесь даже, извините, опыта спросить не у кого.

А. ПЛЮЩЕВ - Знаете, на чём поймал себя? Никогда не мог вас, Сергей, упрекнуть в том, что вы уходите от ответа на вопрос, но 12 минут, которые прошли с начала передачи, вы так и не ответили на вопрос о Набиуллиной.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Я же подходил к этому вопросу. Опять, мне кажется, вот, что будет делать Набиуллина на посту Центрального Банка? Отвечаю – я не знаю. Я правда не знаю. Эльвира Набиуллина имеет богатый опыт работы в Министерстве экономики. Она там была и замминистра, первым замминистра, министром экономики была долгие годы, и очень хорошо разбирается, знает весь спектр структурных проблем российской экономики – очень хорошо, дотошно, по секторам, всё она это разбирается.

Но у неё никогда не было опыта работы ни с денежной политикой, ни с валютным курсом, ни с процентными ставками, ни с банковским надзором, ни с платёжной системой, ни с налично-денежным оборотом, ни с отмыванием денег, ничего… Как она себя поведёт в этой? То есть от роли председателя Центрального Банка, от личной позиции, вот, ей нужно в очень короткие сроки сформировать свою позицию по всем этим вопросам.

Ведь Центральный Банк, как любой другой государственный орган – это орган, который постоянно принимает какие-то решения, да? Совет директоров заседает каждую неделю, как правило, и каждую неделю нужно принимать какие-то решения. Председатель Центрального Банка определяет политику, да?

И я понимаю, что аналогия не совсем хороша, но в принципе это следующее. Вам нужно сшить костюм. И вы приглашаете человека, у которого есть хороший повар. Какой будет костюм? А чёрт его знает. Но повар хороший. К повару претензий нет. Повар хороший.

А. ПЛЮЩЕВ - Не исключено, что в жирных пятнах.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Нет, ну зачем? Не надо. Мы не знаем. В принципе какой-то опыт шитья костюмов был. Конечно, министр экономики вольно или невольно участвует в макроэкономических дискуссиях, да? Разбирается в макроэкономическом прогнозе, имеет какую-то свою позицию, там, по многим вопросам, связанных… но не принимал решений по этим вопросам.

А. ПЛЮЩЕВ - Но многие либералы в своё время хвалили министра Сердюкова за реформу армии, несмотря на то что у него опыта в Минобороны не было, военного опыта, скажем так. Так что это, может быть, похожая история?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Александр, а я же не сказал, что это будет плохо. Я просто ответил, что я не знаю, чего ожидать. Я не готов гадать. Я не готов гадать и не собираюсь. Давайте подождём, не знаю, месяц, сто дней подождём. И через сто дней обсудим, а что сделал новый председатель… Эльвиру Набиуллину месяца два будут в Думе утверждать, у неё будет переходный период, она будет интенсивно въезжать в проблемы Центрального Банка.

А. ПЛЮЩЕВ - То есть к осени реально?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Я думаю, что реально к осени можно уже будет на самом деле. Вот, как только её утвердит Государственная Дума, одно из первых решений, там, новые члены Совета директоров Центрального Банка. Уже будет что-то формироваться. Уже какая-то… Она будет принимать решения с самого первого дня после утверждения в Государственной Думе, да? Осень, лето, ну, хотя бы какое-то время должно пройти. Потому что сейчас мы можем обсуждать, каким она была министром экономики.

Если вы меня спросите, высказывалась ли она как-то чётко определённо по политике инфляции, отвечаю – нет, не высказывалась. Высказывалась ли она по политике валютного курса? Нет, не высказывалась. Проблема банковского надзора? Вообще никогда, по-моему, не касалась глубоко, не говоря уже о платёжной системе. И так далее, да?

Но это не означает, что у неё нет мнения. Может быть, оно есть. Просто она его никогда не высказывала.

А. ПЛЮЩЕВ - Сергей Алексашенко, экономист, у нас сегодня в студии. Ваши вопросы +79859704545 или в Twitter’е есть аккаунт vyzvon. Не забывайте также и про кардиограмму эфира, я, впрочем, её не вижу на наших мониторах, может быть, она и не очень хорошо себя чувствует в своём сердечном ритме. Посмотрите на сайте у нас. Может быть, есть, сопровождает видеотрансляцию, надеюсь.

Ещё закрывая эту же тему, вы говорили, что не нужно цепочку, если нового человека назначать, не нужно цепочку двигать и так далее. Но на место Набиуллиной уже назначена Голикова, имеющая, как мне кажется, весьма неоднозначную репутацию в смысле как управленца, я имею в виду. И помощник президента, с другой стороны это не министр, но, тем не менее, мы знаем, что некоторые наши помощники президента вполне себе соревнуются по весам с министрами.

