Екатерина Котрикадзе - Персонально ваш - 2021-07-01
И.Воробьева
―
15 часов 6 минут в Москве. Всем здравствуйте! Это программа «Персонально ваш». Ее сегодня для вас ведут Ирина Воробьева и Алексей Венедиктов, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы». Алексей Алексеевич…
А.Венедиктов
―
Добрый день!
И.Воробьева
―
А в гостях у нас — Екатерина Котрикадзе, ведущая телеканала «Дождь». Екатерина, добрый день!
Е.Котрикадзе
―
Здравствуйте!
А.Венедиктов
―
Катя, вы, конечно, смотрели вчера «Прямую линию» с Путиным. Что вас, человека такого заматерелого и опытного в журналистике — нечего тут лыбиться, не на «Прямой линии» чай, — что вас поразило, чего вы не ожидали?
Е.Котрикадзе
―
Отличный вопрос, Алексей Алексеевич!
А.Венедиктов
―
Я знаю.
Е.Котрикадзе
―
Я ценю. Конечно, я смотрела, потому что я вела все в прямом эфире. Мы с Анной Монгайт вели все это. Я бы сказала, что меня удивил «Колобок».
И.Воробьева
―
Это великое произведение…
Е.Котрикадзе
―
Это великое произведение, которое президент назвал в числе тех произведений искусства, которые для него являются любимыми, самыми главными. Он сказал: «Война и мир», Первый концерт Чайковского и «Колобок».
А.Венедиктов
―
Он же глумил, это понятно.
И.Воробьева
―
Просто устал цитировать «Маугли».
Е.Котрикадзе:Не уверена, что запоздалая пиар-акция со стороны главы государства с призывом прививаться, сработает
Е.Котрикадзе
―
Мне кажется, что для Владимира Путина всегда важно произнести хоть что-нибудь неожиданное. И поскольку ничего неожиданного в политическом плане, в плане каких-то серьезных решений внешнеполитических или внутреннеполитических не прозвучало, то хоть что-то надо было сказать, хоть за что-то надо было журналистам зацепиться. Вот все зацепились за «Колобок». Это естественно.
А.Венедиктов
―
Вас ничего не обидело в его «Прямой линии», в его ответах, естественно? В организации.
Е.Котрикадзе
―
Обида, наверное, это неправильно слово в данном случае. Потому что, что меня может обидеть как человека, который многие годы следит за Владимиром Путиным. Обидеть — нет. В организации меня, правда, искренне поразил очень плохой уровень организации этой «Прямой линии».
А.Венедиктов
―
Так хакеры же. DDoS-атаки же.
Е.Котрикадзе
―
Я думаю, что это была вынужденная история, когда Наиля Аскер-заде или вторая ведущая Екатерина, были вынуждены свалить все опять на американцев. Потому что ведь все валится на американцев. Это единственная проблема для Российской Федерации, больше проблем нет. И внутри и снаружи главная проблема — это Вашингтон. И даже здесь, когда у них валилась связь, даже здесь, когда Скайп висел, и когда люди не могли произнести это заболевшее и важное для них, было ужасно жалко, например, пожарных, которые 3-4 раза возвращались к одному и тому же, когда им говорил: «Подождите. Подойдите поближе. Как-то, может, тембр голоса…». И это было такое неловкое и даже унизительное действо, скажем, что…
А.Венедиктов
―
Унизительное для кого?
Е.Котрикадзе
―
Унизительное для тех людей, которые стояли, готовились наверняка, ждали момент, когда, наконец, к ним обратятся, и они смогут Владимиру Путину, целому Кремлю, наконец-то, высказать свою боль, а это без всяких сомнений, тяжелейшее положение, в котором эти люди находятся, им платят копеечную зарплату, — и вот они, наконец, об этом говорят, их построили — и тут их не слышно! Они вынуждены повторять одно и то же по несколько раз. Это неприятно. Это меня очень удивило.
А.Венедиктов
―
Но вы знаете, откуда шли атаки хакерские, как сообщают источники?
Е.Котрикадзе
―
Не знаю, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
Они шли из Одессы в основном, 80% атак, где в этот момент находились американский эсминец и английский крейсер. И это не шутка. Это не панорама.
Е.Котрикадзе: Владимир Путин для огромного числа людей является абсолютным авторитетом. И это тоже отдельный парадокс
Е.Котрикадзе
―
Это потрясающе. Это просто какой-то уже абсурд, доходящий до критических показателей.
А.Венедиктов
―
Очень многие наблюдатели говорят вот о чем: «Зачем нужны эти прямые линии, это все дешевка, демонстрация». Но вот я сейчас вас слушаю и думаю: А вот этим пожарным, этим людям, действительно, нужны. А он, действительно, решает.
Е.Котрикадзе
―
Абсолютно. И мы можем смотреть и говорить о этом с нескольких точек зрения. Во-первых, конечно, все будут возмущаться и все возмущаются, и справедливо, что у нас президент единственный человек, которые решает на местах проблемы людей, конкретной Мирии Ивановны, у которой протекла крыша, конкретного Василия Петровича, у которого ребенок не может пойти в школу, которая разваливается.И ужасно, когда в стране сложилась такая ситуация, когда сотни тысяч людей, наверное, ожидают, что их проблемы могут быть решены только в один этот день в течение года, когда они могут, по крайней мере, надеяться, что они могут дозвониться президенту огромной страны 140-ммиллионной. Но, с другой стороны, я вчера это слушала, Алексей Алексеевич, Ира, я смотрела на это в течение 4 часов, и я понимала, что меня больше всего в этом перформансе беспокоит, конечно, что мне жаль невероятно этих людей. И да, я согласна, что в той ситуации, в которой мы оказались, если мы отодвинем немного данность, которая есть в России, если мы чуть-чуть о каком-то окружающем мире забудем на минутку, а подумаем об этих людях, то да, им это необходимо критически, это важно.
А.Венедиктов
―
Напоминаю, что Екатерина Котрикадзе, ведущая телеканала «Дождь» у нас в гостях. Я только напомню нашим слушателям, вот Витолине, которая пишет: «Надо больше линий красный, ведь теперь Путин поручил губернаторам проводить такие красные…».
И.Воробьева
―
Он сказал, что это неплохая идея.
А.Венедиктов
―
У нас идеи президента отливают в гранит, как говорил, Дмитрий Анатольевич, в ту же секунду. Ирина Воробьева.
И.Воробьева
―
Да, я хотела про данность спросить, которую вы сейчас упомянули. Вот тот факт, что люди ждут одного дня, а чиновники бросаются латать крыши и все решать — это же должно всей стране показывать выжженное поле вокруг президента. Никто больше не работает.
Е.Котрикадзе
―
Ну, как будто это новость. Как будто никто не был в курсе. Мы же все понимаем, мы живем по правилам. И эти правила сложились по умолчанию много лет назад. Первая «Прямая линия», она, по-моему, в 2001 году проходила. И с тех пор — вот мы анализировали вчера, пытались понять, что изменилось — да ничего не изменилось. Изменилось только то, что теперь по Скайпу связываются с пожарными Забайкалья — и он висит. Раньше это был огромные Fly Away, спутниковые тарелки, которые выставляли. Там стоял корреспондент, и надо было, чтобы только корреспондент выбирал тех людей, которым он мог передать слово. И это было еще более постановочно, и это было более фантасмагорическое, абсурдное шоу. Сейчас они решили, что они хотят с людьми говорить без посредников. Мы понимаем, во что это превратилось. В любом случае, как бы это ни было обставлено, всегда происходило одно и то же. Никто не сомневается в том, что президент Российской Федерации Владимир Путин единственный человек, институт, который может решить их проблемы.
