Личный приём - 2020-01-06
Е. Ройзман
―
Меня видно, слышно?
И. Воробьева
―
Мы Евгения Ройзмана прекрасно слышим даже когда он общается со студией. Ну и сейчас, надеюсь, он слышит и нас тоже. У нас все работает. СМСки работают по +7 985 970 45 45. Работает чат в Ютубе, трансляция «Эха Москвы». Ну что, Женя, слышишь ли ты нас? По-моему, не слышит. А сделайте так, чтобы Женя слышал нас как-нибудь. Может быть, наушники. Женя, слышишь нас? Не слышит. Ничего, сейчас мы все наладим, чтобы Евгений Ройзман тоже нас слышал. Можно пока задавать вопросы. Я скажу сразу, что мы ждем от вас много вопросов, потому что сегодня 6-е января, это первая программа в 2020-м году.И не так много событий, не так много историй, потому что не было приема. И поэтому мы очень рассчитываем. Теперь я не слышу Евгений Ройзмана. Что вы делаете такое? Что сегодня вообще происходит? И можно ли как-то это исправить? Вот теперь я слышу Женю. Надеюсь, что и Женя скоро услышит меня, и все у нас будет хорошо. Но при этом трансляцию видят все. Я сама вижу трансляцию, она работает. Где-то там звук у Евгения Ройзмана идет, а вот там, где надо, не идет.
Дайте наушники Евгению Ройзману. Сделайте что-нибудь. «Эхо Екатеринбурга», я думаю, в панике бегает сейчас там вокруг Евгения Ройзмана в студии, потому что все это идет из двух студий, как обычно я говорю, – из студии «Эха Москвы» и из студии в Екатеринбурге. Так, ну что, у нас есть уже вопросы, кстати говоря. И вы продолжайте в том же духе. Спасибо, Грустный Роджер, что открыли эту историю, в смысле вопросы. Да, там были вопросы до этого, просто, я их не увидела сразу, потому что… Вы чуть-чуть, пожалуйста, напрягитесь, и если вы будете писать так же, как остальные, упоминая мой ник в вопросе, тогда я буду видеть. У меня, просто, отображается это с метками. И тогда будет проще мне.
Да, теперь я не слышу Евгения Ройзмана. У нас будет сегодня такой установочный эфир. Знаете, такое впечатление, как будто это самое начало, как будто мы только начинаем. И вот все это происходит в таком режиме – давайте наладим все технически, хотя мы тысячу раз до этого все делали. Но вот сейчас мы делаем это снова. Нет, я Женю не слышу. И в эфире Женю не слышно. Я не знаю, как вы это делаете. Нет, я не слышу Женю. Его не слышно. Я вижу, что он что-то говорит, но, к сожалению, я не слышу его.
Е. Ройзман
―
Ох…
И. Воробьева
―
Вот теперь, вздыхая, я услышала Евгения Ройзмана. Женя, привет!
Е. Ройзман
―
Все, я тебя слышу!
И. Воробьева
―
Ура, я тоже тебя слышу! Женя, привет!
Е. Ройзман
―
Привет, привет!
И. Воробьева
―
Ну, слава богу! Ну что, с Новым годом с наступившим! А то у нас прошлая программа выходила 30-го декабря, и мы не успели поздравить всех уже с наступившими праздниками. Давай скорее поздравлять, если ты не против, потому что все уже, Новый год наступил наконец-то, и вот Рождество даже скоро будет.
Е. Ройзман
―
Ну, Ирин, на самом деле, я рад, что все нас слышат, что у всех все хорошо. Слава богу. Я надеюсь, год у всех будет хороший и Рождество замечательное. Поэтому всем желаю доброго здоровья.
И. Воробьева
―
Да. И первый же вопрос, который очень касается Нового года. Тут спрашивает Дмитрий. Давайте мы вернем, кстати, наушники Евгению Ройзману. Жень, посиди в наушниках, пожалуйста. Я не знаю, как это работает. Поэтому можете мне не задавать эти вопросы. Женя, ты слышишь меня?
Е. Ройзман
―
Вот я тебя слышу.
И. Воробьева
―
Отлично! Очень хорошо. Тут есть вопрос, который задает Дмитрий, сразу практически про Новый год: «Правда ли, что ты бегал 1-го января? Как прошла пробежка?».
Е. Ройзман
―
Слушай, но это же мы договаривались. У нас это традиция, ей уже 5 лет. Называется – «Начни год красиво». Каждое 1-е января в 12 часов собираемся на пробежку. Народу много собирается. Ну и такое хорошее начало года, которое предопределяет дальнейшее течение жизни.
Е.Ройзман: Каждое 1-е января собираемся на пробежку. Народу много собирается. Хорошее начало года
И. Воробьева
―
Ну, в общем, это правда. В общем, бегал, бегал. Хорошо. Давай тогда мы пойдем сначала по событиям, а потом – по вопросам. Я буду их перемешивать, потому что иначе все вопросы, которые сейчас задают в чате, они уйдут наверх, я их уже не найду. Знаешь, тут издание «Медуза», небезызвестное тебе, опубликовало, как за 10 лет в России радикально ужесточили законы.
Е. Ройзман
―
Ну, это хороший материал, кстати.
И. Воробьева
―
Да. Ты тоже его видел, да?
Е. Ройзман
―
Да, я посмотрел.
И. Воробьева
―
Но согласись, что, конечно, «бешенным принтером» Госдуму прозвали не зря.
Е. Ройзман
―
Понимаешь, если бы это сделали единовременно… Слышно меня?
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Если бы это сделали единовременно, это бы, конечно, было оглушающе. Но поскольку это все принималось постепенно, здесь присутствует эффект лягушки, которую варят на медленном огне. То есть незаметно, незаметно, незаметно – и вот пришли к тому, к чему пришли. Ну, сама же понимаешь.
И. Воробьева
―
Но все-таки. Я про «бешенный принтер» спрашиваю. Ну не зря же. Ну правда не зря.
