Личный приём - 2020-11-23
И. Воробьева
―
21 час и 8 минут в Москве, 23:08 в Екатеринбурге. Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Как всегда, она идет из двух городов, из двух студий. Здесь в студии «Эха Москвы» я, Ирина Воробьева, ну а в Екатеринбурге – Евгений Ройзман. Женя, добрый вечер.
Е. Ройзман
―
Всем привет.
И. Воробьева
―
Ну что, у нас, как обычно, работает трансляция в Ютубе на канале «Эхо Москвы». Там в чате можете задавать свои вопросы Евгению Ройзману. Еще трансляция идет в Яндекс.Эфире. Ну а еще вопросы вы можете задавать по обычному номеру +7 985 970 45 45.«Новая газета» буквально, может быть, пару часов назад выложила у себя в Ютубе, на сайте фильм, который называется «Дорогие люди», фильм про детей со СМА (спинально-мышечной атрофией). Там несколько историй конкретных детей, которых сейчас пытаются спасти и которых спасти не удалось. Это тема, которая тебе тоже очень близка, потому что к тебе много обращается родителей подобных детей. Вот скажи, пожалуйста, как дела у Миши Бахтина? И сколько еще денег нужно собрать, чтобы ему помочь?
Е. Ройзман
―
Смотрите, на самом деле, у Миши Бахтина ситуация такая – он начал дышать. Сегодня об этом узнали. Он начал дышать сам. Все. Без маски, без вспомогательных. Представляешь, у маленького мальчика, которому вчера исполнилось 4 месяца, не было ни одной фотографии – все фотографии в маске на искусственной вентиляции. И вдруг у него появилась первая фотография. Дак он улыбается. Он хороший веселый мальчик, он улыбается. И удалось благодаря тому, что наш Минздрав, собственно министр здравоохранения нашего Карлов и Фонд Лисина сумели сделать так, что ему поставили «Спинразу» и остановили развитие болезни.И сейчас до Нового года надо дособирать деньги на один укол «Золгенсма». Но сейчас собрано порядка 60 млн. А начали собирать в середине сентября. То есть это очень сильный такой сбор. Люди откликаются. Я участвую в полную силу. Поэтому кто хочет поддержать, просто набирайте или «Миша Бахтин», или «Фонд Ройзмана». У нас должно получиться. Один укол – просто подарим человеку жизнь.
И я хочу сказать, что проблема в том, что даже мощные фонды не берут, потому что 160 млн собрать – это огромная проблема, особенно в нынешних условиях.
Но, с другой стороны, да, это очень дорогой укол, но не дороже жизни. И это практически гарантированно человека ставит на ноги. Поэтому еще раз прошу всех, кто может, поддержите Мишу. Возможно… Не возможно, а у нас все равно получится. Нам надо это сделать. Ну просто некуда отступать.
И. Воробьева
―
Знаешь, я посмотрела этот фильм, но не до конца – не успела еще до эфиров. Но тем не менее вот я согласна с вопросами, которые задает в том числе главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, что вот эти деньги, которые мы собираем, в том числе в нашем эфире, в том числе на Мишу, присылают люди со старых Нокий по 100 рублей, условно говоря, или отсылают какие-то свои небольшие сбережения, а государство продолжает тратить деньги в Сирии, в Беларуси и так далее. Вот как так?
Е. Ройзман
―
Везде, Ирина. Но каждый такой сбор – это отчаянная попытка достучаться до власти. И каждый такой сбор бьет в точку, он лишает федеральную власть права на незнание и заставляет искать какие-то пути решения. Поэтому все равно надо собирать, надо делать. Ну все равно все получится. Потому что у СМА есть одна очень большая проблема – там надо собирать быстро. Если не получается собрать, то ребенок гибнет, причем гибнет, оставаясь в полном сознании, на глазах у родителей.
И. Воробьева
―
Я бы хотела ответить на вопрос от нескольких сразу людей в чате. Многие спрашивают, почему такие лекарства дорогие? Вот я вам прям рекомендую пойти посмотреть фильм после нашего эфира. И вы увидите, там есть ответ на этот вопрос. Разумеется, журналисты «Новой» его тоже задавали, в том числе производителям и «Золгенсма», и «Спинраза».
Е. Ройзман
―
Один момент, Ирин. Важно сказать, что еще совсем недавно вообще не было никаких лекарств. И про этих детей никто не знал. Они вот так умирали у родителей на руках. Хотя бы появилось это лекарство. Сейчас будет конкуренция – цена все равно будет снижена. Но этих детей нам придется спасать по этой цене.
И. Воробьева
―
Я напомню, что это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Можете в Ютубе в трансляции на канале «Эхо Москвы» задавать свои вопросы. И сразу вопрос про Екатеринбург. Помнишь, мы с тобой обсуждали эту тему, эту историю жуткую, когда был факт принудительной стерилизации женщин в пансионате в Екатеринбурге. Вот сейчас СК завел уголовное дело по этому факту. И, соответственно, это возвращает нас к той же истории. Стало ли известно тебе что-нибудь еще? И, может быть, какие-то другие случаи всплыли?
Е. Ройзман
―
Нет, для меня пока ничего не всплыло. Я смотрю за этой ситуацией. И я полагаю, что существуют какие-то закрытые инструкции, которые не публикуются. И те люди, которые работают с людьми с ограниченными возможностями (с психическими заболеваниями и отклонениями), они про существование этих инструкций, закрытых приказов, я полагаю, что знают. Но если это дойдет до суда, я думаю, что… Возможно, это будет слушаться в закрытом режиме. Если в открытом, то мы узнаем о существовании вот этих методик, инструкций и так далее.