Е.Котрикадзе: Очень многие в России привыкли не доверять изобретениям российской медицины
А.Венедиктов
―
Он не человек, он институт, обрати внимание.
И.Воробьева
―
Хотела спросить, на ваш взгляд, этот институт смог убедить людей вакцинироваться? Он вчера очень много времени потратил на это.
Е.Котрикадзе
―
Отличный вопрос. Мне кажется, что это один из главных вопросов по итогам этой «Прямой линии». Потому что он ведь очень сильно опоздал, очевидно. И если бы он раньше призывал вакцинироваться с тем не менее же усердием, если бы он привился раньше вовремя, когда только появилась эта вакцина. Ведь это какая интересная, потрясающая ситуация. Вообще, Россия, конечно, парадоксальная страна во всех отношениях. Мы первыми представили эту вакцину. Как важно было для нас, для страны, для подтверждения ее величия, как раньше вооружение производить, теперь помимо вооружений и даже, возможно, еще более значимым фактором является изобретение вакцин, как для всего мира, для всей планеты, нужно подтверждать свою гегемонию…
А.Венедиктов
―
Сейчас скажут, что в в пиаре Кремля работаете.
Е.Котрикадзе
―
Свое равенство с США. Мы не просто на том же уровне, что и вы, но мы еще даже более классные, потому что у нас есть ученые, которые изобрели эту вакцину. Молодцы! Так давайте президент будет ею колоться, извините меня за это слово. Но президент этого нее сделал. Более того, когда он, наконец, это сделал через какое-то тоже недопустимое, на мой взгляд, время, это было сделано, как мы все знаем, без камер, в отличие от того же Байдена, Зеленского… назовите, кого хотите. И мы не знали, чем он привился. Теперь мы знаем, чем он привился. Я не уверена, что эта запоздалая пиар-акция со стороны главы государства с призывом прививаться, что она сработает, потому что уже люди не верят, к сожалению. Я, как привитый человек с грустью огромной констатирую — может быть, я не права, буду оказаться рада неправой, — что президентские призывы уже не работают. Работают только добровольно-принудительные меры.
И.Воробьева
―
А, может быть, не работают не потому, что президент поздно привился и не потому, что он сказал, что «Спутником», а просто потому, что люди перестали именно верить Путину, и только сейчас это увидели, когда это коснулось личного тела каждого человека?
Е.Котрикадзе
―
Все-таки Владимир Путин для огромного числа людей является абсолютным авторитетом. И это тоже отдельный парадокс, что, с одной стороны, все знают, что он решает, а, с другой стороны, когда речь заходит о личном здоровье, то мы привыкли… очень многие в России привыкли не доверять изобретениям российской медицины, потому что страна ровно в том тяжелом положении, когда выясняется, например, что какой-то врач может заменить одну вакцину другой, когда выясняется, что на каком-нибудь заводе, где производят, возможно, хорошую вакцину, не соблюдаются элементарные нормы гигиены. Мы привыкли к тому, что мы не можем верить нашему государству.
Е.Котрикадзе: Я привилась, чего и вам желаю. Потому что это единственный выход в данной ситуации
И вот, например, я недавно общалась с журналистом из Израиля. И она говорит: «Когда нам сказали, что вот вакцина, вот она, то не было даже такой дискуссии в обществе, не было таких вопросов. Просто все понимали, что раз нам предлагается такое лекарство то значит, это лекарство надо обязательно принять».
А.Венедиктов
―
Давайте только скажем, что даже в Израиле на сегодняшний день 73% взрослого населения привилось, и все застопорилось. Потому что 27% — антипрививочники. И даже в этом военизированном государстве невозможно. Это просто люди в мире тоже и столько же в России — треть, грубо говоря, они такие наследственные антипрививочники. Вот они — нет и всё.
Е.Котрикадзе
―
И в США таких много.
А.Венедиктов
―
Ковид, не ковид, угрозы, пряники — да до свидания!
Е.Котрикадзе
―
Просто это было по-другому, Алексей Алексеевич, согласитесь. И в США, и в Израиле ситуация была такая: большинство населения понимали, ответственно относились, понимали, насколько это все серьезно, насколько это страшно. Они видели умирающих людей. В Нью-Йорке, если вы помните, стояли огромные рефрижераторы в парке, что просто апокалипсическая артина, не знали, куда складывать тела. Люди не сомневались в том, что надо носить маски…
А.Венедиктов
―
Люди испугались.
Е.Котрикадзе
―
Они испугались.
А.Венедиктов
―
Почему здесь не испугались?
Е.Котрикадзе
―
С другой стороны, они верили своему правительству. Когда это правительство предложило им вакцину, наконец-то…
А.Венедиктов
―
Подожди. Им сначала Трамп предложил, потом Байден предложил. Там разные правительства.
Е.Котрикадзе
―
Смотрите, Алексей Алексеевич, дело в том, что у нас здесь были несколько этапов одержания победы над коронавирусом…
А.Венедиктов
―
Так у нас Трамп вообще побеждал и ничего. И то же самое менялось отношение. И у Джонсона менялось отнош5ение.
Е.Котрикадзе
―
Смотрите, не так. Отношение менялось у Трампа. И там была определенная часть населения — это республиканцы, консервативно настроенная часть населения США, которые верили в то, что надевать маску — это плохой тон, и если ты наденешь маску, то ты либерал. Но, с другой стороны, эти же самые люди… Правда, серьезно. Вы посмотрите на митинги Трампа, перед выборами, что происходило в Америке. Люди не носили маски. Это было их политическое заявление. Потому что они верили своему президенту, который говорил, что в общем, это грипп, мы его победим.Я уверена, что большая часть тех антипрививочников, которые в Америке сейчас, как вы только что сказали, которые выступают категорически против любой вакцины — это большая часть тех людей, которые не носили маски и были против всей этой истории. Но, тем не менее, огромное количество консервативно настроенных граждан США ждали эту вакцину точно так же, как и либералы. Потому что они понимали, что это единственное спасение, и это единственный путь к тому, чтобы открыли страну.
А.Венедиктов
―
Скажите, пожалуйста, как вы думаете, в России, следуя вашей логике, это избиратели Путина не прививаются, или это либералы не прививаются?
Е.Котрикадзе
―
Люди вокруг меня…
А.Венедиктов
―
Избиратели Путина.
Е.Котрикадзе
―
Люди вокруг меня и в том пузыре, в котором я нахожусь, все привиты почти. Среди моих знакомых несколько человек — сейчас они уже привиты, — которым было лень, которые исходили из такой логики: «Я либо переболел, либо молодой. Со мной ничего не будет. Ну, хорошо, 37… Полежу».
Е.Котрикадзе: я категорически не хочу локдауна как любой, наверное, живой человек
А.Венедиктов
―
Когда говорили про Америку, вы делили их политически: республиканцы, сторонники Трампа. Я тоже вас прошу не про ваших знакомых, а российские политические.