Е. Ройзман
―
Нет, не зря. И причем, знаешь, вот этот законотворческий раш до хорошего не доведет. Понимаешь, холуи всегда бегут впереди паровоза. Вот они совершенно точно чувствуют посылы, у них на лбу – барометр, а на носу – флюгер. Они видят, чего от них хотят, потому что депутаты – люди несамостоятельные. И они видят, чего от них хотят. И они стараются изо всей силы. Вон Яровая сейчас оттопырилась снова – хочет ввести в школах уроки любви к Родине. Ну смотри, мне вот самому не надо – меня мои родители учили любить Родину. Так же, как и тебя, так же, как и любого другого человека. И мне вот это совсем необязательно от депутатов.Кстати, знаешь, столкнулся со одной интересной вещью. Девчонка у меня работает. Дочке 8 лет. В школе задали на каникулах читать книги о Великой Отечественной войне. И вдруг я подумал: «Что же может для ребенка в 8 лет стать нормальной, хорошей книгой о Великой Отечественной войне?». Можешь что-нибудь назвать?
И. Воробьева
―
Нет, так сходу не получится.
Е. Ройзман
―
У меня огромная просьба ко всем, кто слушает: если кому-то мысль в голову придет, пожалуйста, напишите. Потому что о пионерах героях читать – ну, оно не очень понятно там. У нас была хорошая книга, называлась «По ту сторону». Про концлагерь, про детей в концлагере. Ну, жестковато.
И. Воробьева
―
Но это не для детей, да.
Е. Ройзман
―
Из того, что такое веселое и очень интересное – это, конечно, «Тайна Золотой долины» и «Четверо из России». Замечательная книга. Но она все равно постарше. Вот, кстати, знаешь, сейчас мысль пришла. Вот если опосредованно так: о подростках в годы Великой Отечественной войны – знаешь, Крапивин, наверное, «Тень Каравеллы». Там всё есть в этом.
И. Воробьева
―
Ну да. Давайте, если вдруг у вас есть идеи, какие книги посоветовать почитать именно ребенку 8 лет, я напомню, о Великой Отечественной войне, пришлите в чат либо СМСкой. Женя, вопрос о новостях и событиях от слушателя. Вот Кронштейн (это такой ник у него есть в Ютубе) спрашивает: «Почему Ройзман не создает политическую партию? Помог бы Навальному, которому не дают это сделать».
Е. Ройзман
―
Послушайте, Навальный уже делал 9 попыток создания партии. Совершенно точно, что ему не зарегистрируют. И каждый раз, когда им находят какую-то причину не зарегистрировать партию, в переводе на русский это звучит: «Ты что, не понимаешь? Тебе никто не даст зарегистрировать партию». И мне заниматься этим же самым зачем? Готовых партий сейчас практически нет, к которой можно присоединиться, что-то поучаствовать. Ну не вижу пока. Хотя на выборах можно сделать ставку и попробовать.Мне вот интересно, сейчас Володя Рыжков заявился, сказал вслух, кстати, на «Эхе» в эфире сказал, что хочет пойти по Москве в Госдуму. Он родом с Барнаула. Но его там просто задушили. Но он же был депутатом Государственной Думы. И я хочу сказать, что я с ним столкнулся в Государственной Думе. Он очень толковый.
И. Воробьева
―
Вы в одно время были в Государственной Думе?
Е. Ройзман
―
Да. Ну, он и до меня был. И мы в одном созыве потом с ним были. Володя же вице-спикером в свое время был. Он реально, он действительно очень толковый. Он такие вещи, как бюджет, читает с листа, понимает, о чем речь. Ну и, конечно, если бы он прошел по Москве, это бы была хорошая история.
И. Воробьева
―
Да, пожалуй. Дальше опять к новостям уходим. И знаешь, что 11-го января, то есть через 5 дней, в Россию прибудет канцлер Германии Ангела Меркель? Вот каждый раз, когда приезжает какой-нибудь президент либо очень большой страны, либо какой-нибудь мощный президент или лидер, у нас тут – ну, в Москве по крайней мере – прям целый карнавал. Вот эти вот визиты других лидеров в Россию – это как-то позитивно или это такая штука, которая нас вообще не касается никак?
Е. Ройзман
―
На самом деле, это очень важно – постоянные контакты с зарубежными коллегами и через них это контакты с народом. Это очень важно. И, на самом деле, это достаточно серьезная составляющая работы президента, как я ее понимаю. Всегда надо разговаривать, надо корректироваться, надо смотреть, как мы выглядим глазами иностранцев, надо показывать свою страну в лучшем свете. Ну понятно, что это не должно быть напускное, это должно быть настоящее. Потому что когда в стране одна сиутация, а пытаются транслировать совсем другое – это лукавство, ложь. Это тоже видят все сразу.
Е.Ройзман: Каждый раз, когда приезжает какой-нибудь президент или лидер, у нас тут в Москве – прям целый карнавал
И лживость руководства обнаруженная не играет на пользу стране. То есть это похоже на Северную Корею, где есть какая-то вывеска и совсем другая жизнь. Это похоже не Советский Союз, где то же самое. Поэтому есть о чем подумать. Но, конечно же, зарубежные контакты очень важны.
И. Воробьева
―
А ты видел, кстати, как Ангела Меркель приезжала в Армению почти сразу после того, как Пашинян стал президентом? Там какие-то совершенно потрясающие были видеоролики, как с ней там селфи делали на улице и вот это всё.
Е. Ройзман
―
Слушай, в Армению ездить опасно точно так же, как и в Грузию, потому что там все время надо есть и пить. Это такие страны. Но, на самом деле, вот для меня, конечно, Армения – это страна, где откровенно хорошо относятся к русским. Ну, такое же отношение в Белоруссии. В Грузии сколько-то это, конечно, отравлено историей с Южной Осетией и так далее. Но тем не менее все равно это все дружественные народы, это наши соседи.
И. Воробьева
―
Да. Возвращаюсь к вопросам из чата. Грустный Роджер (это тоже такой ник в Ютубе) спрашивает: «Я пересмотрел интервью, которое Евгений Ройзман, - пару лет назад, по-моему, - давал Юрию Дудю». Помнишь, было такое?
Е. Ройзман
―
Помню, да.
И. Воробьева
―
«Не жалеет ли Евгений Ройзман, что вообще дал это интервью? Там же жесть», - пишет наш слушатель.
