(Без названия) - Марина Литвиненко - Рикошет - 2021-09-21
А. Осин: 18
―
34 в Москве. Здравствуйте. Алексей Осин у микрофона. И сегодня мы разговариваем о решении Европейского суда по правам человека о признании России ответственной за убийство бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко в 2006 году. У нас в эфире по Скайпу – Марина Литвиненко, вдова Александра, соответственно, соавтор книги «Смерть диссидента» и соучредитель Litvinenko Justice Foundation. Марина, здравствуйте.
М. Литвиненко
―
Добрый вечер.
А. Осин
―
Скажите, пожалуйста, 15 лет прошло с того момента, сейчас конкретно в 2021 году почему для вас важно это решение и важно ли оно для вас?
М. Литвиненко
―
Это решение важно не только для меня в первую очередь, но и для многих людей, которые все эти 15 лет находились рядом со мной и помогали мне сначала в тот момент, когда проходило следствие в Англии. И мы знаем, что сразу же по окончании этого следствия были названы подозреваемые на тот момент и в первую очередь это был Андрей Луговой, нынешний депутат российской Думы, который стал депутатом Думы сразу же после того, как его обвинили в убийстве моего мужа.Потом произошли публичные слушания, в ходе которых были предоставлены все доказательства. И эти доказательства были достаточными для того, чтобы председатель этих слушаний принял решение, в котором он назвал не только преступников, совершивших это преступление, но и, на его взгляд, заказчиков, а в данном случае Российское государство и непосредственно людей, находящихся на тот момент на должности президента (Владимир Путин) и директора ФСБ (Николай Патрушев).
И следующий момент, который рассматривался возможным в этой цепочке – это уже было мое право подать в Суд по правам человека, чтобы добиться компенсации и не только, а признания виновных в гибели моего мужа.
А. Осин
―
Европейский суд по правам человека вынес вердикт, согласно которому вам должны были заплатить 100 тысяч долларов. Или евро. Извините, я всегда путаю эти значки. Но дело-то даже, наверное, не в этом. Но после прошлогоднего решения в России решения российских судов приоритетны перед международными, и поэтому уже Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента, заявил, что Россия не будет исполнять эти решения, и, стало быть, денег, к сожалению, вы не получите. Стоило ли тогда стараться?
М. Литвиненко
―
В данном случае, наверное, у кого какие приоритеты.
А. Осин
―
Я понимаю, да.
М.Литвиненко: Это решение важно не только для меня, но и для многих людей, которые все эти 15 лет находились рядом со мной
М. Литвиненко
―
Я, наверное, не старалась за деньги. Конечно, наказывать рублем, как это у нас в русском языке принято говорить, очень важно. И почему-то людей наказывают. Наказывают журналистов, наказывают издания всякими штрафами. Это как-то очень быстро. А вот почему-то люди, совершающие реальные преступления, уходят от наказания. Для меня главная часть – это признание виновного. Очень часто громкие преступления, которые совершаются на территории России, они обрубаются на моменте, когда мы хотим узнать, а кто же заказчик этого преступления, кто стоит за этим.Но вот в данном случае мы уже во второй инстанции, и я считаю, абсолютно независимой – и когда кто-то пытается назвать это политически мотивированным, я не вижу здесь никакой политической мотивации – мы видим, что за этим стоит Российское государство в лице правительства. Я не обвиняю простых людей, на стороне которых я тоже нахожусь. И думаю, что, добиваясь правды, ты это делаешь не только для себя, но и для тех людей, которые живут в России и не могут найти ни правосудия справедливого, ничего, надеются все-таки на какие-то европейские организации, которые могут довести до правды.
А. Осин
―
Не, я прошу прощения, просто насчет компенсации сказали вы сами. Я поэтому продолжил вашу мысль. Но ведь и по части признания. Вот теперь, по Конституции Российской Федерации, я уже об этом говорил несколько минут назад, это все особого значения внутри России не имеет. Ну, получается, Европа признала Россию виновной в том, что отравили вашего супруга, а Россия этого не признала. На этом и успокоились. Понимаете, какая выходит картина. Или вы считаете как-то иначе? Власти ж не признают этого и все.
М. Литвиненко
―
Но давайте тогда мы согласимся с тем, что в России проживает 20 тысяч человек, которые представляют власть. Наверное, все-таки в России проживает гораздо больше людей. И даже если российская власть это не признает, то это прозвучало, что Европейский суд по правам человека признал это. И я это воспринимаю как определенные кирпичи в фундамент тех исков, которые происходят не только от меня. Мы знаем, что есть иск «ЮКОСа», есть много других, которые не так на слуху. Мы понимаем, что есть люди, которые пытаются получить тоже и правду, и компенсацию после сбитого Боинга в Украине.Поэтому это все, можно сказать, звенья одной цепи. И говорить о том, что это не признает власть… Давайте согласимся с тем, что власть – это не только Россия.
М.Литвиненко: Я не вижу здесь никакой политической мотивации – мы видим, что за этим стоит Российское государство
А. Осин
―
Нет, я согласен. Только ведь решение не будет исполнять власть, а не граждане, правда ведь?
М. Литвиненко
―
Да. Но власть не вечна. И когда произойдут определенные изменения, мы не знаем какие, то все эти иски и все эти компенсации, наверное, будут опять подниматься.
А. Осин
―
То есть граждане России, получится, из своего кармана заплатят за вот те вещи, которые вы считаете преступлениями, и кто-то получит компенсации, а ответственны будут как раз те, кого вы виноватым не считаете.
