Михаил Крутихин - Персонально ваш - 2020-03-09
С.Крючков: 15
―
08 в российской столице. Здесь Марина Максимова и Станислав Крючков. С нами и с вами — Михаил Иванович Крутихин, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy. Здравствуйте!
М.Крутихин
―
Добрый день!
М.Максимова
―
Здравствовать будем. Добрый день!
С.Крючков
―
Тема сегодня вполне очевидная — это падение рынков, нефтяных, валютных. И о предпосылках, я думаю, нужно с этого начать.
М.Максимова
―
У нас коротенько два вопроса. Первые полчаса: кто виноват? А вторые полчаса: Что делать?
С.Крючков
―
С чьей подачи началось? — наверное, так.
М.Крутихин
―
Началось-то не сегодня, не вчера и даже не в пятницу, а началось намного раньше. Вдруг эксперты где-то года три тому назад стали предсказывать конец нефтяной эры и предсказывать так: «Знаете, нефти-то еще много будет, а будет иссякать спрос». Вот начало снижения этого спроса они запланировали где-то на 2035 года, Даже 2040 год был в одном из прогнозов. Потом вдруг, я смотрю, стало год за годом это приближаться: 2030 год пошел, 2035-й недавно видел.То есть публика ориентировалась на что? Переход на альтернативные источники, энергосбережение, энергоэффективность повышается.
А тут еще развитые страны в Европе во главе с Германией заявили: «К 50 году мы полностью отказываемся от углеводородного сырья, от ископаемых источников, от нефти, от газа, от угля, от всего, и вся электроэнергия у нас в 50-м году будет на 100% из зеленых, альтернативных и прочих источников. Вообще, сейчас вот мы сидим и выбираем, какой нам выбрать водород: то ли из природного газа — вот вчера, позавчера у них были такие заседания — делать (будет называться «голубой водород», то ли его делать путем гидролиза воды (это будет «зеленый водород)». Вот они сейчас решили, что даже природный газ нам не нужен, а нужен будет зеленый водород, и экономика туда перейдет.
И когда это всё бурно вдруг начало обсуждаться, принимаются программы, то публика решила — да, скоро оно будет. И некоторые многие компании начали свои программы досрочно переключать на альтернативные источники, много всего было. Ладно, плавно будем переходить.
М.Максимова
―
Ощущение было, что это будет не сейчас.
М.Крутихин
―
Да, ну 25-й, 30-й год, что-то там начнется, начнет падать. И вдруг — вирус. И он ударил по самому болезненному государству — по Китаю, у которого большое потребление. Все думали: «Вот давайте на Китай смотреть по поводу потребления и на США по поводу предложения на рынке нефти — вот две реперные точки будем смотреть». И вдруг по этой реперной точке, по Китаю ударяет вирус. И Китай как-то отключается, начинает объявлять форс-мажор: «Не могу принять сжиженный природный газ. Нарушаю то-то, нарушаю это… Накапливаю нефть в хранилищах, а дальше будем с ней что-то делать».И публика не просто заволновалась, а цена уже поползла вниз. Публика не знала, что делать, какие принимать в связи с этим решения. Поскольку Китай связан экономическими связями со всем миром, то везде всё началось сыпаться. Предприятия стали останавливаться, связи торговые стали нарушаться. И это был ускоритель огромной мощности.
М.Крутихин: Поскольку Китай связан экономическими связями со всем миром, то везде всё началось сыпаться
И вдруг, когда собирается ОПЕК на свое заседание и не просто ОПЕК, а ОПЕК+ с союзниками, до этого за пару месяцев Россия вдруг начинает намекать: «А вы знаете, а мы можем даже не продолжить сотрудничество с ОПЕК, а уйдем оттуда. Чего нам сокращать добычу-то?»
И, действительно, в минувшую пятницу на этом заседании в Вене наш министр долго там совещался со всеми, потом с Саудовской Аравией по отдельности и объявили, что да, мы не согласны и с 1марта мы не участвуем в этой программе. Не только Россия, но еще и Казахстан туда присоединился. То есть эти люди, которые в ОПЕК не входили, они решили, что больше присоединяться не будут.
И вот это второй ускоритель этого процесса и ускоритель настолько мощный, что в тот же день пошел сигнал, что цены начнут падать, и цены на нефть пошли вниз, и цены на многие акции пошли вниз. Это было уже начало панической реакции. И все ждали понедельника.
И когда открылась Азия, то первое, что пошло вниз, это даже не нефть — пошли вниз акции многих компаний — энергетических компаний… А некоторый биржи были вынуждены закрыться, когда все это достигло минус 5%, значит, надо было продажи прекратить. Покупки-то возможны были. И предотвратили крах, когда летело всё и летело.