И. Воробьева
―
Еще из новостей, которые мы не успели обсудить, потому что они за эту неделю пришли и произошли. Как ты относишься к такому человеку? Есть такой депутат, не поверишь, от «Единой России» – наверное, это будет понятно и по контексту – Дмитрий Вяткин, который все никак не успокоится и вносит один законопроект за другим. Вот сейчас о штрафах за нарушение порядка финансирования митингов, до этого была пикетная очередь. В общем, это такой новый противник всех митингов в России.
Е. Ройзман
―
Смотрите, надо понимать, что холуи всегда бегут впереди паровоза. Холуи всегда чувствуют все тренды, потому что у них на лбу – флюгер, а на носу – барометр. И здесь, на мой взгляд, мы наблюдаем ровно ту же ситуацию – желание выслужиться и так далее. На самом деле, пошла очень жесткая, быстрая, целенаправленная подготовка к выборам в Госдуму. Сейчас будут внесены поправки в КоАП, будут внесены поправки в законодательство митингах для того, чтобы максимально обезопасить «Единую Россию» и создать комфортные условия прохождения в следующую Госдуму и контроль над Госдумой.Очень интересная ситуация по поправках в КоАП (Кодекс об административных правонарушениях). Вот эта ситуация с иностранным агентом – мы-то это произносим в кавычках, потому что нет никаких иностранных агентов – будет выглядеть следующим образом. За упоминание иностранных агентов без обозначения… Так же, как если упоминают ИГИЛ*, должны написать «запрещенная в России организация»…
И. Воробьева
―
Террористическая, да.
Е. Ройзман
―
Да. Точно так же предлагают сделать по иностранным агентам и писать. Допустим, ФБК, юридическое лицо. Если ты пишешь про ФБК, ты должен писать «иностранный агент». Если ты пишешь про «Открытую Россию», ты должен написать «иностранный агент». Но, по поправкам, это должно коснуться и физических лиц. Ты пишешь о людях и должен добавить «иностранный агент». Это даже на соцсети распространяется. Там такая большая градация штрафов, по-моему, тысяч до 50.
Е.Ройзман: Что еще было, кроме коронавируса? Может, я что-то упустил?
Но надо понимать, самый близкий к этому закон существовал в Третьем рейхе. Если ты писал про человека, я условно скажу, Генрих Гейне, то ты должен обязательно был написать «еврей Генрих Гейне». Это закон из Третьего рейха. Мы становимся все больше и больше похожи. И параллелей становится все больше. Это не мы придумали, это придумали в Третьем рейхе. Ну ладно хоть пока не заставляют нашивку носить. Но очень четкое направление совершенно.
Ирин, надо понимать одну вещь. Выборы в Государственную думу в России ни одного раза не проходили по одним и тем же правилам. Сейчас мониторится ситуация. И предпримут все возможное, чтобы хоть как-то нарушить «умное голосование», чтобы как-то отменить выход людей на улицы и так далее. Предпримут все возможные меры. Мы это наблюдаем, мы это видим.
И. Воробьева
―
Сейчас буквально на полминутки прервемся и продолжим.РЕКЛАМА
И. Воробьева
―
Продолжается эфир программы «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Давай немного продолжим ту же самую тему. То есть вот эти все безумные, как часто это бывает, стопки бумаг, которые выдает «бешеный принтер» – это такая подготовка выслуживания перед начальниками, потому что скоро выборы?
Е. Ройзман
―
Во-первых, скоро выборы. Во-вторых, у них будут формировать списки. «Единая Россия» – там такой клубок друзей, там за каждое место рубилово идет. И каждый должен как-то обозначиться, себя проявить, показать и так далее.Но я хочу всем очень короткий пример привести. Был такой депутат, фамилия его была Юдин. В третьем созыве он написал донос на Ходорковского. По его доносу начались все эти дела, по его доносу Ходорковского арестовали, раздербанили «ЮКОС». Причем это стране принесло сумасшедшие убытки, которые до сих пор иски 50 млрд и еще не выплачены. И пытаемся как-то договариваться. Полдела.
И этот Юдин считал, что он оказал… Ну, Мальчиш-Плохиш. Он ждал, что ему дадут большую корзину печенья и полную бочку варенья. А он жил на Улофа Пальме в хорошей депутатской квартире. И вот когда созыв третий кончился, он в следующий не прошел. Ну что, доносчик что перевозчик. К доносчикам свое отношение. И его стали выселять. И он писал письма: «Мои заслуги… Я сдал Ходорковского. Я написал это. По моей конфисковали все что можно. А вы меня из квартиры выселяете». В результате его выгнали, и никто за него не заступился. И никто даже сейчас не знает, где он, кто он. Я вот случайно фамилию вспомнил. Это вот так Вяткину на заметку.
И. Воробьева
―
Я, честно говоря, даже не знала, что был такой депутат, который написал донос на Ходорковского.
Е. Ройзман
―
Я думаю, сейчас тебе в чатик подробностей накидают.
И. Воробьева
―
Даже фамилия как-то мне не отозвалась. Вот если б ты сказал просто фамилию Юдин, я бы вспомнила сейчас только философа и социолога Григория Юдина. А вот Владимира Юдина, который как раз бывший депутат – вообще нет. Ну вот видишь, зато сейчас, собственно, и вспомнили.Тут наши зрители в Ютубе напоминают, что ты обещал поменять однажды портрет Бродского на кого-нибудь еще. Но, видимо, не захотел.