С. АЛЕКСАШЕНКО - А вас что удивляет в этом назначении?

А. ПЛЮЩЕВ - Меня ничего не удивляет. Я хочу, чтобы вы откомментировали.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Смотрите, Эльвира Набиуллина до своего назначения помощником Путина была министром экономики, Татьяна Голикова была соцздравразвития, да? Одна экономразвития, другая соцздравразвития, да? И у них были и трения, и конфликты, и дружбы, и альянсы. Они работали примерно в равных должностях. С точки зрения президента Путина, для него ближайшие 5 лет до следующих выборов проблемы социально-экономические – они точно связаны с пенсионной системой, со здравоохранением, с реформой образования, они будут занимать ключевую роль. То есть мы пока не слышим ни от правительства, ни от президента их желания проводить какие-то институциональные реформы, например, реформу Газпрома проводить или разворачивать национализацию в электроэнергетике.

А вот про пенсионную реформу мы слышим постоянно, про то, что со здравоохранением будет проходить какая-то реформа, мы слышим, про то, что к образованию подошли близко, мы слышим. В моём понимании это абсолютно чётко та епархия, в которой Татьяне Голиковой ближе, чем Эльвире Набиуллиной, например, да?

Поэтому ничего удивительного в этом нет. А если вспомнить, что у Татьяны Голиковой, когда она работала первым замминистра финансов, и она ещё и финбюджет очень хорошо знает, да, реально хорошо знает. Наизусть его могла цитировать, что в какой строчке и структурно действительно его знала. Я считаю, как помощником президента по экономике она вполне… можно ещё поспорить, кто лучше.

А. ПЛЮЩЕВ - За 5 минут до перерыва съезжаем с первой темы.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Хватит, да?

А. ПЛЮЩЕВ - Ну, может быть, вернёмся. Может, наши радиослушатели и зрители нас вернут с помощью средств связи, которые я объявил только что. Спрашивают, кстати, наши радиослушатели о том, что огромное количество индивидуальных предприятий прекратило существование за последние месяцы из-за повышения страховых взносов, и спрашивают… О, есть кардиограмма, нам её показывают, не пропускайте её. И спрашивают, что это принесло государству – пользу или вред? И как это исправить?

Я просто сегодня видел сообщение о том, что Дмитрий Медведев поручил упростить процедуру регистрации индивидуальных предприятий. Это очень здорово, учитывая, что они в основном закрываются.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Ну, может, упростить процедуру закрытия.

А. ПЛЮЩЕВ - Закрытия, да.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Ну, это регистрация. Они же и открытием, и закрытием занимаются. Ну, чтобы побыстрее всех закрыть. Мне кажется, что это, конечно, процесс более, чем тревожный. Потому что я много раз говорил, что любую экономику, там, за исключением плановой, да, двигает малый, средний бизнес. Не может в России возникнуть ещё один Газпром или ещё один Лукойл, ещё один Норильский Никель. Для этого никакой базы нет. Не может возникнуть ещё одно РЖД.

А пошивочных, булочных, инновационных, софтверных компаний, которые разрабатывают программное обеспечение, да, в медицинской сфере, вот, малых компаний можно... сколько угодно. И они обеспечивают основной экономический рост, они обеспечивают качество экономического роста.

Но мне кажется, что у наших властей в широком понимании – у них немножечко другой взгляд на экономику. Для них экономика – это тот, кто платит налоги. А 90% налогов платит 500, ну, может 1000 предприятий, да? Это Газпром, РЖД, Роснефть, Газпромнефть и дальше по списку. И чего там с этими сотнями тысяч? С этих 300 000 закрывшихся предприятий налогов там, не знаю, криков больше. И мне кажется, что так к ним относятся. Потому что если власть этим не озаботилась, значит, она действительно не видит в этом проблемы.

С точки зрения экономики это плохо, потому что с высокой степенью вероятности будут закрываться рабочие места, потому что каждый такой предприниматель, не знаю, плюс одно рабочее место минимум, а то и 5 рабочих мест. Люди будут терять зарплату. Ещё хуже, если люди будут уходить в нелегальный бизнес, да, в смысле в теневой, уходить вообще, то есть вести свой бизнес без регистрации какой-либо и без уплаты налогов. То есть у нас и так с уплатой налогов не очень хорошо, с налоговой дисциплиной. А здесь людей просто осознанно вытесняют. И их понять тоже можно, предпринимателей. То есть у них доход… у того самого малого бизнеса, про который сейчас говорим, у них доходы-то не сумасшедшие. И для них каждый процент страховых взносов дополнительный – он их разоряет, он действительно у них забирает деньги, да, потому что правительство же ничего не сделало ни для борьбы с коррупцией, ни для борьбы с рэкетом, ни для того чтобы милиционеров приструнить. Ведь они же свою мзду собирают, ходят, и ничего.