Е.Котрикадзе
―
А у нас что тут, есть… Вы имеете в виду, как делятся люди…
А.Венедиктов
―
У нас есть 60% населения, которые по всем опросам доверяют Путину. Я бы хотел напомнить, что и Путин и Навальный призывали прививаться.
Е.Котрикадзе
―
Я бы не стала делить в России так людей.
А.Венедиктов
―
Так. А кто же в России антипрививочники тогда? Вот треть — антипрививочники. Но у нас четко опросы показывают: 60% населения не хотят, сомневаются, не прививаются принципиально.
Е.Котрикадзе
―
А вы считаете, что все эти люди голосуют за Путина?
А.Венедиктов
―
Я вам задал вопрос, вы здесь гость.
Е.Котрикадзе
―
Я, например, совершенно не стала бы делить людей на тех, которые за Путина и, соответственно, приравнивать их к тем, кто не хотят прививаться и, наоборот, говорить о том, что избиратели условного Навального все привиты и все суперответственны.
А.Венедиктов
―
Вы уходите от ответа.
Е.Котрикадзе
―
Я не ухожу от ответа, Алексей Алексеевич. Мне кажется, что здесь деление по-другому осуществляется. Здесь деление осуществляется, исходя из того, например, люди, они как бы доверяют ́тому российскому лекарству. Люди, когда им говорят, что российское лекарство хорошее, они готовы этому поверить или нет? Люди, которые готовы привиться или не готовы привиться, они во многом делятся по уровню образования. Это значит, по готовности пойти порыться в интернете, посмотреть разные источники. Мне кажется, что уровень образования в данном случае является ключевым фактором, а не Путин. Потому что не голосую за Путина категорически. Но есть люди, которые за него голосуют и прививаются. Не потому, что он сейчас призвал — они уже привиты давно, — потому что они понимают, что есть разница между тем, что говорит и делает наша власть и тем, что происходит, условно, центр Гамалеи.
Е.Котрикадзе: Вынуждена констатировать тяжелейшую ситуацию, которая сложилась сейчас в стране
И.Воробьева
―
А спутник, он как-то объединил людей или разъединил? Я имею в виду именно по политическим взглядам. Мы видим, что сейчас, например, Любовь Соболь привилась — у нее там в комментариях какой-нибудь совершенно адище.
А.Венедиктов
―
От нее отписалась тысяча человек в Инстаграме, как она написала. «Ты продалась, сучка!»
И.Воробьева
―
И люди пишут с декабря месяца всем нам — и мне, и Плющеву, что мы продались кремлю, мы и там… через запятую.
Е.Котрикадзе
―
И мне тоже пишут, потому что мы агитируем за вакцинацию на «Дожде». И делаем это очень давно.
А.Венедиктов
―
Что вы говорите? Вы пропагандистское медиа?
Е.Котрикадзе
―
Мы начали это делать сильно раньше, чем вы.
А.Венедиктов
―
Нет, мы не агитируем за вакцинацию.
Е.Котрикадзе
―
Вы агитируете за вакцинацию.
А.Венедиктов
―
Нет.
Е.Котрикадзе
―
У вас ролики, Алексей Алексеевич, в эфире.
А.Венедиктов
―
Ролики — это реклама.
Е.Котрикадзе
―
Можно по-разному это называть, но я уже неоднократно говорила в нашем эфире, что я привилась, чем и вам желаю. Потому что это единственный выход в данной ситуации. Но опять же есть часть людей. Мы не можем отделить так. Вот если либералы, то они все, например, либо привились, либо ненавидят нашу вакцину, потому что это производство государства.
И.Воробьева
―
Ну, путинская вакцину, ну вот же она.
Е.Котрикадзе
―
Это невозможно так делить. Есть люди, которые находятся в какой-то крайней степени радикализации с обеих сторон. И так получилось. Что удивительным образом коронавирус вдруг посадил в одну яму — иначе я не могу иначе это описать метафорически — и тех, кто, например, в регионах, где-нибудь в провинции всю жизнь голосует за Путина, поддерживают нынешнюю власть, но прививаться не хотят, потому что это чипирование и вообще. И тех, кто агрессивно топят за Навального и не хотят вакцинироваться, потому что это путинская вакцина. И это как раз интересный феномен.
И.Воробьева
―
А как насчет либералов, которые выступают за жесточайшие ограничения ковидные?
Е.Котрикадзе
―
Я таких людей знаю. И я очень даже их понимаю в некотором смысле. Например, не уверена, что сейчас остаются какие-то, исходя из данности, из уже допущенных ошибок, я не вижу, например, что можно сделать еще хотя я категорически не хочу локдауна как любой, наверное, живой человек… я не хочу, чтобы мой ребенок опять сидел дома и по Zoom занимался.
А.Венедиктов
―
Ответьте на вопрос, Катя: обязательная вакцинация или локдаун? Ели вам как меру небольшого городишки надо выбирать?
Е.Котрикадзе: У Александр Лукашенко больше нет друзей, он нерукопожатный лидер
Е.Котрикадзе
―
Я бы обязательно вакцинировала. Честно, да.
А.Венедиктов
―
Понятно. Продолжайте. Честно. А чем нам нечестно-то?
Е.Котрикадзе
―
Ира, вот расскажите мне, какой вы видите выход из этой ситуации?
И.Воробьева
―
Обязательная вакцинация — это же принудительная.
А.Венедиктов
―
Принудительная. Ну, кроме медицинских отводов, мы понимаем.
Е.Котрикадзе
―
Конечно. Ровно для того, чтобы те люди, у которых нет возможности привиться, чтобы они были в относительной безопасности, — вот все, кто имеет такую возможность, должны привиться. И если по разным причинам, исходя, в том числе, из ошибок нашей власти, они не прививаются, по идеологическим соображениям, то, к сожалению, другой возможности у нас сейчас нет. Ну, правда. Да, это ужасно звучит.
А.Венедиктов
―
сейчас начнут отписываться от нас и от «Дождя».
Е.Котрикадзе
―
Отписывайтесь и от меня, пожалуйста, но…
А.Венедиктов
―
Они уже написали, что «всё, отписываюсь от «Дождя»».
Е.Котрикадзе
―
Мне уже все написали. Наши зрители возмущены и так далее.
А.Венедиктов
―
Еще не все.
Е.Котрикадзе
―
Еще не все. Это мое личное, это не позиция канала «Дождь». Это мое личное мнение. Я просто очень много над этим думала, и я не смогла найти других вариантов, что надо сделать.Мы сегодня ехали с мужем по трассе…
А.Венедиктов
―
Муж — это Тимофей…
Е.Котрикадзе
―
Тихон Дзядко.
И.Воробьева
―
Алексей Алексеевич, осторожнее!
А.Венедиктов
―
Может быть, она поменяла уже, я не знаю.