Е. Ройзман
―
Ну, слушай, на самом деле, Дудь мне начал задавать вопросы, которые мне не задавали уже лет 20. Но он искренне считает, что это то, что интересно. И при этом не прозвучали вопросы, которые мне бы были интересны, на которые бы я хотел ответить. Но у нас с Дудем слишком большая разница поколенческая. И я вынужден ему в этом плане доверять. Он знает, что хочет услышать его аудитория. Поэтому никаких претензий. Но как обставлялось это интервью – очень интересно. У нас была договоренность, что вопросы не обсуждаются, вопросы не снимаются, все честно, как оно есть. При этом команда была – 4 человека приехали.Посмотрели место, где будем снимать. Очень серьезно все это готовили, очень профессионально. И была еще одна договоренность, что ни один человек не должен знать, что он приезжает. Видимо, в аэропорту на сувениры изорвут. Поэтому он очень осторожно. Но я хочу сказать, что это серьезный парень. И понятно, что я какие-то вещи вижу по-другому. Но мне уже 30 лет было, а ему 57 лет не было еще. Поэтому никаких претензий.
И. Воробьева
―
Скажи, пожалуйста, смотрел ли ты последний шикарный фильм, который Дудь сделал, когда взял и поехал вместе с парнем из Магадана, который никогда не был за границей, по большому маршруту через Европу? У него такой фильм прямо вот буквально недавно вышел. Не смотрел?
Е. Ройзман
―
Нет. Я о нем слышал, какие-то заставочки видел. Как бы я понимаю, о чем речь. Но я не смотрел. Ну, у меня нет возможности такие длинные фильмы смотреть.
И. Воробьева
―
Ну хотя бы первые полчаса посмотри. Я тебе очень рекомендую.
Е. Ройзман
―
Слышишь, нормально? Вот ты представляешь вообще, что ты сказала?
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Первые полчаса.
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Ты представляешь, что такое полчаса?
И. Воробьева
―
Да, представляю. Я понимаю, там весь фильм – 1 час 40 минут. Поэтому первые полчаса. Ну потрать время. Правда, это очень крутой фильм. Просто потому, что, во-первых, Антоха из Магадана совершенно шикарен сам по себе. Мы видели его в фильме «Колыма». Он там водитель. Хотела сказать, водителя играл. Нет, он там водителем был у группы. Он просто шикарен сам по себе в реакциях. И у них маршрут очень хороший. В общем, правда очень рекомендую. Посмотри. Это правда очень интересно.
Е. Ройзман
―
Слушай, я тебе скажу, что любой молодой русский искренний человек, попадающий туда, где еще ни разу не был, и искренне реагируя на происходящее, конечно это хорошая реакция.
И. Воробьева
―
Да, да. Ну, это вот прям стоит того. Смотри, наши слушатели по поводу книги о Великой Отечественной войне для ребенка. Есть несколько советов. Значит, «Дело чести» Олдриджа. Ирина пишет: «Не помню автора. Называется, кажется, “Лист фикуса”. О блокаде для младших школьников». «Сын полка» Валентина Катаева, - это нам Ольга прислала. Еще в детстве она обожала книгу «Четвертая высота» про Гулю Королеву (автор Елена Ильина).
Е. Ройзман
―
Ну, это известная, да. Для меня, во всяком случае.
И. Воробьева
―
Владимир из Москвы предлагает книгу Ильи Туричина «Крайний случай». Пишет, что это его первая книга о войне, ну, первая, которую он прочел: «Сказка. Но правильная». «Повесть о настоящем человеке». Но все-таки советуют лет в 10. В 8 еще пока, наверное, рановато. Да, вот «Крайний случай» тоже советуют. Ну вот как-то так. А, еще Галя прислала: «Владимир Богомолов, книга “Иван”, Анатолий Митяев “Подвиг солдата”, Юрий Герман “Вот как это было”, Виктор Дубровин “Мальчишки в 41-м”, Элла Фонякова “Хлеб той зимы”, Елена Верейская “Три девочки. История одной квартиры”». Вот такой огромный список, смотри, накидали нам.
Е. Ройзман
―
Слушай, на самом деле, понятно, что о войне написано много. И были замечательные и честные авторы. Но вот сейчас «Повесть о настоящем человеке» один раз взял Веллер не поленился и просто взял ее и разобрал эту повесть. И после этого, понимаешь, тоже не охота агиткой и враньем пичкать. Все равно о войне должно быть понимание настоящее, честное, потому что это огромная часть истории нашей страны. Но и в нынешних реалиях она становится все больше, больше и больше. То есть она заполняет собой реальность. Поэтому хотелось бы, конечно, чтобы было полное понимание.Но для полного понимания в 8 лет вообще непонятно, что читать. Но я тоже подумаю. Есть вещи, которые рассказывают о подростковом детстве во время войны. Оно интересное. И краем ты начинаешь ощущать и понимать, что на самом деле происходило. Понятно, что ты там в детстве на станешь давать читать «Прокляты и убиты».
И. Воробьева
―
Вот тут тоже прислали. Но я даже не стала зачитывать, потому что все-таки дети.
Е. Ройзман
―
Конечно, конечно.
И. Воробьева
―
Ладно, поехали дальше. Есть еще всякие разные события. Не могу не спросить у тебя, есть ли у тебя какое-то ощущение – я спрашиваю именно про ощущение сейчас – происходящего после авианалета американской авиации на аэропорт Багдада, где был убит иранский генерал? И вокруг этого огромное количество разного всего сейчас. Но самый главный вопрос, который задают (правда, мне кажется, он самый центральный): «Будет ли война?». И стоит ли нам ждать каких-то боевых столкновений, с учетом того, что у разных стран в этом регионе очень разные интересы?
Е. Ройзман
―
Я считаю, что конечно никакой войны не будет. Я считаю, то руководство Ирана не сумасшедшие, им есть, что терять. У них все нормально, им тепло и сыро, чего не скажешь вообще о ситуации в стране и о большинстве населения Ирана. Поэтому никогда в жизни они не войдут в прямую конфронтацию с Америкой, потому что понимают, чем это все закончится. А они как раз понимают. Поэтому они будут кричать, угрожать. Потом, те вещи, которые называются «гибридная война». Вообще, это, конечно, очень подлое определение. И я бы сказал, наверное, так: «Гибридная война – это война не объявленная, но ведущаяся всеми способами».
Е.Ройзман: Есть ситуации, если ввязываешься, надо идти до конца. До конца никто не собирается. Всем есть что терять
И, конечно, они будут где-то пакостить. Где-то они на Израиль свой взор обратят, но тоже не очень сильно, потому что Израиль – это тоже такая субстанция, там могут ответить и задумываться секунды не будут. Поэтому дальше вот такой риторики, я полагаю, не пойдет. Ну, ситуация будет нагнетаться. Но именно нагнетаться в информационном поле. Дальше этого, я полагаю, ничего серьезного не произойдет. Я, во всяком случае, на это надеюсь.