И если б вы повысили налоги, но заодно, не знаю, отладили бы работу судов, да, и можно было бы на милиционеров спокойно писать заявление в прокуратуру, милиционеров бы сажали, на прокурорских писать заявление в милицию за то, что они приходят, вымогают деньги, рэкетом занимаются. Если бы у предпринимателя была такая защита, я думаю, что они, может быть, и согласились бы платить больше налогов. Но когда с них это коррупционное давление никто не снимал, а налоговое давление повышают, ну, как это… я вспоминаю, по-моему, у Сергея Михалкова было такое, да, что «Больших семь шапок из овцы не выкроишь никак».

Ну, вот, поняли, что всё, невозможно дальше жить. Бизнес, я много раз говорил, у меня нет иллюзий, ни у кого не должно быть, бизнес работает за прибыль. Цель любого бизнеса – заработать прибыль. Если бизнес несёт убытки, это не бизнес. Это можно как угодно называть. Бизнес по своему определению должен вести к зарабатыванию прибыли. Бизнес – это частный человек. Он лично принимает на себя решение, он вкладывает деньги, силы, время, свои капиталы и хочет на этом заработать.

Если он видит, что он не зарабатывает, он скрывает бизнес. И это его личное решение. Его нельзя в этом обвинять. Задача правительства – сделать так, чтобы он мог зарабатывать. Потому что он кормит кого-то ещё.

А. ПЛЮЩЕВ - О том, как сделать, чтобы человек мог зарабатывать, мы поговорим минуты через 3 сразу после новостей и рекламы.

НОВОСТИ

А. ПЛЮЩЕВ - С особым мнением сегодня на «Эхе Москвы» экономист Сергей Алексашенко. И чтобы закончить тему с индивидуальными предприятиями, спрашивают наши слушатели и зрители: «Каким образом это исправить?». Тем более, что я нахожу здесь в вашем ответе некое, может быть, логическое противоречие. Если власть так относится, как вы говорите, что наплевать на этих 300 000 или сколько индивидуальных предпринимателей, зачем тогда надо было повышать налог, ну, не налог, а отчисления страховые? Зачем, если они никакого не приносят, и процента не составляют существенного.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Александр, государство – оно же не монолит такой с одной головой и с одним мнением. Государство – такая гидра многоголовая. И каждый раз принимается отдельно взятое решение по каждой отдельно взятой проблеме. Тема повышения социальных взносов возникла в момент обсуждения пенсионной реформы, в момент обсуждения темы сбалансированности пенсионного фонда, пенсионной системы. И когда, когда денег не хватало, и тогда, когда говорили – а почему с работающих нужно 22%, а вот эти индивидуальные не платят вообще ничего, давайте-ка мы с них тоже поднимем, да?

В этом контексте было принято решение – поднять. Потому что арифметически на листочке бумажки. И это собирались минздравсоцразвития, пенсионный фонд, министр экономики, министр финансов, помощники президентов. Они в этом приняли решение.

Теперь возникла следующая проблема. Поднять-то мы подняли, но предприятия закрываются.

А. ПЛЮЩЕВ - Собирать не с кого.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Кто будет принимать решение по этому вопросу? У нас министерства по делам малых предприятий нет, слава Богу. Нет. Значит, никто тему инициировать не может. Росстат, который зафиксировал сокращение предприятий, ну, точно совершенно не его, да? Минфин – денег он не получает этих пенсионных, ему это самое… Пенсионный фонд ещё не успел отследить, да, потому что предприятия закрываются быстро, а налоги доходят… пока он ещё это осознает и поймёт, сколько он денег потерял, это понадобится, не знаю, ещё полгода, а то и год.

Минэкономики? Ну, может, минэкономики. Значит, Андрей Белоусов, министр экономики должен сейчас бить в колокол, кричать на всех углах, что давайте быстро менять. Но я что-то не слышу такого крика. Получается, что государство вроде как… некому, никому нет интереса. Нет министра, для которого это является проблемой.

А. ПЛЮЩЕВ - А каким образом это можно исправить? Просто уменьшить страховые взносы?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Можно изменить двумя путями, да? Путь простой и неправильный – просто уменьшить страховые взносы, оставить всё, как есть с коррупцией, с судами. Есть путь второй, сложный, тяжёлый, но правильный – разбираться с коррупцией и с судами.