Е. Ройзман
―
Ирин, слушай, он так у меня хорошо висит. Он мне так нравится. Ну пусть будет. Попроси там, ладно?
И. Воробьева
―
Я попрошу. Я не знаю, насколько получится. Но я обязательно попрошу. Хорошо. Еще про Ютуб тебя хотела спросить, поскольку ты тоже Ютуб-блогер и у тебя есть собственный канал в Ютубе. Как ты относишься к Роскомнадзору, который вот еще законопроект, что нельзя цензурировать и так далее?
Е. Ройзман
―
Это очень стыдная история. На самом деле, канал Соловьева Ютуб начал ограничивать из-за того, что увидели накрученные просмотры. Накрученные лайки. То есть просто по этой причине начали ограничивать, потому что увидели манипуляции. Ну и то, что из-за Соловьева взвыл Роскомнадзор… Я, на самом деле, полагаю, что Ютубу Роскомнадзор не указ. И Роскомнадзор, на самом деле, уже пробовал заблокировать Телеграм.Поэтому я надеюсь, что даже если Роскомнадзор включится в полную силу, все вспомнят, что такое VPN и так далее, и все-таки будут какие-то возможности доступа. Потому что все равно есть замечательная русская поговорка: «Вода дырочку найдет». И прогресс такими способами не остановить. Но история стыдная.
И. Воробьева
―
Ну а как ты считаешь, из-за того, что они начали подъедать так уже и подбираться к Ютубу, означает ли это, что они наконец поняли, что это серьезная площадка, хотя, на самом деле, большая часть просмотров, конечно, ни у каких не политических шоу, а у разных молодежных блогеров, которые по просмотрам просто в разы обгоняют всех?
Е. Ройзман
―
Конечно, я согласен. Во-первых, молодых там гораздо больше, они реагируют на другие вещи. И жизнь идет вперед. Понятно, что для того, чтобы тебя смотрели, во-первых, нужна регулярность, нужен контент, ты должен достучаться до своей аудитории, зацепить молодежную аудиторию. Здесь технологиями не обойдешься, здесь надо быть действительно интересным для людей. Я иногда смотрю, что для людей интересно. Я думаю: ну и слава богу, пусть я лучше буду не очень интересным.Но тормозить интернет, блокировать соцсети, наседать на Гугл из-за того, что он выдает какой-то нежелательный контент… На самом деле, любое торможение интернета ведет к определенному регрессу. Потому что те страны, которые хотят развиваться, они увеличивают скорость и покрытие. Все этим занимаются, кто хочет как-то развиваться, идти вперед. И, наоборот, те страны, которые не заинтересованы… Самый яркий пример – Северная Корея. Не охота в ту сторону-то двигаться.
И. Воробьева
―
Совершенно не охота. Но и тут, конечно, действительно, история в том, что ничего у Роскомнадзора не получится. С Телеграмом мы уже все видели. Спасибо большое. Было смешно. Еще неделю назад, буквально, по-моему, ровно день в день было известно, что Алексей Навальный подал в суд на Дмитрия Пескова. И вот сегодня стало известно, что Пресненский суд сможет рассмотреть иск, если будут устранены недостатки до 30 декабря. До этого сообщалось, что суд не стал рассматривать иск. И, в общем, было неудивительно. Как ты думаешь, есть ли у нас шанс увидеть рассмотрение подобного иска в суде?
Е. Ройзман
―
Вообще, пресс-секретарь президента оболгал гражданина везде, где только можно, потому что процитировали все. И я считаю, что суд в данном случае должен, конечно, встать на сторону гражданина и хотя бы рассмотреть. Потому что иначе, получается, переводя вот это молчание и разные оговорки на русский язык, звучит это так: «Ну, оболгали и оболгали. Что такого-то? Ну много кого оболгали. Что, теперь каждый раз судиться?» Здесь для Навального ситуация принципиальная. И я думаю, что там юристов в ФБК достаточно. Я думаю, что они сумеют переподать иск, учесть все. Но посмотрим, как это будет. Это очень интересная ситуация – правовая ситуация, этическая. Очень интересно, как она будет развиваться. Увидим.
Е.Ройзман: Городская дума живет по своим законам, по своим правилам, то есть где-то в другом уровне
И. Воробьева
―
Ну да, увидим. Все, меня ругают, что у нас полпрограммы прошло, а я ни разу про прием не спросила. Обязательно сейчас спрошу и скажу, что, по крайней мере, в чате Ютуба практически все поддержали, что портрет Бродского надо оставить и не трогать, пусть остается. Давай про прием поговорим.
Е. Ройзман
―
Слушайте, очень интересная ситуация. Кто с этим сталкивался, тоже имейте в виду. Появилась фирма, по-итальянски «Sonno Bello». Эта фирма вдруг неожиданно начала гнездиться в спальных районах у нас там на Уралмаше, еще где-то. Снимают дешевенький маленький офис, нанимают кучу молодых. И молодые должны притаскивать женщина после 55 лет – самая целевая аудитория. Эта фирма торгует натуральными изделиями – изделиями из натуральной овечьей шерсти.И вот они запутывают пожилых женщин, пенсионерок. Предлагают им изделия из натуральной шерсти. Допустим, комплект постельного белья – Ирина, внимательно – 97 тысяч рублей. И рассказывают, насколько это полезно, насколько это… Рассказывают быстро без остановки. А когда человек уже говорит: «Ну да, конечно, как я без такого комплекта до сих пор жила», тут же сидит юрист, анкета, быстро раскидывает по разным банкам, получает откуда-то ответ, и человек едет и берет кредит. 97 тысяч кредит берут. 3900 платеж в месяц на 2 года. Понятно, что потом, когда дым развеется, она вдруг обнаружит, что этот же самый комплект за 5-7 тысяч можно было купить в магазине рядом.