И с открытием торгов по нефти она вдруг скакнула вниз, что дошла до 32 долларов за баррель марки Brent. Потом немного отыграла. Видимо, какие-то игроки нефти в эти фьючерсы, решили, что «мы дошли до дна, можно тут покупки делать, мы тут сбросили пока дорогие, а сейчас дешевенькие приобретем». И пошли покупки. То есть отыграли часть до 36, 37… Немножко всё это пошло вверх.
Еще надо посмотреть вечером, что будет твориться, когда американские откроются торги. Ну, мы поглядим, что будет. Но смысл уже такой. Вот вслед за этим — может быть, не после этого, не в результате российского шага, а после него — Саудовская Аравия первая дает сигнал: «Мы будем увеличивать, наращивать добычу нефти». Ага, раз наращивать, а не сокращать добычу нефти — это выброс дополнительный на рынки, Саудовская Аравия говорит: «А вы знаете, что мы тут в феврале приняли решение совместно с Кувейтом начать добычу нефти на так называемой нейтральной территории, нейтральной зоне между двумя государствами?» А там нефти много. И если они вдруг принимают такое решение — а там давно уже ничего не делали…
М.Максимова
―
А это как-то входило в это соглашение, которое действовало до сих пор?
М.Крутихин
―
Нет, это между ними. Просто две страны решили пока там ничего не трогать: «На всего достаточно». У них две было такие зоны. С одной зоны они решили, а вторая зона еще осталась нейтральной. А теперь она не нейтральная, там тоже нефть могут добывать эти две страны.И потом вдруг Саудовская Аравия говорит: «Я много раз, даже когда сдерживали добычу, давала скидки потребителям в Азии, в Европе. Давайте-ка я опять скидочку такую хо хорошую — 6–8 в Европе на баррель, 4–5 долларов в Азии дам». По разным контрактам там всё будет по-разному. Но это оказало дополнительное давление.
Сейчас, я думаю, ситуация будет определяться такие красивыми двумя явлениями. Первое явление это: надолго нефти будет больше, чем ее могут потребить.
М.Максимова
―
Даже когда Китай обратно подключится после коронавируса.
М.Крутихин
―
Даже когда… А уже и раньше было: Китай работает, а предложений все равно больше, чем могут съесть. У нас вполне рентабельная нефть добывается сейчас на глубоководных участках у берегов Бразилии, в Мексиканском заливе. Там глубина 3 километра, там бурят скважину и добывают. И экономично получается, что самое удивительное, то есть научились это делать. И нефти — ну, залейся! Это первое.А спрос будет отставать. Это вот уже совершенно определенно на годы вперед на какие-то мы уже видим эту картину. То есть будет фундаментальное соотношение спроса и предложения в пользу предложения. Предложения будет много.
А второе: поскольку цена у нас сейчас очень часто не определяется этим соотношением… Н у, посмотрите, ушла с рынка Венесуэла фактически, ушел Иран, ушла Ливия, а рыночек-то он мало-мало прореагировал на такой уход предложения. Предложения достаточно даже без них. И поэтому и ОПЕК тут не может ничего. Ну, сократят там они на 1,5 миллиона баррелей в сутки, а с рынка ушло уже 3 с лишним миллиона баррелей, и все равно эффекта никакого нету.
То есть те игроки в бумажки — фьючерсы, форварды, спреды — во все эти деривативы, им выгодно, как всегда была выгодна, волатильность на этом рынке. Они, как прыжок вверх — они зарабатывают, прыжок вниз — они зарабатывают. Они зарабатываются на каких-то слухах, когда дергаются цены. Они сами запускают эти слухи. У них много приемов, чтобы на волатильности…
Поэтому нужно ожидать, что, несмотря то, что с одного конца давление на цены излишним предложением, да еще и война, когда каждый экспортер нефти будет сражаться за рыночную нишу за какую-то и выпихивать рыночными. Нерыночными методами своих конкурентов.
И второе — будет вот эта волотильность на рынках бумажной нефти, мы тоже увидим, что вверх-вниз будут играть эти информационные фонды, банки. Ну, много таких игроков, там примерно крупных 50 игроков, которые, действительно, хорошо на это играют. И даже не знаем, иногда приходит один игрок, начинает что-то продавать — цена скачет. То есть там игра идет, согласованная, несогласованная… Вот эти два явления: волатильность бумажной нефти и абсолютное давление предложения над спросом. Нам сейчас с этим жить.
М.Максимова
―
Уточняющий сначала вопрос: Примерно может сказать, как долго этот период, когда спрос будет значительно ниже, чем предложение?
М.Крутихин
―
Я не вижу даже конца этому периоду.