Но очень жесткое заявление Трампа и очень жесткое заявление НАТО, что никто не допустит, чтобы у Ирана появилось ядерное оружие. Вот знаешь, твои слова да Господу в уши. Вот пусть оно так и будет.
Но а что касается вот этой вот сумасшедшей волны в блогах, в соцсетях, в СМИ. Ну, я как человек, живущий в России, меня гораздо больше беспокоит ситуация, что за последний год почти на 20% увеличились заболевания раком у детей, что очень резко выросло количество самоубийств среди полицейских, ну и так далее. Ну, есть о чем подумать в нашей стране. То есть нам есть о чем здесь у себя подумать. И не хочу на эти вещи отвлекаться. Это другая история, это другой мир совершенно. Нам здесь есть чем заняться.
И. Воробьева
―
Хотелось бы, чтобы Россия не поучаствовала, как мы, вообще, любим это делать, как мы знаем, как это бывает, скажем так.
Е. Ройзман
―
Смотри, у нас своя достаточно тонкая ситуация. И я полагаю, что нашим лидерам хватит ума не ввязываться в эту историю. Потому что есть ситуации, если ты ввязываешься, надо идти до конца. До конца никто не собирается идти. Я надеюсь, что все люди разумные, всем есть что терять. И поэтому будем смотреть, что происходит.
И. Воробьева
―
Еще один вопрос прошедших событий. Но уже прошла почти неделя. Новогоднее обращение Владимира Зеленского. Смотрел ли ты его и как ощущение, как впечатление?
Е. Ройзман
―
Слушай, ну, мы говорили об этом. Когда все сказали: «Вот как должно выглядеть новогоднее обращение. Вот посмотрите, вот пример». Да, наше новогоднее обращение тухлое, устали уже от него, оно ничем не отличается от предыдущих. Вроде бы это яркое и свежее. Но для меня это некоторый эстрадный номер, тщательной отработанный, подготовленный, с эффектами, с очень хорошей, грамотной, актерской дикцией. Ну, понятно, что если у человека есть навык, то он это используется в политической своей работе и так далее. Но нарочитое. Не понравилось. Новогоднее обращение должно быть, на мой взгляд, другим, то есть оно должно звучать от сердца.Здесь – отрепетированное. Ну, это мое мнение. Это не мой президент. Это моей мнение. Это другая страна. Ну, раз ты спросила, я просто сказал.
И. Воробьева
―
Ладно. А обращение Путина ты смотрел?
Е. Ройзман
―
Слушай, я смотрел, как был ди-джеем Туркменбаши. Ну, тоже так, да, прикольно.
И. Воробьева
―
Ладно. С кем Евгений Ройзман сейчас из политиков российских контактирует по выборам в Госдуму?
Е. Ройзман
―
Слушай, вообще ни с кем не контактирую я по выборам в Госдуму. Предложения самые разные продолжают поступать. Причем предложения интересные из других регионов. Но для меня пока неприемлемо, потому что я здесь родился и вырос. И если идти в Госдуму, то отсюда именно. Но предложения есть. Кстати, очень интересно: сегодня видел по всем соцсетям, как Жириновский раздавал деньги.
И. Воробьева
―
Да, это еще один вопрос.
Е. Ройзман
―
Да. На самом деле, надо понимать одну вещь. Вот едет поезд, едет Жириновский, выходит на станции, начинает раздавать деньги. Успевает он раздать… Здесь в свое время, когда он приезжал в Екатеринбург, он раздавал 50-рублевые купюры.
И. Воробьева
―
Давно было.
Е. Ройзман
―
Да. Ну пусть он их тысячу раздал, пусть он их успел раздать тысячу. Ну, раздал тысячу 50-рублевых купюр. Потрачено немного, но об этом будут писать все. Ну вот я думаю, мне кажется, мне было бы вот так стыдно раздавать деньги, потому что, на мой взгляд, это некоторое неуважение к людям. Ну и тем более Жириновский это сопровождал некоторыми словами. Видела, да?
И. Воробьева
―
Да, конечно. Ну, просто, я как раз у тебя про эти слова-то и хотела спросить. Ладно деньги, но когда он говорит: «Крепостные, холопы», – это как-то перебор.
Е. Ройзман
―
Слушай, он получает удовольствие от того, что говорит. Он называет вещи своими именами. Но если ты не крепостной и не холоп, ты же не возьмешь такую подачку, потому что это откровенно подачка. Ну ни один уважающий себя человек не возьмет такие деньги в такой ситуации, на мой взгляд. Поэтому он знает, с кем разговаривает; он знает, кому раздает. Ну что, мы же видели всё. Кстати, тем, кто слушает, просто для понимания. Я несколько лет наблюдал за Жириновский в таком режиме, когда был депутатом Госдумы.Я отметил одну интересную вещь: абсолютно технологичная партия и Жириновскому разрешается говорить все, что он хочет вообще без исключения, в ответ он делает все, что ему скажут. Ну, такая договоренность, как я ее понимаю. Но история с раздачей денег, на мой взгляд, не очень красивая. Она унизительная.
И. Воробьева
―
Она унизительная для кого?
Е. Ройзман
―
Слушай, ну, во-первых, для тех, кто берет. Во-вторых, раздающий совершенно точно понимает, что он делает. Но, с другой стороны, это Жириновский: это могла быть и массовка. Кто знает?
И. Воробьева
―
Да нет, просто, Жириновский действительно раздает деньги постоянно. Вот сколько я его помню, он все время раздает деньги. Но и не надо забывать, сколько он раздал кепок и футболок. Вон там бездомные в его футболках сколько лет ходили.
Е. Ройзман
―
Слушай, «Единая Россия» тоже раздает футболки, и тоже многие ходят. Вон на кладбище видел, там могилы копают в футболках «Единой России». У нас в свое время Жириновский приехал поездом, остановился, начал что-то раздавать, у него шапку украли.
И. Воробьева
―
Серьезно? Ужас какой.
Е. Ройзман
―
Да. Но, с другой стороны, вот ничего не произошло. А смотри, как мы уже долго о нем говорим.
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Он понимает, что он делает.
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Давай о чем-нибудь хорошем.