И они просто вот так колпашат пенсионеров. Ну это насколько замечательная для них ситуация. Пенсионер все равно будет рассчитываться по кредиту, деться ему некуда. Люди они доверчивые. И для банков беспроигрышная ситуация: если пенсионер умрет с этим кредитом, то у него никто в наследство не вступит, пока этот кредит на закроют. И это самая беззащитная часть населения. Мало того что беззащитная, это самая малообеспеченная часть населения.
Они продают тапочки из овечьей шерсти специальные такие, жилеты, которые очень целебные, от них спина не болит. И такие фирмы появились в Екатеринбурге, в Москве, в Рязани, в Орле. Знаешь как, при слове «Бобруйск» собрание болезненно застонало. И базируются именно в спальных районах.
А молодые, которые вот так запутывают этих старушек, им не платят. Они потом выходят пишут: «Да что это за фирма? Нам зарплату не заплатила». И из этого видно, что они не рассчитывают долго, а на хапок. Они понимают, что их потом прикроют. Но они вроде ничего такого не делают. Такие фирмы время от времени у нас появлялись медицинские, которые тоже услуги там до 150 тысяч. Предлагают сначала бесплатное обследование, а потом вдруг находят кучу болезней. И люди берут кредиты для покупки лекарств. И здесь ровно та же самая ситуация, просто меняется контент, что они будут продавать.
Поэтому в городах обратите внимание на это. Фирма «Sonno Bello». Может быть, она будет как-то по-другому называться. Но это просто пенсионеров наглый, подлый. И я думаю, что здесь можно заходить через защиту прав потребителей.
И. Воробьева
―
Тут, понимаешь, пара вопросов есть. Если я правильно поняла, это просто недобросовестная реклама. То есть они рекламируют то, что продают. То есть они реально что-то продают из овечьей, но при этом приписывают этим жилетам какие-то несуществующие опции, правильно?
Е. Ройзман
―
Да. Но целевая аудитория – от 55 лет, и цены – от 50 до где-то 130 тысяч. То есть вот такая вот ситуация. Кто слушает, обратите внимание. На самом деле, с этим бороться можно. Ну вот у нас началось.
И. Воробьева
―
Почему я это спрашиваю? Дело в том, что, вообще, в интернете какое-то нереальное количество разной рекламы недостоверной. Это просто кошмар. Продают всё. Это вот прям каждый раз открываешь любую соцсеть – у тебя вылезает огромное количество какой-то рекламы на какие-то товары, которые волшебным образом избавят от всего и так далее.
Е. Ройзман
―
Ирин, в свое время было предложение сформулировать закон, внести поправку, что если мошенничество направлено на пенсионеров (это самая незащищенная часть населения), то дополнительные какие-то санкции, должно наказываться жестче. Имеет смысл.
И. Воробьева
―
Я соглашусь. Мы продолжим буквально через несколько минут после кратких новостей и небольшой рекламы. Программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом.НОВОСТИ / РЕКЛАМА
И. Воробьева: 21
―
35 в Москве, 23:35 в Екатеринбурге. Продолжается программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Мы все еще вещаем, в том числе в Ютубе на канале «Эхо Москве», еще в Яндекс.Эфире. В общем, пишите в чат и задавайте вопросы. Вот Дмитрий спрашивает про, как он выразился, скандальный характер довыборов в гордуму Екатеринбурга. Пишет про использование админресурса партией власти, ее кандидатов и так далее. Что у вас там произошло?
Е. Ройзман
―
Слушайте, у нас были довыборы. У нас один депутат Елена Дерягина умерла от ковида, и еще один депутат выпал. И по этой причине были довыборы в двух округах. Надо понимать, что Екатеринбуржскую городскую думу на сегодняшний день несколько финансово-промышленных групп делят. И независимых депутатов нет. То есть, в принципе, все депутаты, которые есть – это люди подневольные.А тут была возможность провести независимого депутата. У нас выборы в городскую думу – это миллионов 30. Мне бы вот хватило в Госдуму таких денег. Но очень жесткие выборы. И в этот раз все увидели, что такое досрочка. То есть кандидат, у которого не было никаких шансов вообще, ни малейших. Засчет административного ресурса тащили на досрочку людей. И он по досрочке выиграл. А когда борьба перешла в очную плоскость, то этот кандидат от «Единой России», естественно, проиграл.
Владислав Постников, молодой парень, 32 года. Некорыстный совершенно парень. Именно такой независимый кандидат. Он выиграл, но не победил, потому что на досрочке натащили столько, что… Я для всех специально говорю, досрочка придумана для фальсификаций. Многодневная досрочка придумана для самых уверенных фальсификаций, чтобы уже никто не смог переиграть. Поэтому они оттачивают свои технологии, смотрят. Но независимые кандидаты тоже смотрят, где и как можно. Но с досрочкой бороться очень тяжело. Ну и была откровенная скупка голосов, за руку поймали. Посмотрим, что будет. Обычная такая для Екатеринбурга и вообще в принципе история.
Потому что выборы в городскую думу город особо не интересует, потому что к горожанам они отношение не имеют, как ни странно. А довыборы еще меньше интересуют. Явку не поднять на них. Но этим, конечно, пользуются. И вот засчет досрочки эти выборы легко можно выиграть.