М.Максимова
―
То есть это 10 лет…
М.Крутихин
―
Я не вижу конца. Может что затормозить это? Пока я не слышал, чтобы кто-то обсуждал возможный эффект от нижних нефтяных цен. Уже два солидных банка, включая Сити-банк, прогнозируют, что цена может опуститься до 20 долларов за баррель нефти. Последние два прогноза — то, что я видел. Давайте предположим, что так оно и будет. И мы видим потребителей энергии в развитых странах, которые сейчас нацелены на энергоэффективность, на альтернативные источники, декарбонизацию, много программ таких. И вдруг они видят: дешевая нефть, дешевый газ. Да черт бы с ним, с климатом этим! Да пошлем куда подальше девочку эту, которая школу прогуливают в Швеции…
М.Максимова
―
Да, Грету.
М.Крутихин
―
И давайте потихонечку, пока такая дешевка, воспользуемся этим моментом для подъема своей экономики на этих ископаемых видах топлива. Есть такое соблазн. Это опять про Марксу, который процитировал другого мудрого человека, что нет такой гадости, на которую не пойдет капитал за 300% прибыли. Вот когда увидят, что это выгодно, затормозятся программы энергоэффективности, энергозамещения. Этот сценарий я вижу совершенно реалистичным.
М.Максимова
―
То есть это дает некоторые надежды в плане нефти. Мы начали с того, кто виноват, потом передали эстафету Стасу. В данной ситуации сложно говорит, если бы, да кабы. А это решение России, которая не захотела не только заключать новый, а вообще продлевать старый контракт, оно, если бы мы договорились, ситуацию это поменяло или бы просто не столь лавинообразно развивалось?
М.Крутихин
―
Да, это было бы замедление этого процесса, не было бы такого резкого толчка резкого ускорения, что происходит сейчас. Ну, видимо, просчитали, что все равно ОПЕК импотенты, они не могут регулировать рынок, даже когда сокращают свою добычу. Чего мы будем тут сокращать? Ну да, Россия на самом деле не сокращала добычу. Нету у Минфина, нету у Минэнерго никаких рычагов, чтобы воздействовать на добычу нефтяных компаний, на потребление внутри страны и экспорт. Ну нету, ни формально ни неформально никаких рычагов, поэтому компании делали свои дела. Там притворялись некоторые, некоторые выдавали желаемое за действительное, но на самом деле добыча идет по максимуму сейчас. \\Когда говорят: «Мы быстренько нарастим добычу», это не соответствует действительности. Может быть, на какой-то момент нарастят, но дальше-то неоткуда будет брать эту нефть. И так, что есть, высасывают последнее из действующих промыслов. То есть Россия на это не готова — ни на какое ускорение, движение вперед.
С.Крючков
―
Михаил Крутихин, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy сегодня персонально ваш. Скажите, тем не менее, возврат… или отыграть к этому соглашению возможно? Имеет это смысл какой-нибудь?
М.Крутихин
―
Я уже не вижу возможности такой. Нет, уже все поняли, что с ОПЕК, в общем, покончено. Уже давно это была организация, которая не могла, во-первых, играть роль картеля, потому что цену определяли вот эти игроки на финансовом рынке, а не она.А второе: они боятся играть роль картеля, потому что в Америке на них шикнули и сказали: «Вы знаете, у нас тут планы даже появлялись на введение NOPEC». А что такое NOPEC. Как американцы мне объяснили, чтобы попугать, говорили: «Введем такое законодательство против картелей. Если обнаружим картельный сговор по цене на энергоносители где-то за пределами, то вот участники этого сговора, они будут подлежать санкциям США».
Мгновенно Катар выскочил из ОПЕК, сказал: «Ой, у меня столько инвестиций в США! Я не буду рисковать». Они поняли, что, действительно, может такой сценарий развиться. Но это маловероятный сценарий. Но в Вашингтоне шикнули: «ОПЕК, вы там особенно роль картеля-то не играйте. И всё, ОПЕК нету, ОПЕК кончился.
С.Крючков
―
А предполагаемое партнерство ОПЕК с Россией? Это не усиливало НРЗБ?
М.Крутихин
―
Какое было партнерство? Выходил наш министр энергетики и говорил: «Мы солидарны и мы планируем вот на столько уменьшить добычу».
С.Крючков
―
Но не уменьшали.
