Чем занимались россияне в ЦАР, когда погибли журналисты. Материал «Русской службы ВВС» - Илья Барабанов - Рикошет - 2019-01-31
Т. Фельгенгауэр: 18
―
34. Программа «Рикошет». У микрофона – Татьяна Фельгенгауэр. И я приветствую Илью Барабанова, корреспондента русской службы BBC. Он с нами на прямой линии телефонной связи. Здрасьте, Илья!
И. Барабанов
―
Да, добрый вечер!
Т. Фельгенгауэр
―
Ну, вот сегодня ближе к вечеру, во второй половине дня появился большой очень материал, который вы с коллегами – Светой Рейтер, Андреем Сошниковым, Андреем Захаровым и Сергеем Горяшко – сделали. Называется он так: «Золото Пригожина. Чем занимались россияне в ЦАР, когда погибли журналисты». Полгода уже прошло с момента убийства Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко.Мы видели несколько расследований. Сначала мы что-то услышали внезапно от СБУ, что касается ЧВК «Вагнер». И там были названы фамилии бойцов, которые предположительно побывали в ЦАР. Потом мы видели расследование «Досье». И как-то вот отовсюду по кусочку можно было о чем-то узнать. Для расследования русской службы BBC что стало базой? Вы продолжаете расследование «Досье» или вы решили сделать отдельную работу? Потому что вы работали в Петербурге.
И. Барабанов
―
Да, мы ездили для этого текста в Петербург. Ну, как бы «Досье» представило некий свой промежуточный вариант расследования. Я бы не говорил о том, что это какой-то окончательный текст, потому что…
И. Барабанов: У нас до сих пор нет, к сожалению, ответа на самые главные вопросы – кто и зачем все это сделал?
Т. Фельгенгауэр
―
Да-да, конечно. Безусловно, это какая-то промежуточная информация.
И. Барабанов
―
Да. У нас до сих пор нет, к сожалению, ответа на самые главные вопросы – кто и зачем все это сделал? И просто получив вот те результаты, которые все примерно журналисты получили на руки, мы начали думать, какой следующий шаг можно сделать в этой истории. и пришли к выводу, что самое такое очевидное, что можно было бы сделать сейчас, это попытаться поговорить непосредственно с людьми, которые находились в момент убийства наших коллег в Центральноафриканской Республике.Поскольку довольно значительная их часть, так скажем, прописана в Санкт-Петербурге, то туда мы и отправились, пытаясь с этими людьми пообщаться. Мы обходили в общей сложности порядка 10 адресов, пытаясь вступить в какой-то контакт с сотрудниками, работавшими на пригожинские структуры в Африке. Большая часть из них, к сожалению, не очень была расположена к тому, чтобы говорить с журналистами, но кое-что нам удалось узнать.
Т. Фельгенгауэр
―
Правильно ли я понимаю, что некоторые из бойцов ЧВК настолько были не расположены разговаривать с журналистами BBC, что у вас там был прямо телохранитель?
И. Барабанов
―
Да. На всякий случай, когда мы отправляемся в такого рода поездки, где возможны какие-то риски и какие-то непредвиденные ситуации, мы можем обращаться за помощью к такого рода структурам. И в этот раз это оказалось очень уместно, потому что один из предполагаемых «вагнеровцев», который, как мы опять-таки предполагаем, находился в тот момент в ЦАР, после наших попыток с ним пообщаться в итоге попытался на нас напасть. Но как раз как-то нам удалось благодаря специалисту, которого мы привлекли, решить эту конфликтную ситуацию.
Т. Фельгенгауэр
―
Что касается героев, с которыми поговорить все-таки удалось, кто это? Я так понимаю, что это гражданский специалист.
И. Барабанов: Про золото более-менее было понятно с самого начала
И. Барабанов
―
Да, это не военный человек, скажем так. Это гражданский специалист, который находился там в то время, который нам не пролил, честно говоря, какой-то новой информации именно на обстоятельства гибели наших коллег, но рассказал о том, чем, собственно, пригожинские структуры занимаются в Африке, какие бизнес-интересы у них там есть и что, собственно, происходило там в эти дни, когда туда прилетела съемочная группа «Центра управления расследованиями».
Т. Фельгенгауэр
―
Об этих интересах…ну, вот про золото говорили, да? И я так понимаю, что там еще красное дерево какое-то. Что-то такое.
И. Барабанов
―
Да, про золото более-менее было понятно с самого начала. Об этом говорилось с тех пор, когда впервые начали писать о том, что какие-то русские компании и пригожинские структуры заходят в принципе в ЦАР. Но вот о том, что там они большой интерес проявляют еще и к алмазам, что они проявляют большой интерес к деревообработке, древесине местной – вот об это раньше как-то не писалось, это ускользало от нашего внимания.Ну и довольно забавная и, на мой взгляд, очень важная история состоит в том, что, действительно, не имея, видимо, лицензии на подобного рода разработку, пригожинские структуры начали-таки какую-то разработку или как минимум геологоразведку золотых приисков, которые есть в ЦАРе. А когда эта информация всплыла в африканских изданиях в первую очередь, то они специально, чтобы попытаться как-то отвести от себя подозрения, чтобы сместить фокус внимания, начали даже снимать фейковые видео, на которых показывали, что якобы никаких русских на этих приисках нет, там работают исключительно местные.