Е.Котрикадзе
―
Они уже привыкли — Тихон и Тимофей. Мы ехали и по дороге нам встретилось огромное количество разных билбордов с призывами вакцинироваться. В том числе, там, например, был изображен пенсионер и слоган: «На дачу? Только вакцинированным!» Что-то такое. Меня это потрясло. Ребята, где вы были раньше, когда вы говорили, что у нас все уже решено, когда вы говорили, что мы справились, когда говорили: «Посмотрите на Москву, как она прекрасно, потому что у нас все так открыто, все свободно в отличие от этих загнивающих европейских стран, где люди не могли выйти в магазины». И я сама думаю: «Господи, как это объяснить, где логика?» По-моему, мы даже с вами, Ира, это обсуждали, что как объяснить этот факт, что везде все закрыто — Париж, Берлин, Лондон — люди записываются, чтобы сделать себе прически или сходить в магазин за продуктами. Только в интернете и так далее. И при этом у нас всё хорошо, все можно? Как это так? И вот, извините, накрылось.
А.Венедиктов
―
В общем, народ вам не тот достался. Слушатели не те
Е.Котрикадзе
―
При чем тут народ? Мне власть не та досталась.
А.Венедиктов
―
Какую избрали, такая и досталась.
Е.Котрикадзе: Лукашенко абсолютно подотчетен и подчинен Москве
Е.Котрикадзе
―
Я ее не выбирала. Но тот факт, что у нас были приняты такие решения и власти страны вели нас к той ситуации, в которой мы сейчас оказались, — другого выхода я не вижу, вот в чем дело. Я не к тому что нужно сейчас вести насильно людей на прививочные пункты
А.Венедиктов
―
Очень нее нужно? Точно не нужно.
Е.Котрикадзе
―
Алексей Алексеевич, за руку хватать? Нет.
И.Воробьева
―
Можно за ногу, в принципе.
Е.Котрикадзе
―
Но я, к сожалению, вынуждена констатировать тяжелейшую ситуацию, которая сложилась сейчас в стране. Поспорьте со мной.
А.Венедиктов
―
Лара пишет: У Котрикадзе всё просто: слетала в Штаты — Pfizer укололась — все прекрасно.
Е.Котрикадзе
―
Я укололась «Спутником» У меня есть сертификат о вакцинации. Я готова его выложить в социальные сети.
А.Венедиктов
―
Лара, вы промахнулись, как всегда. Лара Пилявская, вы всегда все знаете, но всегда все мимо почему-то.Заканчивая перед новостями, у нас 2 минуты есть еще, по теме вакцинации: как вы смотрите на последние решения все-таки на принудительную вакцинацию на предприятиях? Вот эти 60%, иначе оштрафуем. На определенных предприятиях.
Е.Котрикадзе
―
Там, если я правильно понимаю, штрафы уже, Алексей Алексеевич?
А.Венедиктов
―
Там и штрафы…
Е.Котрикадзе
―
Там штрафы уже вводятся?
И.Воробьева
―
На предприятиях.
А.Венедиктов
―
Если к 15 августа не ага, то тогда — да.
Е.Котрикадзе
―
Я же говорю, к сожалению, вот идите и вакцинируйтесь. К сожалению, это итуация, ко которая сложилась не по вине моей, вашей, сотрудников этих предприятий, а по вине отсутствия нормальной кампании со стороны федеральных властей России. Теперь так. Потому что мы находимся в ситуации, когда снова выстраиваются очереди из карет скорой помощи. Мы находимся в ситуации, когда не хватает коек. Мы находимся в ситуации, когда люди болеют ужасно. И обратите внимание, что этот дурацкий штамм новый Дельта…
А.Венедиктов
―
Уже Лямбда идет, а вы все Дельта.
Е.Котрикадзе
―
Это чудовищно тяжело. Оно касается молодых людей в большей степени. Мы теперь начали читать в интернете, в социальных сетях, как люди болеют. Вы это видели? Прочитайте. Они не могут двигаться, не могут дышать, не могут ничего. Это кошмар. И игнорировать это мы не можем. И другого выхода я, к сожалению, не вижу.
И.Воробьева
―
Так ли не виноваты люди, которые с декабря прошлого года имели массу возможности привиться, но почему-то этого не сделали. Это касалось их здоровья. Неужели только власть, только она виновата? Не может такого быть.
Е.Котрикадзе
―
Понимаете, Ира, если у тебя открыт город, если ты можешь в толпе людей оказаться в кафе, например, выпивать Апероль и ни о чем не волноваться, ты думаешь: «Ну, а зачем мне?»
И.Воробьева
―
Но вы же привились и я привилась.
А.Венедиктов
―
И я недопривитый.
Е.Котрикадзе:для Владимира Путина всегда важно произнести хоть что-нибудь неожиданное
Е.Котрикадзе
―
Мы очень специфические с вами, Ирина, люди. Потому что мы работаем в журналистике, мы ежедневно изучаем, мы понимаем, о чем речь. А так-то, внешне для большинства людей не было проблемы.
И.Воробьева
―
Екатерина Котрикадзе, ведущая телеканала «Дождь» сегодня в программе «Персонально ваш». Алексей Венедиктов, Ирина Воробьева. Мы продолжим через несколько минут. А вы задавайте свои вопросы либо в чате трансляции на канале «Эхо Москвы», либо по телефону: +7 985 970 45 45.НОВОСТИ
И.Воробьева: 15
―
34 В Москве. Продолжается программа «Персонально ваш». У нас сегодня в гостях — Екатерина Котрикадзе, ведущая телеканала «Дождь». Эфир ведут Алексей Венедиктов и Ирина Воробьева. Продолжаем.
А.Венедиктов
―
Тут Александр Григорьевич Лукашенко сегодня уже, казалось, не может ничем удивить, а тут он удивил. Он сказал, что он готов помочь с вакциной Российской Федерации и поставлять вакцину в Российскую Федерацию.
И.Воробьева
―
«Спутник».
А.Венедиктов
―
Спутник, не Pfizer же. Были же белорусские устрицы. Почему и не… Что вам видится в этом приеме?
Е.Котрикадзе
―
Да ничего, если честно. Александр Лукашенко, как вы правильно выразились, перестал удивлять. И раньше были времена, когда он то и дело выступал с какими-нибудь потрясающими заявлениями. То он хвалил свои отношения с Евросоюзом, то он встречался с Майклом Помпео, если помните, бывшим госсекретарем США, который прилетал в Минск.
А.Венедиктов
―
Он был тогда действующим госсекретарем.
Е.Котрикадзе
―
Да, он был тогда действующий. Они тогда очень мило общались, Лукашенко шутил.
А.Венедиктов
―
Я могу сказать, что они пытались друг другу пережать руки.
Е.Котрикадзе
―
Абсолютно.
А.Венедиктов
―
Мне рассказали, они давили друг друга, кто пережмет.
Е.Котрикадзе
―
Лукашенко демонстрировал, что он сильный лидер и так далее. Он пытался все время лавировать, не признавать Крым, до сих пор пытается. Думаю, что этот момент наступит в каком-то разумном будущем. И одновременно с этим, помните, он страшно критиковал Дмитрия Анатольевича Медведева, позволял себе фразы очень даже смелые, невероятные. Тогда мы хоть все и понимали, что это хитрости, понятно было большинству людей, которые интересуются темой, зачем всё это происходит. Но была какая-то интрига, видимость. Сейчас нет никакой интриги. Ничего из того, что он говорит или делает, не может изменить расклад сил, статус-кво. У Александр Лукашенко больше нет друзей, он нерукопожатный лидер. Он даже не является президентом в глазах мирового сообщества.