М.Крутихин
―
Стали считать — а Россия увеличивает добычу. В общем, практика эта продолжалась, как ни странно, с 2000 года, когда начались контакты России и ОПЕК. Тогда серьезные были контракты и первые обещания: «Вот на такую-то величину мы сокращаем добычу в России». Каждый месяц докладывали, что мы сокращаем добычу, в конце года выяснилось, что ровно на эту величину Россия увеличила добычу нефти. То есть кидали ОПЕК постоянно. Это была традиция уже. И сейчас делалось абсолютно то же самое.Вот есть такой один из руководителей ЛУКОЙЛа Федун. Вот он недавно тоже засветился, когда он сказал, что ему очень не нравится резкий уход России из этой сделки, что это будут такие-то и такие потери. Вот я задал вопрос Федуну. Он тут делала презентацию каких-то прогнозов своей компании. Я говорю: «Скажите, как лично ваша компания участвует в обеспечении этой договоренности с ОПКЕ+?» Он говорит: «Мы принимаем меры. Мы бурим скважины, потом их затыкаем и откладываем эти скважины на будущее, когда обстановка изменится».
Я когда другим нефтяникам в других компаниях рассказывал как Федун на это дело реагирует». Они мне говорят: «Пусть он своим футболом занимается, а не нефтью, потому что это немыслимый совершенно подход к бурению скважин». ЛУКОЙЛ разумная компания. Она очень сильно пострадает от низких цен, знаете, почему? Потому что в этой компании есть корпоративный принцип не браться за проекты, если внутренние нормы доходности или рентабельности (по-разному говорят) меньше 16%. Они когда увидят, что цены нефти низкие и ту нефть, которую они добывают, себестоимость ее не покрывает эти 16%, они должны по принципу компании бросать этот проект, вообще ничего не делать.
И недаром Федун не так давно, по-моему, даже вчера, он сказал: «Вы знаете, в будущем наша компания будет вообще от углеводородов отходить, это уже будет не нефтяная и не газовая компания». Потому что при таких ценах очень многие проекты в России, они совершенно нерентабельные. Поглядите, тот же самый Лукойл говорил лет 6 или 7 тому назад, что трудноизвлекаемые запасы нефти в России можно разрабатывать только если цена нефти будет длительные период больше 80 долларов за баррель. Мы такой период уже забыли, когда он был.
М.Максимова
―
Да, и не будет.
М.Крутихин
―
Я боюсь, что и не дождемся. Это у нас президент сказал когда-то, что если нефть обрушится ниже 80, то мировая экономика — там будет полный коллапс. Ну, ляпунл и ляпнул. А Федун тогда совершенно серьезно сказал: 80 долларов. А если на шельф арктический идти, то там 150 долларов должна быть, чтобы там нефть добывать. Это правда, это верно.Но когда мы смотрим на официальную статистику Минприроды и Минэнерго, выясняется, что из всей оставшейся нефти в России 70% — это трудноизвлекаемая, а вот только 30% можно извлечь. А трудноизвлекаемая — это дорога по себестоимости. А если цена сократиться, вместо 40 это будет, условно, то эти 30%, которые еще рентабельно добывать — это уже не 30%, это будет 20%, 15%... Это будет скорейшее исчерпание наших оставшихся нефтяных запасов.
Уже два года назад министр энергетики, докладывая в думе о состоянии нашего ТЭКа, он говорил: «Ребята, при нынешний налоговых условиях и так далее мы к 2035 году сократим добычу нефти в России на 40%, потому что мы будем вычерпывать эти возможные реальные запасы. Что, Россия выйдет из числа экспортеров нефти вообще?
М.Максимова
―
Тут как раз наш слушатель спрашивает, сравнивает Саудовскую Аравию и Россию: какой процент легко и труднодобываемой нефти?
М.Крутихин
―
А Саудовской Аравии, в принципе, вся нефть легкодобываемая. Там себестоимость крайне низкая. Потом, им, действительно, нужно, чтобы бюджет сводить 70–75 долларов за баррель, но население там маленькое. Там неграждане из других стран работают, а вы знаете. саудовцы, их не так уж много — понятно, члены королевской семьи несколько сотен есть и еще какие-то граждане есть — они выкрутятся за счет малого населения и за очень простой такой вещи: они будут сейчас добывать больше нефти и продавать ее дешевле, но стоимость будет та же самое. У них все равно будет даже больше доход, чем от более дорогой нефти на малых объемах. Во уже просчитано.
М.Крутихин: Это же соблазнительно принять такое решение в интересах энергетического величия России
М.Максимова
―
А запасов много.
М.Крутихин
―
А запасов у них очень много.
С.Крючков
―
Мы продолжим это разговор с Михаилом Крутихиным, партнером информационно-консалтингового агентства RusEnergy. Вы можете присоединяться к чату в YouTube, идет там трансляция. Писать сообщения, задавать вопросы на +7 985 970 45 45, Twitter, Viber, WhatsApp и Telegram. Мы ждем вашего участия. Вернемся в эту студию после новостей и рекламы на «Эхе Москвы». Марина Максимова и Станислав Крючков.НОВОСТИ
С.Крючков
―
Персонально ваш Михаил Крутихин, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy. Мотивация — это, действительно, попытка выкинуть сланец с мировых рынков? Можно об этом говорить?