А. ПЛЮЩЕВ - Дальше, другие темы, которые у нас сегодня присутствуют. Минтранс сегодня неожиданно заявил, я аж подскочил, когда посмотрел. Я просто летал внутренними авиалиниями много и за рубежом тоже, и меня удивило то, что цены на авиабилеты на региональных авиалиниях в России в 40-45 раз дороже, чем в США и Канаде, - сказал Минтранс. Но потом я вчитался и понял, что они пересчитывали через среднюю зарплату. Тоже, в общем, как-то сомнительно. Если через среднюю зарплату, явно дороже там получается у них.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Нет, ну, конечно дороже. Просто средняя зарплата по Штатам… У нас средняя зарплата где-то 750, наверное, долларов, а в Америке в зависимости от штата от 3500 до 4000 долларов. То есть сколько там? В 5 раз, в 6 раз зарплата выше. Поэтому в зарплатах считать… знаете, как – в попугаях или в слониках, да? Это первое.

А. ПЛЮЩЕВ - Иногда в бигмаках считают.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Иногда в бигмаках. А почему должно быть дешевле? Самолёты те же самые. Что в Америке летают Аэробусы и Боинги, там, Эмбраеры и ATR’ы, что у нас летают те же самые самолёты и стоят столько же. Керосин стоит столько же. У нас ещё и подороже, пожалуй, что будет. Там зарплата пилотов такая же, сборы за навигационное обслуживание в силу монопольных аэропортов, которые задирают тарифы, выше. Конкуренция между авиакомпаниями на многих направлениях отсутствует. Отсутствие конкуренции ведёт к цене. Вообще на чём можно сэкономить? У вас самолёт стоит столько же, ставки процентные банковские выше, керосин столько же, зарплата столько же, страховые налоги выше. А почему если безотносительно к зарплате, а кто сказал, что в России авиабилеты должны стоить дешевле? Почему? Их что, у нас государство субсидирует? Где-то на Дальнем Востоке, на внутрирегиональных перевозках действительно есть субсидирование. Там можно обсуждать отдельные истории – летают там, не летают. А какой-нибудь Новосибирск-Пермь, не знаю, Екатеринбург-Саратов, если вдруг есть такая авиалиния, а там тоже самое, как Филадельфия-Бостон, те же самые… вот, всё то же самое. Если расстояние одинаковое, то, вообще-то говоря, в России, я думаю, действительно будет подороже цена билета, из-за того что есть определённые факторы.

Министра транспорта что-то в этом удивляет или вас?

А. ПЛЮЩЕВ - Меня удивляет то, что министр транспорта это констатирует, вместо того чтобы, я уж не знаю, насколько это его компетенция, но мне как обывателю кажется – именно так и есть. Вместо того чтобы развивать конкуренцию, уж по меньше мере.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Ну, развивать конкуренцию – это значит ущемлять чьи-то интересы. Интересы чиновников региональных, которые владеют региональными аэропортами.

А. ПЛЮЩЕВ - Я понимаю, что мои интересы как пассажира – они мало кого волнуют вообще.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Ваши интересы как пассажира авиакомпанию какую-нибудь, может, и волнуют, да, министра транспорта ваши интересы как пассажира точно не волнуют. А вот интересы губернатора Энской области или мэра города Ыгга, да, его очень даже волнуют, потому что с ним надо воевать. На него нужно давать в суд, что одному типу самолётов он даёт разрешение на посадку, а другому не даёт, да? Что он одной авиакомпании даёт в любое время вылетать, а другим авиакомпаниям объясняет, что у них постоянно будут задержки или ещё что-то происходить, да? Добиваться равных условий расширения конкуренции – это ущемление чьих-то интересов, причём, таких мощных. Любой бизнес по природе своей хочет монополии. Потому что имея монопольное положение, вы можете зарабатывать монопольную прибыль.

Но когда у вас сращивание бизнеса…

А. ПЛЮЩЕВ - Не обязательно торговать лучшим маслом.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Конечно. Но самое главное, чтоб не было конкурентов. А когда идёт сращивание бизнеса и бюрократии в конкретном факторе. Представляете, министр финансов – он что, самоубийца, чтобы воевать со всеми губернаторами одновременно? Да нет, конечно. Ему лучше сказать – слушайте, да вообще не в этом проблема. Вообще нет проблемы. Конкуренция – это не проблема. И то, что все сборы за навигационное обслуживание устанавливаются подведомственной Минтрансу Росавиацией и что они повышаются из года в год быстрее, чем растёт инфляция в нашей стране, и то, что теперь эти деньги абсолютно бесконтрольно используются, никто не знает, почему у нас не улучшается система управления воздушным движением, хотя туда вкачиваются десятки и сотни миллионов долларов, а всё остается по-прежнему. А стоит дороже, чем в Америке. Вот это Минтранс почему-то не волнует. Он не видит такой проблемы.