А.Венедиктов
―
Екатерина, а вы готовы взять у него интервью?
Е.Котрикадзе
―
С удовольствием взяла бы.
А.Венедиктов
―
Понятно. Продолжайте.
Е.Котрикадзе
―
Для меня это было бы очень интересным вызовом, потому что он, конечно, неглупый. И вы брали у него интервью, это было крайне интересно. Я с удовольствием посмотрела.
А.Венедиктов
―
Но с тех по он…
Е.Котрикадзе
―
С тех пор много воды утекло. И он сейчас в абсолютно ином статусе. Однако поговорить с ним, как с любым ньюсмейкером, мне бы было бы страшно интересно.
И.Воробьева
―
Но тем не менее, интересно, что он заявляется последнее время. Потому что мысль не закончили. И я бы хотела ее дослушать до конца.
Е.Котрикадзе
―
Я говорю, статус-кво определился. Александр Лукашенко абсолютно подотчетен и подчинен Москве, Владимиру Путину. И у него нет вообще возможности…
И.Воробьева
―
То есть что бы он ни говорил, э то уже неинтересно, так получается? А если завтра он скажет, что он в отставку уходит, это именно интересно.
Е.Котрикадзе
―
Да, Ирина, конечно.
А.Венедиктов
―
И не уйдет.
Е.Котрикадзе
―
Конечно, если это будет касаться смягчения репрессий внутри Беларуси.
А.Венедиктов
―
А он может.
Е.Котрикадзе
―
Если это будет касаться каких-то действий, которые повлияют на состояние гражданского общества, на состояние политзаключенных в Беларуси. Если он, например, позволит послу Джули Фишер — послу США в Беларуси получить, наконец, визу и приехать… Она в декабре 20-го года была назначена послом в Беларуси. И до сих пор она бьется — вот я делала с ней интервью — за то, чтобы приехать в Минск. И не получает просто визу, разрешение от главы государства. Это, конечно, интересная позиция Лукашенко.
А.Венедиктов
―
Но при этом агреман получил, разрешение. В смысле стать послом получил.
Е.Котрикадзе
―
Да-да. Но если какие-то вещи, на что-то влияющие, тогда с удовольствием это обсудили.
А.Венедиктов
―
А вот если вам приходилось бы выбирать на президентских выборах между Лукашенко и Путиным, вы бы за кого проголосовали?
Е.Котрикадзе:закрытия СМИ — это всегда большая ошибка, какие бы они не были. Всегда
Е.Котрикадзе
―
А «против всех» глава есть?
Е.Котрикадзе
―
Нет. Кто-то из них станет президентом.
И.Воробьева
―
А голосование принудительное?
А.Венедиктов
―
Да, конечно.
Е.Котрикадзе
―
Вариантов уехать на дачу нет. Мы ведь с вами привыкли — и очень многие об этом говорят, — что Лукашенко и его политика, его действия — это предвестник того, что может произойти в России, либо это такая, знаете, проверка почвы, как могут развиваться события, если вот так еще, вот если совсем задушить, вот если вам вообще пойти ва-банк и совсем никаких свобод людям не оставить, поэтому в этом смысле у нас все-таки получше.
А.Венедиктов
―
Собственно, в этом был мой вопрос.
Е.Котрикадзе
―
Да, конечно, все-таки получше. И если уж вы меня ставите в такое положение, что у меня нет других вариантов, — то, конечно, за Путина.
А.Венедиктов
―
Путин или Зеленский?
Е.Котрикадзе
―
Зеленский.
А.Венедиктов
―
А почему?
Е.Котрикадзе
―
Потому что Владимир Зеленский — это не диктатор.
А.Венедиктов
―
Как? Мы же слышали, что Владимир Владимирович говорил вчера на линии: сажают…
И.Воробьева
―
Уголовные дела.
А.Венедиктов
―
Отнимают лицензию у медиа без суда.
Е.Котрикадзе
―
Я хочу поделиться своими эмоциями. Я сижу в эфире, и тут президент произносит слова: «Преследование оппозиции…». И я думаю: «Что? Неужели сейчас...!» «На Украине», — добавил Владимир Владимирович. И я расслабилась, потому что, это, конечно, не о нас.
А.Венедиктов
―
Вам не кажется, что украинское руководство идет по пути российского? Вот мы идем по пути белорусского, а они по пути российского?
Е.Котрикадзе
―
Я думаю, Алексей Алексеевич, что это искренне. Я об этом много рассуждала и размышляла. И я считаю, что закрытие пусть пророссийских — они, конечно, пророссийские каналы — это ошибка.
Е.Котрикадзе
―
А вы проамериканские. Вас тоже надо здесь закрывать тогда. Ну, как?
А.Венедиктов
―
Я вообще из Моссада, со мной вообще разговор короткий.
Е.Котрикадзе
―
У них определенное финансирование, как утверждают, по крайней мере, украинские спецслужбы.
А.Венедиктов
―
Мы сильно верим всем спецслужбам, любой страны.
Е.Котрикадзе
―
Никаким мы не верим. Поэтому мы не знаем. Но, что касается, закрытия СМИ — это всегда большая ошибка, какие бы они не были. Всегда. Если ты демократ, если бы ты отстаиваешь свободу слова, если ты движешься в направлении евроинтеграции и прочее, ты не можешь закрывать СМИ. Пусть вещают. У тебя должны быть свобода слова. У тебя люди, если они вменяемые, они не будут верить просто тому, что им внушают. Поэтому я считаю, что это, конечно, была грандиозная со стороны Зеленского ошибка.
Е.Котрикадзе: У нас главный оппозиционер сидит в колонии без вообще всяких оснований
А.Венедиктов
―
Катя, скажите, пожалуйста, а «Дождь» вещает на Украине?
Е.Котрикадзе
―
Наоборот, нас закрыли там.
А.Венедиктов
―
Кто закрыл.
Е.Котрикадзе
―
Там был и есть такой орган — я могу сейчас ошибиться…
А.Венедиктов
―
Нет, при Порошенко или при Зеленском?
Е.Котрикадзе
―
При Порошенко нас закрыли. Из-за карты, которую мы показали в эфире. И Крым на этой карте был изображен как часть Российской Федерации.
А.Венедиктов
―
Из-за этого «Дождь» был исключен…
Е.Котрикадзе
―
«Дождь» был исключен из крупного кабельного…
А.Венедиктов
―
Все знакомо.
И.Воробьева
―
То есть получается, что в Украине СМИ не любят очень.
А.Венедиктов
―
Правильно пишут: «Жириновский тоже либерал-демократ».
Е.Котрикадзе
―
Во-первых, я хочу ответить на вопрос, почему Зеленский. Зеленский, мне не кажется диктатором, не авторитарным лидером. Но всё, что касается России, все, что касается связей с Кремлем, всё, что касается аффилированности с Путиным и так далее, для них это абсолютно красная тряпка. И периодически он переходят за рамки допустимого абсолютно. Они каждый раз оправдываются, когда мы говорим — я говорю с украинскими политиками — я им говорю: «Ребята, зачем вы это делаете? Вы же даете возможность Путину, Кремлю, госпропаганде российской утверждать, что вы душите свободу слова в Украине». Они говорят: «У нас война». В любой непонятной ситуации. Это было и при Порошенко, это продолжается и при Зеленском. В любой непонятной ситуации ответ: «У нас война с Россией. Поэтому вы должны нас понять».