И. Воробьева
―
А почему граждане не интересуются? Почему гордума к ним отношение не имеет?
Е. Ройзман
―
Потому что гордума делится между разными финансово-промышленными группами, и вваливают ресурс финансово-промышленные группировки разные. И к жителям города это мало имеет отношения. Там нет практически независимых кандидатов. Ну и это понимают. То есть городская дума живет по своим законам, по своим правилам, то есть где-то в другом уровне. Жители живут в другом уровне.
И. Воробьева
―
То есть получается, что из-за досрочки и из-за того, что большая часть людей просто не пошла на эти выборы, кандидат проиграл. То есть, получается, надо все-таки призвать на выборы и участвовать.
Е. Ройзман
―
Да, явка была процентов 10. Чуть, может, больше. Это очень маленькая явка. Но ее не поднять никакими другими способами. Но у независимых кандидатов нет денег раскачать район. Ногами сколько обошли, сколько сумели. Честно работали до конца.
И. Воробьева
―
А еще вопрос у меня по поводу досрочки. Смотри, мы же видели, что в США, например, досрочка и голосование по почте в полный рост, и ничего, никто, кроме наших некоторых представителей СМИ в России, не обвиняет в том, что они там все фальсифицировали.
Е. Ройзман
―
Слушай, другая совершенно ситуация. Представляешь, даже президент пытается давить впрямую, и ему даже его однопартийцы отказывают и говорят в глаза, что нет, у нас честное голосование, вы не привели ни одного довода в защиту своей позиции. Поэтому что будем делать? Ну завидовать будем.
И. Воробьева
―
Будем? Ладно. Пока завидуем, тут сразу и Борис, и Дмитрий спрашивают, все-таки как дела с возвратом выборов мэра? Там подписи собирались, я помню.
Е. Ройзман
―
Пока ситуация затягивается. Они, конечно, не вернут. Но, во всяком случае, им нужно будет вслух всем своим избирателям рассказать, почему они голосовали против. Посмотрим, как это будет развиваться. Эту историю не замолчать. За ней следят все.Но я сегодня в ролике у себя на Ютубе специально сказал про Сардану Авксентьеву, потому что все обсуждают ее какие-то инициативы. На самом деле, у нее инициативы очень простые и очень здравые.
И. Воробьева
―
Ты про мэра Якутска.
Е.Ройзман: Я полагаю, что Ютубу Роскомнадзор не указ. И Роскомнадзор уже пробовал заблокировать Телеграм
Е. Ройзман
―
Да, у мэра Якутска. У нее здравые совершенно инициативы. Она ищет все, на чем можно сэкономить бюджетные деньги. Начинает с себя, со своих чиновников. И она поступает правильно. И всем кажется, что это что-то из ряда вон выходящее. А, на самом деле, всего-то-навсего она избранный мэр. И если она избранный мэр, она должна ориентироваться на нужды своего города, своих граждан. И она отвечает перед ними. Если бы она была назначенная, она бы отвечала перед тем, кто ее назначил. Вот и вся разница. Но она в самом начале. Слушай, давай по приему.
И. Воробьева
―
Сейчас. Быстро спрошу просто про мэра Якутска. Ты, наверное, о том, что она заявила, что здание городской администрации надо будет продать. Знаешь, есть ощущение, в твоих словах какая-то ревность. Вот раньше был только один классный мэр в России – это мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман, а теперь два классных мэра – еще в Якутии такая история.
Е. Ройзман
―
Нет, Ирин, я, наоборот, хочу ее поддержать, потому что это не популистская ситуация. То есть она действительно смотрит, на чем можно сэкономить бюджет города, вот на чем можно сэкономить траты бюджета города и потратить на что-то другое. Это очень разумная и понятная ситуация. Я целиком на ее стороне. Слушай, про прием несколько слов.
И. Воробьева
―
Давай. Да, хорошо.
Е. Ройзман
―
У меня подряд две ситуации: одна – мексиканская, а другая – бразильская. Никогда такого не было, чтобы с Латинской Америкой такое вот произошло.
И. Воробьева
―
Внезапно.
Е. Ройзман
―
Да. По мексиканской ситуации. Есть семья в Екатеринбурге. Семья богатая. В центре города несколько богатых квартир. Сын у них 72-го года, несколько высших образований, но толком никогда нигде не работал. Ну как-то так жизнь сложилась. Кроме этого, у них куча недвижимости и в Штатах, и в Мексике. И этот сын 72-го года женится на девчонке 84-го года. Рожают ребенка в Америке в 17-м году, то есть он гражданин Америки. Но и живут: то возвращаются в Екатеринбург, то улетают туда в Мексику (у них там свои апартаменты какие-то).И вдруг девчонка улетает в Мексику в сентябре, как обычно, и перестает с 3 октября выходить на связь. И люди не понимают, что делать. Мать пытается достучаться до МИДа. Идет в МИД разговаривает, что пропала. А ей оттуда говорят: «Да она сбежала. Ее нет. Она украла деньги. Она сбежала». А мать понимает, что такого быть не могло. Идет в МИД. А подруга этой девчонки идет к нам и мать потом к нам тоже приводит. Они говорят: «Она не могла пропасть. Она другая. Она не могла сбежать. Она не могла бросить ребенка никогда. Что-то произошло».