Е.Ройзман: И если идти в Госдуму, то отсюда именно. Но предложения есть
И. Воробьева
―
Да, пожалуйста, давай о чем-нибудь хорошем. Вообще без проблем совершенно. Тут есть еще один вопрос от слушателя. Сейчас я его найду. У меня, просто, такое количество сообщений про книги! Потом, если будет время…
Е. Ройзман
―
Ну перекинь. Интересно тоже, да.
И. Воробьева
―
Я тебе, во-первых, переброшу. Во-вторых, зайти потом в чат Ютуба, потому что чат остается. И там ты сможешь тоже увидеть весь этот список, который есть. Спрашивают про Екатеринбург. – «Есть ли в Екатеринбурге снег?» Это первый вопрос. Очень короткий.
Е. Ройзман
―
Слушай, у нас все нормально со снегом.
И. Воробьева
―
Есть, да?
Е. Ройзман
―
У нас замечательно, да.
И. Воробьева
―
И второй вопрос: «Каждый ли год в Екатеринбурге проблемы со снегом?». Имеется в виду уборка снега.
Е. Ройзман
―
Послушай, во всех городах, в которых снег лежит по полгода, всегда есть проблема с уборкой снега, потому что бывает, что так валит, мы здесь такое наблюдали, что не справится никто. Но сейчас в выходные имеет смысл больше убирать, потому что машин поменьше. Хотя уже машины в город вернулись. Проблема с уборкой снега везде есть. Ну, может быть, в Москве ее особо нет, потому что снега не было. Но когда Москву заваливает снегом, тоже куча проблем возникает.Ну, где-то к этому надо спокойно относиться, где-то нужно вовремя говорить. Потому что если снег не убран, начинаются колеи, глянец и уже потом не берет уже ковш бульдозера. Поэтому за этим надо следить. Но нам с этим жить. То есть мы никуда не денемся.
И. Воробьева
―
Мы сейчас прервемся буквально ненадолго. У нас новости и реклама на «Эхе». А потом мы вернемся в программу «Личный прием» с Евгением Ройзманом и будем продолжать. Вы присылайте свои вопросы и на СМСки, и в чат Ютуба. Не останавливайтесь.НОВОСТИ/РЕКЛАМА
И. Воробьева
―
21 час и 34 минуты в Москве, 23:34 в Екатеринбург. Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Как всегда, идет из двух студий. В студии «Эха Москвы» – Ирина Воробьева, в студии «Эха Екатеринбурга» – Евгений Ройзман. И мы продолжаем говорить. Как только мы заговорили про снег, сразу же появилось много вопросов как к бывшему мэру. Во-первых, про реагенты. То есть все начали сразу писать, что пока нет снега, слава богу, не сыпят реагенты. А насколько они, вообще, помогают эти реагенты? Кто выбирает, какие именно реагенты закупаются? И так далее.
Е. Ройзман
―
Объясняю всем. Реагенты обязательны. Без них никуда не денешься вообще. Если бы можно было обходиться без них, обходились бы без них. Раньше был момент, когда не пользовались реагентами, и сыпали песок. Это ужасно, на самом деле. Это гораздо хуже оказалось. Ну, Екатеринбург сыплет «Бионорд». Объясняю почему. Потому что если прошел снегопад, вымести полностью невозможно, не получается никакими щетками, ничем. Остается такой глянец. И если где-то в районе -10 если еще посыплет, он потом не берется ничем вообще. Его надо обязательно просыпать реагентом и сразу сметать. Пробовали же.Чиновники, которые работают, этим занимаются, дорожные службы, они все живут в Екатеринбурге. У них также ходят родители по этим улицам, также ходят дети, также их знакомые и друзья ездят на машинах. И это же не враги рода человеческого. Просто, столкнулись с тем, уже все попробовали. Ну не получается по-другому. Ну не получается. Если этого не делать, будем ездить по колеям. И я вот сейчас разговариваю о Екатеринбурге. Кто екатеринбуржцы, помнят, до какого-то момента мы ездили по колеям до самого марта точно. Причем колеи бывали высокие, из них выбрасывало. Сейчас этого нет.
Поэтому реагенты – да, это не здорово. Но это меньшее из зол. По-другому не получится. Протестовать против реагентов бесполезно, потому что потом выпадет снег, появится глянец. И все равно это придется убирать. И по-другому это не убирается ничем. Вот объективная реальность такова.
И. Воробьева
―
Да, но тут возникает сразу вопрос. Вот ты сказал, что нужно посыпать реагентами и потом это все смести. Правильно я понимаю?
Е. Ройзман
―
Да.
И. Воробьева
―
Просто, ведь обычно ругаются-то граждане почему? Потому что насыпят реагенты и оставляют.
Е. Ройзман
―
Ну, на самом деле, реагенты сильно-то так не насыплешь, их надо дозировать, смотреть. Тоже бывает, что и не хватает. Разные бывают ситуации. Но обычно, когда подсыпают реагент, то убирают до асфальта.
И. Воробьева
―
До асфальта.
Е. Ройзман
―
Если реагент подсыпают, убирают до асфальта.
И. Воробьева
―
Да, спасибо большое. Тут еще спрашивали. Но я немного переформулирую этот вопрос. Вот сегодня в Санкт-Петербурге было прощание с врачом-онкологом Андреем Павленко, который делал этот проект – последние 2 года рассказывал о своей болезни. У него тоже была онкология. Рассказывал о том, как это происходит, какие анализы и вот это всё, всё, всё. Ты читал?
Е.Ройзман: Поэтому реагенты – да, это не здорово. Но это меньшее из зол. По-другому не получится
Е. Ройзман
―
Смотри, я следил. Ты сейчас говоришь – у меня так немножко мурашки по коже. Потому что несколько дней назад появилось обращение, что «если вы сейчас видите этот ролик, значит меня уже нет в живых». Это, конечно, мужественная и серьезная история. Он один из лучших оперирующих онкологов был. Его специалисты знали все. Он очень много этим принес пользы для людей. Ну, это серьезная история. Знаешь, я бы хотел, конечно, раз мы сейчас… Просто, спонтанно получилось. Он назвал номер счета семьи своей, потому что семья сейчас попадет в очень тяжелую ситуацию. Давай подумаем, если что, где выставить.
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Я, наверное, у себя где-нибудь, хотя бы в Твиттере еще где-нибудь поставлю.
И. Воробьева
―
Если хочешь, я тебе пришлю. Я их видела уже.