А.Венедиктов
―
А у нас — с Америкой. Поэтому любой проамериканский политик типа Навального должен сидеть. Вот и вся история.
Е.Котрикадзе
―
Но одновременно с этим давайте все-таки не преувеличивать масштаб ограничений, которые касаются украинских медиа. В украинских СМИ на всех каналах выступают критики Зеленского, на украинских каналах, конечно…
А.Венедиктов
―
Медведчук.
Е.Котрикадзе
―
Еще раз, это касается их ограничений. Я же их не оправдываю, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
Нет, я пытаюсь понять вашу позицию, для наших слушателей.Их ограничения касаются только Медведчука и его СМИ. Потому что Медведчук как кум Путина воспринимается едва ли не как главный враг свободной Украины.
Е.Котрикадзе: Зеленский — это тот человек, который, пока, по крайней мере , не заходит за определенную грань
А.Венедиктов
―
Сын за отца не отвечает. Кум…
Е.Котрикадзе
―
И мол, они тянут Украину обратно в Россию, обратно в Советский Союз.
А.Венедиктов
―
Лидер партии, занявшей второе место.
Е.Котрикадзе
―
А ведь это вторая по популярности партия в Украине , это правда. И игнорировать чаяние людей, которые хотели бы, видимо, как-то иначе развиваться, тоже, мне кажется, неверным.
А.Венедиктов
―
Но вы же видите зеркальность… абсолютно повторяющиеся вещи…
А.Венедиктов
―
Вот опять: мы идем за Лукашенко, а Украина идет за нами.
И.Воробьева
―
Навальный — главный враг. Они тянут Россию в 90-е, «поураганили» — вот это всё то же самое.
А.Венедиктов
―
У них все происходит из-за того, что Россия, у нас все происходит из-за того, что Америка.
И.Воробьева
―
То же самое. Иностранные агенты медиа без доказательств, безо всего.
Е.Котрикадзе
―
Дело в том, что в Украине правда воюет Россия. Есть небольшая проблемка.
А.Венедиктов
―
А у нас воюет Америка.
Е.Котрикадзе
―
Где? Покажите
А.Венедиктов
―
Что значит где? Вот ФСБ арестовывает агентов влияния.
Е.Котрикадзе
―
Алексей Алексеевич, мы же знаем, что в Донбассе правда идет война. Мы же не будем с этим спорить.
А.Венедиктов
―
Конечно. Нет, там не идет война, там перемирие.
Е.Котрикадзе
―
Там все продолжается. Там продолжается война, периодически перестрелки. Война в Донбассе не заканчивалась. Война в Донбасс да, сейчас в менее горячей стадии, но война в Донбассе продолжается, и эту войну, конечно, ведет Российская Федерация.
А.Венедиктов
―
И поэтому Украина борется за то, чтобы Россия поставляла газ… Прекратите, это лицемерие. Когда люди у нас покупают газ, а когда нужно — «У нас война».
Е.Котрикадзе
―
Нет, это другой вопрос.
А.Венедиктов
―
Какая е война, если вы торгуете?
Е.Котрикадзе
―
Вы гите, что Россия воюет с Америкой так же, как Украина воюет…
А.Венедиктов
―
Абсолютно.
Е.Котрикадзе
―
Нет, Америка не нападала Российскую Федерацию.
А.Венедиктов
―
Это вы так считаете?
Е.Котрикадзе
―
Америка не вводила войска в Российскую Федерацию.
А.Венедиктов
―
Это вы так считаете?
Е.Котрикадзе
―
Я не вижу американских добровольцев на улицах, понимаете? Я не вижу, чтобы настоящие патриоты России с американским паспортом мне здесь встречались на Арбате.
А.Венедиктов
―
Война — это не территориальная история. Я вам объясняю, что такое гибридная война.
Е.Котрикадзе
―
Гибридная — это гибридная. А в Украине не гибридная.
А.Венедиктов
―
В Украине тоже гибридная. Верховный главнокомандующий считает, что идет война. Всё, закрыли тему. Наверное, есть граждане Украины, которые считают, что никакой войны с Россией нет. Тоже так может быть. Чего вы сейчас говорите?
Е.Котрикадзе
―
Есть по факту война с применением оружия, артиллерии, умирают люди, гибнут солдаты. Это продолжается в Украине … У Украины оттяпали кусок территории.
А.Венедиктов
―
И поэтому бессудное закрытие каналов, аресты оппозиции, да? Поэтому. Введите военное положение. Он же не вводит военное положение.
Е.Котрикадзе
―
Ну, он под домашним арестом.
А.Венедиктов
―
У нас и Соболь под домашним арестом, мы же не говорим, что она под арестом.
Е.Котрикадзе
―
У нас главный оппозиционер сидит в колонии без вообще всяких оснований.
А.Венедиктов
―
Не волнуйтесь, и этого посадим. Медведчука, я имею в виду.
Е.Котрикадзе
―
То есть мы сейчас сравниваем Навального и Медведчука, серьезно?
А.Венедиктов
―
Это ваша логика.
Е.Котрикадзе
―
Война в Украине ведется с внешней страной, которая вторглась, которая сначала отхватила кусок территории…
А.Венедиктов
―
И поэтому…
Е.Котрикадзе
―
А потом ввела своих добровольцев в Донбасс.
А.Венедиктов
―
И поэтому…
Е.Котрикадзе
―
Поэтому я не могу сравнивать решения, принимаемые Зеленским, которые основываются на факте ведения боевых действий российской стороной в Украине, с решениями, принимаемыми Владимиром Путиным и его фантомными болями относительно борьбы с Америкой.
А.Венедиктов
―
Вы лицемерите, это же очевидно.
Е.Котрикадзе
―
Алексей Алексеевич, я не лицемерю. Покажите мне, где находятся американские добровольцы в Костромской области. Покажите мне могилы американских добровольцев в Ростовской области.
А.Венедиктов
―
Мы сейчас про интербригады будем вспоминать времен Испании?
Е.Котрикадзе
―
Нет, я хочу увидеть.
А.Венедиктов
―
Что вы хотите увидеть? Я спрашиваю: И поэтому…
Е.Котрикадзе
―
Я не вижу сходства.
А.Венедиктов
―
Вы не видите то, что на Украине закрываются каналы, украинские каналы, оппозиционных лидеров сажают в тюрьму.
Е.Котрикадзе
―
Нет, я категорически не поддерживаю закрытие СМИ любых в любой стране. Но когда вы меня спрашиваете, есть ли сходство между ситуацией у нас и ситуации у них, я говорю, есть гигантская разница в том, там по-настоящему идет война.
А.Венедиктов
―
Я вас не спрашиваю про разницу, я вас про сходство спрашиваю, а вы уходите.
Е.Котрикадзе
―
Давайте с вами переформулируете вопрос, Алексей Алексеевич.
А.Венедиктов
―
Я его задаю все время. Это вы слышите то, что вы хотите слышать. Я вам еще раз говорю, Катя — сходство?