М. Литвиненко
―
Вы знаете, мы каждый раз говорим о том, что да, все санкции, компенсации – это тяжелым бременем ложится на простых граждан. Но, может быть, в какой-то момент граждане должны это понять, что они не должны нести ответственность за те преступления в будущем. То есть уже за те преступления, которые совершены, к сожалению, придется нести ответственность. А может быть, когда-то просто прекратится это.
А. Осин
―
Ну, понятно, да. То есть граждане России, с вашей точки зрения, должны что сделать, чтобы не нести ответственность за то, что случилось, если они, конечно, считают, что они должны нести что-то такое?
М. Литвиненко
―
Конечно, вы абсолютно правы, я не могу рассуждать сейчас о том, что должны делать граждане. Я вообще не люблю эти формулировки по поводу «должны». Но, мне кажется, информированность – это самое главное. И до тех пор, пока граждане России получают информацию хотя бы в том контексте, что Россия выступает заказчиком преступления, наверное, в какой-то момент складывается такое ощущение, что очень не хочется, вообще-то, находиться в таком государстве, которое все считают преступным.
А. Осин
―
Еще один момент. Ведь есть, наверное, какие-то механизмы все-таки по искам, когда считает, предположим, Европа или Соединенные Штаты, что кто-то должен заплатить, то могут последовать какие-то акции, скажем так, типа ареста судов или имущества и так далее. Вы как к этому относитесь?
М. Литвиненко
―
Я, на самом деле, не знаю. Вернее, я знаю, что такое существует, но я не рассматриваю это в своем контексте. Но я однозначно понимаю, что репутационно это достаточно наносит ущерб России. Хотя, казалось бы, ну сколько можно еще? Ну вот наносит еще ущерб, потому что существует категория людей, которые все-таки надеются, что Россия не совершала этого. И чем больше возникает таких доказательств, то людей сомневающихся – я имею в виду на Западе – становится, к сожалению, все меньше, потому что мне это очень жалко и стыдно, что происходит в отношении России.
А. Осин
―
Но оно произошло, к сожалению. Кстати, вы, может быть, невольно, но подтвердили слова официального представителя Министерства иностранных дел Марии Захаровой, которая сказала, что вся эта история нужна только для формирования общественного мнения. В каком смысле? Я поясню свою мысль. В том, что вы хотите некого отклика от населения страны, потому что власть, понятное дело, никак не будет реагировать. Все сказали: «Мы это не выполняем. Нас это не волнует». Но вы хотите отклика от людей. Значит, получается, действительно это некий удар в формирование общественного мнения в нашей стране в том ключе, в котором вам бы хотелось, чтобы оно формировалось.
М. Литвиненко
―
Нет, совсем не так. И конечно, абсолютно не совпадают мои мотивации с тем, как это выразило Мария Захарова, потому что я действую в другом контексте. Для меня это моя личная история, очень личная. Я не являюсь никаким членом партии, я не являюсь ни активистом, ни представителем британского правительства, ни рупором ни одного из этих органов, ни Министерства иностранных дел и ничего. Это сугубо моя личная история.Убит мой муж. Жестоко. И я считаю своим долгом сохранить память о моем муже как об очень честном человеке, который уже больше чем 20 лет назад пытался одним голосом – может быть, были еще другие голоса – предупредить о том, что сейчас происходит в России. Все. Я бы назвала это историей любви, но не политически мотивированной историей или еще, не дай бог, формировать негативное мнение о России. Нет, как раз в моем лице люди, живущие в Европе, в Англии, они видят русского человека, который никогда не поливает Россию. Но и они понимают, что русские бывают разные.
А. Осин
―
Скажите, пожалуйста, вы считаете, все ли сделали власти Великобритании для того, чтобы обеспечить безопасность вашего супруга? Потому что такие обвинения в адрес властей звучали.
М. Литвиненко
―
Может быть, не все. Ну, наверное, никто не предполагал, что когда-то кто-то приедет в твою страну и начнет использовать радиоактивный материал против конкретного человека. Знаете, иногда есть вещи, которые очень трудно предугадать. И, наверное, точно так же с отравлением Скрипалей в 2018 году было очень сложно предположить, что после 2011, 2013, годов, когда говорилось об уничтожении химического оружия везде, и Россия вызвалась как страна, которая будет это контролировать, вдруг, оказывается, использует, как мы видим теперь уже из того, что третий агент выявлен, приехавший в Солсбери.Поэтому, вы знаете, к сожалению, начинают дуть после. И я знаю, что все необъяснимые смерти, которые происходили после отравления моего мужа, то первое, что делали – проверяли на радиоактивность. Во всяком случае, благодаря этому больше полонием никого не травили.
А. Осин
―
Скажите, пожалуйста, какой вы видите роль Бориса Березовского и как вы относитесь к факту его смерти в свете того, что с вами произошло и с вашим супругом?
М. Литвиненко
―
Мы знаем, что Борис Березовский был найден мертвым в 2013 году в своем доме после достаточно неудачного судебного иска к Роману Абрамовичу. Это дало достаточное количество инсинуаций о причинах его смерти. И после того, как прошел инквест… Если ваши слушатели не до конца знают, что это такое, – это доследствие после того, как проведено следствие, это такое доследствие дознания. И предоставляются материалы, по которым понятно, какой делается вывод. И следствие приняло решение, что это было самоубийство. Но инквест принял открытый вердикт, в котором было сказано, что неизвестно, было ли это убийство или самоубийство. Я на стороне как раз той версии, что это было убийство.
А. Осин
―
В нашем эфире была Марина Литвиненко, вдова Александра Литвиненко. Мы говорили о решении ЕСПЧ, который признал Россию ответственной за убийство бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко. Спасибо.