Е. Ройзман
―
Да, давай. Действительно достойный человек. И его детям есть чем гордиться. И я хотел бы тоже принести соболезнования. Очень достойно ушел и очень достойно себя вел.
И. Воробьева
―
Мы когда в пятницу с Антоном Орехом в «Утреннем развороте» обсуждали его запись последнюю, еще Андрей был жив, тут же наши слушатели вспоминали жуткую историю про онкологию, которую ты рассказал в предыдущем «Приеме» про мужчину, который про жену свою рассказывал, как это всё у него происходило. Просто, я это к чему говорю. Те истории, которые рассказывал, они западают очень сильно людям в душу.
Е. Ройзман
―
Ирин, этого мужика зовут Анатолий Иванович. Он ко мне придет 10-го числа. Вот 10-го числа придет, потому что там ряд еще проблем. И я эту историю, наверное, просто соберусь с силами и по пунктам распишу, что происходило и как. Ну вот пока для меня вот эта информация, что почти на 20% увеличилась заболеваемость детей – это очень серьезно.Кстати, очень интересный закон был принят, что врачи будут получать надбавку за выявленные случаи онкологических заболеваний, то есть за диагностику на ранних стадиях. Я пока не знаю, как это будет работать. Но сам по себе ход правильный, потому что рак – это такое: чем раньше диагностировали, тем больше шансов. Хотелось бы, чтобы это получилось. Ну, увидим всё, поймем.
И. Воробьева
―
Да, действительно, хотелось бы, чтобы все получилось. Продолжаем эфир. Я продолжаю предлагать нашим слушателям задавать вопросы Евгению Ройзману. Любые вопросы можете задавать. Личные вопросы. Вас никто за это не заругает, что называется.
Е. Ройзман
―
Слушай интересное. Сегодня Рождество. И всех православных братьев поздравляю с Рождеством. Это замечательный праздник. И очень серьезный посыл, который задает Евангелие. В двух Евангелиях история Рождества расписана. Ну представь себе, если вот просто сегодняшним языком разговаривать: родителей не пускают в гостиницу, мать рожает в хлеву, ребенок находится в яслях для скота. Мало того, его настолько боятся, что начинают истреблять просто всех младенцев, которых можно. Потом они изгнанники, мигранты бегут в Египет, живут в изгнании. Потом возвращаются.Он в розыске находится. Потом его по ложному обвинению забирают, подвергают позорной казни. Еще весь его народ поддерживает это. И вдруг все оборачивается совсем по-другому. И все гонители вдруг понимают, что произошло. То есть это посыл. И власти просто гнали и воздвигали ложные обвинения, и подвергали позорной казни. Представляешь, власти оказались в какой ситуации? И поэтому я полагаю, что это для всех, кто находится у власти, такой посыл, что и вот так бывает. То есть о чем задуматься, да?
И. Воробьева
―
Ворчестер мне подсказывает, что сегодня во всех мероприятиях, посвященных празднику, об этом люди не задумаются.
Е. Ройзман
―
Поэтому я коротко и рассказал эту историю. И мне очень интересно было: сегодня по сетям прошло, что патриарх призвал людей к скромности в быту, к отказу от комфорта и так далее. Вообще, если ты такие вещи заявляешь публично, ты первый должен показать пример. В свое время, кстати, мне очень интересно было. Ну я вот Петром I вынужден заниматься всерьез. Невероятное личное какое-то нестяжательство: самые простые вещи, экономил на всем, ничего для себя лично вообще никак. Вот всю жизнь в чем был, в том и был. Единственное, что выписывал разные приборы, приспособления, токарный станок, ну и так далее. То есть личные вещи очень интересные.И знаешь, из иерархов Русской церкви из святых, конечно, один из самых древних – это, конечно, Сергий Радонежский, который в свое время запретил монахам просить подаяние вообще. Мало того, что запретил просить, он запретил монахам брать подаяние. И по мнению Сергия Радонежского, монахи должны были зарабатывать себе на хлеб своим трудом. И они этим и занимались.
Ну, Сергий Радонежский пошел еще немножко дальше – он повелел всем монахам хотя бы раз в неделю ходить в баню. Ну, видимо, требовалось уже. И что интересно – личная скромность Сергия Радонежского. Передвигался не на лошади, не в повозке, а ходил пешком. Он еще миротворец такой. По Руси ходил пешком. И понятно, почему вот такой авторитет у него остался.
И из новейшей уже такой истории. У Петра I был – можно, наверное, считать даже одним из сподвижников его – епископ Новгородский Иов. И вот этот вот епископ Новгородский начал на пожертвования заниматься серьезно благотворительностью – создал богадельню, создал приют. Петр I посмотрел, как у него все устроено, начал помогать во всем. И по всем монастырям циркуляр, чтобы этим заниматься.
Мало того, у него был Указ о гошпиталях, когда он требовал принимать всех незаконнорожденных детей, чтобы не подбрасывали, чтобы не бросали, чтобы не рожали в нужниках. Это, кстати, пожалуй, наверное, был первый бэби-бокс такой осознанный в России. И началось это при Петре I. И по-настоящему развила это Екатерина II. Очень сильная эта история была. То есть есть за что уважать тех, кто были до нас.
И. Воробьева
―
В связи с этим я еще хотела спросить тебя, смотрел ли ты фильм «Два папы». Если не смотрел, обязательно посмотри. Это очень светлый и какой-то правильный фильм. Это про Папу Римского. Посмотри.
Е. Ройзман
―
Хорошо.
И. Воробьева
―
Вот я тебе очень рекомендую. Он очень хорош. И тут спрашивает еще наш слушатель. Я не знаю, о чем он спрашивает. Но ты, наверное, поймешь лучше. – «Евгений, что за икона Ройзмана висит на Плотинке?» Что это? О чем он?
Е. Ройзман
―
Слушайте, у меня как-то так получилось, что рисовали кучу всяких портретов. И в этот раз нарисовали портрет. Я не могу сказать, что это сильно на меня похоже.
И. Воробьева
―
А, там твой портрет нарисовали?
Е. Ройзман
―
Да. Но, с другой стороны, опять же ни с кем не спутаешь. На самом деле, это все с улыбкой и со смехом. И я же не могу эти вещи как-то пресекать. Ну, нарисовали и нарисовали. Я к этому спокойно отношусь.