И вдруг они узнают, что там в Мексике в этих апартаментах срочно начинают проводить ремонт, все крушат, переделывают. Естественно, у всех мысль: наверное, убили там, спрятали. А по видео нет нигде, что она выходила оттуда. Говорят: «Ну еще, видимо, расчленили и вынесли».
Что я хочу сказать. МИД включился сразу же. Наш МИД, представительство в Екатеринбурге. Сразу вышли на посла России в Мексике. Посол России в Мексике начал сразу делать запросы. Все начало двигаться. И глядишь, будут какие-то результаты. Все, начинают искать активно. Поэтому дай бог, чтобы все оказались живы, чтоб все было нормально. Но вот такая вот история.
И. Воробьева
―
Классная история.
Е. Ройзман
―
Да, история серьезная. Так бывает. Ребенок без матери. Ребенку 3 года. И мать этой девчонки понимает, что никогда в жизни ни с какими деньгами она бы не сбежала и не бросила бы своего ребенка. Требуется огласка. Но МИД сейчас включился. Молодцы, работают. Будем следить за этой ситуацией. Мы со всеми на контакте.Вторая история достаточно жесткая. Есть такой бразильский известный активист Эдуардо Фаузи. Он женат на нашей девчонке из Москвы. Она живет в Москве. Сынок, 4 года. И я не знаю, как он оказался в Екатеринбурге. Оказалось, что этот парень, который из Бразилии, этот Эдуардо Фаузи, этот активист католический и вообще общественник… В Бразилии одна кинокомпания (компания называется «Porta dos Fundos») сняла фильм про Христа и сняла фильм некрасивый. То есть если есть «Последнее искушение Христа», они сняли фильм, назвали его «Первое искушение Христа» и Спасителя выставили в таком неприглядном виде. Я даже не буду говорить сюжет.
Ну, естественно, там люди возмутились. И этот Эдуардо Фаузи с друзьями кинул в эту киностудию в дверь несколько, видимо, коктейлей Молотова, пытались поджечь. И убежал. Его объявили в розыск. А нашли здесь в Екатеринбурге. Он сейчас сидит в СИЗО Екатеринбурга.
И. Воробьева
―
То есть он там, предположительно, совершил преступление, а нашли его здесь?
Е. Ройзман
―
Да, а нашли его здесь. Он сидит в СИЗО Екатеринбурга уже несколько месяцев. Я когда узнал, в чем сюжет этого фильма и что сняли, я вдруг подумал: «Ну настолько невынужденная ситуация. Ну зачем? Просто обидели кучу народа». Но этот парень решил воевать. У нас здесь своя история была с «Матильдой» такая. Но фильм «Матильда» в отношении Николая II был очень добрый и сочувствующий. А там ситуация другая.И вот он сидит в СИЗО. И на контакте с его женой. Она говорит: «Надо поднимать шум, потому что если они его выдадут, там жуткие санкции и так далее». Но этот парень подал прошение о предоставлении ему российского гражданства. И ситуация очень интересная – дадут / не дадут, выдадут / не выдадут. Я буду за этой ситуацией следить, буду знать.
И. Воробьева
―
А если ему выдадут гражданство, то его просто не смогут выдать другой стране?
Е. Ройзман
―
Если предоставят гражданство, я думаю, что его не выдадут в этой ситуации.
И. Воробьева
―
И, видимо, освободят, судя по всему.
Е. Ройзман
―
Ирин, он попросил политического убежища. То есть такая очень интересная ситуация. Посмотрим, как будет развиваться.
И. Воробьева
―
Вообще, конечно, бросаться… Короче, это очень похожая ситуация с реакцией других людей на другие вещи – на карикатуры, например, и так далее. Ну да. Правда же? Все, что про религию делается, все очень рискованно и можно нарваться.
Е. Ройзман
―
Смотри, я с тобой согласен. Здесь ситуация вообще невынужденная, на мой взгляд. Ну, посмотрим, как будет развиваться. Вот за этой ситуацией будем следить, потому что интересно.
Е.Ройзман: «Единая Россия» – там такой клубок друзей, там за каждое место рубилово идет
И. Воробьева
―
Да. И я вынуждена сказать, что любое проявление насилия в ответ на творчество или слова – это то, чего не должно быть, как мне кажется. Да, Евгений Ройзман?
Е. Ройзман
―
Да. Здесь я с тобой согласен полностью.
И. Воробьева
―
Хорошо. Давай еще про прием тогда, раз уж начал. Но, вообще, две истории классные.
Е. Ройзман
―
Очень много звонков по ковиду. Огромное количество звонков. Сложная ситуация, особенно в области. Позвонила известная женщина, ей уже за 80. Такая думающая, серьезная, в прошлом медик серьезный. И говорит: «Слушай, мне звонят отовсюду. Из Первоуральска позвонили из ковидной больницы. Говорят, у них шприцов нет. Ну просто шприцов нет». Но я знаю, кому об этом сказать. Во всяком случае, мы сейчас с тобой в эфире проговорим. И совершенно точно, что быстро сейчас начнут все выяснять. Но море ситуаций, где нет лекарств.И она мне рассказала ситуацию. Говорит: «Представляешь, у нас на Синих Камнях отделение поликлиники, женщина-врач вела прием, заболела. Ее высадили на больничный. Она уже пожилая. Лекарства за свои деньги покупать. Ей на 5000 насчитали только с первого раза лекарств надо купить. Для нее это серьезная такая история». И такого много. И куча информации идет отовсюду.
И на этом фоне вот расследование сейчас, которое очень четко… Ирина, к стыду своему, не помню, кто его сделал – или «Медиазона», или «Медуза».