Е.Котрикадзе
―
Я могу вам сказать, что если брать конкретно ситуацию с закрытием СМИ, конкретно и только это — пусть они пророссийские, пусть у них будет любая идеология, если, конечно, это не запрещенная экстремистская и идеология и не призывает кого-нибудь убивать — вот они закрывают пророссийские телеканалы. Я считаю, что это большая ошибка, и в этом смысле мы идем скорее в сторону Украины, Украина берет пример скорее с Российской Федерации, чем с той же Франции.
А.Венедиктов
―
Так я про это же и говорю.
Е.Котрикадзе
―
А дальше начинается разговор об обстоятельствах, которые есть у Украины и которые России.
А.Венедиктов
―
То есть оправдывающие. Обстоятельства, оправдывающие. У нас Владимир Владимирович все время оправдывается, что вот эти все люди являются иностранными агентами. Вот он уверен, ему докладывают, и правоохранительные органы доказывают, что все эти люди на деньги западные или восточные, не важно, что они шпионы и иностранные агенты, и это оправдывает их посадки. Вы сейчас повторяете за Путинным, на самом деле, и про Россию, а не про Украину. В той же логике.
Е.Котрикадзе
―
Я еще раз повторяю, Алексей Алексеевич, американские войска….
А.Венедиктов
―
Я вам про агентов говорю.
Е.Котрикадзе
―
Иностранных агентов вы имеете в виду?
А.Венедиктов
―
Да.
Е.Котрикадзе
―
Владимир Путин давно для себя решил, и я уверена, что это, как вы и говорите, абсолютно искренне с его стороны, что США являются главным врагом и главной проблемой для России, ее суверенитета, ее вставания с колен, ее становления, как империи. А вот Америка — это то, что не позволяет многополярному миру развиваться. Поэтому частично искренне — думаю я, — он считает, что какие-то СМИ здесь являются агентами интересов США. Но просто нет никаких сколько-нибудь убедительных доказательств тому, что Америка — Вашингтон, Байден, Трамп, кто угодно — круглые сути занимаются тем, что строят козни против Российской Федерации.
А.Венедиктов
―
Это же не важно. Важно, как руководящая группа использует это для удержания власти..
Е.Котрикадзе
―
Очень легко, действительно, оправдать все репрессии….
А.Венедиктов
―
Внешними обстоятельствами.
Е.Котрикадзе
―
Очень просто сажать Навального, основывая его дела на фикции абсолютно и чуши собачьей, говоря, что это американский агент, что он финансируется ЦРУ.
А.Венедиктов
―
Они так не говорили, не придумывайте.
Е.Котрикадзе
―
Но ведь мы же сейчас немножко утрируем.
А.Венедиктов: А
―
а, вы утрируете. Она утрирует — я слушателям говорю.
Е.Котрикадзе
―
Но ЦРУ упоминалось в контексте Навального.
А.Венедиктов
―
ЦРУ работает. А вы думаете, с вами не работает ЦРУ или со мной не работает ЦРУ.
Е.Котрикадзе
―
Никто со мной не работает.
И.Воробьева
―
Екатерина Котрикадзе, и Алексей Венедиктов в программе «Персонально ваш» сегодня.
А.Венедиктов
―
Давай, Воробьева, задавай вопросы.
И.Воробьева
―
Я, честно говоря, не хочу. Мне так нравится, вы так отлично общаетесь. У нас чат тут разорвало в клочья.
Е.Котрикадзе: Война в Украине ведется с внешней страной, которая вторглась, сначала отхватила кусок территории
А.Венедиктов
―
Я же говорю про другое. Я говорю, что мы видим, как действия властей на постсоветском пространстве вписываются в определенную логику. И те страны, которые проходили достаточно демократичный период, в том числе, и Россия при Ельцине, при Горбачев даже, она постепенно сползает в такие приемчики зажима любого оппонента, объясняя это внешней угрозой. И неважно, есть эта угроза или нет, эта внешняя угроза — это способ во внутренней политике зажать оппонентов в виде политической оппозиции, в виде уличного протеста, в виде СМИ. И вот этой связи я говорю, что у нас впереди, если говорить о европейской части, впереди планеты всей — Беларусь. За ней — Россия. А за ней — Украина. Вот о чем я говорю.
Е.Котрикадзе
―
Я не согласна, что Украина идет за Россией. Но я согласна с тем тезисом, злоупотребление внешней угрозой для того, чтобы разбираться с внутренними проблемами, налицо. Я не могу спорить. Я с этого, собственно, и начала, что каждый раз, чтобы ни происходило, привести аргумент «А у нас идет война». Просто еще раз подчеркиваю, что война в Украине , действительно, идет, а мы воюем со страхами определенных людей, сидящих где-то в определенных кабинетах.
А.Венедиктов
―
Да, и какая разница? Да, мы воюем со страхами людей, которые определяют политику.
Е.Котрикадзе
―
И все-таки президент Владимир Зеленский — это тот человек, который, пока, по крайней мере , не заходит за определенную грань.
А.Венедиктов
―
А где его красная линия для вас? Хорошо, давайте грани определим.
Е.Котрикадзе
―
Что вы имеете в виду под красной линией?
А.Венедиктов
―
Это вы сказали — не заходит за красную линию, где эта грань для вас?
Е.Котрикадзе
―
Если, например, Зеленский… Давайте так: Если Зеленский запретит партию ОПЗЖ, как, например, агентов Кремля, то тогда для меня это будет катастрофа.
А.Венедиктов
―
Я всё, я получил ответ.
Е.Котрикадзе
―
Если руководители этой партии — даже по факту, — они являются пророссийскими, они прямо связаны с Владимиром Путиным, тем не менее, они представляют интересы большой части украинского населения. Игнорировать эти интересы — это само плохое и бессмысленное и глупое, что может сделать Владимир Зеленский.Он говорит: «Давайте встречаться». «А зачем я с вами буду встречаться? У вас внешнее управление. Вы под Вашингтоном», — говорит Владимир Путин. А Зеленский все равно будет настаивать. И мне очень в нем это нравится, что он хочет с Путиным разговаривать до сих пор, хотя там с обеих сторон есть разочарование, без сомнения.
И.Воробьева
―
Даже неловко сейчас про другое говорить. У вас отличная получилась беседа. Потом посмотрим чатик, вам обоим понравится.Все-таки, вернемся к Владимиру Путину. Не к «Прямой линии», а к тому, что он делает уже сегодня. Он сегодня подписал закон, который обязывает зарубежные IT-компании открывать филиалы в России.
Е.Котрикадзе
―
То, что он говорил вчера.
И.Воробьева
―
Да, о чем он говорил много раз. И он и все остальные чиновники. Есть какой-то прогноз, что будет дальше с учетом того, что вы, например — телеканал «Дождь» я имею в виду — в YouTube очень успешно вещаете. И что будет, если вдруг YouTube попадает под этот ноготь?
Е.Котрикадзе:Лукашенко и его политика, его действия — это предвестник того, что может произойти в России
Е.Котрикадзе
―
Я очень надеюсь, хотя я не являюсь специалистом в IT-индустрии, что YouTube и другие большие площадки — они в основном американские…
И.Воробьева
―
Ну, YouTube — это же Google.
Е.Котрикадзе
―
Если они откроют представительства, действительно, в России. А почему не открыть им представительства? Ну, а что?
И.Воробьева
―
Потому что с обысками будут приходить, арестовывать людей, там же будут российские граждане работать.