И. Воробьева
―
Очень много опять реакций на уборку снегу, реагента и так далее. Тут есть несколько моментов. Во-первых, Аркадий спрашивает: «У нас в Москве раньше снег частично сгребали на газоны, и он лежал там иногда до мая. Теперь с газонов тоже всё сгребают: зимой – снег, осенью – листья, летом – траву. Как в Екатеринбурге с этим?».
Е. Ройзман
―
Смотрите, правильно, что снег убирают с газонов, потому что снег вбирает в себя все вообще. Количество выхлопов невероятное. Снег убирают. Листья с газонов убирают тоже не просто так. Листья вбирают в себя там и тетраоксид свинца, и все что угодно. Это все в листьях. Мало того, если листья с газонов не убирать, через них не пробивается трава в городских условиях. Понятно, что в лесу никто не станет листья сгребать. А с газонов приходится убирать. Еще одну вещь скажу. Обслуживание газонов в городах – история очень дорогая. Особенно в городах, которые засыпает снегом.Чтобы не ставили машины на газоны, их надо ограждать. Оградки сами по себе стоят денег. Но очень сложно убирать снег, когда оградки, потому что под ним не видно. Уровень тех, которые работают на грейдерах, он не всегда самый высокий. И поэтому куча проблем. А не ставить загородки нельзя. Загородки мешают убирать снег. И, вообще, газоны – это дорогая история. Поэтому все время раздаются голоса: «А давайте газоны закатаем бехатоном, еще чем-нибудь». Я считаю, что газоны нельзя убирать, и города должны терпеть и газоны все-таки содержать.
И. Воробьева
―
Еще вопрос тоже про город, в принципе, но только про Москву. Как ты помнишь, у нас есть несколько новых депутатов в Мосгордумы. И одна из них – это депутат от КПРФ Екатерина Енгалычева – в общем и целом, на мой взгляд, довольно справедливо, говорит, что Москва тратит очень большие деньги на праздники. Они даже на пикеты собирались выйти сегодня, потому что против трат на новогодние украшения города. На самом деле, это же какая-то одинаковая статья в бюджете города должна быть. Или нет?
Е. Ройзман
―
Нет. Смотри, на самом деле, Москва на свое благоустройство тратит столько же, сколько тратит вся страна остальная. Это на самом деле так. Если у тебя есть богатство такое, им нельзя вот так кичиться перед всей остальной страной. А оно выглядит именно так. С другой стороны, это столица и она должны быть освещена, там должно быть чисто и красиво. Но когда ты посмотришь на свои города – разница очевидная. Потому что города-миллионники – там все стараются. Но ничего близко, естественно, сделать не могут. И когда приезжают люди, которые сколько-то разбираются в городском хозяйстве, они смотрят по сторонам и вдруг видят, какие сумасшедшие деньги на это потрачены.Но я считаю, что искусственные деревья на улицах Москвы – это нонсенс, такого быть не должно. Причем они куплены за какие-то сумасшедшие деньги. Ну и ряд подобных вещей. Когда много огоньков, красиво, москвичам нравится. Но иногда это уже отсутствие вкуса. Плюс есть еще такая схема, которую мы здесь называем «собянинской», когда предлагаются проекты не первоочередные, но очень валютоемкие. И стараются в первую очередь заниматься вот этими проектами – не то, что необходимо сделать сейчас, а то, где очень много денег присутствует. Ну, некоторые города-миллионники, в которых появляются деньги, начинают идти по этой схеме. Это, конечно, очень порочная история.
Е.Ройзман: Москва на благоустройство тратит столько же, сколько тратит вся страна остальная. Это на самом деле так
И. Воробьева
―
Да. Но, с другой стороны, в Москву на праздники приезжают со всей страны. И она должна быть красивой. Нет?
Е. Ройзман
―
Слушай, я тоже так считаю, что Москва должна быть красивой. Но шпалерно улицы завешивать полностью светящимися гирляндами – ну, по отношению ко всей остальной стране это нескромно и вызывающе. Мне кажется так. Ну нельзя все деньги тратить на фасад, понимаешь.
И. Воробьева
―
Да. Нам тут пишут: «У нас в Ярославле света нет на улице, как в 18-м веке, а вы тут про Москву».
Е. Ройзман
―
Слушай, я приехал в Сыктывкар, когда на Шиес ездил. Я был просто поражен. Потому что Сыктывкар – это столица Коми, это замечательный город. Но у них темно на улицах и у них снег не убирают. А я понимаю, что снег не убирают не потому, что лень, а потому, что денег нет, потому что на это все нужны деньги. И во многих городах так. Действительно, приезжаешь – темно. Ну, в Тюмени вот не темно, в Тюмени светло. В Екатеринбурге более-менее светло. Ну, все равно столичный город. Но я вижу, что не хватает денег на освещение. На новогоднее украшение у города не хватает денег. И для меня это заметно. А что говорить о других городах?
И. Воробьева
―
Ну да, пожалуй. Ну вот москвичам не нравится, пишут нам тут. Не знаю, мне нравится, как Москва выглядит. Она красивая и очень яркая. Но количество денег, которое на это потрачено, вызывает у меня тоже очень большие вопросы, если честно. Даже если ничего не украли, все равно это, конечно, ужасно дорого. Тут я немного тоже перефразирую вопрос. Наталья из Тамбова спрашивает примерно следующее: «Кто-нибудь следил за цифрами убыли населения? В том смысле, что сколько людей за год, условно говоря, умирает в России, сколько людей рождается. И это какие-то огромные цифры. И как-то почему-то никого…»
Е. Ройзман
―
Смотри, этот год – минус более 300 тысяч. То есть потеря населения – более 300 тысяч. Это разница между рождаемостью и смертностью. То, что сейчас заговорили, что будут снижать возраст вступления в брак – я думаю, что разговоры начались именно из-за этого. Потому что вот эти потери населения – это те потери, которые не восполняются миграцией. Хотя когда потери восполняются миграцией, с одной стороны, власть может спать спокойно, а мы граждане можем подумать так: «Да, нас меньше не становится. Но потихонечку это становимся не мы».И я не знаю, к чему приведут эти разговоры о снижении возраста вступления в брак. Я думаю, что полагается, что это будет одна из мер. Посмотрим. Интересно. Но, с другой стороны, конечно, все вопросы к здравоохранению, к социальной политике, к медицине.