М.Крутихин
―
Насколько есть информация о мотивации этого решения, судя по всему, да. Я думаю, что руководителю страны были представлены некие выводы аналитические о том, что более-менее длительный период, который Россия спокойно переживет низких цен на нефть, выпихнет с рынка американскую сланцевую нефть. Это абсолютно не соответствует действительности.
М.Максимова
―
Почему?
М.Крутихин
―
Во-первых, эта отрасль уже несколько раз доказала свою гибкость. И очень легко сократить добычу и операции так же легко за две недели возобновить те же темпы бурения скважин, гидроразрыва пласта, то есть восстановить всё, что они утратили за время вынужденного простоя. Затем эти компании научились новым схемам хеджирования своих возможных убытков, научились новым финансовым схемам инвестирования, туда пришли крупные игроки, которые консолидируют эту отрасль. Действительно. мирового класса игроки туда пришли и стали работать. Они вложили большие деньги, и эти деньги изъять уже невозможно из этой отрасли, то есть работа будет продолжаться. Эту отрасль так просто не погубить. Я могу довольно долго аргументировать этот тезис, но я считаю, что руководство страны было поставлено…
М.Максимова
―
Неправильно было информировано.
М.Крутихин
―
Неправильно было реформировано по этому поводу. Ну как же, Россия должна быть великой, и она должна задавать своим величием, стоимостью американских производителей нефти, и мы будем играть решающую роль на этом рынке. Это же соблазнительно принять такое решение в интересах энергетического величия России. Ну, приняли такое решение.Всё к этому шло. Мало кто на это обращает внимание. Это же другое правительство. У нас же было правительство господина Медведева. И то правительство, оно ограничивало даже в чем-то нефтяников. Оно в плохих было отношених с тем же товарищем Сечиным, который руководит самой крупной нашей, тем более, государственной компанией «Роснефть», да еще и ответственный секретарь президентской комиссии по ТЭК, то есть это фактически главный нефтяной барон этой отрасли нефтяной. И вдруг он требует больших льгот налоговых — 2,6 триллиона рублей для своего абсолютно безумного и нерентабельного проекта Vostok Oil — а ему отказывает правительство.
Там другие компании нефтяные, газовые говорят: «А чего же нам правительство не построит порт в Арктике за государственные деньги? Это же дело правительства строить порты». Нет, у нас нет денег на то, чтобы выделят. Я не исключаю, что это было одним из поводов, что правительство поменялось.
А поменялось как? Ну, ладно оставим Медведева, он уже больше не премьер-министр. Приходит господин Мишустин. Это прекрасные личные отношения с Сечиным. Они входят в совет футбольного спортивного клуба ЦСКА, в хоккей вместе играют — это раз. Вместо профессионально относившегося к делу Козака вдруг приходит человек — я даже фамилию его не могу вспомнить, — он никакого отношения вообще к нефти и газу не имеет, который должен за этим вместо Козака слеить.
Министр финансов, которые денег не давал, Силуанов, его понижают, он теперь больше не вице-премьер, а просто министр финансов. Ну, а Новак министр, ему что скажут, то он и будет говорить. Он фактически своей воли никогда не имел. Это лоббист нефтяных компаний. То, что ему говорят, то он на заседаниях ОПЕК и будет повторять. Это другое правительство.
И вот правительство решило изменить парадигмы подхода к нефтяной компании, и теперь тот в этом задает Сечин. А Сечин убежден в том, что нужно американцев прижать путем падения цен на нефть.
С.Крючков
―
Но не удастся.
М.Крутихин
―
Но не удастся, конечно.
М.Максимова
―
А он не понимал, что это палка о двух концах?
М.Крутихин
―
А я не знаю, что он понимал, что не понимал.
М.Максимова
―
По «Роснефти» это же тоже ударит.
М.Крутихин
―
Кто-то так хорошо пошутил в Фейсбуке. Об аналитических способностях Сечина говорит один простой факт: Он вступил в члены КПСС в 90-м году, когда народ уже бросился выходить оттуда. Вот так аналитика сработала. И потом, ну чего говорить, он так же, как я и как руководительница Газпром экспорта, мы филологи по образованию, мы не нефтяники. То есть ну, как можно решения принимать?..
М.Крутихин: Если цена барреля будет 30 долларов, всего 1 год она продержится — 1,5% ВВП долой, мы потеряем
С.Крючков
―
Михаил Иванович, а поиграть на этих сланцевых рынках Россия сама не может?