И. Воробьева
―
По поводу избыточной смертности?
Е. Ройзман
―
Да.
И. Воробьева
―
«Медиазона».
Е. Ройзман
―
«Медиазона». Ну молодцы «Медиазона». Сильное расследование, очень простое. Сумели получить цифры Росстата до сентября. И оказалось, что избыточная смертность, если взять предыдущие 5 лет, на 120 тысяч сейчас смертность превышает. Но после этого был октябрь, когда выстрелило, и ноябрь, где идет постоянный рост. И полагают, что к концу ноября избыточная смертность будет превышать 150 тысяч.Я хочу сказать, вообще что это такое по цифрам – избыточная смертность по году по стране. Я не буду брать 150. Вот за 9 месяцев – 120. Это более чем в 6 раз больше, чем смерти во всех автокатастрофах страны за год. Понимаешь, здесь за 9 месяцев минимум в 6 раз больше.
И. Воробьева
―
Но подожди, когда мы говорим про показатель избыточной смертности, это же не означает, что эти 120 тысяч человек – это смертность от коронавируса. Это же вообще избыточная смертность. То есть от всего вообще.
Е. Ройзман
―
Ирин, а расскажи мне, что еще было, кроме коронавируса? Может, я что-то упустил.
И. Воробьева
―
Нет-нет, подожди, я имела в виду не это. Я имела в виду, что мы видим, как коронавирус блокировал вообще все. И в данном случае смертность же не только от того, что люди от коронавируса умирают, а от того, что они не получают лечение, им не делают операции и так далее.
Е. Ройзман
―
Ирина, полностью с тобой согласен. И то, что плановая медицина просела, и то, что врачей не хватает, и то, что скорые не успевают ехать. Но причина здесь одна, причина – коронавирус. И эта смертность будет расти. И это я говорю к тому, что все равно здесь в первую очередь надеяться на себя и все меры принимать самому. И поэтому ношение масок – эта история обязательная вот в этой ситуации. Ну просто чтоб хотя бы других не заразить. Это очень важно. Я подвожу вот к этому. Но и опять же смотрим, как официальная статистика расходится.Кстати, очень серьезный у меня был разговор с человеком. Я говорю: «Слушайте, ну занижается же статистика». Мне говорят: «Да, занижается. Прилично занижается статистика и по области Свердловской, и по стране». Я говорю: «Нельзя занижать статистику». Они говорят: «Это чтобы у людей не было паники». Я говорю: «Слушайте, есть правило: предупрежден – значит вооружен. И если исходить из того, что все люди разумные, что большинство людей разумные, люди должны знать, что происходит. И они выберут линию защиты, линию поведения».
Я считаю, что люди имеют право знать правду от своего правительства, от руководства страны и так далее. Другое дело, что подавать можно по-другому, в сравнении, говорить, что да, ситуация такая, но вот такие-то меры точно приведут к снижению и так далее. Но правду говорить необходимо. То есть предупрежден – значит вооружен. И в данном случае хотя бы некоторые СМИ не боятся, озвучивают ситуацию так, как она есть. На этом фоне, конечно, и «Медиазона», и «Знак», и «Дождь», и «Новая газета», и «Эхо» отрабатывают. И слава богу, пока есть независимые СМИ, хоть как-то ситуацию можно выравнивать.
И. Воробьева
―
Но, видишь, больше паники и нервов у людей возникает ровно в тот момент, когда официальная статистика расходится в несколько раз с той статистикой, которую на основе данных Росстата и ЗАГСов за 7 месяцев рассчитала «Медиазона». То есть здесь не вина «Медиазоны», здесь именно в том, что когда люди внезапно понимают, что им все время врали, у них еще хуже все становится. Поэтому здесь, конечно, нервирует людей именно это, как мне кажется, а не цифры.
Е.Ройзман: Каждый сбор денег – это отчаянная попытка достучаться до власти
Е. Ройзман
―
Ирина, я полностью с тобой согласен. И еще раз скажу, нельзя врать. И чтобы люди начали действительно сопротивляться течению болезни, чтоб люди начали беречься, конечно, они должны знать правду и понимать, на самом деле что происходит.
И. Воробьева
―
Несколько минут у нас остается еще. Еще про прием сейчас поговорим. А я хотела тебя спросить про главу «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина. Знаешь ли ты, что он в суд, видимо, пойдет? По крайней мере, потребовал 300 тысяч рублей от трех СМИ за статьи о том, что он хоронит космонавтику и именно таким войдет в историю. Как тебе такое?
Е. Ройзман
―
Слушай, вот знаешь, есть темы, которые лучше не теребенькать. Я думаю, что Рогозину могут задать вопрос про его докторскую диссертацию (доктор технических наук). То, что Рогозин был журналистом – это понятная история.
И. Воробьева
―
Так он и политиком был. Мы ж помним, голодовка у него была в партии «Родина».
Е. Ройзман
―
Я помню эту историю. А если начнут задавать, действительно, вопросы и получат хоть какой-то доступ к информации, то этих вопросов может оказаться гораздо больше, и ответить на них будет гораздо сложнее, потому что вся история будет вынесена в паблик. Что называется «хоронит космонавтику»? Ну просто кто-нибудь возьмет и подобьет, что было и что стало; кто-нибудь возьмет и покажет, как страны с нуля развивали космонавтику, где частные компании в этом участвовали, и просто покажут динамику других стран. И я думаю, что аргументов накопится достаточно.Другое дело, что не во всем виноват лично Рогозин. Но он знает, в чем промахи и в чем проблемы, он их не озвучивает, он все время рассказывает, что все хорошо, что идем вперед, смеется над всеми остальными, над Илоном Маском. И я думаю, что если грамотно поведут процесс, то это состоится такое подведение к носу. Поэтому я считаю, что зря. Просто он снова поднял тему, и будут ее все обсуждать.