И. Воробьева
―
Возвращаясь к Ангеле Меркель, хотя, на самом деле, нет. Но, просто, раз уж про нее говорили, тут один из наших слушателей в чате спрашивает: «Видели ли вы или слышали об объяснении, почему, когда ввозят эти урановые “хвосты” из Германии, это не плохо?». Там какой-то канал на Ютубе рекомендует. В общем, речь идет о том, что технологии, позволяющие перерабатывать эти «хвосты», нет нигде в мире, кроме как в России. Как ты думаешь, прав наш слушатель?
Е. Ройзман
―
Я думаю, что не прав. Во-первых, здесь нет такого, что завезли на переработку и вывезли. Совершенно точно, что это будет храниться здесь. И когда наши дети и внуки будут думать, что с этим делать… То есть понятно, мы что-то на этом заработаем, сколько-то еще просуществует еще комбинат в Новоуральске, который сейчас на этом работает. А потом наши дети и внуки придут и скажут: «Подождите, это были замечательные края, чистые, хорошие. Почему это все здесь и куда это все девать?». Ну, в общем-то, все очень просто. Ну, потом, было бы что-нибудь полезное, Германия бы не отдала. Поверь, что там технологий не меньше нисколько.Кстати, очень интересный, смотри, момент. Сейчас готовится послание к Федеральному Собранию.
И. Воробьева
―
Да, вот буквально на неделе будет.
Е. Ройзман
―
Да. Послание к Федеральному Собранию. Очень интересный момент, что основная тема, как сейчас уже декларируется – это будет борьба с бедностью. Представь себе, человек 20 лет у власти. И через 20 лет нахождения у власти основная тема – борьба с бедностью. Подождите-подождите, а что вы делали 20 лет? А, может быть, этой проблемы, видимо, не стояло тогда? То есть она сейчас появилась? Ну, интересная история. Мне очень интересно, как он будет выходить из этой ситуации, что он будет говорить и объяснять. Кто-то же в этом виноват. Что-то же произошло, и кто-то виноват в том, что случилось, что растет количество бедных, что начали кредиты на праздники, на еду и так далее.
И. Воробьева
―
Хочешь я тебе расскажу, кто будет виноват? Во-первых, нельзя сбрасывать со счетов экономические кризисы, которые у нас происходили. Во-вторых, мы в кольце врагов. В-третьих, санкции. В-четвертых, мы в кольце врагов, понимаешь. И в-пятых, просто бояре плохие. Ну что, мы не знаем, что он скажет?
Е. Ройзман
―
Нет, еще у нас же война за плечами Великая Отечественная.
И. Воробьева
―
Опять же, да. Кстати, тут был вопрос. Куда-то он у меня уже убежал наверх. Спрашивают, почему Владимир Путин в последнее время так часто на самых разных мероприятиях вдруг достает какие-то архивные документы и наезжает на Польшу, Францию, Англию времен до Великой Отечественной войны, обвиняет всех в сговоре с Гитлером и объясняет, что все плохие, а не только мы?
Е. Ройзман
―
Ну, потому что, на самом деле, в связи с тем, что стали доступны документы, в связи с тем, что все уже высказали свое отношение к пакту Молотова-Риббентропа и к началу Второй мировой войны, ну, очень сложная ситуация – позиционировать себя как освободителей Европы. На самом деле, ситуация сейчас выглядит не очень приглядно. Да, действительно, Советский Союз с Гитлером развязали Вторую мировую войну. Но у нас же есть своя война, она называется Великая Отечественная, которая началась 22-го июня 41-го года и закончилась 9-го мая.А Вторая мировая война – это совсем другая война, которая продолжалась до сентября 45-го, а началась она в 39-м. То есть это уже какая-то другая война. То есть в рамках 41-й – 45-й сколько-то понятная история. Если берешь чуть глубже и чуть шире, она становится немножечко другой. Роль освободителей – ну, тоже. И поэтому борются за последнее, что можно предъявить миру – что мы освободили мир от коричневой чумы. Но тут же говорят: «Слушайте, ваша чума, может, не коричневая, она другого цвета», и так далее. И возникает полемика.
Но, на самом деле, вот нельзя за собой всю эту кровь тащить уже столько поколений. Уже имеет смысл какие-то вещи признать, где-то извиниться, где-то настаивать на своей правоте, но уже отпустить и идти вперед. Ну нельзя это все за собой тащить в следующую жизнь.
И. Воробьева
―
Ну вот почему-то опять это все происходит. Вот тут нам Палый пишет из Екатеринбурга, что эти архивные документы, которыми оперирует Владимир Путин, были огромными тиражами опубликованы в СССР еще лет 50 назад. Тут я ничего не знаю про это.
Е. Ройзман
―
Нет, не совсем. На самом деле, опубликовал МИД в 19-м году в мае.
И. Воробьева
―
Про протокол имеется в виду, да?
Е. Ройзман
―
Да, плюс протокол. Действительно, это очень серьезно. Это вещи, которые ставят точки над очень многими вопросами. Мне не охота, на самом деле, об этом говорить.
И. Воробьева
―
Ну, у нас, собственно, и времени уже не остается. Буквально минутка до конца.
Е. Ройзман
―
Слушай, два слова буквально. Тут все видели, как наша молодежка играла, как наша молодежка проиграла Канаде.
И. Воробьева
―
Ты имеешь в виду «Матч ТВ»?
Е. Ройзман
―
Ну, «Матч ТВ» я даже не хочу… Это северокорейский вариант.
И. Воробьева
―
Мне кажется, это было смешно.
Е. Ройзман
―
На самом деле, надо понимать, что это всего-навсего спорт. То есть это не война, это спорт. Наши играли достойно. Молодые, дерзкие, сильные. То есть у них все впереди. Ну, это спорт. Это всего-навсего спорт. К этому нельзя относиться, как к какой-то катастрофе. Проиграли. Бились до последнего. Проиграли достойно. Команда вызывает уважение. Поэтому нормально все. Ничего страшного не произошло.
И. Воробьева
―
Ну и полминуты традиционно твои.
Е. Ройзман
―
Прием будет 10-го числа на Толмачева, 11 с 10 утра и до конца. Но а пока я хочу сказать, что дай бог, чтобы в этом году было лучше, чем в прошлом. И желаю вам всем доброго здоровья. И все-таки все будет хорошо. Давайте удачи вам!
И. Воробьева
―
Спасибо большое! Это была программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Через неделю увидимся.