М.Крутихин
―
Нет. Это специфика Америки. Они могут это делать. Это другая страна. Ну, может быть, Китай может играть на добыче сланцевой нефти, сланцевого газа. Отчасти есть возможности, может быть, в Аргентине. Отчасти маленькие возможности на Британских островах. Но ни Польша, ни Украина, ни Беларусь, ни другие страны, они в сланцевом бизнесе никакой роли сыграть не в состоянии. Это большая тема, я могу довольно долго про это говорить, но, поверьте мне, что они не игроки тут.
М.Максимова
―
Про цифры тогда немного, может быть, уже завершая со сланцевой нефтью. Вот читаем заявление Фатиха Бирола, главы МЭА: «Падение добычи сланцевой нефти в США может произойти при цене нефти ниже 25 долларов».
М.Крутихин
―
Ну, очень красиво. Я сегодня называл в одном из интервью 28 долларов. Но нельзя вообще про сланцевую нефть говорить как о чем-то среднем как о средней температуре по больнице. Потому что часть проектов — им и 80 долларов мало, потому что они дорогие, а другие и при 14 долларов совершенно спокойно себя чувствуют. Они разные. И приравнивать все эти сланцевые проекты друг к другу совершенно невозможно. Да, многие останутся. Часть будет заморожено. Но мгновенно возобновят работу, если цены повысятся. Но отрасль никуда не денется. И добыча нефти и добыча газа в США будет продолжать расти.
С.Крючков
―
Основные игроки, которые сейчас остаются и которые сейчас ушли с рынка. Венесуэла остается?
М.Крутихин
―
Венесуэла ушла с рынка. И есть сейчас первые сообщения из Америки, что они готовы принять дополнительные санкции против Венесуэлы. То есть уже компании, владельцы танкеров отказываются перевозить нефть из Венесуэлы, купленную какими-то компаниями. В частности, одной из торговых компаний, принадлежащих «Роснефти». Против одной из них уже введены санкции, против второй еще санкции не ввели, но, я думаю, что это дело времени. А владельцы танкеров уже отказываются их обслуживать. И Венесуэла, скорей всего, с рынка исчезнет совсем.
С.Крючков
―
То есть мы в партнерстве с Каракасом теряем тоже.
М.Крутихин
―
Очень скоро Chevron, у них заканчивается контракт по работе с Венесуэлой, я думаю, что Chevron, не него пришикнут в Вашингтоне, и они могут не возобновить контракт. И кроме «Роснефти» там никто не останется. А у «Роснефти» некому будет нефть вывозить.
М.Максимова
―
Спрашивают про Россию. Говорят, что если у нас с ценами на нефть будет такая беда, то мы можем использовать свои фонды, запасы. Вот у нас один из слушателей спрашивает, на какой срок хватит наших фондов ФНБ НРЗБ наших фондов при среднегодовой цене при 30 долларов за баррель?
М.Крутихин
―
Кто говорит на 6 лет. Было недавно заявление министра финансов Силуанова, что на 3 года совершенно спокойно при 30 долларов за баррель мы без всякой проблемы переживем этот период. Но давайте посмотрим. Я специально 48-ю страницу распечатал. Есть такой документ, принятый в апреле прошлого года. Это бюджетный прогноз Российской Федерации на период до 36-го года. Это минфиновский. И вот тут написано, что если цена барреля будет 30 долларов, всего 1 года она продержится — 1,5% ВВП долой, мы потеряем. Если продержится 3 года — 5% ВВП мы теряем, если она продержится 5 лет, то 9% ВВП мы теряем. Это огромная цифра. А если свалится на 20 долларов за баррель?
М.Максимова
―
Это реалистичный прогноз?
М.Крутихин
―
Я думаю, что это сценарий, который не надо исключать, — вот так мы будем, аккуратно. Но если 20 долларов за баррель — за 5 лет 20% ВВП, то есть пятую часть всего нашего заработанного и сделанного мы теряем, потому что нефть и газ у нас — это становой хребет и финансов и чего угодно. Это Министерство финансово. Оно даже, по-моему, слишком оптимистично к этому подошло. Потому что, возможно, не учли, что дешевая нефть — это сокращение рентабельно добываемой нефти.
С.Крючков
―
Помним же времена когда нефть стоила по 12 долларов. Это не реалистично?
М.Крутихин
―
И 9 долларов стоила. И я помню, был такой нефтяник Семен Кукес, который говорил: «Да и 7 долларов — мы совершенно спокойно продолжим». Но я не предсказываю сейчас таких… Наверное, мы ушли все-таки от такой цены — 7, 9… и так далее. Но 20 — уже страшно смотреть в ту сторону. Но как минимум два банка предсказывают 20 долларов.