И. Воробьева
―
Ну да. Так-то, может, еще и не прочли бы все эти публикации, а теперь-то точно все прочитают обязательно. Чуть меньше 5 минут. Давай еще про прием, а то было мало сегодня об этом сказано.
Е. Ройзман
―
Смотри, на самом деле, у меня очень серьезная одна история. И давай ты мне напомнишь. Есть такой парень Роман Радыванюк, который получил 12 лет за домогательства до маленькой девочки. И выяснилось, что он не имел к этому никакого отношения, до девочки никто не домогался. Он из Серпухова. Из этих 12 лет он отсидел уже 4. И я хочу снова эту тему поднять. Давай в следующей передаче начнем. Это очень многих касается – и правосудие, и система следствия. Это очень важно об этом снова сказать. В следующей передаче. Мы пока с Ольгой Романовой решили заняться. Попытаемся помочь.Но у нас и свой сидит парень Алексей Сушко, который тоже сидит вообще не за что. И Каюмова, аспиранта, у нас сейчас тоже будут судить тоже не за что – за свою дочку, которую он просто любил и конечно до нее никогда не домогался. Поговорим об этом в следующий раз.
И. Воробьева
―
Да, поговорим. Там действительно жуткая история. Но, по крайней мере, там и вот этот срок большой, там же убийство еще какое-то было.
Е. Ройзман
―
Это чудовищная история. Давай не будем сейчас.
И. Воробьева
―
Да, давай в следующий раз.
Е. Ройзман
―
Это там Шекспир бы зарыдал.
И. Воробьева
―
Да, вокруг этого парня прям целый вихрь трагедий.
Е. Ройзман
―
Коротко, еще в двух словах. У нас в Екатеринбурге произошла ситуация. Торговый центр самый мощный, интересный, современный «Гринвич». Парень 18-летний выходил с двумя девушками, и его избила толпа подростков. Причем избила достаточно жестоко, на глазах у девчонок. Там швы накладывали.И я вдруг вспомнил, что в моем детстве, в моей молодости это было правилом: никто не имел права приставать к парню, если он идет с девчонкой, провожает. Могли потом. Но никто бы даже не подошел. И было еще одно очень серьезное правило (касалось родительских денег): никто никогда не имел права отобрать никакие деньги у человека, если ему дали родители пойти в магазин или на что-то. И за этим следили очень жестко. Это весь двор бы поднялся. И вот эти рыцарские такие мальчишеские правила действительно существовали. И вдруг я увидел, что их сейчас нет, и никто об этом даже не думает. Этих правил нет, но есть видеокамеры. И установить тех, кто бил, элементарно, если захотят это сделать.
И. Воробьева
―
Мне прям сейчас даже, извини, пожалуйста, прям умиляет, что ты говоришь: «Я обнаружил, что правил таких больше нет». Не знаю, на самом деле, может быть, они у вас там были. Мне кажется, здесь их не было. Как били, так и били подростки подростков. Ну, не знаю. Я в этом смысле не эксперт.
Е. Ройзман
―
Но у нас за этим следили. Я сталкивался. То есть я один из участников процесса. Я с этим сталкивался.
И. Воробьева
―
Ну, ладно. Надеюсь, что мальчик выздоровеет, и все будет хорошо.
Е. Ройзман
―
И помнишь, вот эта история, которая в Питере произошла 21-го числа. Поругались в родительских чатах. Просто так, из-за ничего 10 человек устроили мордобой со стрельбой. Люди с высшим образованием, с хорошей работой, культурные люди. Но это сразу вспоминается Зощенко «Нервные люди». Помнишь эту историю, да? И кто-то предложил запретить вообще родительские школьные чаты. Но так можно вообще весь интернет запретить и все, что отсюда следует. Но это случай не первый. И это говорит о каком-то озверении людей. И надо помнить, что люди – не животные, они умеют разговаривать и договариваться.
И. Воробьева
―
Но было же убийство. Конфликт начался в родительском чате.
Е. Ройзман
―
В Волгограде. Дикая история совершенно. Еще раз, вот Зощенко «Нервные люди». Можно прочитать. Там про это сказано. В 30-х годах было написано.
И. Воробьева
―
У нас еще буквально минутка до конца эфира. И полминутки, даже больше, твои.
Е. Ройзман
―
Помните, пожалуйста, про Мишу Бахтина. Или наберите нагуглите, или просто Фонд Ройзмана посмотрите – там эта история есть. Буду очень признателен, потому что нам надо спасти этого парня. Торопитесь делать добрые дела. Жизнь такая короткая. Ну и хочу сказать, что, как бы то ни было, хороших людей все равно гораздо больше, чем плохих. И я думаю, что в конце концов все равно все будет хорошо. Все добра и удачи.
И. Воробьева
―
Спасибо большое. Это была программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Я напомню, что далее в эфирах «Эха Москвы» после 22 часов слушайте программу «Разбор полета», ее гостем станет Владимир Углев, ученый, химик, один из разработчиков группы нервно-паралитических веществ «Новичок». А после 23 часов – программа «Футбольный клуб». А после полуночи – «Битловский час» с Владимиром Ильинским. Ну а программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом вернется через неделю.
*Игил
―
организация, запрещенная в России