Е.Котрикадзе
―
Я не уверена. Это же американские компании. А пусть они пришлют американцев, пусть им дадут визы.Вот, например, американский посол, у которого я брала интервью буквально на днях, он говорит: «Мы даже готовы прислать персонал для посольства, там просто визы не дают». Значит, пусть Google ведет переговоры и скажет: «Хорошо, мы пришлем специалистов, дайте визы». Я очень надеюсь, что российская сторона пойдет здесь на какой-то компромисс и предоставить возможность, раз уж они требуют, чтобы они разместились в Российской Федерации. Это было бы очень полезно. Периодически я ищу для комментариев хоть кого-нибудь из этого YouTube, или Facebook, чтобы они хоть что-нибудь сказали. Против них подается один иск, второй, третий, десятый. Просто никаких контактов. То есть ты можешь договориться с Викторией Нуланд, условной, а вот YouTube — нет.
А.Венедиктов
―
С Викторией Нуланд договориться — конечно, она была поварихой на советском корабле, где было 300 мужиков матросов. Она рассказывала нам в интервью. Такой опыт, вы что. Конечно, с ней можно договориться.
Е.Котрикадзе
―
Поэтому пусть бы они открыли. Вчера мне показалось — может быть, у вас другие ощущения, Ирина, — но когда Путин говорил об IT-платформах зарубежных, он не выглядел человеком, который собирается завтра все закрыть. Я понимаю, что мы живем в России. И я понимаю, что это ни о чем не говорит, и что в какой-то ужасный день президент может проснуться с другими мыслями, или ему принесут в папочке какую-нибудь докладную, где будет сказано, что это заговор или Байден в оче5редной раз придумал козни против России, надо срочно закрывать. Или в очередной раз какое-нибудь заявление сделает Маргарита Симоньян, и оно, наконец, дойдет до начальника с большой буквой М.
И.Воробьева
―
Вы имеете в виду, что просто надо закрывать соцсети.
Е.Котрикадзе
―
Оно просто постоянно требует закрытия соцсетей американских — YouTube и так далее. Может быть, Путин прислушается…
А.Венедиктов
―
Да бросьте вы, Путин прислушивается не к Маргарите Симоньян. Как вы правильно сказали, он прислушивается к собственным ощущениям, страхам.
И.Воробьева
―
Какие у него могут быть страхи, если его нет ни в YouTube, ни в Фейсбуке?
А.Венедиктов
―
Именно поэтому это значит ерунда, и поэтому можно хлопнуть. Именно поэтому.
И.Воробьева
―
Может быть, ерунда и не стоит на это обращать внимания?
А.Венедиктов
―
Это другой человек.
Е.Котрикадзе
―
Потому что все эти элементы опасные, они там сидят. Я как бы не знаю, что это, но там сидят все вот эти вот.
И.Воробьева
―
Уже и из политиков никого не осталось. Половина уехала, часть сидит. На кого-то уголовные статьи заведены, кто-то под домашним арестом. Кого бояться-то?
А.Венедиктов
―
Катя, вам привет с Украины. Елена Савина.
Е.Котрикадзе
―
Спасибо.
А.Венедиктов
―
Можно Кате передать привет с Украины? Эй, вы где там?
Е.Котрикадзе
―
Да, я так за вас борюсь.
А.Венедиктов
―
Вы думали, она грузинка? Нет. А Дзядко — это же белорусская фамилия.
И.Воробьева
―
Начинается, Алексей Алексеевич!
Е.Котрикадзе
―
Насколько я помню, польская.
А.Венедиктов
―
Но не украинская. Я к тому, чтобы не привязали.
И.Воробьева
―
Понятно, что фамилию Котрикадзе нельзя привязать к украинской…
Е.Котрикадзе
―
Но у нас с украинцами много общего.
А.Венедиктов
―
Да, мы один народ, правильно?
Е.Котрикадзе
―
Нет.
А.Венедиктов
―
Как, нет?
Е.Котрикадзе
―
Мы два суверенных государства.
А.Венедиктов
―
Мы про народ. Вечно вы передергиваете.
Е.Котрикадзе
―
У нас много общего, у нас проблемы одни и те же. У нас есть страна одна такая соседняя, она проблематичная и для Украины и для Грузии…
А.Венедиктов
―
Китай?..
Е.Котрикадзе
―
Алексей Алексеевич, Грузия — маленькая страна. Мы с Китаем не граничим.
А.Венедиктов
―
Катя, вам привет из Львова — Дима пишет.
Е.Котрикадзе
―
Спасибо вам большое!
И.Воробьева
―
Можно из Грузии передать?
А.Венедиктов
―
Одесса вам привет передает.
Е.Котрикадзе
―
Спасибо, Алексей Алексеевич. Это бодрит.
И.Воробьева
―
Я просто думала, вы на новый круг зайдете — по поводу двух разных народов, самостоятельности государства.
А.Венедиктов
―
Подожди. Мы статью Владимира Владимировича почитаем.
Е.Котрикадзе
―
Слушайте, я читала статью Лаврова. Вы читали?
А.Венедиктов
―
А как же. Я хотел сказать — я и писал. Но потом подумал: Нет, пожалуй, я не писал.
И.Воробьева
―
вы же сейчас не про трансгендеров, правда?
Е.Котрикадзе
―
Во-первых, про би. Но вообще-то они трансгендеры.
А.Венедиктов
―
В общем, Сергей Викторович, он большой разницы не видит между этим и тем. У нас в Советском Союзе секса не было и транссекса тоже не было.
И.Воробьева
―
Би-секса тоже не было
А.Венедиктов
―
Би-секса тоже не было. Сергей Викторович — член КПСС с 72-го года.
Е.Котрикадзе
―
У меня в программе был очень подробный разбор. Я нашла ролик в ТикТоке, где девочка говорит, что Иисус Христос на самом деле би, потому что он любил всех. Я решила, что, наверное, министр иностранных дел Российской Федерации основывается на этом ролике, когда он говорит, что на Западе в некоторых стране детей в школе учат, что Иисус Христос был бисексуал. Но выяснилось, благодаря Марии Владимировне Захаровой, что на самом деле это статья в каком-то Christian Today, где говорится, что была одна постановка в Шотландии, где Иисус Христос был трансгендер.
А.Венедиктов
―
И туда, на эту страницу зашло 7 человек.
Е.Котрикадзе
―
на этом основывается наша внешняя политика, друзья.
И.Воробьева:
―
На этом можно, собственно, заканчивать уже.
А.Венедиктов
―
Кате тут передает привет Кирилл из ОРДЛО.
Е.Котрикадзе
―
Супер.
И.Воробьева
―
И, конечно, Грузия отозвалась на мою просьбу передать привет Екатерине. И мне тоже можно из Грузии передавать привет. Я тоже очень люблю Грузию.
Е.Котрикадзе
―
Вообще, как можно не любить Грузию.
А.Венедиктов
―
Я могу сказать, я и Украину люблю.
И.Воробьева
―
Все всех любят. Вообще не помню, чтобы эфир заканчивался на словах любви, где есть Алексей Венедиктов. Уж простите, Алексей Алексеевич. Екатерина Котрикадзе, ведущая телеканала «Дождь» у нас была в гостях.