С.Крючков
―
А вверх смотреть уже не стоит? Потому что 100 помним…
М.Крутихин
―
Всегда нефтяники говорят, есть какой-то коридор. Есть коридор нижней цены, когда радикально нужно будет перестраивать всю отрасль, весь подход к этому. И верхний коридор — когда-то, я помню, считал — 130–140 долларов, если нефть туда выходит, то все потребители начинают переключаться на альтернативные источники энергии, от нефти отходить, и опять нефть пойдет вниз. То есть она должна в этом коридоре колебаться.Но все равно, когда шли такие оценки коридора, то исходили от баланса спроса и предложения, не учитывали рынок этой бумажной нефти, всех эти деривативов, где ребята сидят и торгуют бумажками, а они сейчас задают тон на рынке со своей волатильностью. Так что вот, сколько им надо, столько о ни нарисуют.
М.Крутихин: Забудьте про ОПЕК. Нет никакого ОПЕК. Там сейчас каждый за себя
М.Максимова
―
А прогноз Минфина учитывает, что мы будем залезать в эти фонды золотовалютные?
М.Крутихин
―
Да. Потому что уже мы видим заявления как минимум сегодня о том, что поскольку цена ниже цены отсечения 42 доллара 40 центов для того, чтобы бюджет был без дефицита, придется пополнять его из ФНБ на эту разницу. Это есть бюджетное правило, как закон. На сколько хватит, уже тут тяжело считать. Мы когда-то считали… Был такой период, что нам там на 6 лет хватит, а хватило на 2 года. Помните, был еще Резервный фонд, который был между Фондом национального благосостояния?.. Но его на дольше хватило, чем предсказывали, на полгода дольше.
С.Крючков
―
Коль скоро уже сейчас ниже цены отсечения, будет черпаться оттуда ресурс, но пополнятся-то он не будет, и этот период истечет. Что тогда будет?
М.Крутихин
―
Это, в общем, расходный материал такой в этом фонде. Я думаю, что единственный вариант — это девальвация внутренней валюты. Больше напечатаем денег. К чему может привести эта девальвация? Выиграют компании, которые экспортеры. Они здесь дешевые рубли будут тратить, а там получать более дорогую валюту, то есть плату за экспортные товары.Но в России, вы посмотрите, сколько всего зависит от импорта. От технологий до продовольствия, от фруктов до техники, до чего угодно… Ни нефтянка не может существовать… 65% — это минимальная оценка — это импорт. То есть за него придется платить и платить дороже, применяя его здесь в стране. Во-первых, это инфляция, это девальвация, потеря стоимости наших рублей. То есть та же квартира, которая стоила 5 миллионов рублей, она и дальше будет стоить 5 миллионов рублей, но это уже будет понятно, что стоимость этой квартиры уменьшится на разницу.
М.Максимова
―
Тут спрашивают наши водители: «Падают цена на нефть, растут цены на нефть — цены на бензин только растут. Почему?»
М.Крутихин
―
Вам еще в 2008 году президент Владимир Владимирович Путин ответил на этот вопрос, что нам нужно поощрять нефтяные компании внутри, поскольку эти лишние деньги, они идут у нас не финансирование военнослужащих, учителей и так далее.Ну, вы посмотрите, из чего складывается цена на бензин. 65%, сейчас почти 70% — это налоги. Не вините вы, пожалуйста, нефтяные компании, стоимость нефти. Это налоги. Мы не одиноки здесь. Посмотрите, какие цены во многих европейских странах. Норвегия, которая добывает нефть и газ, а у нее цена, которая почти в двое больше, чем у нас на бензоколонке. Почему? Потому что налоги.
М.Максимова
―
Цена вырастет сейчас на бензин?
М.Крутихин
―
Вырастет. Почему — потому что будут повышены акцизы. У нас же два раза в год должны повышаться акцизы на топливо. Вот они и вырастут. Нефтяным компаниям — уже договорились — это будет компенсировать. Компенсировать как? Вот у них отрицательная маржа, прибыли нет никакой на перерабатывающем заводе и чтобы они работали, им надо это компенсировать. Там такой демпфирующий антиналог как бы. Он откуда берется? Он из бюджета, в бюджете — деньги налогоплательщиков.То есть все мы будем расплачиваться с нефтяными компаниями за то, что бензин дорогой. Во-первых, будут платить те, кто на бензоколонке платит и еще будет все население страны, которое должно из бюджета деньги получать, они еще будут приплачивать нефтяным компаниям, потому что те теряют деньги из-за жадности правительства.
М.Максимова
―
Это же еще повышение цен на транспортировку всего от продуктов питания до чего угодно.
М.Крутихин
―
Конечно. Вот как повышается акциз два раза в году…
М.Максимова
―
Это значит, что и продукты и все вырастет.
С.Крючков
―
Экономические последствия если просчитываем. А вот политические возьметесь просмотреть на какой-то горизонт?