Проблема – зарплата низкая. Ну, хорошо. Зарплата низкая – значит, не его проблема. Кто там у нас? Минтруд. Вот, пусть Минтруд отвечает за цену билетов. Правда? Другой министр.

А. ПЛЮЩЕВ - Ужасно всё это. Мне даже как-то неприятно про всё это слышать, честно говоря.

С. АЛЕКСАШЕНКО - А почему неприятно? Поставьте себя на место министра транспорта.

А. ПЛЮЩЕВ - Не хочу!

С. АЛЕКСАШЕНКО - Вас вызывает премьер-министр и говорит – а почему у нас билеты дороже? А вы говорите – а это не я, а это Минтруд. А почему Минтруд? А потому что зарплаты надо в попугаях мерить.

А. ПЛЮЩЕВ - В Америку слетать дешевле, чем в Иркутск какой-нибудь. А то и в Саратов.

Последняя тема. Мы говорили неоднократно уже о том, что вы у нас уже Центризбирком фактически здесь на «Эхе». Ну, когда рейтинг женщин, там, вы считали-то.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Я принтер.

А. ПЛЮЩЕВ - Да. Центр проблемного анализа, научным руководителем которого является Якунин из РЖД, применил математическое моделирование к выборам в Госдуму и президентским тоже, и выяснил, что на президентских выборах всё нормально более-менее было, а…

С. АЛЕКСАШЕНКО - Там 12% голосов Путину приписали.

А. ПЛЮЩЕВ - Что мало меняло.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Что мало повлияло на результат итоговый.

А. ПЛЮЩЕВ - Да. Ну разве 12% влияет? Но на думских, оказывается, победила КПРФ. Как нам теперь с этим жить?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Вы знаете, постольку поскольку…

А. ПЛЮЩЕВ - Якунин же посчитал.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Там не Якунин, там Степан Сулакшин, насколько я понимаю. Якунин денег дал, а Сулакшин посчитал. Вы знаете, проблема этих расчётов, то есть то, что выборы в Думу декабря 2011 года посчитаны неправильно, это уже ни у кого вопросов не вызывает, у людей, у которых есть мозги.

А. ПЛЮЩЕВ - Чуров таким, как вы, советует в психушку обращаться.

С. АЛЕКСАШЕНКО - Он не мне советует. Он мне другое… у меня письмо лежит лично от Чурова, где он говорит, что Центризбирком – самый хороший избирком в мире. И что типа он в мои темы не вмешивается и просит в его темы тоже не влезать.

Просто мы же помним, что были все эти распределения, хвост динозавра имени Чурова. То есть как была сделана фальсификация при подсчёте голосов, да? Технологии фальсификации результатов голосования – они хорошо известны, они уже расписаны. Некоторые из них можно оцифровать. Некоторые из них оцифровать нельзя. И в принципе можно сделать некоторую аппроксимацию. И, скажем так, основная масса экспертов, которых я читал, все согласны с тем, что «Единой России» приписали от 12 до 13% голосов. То есть по результатам выборов Чурова ей объявили 49 с копейками, и эксперты дают такой разброс, что от 12 до 13% голосов им приписали. Ну, Сулакшин говорит, что приписали в 2 раза больше. Тогда надо проверять его технологию оценки. Потому что этой технологии в докладе нет. Там есть просто итоговая цифра, из которой… ну, сказал – сказал, имеет право на своё особое мнение.

А. ПЛЮЩЕВ - Ему можно верить или не верить? Вы верите?

С. АЛЕКСАШЕНКО - Я не верю ровно потому, что есть большое количество экспертов, которые оценивали фальсификации по другим технологиям, у них очень узкий разброс итогового результата. Там фальсификации были выше. Но есть то, что нельзя отловить. У меня есть то, что не поддаётся контролю и учёту.

Но основная масса – это от 12 до 13% голосов.

А. ПЛЮЩЕВ - Экономист Сергей Алексашенко, который залезает иногда на поляну Центризбиркома и комментирует там отчаянно. Был сегодня гостем программы «Особое мнение». Большое спасибо и до свидания.

С. АЛЕКСАШЕНКО - До свидания.