И я напомню, что как раз в эти места собирались ехать наши коллеги, чтобы снимать свое кино о «вагнеровцах» в Африке. Если пригожинские структуры по каким-то причинам так старались скрыть свою работу на этих золотых приисках, то, может быть… Мне сложно делать какие-то однозначные выводы, но можно рассматривать это как одну из каких-то версий, мотивов того, что могло произойти там.
Т. Фельгенгауэр
―
Но есть какие-то неожиданные вещи, которые выяснились в ходе вашей работы. Это, например, радио.
И. Барабанов: О том, что там они большой интерес проявляют еще и к алмазам проявляют, об этом раньше не писалось
И. Барабанов
―
Да. В 2020-м году местному президенту Туадере предстоит переизбираться на следующий срок, и, видимо, он привлек в том числе русских специалистов не только для решения каких-то силовых проблем (в стране, я напомню, многие годы дет гражданская война, и русские военные специалисты обучают местную жандармерию и армию, пытаясь как-то привести эту африканскую армию в какой-то божеский вид), но, видимо, он привлекает еще активно и политтехнологов для своей будущей предвыборной кампании.А поскольку африканские страны и ЦАР – одна из самых бедных стран на нашей планете, то телевидение там далеко не самый главный, скажем так, источник получения информации. Там в огромном количестве деревень и сел до сих пор главным источником остается радио. И вот в рамках как раз подготовки к этой предвыборной кампании запускается еще и такой медиаресурс интересный в ЦАР.
Т. Фельгенгауэр
―
Пресс-служба Евгения Пригожина ответила на ваши вопросы. Насколько вы ими, вообще, удовлетворены? Или это просто нужно всегда запросить комментарий – это для проформы вещь была?
И. Барабанов
―
Ну, как бы нужно дать возможность высказать свою позицию. Поэтому мы не могли не обратиться за комментарием к господину Пригожину. Другое дело, да, что его комментарии по этому вопросу какой-то новизной не отличаются. Он продолжает довольно дежурно отрицать и свой интерес к африканским делам, и свою причастность к частным военным компаниям. Хотя это, в общем, уже некое общее знание, которое у всех у нас есть не первый, скажем так, год. Но вот он продолжает настаивать на своем. Будем надеяться, что когда-нибудь он все-таки захочет нам рассказать, что же на самом деле там происходило.
Т. Фельгенгауэр
―
Кирилл Романовский – тоже человек, чьи слова могут очень многое объяснить. И вы с ним тоже связывались. Что-то здесь заинтересовало вас или опять ничего нового?
И. Барабанов
―
Нет, в истории с Кириллом Романовским, мне кажется, что все-таки выстраивается какая-то принципиально важная история. Потому что если мы будем рассматривать эту историю хронологически, то получается примерно следующая штука. В июне прошлого года наши коллеги обращаются к нему за советом каким-то о том, есть ли у него кто-то или знакомый, кто может им помочь по «африканской» теме, Романовский говорит о том, что он сам про Африку ничего не знает, он там только в Сирии работал и дает контакт какого-то человека из 2012-го года, с которым он якобы когда-то был знаком – и это тот самый фиксер Мартин.
И. Барабанов: Мы не могли не обратиться за комментарием к господину Пригожину
И при этом сейчас благодаря расследованию Центра «Досье» мы узнаем о том, что Романовский все-таки буквально за месяц до этой встречи с нашими коллегами, в мае 2018-го года, почти 2 недели, даже больше, провел в этой Центральноафриканской Республике. Ну, с точки зрения какой-то простой человеческой логики, если к вам, Татьяна, например, обратятся с вопросом, можете ли вы что-нибудь посоветовать про Париж, а вы, предположим, вернулись из этого Парижа месяц назад, будете ли вы советовать какого-нибудь старого друга, который бывал там, не знаю, 8 лет назад или все-так поделитесь своими какими-то впечатлениями?
Т. Фельгенгауэр
―
Это понятно. То есть, в принципе, для вас сейчас понятно, в какую сторону продолжать работать? Потому что сейчас мы увидели в этом материале русской службы BBC, скорее, мизансцену – что происходило вокруг это поездки.
И. Барабанов
―
Ну да. Скажем так, мы попытались сделать следующий логичный шаг, который надо было сделать после всех тех публикаций, которые случились в последние недели. Мы попытались ее сделать. Но понятно, что это, в общем, только такая попытка продвинуться вперед. Нам, конечно, всем еще предстоит очень большая работа впереди.
Т. Фельгенгауэр
―
Спасибо большое! Илья Барабанов, корреспондент русской службы BBC. Материал на сайте можете почитать – «Золото Пригожина».