М.Крутихин
―
Я т до сих пор думаю, что подушка безопасности для нашего плоя строя далеко не лопнуло и все-таки терпение населения, мне кажется, пока… На улицы выходить публика, мне кажется, из-за этого пока не готова.
М.Максимова
―
В любой ситуации пытаются найти плюсы. И я видела комментарий того, что высокая цена на нефть приводила к определенной стагнации в России, потому что не развиваются технологии. Вот мы получаем деньги, пресловутая нефтяная игла. Вот сейчас всё рухнет. Не заставит ли это нас… Потому что в самом начале эфира вы говорили, что западные компании закладывают уже через 10–15 лет переход на зеленый, синий, фиолетовый какой там цвет топлива… я слышала, читала. Но вот про российское что-то подобное я ничего не слышала. Не может ли это заставить нас перейти на голубое, зеленое?..
М.Крутихин
―
Ну как же? Последнее сообщение о том, что «Роснефть» во главе с Сечиным будет генетикой заниматься, не слышали?
М.Максимова
―
Это не анекдот?
М.Крутихин
―
Нет, не анекдот. Действительно, поручили компании заниматься таким перспективным направлением. Я могу сказать по этому поводу одну вещь. Я недавно принимал участие в Катаре в международной конференции, которая обсуждала пути продвижения к экономике, основанной на знаниях в противовес экономике, основанной на эксплуатации ресурсов. Вот как у нас ресурсы эксплуатируем, на этом деньги какие-то проедаем.М.Крутихин: Трампу перед выборами даже очень хорошо. То есть он всегда хотел, чтобы была недорогая нефть
А они уже задумались. У них ресурсов тоже очень-очень много, того же газа, нефти у них вполне достаточно. Они всё это обсуждают, как им продвигаться. И мне было очень стыдно выступать на этой конференции, потому что все статистические примеры, начиная со школьного образования и кончая финансированием научных исследований оно всё показывало, что в России нацелено в противоположную сторону и продвигаться к экономике не основанной на знаниях…
С.Крючков
―
Хотя на словах НРЗБ
М.Крутихин
―
На словах да. А цифры — куда вы денетесь с этими цифрами? То есть всё в другую сторону. Государственная политика смотрит на то, чтобы сохранить. Почитайте документ, который подписал Путин не так давно. Это доктрина энергетической безопасности. Вот всё, что в технологиях современного, передового, перехода на новую энергетику, это там называется «вызовы, которые бросают России». Россия нацелена продвигать нефть, газ, уголь и так далее. Эта доктрина так сформулирована. Она не знания будет продвигать, не знаниями торговать, ни технологиями, а сырьем.
С.Крючков
―
Кризис наступил. Равновесное состояние внутри этого кризиса когда наступит?
М.Крутихин
―
Не знаю. Никакого представления нет, будем сидеть, наблюдать.
М.Максимова
―
При какой цене на нефть у нас рухнет все в стране, и после чего мы перейдем к голубому, зеленому и к тому, чтобы использовать…?
М.Крутихин
―
Не могу сказать.
С.Крючков
―
Хорошо. что может спасти эту ситуацию? Какое-то новое соглашение, новая международная конституция…
М.Крутихин
―
Забудьте про ОПЕК. Нет никакого ОПЕК. Там сейчас каждый за себя.
М.Максимова
―
Я видела, у них на следующей неделе новая встреча. Что-то ждать от нее?
М.Крутихин
―
Нет. Этим воспользуются те, кто играет на рынке бумажной нефти. При малейшем заявлении любых из членов этого заседания нефть будет прыгать вверх-вниз, потому что там еще работают роботы или алгоритмы так называемые, они реагируют на новостные заголовки и в миллисекунды дают команды продавать или покупать. Вот на этой волатильности будут… А ситуация-то останется прежней. То есть этот навес предложения над спросом он никуда не денется в результате любых соглашений, встреч, договоренностей…
С.Крючков
―
А кроме таких локальных игроков, которых, вы говорите, больше 50, из государств кто-то остался в выигрыше в этой ситуации?
М.Крутихин
―
Если по крупному, я думаю, что в ближайшей перспективе в выигрыше США могут остаться. У них будет дешевый бензин на дешевой нефти, а это Трампу перед выборами даже очень хорошо. То есть он всегда хотел, чтобы была недорогая нефть. И своего он как бы добился, тут ему Россия помогла уходом из ОПЕК.
М.Максимова
―
Такие у нас пока пессимистичные прогнозы. Персонально ваш был Михаил Крутихин, партнер информационно-консалтингового агентства RusEnergy. Завтра еще будем следить за открытием наших бирж и смотреть на новости.
С.Крючков
―
Марина Максимова и Станислав Крючков провели эту программу. Спасибо вам большое.